Готские войны

Глава 8 КАЗМИР

— Вот таков мой сказ Твердислав — закончил свою речь дед Боян — не верьте Казмиру, Чеслав всех вас зазывает на свои земли. Я сам ходил к тому Ильмень озеру, хорошая там земля, и народы там живут спокойные и зверя много, а в реках рыбу руками ловить можно, не гоже вам сидеть тут и ждать когда поганые придут за полоном.

— Прав ты Боян — проговорил Твердислав — вожди готские нас на копья поганых прошлым летом загнали, а своих воинов увели. В той сече сгинул мой сын Славко. Не хочу я чтоб род мой прервался из за глупого Казмира, коли хочет воевать с погаными в степи, то пусть сам идет.

— Ты не понял Твердислав — еще раз повторил Боян — не пойдет Казмир на поганых, он хочет на Чеслава идти, за золотом своим и за железом. Только не знает Казмир, что железо то дано самим Сварогом и чужакам оно не покорится.

— Не пойду я против Чеслава, ты сам о том знаешь — отмахнулся Твердислав — родич он мой, сын свояченицы моего брата. Не бывать тому, чтоб в роду нашем брат на брата с мечем хаживал.

— Не ходи на сход вождей, знаю я что Казмир худое надумал — почти взмолился Боян — пошли к Славутичу, там ладьи Аркха стоят, за пару дней твой род на тот берег перевезем, а дальше конями уйдем, никто не догонит.

— Не могу я не пойти, сам заешь Казмир пять сотен воинов привел, по всей земле дозоры расставил. Я на сход тоже не без оружный пойду, возьму всех. А ты тут останешься, сразу как я уйду, так и начинай людей уводить. Ночью в лес уходите и веди лудей напрямик на броды, что по Соже, как переправитесь через Сожь, то иди далее к Славутичу. Нам, на совет, два дня до селения Казмира идти, да там ещё время потянем, а тебе с моим родом седмицу до Славутича добираться. Переправляй вначале людей, а потом и скот если успеешь, а мы постараемся задержать воинов Казмира. На совете он меня не тронет, убоиться вождей, а там оторвемся, со мной Радко с тремя сотнями конных воев пойдет.

— Нет не поведу я людей на броды по Соже — покачал головой Боян — мы пойдем вверх по Десне, а там до моей Смолянки через лес да болота не далече, там и река не широкая, переправим людей и скот, не переживай.

— Чеслав — в светлицу зашел воевода — Гореслав пришел и привел полторы сотни воинов, он посадил их у Орши в селении, но Гореслав сказал, что у наемников мало железа.

— Радомир, ты как готов идти в поход? — я повернулся к брату.

— А чего мне готовится? — отмахнулся брат — как скажешь так и пойду.

— Возьми две моих ладьи, они поменьше, грузите припасы, бочки с рыбой, солонину и идите в Витебск, на твоих воинов пока броней не хватает, и мечей нет, но сабли и булавы бери на всех.

— Воевода, ты пока тут остаешься, готовьте новые арбалеты — повернулся я к Креславу — я возьму с собой пять десятков лучших всадников, а ты продолжай готовить остальных.

Я хотел побыстрее увидеть наёмников, во первых требуется оценить их профессиональные качества, а то может получиться, что мне привезли полторы сотни алкашей из ближайшего кабака. Хотя я вот так и не знаю, где в этом мире набирают наемников, и есть ли тут кабаки, но то, что наемники пришли почти без оружия, меня напрягало.

Картина оказалась достаточно прозаичной, на юге зверствовали племена подчинившиеся вождям хунну, это были разные народы, те кого раньше называли сарматами, скифами и гото-германцами, были даже «братья» по крови — венды.

Когда Атли увел свои войска на юг, на северных территориях начался полнейший бардак, анархия мать порядка, грабили всех и всех. Местным надзирателем от верховной власти был хан Кугум, которого Атли назначил сборщиком дани со здешних земель. Только вот без башенные готские вожди хана Кугума не уважают, а иногда даже бьют, а это уже серьёзное нарушение устоявшихся порядков, которое пахнет большой резней. Я как человек из 21-го века отлично знаю как умеют кочевники наводить порядок на подконтрольной территории. По принципу итальянской мафии: «нет человека — нет проблемы». Вот вернется Атли с похода и тогда настанет кирдык всем племенам, что тут сейчас бузят. Поэтому нужно бить на упреждение. Я хоть и учился в 90-х годах в школе на одни троечки, но нашего учителя истории Ивана Степановича помню хорошо. Знаете бывают такие умные профессора, которые взирают на учеников с высока своей мудрости, а их студенты еле-еле с двойки на тройку перебиваются. А есть учителя от бога, которые любят не только себя и свой предмет. А искренне любят учеников, тех ради кого они и работают. Таким и был наш сельский учитель Иван Степанович. Как то мы проходили времена Дмитрия донского и я как самый неусидчивый ученик попытался поинтересоваться, а какого собственно ляда это Дмитрий Донской поперся в степь против царя воевать, ведь все русские люди татарских ханов называли законными царями, вон даже в церквях им святцы возносили. Иван Степанович тогда рассказал нам, что Темник Мамай не был ханом, Мамай просто узурпировал власть в орде, а законный хан Тохтамыш тогда находился в качестве ученика у великого хана Тимура. О Хромом Тимуре знали все, знали что он великий победитель туркмен и татар, московские князья знали, что нельзя помогать мамаю нив чем, потому как рано или поздно Тимур придет, и вот тогда мало не покажется никому, ибо он накажет всех, всех кто дал Мамаю хотя бы грошик. В той, в будущей истории Тимур таки пришел, история его похода на татар была намного кровавей похода самого Чингисхана, вот только войска Тимура не пошли на Москву, они покарали всех, кто помогал Мамаю, а Москву не тронули, помнил Тимур, что Дмитрий воевал против узурпатора. Тохтамыш правда забыл, но то была другая история. И вот я сейчас хочу сыграть такую же партию как сыграл Дмитрий Донской, я хочу покарать готов, хочу показать Кугуму, что я за него. Что бы после того как придут гунны карать всех бунтовщиков, меня не сильно обижали, а то, что карательная экспедиция будет, тут к гадалке не ходи.

Мы выгрузились у Витебска, переправили на левый берег реки Янтарная кавалерию и организованным отрядом двинулись к Орше. По пути оставили часть запасов для гарнизона Баженино, где сидел Гореслав и спокойно дошли до Орши. По пути я с братом высматривал предполагаемые места засад и генеральных сражений, на тот случай если мы не удержим селение Орши и на придется отступать к реке Дивной. И за все три дня пути от Баженино до Орши мы нашли всего одно неплохое место, где можно не только остановить, но и попытаться побить врага, местность идеальная. По бокам болота, а дорога проходит по меж болотному дефиле шириной примерно в сотню шагов. Если поставить в дефиле пеших копейщиков, а вдоль болот арбалетчиц, то никто тут не пройдет и обойти нас практически невозможно, болото большое и тянется на сутки пути. Можно конечно строить плоты и с их помощью пытаться нас обойти, но как вы будете атаковать с плотов, если на берегу вас ждет плотный строй копейщиков, это то еще удовольствие. Я думаю, что местные варвары это не англосаксы, они операцию по высадке в Нормандии не осилят, ну нет у меня песчаных пляжей.

