Журнал «Вокруг Света» №05 за 1988 год

За синей птицей

Сегодня кают-компания «Вокруг света» принимает необычных гостей. Вместо известных мореплавателей, путешественников, открывателей тайн нашей планеты здесь собрались ребята из Клуба Почемучек, читатели журнала «Юный натуралист», которому в этом году исполняется 60 лет.

Клуб Почемучек моложе самого журнала. Его регулярные заседания начались в 1959 году, по традиции проводит их Главный Почемучка. (Раскроем секрет. Главный Почемучка — это жюри, состоящее из ученых, специалистов в самых различных областях естественно-научных знаний. Но в работе клуба принимают участие натуралисты, школьники, проявляющие особую любознательность.)

Первые Почемучки давно выросли, некоторые из них стали зоологами, ботаниками, географами. Но чем бы они ни занимались в своей взрослой жизни, их объединяет доброе, бережное отношение к живой природе, они непременно становятся надежными ее защитниками.

Многие юннаты во всех концах нашей страны заботятся о птицах, проводят в марте специальный праздник — День птиц, помогают пернатым в трудное для них время. Да только далеко не все могут отличить одну птицу от другой. Об этом и пишет наш Почемучка из Кемерова Евгений Глушков:

«Сделал я пять кормушек, развесил их в разных местах и теперь наблюдаю за птицами. Зимой это делать было легче — прилетало их мало, а сейчас много пернатых друзей прилетело с юга и расселилось по нашим лесам. Я в затруднении — как их отличать друг от друга? Мне бы хотелось стать орнитологом, но я думаю — это очень трудная профессия».

Орнитология — наука о птицах — существует давным-давно. В нашей стране создано Всесоюзное орнитологическое общество, объединяющее всех, кто любит и изучает птиц. Если когда-то орнитологам помогали только острое зрение, хороший слух и зрительная память, то сейчас в их распоряжении и магнитофоны для записи птичьих голосов, и миниатюрные радиопередатчики, которые надевают на изучаемых животных, и приборы для их подсчета. В последнее время орнитологи все больше уделяют внимания в своих исследованиях экспериментальным методам — например, изучают биологические ритмы птиц, чтобы разгадать тайны их безошибочной ориентации или астронавигации. Доказано, что в организме птиц при обмене веществ одинаково активно «сжигаются» и углеводы, и жиры. Именно это и дает им возможность получать энергию для длительных перелетов. Ведутся гормональные исследования птиц, изучается влияние продолжительности дня и ночи на их развитие.

Однако нередко выходя в лес, степь или горы, ученый остается один на один с живой природой, когда ему помогает разве что бинокль и фотоаппарат. Биогеограф Александр Андреевич Минин отвечает на вопрос Евгения Глушкова:

— Узнавать птиц по голосу — один из самых интересных и захватывающих видов наблюдений. Многим, наверное, это покажется очень простым и легким: услышал голос — узнал птицу. На самом деле такая работа требует основательной подготовки. Только опытный орнитолог знает песни, крики, позывки пернатых, да и то иногда ошибается. Ведь песни самцов одного вида из разных областей, а иногда даже и районов, очень непохожи! Кроме голосов, надо еще знать отличительные признаки самцов и самок каждого вида, их повадки и особенности поведения. Многие птицы, наслушавшись чужих песен, поют на разные голоса. И «раскрыть» такого певца часто бывает не просто. Но каждый раз радуешься, когда узнаешь птицу, увидев ее или услышав незнакомую песню и быстро записав ее голос на магнитофон, а то и зарисовав расцветку исполнительницы. И уже что-то большее связывает тебя с этим лесом, лугом или рекой.

В народе не зря говорят, что птицы встречают восход солнца песней. И орнитолог вынужден подстраиваться под такой режим. Захватив дневник, бинокль и компас, ты уже в 4—5 часов утра выходишь из дома. Днем, когда нужно заботиться о гнезде или о корме для птенцов, поют только наиболее беззаботные птицы. Да и условия днем не те. Утром, когда весь лес затихает, ни один листочек не шелохнется, каждая песня разливается далеко по округе, и певец может рассчитывать на признание своей подруги. А днем лес переполнен трудовым шумом. И вот ты приходишь к началу учетного маршрута. Останавливаешься, осмотревшись, записываешь погоду, время — и замираешь. Со всех сторон несутся к тебе потоки трелей, свистов, печальных протяжных переливов, звонких веселых чириканий и нежных щебетаний. Постепенно первое ощущение оглушенности проходит. Начинаешь выяснять, где какой певец спрятался. Тут приходится полагаться только на слух. Идешь по лесу внутри роя назойливого гнуса, считая шаги, чтобы знать пройденный путь, отмечаешь птичек, поющих спереди, по бокам, и стараешься не слышать тех, что остались сзади. Но услышанные голоса все равно остаются в памяти, и песня каждого нового певца мгновенно сопоставляется в голове с ними — а вдруг это перелетел старый знакомый, сопровождающий тебя и предупреждающий лесное население, что идет человек? По неопытности такого «сторожа» можно сосчитать несколько раз.

