Исчезнувший убийца

I

На Пятой авеню Манхеттена вспыхнули огни. Неоновая реклама бешено заплясала на зданиях, словно собираясь спалить город ярким фейерверком своих красок. Улицы, ещё минуту назад серые и унылые, постепенно стали оживать, медленно пробуждаясь ото сна. Засветились витрины больших и малых магазинов, освещая многообразие выставленных в них товаров, завлекая своим великолепием случайных прохожих. Ударили неоновой волной огни отелей. В высоких многоэтажных домах начали разгораться огоньки, создавая причудливое зрелище многомиллионного города.

Яркий свет загорелся и на двенадцатом этаже одного из тех гигантских небоскрёбов, которыми давно славится этот крупнейший город мира. По коридору этажа быстро шли люди, направлявшиеся к лифту, расположенному в левом крыле здания. Прямо у лифта, в самом конце коридора находились большие стеклянные двери. Опытный глаз мог без труда узнать в них тяжёлые пуленепробиваемые двери, специально изготовленные для банков. По обе стороны дверей сидели дежурные. Лишь проверив удостоверения и приняв у выходивших специальные карточки, висевшие у них на лацкане пиджаков, дежурные пропускали в коридор, к лифту.

Через десять минут этаж был пуст. Установленные в разных концах специальные камеры бесшумно фиксировали пустой коридор.

Почти рядом с дежурным находилась комната № 1201, в которой в этот момент сидело два человека. Обилие аппаратуры и всевозможных приборов создавали иллюзию информационного или вычислительного центра. За центральным пультом удобно расположился мужчина лет сорока. Чуть выше среднего роста, широкоплечий, коренастый, плотный, уже начинающий лысеть с тяжёлым подбородком и резкими, волевыми чертами лица.

Несколько левее от него сидел второй. Ему было лет на десять меньше. Он был явно высокого роста, загорелый, темноволосый, с правильными тонко очерченными чертами лица. Он отхлёбывал кофе, и что-то записывал в лежащий перед ним журнал.

Дверь отворилась.

— Я ухожу, Чарльз, — заявил с порога появившийся мужчина.

— Уже? — первый сидевший, к которому обращались, полуобернулся к двери.

— Я думал ты сегодня задержишься, Вальтер.

— Там остались Анна и Антонио. Она справится. Осталось обработать последние данные. Через полчаса всё будет готово. Да, совсем забыл. Там ещё в последней лаборатории сидит Эдстрем. Я к нему заходил. Он опять увлечён каким-то делом.

— Виктор, запроси не осталось ли ещё кого-нибудь на этаже, — сказал Чарльз, обращаясь к своему напарнику. Тот нажал кнопку, вызывая дежурного.

— Говорит Асенов. Кто остался на этаже?

— Только что к вам вошёл Вальтер Вольраф. В его лаборатории работают Анна Фрост и Антонио Перес. В соседней — Карл Эдстрем. Больше никого на этаже нет, сэр.

— Эдстрем предупредил вас, что задержится? — спросил Виктор.

— Нет, мистер Асенов, — ответил дежурный.

— Соединись с Эдстремом, — посоветовал Чарльз, — и узнай до каких пор он будет нарушать наши правила.

— Это уже без меня. Обещал сегодня жене быть дома пораньше. Всего хорошего, Чарльз. До свидания, мистер Асенов, — Вальтер шагнул к дверям.

— Будь здоров, Вальтер. От меня привет Инге. Я обязательно заеду к вам завтра. Поздравь её. У вас, кажется, сегодня юбилей? Двадцать лет…

— И как только ты всё помнишь, Чарльз, — удивился Вальтер, — О’кей заезжай завтра. Мы тебя будем ждать. Кстати, завтра мы и собираемся отмечать эту дату официально. А сегодня махнём с Ингой за город, — Вальтер вышел, плотно притворив двери.