Наемники вызвали двоякое чувство, это был странный симбиоз московских привокзальных бомжей и белорусских партизан, усиленных взводом реконструкторов с какой то древней локальной войны. Вооружение у всех абсолютно разное, у кого то был круглый щит и сулица, у других дит и топор, была огромная куча мужиков с рогатинами, обитыми железными наконечниками, вон там в сторонке стоят два десятка лучников. У некоторых имелись древние шлемы, а вот броней не было вообще ни у кого.

Я попросил поднять луки, подняли и я прослезился. На полторы сотни воинов всего двенадцать луков и у каждого меньше десятка стрел. Ну а что я хотел, люди пришли наниматься на войну по смешной цене по гривне на человека, за такие деньги себя бы прокормить. Я уже понял, что никакого шанса разбогатеть у этих людей нет, видно там от куда они пришли дела в родах совсем плохие.

— Здоровы будьте воины! — обратился я к собравшимся — вижу я, ваша жизнь не весела. Посмотрите на моих воинов — я показал рукой на конных — год назад эти люди сидели в болотах и боялись голову высунуть из своих землянок, а теперь они на конях и в броне железной. Хотите ли вы зимой уйти домой, имея на руках всего гривну серебра или вам любо иметь хорошую бронь, коня и добрый меч?

— Меч любо иметь каждому воину — отозвался один совсем не маленький мужик с бритой головой — однако же и у твоих воинов нет мечей.

Я повернул голову и увидел, куда показывает лысый, а показывал он на воинов Радомира, в это время Радомир аж кипел от злости, видно вспомнил свой турпоход к добрым руянцам.

— Мой брат продал мечи добрым купцам руянским, и скоро он получит новые, а те шашки, что сейчас у его воинов, не хуже любого германского меча.

— Доростол подай мне свою шашку — я протянул руку к Доростолу, а тот вытащил шашку и подал мне.

— Вот воин посмотри, сколько стоит такой меч в ваших землях? — я протянул лысому шашку.

— Хорошее железо — согласился лысый — полтора десятка гривен серебра можно просить за сей меч, но сколько дадут, то мне не ведомо.

— А ты посмотри на этих воинов — я показал на людей Радомира — и посчитай сколько серебра сейчас на них, посчитай сколько серебра на конных.

— Много серебра, говори, что хочешь? — с вызовом проговорил лысый — ты ведь не просто так мне меч показал?

— Ты прав воин, как тебя зовут и кто вожак в вашем отряде?

— Я Остомысл, я и есть вожак, тут половина людей моих, а другая половина прибилась по пути, их вон Гореслав набрал в селениях.

— Ты воевал? — спросил я — знаешь ли как готские вожди бьются?

— Я много воевал и людишек вождей готских бил и поганых, и ваших — скептически ответил Остомысл.

— Кого наших? — не понял я.

— Остомысл показал на моих конных — вон вендов, что с тобой пришли.

— Предложить тебе хочу службу вечную, принесете клятву мне, а я каждому месячный оклад положу по рублю серебра на воина, да одежды добрые и кормежка с моего стола. Десятникам и сотникам больше дам. Но первый год отслужите за еду, потому как вы без оружия пришли и без доспеха, а мне придется на вас железо тратить.

Люди переглянулись и начали шушукаться, а потом Остомысл поднял руку и все затихли. Вот ни фига себе дисциплина, хотел бы я так управлять, видно по пути тут уже сложилась вертикаль власти.

— Я готов служить удачливому риксу — улыбнулся беззубым ртом лысый — Гореслав рассказал про тебя и твою удачу, но за людей своих не скажу, пусть каждый решает сам.

Я ткнул бока лошади пятками и медленно выехал вперед.

— Вот вам мое слово воины, от сюда и на полночь всё моя земля. Однако у меня неспокойные и завистливые соседи, на землю мою зарятся, поэтому если пойдете под мою руку воевать придется много, и некоторые из вас умрут, но я вам обещаю, что вы умрете не от скуки, и не от голода. Те кто выживет получит железное оголовье, добрый щит, копье и хороший меч, десятники получат железную бронь. Сейчас же хочу спросить вас люб ли вам такой рикс?

— Любо, любо — заворчали воины, да, да именно заворчали, как то жидковато прозвучало это «любо-любо». Я то ожидал оваций и аплодисментов.

— Вот ваш городок, можете привести сюда женщин и детей, если их у вас нет, то берите где хотите. Вот ваш воевода — я показал на плечистого мужичка — его имя Орша, он мой наместник в сём селении. Вон там в возах копья добрые и булавы, то ваше оружие, серебро будете получать у воеводы каждый месяц по рублю. Тем кто примет клятву служить мне не жалея живота своего, я скоро пришлю добрые шоломы и хорошее оружие, а те кто пришел повоевать до зимы, получите половину серебра сейчас, а другую половину, как упадет первый снег и можете идти куда захотите. А теперь я хочу, чтобы вы встали по бокам от меня. Кто хочет мне служить вечно, как своему вождю — встаньте по правую руку, а кто хочет повоевать до зимы — встаньте по левую руку.

Как ни странно, но мои ожидания не оправдались, я то надеялся, что мой талант замполита всех погонит вправо, но не тут то было, почти четыре десятка ушло налево, и из них было несколько профессиональных воинов. Я уже научился выделять настоящих вояк. Это как будто смотришь сериал про крутых пацанов и видишь неумех артистов, которые изображают из себя Рэмбо, так и хочется сказать, как тот Станиславский — «не верю». А потом выходишь на улицу и вот он идет, настоящий Колян — хозяин района, такого сразу видно, так обычно обходят стороной, а то не дай бог закурить попросит.

Ну не пошли так не пошли.

Почему я вспомнил Коляна, да потому, что вот стоит передо мной такой же типах, только у этого длинные косички висят как у Астерикса, как будто с него настоящего галла срисовали, вопрос в том — откуда тут галл?

Я повернулся налево к такому Коляну, что стоял с группкой бомжеватых мужиков и спросил — кто ты и как тебя зовут воин?

— Я сакс, зовут меня Яровид — воин подбоченился.

Какой на фиг сакс? — удивился я, саксы же типа немцы были, а этот хоть и одет по другому чем мы и с косичками, но говорит по нашему и по моей терминологии попадает под народ славян, то есть «слово ведающего».

— Вот что Яровид, я тебе как командиру этого отряда заплачу за службу добрую до первого снега две гривны серебра, назначь трех десятников, они получат по гривне, а остальные получат по рублю за каждую полную луну.

— Остомысл — я повернулся на право ко второму выдающемуся воину — ты назначаешься командиром оставшейся сотни, так, что теперь ты сотник. Ты будешь получать по гривне серебра в полную луну, твои десятники по малой гривенке, а остальные как и положено по рублю в полную луну. Можешь назначить двух полу сотников, дам им каждому две трети полновесной гривны в луну. Полу сотников и десятников выбери сам, смотри не прогадай.

— Не прогадаю, есть вои боевые и люди добрые, что могут даже сотней вместо меня командовать, однако спросить тебя хочу, как быть с тем серебром, что нам Гореслав уплатил, выходит теперь мы без уплыты кровь проливать будем?

— То серебро, что дал вам Гореслав, то мой залог вам, за то, что пришли сюда, что взяли железо из своего рода, считай, то мой вам подарок. Однако всех предупреждаю, ваш воевода вот он — я показал на Оршу — этот острог должен через луну быть готов к отражению нападения готских вождей и возможно к длительной осаде. Теперь все команды воеводы исполнять без осуждения, точно и в срок, кто осмелится бунтовать, будет наказан моим судом, а кто проявит себя в бою — будет обласкан князем серебром, не обижу.

