Горная дорога

Написал строчку честную —

Не пропадет даром.

Зорьку раннюю встретил песнею —

Не пройдет даром.

Горсть семян раскидал по отрогам

Урожаем взметнется.

Камень сбросил с горной дороги —

И это зачтется.

Слово доброе молвил людям

Правда полюбится.

Ничего забыто не будет,

Все окупится.

Я хозяйка неба и земли —

Неба синего,

Земли зеленой.

Вот в пустыне, горькой и соленой,

Розы расцвели.

Эти розы насадила я!

Я любовью пропасти заполню.

Каждую беду земли я помню.

Радость каждая земли — моя.

Ярче путеводного костра

Освещает путь мой длинный

Радуга — моя сестра.

Вот она! Восстанем над долиной!

Может быть, согнусь под тяжкой ношей,

Но душой — не покривлю.

Для людей,

которых так люблю,

Сделаю я,

совершу хорошее!

Чистые капли дрожат на свету.

Жизнь моя, будь

Свежей росинкой.

Снежные звезды блестят на лету.

Жизнь моя, будь

Малой снежинкой.

Разве не капли питают разлив

Нашей Зангу полноводной, богатой?

Разве не снежными звездами жив

Белый пожар наверху Арарата?

Услышу ласковый привет

кому-нибудь —

Как будто солнца яркий свет

зальет мой путь.

А если речь о ком-нибудь

коварна, зла,

Мне словно проникает в грудь

сырая мгла.

Усталый встретится со мной —

кольнет укор.

Пройду тихонько стороной,

потупя взор,

Как будто по моей вине

он утомлен,

Как будто за меня вдвойне

трудился он.

Как трудно мне, как стосковалась я,

Как долго жажду ласкового слова…

Несется жизнь, как зыбкая ладья,

Не достигая берега крутого.

Я тысячи надежд переплыла,

И в сердце — тысячи сердец горящих.

Все тяжелее мерный взмах весла,

Все дальше берега в тенистых чащах.

Как день за днём — шли за волной

волна,

И каждая все дальше уносила,

И вот еще одна, еще одна,

Еще одна, а я теряю силы…

И все ж земли коснулась я рукой

И вот вхожу в тенистую дуброву,—

Измученная долгою тоской

По одному лишь ласковому слову.

Какая-то птица

Средь ночи в далеком лесу

Все кличет кого-то,

И голос ее сиротлив,

И горькое горе,

Которое в сердце несу,

Тотчас отзовется

На этот далекий призыв.

Безвестная птица,

Кого средь ночной темноты

Зовешь безответно

В молчании чащи лесной?

С тоской безутешной

Одна-одинешенька ты…

Как жутко, должно быть,

Средь ночи остаться одной,

Как тяжко, должно быть,

Глухое сиротство души

В той чаще дремучей,

В ночной безответной глуши.

Любви несказанное слово,

Стиха ненайденные строки

Мне не дают покоя снова —

Ни отдыха, ни сна, ни срока.

Не проросли доныне зерна,

Доныне их душа скрывает,

И родина печальным взором

Меня безмолвно укоряет.

И голос самонедовольства

Без отдыха, без ослабленья

Звучит во мне

и обличает

Мои неполные свершенья.

Этими вот самыми руками

Звезды с неба

я б свести могла,

А потом —

другие бы зажгла!

На скале, на голом камне,

Как цветок,

колючка б расцвела

Под моими теплыми руками!

Что же я до времени старею,

Без толку

куда уходят дни?

Мной еще не взращены

деревья,

Мной еще

не зажжены огни.

Я, как зерна,

разбросать должна

Вёсны

сердца моего

по свету,

Новую должна зажечь планету.

А она —

еще не зажжена.

Ну что мне рассказать? О чем?

Мне нечего сказать.

Как прежде, покидаю дом

И прихожу опять.

В саду по-прежнему цветы,

Журчанье ручейка.

От зноя, пыли, духоты —

Обычная тоска.

И я по-прежнему живу

В далеком царстве грез,

И сны я вижу наяву,

И счастья жду всерьез.

Все разошлись — и я одна

И в доме и в саду.

В свои мечты погружена,

Я вновь чего-то жду.

Я жду, я верю, и опять,

Покуда жизнь в груди,

Я буду верить и мечтать,

Что радость впереди.

С рождением каждого дня

Я словно рождаюсь снова.

Как девочка, петь готова

С рождением каждого дня.

Лишь только лучи блеснут,

Лишь солнце меня разбудит —

Надежды, мечты и люди

Меня за собой влекут.

Весь мир в этот ранний час

Так молод, и свеж, и ярок!

Он мой — он мне дан в подарок.

Он красками радует глаз.

Я вижу добро и свет,

И вот уже нет печали,

Заботы навек пропали,

Как будто их вовсе нет.

Весь мир покорил меня,

Все дороги мне и милы,

Рождаются новые силы

С рождением нового дня

На далеком моем пути

Свет мерцает издалека,

Лист на ветке дрожит слегка

На далеком моем пути.

