Играя с судьбой (СИ)

Глава 13

После тесноты корабля простор гостиничного номера кажется необъятным. Огромная гостиная, широкие коридоры, отдельный кабинет и две спальни. Ванная комната при каждой — размером в две рубки. Позолота, зеркала, шелковые ковры от стены до стены, окна во всю стену — все блестит, нигде ни пылинки. Букеты свежих цветов — на каждом столе, в напольных вазах в каждом углу огромных комнат. Апартаменты класса «люкс»: пафос и безвкусица. Но положение обязывает.

Когда Рокше понял, что ему придется проживать на пару со мной в одном номере, он заартачился. Требовал, чтобы я снял ему отельный. Попроще. А я даже на пару минут не хотел выпускать своего пилота из виду: слишком много в представительстве любопытных глаз и ушей. Да если бы только это!

Я едва заставил парня услышать свои доводы. Слова о том, что я опасаюсь новых визитов наемников Иллнуанари и только в люксовом номере представительства могу расслабиться, чувствуя себя в безопасности и не переживая за него, заставило парня смириться.

Теперь он тихо сидел где-то в глубинах номера, не показываясь мне на глаза. И пусть! Не было у меня никакого желания пытать Судьбу снова, пытаясь найти второго такого же… рыжего.

Меня полностью устраивали навыки мальчишки. Когда я просил Холеру подобрать пилота с характером, даже не думал, что получу нечто особенное. Парень показал себя решительным, умным, наблюдательным. Он спас мне жизнь, хотя мог сбежать; и большинство курсантов на его месте так бы и поступило, не став геройствовать. Со временем из Рокше мог бы получиться идеальный напарник. Но наш контракт, как веско заметил рыжий на Ирдале, предусматривал далеко не все ситуации, так что десятью процентами я не отделаюсь, контракт еще придется переписывать. Лишь бы рыжий не заупрямился вновь!

— О чем задумался? — прозвучал голос, выводя меня из задумчивости.

Я посмотрел в сторону массивного, обитого кремовым бархатом кресла. Занимавший его человек был молод, крепок, широкоплеч и самую малость грузен. Покрой костюма удачно скрадывал намечавшееся брюшко — этакую родовую черту. Все Элхасы были по молодости слегка грузноваты. Но потом заботы кого-то усушивали, а кто-то, пребывая в праздности, раздавался вширь до необъятности.

Моему гостю праздность не грозила. Оллами держал на плаву только авторитет старейшины, и случись что с Хаттами, парень один ситуацию не исправит, хотя вертеться белкой в колесе ему все же придется.

Пытаясь отогнать невеселые мысли, я пожал плечами, наблюдая, как Гайдуни придирчиво выбирал в вазе с фруктами спелый персик — парень привык получать лучшее, но долго ли это еще продлится? Впрочем, будущее для всех нас приготовило совсем не радужные перспективы. Даже если задуманное осуществится.

Вспомнив о делах, я спросил:

— Когда стоит ждать Олая Атома?

Парень, этот полномочный представитель гильдии Оллами спокойно пожал плечами.

— Все ждали тебя. Как только подтвердилось, что именно твой корабль вошел в пространство Рэны, на Раст-эн-Хейм тотчас стартовал курьер. Думаю, самое позднее, Атом появится дня через три или четыре, — отозвался Гайдуни. — Кстати, кроме него все уже в сборе. И знаешь, чего стоило каждому подобрать весомый предлог, чтобы ищейки Иллнуанари ничего не заподозрили?

Вздохнув, я приложил палец к губам, призывая парня к благоразумию. Я был уверен, что подслушать нас невозможно: вопросами безопасности Совет Гильдий озаботился еще на стадии проектирования представительства. Беседы, которые проходили в дорогих апартаментах, подслушать было так же сложно, как и переговоры, которые велись в стенах Совета Гильдий или на базе Стратегов. Но все же, осторожность никому еще не вредила. О важных делах безопаснее говорить, не повышая голоса.