Камера проследила за тем, как он дошёл до конца коридора, показал удостоверение, отцепил карточку и только потом вышел. Стеклянные створки дверей автоматически замкнулись. Второй дежурный также придирчиво проверил документы Вольрафа и лишь затем вызвал лифт.

— Господин Эдстрем, — уже в третий раз вызывал в микрофон Асенов, когда наконец раздался нетерпеливый голос:

— Я слушаю!

— До каких пор вы будете нарушать инструкцию?

— А, это вы, господин Асенов? Дежурите сегодня с Чарльзом. Мой привет мистеру Деверсону. Я уже заканчиваю. Через пять минут ухожу. Виктор недовольно щёлкнул переключателем.

— Он всегда так. Если ему не напомнить, он может сидеть до утра, — недовольно заметил Чарльз.

В противоположном конце коридора показался мужчина, вышедший из лаборатории. Он спокойно закрыл дверь и чуть прихрамывая на левую ногу, двинулся по коридору. Камера внимательно следила за его продвижением.

— Это Антонио, — сказал Виктор, всматриваясь в экран.

Человек подошёл к их дверям, постучал.

— Войдите, — разрешил Чарльз, и когда дверь открылась, добавил, — Вы могли бы не стучать Антонио, я же всё равно видел вас на этом экране.

Вошедший несколько неловко пожал плечами.

— Вы правы, мистер Деверсон, я всё время забываю про эти камеры. Они такие бесшумные. Я просто пришёл сообщить, что почти закончили работу.

— Так быстро? — удивился Чарльз.

— Конечно. Мы проанализировали ситуацию и нашли… О, господи, что это?…

Громкий женский вопль прервал его слова. Оба сидевших за столами прислушались. Раздались два громких, резких выстрела и ещё один крик. Всё стихло. Камеры продолжали бесшумно стрекотать, обшаривая пустой коридор, но никто в коридоре не появлялся.

— Блокируйте двери, — приказал Деверсон обоим охранникам в микрофон. На правом экране он увидел, как замерли по обе стороны двери двое людей с выхваченными пистолетами. Он включил все камеры. Коридор был по-прежнему пуст.

— Откуда кричали, Виктор? — спросил Чарльз. — Мне показалось из лаборатории.

— Да, — подтвердил молодой человек, — точно оттуда.

— Господи, боже ты мой! Что там могло случиться? — спросил побледневший Антонио.

— Быстро за мной! — приказал Деверсон, поднимаясь рывком на ноги, — Оружие с вами?

— Конечно, — Виктор выхватил «Магнум», стандартное оружие американской полиции, и сотрудников специализированных учреждений ООН.

— Никого не выпускать и не впускать, — еще раз приказал Чарльз в микрофон, — смотрите в оба.

Деверсон и Асенов выбежали в коридор. У дверей стоял дежурный. Он просматривал весь коридор.

— Никого не видел? — крикнул на всякий случай Чарльз.

— Никого, сэр! — дежурный показал рукой в конец коридора, — но кричали из лаборатории.

Деверсон бросился в ту сторону. За спиной он слышал тяжёлое дыхание Асенова. Чуть поотстав, изо всех сил за ними бежал прихрамывающий Антонио. Добежав до дверей лаборатории, Чарльз остановился. Огляделся и крикнул Антонио, чтобы он пока не входил. После чего резким ударом ноги открыл дверь и первым ворвался в помещение. За ним тут же вбежал Асенов. В комнате никого не было. Они побежали между длинными рядами столов, заставленных различной аппаратурой, и ворвались в другую комнату.

Это помещение было смежной комнатой между лабораториями. На полу, широко раскинув руки, лежала Анна Фрост. Юбка чуть приоткрыла колени, в глазах застыло выражение ужаса. Левая грудь была дважды прострелена. Из раны на пол вытекло уже довольно много крови. Рядом стоял Карл Эдстрем, сжимающий револьвер в правой руке. Весь его вид выражал недоумение и ужас.

Чарльз медленно поднял свой «Магнум». Стал спокойно подходить к Эдстрему.

— Карл, — обратился он неестественно ровным голосом, отдайте мне ваш пистолет.