Где-то песня еще слышна,

И задумчива и нежна;

Разгорается огонек…

Вон вдали поднялась рука,—

Развевается в ней платок

На далеком моем пути.

Есть еще мне о чем мечтать,

Есть чему жар души отдать,

Есть вершины, куда прийти

Я должна хоть в конце пути.

Где-то вдали оставив пределы

города, шумного, как бурные воды,

пришла я и онемела

у ограды нашего огорода.

Предо мной пылают нивы,

молча, не шевелясь,

и глядит на меня с рыжей гривы

жара, как немигающий глаз.

Чало пролаял раз-два и заснул сейчас же,

желтая курица крутит головкой

и что-то понять стремится.

Зевает хижина наша,

прислонившаяся к шелковице.

Старая бабушка под старым деревом

по старинке старою прялкой старую

грусть прядет.

Я хожу то вверх, то вниз по тропинке

и не знаю, куда она ведет.

Тяжело в тени стоять,

Но и солнца свет слепит.

Путь мой трудно всем понять,

Много счастья — не сулит…

Молодость была, а с ней

Боль исканий и утрат.

С каждым новым днем ясней

Промахи мои стократ.

Смолоду не сгорбил груз

Испытаний и потерь,

А теперь я не согнусь:

Я сломалась бы теперь!

Капли, как бусы, нанизаны

На ниточки-провода.

Медленно падают вниз они —

Кап…

Не ищи следа.

Кап…

И память неверная

Мне говорит: «Вперед».

Кап…

И уже, наверное,

Мой подходит черед.

Кап…

И жизнь уже прожита,

Капля летит звеня…

Мир огромный, как сможешь ты

Жить один, без меня?

За окошком

воет ветер,

В двери гулко

рвется ветер.

Ах! Чего еще ты хочешь

и смущаешь мой досуг?!

В этот светлый

час покоя

Что с тобой, скажи, такое,

сумасшедший, грозный друг?

Я равна тебе,

я снова

В блеске крыльев…

Мысль и слово

Я, как ты, держу в объятьях

дорогих моих друзей,

И летаю

я повсюду,

Я подобна

только чуду,

Но я мощи не имею

или быстроты твоей.

И я трачу

в вихре чувства

Часто

все мое искусство…

Так себя я расточаю,

расточаю всю себя.

Ты порой пугаешься сама

Дум своих. Припомнить все поступки,

Все слова — и мысль нейдет с ума:

Неужель толкла ты воду в ступке?

Неужель, по ветерку скользя,

Ты жила — и вот стоишь пред былью:

Близорукие твои глаза

Застилало золотистой пылью.

Может быть, одна лишь ты была

Собственными песнями довольна.

Может,

Даже строчка

Не легла

На сердца других — светло иль больно.

Может, жизнь твоя, что зря сгорела,

Никого на свете не согрела,

И, напрасный свой напев любя,

Ты одна и слушала себя.

Ты поймешь потом (но будет поздно),

Что себя ты сделала бескрылой,

Что, как искры на ветру, без пользы

Унеслись твои былые силы.

Будет пусто на сердце, неладно.

И когда придет твоя зима,

Ты увидишь вдруг,

Как беспощадно

Обманула ты себя сама.

Смотрела молча я на вал,

Что предо мною бушевал,

И восхищалась возмущеньем,

Которого он не скрывал.

У берега его волна

Была песком замутнена,

Зато морская глубина

Всегда чиста,

Всегда ясна.

Помедли, весла, чужая весна…

Давно ль ты была моею весною!

Недолго же ты была мне верна, —

Едва разгорясь, рассталась со мною.

Как светел твой день, кротка

тишина!

С тобою душа светлее, добрее.

Помедли, весна, чужая весна,

Отрадой чужой я сердце согрею.

Дорогое что-то

Мельком исчезает,

Навек покидает

Дорогое что-то.

Тихо и безмолвно,

Незаметно тает,

Тает, облетает

Дорогое что-то…

Как его удержишь?

Чем его приветишь?

Нет таких убежищ,

Нет на целом свете.

В мире неоглядном

И необозримом

Не вернуть обратно,

Коль промчалось мимо,

Хоть тысячекратно

Думай о любимом.

Дорогое что-то

Мельком исчезает.

Навек покидает

Дорогое что-то…

Обещания, не данные пока,

И поэмы недописанной строка,

Неразвеянных мечтаний океан,—

Жизнь моя, о, как ты коротка!

Столько мыслей и стремлений,

столько дел,

Столько радости досталось мне в удел.

Как бы все не растерять на полпути —

Быстротечной жизни близится предел.

Мое сердце так желаньями полно,

Разбросать бы их по свету, как зерно!

Обещания, не данные пока,

И поэмы недописанной строка,

Неразвеянных мечтаний океан,—

Жизнь моя, о, как ты коротка!