Только вот осмотрительности Гайдуни жизнь пока не научила — парень был не в меру болтлив. То, что представителем от Оллами стал сын, а не отец у меня вызывало досаду. Я понимал, что присутствие Хаттами на Рэне взбудоражило бы всех шпионов Иллнуанари, чего допустить было нельзя: догадайся они, зачем мы собрались на этой планете — и большие неприятности обеспечены будут каждому. Впрочем, Гай это знал, как и то, что для Иллнуанари законы не писаны.

На Раст-эн-Хейм все Гильдии, скопом, еще заставляли Иллнуанари вести себя в рамках приличия. Но вдали от Торгового Союза, на нейтральной Рэне никто не ждал, что эта Гильдия будет соблюдать законы и правила. Меня слегка удивляло, что Анамгимар с его возможностями все еще воздержался от силового захвата планеты.

Цапнув из вазочки яблоко, я впился в кисловатую мякоть зубами, пытаясь отогнать воспоминания о знакомстве с подручными Анамгимара, и о том, как просчитался на Лидари, не ожидая нападения наемников Иллнуанари в порту. Самое противное, я не ждал, что боевики будут вести себя так нагло и уверенно, не обращая внимания на службы безопасности, и попросту не беря их в расчет. Но самым паршивым было знакомство с Катаки — про блондина говорили, что он мог заставить заговорить и немого от рождения. Раньше я сомневался, а теперь понимал, будь у него чуть больше времени, не приди мне на помощь Фориэ и Рокше — тот бы вытянул из меня все сведения о камне: и где я его прячу и кому хочу переправить и все остальное тоже. Осознание этого факта стало для меня ударом.

Не приведи судьба, Иллнуанари заинтересует еще какая-нибудь из моих тайн. Хоть оноа покупай и держи при себе ради подобного случая. Ничего сказать не сможет только тот, кто ничего не знает. Хотя, чем жить беспамятным идиотом, лучше уж сразу сдохнуть. Так что оноа не выход, надежнее будет держать при себе цианид.

Поежившись, я посмотрел на Гайдуни.

— Кого совет Гильдий послал на Рэну, кроме тебя?

— Айджида Коэ и Равэ Оканни. Ты их знаешь?

Я их знал. Старика Равэ уважали многие. То, что поедет именно он, было понятно заранее. Но Айджида увидеть послом не ожидал. Парень недавно встал во главе скромной гильдии, правда уже отличился умом и осторожностью. Почему-то я думал, что из-за осторожности он вполне может отклонить предложение. Не отказался, что же, тем лучше.

Выходит, с нашей стороны на переговорах будет присутствовать пять человек. Этого достаточно, чтобы договор обрел законную силу. Лишь бы Атом сумел добраться до Рэны без особых проблем.

— Арвид, все срастется, увидишь, — легкомысленно заметил Гайдуни, подмигнув мне.

Бездна! Отчего-то я разозлился. Неужели мое волнение заметно даже этому неопытному щенку?

Присев на мягкий диван, я постарался успокоиться, чувствуя, что отчаянно завидую младшему Элхасу. Парень воспринимает задумку с договором как игру на ловкость, хитрость и сообразительность. Почти, но не всерьез.

А на деле — даже если выцарапать суперпорт у Иллнуанари, это еще не даст никому из нас гарантий счастливой и долгой жизни.

— Что ты дергаешься, как перед первой сделкой? — весело спросил Гай. — Хватит нервничать почём зря. Хочешь дам рецепт? Сходи в бордель, развейся. Местные лапочки поднимут тебе настроение, гарантирую.

Я чуть не застонал. Нет, рэанские шлюхи настроения мне не исправят. Может стать только хуже: пока не привыкнешь, все местные жители кажутся слишком похожими. Я не хотел даже на миг обмануться, случайно в одной из них разглядев черты мадам Арима. Мне не хотелось воскрешать в памяти лицо Фори, не хотелось, тиская симпатичную рэанку на вполне законных товарно-денежных основаниях, чувствовать себя идиотом и сгорать от стыда.

Я и так чувствовал себя мерзавцем из-за этой женщины. Из-за этого гадкого чувства пил, как никогда раньше. До нее я ни из-за одной юбки не напивался так, чтобы потом горстями глотать антипохмелин, забыв о делах. А сейчас был близок к этому как никогда.