Люди загудели, а я отъехал к своим воинам.

— Орша, забирай оружие, раздашь сам, вон в тех возах припасы, их не трогать это твой запас на случай осады, там рыба и мясо в бочках, при копай в амбаре, что бы пролежали побольше — я слез с коня и отвел Оршу в сторонку — я привез тебе сотню гривен серебра, кассу будешь вести сам. Если будут девки, можешь селить в остроге, но больше двух сотен не набирай, девки не должны быть общими, пусть селятся со своими мужами. У тебя своих четыре десятка воинов и этих полторы сотни, как справишься с обороной крепостицы?

— А что не справиться то князь? Железо есть и припасы есть, река близко — ответил Орша — а тут и малец наш Аркх на своих ладьях плавает, у него тоже почти сотня добрых воев на ладьях, мы с ним сговоримся, ежели что — с реки поможет.

— Хорошо, вон там лесок хороший, если к тебе вороги придут и острог осадят, я с того лесочка ударю конно, а после вон туда уйду в болота, — я показал вариант конного маневра — а там в болотах мои стрелки стоять будут что бы ворога отсечь, если тот за конными погонится. Ты мне в тех болотах настил из веток сделай на три сотни шагов, а мы как отступать начнем, так тот настил снимем и враг в болотах за нами гонятся не сможет.

— Не переживай Чеслав, шиты из веток свяжем и там в лесу возле болота сложим, ты как отступать будешь, те щиты с собой забирай и по болоту уходи на острова.

— Молодец Орша, основную мысль понял. Тут попросту не сиди, лагерь укрепляй, сделай побольше запасов и колодцы за оградой рой.

— Люди появляются Чеслав — сказал задумавшись Орша — спрашивают, пытаются торг вести, но боязливые какие то, мыслю то соглядатаи Казмира.

— Людей не гони, всех кто захочет в наши земли пройти отправляй в селение что раньше Баженино было, там сейчас Гореслав сядет. У него воинов мало всего три десятка, но селение большое, там не меньше сотни пришлых людишек посадить можно. А ты обживайся тут, скоро Аркх за товаром пойдет на полдень, так ты ему закажи зерна побольше, поля расчищай, землю распахивайте и зерно сейте, борти медовые ставьте, причал для ладей и рыбацких лодок сделайте. Река под боком, грех без рыбы сидеть.

— Ты и вправду найдешь серебро, что бы такую ораву наёмников содержать? — с недоверием спросил Орша.

— Уже нашел, у нас в амбарах почти вся казна Казмира лежит, и он может за ней наведаться, так, что не зевай, готовься к осаде — я повернулся к своим воинам и крикнул — то что я сказал про уплату, касается всех, а еще доля с добычи, каждому.

— Любо, любо, любо — заорали почти три сотни глоток, о это уже нормально, а то как то не уверенно в первый раз одобрение князю высказывали.

В просторном деревянном срубе сидело два воина старый, умудренный годами воин и молодой, горячий, но уже побывавший в боях отрок.

— Что ты хочешь делать отец? — спросил Радко — ты стерпишь это оскорбление и мы никак на него не ответим.

— О каком оскорблении ты говоришь сын?

— О том, что Чеслав отказался от нашего дара — зашипел Радко — мы отдали ему в жёны лучшую деву нашего рода, а он оскорбил её и изгнал со своей земли как простую девку.

— Наши женщины проверили Цветану — тихо сказал Твердислав — она ушла девицей и вернулась девицей. Она была в гостях и вернулась домой, никто на её честь не покушался, так что нет в том обиды роду.

— Мы отдали её как законную жену, а Чеслав оскорбил нашу Ёшку — Радко вскочил на ноги — разве ты не понимаешь, что теперь никто из других родов Цветану в жёны не возьмет, на ней порча.

— Уймись сын! — гаркнул Твердислав — ты повторяешь слова без толковых баб. Нечего сеять слухи. А крикливым старухам, что позорят имя моей дочери гнусными словами я языки вырву. Ты возил свою сестру в гости, увидеть землю будущего мужа её и познакомится с новой роднёй, теперь же твоя сестра вернулась в отчий дом и готовится к свадьбе. Так и говорим всем, а кто будет слухи распускать тех самолично прибью.

Радко встал и склонил голову, пряча злобу в глазах.

— Иди готовь дружину, поедем на совет вождей, а я займусь подготовкой родовичей к походу.

Казмир сидел в большом кресле на подстилке из волчьей шкуры и пил медовуху из серебренного кубка. Несколько дней назад вернулось посольство к странному человеку, называющему себя князем болотным.

Вот уже больше века его род пришел на эту землю по приказу царя Винитария. Его род был славным, и имел много великих воинов, что бились в битвах с аланами и с родом болотных меря, воевали многие рода по великой реке Данаприус. В последней большой битве племена болотных меря были разбиты и их рода ушли далеко на восток, но их настигли и там, и сделали данниками. Потом данниками сделали и непокорных людишек буссовых. Много десятилетий род Казмира собирал дань для владетелей готского народа, но пришла беда, дикари появились в степи.

Вначале орды диких кочевников разгромили союзных Герману арию алан, а потом обрушились неугомонной лавиной и на земли готов. Многие славные воины погибли, многие ушли к ромеям, но старые рода, что сидели по северной границе остались. Зачем бежать, куда, да и как можно бежать по территории захваченной врагом? Все речные перекаты на ДанаАпре были захвачены врагом и торговля с греками прекратилась. И вот тогда, пошли с поклоном вожди родов готских к ханам аланским да кошевым начальникам поганых, клялись служить хану Ругиле вечно. Тяжкие подати наложил Ругилла на гордых готских вождей, а хитрый хан Кугум умело выдал за муж за соправителя Атли свою дочь, и вот уже роксоланы ушли из под руки готов. Теперь же обнаглевшие аланы сами требуют дань с готов, однако еще не все потеряно, ведь у готов есть дикари — людишки от родов буссовых, да и других пахарей хватает, те кто платил дань Винитарию. Безропотно, молча снося все обиды и бесчестите. А дальше, нужно только пересидеть, дождаться когда греческие легионы передавят обнаглевших кочевников, и вот тогда можно будет ударить аланам в спину.

Чтобы не смогли вожди подчиненных родов восстать против власти Казмира и его братьев, что держали земли по правому берегу ДанаАпра — реки глубокой, как называли большую реку аланы Кугума, Казмир собирал лучших воинов племен Буса и бросал их на смерть, натравливая на тех же алан или на сборщиков податей от вождей Атли и Бледы. Кочевники периодически приходили мстить и тогда была война. Как настоящий, хитрый и изворотливый вождь Казмир в первых рядах бросал в бой воинов подчиненных ему вождей, обеспечивая таким образом себе постоянное военное преимущество над дикарями. Лучшие из людишек рода Бусса погибали в тех стычках, и их вожди год за годом присылали дань Казмиру, что оберегал земли от Ворсклы и до самой Десны от набега страшных алан.

