Иллюзион

Глава одиннадцатая

Сколько он ждал этого момента? Очень долго — глядя на шкатулку с Золотым шаром и тремя Ключами, Харам испытывал подлинное счастье. О, как они пытались ему помешать! И тогда, тысячи лет назад. И теперь. В оставшиеся до полнолуния дни наверняка попытаются его остановить, только ничего у них уже не получится. Он — победитель, и этим все сказано.

— Неужели вся кутерьма из-за этих шариков? — поинтересовалась Даша, с любопытством глядя на шкатулку.

— Ты просто не представляешь, что это такое… — ответил Харам, зачарованно глядя на элатриум. — Просто не представляешь.

— Твои друзья придут за ними?

— Наверняка. Но они ничего не смогут сделать: я теперь сильнее их всех вместе взятых! — Маг положил ладонь на Ядро, взглянул на Дашу — девушку внезапно приподняло.

— Ну что ты делаешь? — возмутилась она, зависнув посреди комнаты. — Отпусти меня сейчас же!

— Хочешь полетать над городом? — спросил Харам. Окно внезапно распахнулось, в комнату ворвался порыв ветра. Дашу развернуло и плавно повлекло к окну.

— Не хочу! — В голосе девушки проскользнул страх, она развела руки и уцепилась за оконную раму. — Не надо, Харам! Я боюсь высоты!

— Жаль… — Губы мага скривились в ухмылке. — Ты бы отлично смотрелась на фоне заката. Но нет — значит, нет.

Он аккуратно опустил девушку на пол, Даша ухватилась за подоконник. Потом торопливо закрыла окно.

— Ты мерзавец! — сказала она, гневно взглянув на мага. Потом вдруг улыбнулась. — Никогда так больше не делай! — Даша подошла и поцеловала его.

— Мерзавец, — согласился Харам. — Не всем же в этом мире быть ангелами.

— Ты так и не сказал мне, что задумал. — Даша уселась к нему на колени.

— Разве я тебе не говорил? — наигранно удивился он. — Мы с тобой отправимся в путешествие по иным мирам. Ты и я — разве это не здорово? Тебе хочется увидеть иные вселенные?

— Не уверена, — осторожно ответила Даша. — Мне и здесь неплохо.

Харам ухмыльнулся.

— Я подумаю над этим, — пообещал он. Потом, услышав трель сотового телефона, вынул его из кармана. — Слушаю… Да, Борислав, искал. Ты мне нужен. Приезжай ко мне, все обсудим… Нет, я не могу никуда выходить, поэтому у меня… Да, все очень серьезно. Жду…

— Кто это был? — поинтересовалась девушка, когда маг закончил разговор.

— Он тебе понравится. Очень опытный и надежный человек, способный решить любые проблемы. Кроме того, он еще и профессиональный киллер. Его услуги мне пригодятся.

— Ты что, действительно их боишься? — удивилась Даша.

— Нет. Но я предпочитаю лишний раз подстраховаться, нежели потом кусать локти.

— Да я не против, — пожала плечами девушка. — В жизни еще не видела ни одного киллера…

Борислав приехал через сорок минут. Увидев его, Даша испытала разочарование — киллер оказался весьма непримечательным человеком. Все в нем было очень средним: средний рост, среднее телосложение. Блеклые невыразительные глаза. Встретив его на улице, Даша наверняка не обратила бы на него никакого внимания. Больше всего он походил не на киллера, а на какого-нибудь конторского работника среднего звена, это впечатление еще больше усиливалось очками в тонкой золотой оправе.

— Он еще и слепой вдобавок… — пробормотала Даша, увидев у киллера очки. — Вот тебе и профи…

Борислав провел с Харамом около получаса, затем маг проводил его вниз. С собой киллер увозил кейс — Даша была уверена, что в нем лежали деньги.

— И помни, не меньше чайной ложки на стакан, — напоследок сказал маг. — Иначе ничего не получится.

— Ты же знаешь, у меня абсолютная память, — ответил Борислав. — Так что все будет в порядке.

— Верю. — Хозяин резиденции пожал убийце руку. — Удачи.

— К черту!..

Харам остался вполне доволен этой встречей. Проводив киллера, он вызвал начальника охраны.

— К нам могут пожаловать гости, — заявил маг, глядя на вытянувшегося подчиненного. — Поэтому мы переходим на осадное положение. Если что, сразу стреляйте на поражение, отвечать за все буду я. Расставьте дополнительные датчики движения и прочую аппаратуру — вы в этом разбираетесь лучше меня. И чтоб ни одна мышь не могла сюда проскользнуть! Все ясно?

— Да, Александр Дмитриевич! Все сделаем.

— Вот и отлично. Свободен… — Маг проводил начальника охраны взглядом и удовлетворенно вздохнул.

Вошла Даша. Подойдя к Хараму, привычно села к нему на колени, обняла и поцеловала.

— О чем вы там шептались с Бориславом? — спросила она. — Чайную ложку чего на стакан?

— Подслушивала?

— Нет. Просто слышала твои слова, когда вы уже вышли. Так о чем вы с ним говорили?

— А вот об этом, моя дорогая, тебе знать совсем не обязательно… — Харам припал к губам Даши. Потом поцеловал ее в шею, спустился ниже.

— Ты гадкий! — заявила она, блаженно улыбаясь.

— Знаю… — согласился Харам. — Ну все, хватит… — Он отстранил ее от себя. — Потом… Сейчас мне надо немного поработать.

— Вот так всегда… — недовольно заявила девушка. — Ладно, пойду тогда прогуляюсь.

— На улицу не выходи, — предупредил маг.

— Ну Харам… — жалобно протянула Даша.

— Сиди дома! — В голосе мага появились стальные нотки. — Мне не нужны сюрпризы. И не вздумай обмануть меня — убью.

Когда надо, он умел быть убедительным. Сейчас был как раз такой случай: посмотрев магу в глаза, девушка поняла, что сегодня ему лучше не перечить.

— Ну ладно, — сказала она и направилась к дверям. Уже у выхода, желая позлить Харама, добавила: — Тогда напьюсь в одиночку…

Харам на это никак не отреагировал. Даша ушла, маг достал папки с документами. Начал было работать с ними, потом собрал и небрежно бросил в стол — все это уже не имело никакого значения.

В эту ночь дежурили около тридцати охранников, в дополнение к штатным пистолетам им выдали автоматы. Технический персонал продолжал устанавливать дополнительные системы контроля: пройдясь по этажам, Харам остался вполне доволен своей охраной.

— И пусть только кто-нибудь попробует сюда сунуться… — самодовольно произнес он, отправляясь спать.

Запись на кассете закончилась, стало очень тихо. Убедившись в том, что больше на пленке ничего нет, Олег выключил магнитофон.

— Вот те раз… — протянула Катя. — Он что, решил угробить Москву?

— Что-то вроде этого, — задумчиво отозвался я. — Насколько я понял, наши маги и сами не очень верят в то, что смогут остановить его. Поэтому и решили отправить нас подальше.

— Но если опасность так велика, то почему не сообщить о ней властям? — удивилась Ольга. — Пусть пошлют против Харама спецназ, объявят эвакуацию. Речь ведь идет о жизнях миллионов людей!

— Ольга, в это никто не поверит, — пояснил Олег. — Нас просто не станут слушать.

— А если и выслушают, то отправят в психушку, — закончила за него Катя.

— Но ведь можно помешать ему как-то иначе? — предположила Настя. — Например, позвонить в милицию и сообщить о том, что по такому-то адресу находится склад героина, оружия или еще чего-то подобного. Милиция обязана будет приехать и все проверить.

— Вряд ли это станет для Харама проблемой, — покачал головой я. — Мелкие неудобства, не более того. Он знаком с мэром, бывает на приемах в Кремле, спокойно ходит по думским коридорам. Это не тот человек, против которого милиция или иные силовые структуры способны что-то сделать. Все закончится тем, что перед ним извинятся и уедут.

— Если вообще приедут, — добавил Олег. — Лучше уж поджечь его дом. Несколько канистр с бензином, и мы его выкурим, как таракана.

— Вот это уже дело! — согласилась Катерина. — А то все бегаем…

Я вспомнил, как Виктор предлагал мне не так давно поджечь дом Каара. Предложение Олега было вроде бы вполне дельным — и тем не менее оно мне не понравилось. Я буквально шкурой чувствовал, что мы не должны заниматься подобными вещами. Очевидно, ошибочность озвученного предложения понимал не только я.

— Но ведь это неправильно? — с сомнением произнесла Настя.