Я напился перед посадкой. Пил после того, как отвел Фориэ к мужу. Вызов Ордо застал меня врасплох, но появиться в его резиденции едва стоявшим на ногах и с заплетающимся языком я позволить себе не мог: пришлось наглотаться таблеток. Пил после возвращения из резиденции, узнав что Фори плоха. И вот теперь нахальный щенок, как лекарство от нервов, походя предлагает мне поразвлечься с продажными девками. Будто это может изменить мое настроение и заставить все позабыть.

— Гай, пошел ты со своими шлюхами в баню! — Раздраженно бросил я.

Парень потянулся, мечтательно улыбнулся, так что стало понятно — кот дорвался-таки до сметаны, и его от лакомства даже за уши не оттащишь. Похоже, дожидаясь Олая Атома, Гайдуни напропалую кутил на деньги Совета.

— И тебе советую пойти туда же, — довольная улыбка на лице Гая стала шире. — Процедура успокаивающая. Сбросишь пар, расслабишься и заметишь, что в мире есть другие цвета, кроме черного. А то ходишь с таким видом, словно тебя оса в причинное место ужалила.

Дернувшись, я смерил нахала взглядом. Вот гаденыш! Похоже, по возвращению на Раст-эн-Хейм мне придется шепнуть старику Хаттами пару слов о дурном воспитании сына. Гайдуни явно выпрашивал трепку. Но не самому же руки марать.

Трудно смотреть сверху вниз, сидя на мягком диване, особенно если этот кто-то ничуть не меньше ростом, чем ты сам, но я постарался.

— Гайдуни, вы меня очень обяжете, если не станете советовать, как мне вести свою личную жизнь. Вас она не касается.

Парень скривил пухлые губы в ответ на отповедь, посмотрел на меня, словно впервые в жизни увидел, несколько секунд пытался сделать какие-то выводы, а потом улыбнулся во весь рот. Видимо, я был недостаточно убедителен.

— Касается, — заметил он, — если кто и способен нас выдать, так это ты. Со своими вечными усмешками, недомолвками и дерганым видом ты выглядишь куда подозрительнее, чем я — дурак и повеса, развлекающийся в свое удовольствие.

Нет, ну каков стервец!

Медленно выдохнув, я снова посмотрел на Гая, сожалея, что не могу ни испепелить, ни заморозить наглеца взглядом. Мне пришлось смириться с тем, что парень умеет отстаивать свою точку зрения. С тем, что он сказал, сложно не согласиться. Только все равно намеревался обеспечить ему головомойку от старшего из Элхасов. Чтобы в следующий раз думал, прежде чем с непрошеными советами лезть под горячую руку.

— Если тебе не нравятся местные бабы, сними мальчишку, — предложив это, Гайдуни оскалился еще шире. — Или ты ждешь, чтобы досужие языки тебя с рыжим сосватали? Так ведь уже интересуются, почему вы поселились в одном номере, и почему на Лидари парень в тебя вцепился, словно в родного.

— Языки сплетникам поотрывать, — вяло огрызнулся я. — Людям что, делать нечего?

— Так ты — загадочная личность. Твои дела вызывают интерес, вот и они сплетничают. Правда, кем тебе рыжий приходится — версии разные. — Гайдуни снова оскалился, пытаясь задеть меня побольнее. — Вот и я сижу, гадаю. А кем? Не любовником, часом?

Я сжал кулаки, чувствуя, что закипаю и лишь усилием воли, вместо того чтобы действовать, заставляю себя раздумывать, что сделать с хамом, который слишком много себе позволял: набить морду или спустить наглеца с лестницы. Конечно, это не поможет. Гай не уймется. Заткнуть ему рот смог бы только Хаттами, или кто-то из глав совета. Я для дерзкого щенка — не авторитет, но самому терпеть его подколы — полбеды. Хуже, если это болван подпустит рыжему шпильку. И так я причина всех возникших в жизни Рокше проблем. Что-что, а приключения я находить умею. И приключениями этими щедро делюсь с окружающими.