Но вот случалась замятня в стане врага, сказывают, что убил Атли своего брата, и теперь железною рукою хочет подчинить себе все земли. Пришёл недавно посланец от нового царя Атли и потребовал воинов для большого похода на ромеев и непокорных готов, что охраняли греческие границы. Похода на братьев своих Казмир не хотел, ибо он знал, что хитрые ромеи посадили на приграничные земли бежавшие от Ругилы рода готов. И теперь этот степной дикарь Атли хочет, что бы брат убивал брата, что бы Казмир дал воинов против тех, с кем вместе воевали с погаными, не бывать тому.

Старейшины родов готских на совете порешили уйти с Ворсклы. Уйти на полночь ближе к границе непроходимых лесов, где живут людишки буссовы, и сесть там по рекам Сейм да Десна. Но через два года уже на Десну пришёл тысячный отряд хана Кугума. Придумал тогда хитрый Казмир слова, что можно передать Атли, он сказал: — «великий сын степи хан Кугум, разве могу я пойти со своей земли и присоединится к воинам великого царя Атли. Ведь у меня на границах взбунтовались дикие лесные племена. Что будет если я уйду, кто сможет защитить наши дома от разграбления? Позволь нам побить лесных дикарей, а через год мы придем к кибитке великого Атли и падем ниц у ног его коня».

Хитрый и умный оказался этот хан Кугум, он сказал, что может помочь разбить глупых данников Казмира, а если Казмир не может усмирить лесных людишек сам, то Кугум волей царя царей найдет им нового повелителя, что сможет держать в узде норовистых людишек бусовых.

Клялся и целовал стремя коня Кугума вождь Казмир, унижался и врал, а чтобы ничего не заподозрил глупый хан, прошлым летом натравил Казмир дружину лесных вождей на лагерь воинов Кугума. Знатная была битва, многих роксолан побили наследники князя Буса, но и сами потеряли многих, ушел тогда в степь Кугум и дал время до следующего лета, на подавление бунта.

Время шло, не знал Казмир, что делать дальше и вот пришла новая беда. Где то на севере, далеко в болотах появился рикс то ли от рода Буса, то ли от вендов, что зовет себя Чеславом. Этот странный рикс называет себя князем, имеет и серебро и злато, кует и продает собственное железо. Железа в краях Казмира уже давно не было, прервалась выгодная торговля с ромеями, а у соседей покупать каждый ржавый топор приходилось по цене десятка коров. И вот теперь этот странный князь грозит вырвать из рук Казмира власть над лесными вождями.

Не бывать этому, или дикарь покорится и станет новым данником, или умрет вместе со своим родом. Вести, что принесли послы, обрадовали Казмира, земля на которой стоял город Чеслава была бедна, мало полей, почти нет селений, всего несколько деревянных острогов дикарей, которые можно взять несколькими сотнями воинов. А еще железо. Посол сказал, что Чеслав жадный и тщедушных вождь, при виде золота приказал отобрать железное оружие у своих воинов и отдать их купцам. Это хорошо, чем жаднее вождь дикарей, тем проще с ним воевать, а золото, что Казмир отдал за хорошее железо не жалко, ведь оно скоро вернется в его амбары. Глупый Кугум, что придет летом увидит поход и увидит войну, что обещал Казмир. И тогда Кугум поймёт, что не может вождь готов отправить своих людей в поход. Но это еще не самое простое, нужно сделать так, что бы вообще не воевать, а натравить дикарей буссовых на Чеслава.

Посол потратил много золота в селении Полоцк, он был щедр и дикари рассказали, как Чеслав жег на кострах жрецов, вот, вот она хорошая весть.

— Что скажешь Уйко? — спросил Казмир у главного жреца Хорса — можно ли стерпеть такое варварство, и что должно сделать с вождем, что не чтит богов своего народа. Вот я чту всех богов наших, что сидят в Вальгале, на то вам мои жрецы могут поклясться, и никто из моего народа не скажет, что я вождь Казмир не люб богам.

— То правда твоя — проскрипел старый жрец — однако, что тебе до наших богов? Ты сам чужак на этой земле.

— Не ври жрец! — гаркнул Казмир — эта земля такая же моя как и твоя, наши рада пришли сюда вместе, разве забыл, жрец. Ты разве забыл как мы вместе воевали с дикарями Мери и Черемисов, как загнали их в болота. А теперь я узнаю, что в моей земле появился человек, что не чтит богов. Так как я должен поступить? — Казмир понизил голос на пол тона — тот, кто не чтит богов, тот род свой не чтит. Ибо одни несчастья принесет он на нашу землю.

— В том правда твоя Казмир — опять повторил свою мантру жрец — однако князь болотный НЕ НАШЕГО РОДА ПЛЕМЕНИ, а чтят они Сварога и Перуна, так что с богами венды ладят не хуже нас. Говорят, что он с вендскими вождями дружбу водит, значит он венд, а земли вендов под рукой твоего брата, а не твоей. Я вот что думаю, пусть лучше твой брат его к ответу призывает.

— Да, да, да — послышался возглас старейшин — негоже нам Казмир идти войной на Чеслава, он ничего нам плохого не сделал, вот даже оружие прислал, чтобы с погаными биться. А что жрецов побил, так на то воля Хорса, ведь бог допустил гибель своих жрецов, знать на то была его воля была.

— Обокрал он вас — гаркнул Казмир, а его воины сделали шаг к поляне вокруг которой сидело с десяток вождей буссовых племен — он всё серебро с вас высосал аки клещ за старые железки, наживается он на нашем горе. Мы бьемся с погаными, а Чеслав машну набивает, а тех жрецов, что его стараются на путь истинный наставить, тех он казнит. А еще люди сказали, что детей он в свои печи кидает, и кровавую жертву Сварогу приносит. Нешто будем терпеть у нашей земли такого изверга? И дочь вон одного из ваших вождей Твердислава кровопийца в полон взял.

Вожди посмотрели на Твердислава и сочувственно покачали головами.

Посол Вульфслав сказывал Казмиру, что сидит в Полоцке девица, дочь Твердислава одного из вождей людишек лесных.

— Вернулась моя дочь Казмир, гостила она там — ответил Твердислав — отпустил её Чеслав по добру, поздорову, и роду моему обиды в том нет, так почему я должен посылать своих воинов под мечи Чеслава, ты Казмир сам знаешь какие мечи у его воинов.

— А ты не бойся мечей Твердислав, ты бойся демонов болотных, которых вскармливает младенцами Чеслав, и подумай, что будет с нами, как придет он на наши земли со своими болотными тварями. Пока не потратил наше серебро и злато Чеслав, пока оно лежит в Полоцке, нужно пойти и убить прислужника демонов, а барахло, что в Полоцке возьмем поделим по равным долям, по числу воинов, что выставит каждый из вас в поход. Так кто сколько воинов даст. Ты Зандар, сколько дашь ты? — Казмир ткнул пальцем в вождя, что сидел первым.

Казмир был настоящим вождем, и он знал, как нужно говорить с дикарями, им нельзя давать думать. Думать будет он, а дикари должны подчинятся.

— Я могу дать восемь десятков воинов — ответил широкоплечий усатый мужик.

— Почему восемь десятков? — завелся Казмир — я знаю, что у тебя есть две сотни воинов.

— Что ты Казмир? Воины есть только у тебя. Разве можешь ты назвать воинами две сотни пахарей? — ответил хитрый мужик — разве можешь ты сравнивать их со своими воями? Я дам восемь десятков, и это те, кто не порежется мечем, больше у меня людей нет.

— Что дашь ты Бобр?