— Почему неправильно? — не согласился Олег. — Речь идет уже не только о наших жизнях, но и о жизнях миллионов москвичей. На войне как на войне — что в этом ненормального?

— Я согласна с Олегом, — снова поддержала его Катя. — Нас вовлекли в войну: если мы сбежим от нее, то всю оставшуюся жизнь будем презирать себя за трусость. Значит, надо оставаться и воевать. И делать это настолько хорошо, насколько сможем.

— Любить так любить, стрелять так стрелять? — произнес я, задумчиво глядя на нее.

— Именно, — согласилась Катя. — Не мы объявили ему войну — он нам. Когда тебя кусает комар, ты не станешь думать о заповеди «не убий», а просто прихлопнешь его. Харам для меня ничем не лучше комара. Кроме того, я просто горю желанием поквитаться с ним за пещеру.

— А ты, Ольга? — Я взглянул на девушку. — Что скажешь?

— Я никогда никому не желала зла, — ответила она. — Но сейчас мне кажется, у нас просто нет выбора. Харам уже убил множество людей. Если его не остановить, погибнут миллионы. Это страшно.

— Лена?

— Андрей, я пока только все порчу… — Она опустила глаза. — Если бы я не украла эти проклятые Ключи, ничего бы не было. Как я могу что-либо советовать?

— Лена, на твоем месте мог оказаться любой из нас, — пояснил я. — Поэтому не вини себя — у тебя не было шансов справиться с Харамом.

— А разве они у нас есть сейчас?..

Я ничего не ответил. Просто и сам понимал, насколько все сложно.

— А сам что скажешь? — спросил Олег, внимательно посмотрев на меня. — Решил для себя что-нибудь?

— Да. Я не стану пытаться убить Харама. И не потому, что убить его нельзя — просто это будет неправильно. Нельзя желать смерти кому бы то ни было.

— Но тогда он уничтожит миллионы человек! — возразил Олег.

— Не обязательно, — покачал я головой. — Сейчас мы смотрим на него, как на очень сильного мага, который хочет убить кучу людей ради каких-то личных целей. Но это чисто человеческий взгляд на вещи. А как бы все на происходящее смотрел маг?

— Разве мало магов воюют между собой? — тихо заметила Ольга.

— А может, они только считают себя магами? — возразил я. — Мне трудно объяснить… Понимаешь, когда я начинаю думать о том, как свести с Харамом счеты, как перехитрить его и отправить на кладбище, я чувствую, что это не тот путь. Он пуст, в нем нет Духа. Просто слова, действия. И не более того. Но существует и другой путь: я его чувствую, но не могу точно выразить словами.

— А ты попытайся, — хмыкнула Катя. — На то ты и нагваль.

— Попытаюсь. Все мы — проводники каких-то сил, и сил очень разных. Харам — тоже манифестация какой-то силы. Пока мы смотрим на него как на мага, пусть даже очень сильного, мы не видим истины. Но если смотреть на него как на проводника некой силы, ситуация меняется. Даже убив Харама, мы не остановим эту силу — она проявит себя в ком-то другом. Может быть, в нас самих — помните сказку «Убить дракона»? Одолев Дракона, герой сам становится Драконом, занимает его место. Бессмысленно воевать с Харамом — надо искать способы взаимодействия с силой, которую он представляет.

— Звучит красиво… — Олег задумчиво почесал лоб. — Хотя и не очень понятно в смысле того, что нам делать.

— А мне это нравится, — воодушевленно заявила Настя. — Это правильный подход.

— Ты-то откуда знаешь? — проворчала Катя.

— Просто чувствую, — ответила Настя. — Это то, на что отзывается Джара. В свое время мы допустили ошибку — пожертвовали абстрактным ради конкретного. Слишком глубоко погрузились в технологическую сторону вопроса. И Джара нас покинула, это вылилось в развал группы.

— Хочешь сказать, что Сергей ошибался? — В голосе Кати звучало сомнение.

— Нет, — покачала головой Настя. — Не он ошибался — мы. Мы не смогли дорасти до его уровня, а у Сергея не получилось нас вытянуть. Вспомни, сколько раз он говорил о том, что какие бы знания мы ни добыли, на деле они ничего не стоят. Советовал время от времени отправлять все знания на свалку и просто слушать мир. Сам он умел это делать, пытался научить этому нас. Но мы были глухи и слепы. В итоге мы рухнули в пропасть и утянули за собой его.

— Хотелось бы поближе к Хараму, — вставила Катя. — Через пару дней обещают Апокалипсис, и мне бы хотелось знать, что мы будем делать.

— То, чего от нас точно не ждут, — ответил я.

— А именно? — Катя пристально посмотрела на меня.

— Например, отправимся на Красную площадь. Это сердце Москвы, самое настоящее место силы. Мы пойдем туда и будем слушать мир. Остальное — на усмотрение Джары.

— Ничего более глупого я еще не слышала, — разочарованно заявила Катя. — Мне кажется, ты чересчур увлекся своей новой ролью. Сам недавно говорил, что в нашем мире без году неделя. А тут вдруг начинаешь командовать. Ну придем мы на Красную площадь, и что? Просто потеряем время, которое могли бы использовать для чего-то более умного. Глупо это, понимаешь?

— У тебя есть другие предложения? — поинтересовался я.

— Есть. Сделать то, что предложил Олег. Выкурить его из берлоги, а там смотреть по обстоятельствам.

— Это уже было, Катя, — тихо сказала Настя.

— Что было? — не поняла девушка.

— То, что происходит сейчас. Мы сидели у костра, Сережа убеждал Виктора не ломать мир, не подминать его под себя. Делать лишь то, на что указывает Джара. Виктор же хотел сам решать, как ему поступать. К чему это привело, ты знаешь. Сейчас происходит то же самое: Андрей предлагает довериться Джаре. Ты хочешь действовать, руководствуясь логикой, просчитывая какие-то варианты. Финал предсказуем: одна сила, Харам, одолеет другую — нас. Потому что мы будем пытаться играть на его поле и по его правилам. Нам же надо играть в другую игру. Уйти с поля, на которое нас загнали.

— Знала бы ты, как я тебя понимаю, — сказал я, восхищенно глядя на Настю. — Чувствую то, что стоит за твоими словами. И все это мне нравится.

— Просто ты указал направление, я его ощутила и подхватила. В этом и состоит роль нагваля. Я чувствую, что указанный путь правильный, потому что душа поет, ей радостно. Есть ощущение истины.

— Ладно, пойдем завтра гулять на Красную площадь, — согласился Олег. — Это будет круто: неспешно прогуливаться по брусчатке в преддверии катастрофы.

— Ну хорошо, уговорили, — нехотя согласилась Катерина. — Но учтите: если у вас завтра ничего не получится, дальше будем рулить мы с Олегом. Согласны?

— Да, — спокойно ответил я.

Из дома вышли в десять часов утра, как следует выспавшись. Позавтракали, потом не спеша направились в сторону Красной площади.

В центр столицы я хотел попасть к полудню. Что-то подсказывало мне, что правильно будет прийти на площадь именно в это время.

Того же мнения была и Настя.

— Полдень — середина дня, — сказала она вчера вечером, во время обсуждения деталей предстоящей прогулки. — Час силы. Точно такой же, как и полночь.

И вот теперь мы медленно шли в сторону сердца столицы, я изредка поглядывал на часы. Меня постепенно охватывало чувство азарта — наверное, именно так чувствует себя канатоходец над пропастью. Чуть влево, чуть вправо — и смерть. Но есть натянутый струной канат, способный перевести на другую сторону — к жизни. Есть шест, дающий столь нужную точку опоры. Шестом для меня были мои друзья, я знал, что выстоять в этой схватке мы сможем только вместе. Канатом… Канатом было то незримое, что я ощущал вокруг себя. Здесь, рядом… Я смотрел на мир и чувствовал, что он смотрит на меня. Проходившие мимо люди, проезжавшие машины — вся круговерть обычной городской жизни была полна скрытого смысла. Мир подсказывал нам дорогу: вот проехала зеленая машина и свернула налево, я тут же предложил перейти на другую сторону улицы. Мы перешли, нас обогнала девушка с зеленым же пакетом — мир снова подал мне знак о том, что мы все делаем правильно.

Когда мы вышли на Красную площадь, до полудня оставалось семь минут.

— Пришли, — сказала Катя. — И что дальше?

— Просто наслаждайся этим, — подсказала Настя. — Смотри, как красиво!

Здесь действительно было красиво. Мы неторопливо прогуливались, я продолжал всматриваться в мир, ожидая какого-то знака. Но мир пока молчал… Вот послышался бой Кремлевских курантов — полдень. Прошла еще минута, за ней другая. Ничего не происходило.