Вспомнилось, как Ирдале я вгорячах сулил навигатору, что откуплю его от каторги. Если выцарапаем Рэну из рук Анамгимара, добиться от Совета Гильдий амнистии не станет проблемой. Если переговоры пройдут успешно. Если мы получим желаемое. Если меня к тому времени не убьют. Но слишком много этого дохлого «если»!

Не в силах и дальше тонуть в мягких объятьях дивана, пялясь на опротивевшую рожу Гадуни, я резко поднялся и подошел к панорамному окну, разглядывая бесконечную синь — небесную и морскую.

Был бы на месте Гая старик Хаттами — я бы простил любую издевку и рассказал бы правду, прося совета. Но правда не для этого заносчивого щенка, дерзкого и болтливого…

— Я по юности, как деньги потекли, хорошо гулял, вот и догулялся. Даже на шлюх временами находит блажь — родить богатенькому любовнику чадо. — Я бросил Гаю наживку, радуясь тому, что он не видит моего лица. Мне претила собственная ложь. — Вот я и прятал парня в Академии, пока он не повзрослел.

— А мать?

— А что мать? Мать не стенка — подвинулась. Или, по-твоему, лучше воспитывать сына в борделе?

Обернувшись, я залюбовался на изумленное лицо и вытаращенные глаза Гайдуни. Молчание повисло надолго. Парень сидел, словно пораженный разрядом молнии. Даже здоровый румянец на щеках слегка поблек.

— Арвид, — наконец выдавил из себя он. — Ты умом, что ли, тронулся? Зачем тебе этот щенок? Незаконнорожденный…

Я окинул собеседника одним из самых неприятных взглядов, что имелись в моем арсенале. Самым высокомерным. Наблюдая как Гайдуни осекся и словно бы съежился я попытался припомнить, сколько лет этому молокососу. Двадцать четыре? Двадцать пять? Борзой щенок, вот откуда в нем столько наглости? Ведь совсем ненамного старше, чем Рокше.

— Извини, других нет. — Я развел руками и презрительно фыркнул.

Это окончательно добило парня.

— Твоего… навигатора по всему Торговому Союзу ищут, — выдавил он через полминуты напряженного молчания.

— Вот именно, — с нажимом произнес я. — А почему и зачем, догадаешься?

Гай кивнул и уставился на носы своих черных лаковых туфель.

— Но ведь после огласки будет скандал, и твоя репутация… Ты этого хочешь? — растерянно выдавил он.

— Предлагаешь отказаться, и пусть выбирается сам? Мне отправить его на рудники, лишь бы на репутации не осталось ни пятнышка?

Прижав разрывающийся от боли затылок к стеклу, я закрыл глаза. Признать мальчишку за сына, выход, конечно. Все привилегии класса торговцев автоматически сразу распространятся и на него. Но вот как воспримет эту попытку сам Рокше? Ладно, если просто окатит ледяным взглядом, но не станет артачиться. А если примет за оскорбление? С рыжего станется…

Хватанув по небьющемуся стеклу кулаком, я скривился от боли в костяшках пальцев. Но боль меня отрезвила. Как бы ни воспринял Рокше этот сюрприз, я заставлю его смириться. Подпишет бумаги, никуда он не денется! Пусть дичится, фыркает, злится, но позволить расхлебывать последствия моих просчетов я ему не позволю. Да и не хочу я больше ощущать себя выдающейся сволочью. А именно так я себя чувствовал во время нашего разговора на побережье. Это ощущение неприятно на редкость: словно с головой окунули в бочку с дерьмом.

Хуже — словно нажравшись дерьма — я чувствовал себя только из-за Фори. Когда она явилась ко мне на Раст-эн-Хейм, я подумал, что Судьба меня любит и идет мне навстречу. Ведь занимаясь Рэной, я узнал много интересного о женщине, с которой мне однажды пришлось пересечься: мало того, что умна, красива, талантлива и агент Разведки, куда важнее было, что с Ордо ее связывала долгая многолетняя дружба. Так что не было никаких сомнений через кого можно забросить ему нужные сведения. Да я и не стал прорабатывать запасные хитроумные комбинации после того, как мы встретились. Только все мои планы спутала засада в порту.