— Я дам сотню, и не спрашивай почему, ты сам знаешь сколько моих воинов полегло прошлым летом в бою с погаными.

— А ты Твердислав, сколько дашь ты? — спросил Казмир.

— Я тебе не дам никого, и на войну твою не пойду — спокойно ответил Твердислав — что ты хочешь дать нам после похода?

Твердислав встал.

— Вожди рода Буса задумайтесь. Что вы имели год назад? У вас отняли даже мотыги, и мы пахали землю палками, а теперь появился сильный род, что торгует с нами железом, и в том нет вины Чеслава, что мы отдали последнее, в том вина наша, что подчинялись мы не тем вождям. Пришло время решать свою судьбу самим — Твердислав повернулся к Казмиру — а воинов у меня три сотни, хочешь ли ты проверить какие мечи мне продал Чеслав? Мне не нужен больше вождь Казмир, я ухожу со своим родом к нашему новому вождю, а кто хочет со мной возьму все….

Твердислав не успел закончить, как секира Казмира взлетев в воздух одним ударом разрубила голову престарелому вождю.

— Батько — крикнул Радко и обнажил меч.

Короткая, но жестокая сеча закончилась бегством Радко и его людей.

— Ульгерд — крикнул Казмир — возьми три сотни и догони этого ублюдка.

— Болах — возьми две сотни лучших воинов и иди за родовичами Твердислава.

— А вы — Казмир уставился на притихших лесных вождей — можете забрать земли и скот этого раба — Казмир обвел взглядом притихших вождей — а воинов ваших я жду через луну на реке Сейм. И запомните, кто приведет меньше сотни воинов, останется без добычи.

Отряд уходил на рысях, тяжелая сеча закончилась полным поражением воинов Радко. Из трех сотен удалось увести меньше чем половину отряда. Радко не смог про рубиться к подлому Казмиру, хорошая бронь не позволила Радко зарубить личную охрану Казмира, но эта же бронь, что подарил ему Чеслав спасла и Радко.

Много ударов мечей и копий сдержал железный доспех, воины успели сесть на коней и навалится на готов, но ворога было больше.

Еще с рассвета Радко отправил сотню воинов к пастбищу с наказом, если завяжется бой, то напасть, перебить пастухов и угнать готских коней. Только это и спасло молодого вождя, он смог закинуть тело своего убитого отца на спину коня и уйти с воинами на полночь. Переправившись через реку Десну, а дальше дошли до бродов на реке Сожь, далее двигались на полночь до Славутича. А по следам беглецов уже неслась готская конница.

Я в последнее время перестал делать настоящее оружие. Как то вечерком подошел мастер и показал меч, я покрутил, повертел, осмотрел сталь и ничего особенного не заметил, потом проверил на гибкость клинка. И вот гибкость была уже не та. Сталь конечно показывала некоторые отклонения и можно было прогнуть на пару пальцев, но как раньше фокус уже не покажешь.

— В чем проблема? — не понял я.

— Это простой клинок, из тигельной стали, но мы не крутили его как раньше с мягким железом, а еще это цельный меч из одного горшка.

— Без добавления железа сталь может сломаться — я неодобрительно покачал головой — я же вам рассказывал зачем нужны все этапы ковки и закалки клинка.

— Мы понимаем, но сейчас нет времени делать хорошие мечи, сам сказал, что война скоро.

— Ты мастер о политике не думай — покачал головой я — на то князь имеется, а князю казну пополнять нужно. Кто купит у нас плохой меч? Я знаю, что мне нужно много дешёвого оружия, но я не могу позволить себе остановить производство качественных клинков. Сделаем так, раздели рабочих, самых лучших оставь на производстве дорогих мечей, а остальных поставь пусть делают копья и топоры, мечи наемникам не нужны. А ты мне сделай сотню лучших клинков, таких чтобы цари ко мне в ноги кланялись и простили продать хоть один — я посмотрел в глаза Ульфберду — пойми мастер, то что ты сделаешь быстро и не качественно, люди забудут через седмицу, а о тех мечах в которые ты вложишь душу сложат песни. И я хочу, что бы через тысячу лет люди рассказывали легенды о славном мастере Ульфберде.

— Чеслав, человек прискакал от Орши — ворвался в светлицу воевода — там родовичи Твердислава к Смолянке вышли и Боян с ними, говорит война, вороги по следу идут.

— Ну, что ты кричишь, война так война, поднимай дружину.

Война витала в воздухе. Постоянно приходили известия о предстоящем вторжении, часть моих людей просто де материализовались. То есть многие известные мне рода песьеголовцев просто куда то свалили. Хотя в последнее время я этому уже не удивлялся, так как научился воспринимать песьеголовцев как лесных кочевников.

Ежедневная работа от рассвета до заката, перемешивалась с тренировками и учебными боями, всё свободное время тратилось на подготовку к войне, но мы все равно не успели.

Не успели мы сделать сотню броней, как и не успели сделать сотню новых арбалетов. Как не старались мои мастеровые, а броней из железных пластин сделали всего шесть десятков. Вот я все шесть десятков не смотря на крики и мат брата отдал своим кавалеристам. Кроме шести десятков кавалеристов в поход пошли пять десятков женщин арбалетчиц с новыми самострелами и пять десятков пеших копейщиков Радомира. Люди Радомира получили по одной железной накладке на предплечье правой руки и по одной накладке на голень левой ноги, а еще неплохие железные оголовья. Младшая дружина осталась в Полоцке на охране княжеской казны и мастеровых людей.

Воинов всех одели как и полагается болотному княжеству. Поверх доспеха шкуры, на шлемах волчьи головы, а у меня как у предводителя этой своры на шлеме красовался череп белого волка.

Но страшнее всех смотрелись всадники, я давно наказал сделать железные накладки на морды лошадей, а вот теперь к этим накладкам приклеили шерсть и прибили рога, то есть часть черепа либо тура, либо коровы, либо оленя.

Наши лошади смотрелись как невиданные болотные чудовища, как радиоактивные отпрыски эльфийских лесов, на спине у которых восседали людоволки, вот именно так и должно выглядеть воинство болотного князя и никак иначе.

Пешие воины дошли на ладьях до Витебска, а дальше пешим переходом до Орши, я же с кавалеристами на рысях отправился вперед. В Орше нас уже ожидали две сотни переселенцев, люди были уставшими и напуганными, они переправились первыми в районе разбойничьего лагеря Смолянка, которую я собирался назвать Смоленском, и сами пошли вдоль правого берега Днепра к Орше. Дорога была тяжелая, люди шли пять суток, а там на левом берегу еще осталось больше тысячи человек и скот, что продолжали переправятся на правый берег Днепра.

Мы выехали на полянку перед Оршей и увидели лагерь беженцев, кто сидел, кто лежал отдыхая от тяжелого перехода, но появление моего конного отряда оценили все.

В лагере начался дикий крик, часть людей бросилась к Днепру, а часть к стенам острога. Даже на стене забили набат.

Вооот! Вот именно такой эффект мне и нужен, мне очень нужно, что бы при виде моего отряда у врага начался повально акт непроизвольной дефикации.

Я подъехал к стене, а там царил хаос, но увидев Оршу я крикнул — Орша, кто старший у этих бедолаг?

Услышав знакомый голос Орша выглянул из-за щита — князь, князь Чеслав это ты?

— Нет Орша, это лешак болотный — крикнул я с сарказмом — а ты кого ждал?