Мы стояли перед собором Василия Блаженного, чуть позади большой группы иностранных туристов. Затем неподалеку от нас остановилась миловидная девушка с мальчиком лет пяти и что-то начала объяснять ему, указывая на собор. Но мальчику все это было неинтересно: держа за веревочку воздушный шарик, малыш вырвался из рук девушки и начал бегать вокруг нее, звонко смеясь.

Вряд ли кто-то из находившихся на площади людей обратил на это внимание. Меня же буквально бросило в жар — в моей системе примет вращение, кружение говорило о том, что здесь в данный момент присутствует какая-то сила.

— Она где-то совсем рядом… — шепнул я на ухо Насте. — Смотри внимательнее…

Настя поняла меня с полуслова. Взяла за руку, я сжал ее пальцы. Осмотрелся — ну где же это? Приметы меня еще никогда не обманывали.

Увы, больше я не увидел ничего, что могло бы привлечь внимание. Девушка к этому времени уже успела успокоить мальчугана и теперь что-то говорила ему, мягко улыбаясь. Она мне определенно нравилась — веяло от нее каким-то спокойствием, женственностью. Вот малыш и его мама не торопясь пошли прочь, я вздохнул — уходят… Неужели я что-то прозевал?

— Я ничего не вижу, — тихо сказала Настя.

— Я тоже… — разочарованно признался я. — Подожди минутку.

Подойдя к девушке с малышом, я посмотрел ей в глаза и улыбнулся:

— Добрый день. Не подскажете время? А то мои часы остановились.

— Шесть минут первого, — ответила девушка, взглянув на часы. — Пойдем, Максим, нам пора…

Она потянула мальчугана за собой, мне оставалось лишь проводить ее взглядом. Не она… Но тогда кто?

Прошло еще несколько минут, Катя то и дело с усмешкой поглядывала на меня. Я уже был готов признать свое поражение, когда Лена тронула меня за руку.

— Андрей… Видишь вон ту женщину?

— Которую? — быстро спросил я.

— В соломенной шляпке?

Окинув взглядом собравшихся у собора людей, я увидел женщину лет тридцати пяти: высокую, стройную, весьма элегантную. Мне почему-то показалось, что она иностранка — возможно, это впечатление складывалось из-за ее изящной соломенной шляпки, повязанной голубой лентой. Женщина стояла, придерживая перекинутую через плечо сумочку, я разглядел на губах незнакомки едва заметную улыбку.

— Вижу, — подтвердил я. — И что?

— Ее зовут Аделина, и она ведьма.

— Ты серьезно? — спросил я, приглядываясь к женщине.

— Да. Она хорошо знает Харама — года четыре назад у них был роман, они встречались почти два месяца. Потом поссорились и расстались.

— И ты не сказала об этом раньше?! — даже возмутилась Катя, стоявшая рядом и слышавшая весь разговор.

— Не сказала. Аделина — не тот человек, к которому можно обращаться за помощью. Она черная колдунья. Харам говорил, что она отправила на тот свет не одну сотню людей, в основном мужчин. И если бы он не был бессмертным, его имя наверняка бы пополнило ее лицевой счет.

— То, что она оказалась здесь, наверняка не случайно, — задумчиво сказала Настя. — Мы должны подойти к ней.

Я хотел было согласиться, но не успел — женщина в соломенной шляпке вдруг посмотрела в нашу сторону. Потом, поправив ремешок сумочки, направилась к нам.

— О боже! — тихонько воскликнула Ольга. — Она идет сюда!

— Не бойся… — Олег взял ее за руку.

Пока ведьма шла, я успел составить о ней некоторое представление, и это представление начисто опровергало расхожие мифы о ведьмах как о мерзких горбатых старухах, творящих в полночный час свои темные дела. Идущая к нам женщина была красива, стройна, грациозна, ее походка притягивала взгляды мужчин. Вот она подошла, я невольно напрягся.

— Добрый день, — поприветствовала она нас, улыбнувшись, — Здравствуй, Леночка, рада тебя видеть. Очевидно, это твои друзья?

— Здравствуйте, — отозвалась Лена. — Да, вы правы.

— Добрый день! — поздоровался я. — Вот уж не думал, что ведьмы так здорово выглядят.

— Может, ты еще просто не встречал ни одной настоящей ведьмы? — предположила Аделина, ничуть не смутившись моим комплиментом. — Что ж, теперь я понимаю, кто меня звал и почему я сегодня здесь оказалась… — Женщина окинула взглядом нашу компанию. — Надо полагать, у вас ко мне какое-то дело?

— Да, — за всех ответил я. — Харам.

— В самом деле? — наигранно удивилась Аделина. — Неужели этот шалопай опять что-нибудь натворил?

— Скорее, собирается. Если его не остановить, то в субботу вечером Москва превратится в одно большое кладбище. Погибнут не только люди — умрет вообще все живое.

— Наверное, в этом будут и свои плюсы? — с очаровательной улыбкой предположила Аделина. — По крайней мере, избавимся от крыс и тараканов. Да и дороги, я думаю, станут немного свободнее.

Она смотрела на меня и улыбалась. Странный это был взгляд: не обладая той силой, которую я ощущал во взгляде Харама, он тем не менее заставлял меня нервничать. Правильнее всего было бы сказать, что этот взгляд принадлежал не человеку, а неведомому существу, по какому-то капризу судьбы принявшему облик прелестной женщины.

— Дороги, может быть, и станут свободнее, — согласился я только для того, чтобы не молчать. — Но погибнут миллионы людей — неужели вас это не беспокоит?

— Милый мой мальчик, времена, когда меня что-то могло беспокоить, давно прошли… — Аделина вздохнула и поправила шляпку. — Что же мне с вами делать?

— Помогите нам остановить Харама, — попросила Настя.

— «Аделина — спасительница мира». Это звучит. — Губы женщины снова тронула улыбка. — Что ж, может, однажды мне это и зачтется. Ты, ты и ты, — она указала на меня, Настю и Катю, — идете со мной… — Повернувшись, ведьма спокойно пошла прочь.

— Ждите нас дома! — успел шепнуть я остальным и вместе с Катериной и Настей поспешил за женщиной.

— Ваши имена? — спросила ведьма, когда мы догнали ее и пошли рядом.

Мы представились.

— Хорошо. Меня, как вы уже наверняка знаете, зовут Аделина. Перейдем к делу… — Женщина несколько секунд помолчала. — Думаю, вы слышали об элатриуме?

— Да, — ответил я. — Вчера вечером Харам собрал его полный комплект.

— В самом деле? — Аделина взглянула на меня, приподняв брови, и я не смог понять, искренне она удивляется или нет. — Значит, ему это все-таки удалось… — Она снова ненадолго замолчала.

— Вы должны знать, — сказала она, когда мы покинули Красную площадь и направились к метро, — что для того, чтобы воспользоваться собранным элатриумом, нужен большой первоначальный объем личной силы. Накопить такое количество силы самому тяжело, поэтому Харам использует сторонние источники энергии. Взгляните на эти двери. — Она остановилась и легким кивком указала на вход в метрополитен. — Видите что-нибудь необычное?

— Нет… — через несколько секунд неуверенно отозвалась Настя.

— Двери как двери, — подтвердил я.

— Ну а ты? — Аделина с интересом взглянула на Катю. — Ты ведь можешь видеть тонкие энергии — я права?

— Я могу снимать информацию, касающуюся людей, — ответила та. — Но с неодушевленными предметами я никогда не работала.

— Вздор! — поморщилась Аделина. — Ты или умеешь это делать, или нет, отговорки здесь неуместны. Не смотри на двери как таковые — попробуй уловить суть этого места. Что оно собой представляет, для чего служит.

— Служит, чтобы через него проходили люди, — сказал я.

— Это то, что лежит на поверхности, — отмахнулась ведьма, продолжая смотреть на Катю. — Забудь о том, что это двери. Оцени их побочную составляющую — то, что в них вложено извне.

— О, черт! — воскликнула вдруг Катя.

— Уловила? — улыбнулась Аделина. — Расскажи, что ты видишь.

— Оно напоминает черную паутину… — удивленно сообщила Катя, не отрывая взгляда от дверей. — Оплело все двери. Выглядит просто омерзительно.

— Молодец! — похвалила Аделина. — Поэтому я тебя и позвала с нами. Поняла, что это такое?

Какое-то время Катя смотрела на входящих в метро и выходящих из него людей.

— Эта паутина крадет у людей их силу, — сказала она наконец. — И вся эта энергия куда-то уходит. Но куда именно, я проследить не могу.