Вот почему она меня там не оставила? Почему они с рыжим просто не сбежали, бросив меня на произвол Судьбы? Вдвоем им бы было проще и легче… Возможно, все сложилось бы иначе, они разминулись бы с преследователями на минуту, на две, и благополучно бы стартовали с Лидари…

Для меня все было бы кончено, без сомнений. Я бы сейчас не стоял у окна, не решал как быть, и не чувствовал себя подлецом, из-за того что не дал Фориэ даже прийти в себя после операции: часики тикали, я спешил, я боялся, что Анамгимар в этот раз опередит. Откладывать визит на Рэну было равным тому, что добровольно решиться проиграть ему эту партию.

Мне было больно видеть, как, едва не падая от слабости, Фори не задумалась и на секунду, чтобы выбрать меж пребыванием госпитале и возвращением домой. Для нее просто не стоял вопрос этого выбора. Все было решено заранее, решено давно. И я это знал.

Мне она была необходима. Я смотрел на то, как Фори, преодолевая слабость, старается ровно держать спину и не показывать с какой болью ей дается каждое движение. Я видел бисеринки пота, выступавшие на ее висках, закушенные губы, я видел так много, что не смог не влюбиться, а полюбив, уже не мог врать сам себе.

Никогда! Никогда еще мне не приходилось так жестоко и подло использовать женщин!

— Мерзавец!

— Да понял я, понял! Не рычи… те, — быстро проговорил Гайдуни, видимо приняв ругательство на свой счёт и от испуга став почти вежливым.

Я махнул рукой, не снисходя до объяснений.

— Арвид, хочешь, я договорюсь с Айджидом? — Неожиданно предложил Гай. — Думаю, он поймет и не станет чинить препятствий. Раз ты решил официально признать своего парня, то подготовим бумаги и подпишем их завтра с утра. Вернешься на Раст-эн-Хейм уже с законно признанным наследником. Думаю, как представители Гильдий мы сможем даже засвидетельствовать, что ты выплатил штраф за его выходки. Тогда с момента возвращения и до разбирательства в суде твой… сын посидит под домашним арестом. Разве что от порта и до особняка его под конвоем проводят. Думаю, и Равэ подписать документы не откажется. Да хоть чтобы позлить Иллнуанари.

Я кивнул. Решение выдать Рокше за сына было спонтанным. Но я был твердо уверен в его правильности и необходимости. Официальное признание, документы, это — защита. Не самая надежная, но намного лучше, чем ничего.

И предложение Гайдуни тоже кстати. Не придется врать самому. Старик Равэ меня знает давно, как бы не заподозрил обмана, а так…. Уговаривая товарищей, Гай, выложит им историю, щедро добавит от себя пикантных подробностей. И через пару недель историю о моем «незаконнорожденном отпрыске» будет знать весь Торговый Союз. Может статься, она остановит хоть часть рьяных папаш, мечтающих накинуть на мою шею удавку брачных обязательств и сватающих в жены симпатичных и не очень дочурок, надеясь поправить финансовое положение. И не желающих задуматься, что не для меня эта роскошь — брак. Семья, это в первую очередь обязательства, а женского внимания и ласки мне и без них перепадает достаточно.

— Хорошо, Гайдуни, не будем тянуть. Иди, договаривайся.

Цапнув на прощание из вазочки еще один персик, парень направился к выходу. Остановившись у дверей и отвесив шутовской поклон, Гайдуни подмигнул и только после этого покинул апартаменты. А я сунул под язык пару таблеток, радуясь, что больше нет необходимости держаться молодцом и прислонился виском к стеклу, пытаясь облегчить сильнейшую головную боль, окончательно уверяясь в собственной ненормальности.

Да, я — ненормальный! Сумасшедший, невыносимый псих! Дополнительным поводом убедить себя в этом было то, что нормальные люди «Поцелуи ветра» смаковали по капле, даром что пилось это вино как кристально-чистая, ледяная вода родника, легким холодком обжигавшая нёбо и щеки. Нормальные люди не забывали что достаточно двух-трех бокалов, чтобы допиться до невменяемого, практически, состояния.