— Ты чего так моих воинов пугаешь, а ну как стрельнет кто из лука?

— Что бы из лука стрельнуть, нужно вначале тетиву накинуть, а они у тебя вон все за щитами прячутся — махнул я рукой на храброе воинство — вы что и ворогов так встречать будете.

— Нет, люди Казмира нормальные, и кони у них обычные, а у тебя что за твари болотные?

— Это обычные кони, просто они тины болотной объелись, вот у них рога и выросли, слазь со стены, иди сюда сам посмотри.

Орша вышел с двумя воинами и за ним тут же закрылись ворота, он подошел осмотрел похлопал лошадку по холке и выдохнул.

— Ты Чеслав так не шути, тут в этих дебрях разная мерзость водится, а так людей пугать негоже, а ну как разбегутся все, что делать будем?

— Ты воинов отправь пусть переловят всех, а то потопнут там — я показал рукой на воду, а там уже трое бедолаг где то нашли бревно и пытались грести на противоположный берег.

Пока ловили и успокаивали людей я спешился, привязал коня и снял шлем-маску, чтобы действительно было видно что я таки их князь.

Привели старика.

— Вот князь это старший от рода его зовут Щука.

Я посмотрел на деда.

— Ты дед что рыбак, а я думал что вы землепашцы?

— Мы род Твердислава — ответил мужичок, он пошёл на совет старейшин, а нас увел Боян. Мы землепашцы, но много поколений жили на реке, по этому мы ещё и рыбаки.

— А где дед Боян?

— Он остался на переправе.

— Я не могу вас тут держать — сказал я людям — сейчас я предлагаю вам отдохнуть возле Орши, а дальше пойдете до селения, где воеводой сидит Гореслав, там тоже отдохнете, присмотритесь, кто захочет можете остаться в том селении. Место хорошее, есть острог и поля не большие под посевы расчищены, а еще есть огромное болото, куда можно скрыться от врагов. Остальные пойдут дальше до Витьбоска, кто хочет пусть там остаются. В Витебске передохнете несколько дней и вас переправят на правый берег реки Янтарной, а дальше вас проведут на берег реки Ловать, спуститесь вних по течению до большого озера Ильмень, там ставьте себе городок укрепленный, земля там хорошая и рыбалка будет знатная. Я правда не знаю есть ли там щуки, но с голода ваш род не умрет.

Дед поохал.

— Как далеко еще идти, а люди то у нас устали.

— Есть ли у вас скот, что можете продать? — спросил я — не чего гнать так далеко быков и коз, можете продать мне, я куплю все. Гоните скот до Гореслава и до Витебска, самых слабых переселенцев нечего по лесам гонять, пусть в Гореслава и в Витьбовске остаются.

Дед покачал головой.

— Мы забрали только коз и коней, а коровы все остались на переправе.

Я подошел к воеводе.

— Орша, ты отправь десяток воинов с переселенцами, пусть до Гореслава проводят людей, а деле путь до Витьбоска уже люди Гореслава покажут. А еще отправь ладью вниз по реке, пусть присмотрятся, обстановку разведают, нет ли где воинства вражеского, что переправляется на наш берег. Реку стерегите на двое суток пути вниз по течению.

Орша кивнул и пошел распоряжаться.

— Радомир, а ты с пешими оставайся тут, посмотри за подготовкой крепости, походи по округе, присмотрись как можно врагов воевать, а я пойду с пятью десятками конных к Слолянке на переправу.

Уже сев на своего боевого скакуна я подъехал к Креславу.

— Воевода выкупай весь скот, что люди захотят продавать, а ежели найдутся мужи готовые встать на стену, то дай им оружия.

Конный отряд Болаха насчитывал две сотни воинов, они пришли в селение Твердослава, но застали только брошенные жилища. Разведчики осмотрели местность и нашли следы множества копыт коров и коз, что пошли по правому берегу Десны на восход, но были и следы конных воинов что пошли на полночь в сторону бродов на реку Сожь.

— Садко — крикнул Болах — отправь пять десятков по следам конных, пусть проверят куда ушел Радко, в бой не вступать, нечего нам своих воев терять. Все остальные за мной — махнул рукой Болах и поскакал вдоль реки за родовичами глупого вождя Твердислава.

Зря Твердислав восстал против Казмира. У Казмира силища, почти пять сотен воинов, а еще на той стороне Славучитича по правому берегу большой реки все земли принадлежат названному брату Казмира, мужу его сестры Ульриху. Ульрих страшный вождь, он разбил объединенное войско вождей вендских и загнал их в Припятские болота. А этот Твердислав рискнул жизнью рода ради какого то рикса болотного. Хотя ведь люди говорили, что Твердислав хотел за этого Чеслава отдать свою единственную дочь Цветану, и тогда уйдя в новые земли хитрый Твердислав спас бы своих родичей.

Если-бы, да кабы, во тру выросли грибы — подумал Болах. Нет на этой земле вождя хитрее Казмира. Хитрый лис даже поганых роксолан уже пять годков вокруг пальца вертит, дань им не платит, и в войско поганых, своих людей не отправляет, а этот выскочка Чеслав сгубил род бедного Твердислава ложными посулами и обещаниями. Вот теперь по приказу Казмира летит конный отряд Болаха по следам родовичей Твердислава. Летит, что бы взять полон, что бы жены и дочери Твердислава стали рабынями более умного и толкового вождя Болаха, а готские воины, пусть с Радко воюют. У Болаха поход будет простым, там в роду мужей почитай и не осталось, всех побили на совете, а те кто выжил сейчас с Радко сбежали от дружины Казмира в сторону Сожи.

Первые обозы родовичей Твердислава попались через пять дней пути, Болах удивился как далеко успели уйти эти трусы, по всему выходит, что род снялся с места раньше, чем произошло побоище на сходе, но это уже и не важно, мы их догнали — подумал Болах. Догнали, осталось только поймать и повязать, после чего тяжкий путь будет закончен. Но мыслям Болаха не суждено было сбыться, его сотня конных воинов с ходу налетела на стоящие в круговой обороне телеги, а из-за телег полетели стрелы. Удар был неожиданным, конных воинов Болаха атаковали со всех сторон. В лоб ударили лучники а из лесной чащи полетели сулицы.

— Назад, назад, в лес, в лес — заорал Болах, отводя своих воинов от связанных возов, что перекрыли дорогу.

В спешке отряд укрылся от стрел в лесной чаще, но догнать и наказать врага, что метал сулицы и стрелы не получилось. Отряд Болаха нарвался на завалы из срубленных сосен.

— Спешится — крикнул старейшина — обойти этих за возами, стрелами их бейте.

Странный бой продолжился до наступления темноты, так и не удалось ни обойти ни разбить вражеский отряд, что стоял на дороге. А с рассвета, за возами вражеских воинов не обнаружилось, они ушли ночью.

— Вождь позволь слово молвить — проговорил Стоян.

— Говори — с раздражением бросил Болах.

— Нельзя вождь идти вдоль реки, тут могут быть еще засады, я знаю путь лисий, по тропам охотников, что меж болотами выведет сразу к истоку, где Десна начинается, там и перехватим родовичей Твердислава.

— А ты что думаешь, что тот путь не перекрыт такими вот засеками? — Болах показал на срубленные сосны, что перекрывали путь.

— Не могут они там все перекрыть, обойдем — ответил Стоян.

— Ну что же веди по пути лисьему.