— Я тебе подскажу: она уходит к Хараму. Эту ловушку установил именно он. Каждый раз, когда человек проходит через эти двери, он отдает ему часть своей силы. Всего таких ловушек у Харама девять: эта, одна на входе в ГУМ и еще семь в разных местах города. Теперь представьте, сколько людей проходят через эти ловушки, и вы поймете, какую дань он ежедневно собирает с москвичей.

— Их можно уничтожить? — спросил я.

— Можно, — кивнула Аделина. — В Москве много магов и ведьм, за подобные лакомые места идет беспощадная борьба. Обычно сильный маг либо уничтожает ловушку конкурента и ставит свою, либо просто переключает на себя уже существующую. В итоге те, кто посильнее, занимают самые лучшие места, остальным достаются делянки похуже.

— И хозяева уничтоженных ловушек не возмущаются? — недоверчиво спросила Настя.

— Еще как! Знали бы вы, какие из-за этого порой разворачиваются войны! — Аделина восторженно покачала головой. — Лет пять назад, когда Харам только появился в Москве и начал ставить свои ловушки, местные маги пытались сопротивляться, но он быстренько поставил их на место. Кого-то убил, кого-то приструнил. С тех пор его ловушки никто не трогает — разве что изредка какой-нибудь несмышленый новичок напакостит. О чем потом ему приходится глубоко сожалеть.

— И много в Москве таких штук? — поинтересовался я.

— Хватает, — кивнула ведьма. — Хотя есть вещи и похуже.

— А именно? — тут же спросила Настя.

— Идешь ты, например, по дороге и видишь монетку. Радостно подбираешь ее и через недельку умираешь. При этом вся твоя сила переходит к ведьме, оставившей эту монетку — разумеется, со специальным наговором. Поэтому, дорогие мои, никогда не гонитесь за дармовщинкой и не подбирайте того, что не вами обронено. — Аделина лучезарно улыбнулась.

— И что, теперь не пользоваться метро? — хмыкнул я.

— Ну почему же? Просто когда будешь проходить подобные места, представь вокруг себя замкнутый сияющий кокон, непроницаемый ни для каких воздействий извне и не выпускающий ничего наружу. Этого вполне достаточно.

— А как такие ловушки уничтожить?

— Просто сжечь их, — ответила Аделина.

— Мысленно сжечь? — догадался я.

— Ну ты, конечно, можешь попробовать сделать это и факелом. Но вряд ли от этого будет какая-то польза. — Ведьма с усмешкой взглянула на меня.

— А если ты не видишь ловушку? — спросила Настя. — Можно ее тогда уничтожить, или нет?

— Если ты знаешь, где она стоит, можно уничтожить ее и не видя. Просто как следует выжги это место, и все будет в порядке. К слову, я не советую вам уничтожать подобные ловушки. Просто не попадайтесь в них.

— Почему не советуете? — тут же поинтересовалась Катя.

— Потому что это все равно что залезть в чужой огород и вытоптать грядки. Не тобой посажено, не тебе и уничтожать.

Мне никогда не нравилось метро, оно всегда вызывало у меня неприятные ощущения. Теперь, выслушав Аделину, я начал понимать, что мое предубеждение лежало не только в области психологии. Возможно, на каком-то уровне я чувствовал потерю энергии в метро, потому и не любил им пользоваться.

— И куда нам теперь? — спросил я, осознав, что мы уже слишком долго стоим на одном месте.

— Нам надо где-то присесть. Пойдемте… — Аделина уверенно направилась вдоль улицы.

Несколько минут спустя мы уже садились на скамейку.

— Я составлю вам список мест, где Харам поставил свои ловушки, — сказала ведьма, достав из сумочки блокнот и авторучку.

Пока она писала, мы терпеливо ждали. Наконец Аделина закончила, вырвала листок и протянула его Кате.

— Возьми. Ты сможешь найти все эти ловушки и уничтожить их. Уверена, Хараму это очень не понравится.

— Но он сможет их восстановить? — предположил я.

— Разумеется, — согласилась ведьма. — Но для этого ему надо будет снова посетить эти места. Вы, со своей стороны, в силах уничтожить их снова. Ломать — не строить, верно?

— Это так, — кивнул я.

— Вот и замечательно. Тот, кто привык к большому притоку энергии, обычно столь же расточительно ее тратит. Если вы разрушите ловушки, Харам через несколько часов начнет ощущать недостаток сил. Вы сказали, что свой маленький эксперимент он наметил на вечер субботы, верно? Значит, правильнее всего будет уничтожить ловушки в пятницу вечером. Ночь он проспит, с утра почувствует упадок сил. А времени на восстановление ловушек и набор энергии уже не будет. С этим, думаю, все ясно?

— Да, — ответила Катя.

— Чудесно. Ну а чтобы жизнь моему дорогому Харамушке не казалась медом, расскажу вам еще о паре приятных мелочей. Это будет работа для тебя, Андрей, и для Насти.

— Мы слушаем, — с готовностью произнес я.

— Замечательно. Так вот: тебе надо будет посетить несколько строек. Ищи те, где специальной машиной забивают сваи — не помню, как эта штука называется.

— Копер, — подсказал я.

— Да, верно. Найдя такое место, понаблюдай, как заколачивают эти сваи. Фокус заключается в том, чтобы отождествлять забиваемую сваю с головой неугодного тебе человека — в данном случае, Харама. Просто представляй, что свая — это его голова. И каждый удар по свае — это удар железякой по его бедной головушке. Силы у тебя достаточно, Харам в подобных делах не искушен. Поэтому головная боль ему обеспечена. — Аделина обворожительно улыбнулась. — Часа подобного наблюдения вполне достаточно.

— Это занятно, — усмехнулся я. — Никогда не думал, что такое возможно.

— В магии много приятных мелочей, — заявила Аделина.

— А не помешает то, что у Харама измененная энергетика? — вспомнил я.

— Не помешает. Пока у него есть форма — то есть человеческая голова, — она может болеть. Если вы как следует подумаете, то сможете сами найти десятки подходящих вариантов для любых частей человеческого тела. Знали бы вы, какие я в свое время готовила супы! — Аделина демонстративно закатила глаза. — Брала разделочную доску и начинала шинковать острым ножом морковь, вареные яйца, свиное сердце, языки и прочие подходящие ингредиенты. Делала это очень тщательно, не торопясь, с чувством и соответствующими представлениями. Супы у меня, положим, получались не очень, — призналась она с улыбкой. — Но в магическом плане результат всегда был замечательным! В нашем деле, мои дорогие, как ни в чем другом, важна творческая жилка.

— Сегодня же сварю суп, — мстительно произнесла Катерина. — И нож куплю самый большой и острый!

— Верю, — согласилась Аделина, ее глаза удовлетворенно блеснули. — Теперь задача для тебя, Настя, тебе предстоит сделать так, чтобы у Харама в ближайшие дни все буквально валилось из рук. Его начнут преследовать неудачи, дела пойдут через пень-колоду. Его жизнь полностью разладится. Твоей силы для этого вполне хватит.

— Нечто вроде проклятия или сглаза? — догадалась Анастасия.

— Да, — подтвердила ведьма. — Тебе надо будет выполнить три вида манипуляций. Вместе они составят перевернутую пирамиду: верхний уровень, самый большой, средний — поменьше, и нижний, завершающий. Верхний уровень закладывает основу нового событийного поля. Средний конкретизирует детали, определяет сроки. Наконец, нижний отвечает за саму суть воздействия — направлено ли оно на физическое уничтожение, разлад жизни, неудачу в любви, бизнесе и тому подобное. Перевернутая пирамида давит своим острием на жизнь человека, противостоять такой атаке не могут и самые сильные маги. Как минимум им потребуется время на то, чтобы оправиться от удара. У Харама этого времени не будет. Вот что тебе предстоит сделать…

Аделина начала объяснять Насте тонкости колдовских методик, я слушал ее со смешанным чувством. С одной стороны, все это могло помочь нам в борьбе с Харамом. В то же время я понимал, что ведьма учит нас самой натуральной черной магии. И если мы будем всем этим заниматься, то как на наши колдовские дела отреагирует Джара?

Опять же я не мог не признать того, что именно Джара указала нам на Аделину. Значит ли это, что все происходит с одобрения Силы, что мы должны делать то, что советует ведьма? Похоже, дома нас снова ждут жаркие споры…

— Нет, не так, — поправила Аделина Настю. — «Как этот пепел разносит ветер, так в прах обращается жизнь такого-то». Запомни ритм, здесь это важно. Когда сдуешь пепел с ладони, отряхни руки, повернись через левое плечо и уходи. Запиши… — Она передала девушке свои блокнот и авторучку.