Если хочешь стать настоящим натуралистом, придется привыкать к ранним подъемам и тяжелым переходам, к комарам.

А вот что пишет Почемучка АЛЕША ЕГОРОВ из Томска:

«Очень понравился мне спектакль «Синяя птица». Скажите, это — сказочный образ или такая птица существует на самом деле?»

Мне, Главному Почемучке, самому интересно послушать ответ на этот вопрос, ведь Морис Метерлинк назвал так лучшую из своих пьес, видимо, зная, что у многих народов синяя птица символизирует счастье, удачу. И такой счастливый человек сегодня у нас в гостях — геолог Виктор Платонович Приходько. Ему слово:

— Почти месяц мы пробыли в долине Равак на Памире. Долина маленькая, кругом камни, крутые склоны, глубокие овраги. Отправляя нас в маршрут, начальник партии напоминал: «Действуйте повнимательнее, хрусталь где-то рядом».

Решили обследовать гору Куйзок. Впереди, постукивая палкой, неторопливо шел наш проводник Мамат. Он выбирал только ему известные звериные трудные тропки, и мы за ним едва поспевали. Перешли через горный поток, вылили из сапог воду, сидим, на солнышке греемся. Вдруг Мамат весь напрягся, глазами в сторону косит и головой кивает.

Тут мы и увидели, как по берегу ручья, с камня на камень, перелетает птица величиной с дрозда. Ноги длинные, клюв желтый. Оперение необычайное: как повернется спиной или станет боком — перья переливаются фиолетовым, синим, лиловым блеском. На Памире я работал уже третий сезон, но такой еще видеть не приходилось. Мамат в восторге прошептал: «Птица кумон, кумон-птица. Не пугай, джура, друг». Я и сам сидел, стараясь не шевелиться. Уж больно красивая, редкая птица. Вот она прошлась по воде, окунула голову, искупалась и снова на бережок вышла, начала что-то среди гальки искать. Затем перелетела на камень и мелодичным голоском коротко пропела — будто на флейте кто сыграл.

Мамат все шептал: «Кумон-птица, кумон». Я лишь на миг отвернулся — и нет птицы. Не сон ли это был?

Наш проводник надевал просохшие джурабы и весело улыбался:

— Эх, джура, друг! Знаешь, какая это птица? Птица кумон, птица счастья. Кто ее увидит, тому много в жизни повезет.

В ущелье мы проверили все закоулки, на обратном пути осмотрели подножие горы Куйзок. В скалах нашли выход мощной кварцевой жилы, а через двадцать шагов на глаза попалась небольшая пещера. Заглянул я в пещеру, осветил фонариком и увидел, что по всему своду просторной ниши словно ледяные сосульки висели прозрачные шестигранные кристаллы горного хрусталя. Они были и совсем маленькие, и такие здоровенные, что в рюкзаке не поместятся. Больше всех ликовал Мамат: «Это птица кумон нам помогла».

Открытия продолжаются! На этот раз отправляемся на Дальний Восток вместе с научным сотрудником Зоологического музея МГУ Владимиром Григорьевичем Бабенко.

— Поселок Пуир расположен в самом низовье Амура. От него до залива Счастья — места обитания многих морских птиц — несколько десятков километров. Слегка штормило, из низких туч сеял мелкий дождик, и в небольшую моторную лодку, на которой вез меня знакомый егерь, постоянно залетали брызги. Сначала пресные, а потом, когда мы вошли в залив, и вода посветлела — соленые. Два раза перед лодкой тяжело и неуклюже выпрыгивала вверх калуга — огромная рыбина из семейства осетровых. Осторожные нерпы всплывали поодаль и долго провожали нас любопытными взглядами. Изредка появлялась спина неторопливо плывущей белухи. Тысячи крачек вились над плоскими песчаными островками, где находились их гнездовья.

На волнах качались небольшие серые птицы. Иногда легко ныряли, вероятно, кормились.