Конный путь до Смолянки занял два дня, и весь этот путь мы встречали людей, что уже не могли идти, отдельные люди и группы по 5–6 человек сидели на полянках, люди насколько устали, что при виде нашего отряда даже не пугались, путь который они прошли, это поистине огромный путь. Кто то уже начал строить себе шалаши, видно решили остаться жить тут, другие бездумно брели вдоль берега реки пытаясь добыть рыбу. Люди от побережья Десны по лесам и болотам дошли до Смоленска, и прошли почти 400 километров, и еще по моим подсчетам топать до Ловати почти сколько же. Я посмотрел на это зрелище отступления Красной армии от границы и понял, не дойдут, нужно сажать людей у Гореслава, и в бывшем селении висельников Звениславы, да в Витьбовске. А если первая группа переселенцев дойдет до Ловати, то это будет большой удачей.

Я нашел Бояна у переправы, он руководил приемом скота. Ладьи Арха сновали туда-сюда через реку и перевозили телят и жеребят, а взрослых особей, просто разделяли по десяткам и загоняли в воду. Впереди шла лодка, в которой сидели люди, что тащили привязанных за веревки жеребцов, а кобылки уже плыли сами за своими вожаками.

Более тяжелая задача была это переправка коров, эта скотина ни как не собиралась плыть на другую сторону и постоянно возвращалась на свой берег. По этому несколько десятков пастухов искали броды. Броды нашли аж в суточном переходе вверх по реке и Боян приказал гнать скот на броды.

Мне очень жаль было бросать почти две сотни коров, это для меня небывалое расточительство. Боян рассказал, что готский вождь Казмир уже собирает поход против меня, но сколько воинов будет собрано, и когда начнется поход мой ушлый дед не знал.

— Мы пока шли за нами погоня была, не меньше сотни конных воинов Болаха — тихо сказал Боян — я там оставил заслон, а сами мы ушли лесами.

Я дождался, когда закончится переправка всех людей и уже собрался ехать в Ошу, но на противоположном берегу появился всадник.

— Боян, Боян — заорал всадник — там воины Болаха, почти сотня конных, к переправе скачут, наши по лесам отходят.

— Боян сколько у тебя там людей? — спросил я.

— Два десятка конных, скот погнали на броды и пол сотни пеших лучников дорогу прикрывают — ответил дед Боян.

— Сможешь ли ты дать команду на переправку людей? Пусть бросают скот и переправляются на наш берег реки. Черт с ним со скотом.

— Скот то не жалко, только ушли они давно к бродам, а те кто с луками пешие, они и добежать до тех бродов не успеют, далече.

— Не надо им к бродам — возразил я — скажи пусть сюда бегут вон на ладьях их Аркх переправит, а мне дай человека, я этим берегом до бродов на рысях дойду и там ворога встречу.

Гнать коней нельзя, во первых тут никакой дороги нет, кони идут вдоль берега реки, иногда по заболоченным участкам, иногда по песку, а бывает приходится совершать достаточно глубокие обходы лесных завалов из бревен и кустарника. Но все же до брода мы дошли раньше чем скот. Дошли переправились, и стали на отдых, я пешком походил по округе, осмотрелся, потом послал десяток на встречу предполагаемому отряду пастухов. И уже через небольшой промежуток времени мои воины привезли двух пастухов, для которых встреча с таким страшным отрядом была просто шоком.

Дозорные, что ехали впереди стада просто стали в ступор, мои люди подъехали взяли лошадей не путевых дозорных под узду и притащили ко мне вместе с всадникам.

Я поел уже так надоевшее вяленое мясо и запивал речной водой, у меня в сумке были еще две сушеные лепешки, насколько черствые, что откусить это творение женских рук болотного княжества было не возможно. Я достал топорик, рубанул кусок лепешки, а потом просто размачивал её в воде и грыз подмокший сухарь, вот за таким важным делом меня и застали разведчики.

— Князь вот двоих пастухов привезли — доложил десятник Лютовит.

— Не бойтесь люди я князь Чеслав — я встал и подошел к напуганным пастухам — вы в мои земли идете, сколько скота вы гоните и сколько вас?

— Нас два десятка мы гнали почти две сотни коров, но волки воруют скот, мы видели следы волчьи.

— Какие же вы охотники, что волков отогнать не можете? — удивился я.

— Так князь, дороги почти и нет, гоним скот по лесам, да мимо болот, вдоль берега путь не хоженый, вот зверье и нападает — оправдывался пастух.

— Ладно, не пугайтесь, нет в том вашей вины — я махнул рукой — за вами вороги гонятся, скоро тут будут, так что давайте побыстрее, вот вам переправа, как только реку пройдете гоните скот по правому берегу до селения Смолянка, там дед Боян вас встретит, а мы вас прикроем.

Трудная дорога по преследованию родовичей Твердислава закончилась у берега реки, на которой стояли три ладьи, а на противоположном берегу почти сотня пеших воинов.

Болах подъехал к берегу и крикнул — эй, где ублюдок Радко, пусть выйдет?

— Нет тут Радко — крикнули с другого берега реки — а за твои поганые слова Радко тебе язык отрежет.

— Ахахаха-ха — засмеялся Болах — глупый Твердислав тоже Казмиру грозился своими лютыми воинами, а теперь его труп уже волки доедают, а скоро воины Казмира и вашего Радко скормят волкам. А тебе смерд, что смеет с Болахом-вепремь так говорить я сам язык вырву.

— Вождь — к Болаху подъехал следопыт — мы следы нашли, они скот погнали по берегу вон туда.

— Эй-Ей-й — Болах хлестнул жеребца — догнать, они на броды пошли, догнать.

А потом повернулся и крикнул людям на том берегу — никуда не уходите смерды, я скоро к вам подъеду, про языки ваши по гутарим.

Болах летел на своем скакуне, ветки хлестали по лицу, он видел, он сам видел след и ему не нужен больше следопыт. Сейчас, сейчас они дойдут до бродов и тогда побьют всех мерзких выродков, а их жен возьмут себе, это будет славный поход, Радко с воинами тут нет, и это хорошо. Сотня конных воинов Болаха вылетела на небольшую полянку, что спускалась к реке, но вдоль этой полянки по самой кромке леса стояли демоны.

Демоны с рогами и мордами покрытыми длинной шерстью за фыркали при виде разгоряченных коней Болаха, а его собственный скакун от страха аж присел на передние ноги, да так неожиданно, что Болах налетел на холку и больно ударился грудью. А страшные демоны с волчьим воем полетели на застывших всадником Болаха.

Удар, визг, дикое ржание обезумевших коней, людские вопли и вот уже перед Болахом возникла рогатая рожа болотного чудовища, а всадник, что сидел на спине у демона хлестнул мечем вождя.

Болах был смелым воином, еще в отрочестве он на охоте спрыгнул с коня на убегающего кабана и зарубил топором дикого вепря, с тех пор его и звали Болах-дикий вепрь, и вот теперь Болах обезумел от страха, он не смог поднять даже руку со щитом и вражеский клинок обрушился ему на шлем. Шлем спас вождя и Болах уже поднял руку с копьем чтобы ударить врага, но в левый бок ударило копье другого демона, и не удержавшись в седле Болах полетел на землю.