— Обязательно делать это в полночь? — поинтересовалась Настя.

— Да. Ритуальная часть очень важна, поэтому не стоит ею пренебрегать.

— Листок можно вырвать?

— Разумеется.

Настя вырвала листок с записями, вернула блокнот и ручку Аделине.

— Пока вроде бы все, — удовлетворенно заявила ведьма. — Если будут еще какие-то вопросы, звоните… — Она взяла листок из рук Насти, записала на его обратной стороне номер телефона. — Держи.

— Спасибо. — Настя спрятала листок.

— Чем мы можем вас отблагодарить за вашу помощь? — спросил я, чувствуя некоторую неловкость.

— Кое-что я у вас попрошу, — согласилась женщина. — Если будет возможность, не забудьте сказать Хараму о том, что я вам помогала. Просто передайте ему привет от меня — этого будет вполне достаточно.

— Мы передадим, — пообещал я.

— Тогда все, мои дорогие. — Аделина поднялась со скамейки. — Удачи вам! — Одарив нас чарующей улыбкой, она повернулась и спокойно пошла прочь.

— Что скажете? — спросил я, продолжая глядеть ведьме вслед.

— Колоритная дамочка, — заявила Катя. — Мне она нравится.

— А мне нет, — сказала Настя. — Она ни во что не ставит чужую жизнь.

— Виктор назвал бы это свободой от условностей, — не согласилась Катя. — Впрочем, сейчас это неважно. Идем домой?

— Идем, — подтвердил я.

Нас уже ждали. Пройдя в гостиную, мы рассказали Олегу, Ольге и Лене о том, что узнали от ведьмы. Поделились и своими мнениями о происшедшем.

— Может, это и черная магия, — сказал Олег, выслушав нас— Но если она поможет нам справиться с Харамом, то все это надо сделать. К тому же Андрей прав, с Аделиной нас свела Джара. Значит, такова воля Небес.

— Меня сейчас беспокоит другое, — задумчиво произнесла Ольга. — Как ко всему этому отнесутся наши маги?

— А мы им просто ничего не будем рассказывать, — предложила Катя. — Что бы они там ни придумали, наши действия им никак не мешают. Наоборот, могут помочь. А в субботу утром мы просто явимся к ним и поставим перед фактом. Расскажем обо всем, что сделали, предложим свою помощь. Прогнать нас снова они уже не решатся. Вообще, с их стороны это свинство — заставлять нас уехать.

— Они просто беспокоятся о нас, — не согласился я. — Поэтому и хотели, чтобы мы уехали в безопасное место.

— Да плевала я на их заботу! — ответила Катя. — Я сама решаю, как мне жить и что делать.

— Мы уже не можем уехать, — произнесла Настя. — Сейчас нам остается просто делать то, что от нас зависит. Давайте так: Катя и Лена сейчас проедутся по тем местам, которые записала Аделина, и отыщут все ловушки Харама. Только ломать их пока не надо, это мы сделаем завтра вечером. Андрей и Олег поездят по стройкам. Мы с Ольгой поищем то, что понадобится мне. К завтрашнему дню у нас должно быть все подготовлено.

— Верно, — согласилась Катя. — А на обратном пути, — она мстительно улыбнулась, — мы с Леной пробежимся по магазинам. Мне понадобится нож и кое-что из продуктов.

Он не думал, что они позовут его с собой. И ошибся. Уже уходил прочь, когда услышал голос Андрея.

— Подожди! — окликнул его тот, Виктор остановился. — Пошли с нами.

— Зачем? — спросил он и стряхнул с сигареты пепел. — У вас своя жизнь, у меня своя. К тому же я не собираюсь никуда уезжать.

— Мы пока тоже не уехали.

— Нет. — Виктор покачал головой. — Спасибо за приглашение, но я не нуждаюсь ни в чьей компании. Прощай… — Он отвернулся и пошел вдоль улицы.

— Прощай… — донесся до него тихий голос Андрея. Правильно ли он поступил? Этого Виктор не знал. Более того, не хотел об этом думать, события последних дней его просто надломили. Все, что манило его раньше, внезапно поблекло, стало пустым и ненужным.

Он медленно брел по улице — без цели и мыслей. Остановившись у дверей какого-то магазина, бросил в урну окурок. Немного постояв, пошел дальше.

Ему было плохо. Все, во что он верил, к чему стремился, вдруг рухнуло. Человек, которому так доверял, кого считал образцом для подражания, его предал. Цели, которые перед собой ставил, в одночасье потеряли свою ценность. Жизнь стала глупой, пустой и бессмысленной…

Стемнело. Виктор брел по улице не разбирая дороги. Остановившись у перекрестка, какое-то время смотрел на проносившиеся мимо машины. Шагнуть — туда, в этот стремительный, расцвеченный огнями фар поток. Мгновение, и его не станет. Конец всему — боли, мучениям, сомнениям.

А если ему не повезет и он останется жив? Зачем рисковать, когда все можно сделать проще и легче?

Мысль была настолько простой и очевидной, что он даже удивился тому, что она не пришла раньше. Всего лишь легкое движение пальцем…

Дождавшись зеленого сигнала светофора, он перешел дорогу, поймал такси. Назвал адрес и почти тридцать минут хмуро смотрел в окно машины. Потом расплатился, вылез из такси и направился к своему подъезду.

Дома было тихо и уныло. Никто не ждал его, к горлу подступил комок — ну почему все сложилось именно так?..

Разувшись, Виктор прошел на кухню. Не включая свет, закурил и долго стоял у открытой форточки, глядя на окна соседних домов.

Там, за стеклами и занавесками, была совсем другая жизнь. Он всегда считал этих людей глупцами, ничтожествами. Существами, переходящими изо дня в день с покорностью ведомых на бойню коров. Что они видели на своем веку? Ничего, кроме глупых забот и столь же никчемных радостей.

И вот впервые настал момент, когда он искренне позавидовал этим людям. Может, это и есть подлинное счастье — вариться в своем маленьком тесном мирке, не думая ни о чем другом? Какая власть, какие тайны мироздания? К чему все это? Получил свой кусок хлеба, и доволен. Купил машину, квартиру — прыгаешь от радости. Женился, дети пошли — и ты на седьмом небе от счастья. Много ли надо человеку? А ведь все, или почти все, к чему стремятся эти люди, за что бьются и страдают, у него уже есть. Квартира, машина, деньги. С женитьбой тоже проблем никаких — только свистни, сотнями прибегут. Выбирай любую. Все есть для счастья, а счастья нет…

Он вздохнул, загасил окурок. Кинув его в мусорное ведро, пошел в гостиную. Включил свет, подошел к шкафу, открыл дверцу. Отодвинув стопку журналов, вытащил спрятанный за ними пистолет. Потом сел в кресло и закрыл глаза.

Было странно сознавать, что он уже никогда не встанет с этого кресла. Тело найдут далеко не скоро — увы, у него в этом мире не осталось друзей. Да их по большому счету никогда и не было. Или он ошибается?

Он вспомнил Сергея, вспомнил Настю. И ему стало совсем плохо. Ложь это все — были у него друзья. Те, кто жизни бы за него не пожалели, кто хоть в огонь, хоть в воду… Так почему же он не ценил этого? Как, в какой момент дружба с его стороны переросла в ненависть? Почему все так получилось?

Потому что он никогда не являлся для них авторитетом.

Да, к его мнению прислушивались, его любили и уважали. Но истинным лидером для них всегда был Сергей. О, как он завидовал ему! Завидовал его легкости, умению общаться. Завидовал способности находить новые идеи, принципы, подходы. Сергею все давалось легко, походя. Он не выдумывал свои идеи, а просто черпал их из жизни. Мог посмотреть на облака — и рассказать о природе хаоса. Понаблюдав за птицами в парке, выводил принципы упорядоченности. Глядя на завихрения речной воды, мог объяснить законы сложения людских судеб. Во всем, что его окружало, он видел скрытый смысл. Для Виктора же облака всегда оставались облаками, птицы — птицами. Да, что-то у него получалось, чему-то он действительно научился. Но все это не приносило удовлетворения, не позволяло заявить о себе.

Заявить о себе… Пожалуй, именно это его и сгубило. Ему хотелось показать себя — учить, направлять, советовать. Быть тем, кто ведет, кого слушают. И когда стало ясно, что ему нечему учить и некого вести, в его душе и вспыхнул огонек неприязни. Шло время, и постепенно из него разгорелся настоящий костер ненависти…

К этому времени они уже успели разбежаться. И когда судьба свела его с Харамом, он воспринял это как должное — потому что признавал за этим человеком силу, право повелевать. Надеялся, что и сам в скором времени станет бессмертным и всемогущим.