— Это морские курочки,— сказал мой товарищ.— Их здесь бывает много осенью, когда рыба подходит. Они и в море встречаются, довольно далеко от берега. Хочешь, поближе подойдем, посмотрим?

Я согласился. Лодка развернулась. При нашем приближении птица тяжело разбежалась по воде и, часто махая короткими крыльями, взлетела. Лишь вблизи можно было определить, что это длинноклювый пыжик — очень редкий вид. Относятся длинноклювые пыжики к подотряду чистиковых птиц. Некоторые представители этой, обитающей только в северном полушарии, группы хорошо известны тем, что образуют так называемые «птичьи базары», расположенные на крутых берегах.

В таких местах все прибрежные скалы и утесы заняты кайрами, гагарками, чистиками, тупиками и некоторыми видами чаек. Крики этой многотысячной колонии слышны далеко. В колонии каждый знает свое место. Кайры откладывают яйца прямо на скальные карнизы, чистики используют естественные укрытия под камнями и в расщелинах, тупики роют норы в мягких торфянистых почвах на высоких берегах. Число яиц в кладках чистиковых невелико, у крупных видов — одно, у мелких — два. Представители этого подотряда связаны с морем. Здесь они кормятся мелкими рыбешками и водными беспозвоночными, отдыхают, а в период сезонных миграций кочуют, передвигаясь большей частью вплавь. А берег чистики посещают только в период гнездования.

Именно к такой группе относится и длинноклювый пыжик. Окраска у него «мраморная» и, пожалуй, самая невзрачная среди всех представителей подотряда: спина черноватая с бурыми вершинами перьев, голова по бокам с беловатыми пестринами, брюшная сторона белая с темно-серыми каймами перьев.

Эта неброская птица доставила много хлопот орнитологам. Дело в том, что хотя длинноклювый пыжик распространен довольно широко по побережьям Охотского моря, Сахалина, Приморского края, Курильских островов, а вне СССР — у Алеутских островов, на юге Аляски и северо-западном побережье Америки, его гнездовья долгое время обнаружить никак не удавалось. Было лишь замечено, что загадочные птицы, насытившись в море мелкой рыбой, с протяжным свистом летят к берегу и исчезают в лесу.

Лишь в 1961 году советский зоолог Александр Петрович Кузякин впервые в мире нашел гнездо длинноклювого пыжика. В глухой тайге в районе города Охотска исследователь заметил на ветке лиственницы сидящую столбиком птицу. А рядом на пучке лишайника лежало крупное яйцо — голубовато-зеленое с мелкими бурыми пятнышками. Оказалось, что этот вид, в отличие от своих собратьев, селится на деревьях вдали от морских побережий. Гнездовых колоний он не образует.

Вылупившемуся птенцу приходилось нелегко: он должен был сначала спрыгнуть с дерева, а затем, пробившись сквозь густые травяные заросли, пройти несколько сот метров до ближайшей речки, по ней спуститься к морю и там уже расти под присмотром родителей.

Вторая кладка была найдена через пятнадцать лет дальневосточным орнитологом Виталием Андреевичем Нечаевым на Сахалине. Больше гнезд длинноклювого пыжика пока не обнаружено.

Численность этой редкой малоизученной птицы повсеместно крайне низка, поэтому ученые внесли ее в Красную книгу СССР.

Сегодняшнее заседание Клуба Почемучек подошло к концу. Жюри клуба расстается с вами ровно на месяц. В следующих номерах «Юного натуралиста» вас ждут новые встречи с юннатами, учеными, путешественниками. А письма, которые приходят ежегодно в редакцию, подскажут темы очерков и заметок. Ваши просьбы, ребята, попадут в руки опытных консультантов, которых редакция приглашает специально для того, чтобы квалифицированно отвечать на самые различные вопросы. А писем с такими вопросами ежегодно приходит в журнал до 30—40 тысяч.

Очень много вопросов о домашних животных и растениях. Это и понятно — в школьных зооуголках и на приусадебных участках непочатый край работы. Но больше всего вопросов — о собаках, кошках, хомяках и аквариумных рыбках. И еще — о доисторических и редких животных. Обязательно будем о них рассказывать!

Три миллиона подписчиков у «Юного натуралиста». Все участники кают-компании желают журналу в канун его юбилея новых интересных путешествий в «Страну открытий», увлекательных походов голубых и зеленых патрулей под знаком «Колоска», новых вестей с опушки, свежих телетайпных строчек «Лесной газеты». Почаще листать Брема и пополнять «Записки натуралиста» замечательными рассказами о природе отечественных и зарубежных писателей.