Он еще не до конца пришел в себя после падения, но уже видел, как несколько десятков его людей на конях убегают в лесную чащобу, а болотные демоны добывают тех, кто пытается сопротивляться. Однако из тех кто лежал или сидел на земле уже не сопротивлялся никто, они пали ниц и молили светлых богов о спасении их душ от тварей болотных, что вскормила эта земля.

Не скажу чтобы этот бой был легким, как прошло стадо по броду, по направлению предполагаемого движения противника я выслал десяток разведчиков. Вражеские всадники появились по моим подсчетам примерно через час после ухода последних животных на противоположный берег Днепра. Брод находился у небольшой полянки вдоль реки, примерно в сотнях метров начинался кустарник плавно переходящий в лес. Вот у этого кустарника я и построил свое конное войско в две линии.

Расстояние между линиями я указал в одну лошадь, а расстояние между воинами в линии всего шаг. Мы встали за кустами, я как положено князю в самом центре боевого порядка.

Вот появилась первая группа всадников примерно человек 10, вот вторая группа, 20–30 а потом появился и остальной состав вражеского войска.

Дааа, я если честно не представлял раньше сколько это полная сотня конных воинов с копьями и щитами, а вот тут понял, для меня это много. Вся полянка заполнилась огромной массой конницы, первый десяток уже начал спускаться к броду и я тронул коня, вместе со мной вперед пошла вся моя конница. Вначале нужно медленно выехать из кустов, чтобы лошади не споткнулись, наступив на ветку, чтобы ветка не хлестанула по морде позади идущей лошади, ведь эти животные достаточно пугливые и в панике могут просто сбросить наездника. Вот уже вышла первая линия всадников на опушку лесочка, а я повернулся и посмотрел назад, морды лошадей второй линии появились из кустов и я привстав на стременах завыл — «аууууу».

Дикий вой напугал даже наших коней, моя коняшка кинулась вправо, но там уже шел другой конь и, налетев стременем на соседа лошадка попыталась рыскнуть влево, но я долбанул своего рысака щитом по голове — «ану тихо скотина блохастая» — и не дожидаясь ответа, а что его ждать, рубанул коня пятками по бокам, жеребец как спортивная машина прыгнул вперед, так неожиданно, что я удержался в седле только благодаря цепкости левой руки, что крепко держалась за луку седла.

— Аууууу — завыли воины моего отряда, загоняя свой страх подальше, и строй полетел вперед. Я начал прицеливаться, всего то пять десятков шагов до первых вражеских всадников, а целится нужно реально, тяжеленное копье направленное вперед раскачивалось и наконечник все время плясал по кругу, вот первый противник. Я увидел глаза его лошади, в её глазах был ужас, волосатая скотина так испугалась, что попятилась назад приседая на задние ноги и тут удар.

Трахх, копье влетело в хозяина перепуганной коняшки, а потом коняшка вначале села на задницу и одним немыслимым движением завалилась вместе с всадником на спину, придавливая своего седака к земле. А у меня это зрелище только на секунду пролетело перед глазами и тут удар уже мне в плече, бахххх.

Ох-йоб-тить, откуда ты гад взялся? Я повернул голову, чтоб увидеть негодяя, что вмазал мне по латному наплечнику доспеха и тут прилетел еще один удар по щиту, но это уже было терпимо.

Не отвлекаться, вторая цель, противник за щитом, пригнулся к холке коня и выставил в мою сторону копье несется на меня, а я направляю копье врагу в щит, тараххххх. Мое копье прилетает прямо в умбон противника первым и я вижу как ноги врага начинают подниматься, а всадник заваливается на спину и наконечник его копья пролетает мимо меня, а сам вражеский воин слетает с лошади.

Вот, вот что такое стремя и высокое седло. Он слетел, а я только спиной ударился о заднюю стальную пластину седла. Его копье так до меня и не достало. Я опять отвлекся и получил удар по шлему, а потом как будто кто то стоп кран на паровозе рванул, моя коняшка так резко затормозила, что я чуть не слетел с седла через голову моего скакуна.

А получилось совершенно дикое событие, какой то вражина просто испугался моего копья и повернул свою лошадку вправо, а я профукал маневр и наши кони на полном ходу лупанулись грудью друг о друга.

Мое копье вылетело бесполезной деревяшкой с руки, а я быстро вытащив саблю попытался рубануть гада, что чуть не сломал мой велосипед, но боль в плече была такой нестерпимой, что сабля просто чиркнула по вражескому шлему, но вражина тоже не долго радовался, чье то копье так впечатало несчастного, что он кувыркаясь полетел на землю, а я выбросил щит, взял саблю в левую руку, правой схватился за луку седла, начал раздавать удары направо и налево. В дальнейшем, в ходе боя, всего несколько ударов прилетело мне по доспехам, а я успел лупануть врагов раз пять и вдруг враги закончились, мы пролетели сквозь строй противника и я потянул узду поворачивая лошадь вправо. Но развернутся мне помешал мой же всадник, который потянул за левый повод, и наши кони опять столкнулись.

Пока мы разворачивались враги включили пятую передачу и понеслись на полном скаку в тот лесок откуда несколько мгновений назад мы выехали, ах ты ж мать твою.

— Догнать, вперед — орал я, пытаясь бить врагов, что пытались встать с земли — вперед!

Я доскакал до лесочка и понял, что моя коняшка дальше не пойдет. Что это, как это? Всего два ускорения метров по 100 в обе стороны, а у коня уже сил нет, да как так то? Это что за конница, такая?

— Сбор, сбор — заорал я перекрикивая шум схватки.

Где то ещё держались из последних сил вражеские воины, но шансов у них не было, пока враг отмахивался короткими копьями, наш воин разогнавшись долбил здоровенной пикой. Куда бы не прилетало копье всадника, результат один, враг летел на землю. Бой закончился только тогда, когда последнего врага ссадили с седла, добивать людей на земле было уже без надобности. Все вдруг как то кончилось, сопротивление прекратилось, так как враги побросали оружие и попадали на землю, мой конь чуть не наступил на такого «гитлер-капута».

— Первый десяток — вяжите всех одной веревкой и гоните пленных к реке, второй десяток ловить лошадей, остальные за мной, догнать ворога — скомандовал я.

Преследование было бесполезно, мы медленно проехали по лесу по следам бежавших воинов противника не больше сотни шагов и я понял, что гнаться по лесу за кем бы то ни было контр продуктивно, особенно если враг выбросил оружие и пригнувшись к холке коней летел напролом через кусты, и буераки. Я поднялся на стремени и подал команду развернуться назад.

Результаты боя опять были так сказать неоднозначными. Много раненых, очень много раненых, почти два десятка и как ни странно три погибших воина болотного княжества. Я осмотрел повреждения и понял, что профессиональный враг нас растопчет как слон моську. Все три погибших имели четкое попадание наконечником копья в лицо. И раненые, имели примерно такие же повреждения.

То есть враг имея более короткие копья, все таки бил точнее и более продуманно, а не так как я, лупил просто в щит или в туловище. Вот тут и кроется разница в классе.

У нас было сильно покалечены 7 лошадок, которых я приказал тащить на веревке до Смолянки, там прирежем и разделаем на мясо. Все наши потери компенсировал результат боя. Пять десятков погибших воинов врага, два с половиной десятков пленных, почти семь десятков коней, что мы успели переловить. Через несколько часов, когда у переправы загорелся погребальный костёр мой отряд погрузил раненых на коней и привязав пленных к длинной веревке пошёл к Смоляной или к Смоленску.