— Это вы, Деверсон? — Эдстрем словно очнулся ото сна. Такая нелепая история. Я сидел в своей лаборатории и вдруг эти крики, выстрелы. Когда я вбежал, здесь уже никого не было. Вы представляете, убийца успел убежать. И вот, бросил свой револьвер.

— Дайте его мне, — еще раз спокойно сказал Деверсон, не спускающий глаз с этого оружия.

— Пожалуйста, — Карл протянул револьвер и только сейчас увидел направленное на него оружие, — Послушайте, Чарльз, если вы думаете что это я… — Деверсон взял оружие, предварительно вынув из кармана платок.

— Я ничего не думаю, мистер Эдстрем. Я тоже, как и вы, слышал крики и выстрелы. И ничего не видел. Вы только что сказали об убийстве. Вы его видели?

— Господи, конечно, нет. Я говорил в этот момент по телефону…

— Дело в том, Эдстрем, что из этого помещения можно уйти или через лабораторию Анны Фрост, или через вашу лабораторию. И в любом случае убийца должен был выйти в коридор. А в коридоре никого не было.

— Как никого? — Эдстрем был больше удивлён, чем испуган. В комнату вошёл Антонио. Увидев убитую, он прислонился к одному из столов.

— Какой ужас, — Антонио стал почти белым, кто это её, Карл?

— Понятия не имею, — Эдстрем начал нервничать.

Чарльз кивнул Виктору и тот быстро прошагал в соседнюю лабораторию. Через минуту он снова показался в дверях.

— Там никого нет.

— И не могло быть. Здесь же негде спрятаться, сказал Антонио.

Деверсон испытывающе смотрел на Эдстрема. Затем наклонился к убитой.

— Карл, вы же эксперт по оружию. Посмотрите. Стреляли явно из этого пистолета.

Эдстрем наклонился.

— Я уже это заметил. Причём сразу. Вот почему я чисто машинально поднял это оружие, чтобы закрыть дульное отверстие. Вы должны знать, что на моём месте так поступил бы любой эксперт.

— Виктор, — обратился к своему молодому коллеге Деверсон, — проверь ещё раз весь коридор.

Асенов выбежал из лаборатории. По обе стороны коридора висело несколько камер продолжавших еле слышно стрекотать. Он бросился в другой конец, к дежурному.

— Вы кого-нибудь сейчас видели? — спросил он, подбегая.

— Нет, сэр, кроме вас троих, никого, — твёрдо ответил дежурный.

— Проверьте ещё раз по своим карточкам, может быть, кто-нибудь задержался на работе, — потребовал Виктор.

— Это невозможно, сэр, — напомнил ему дежурный. — Ни я, ни мой напарник не можем впустить или выпустить человека без специальной карточки. Вы же все знаете, мистер Асенов. Посмотрите, на этаже только вы пятеро — мистер Деверсон, вы, Антонио, Петерс, Карл Эдстрем, Анна Фрост. Больше никого здесь нет. А все двери закрыты. Вот ключи, сэр, от всех комнат. А что там случилось?

— Убийство, — коротко бросил Виктор, — будьте внимательны. Может быть, кто-то здесь прячется. Дежурный улыбнулся.

— Это никак невозможно, сэр. Вы же знаете в каждой комнате у нас установлены контрольные приборы. И если человек не одевший карточку, сумеет каким-то чудом пробраться мимо нас, приборы его тут же зафиксируют. Видите, сэр, на этой схеме сейчас на этаже только пять человек. И четверо в лаборатории. А вот ваше место. Рядом со мной. Нет, мистер Асенов, здесь никого нет.

— Я знаю, знаю, — разочарованно сказал Виктор, — и всё-таки будьте внимательны.

Он снова побежал к лаборатории.

Вбежал в одно помещение, другое. У тела Анны Фрост стояли Антонио, Чарльз и Карл.

— Никого нет, Чарльз, — крикнул с порога Виктор.