И вот все надежды растаяли, как дым — тот, которому он так верил, его предал. Не потому ли, что оказался точно таким же негодяем, как и он сам?

Шли последние минуты его жизни, все становилось на свои места — жаль, что этого не произошло раньше. Теперь все кончено — к сожалению, время нельзя повернуть вспять. Он ошибся и дорого заплатил за это. И не только он…

— «С тех пор все тянутся передо мной глухие кривые окольные тропы…» — пробормотал Виктор и медленно поднял пистолет.

Строек в Москве было множество. Тем не менее мы с Олегом уже три часа колесили по столице, и все никак не могли отыскать проклятый копер. Лишь в шестом часу вечера мы наконец-то нашли злополучную машину, но она не работала. Рабочих на стройплощадке не было, однако ощущения запустения стройка не вызывала. Мысленно задав вопрос: «Будет ли завтра копер работать?» — я посмотрел в небо. Мимо меня, слева направо, пролетел воробей. Знак был вполне явный. Правда, подобные запросы у меня не давали стопроцентного результата, но в большинстве случаев оказывались точными. Поэтому я рассчитывал на то, что завтра здесь будет кипеть работа.

— Давай наведаемся сюда завтра с утра? — предложил Олег. — Если что, потом поищем где-нибудь еще.

— Давай… — согласился я.

Вскоре мы уже поднимались к нашей квартире. Увы, дома никого не было. Пришлось спуститься и ждать наших девушек на скамейке.

Первыми вернулись Настя и Ольга. Выяснилось, что ключа у них нет, но это не стало проблемой.

— Справимся как-нибудь, — с улыбкой сказала Настя.

Я уже не раз видел, как она открывает запертые двери, и все равно не мог смотреть за ее манипуляциями без восхищения. Внешне все выглядело очень просто: Настя подошла к двери, потянула за ручку. Дверь открылась, мы зашли в квартиру.

Настя и Ольга нашли все, что требовалось для проведения описанных Аделиной магических ритуалов. Лену и Катю пришлось ждать еще несколько часов: мы с Олегом уже собирались идти их искать, когда наконец-то раздался нетерпеливый звонок в дверь.

— Узнаю Катерину, — проворчал Олег. — Ей даже ключ лень вынуть. — Он поднялся со стула и пошел открывать.

У девушек все оказалось в полном порядке, хотя они и потратили на поиск ловушек Харама больше времени, чем предполагали.

— У меня пока мало практики такого видения, — пояснила Катерина. — А описание трех мест было весьма расплывчатым. Но все нашли, так что завтра вечером будем эти ловушки уничтожать.

— А получится? — осторожно спросил я.

— Наверняка, — заверила Катя. — Я нашла пару чужих ловушек и попрактиковалась на них. Одна была у дверей Казанского вокзала, другая на входе в кинотеатр. На каждую у нас с Леной ушло не больше двух минут.

— Я не видела их, но прожигала те места, которые указала Катя, — добавила Лена. — Вроде бы получилось.

— Точно получилось, — подтвердила Катя. — У Лены есть сила, и этого более чем достаточно.

— Это хорошо, — сказал Олег. — А что в сумке принесли?

— Супнабор, — с усмешкой ответила Катя.

Вечер прошел на удивление хорошо. Мы отдыхали, смотрели телевизор. Затем завалились спать…

А утром нас снова ждала работа. Мы с Олегом отправились к уже знакомой нам стройке, я был уверен в том, что на этот раз нам повезет. И не ошибся — едва сойдя с «маршрутки», мы услышали глухое уханье забивающей сваи машины. Чем ближе мы подходили, тем лучше становилось мое настроение — мы нашли то, что искали.

За тем, как копер забивает сваи, мы для надежности наблюдали почти два часа. И все это время я как можно отчетливее отождествлял забиваемые сваи с головой Харама. Олег делал то же самое. Задача была вроде бы несложная — тем не менее она нас здорово вымотала, так как требовала хорошей концентрации внимания. Наконец, когда копер заколотил очередную сваю, мы переглянулись и решили, что этого хватит.

— Как думаешь, получилось? — устало спросил Олег.

— Надеюсь… — ответил я.

Сразу после обеда мы с ним вызвались сопровождать Настю и Ольгу — им надо было выполнить первую часть ритуала. Дело происходило на перроне вокзала, внешне все выглядело очень буднично: мы сидели на скамейке и наблюдали за проходящими поездами. О том, что Настя в данный момент занимается колдовством, догадаться был просто невозможно. Час спустя, когда Настя заявила, что все сделала, с чувством выполненного долга отправились домой.

— Ну и как? — поинтересовалась Катерина, когда мы поднялись в квартиру.

— Жизнь Харама переведена на другой путь, — уверенно заявила Настя. — И путь этот ведет под откос. А у вас что?

— Супчик варили… — с усмешкой ответила Катерина. А вечером нас ждало еще одно дело — на этот раз мы с Олегом сопровождали Катерину и Лену. Настя и Ольга остались дома — готовить вторую и последнюю части ритуала.

Никто из нас, кроме Кати, не мог видеть ловушки Харама, поэтому мы следовали ее указаниям. Она объясняла, где находится «паутина», после чего мы все вместе мысленно ее выжигали. При необходимости Катерина корректировала наше воздействие. Основную часть времени заняла не работа, а переезды с места на место. Уничтожив последнюю ловушку, находившуюся у концертного зала, мы с чувством выполненного долга отправились домой.

Настя и Ольга к этому времени успели провести вторую часть ритуала. Оставалась лишь третья, ее требовалось выполнить ровно в полночь. Никаких особых сложностей она не вызывала — надо было сжечь написанное на листке бумаги заклинание, выйти на балкон и развеять пепел по ветру. Так все и произошло: вернувшись с балкона и отряхнув руки, Настя устало вздохнула.

— Вот и все, — тихо сказала она. — То, что могли, мы сделали.

— Завтра с утра идем сдаваться, — добавила Ольга. — Надеюсь, нас не побьют.

— Побить не побьют, но вряд ли нашему возвращению обрадуются, — заявил Олег. — Так что вещички на всякий случай возьмем с собой: если выгонят, сразу поедем на вокзал.

— Так и сделаем, — согласился я.

Вымотавшись за день, я ожидал, что сразу усну. Но этого не случилось, в голову лезли мысли о грядущем конце света. Ведь если магам не удастся остановить Харама, следующая ночь для миллионов москвичей может стать последней. И для нас, возможно, тоже…

Харам был уверен, что Волох попытается ему помешать. Но пока его заклятый враг почему-то медлил: ночь со среды на четверг прошла без неприятностей, день тоже выдался очень спокойным. Эта ночь снова не принесла сюрпризов, что вызывало определенное беспокойство — трудно было поверить в то, что Волох его боится и не попробует что-нибудь предпринять.

Если раньше Харам доверял свои ценности тайнику, то теперь держал шкатулку в своем кабинете, ночи она проводила на тумбочке у его изголовья — так было надежнее. Вот и теперь, проснувшись и открыв глаза, он первым делом взглянул на шкатулку с артефактом, удовлетворенно вздохнул. Потом сел на кровати, посмотрел на все еще спавшую Дашу. Вот ведь как — спит себе, даже не подозревая о том, какую роль ей предстоит сыграть в завтрашнем действе…

Солнце еще только поднималось над городом. Встав с кровати, Харам открыл шкатулку, с благоговением коснулся золотых шаров. Потом, сонно зевнув, подошел к окну, распахнул его.

Город уже проснулся. Какое-то время Харам стоял, задумчиво глядя вниз, на снующие машины и вечно спешащих москвичей. Было странно сознавать, что уже завтра вечером все эти люди будут мертвы. А ведь торопятся куда-то, строят какие-то планы. На что-то надеются. Не зная о том, что над ними уже навис беспощадный рок.

А может, не делать этого? Просто стать их королем. Или лучше императором. Теперь, когда в его руках элатриум, в этом нет ничего сложного. Сначала Император всея Руси, потом всей Европы и Азии. А там и до всемирного трона один шаг. Все на этой земле будет в его власти. Только зачем это? Слишком мелочно и скучно. Власть над чужими судьбами надоела ему еще три тысячи лет назад, с тех пор ничего не изменилось. Пустое это все, глупое…

Он поднял глаза, посмотрел на ослепительно голубое небо. Туда, туда… В иные миры, иные пространства. Не повелевать миром — создавать миры. Стать божеством для тех, кого он однажды создаст из пыли и праха. А эти жалкие людишки заслужили свою судьбу.