Один глоток — забыты заботы. Два — и любой старик чувствует себя юношей. Три — накатывает поразительное ощущение полной власти над миром. Кажется, что за спиной растут крылья, а Вселенная, повинуясь, ластится к ногам и униженно заглядывает в глаза, пытаясь угадать помыслы и желания.

Я же наслаждался куражом, не думая о последствиях, ведь гудящая голова — не настолько высокая цена, чтобы отказаться от наслаждения. Я не знал, какие травы рэане мешали с соком спелого черного винограда, чтобы через несколько лет получить нектар тысячами маленьких солнц взрывающийся в крови. Я даже не пытался купить этот секрет. Поздно и незачем. Прежнему миру немного осталось.

Даже если мы вырвем суперпорт из рук Анамгимара, это даст отсрочку. В год, два или три. Всем нам немного осталось. Лиге и Раст-эн-Хейм. И не имеет никакого значения, что враждовали мы тысячелетиями. Раньше бы нам объединиться… чуть раньше. Но что жалеть о прошлом? Его не вернуть, время не ходит вспять. Можно только надеяться и бороться.

Подойдя к столу, я потянулся к бутылке форэтминского, плеснул вина на дно бокала, глотнул, пытаясь избавиться от сомнений и стыда, которые подтачивали решимость. Через пару минут стало чуть легче.

Взъерошив волосы, я огляделся, поймал в зеркале свое отражение, усмехнулся: Гая спровадили, теперь стоит поговорить с навигатором.

Пройдя по комнатам, я нашел рыжего в кабинете. Парень сидел за столом с книгой в руках, делая вид, что кроме стихов Ареттара его больше ничего в этом мире не интересует.

Прикрыв за собой дверь, я подошел к столу, сел рядом, пристально рассматривая пилота. Жаль, но мы с ним совсем не похожи. Мало того, что рыж, у парня тонкие, схожие с ирдалийскими черты лица, миндалевидный разрез светло-серых глаз, и золотистый, а не бронзовый загар прилип к коже.

Все, что есть у нас общего — за пультом мечтательность Рокше уступает внимательности хищника. А еще парень не привык униженно гнуться в поклонах, стараясь не перечить собственной гордости. Так же, как я.

Юноша, заметив, что его внимательно рассматривают, с шумом перелистнул страницу, попытался читать дальше, но не выдержал и, отложив книгу, прямо посмотрел мне в глаза.

— Ну и как прошло предварительное совещание? — спросил холодно.

Почувствовав, как вспотели ладони, я машинально обтер их о китель. Отчего-то мне вновь стало не по себе. Отчего-то не хотелось, чтобы парень упрямился.

— Наш разговор с Гайдуни слышал? — протолкнул я сквозь перехваченное волнением горло.

— Немного. Уж очень шумели. А что, нужно было уши воском закапать, папа?

Яда в его голосе было достаточно, чтобы любая змея в узлы завязалась от зависти.

— Тебе что-то не нравится?

Он безразлично пожал плечами, со стуком положил томик на стол.

— Арвид, спасибо, конечно, но вы же понимаете, я хочу знать кто я и откуда, а то, что вы сказали представителю Оллами, это — неправда. А что будет, если все вдруг откроется?

— Ничего не будет, — выдохнул я, — Ничего! Все равно мне нужен человек, которому я когда-нибудь оставлю дом, деньги и дело.

Несколько долгих секунд парень молчал, потом встал, прошел по комнате и вернувшись посмотрел мне в лицо.

— Меня не убьют за ваши интриги? У Анамгимара вполне может возникнуть такое желание.

— Ну, тебе же не два года, верно? И как представитель класса торговцев, ты получишь право защищать свою жизнь и свободу любым способом. Это лучше чем не иметь права ответить. Не так ли?

Парень ненадолго задумался, потом кивнул и вновь спросил:

— Арвид, то что вы признаете меня сыном, это означает, что у вас больше не будет тайн от меня? Вы расскажете мне, чем занимаетесь, к чему стремитесь? Не будете больше водить за нос, пытаться манипулировать. Так?

— Да, — ответил я, решившись, словно бросаясь в холодную воду. Помолчал и добавил: — Именно так. Я объясню все, только дай мне немного времени.