— А никого и не может быть, — удовлетворённо отозвался Деверсон, — итак, мистер Эдстрем, ответьте, пожалуйста, на мой вопрос: с какой целью вы убили эксперта Анну Фрост? Для чего вам это понадобилось, Карл?

II

Из протоколов допросов обвиняемого в убийстве Анны Фрост — Карла Эдстрема и свидетелей по данному делу, произведенных следователем Федерального Бюро Расследований Гордоном Уоллером.

Допрос Карла Эдстрема

(сокращённая стенограмма)

Следователь. Хочу предупредить вас, что любые ваши слова могут быть использованы против вас. Таким образом вы имеете право молчать и не отвечать на мои вопросы. Согласно существующему американскому законодательству вы имеете право пригласить адвоката для представления ваших интересов в суде и на следствии. Вы желаете сделать какое-нибудь заявление?

К. Эдстрем. Никакого. Мне не нужен адвокат. Это чудовищное недоразумение и я думаю, что мы сможем наконец разобраться в этих обстоятельствах и без защитника.

Следователь. Это ваше право. Хочу предупредить вас и о том, что согласно существующей договорённости между правительством США и Швеции вы, Карл Эдстрем, швед по национальности и гражданству можете нести уголовную ответственность за уголовное деяние, совершённое в США. Однако, во время допроса вы имеете право требовать вызова сюда представителя вашего посольства и переводчика.

К. Эдстрем. Я уже говорил, что не нужно никаких представителей. Достаточно того, что здесь присутствует мистер Оруэлл, представитель нашего комитета.

Следователь. По согласованию между Федеральным правительством и секретарём Организации Объединённых Наций на наших встречах будет присутствовать представитель Постоянного Комитета ООН по предупреждению преступности и борьбе с нею мистер Роберт Оруэлл, которого вы знаете. Имеются ли у вас возражения?

К. Эдстрем. Я же сказал — никаких возражений, заявлений у меня нет. Это дурацкое, запутанное положение, в которое я попал, надеюсь скоро прояснится.

Следователь. Начнём с самого начала. Ваше имя?

К. Эдстрем. Карл Йохан Эдстрем.

Следователь. Ваш возраст?

К. Эдстрем. Сорок три года.

Следователь. Ваша профессия?

К. Эдстрем. Эксперт по вопросам баллистики отдела по борьбе с наркоманией Постоянного Комитета ООН.

Следователь. Ваше гражданство?

К. Эдстрем. Гражданин Швеции.

Следователь. Состоите ли вы в какой-нибудь массовой организации в Швеции?

К. Эдстрем. Да, я член социал-демократической партии Швеции.

Следователь. Ваше вероисповедание?

К. Эдстрем. Протестантское.

Следователь. Состав вашей семьи?

К. Эдстрем. Жена — Хильда, 42 года. Трое детей, Сын — Улаф, 18 лет, старшая дочь — Кристина, 16 лет и младшая дочь Мери — 14 лет.

Следователь. Как давно вы прибыли в США?

К. Эдстрем. Я работаю в комитете уже второй год. Всё время здесь в Нью-Йорке.

Следователь. Уточните, пожалуйста, когда именно вы прибыли в США?

К. Эдстрем. Пятнадцать месяцев назад. 13 июля прошлого года.

Следователь. Были ли вы до этого в Соединённых Штатах?

К. Эдстрем. Да, дважды. Один раз на конгрессе криминалистов в 1975 году. И один раз в составе делегации шведских юристов в 1980 году.

Следователь. Вы были знакомы с убитой Анной Фрост?

К. Эдстрем. Конечно. И очень хорошо. Прекрасный человек, настоящий товарищ. Мы работали вместе больше года.

Следователь. У вас с ней были ссоры, столкновения? Может быть, у вас были расхождения в оценках той или иной экспертизы?

К. Эдстрем. Не было и никогда не могло быть. Я эксперт по баллистике, а она специалист в криминологии. Это же совсем разные дисциплины права. Какие столкновения? Никаких.