— Да будет так… — удовлетворенно произнес он и закрыл окно.

Шел уже третий час дня, когда раздался телефонный звонок. Звонил Борислав.

— Он согласился, — сообщил киллер, в его голосе звучало удовлетворение. — Флакон с лекарством я уже передал. Сегодня к вечеру все должно быть готово.

— Это хорошая новость, Борислав. Ты молодец. Моя помощь нужна?

— Да. Мне потребуется пара машин, чтобы перевезти их к вам, и человек пять ваших ребят.

— Все будет, — пообещал Харам. — Позвони Мартину, он все устроит. Появятся какие вопросы, обращайся ко мне.

— Договорились, — согласился Борислав.

Положив трубку, Харам холодно улыбнулся — все шло как нельзя лучше. Да, Волох еще надеется ему помешать. Но в этой игре побеждает тот, кто сильнее и хитрее.

— Поэтому на этот раз, друг мой, смеяться буду я… — удовлетворенно произнес он.

Утро субботы для меня началось с толчка в бок.

— Подъем! — услышал я голос Олега. — Завтрак стынет.

— Встаю… — сонно отозвался я.

После завтрака, не теряя времени, мы направились к дому Эдуарда. Гадали, как нас встретят маги — то ли прогонят, то ли все-таки позволят войти. Но реальность оказалась совсем иной…

В дом нас охрана действительно не пустила, позволила войти только Ольге — ее здесь хорошо знали. Вышла она через несколько минут, на лице девушки читалась растерянность.

— Ну что там у них? — спросила Катя.

— Я не понимаю, что случилось, — растерянно ответила Ольга. — Вчера вечером, прямо во время ужина, им всем вдруг стало плохо, они потеряли сознание. Все четверо — мой учитель, Волох и Кира с Дмитрием. Алексей вызвал «скорую», их увезли в больницу. Больше охранники ничего не знают.

— Вот те на… — озадаченно протянул Олег.

— Это наверняка проделки Харама, — хмуро сказала Настя. — В какой они больнице?

— Охрана не знает, их увез Алексей. Я позвоню ему… — Ольга вынула телефон, быстро нашла нужный номер. Прижала трубку к уху, затем опустила. — Его телефон отключен. Странно…

— Обзвонить все больницы? — предложила Катя.

— Попробуем. Нужен телефонный справочник. Подождите меня… — Ольга снова вошла в дом.

Ее не было почти полчаса, все это время мы терпеливо ждали у входа. Наконец дверь снова открылась.

— Их нигде нет, — расстроено сообщила Оля. — Обзвонила все, что только можно.

— И что нам теперь делать? — спросила Лена, хмуро глядя на нее.

— Надо сходить к Алексею домой. Он живет здесь, недалеко. Его жена должна знать, где он сейчас.

— Пошли, — согласился я.

Весь путь занял не больше десяти минут. Мы подошли к подъезду многоэтажного дома, Настя открыла кодовый замок — чтобы сделать это, ей было достаточно лишь прикоснуться к нему. Поднялись на второй этаж, Ольга уверенно нажала пуговку звонка.

Дверь не открывали долго. Наконец послышался тихий щелчок, дверь медленно приоткрылась и я увидел Алексея — до этого встречал его лишь пару раз в доме Эдуарда.

— Здравствуйте, Алексей Владимирович! — поздоровалась Ольга. — Нам сказали, что Эдуард Васильевич и его гости попали в больницу. Вы знаете, что с ними?

Какое-то время Алексей молча смотрел на Ольгу, словно не зная, что ответить. Выглядел он неважно — был осунувшимся, бледным.

— Я… — начал он. — Вы ничем им уже не поможете. Простите меня… — Он опустил взгляд и попытался закрыть дверь, однако Ольга успела помешать ему носком своей туфельки.

— Что случилось, Алексей? — спросила девушка. — Объясните нам!

Хозяин квартиры снова взглянул на нее. Какое-то время раздумывал, потом открыл дверь шире.

— Зайдите… — произнес он, его губы дрожали.

Он даже не стал закрывать дверь: не глядя на нас, молча пошел в гостиную. Разувшись, мы последовали за ним.

Алексей сидел на краю дивана, выглядел помощник Эдуарда удивительно потерянным.

— Мы слушаем вас, Алексей! — Ольга села рядом с ним. — Что произошло?

Несколько секунд хозяин квартиры сидел, глядя в пол, потом медленно поднял голову.

— Произошло то, — тихо сказал он, — что я их предал.

— Как предал? — не поняла Ольга.

— Простите меня, — прошептал Алексей и отвел взгляд. — Мне не оставили выбора…

Телефонный звонок раздался в пятницу, ровно в час дня. Алексей как раз ехал домой: глянув на определитель номера, улыбнулся — звонила жена. Наверняка попросит что-то купить.

Увы, он ошибался.

— Алексей Владимирович? — прозвучал в трубке спокойный мужской голос.

— Да, — ответил Алексей, чувствуя внезапную слабость. — Кто это? — Он торопливо сбросил скорость, перестроился в правый ряд.

— Можете звать меня Борисом. Ваши жена и дочь у нас, Алексей Владимирович. Только не пугайтесь, с ними все в полном порядке.

Алексей остановил машину. Телефон в его руке заметно дрожат.

— Что это значит? — спросил он, холодея. — Кто вы?

— Я друг Харама — думаю, вы слышали о таком человеке? На лбу у Алексея выступила испарина.

— Если с моей женой и с дочерью что-нибудь случится… — начал он.

— Вам сейчас лучше помолчать, — оборвал его собеседник. — И внимательно слушать, что я вам скажу. Дела у нас такие: если вы хотите увидеть жену и дочку живыми и здоровыми, вам придется для нас кое-что сделать. Не бойтесь, убивать никого не придется.

— Я слушаю вас, — произнес Алексей, чувствуя, как его охватывает паника.

— Встретимся ровно через час на набережной у Речного вокзала. Просто прогуливайтесь там, я подойду. Надеюсь, вы понимаете, что сообщать об этом Эдуарду не в ваших интересах?

— Понимаю.

— Тем лучше. До встречи, Алексей Владимирович. И не опаздывайте.

Собеседник повесил трубку. Алексей неподвижно сидел, сжимая в руке сотовый телефон, его лицо посерело.

— О господи… — прошептал он.

В сознании царил хаос. Что делать, к кому бежать? Надо позвонить хозяину — он сейчас не один, с ним его друзья. Они помогут.

Решение было принято: набрав номер, Алексей прижал трубку к уху.

— Это я, Эдуард Васильевич! — произнес он, чувствуя, как дрожит его голос— Мне надо срочно с вами поговорить.

— Вы глупый человек, Алексей Владимирович, — ответил собеседник, при первых звуках его голоса у Алексея перехватило горло. — Я же вас предупредил — никому не звонить и делать то, что вам сказали. Или вам надо прислать в коробке уши вашей дочери, чтобы вы начали хоть что-то соображать?!

Алексей молчал — у него просто не было слов.

— Жду вас у Речного вокзала, у вас осталось меньше часа. И учтите: еще одна попытка обмануть меня, и вашей девочке конец. Вам все ясно?

— Да… — выдавил Алексей.

— Вот и славно. Делайте то, что вам говорят, и все будет в порядке.

Связь снова оборвалась. Алексей сидел, пытаясь понять, как это получилось — он же звонил Эдуарду. А попал на этого человека…

Наверное, еще можно было поехать самому и уже на месте поговорить с хозяином. Но что, если за ним следят? Один неверный шаг, и тогда…

О том, что будет в этом случае, он не хотел даже думать. Слишком хорошо знал Харама и его людей — они никого не пощадят. Взглянул на часы — надо торопиться. Ехать на машине в таком состоянии он не сможет, придется добираться на метро. Время еще есть…

Он приехал на Речной вокзал за четверть часа до назначенного срока. Огляделся — и увидел идущего к нему невысокого худощавого мужчину. На незнакомце была кожаная куртка, он носил очки в тонкой золотой оправе.

— Здравствуйте, Алексей, — поздоровался гость. — Я Борис. Пройдемся…

Не дожидаясь согласия, он пошел вдоль набережной, Алексей торопливо догнал его.

— Дела у нас, Алексей Владимирович, такие, — начал собеседник. — Так уж получилось, что ваш хозяин и его друзья хотят помешать Хараму в одном очень важном деле. Для них это просто прихоть, желание любой ценой взять верх. Для Харама же — цель всей жизни. С вашей помощью мы в этой игре одержим верх. Безусловно, вас потом выгонят, вы услышите массу нелестных слов в свой адрес. Зато ваши жена и дочь будут живы. Подумайте, что для вас важнее — жизнь ваших близких или благорасположение хозяина?

— Жизнь моих близких… — тихо ответил Алексей.

— Это был правильный ответ, — кивнул Борис. — Паны воюют, у холопов чубы трещат, верно? Поверьте, мне тоже не доставляет никакого удовольствия заниматься этими делами. Но мне приказали, и я делаю. И вам, Алексей Владимирович, тоже придется сделать свою часть работы.

— А именно? — глухо спросил Алексей.

Сунув руку в карман, собеседник вынул небольшой темный флакон.

— Возьмите. — Он протянул его Алексею.

— Что это? — спросил тот, в его голосе проскользнул испуг.

— Не бойтесь, не яд. Мы не убийцы. Ну берите, берите! Алексей нехотя взял флакон.

— Не уроните, — предостерег Борис— Это не в ваших интересах.

— Так что это? — снова спросил Алексей.

— Снотворное, очень сильное. Вытяжка из коры одного тропического дерева. Сегодня вечером, во время ужина, вы должны будете добавить по чайной ложке этого лекарства в чай вашему хозяину и его гостям. Или в компот, вино, кофе — что они там пьют по вечерам?

— Чай пьют…

— Вот и отлично. Можете добавить в еду, если в чай не получится, тоже будет очень неплохо. Главное, не меньше чайной ложки на человека. Больше можно. — Борис холодно усмехнулся. — И не бойтесь, с ними не случится ничего страшного — они просто уснут в течение десяти — пятнадцати минут и проспят суток двое-трое. Если вы сумеете сохранить все в тайне, то вообще останетесь вне подозрений.

— У меня не получится.

— Бросьте! Вы что, хотите смерти вашим близким? Спрячьте флакон и сделайте то, что я вам говорю, и с ними все будет в порядке. Обещаю, что как только ваш хозяин и его гости уснут, вам тут же вернут жену и дочь. Договорились?

— Да… — кивнул Алексей, чувствуя ужас от того, что ему предстоит сделать.

— Вот и отлично. И не вздумайте оплошать — пожалеете. Все ясно?

— Да… И что мне делать, когда они уснут? Охрана ведь сразу заподозрит неладное?

— А при чем тут вы? Просто вызовите «скорую». А лучше позвоните мне, я все устрою. Хотите, их поместят в военный госпиталь? Там замечательные врачи, за пару дней поставят всех на ноги. Мы к этому времени сделаем все наши дела. Хорошо?

— Хорошо… — кивнул Алексей. — Я все сделаю.

— Значит, мы договорились. — Собеседник остановился, протянул Алексею руку. Тот молча пожал ее.

— И не расстраивайтесь, Алексей Владимирович! Все будет хорошо. Звоните на телефон вашей жены, я всегда на связи. И помните — никаких глупостей. Иначе очень пожалеете… — Он повернулся и размеренным шагом пошел прочь.

За сорок лет жизни Алексей еще ни разу не попадал в такую скверную ситуацию. Предать хозяина и спасти жену и дочь. Или все рассказать ему — и погубить их. Да, Эдуард и его гости маги. Но ведь и Харам не ребенок. И почему из-за их магических разборок должны страдать его жена и дочь? Разве это справедливо?

Наверное, ему просто очень хотелось оправдать свое предательство. И еще больше хотелось увидеть жену и дочь живыми.

Остаток дня для него прошел как в тумане. Ему было страшно — страшно от того, что предстояло сделать. Он боялся, что Кира почувствует его подавленное состояние — тогда все рухнет. Говорили, что она не копается просто так в чужих головах, но если у нее возникнут хоть какие-то подозрения…

Еще больше страха и сомнений вызывали мысли о том, что произойдет потом. Борис обещал отпустить жену и дочь — а если он обманет? Что, если этот человек вообще дал ему яд?!

Близился вечер, Алексей понимал, что ему пора идти. Его появление в резиденции шефа не вызовет никаких подозрений, проблема лишь в том, как подлить снотворное…

Ему повезло — если в данной ситуации можно было говорить о везении. На ужин подали грибной суп: стол уже был накрыт, но хозяина и гостей еще не было. Улучив момент, Алексей просто вылил содержимое флакона в супницу. Сунув пустой флакон в карман, торопливо ушел, затем поднялся в свой кабинет.

Сердце отчаянно колотилось, по лицу ползли капли пота.

— Господи, что я делаю?.. — прошептал Алексей. Затем запер дверь изнутри и стал ждать, то и дело поглядывая на часы.

Эдуард и гости ужинали уже минут двадцать, когда он снова спустился вниз. Снотворное скоро начнет действовать, надо находиться рядом…

Еще почти десять минут ему пришлось топтаться неподалеку от столовой. Затем, услышав звук бьющейся посуды, он поспешил на шум…

Каар, стоя на коленях, пытался привести в чувство лежащую на полу Киру, ему помогал перепуганный повар. Эдуард неподвижно сидел за столом, положив голову на сцепленные руки, его глаза были закрыты. Волох стоял, цепляясь за спинку стула, мага заметно покачивало.

— Проклятье… — выругался Волох и медленно опустился на стул — ноги не держали его. Взглянул на подбежавшего Алексея и вместе со стулом повалился на пол.

— Кира! — Каар осторожно похлопал жену по щекам. Потом взглянул на повара: — Ты что нас, поганками накормил?!

— Да бог с вами! — всплеснул руками перепуганный повар. — Шампиньоны это были, шампиньоны!

Взгляд мага затуманился. Пошатнувшись, Каар медленно завалился на бок, продолжая сжимать руку Киры.

— Надо вызвать «скорую»! — произнес повар и полез в карман за телефоном.

— Я сам вызову! — опомнился Алексей и выбежал из столовой.

Достав трясущимися руками телефон, набрал номер жены.

— Это Алексей! — сказал он, услышав голос Бориса. — Я сделал все, как вы велели!

— Замечательно. Все спят? — Да.

— Чудесно. Сейчас я пришлю машины.

— А мои жена и дочь?

— Я отпущу их, как только отвезем ваших друзей в клинику. Сейчас подъеду, ждите…

Борис не солгал — два зеленых военных УАЗа с красными крестами на боках подъехали через несколько минут. Охранники помогли четверым крепким санитарам погрузить потерявших сознание людей в машины, здесь же был и Борис.

— Поедете с нами? — спросил он Алексея.

— Да, — кивнул тот, зная, что не может отпустить их просто так. Ему вдруг снова стало страшно — он понял, что не только усыпил хозяина и его гостей, но и лично передал их в руки Харама. Уж очень подозрительно выглядели эти дюжие санитары.

— Тогда в машину…

Алексей надеялся, что они все-таки поедут в клинику. И ошибся — несколько минут спустя машины остановились перед воротами резиденции Харама.

— Куда мы? — упавшим голосом спросил он, уже все понимая.

— Здесь им будет лучше, — ответил Борис— Выходите.

— Но моя жена и…

— Сейчас их отпустят. Быстрее!

Алексей на подгибающихся ногах вылез из машины. Ворота открылись, уазики въехали во двор. Тяжелые металлические двери снова захлопнулись, сухо щелкнул замок. Алексей остался один.

— О боже! — В отчаянии прошептал он. — Что же я наделал!..

Он топтался у ворот почти двадцать минут, а жена и дочь все не появлялись. Его обманули — что, если их давно уже нет в живых? Надо было попросить, чтобы ему позволили с ними поговорить, и только потом соглашаться на что-либо.

Алексей вынул телефон. Уже собрался звонить, когда ворота вдруг снова лязгнули и со скрипом приоткрылись.

— Наташа! — прошептал он, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Оленька…

Это были они, живые и здоровые.

— Алеша! — Жена кинулась к нему, по щекам женщины ползли слезы.

Он обнял ее, потом подхватил на руки дочь. Затем, увидев вышедшего вслед за ними Бориса, передал девочку жене. Теперь, когда жена и дочь были с ним, он был готов защищать их до конца.

Но этого не потребовалось.

— Забирай их, — спокойно сказал Борис— Мы в расчете?

— Ты сказал, что отвезешь всех в больницу.

— Тебя это не должно волновать. Свободен… — Вынув телефон жены, Борис небрежно сунул его Алексею в карман, потом повернулся и снова скрылся за воротами.

— Что случилось, Алеша? — всхлипнула жена. — Кто эти люди?

— Пойдемте отсюда… — тихо ответил он.