Следователь. Простите, мистер Эдстрем, но я должен задать этот вопрос. У вас были интимные отношения с Анной Фрост?

К. Эдстрем. Я отказываюсь отвечать на этот вопрос… Хотя нет… заявляю — никогда не имел с ней интимных отношений.

Следователь. Расскажите подробнее вашу версию событий, происшедших в тот день.

К. Эдстрем. Я как всегда задержался на работе. Сидел в своей лаборатории. Моя и лаборатория Анны Фрост соединены ещё одной комнатой и общаются между собой. Двери в коридор и в эту комнату были закрыты, я работал над последними данными по поводу убийства представителя ООН в Латинской Америке, когда раздался телефонный звонок. Я взял трубку. Звонил фотограф, которого просил позвонить Вольраф. Не дозвонившись к нему, фотограф позвонил мне. Я говорил с ним по телефону и в этот момент услышал крики и выстрелы. А потом треск разбитого стекла. Рядом с Анной на полу, если вы отметили в своих протоколах, лежала разбитая стеклянная колба. Нет, она не имеет никакого отношения к её работе. Я бросил трубку, подбежал к двери и открыв её, обнаружил убитую Анну Фрост. Рядом валялся револьвер. Я специалист по оружию. Я тут же достал платок и бросился к оружию, чтобы быстро закрыть дульное отверстие. Должен сказать, револьвер был холодный, что меня немного удивило, но из дула пахло пороховыми газами, указывающими на недавние выстрелы. В этот момент я услышал чьи-то шаги. В комнату вбежали инспекторы. Чарльз Деверсон и Виктор Асенов. Я отдал оружие Деверсону. Потом вошёл Антонио Перес. Почему-то Деверсон решил, что это я совершил убийство, хотя я действительно не стрелял.

Р. Оруэлл. Мистер Эдстрем, вы опытный эксперт, криминалист. Неужели вы сами могли бы признать вашу версию хоть отчасти правдоподобной? Оба наших дежурных, сидевших у дверей, не могли пропустить постороннего человека на этаж. Вы прекрасно знаете, что другой дороги нет. Из окон двенадцатого этажа стрелять также не мог никто. На этаже находилось ещё три человека — Деверсон, Асенов и Перес. И все были вместе в тот момент, когда раздались выстрелы. Остаётесь только вы. Следовательно, какой вывод мы должны сделать?

К. Эдстрем. Я понимаю ваши сомнения, но я действительно не убивал эту женщину.

Следователь. На револьвере не найдено никаких отпечатков пальцев. Вы только что показали, что взяли его в руки, предварительно достав платок. Возможно вы и стёрли отпечатки пальцев неизвестного убийцы. Однако вопрос остаётся открытым. Куда делся этот убийца? Мне была предоставлена возможность ознакомиться с охраной вашего отдела. Убийца просто не мог никуда исчезнуть. Остаётся сделать предположение, что его просто не было. Ваши коллеги по экспертизе, опытные специалисты в баллистике утверждают, что пули были выпущены как раз с того места, где вы стояли, как вы объясните этот факт?

К. Эдстрем. Значит убийца действительно стоял на этом месте.

Следователь. Чтобы добежать до дверей комнаты, где было совершено преступление, вам понадобилось три, максимум четыре секунды. За такое короткое время ни один человек просто не мог никуда укрыться. Весь коридор отлично просматривался вашим дежурным и установленными по всей длине этажа камерами.

К. Эдстрем. Повторяю — всё было так, как я рассказал. Что-либо добавить не могу. Считаю, что вам необходимо найти фотографа, с которым я беседовал в момент убийства. Он подтвердит моё алиби.

Следователь. Как фамилия вашего фотографа?

К. Эдстрем… Не помню. Какая-то славянская фамилия. Впрочем, его знает руководитель лаборатории, в которой работала убитая Анна, — Вальтер Вольраф. Спросите у него, он обязательно скажет.

Следователь. Мистер Эдстрем, а вы сами не могли бы вспомнить номер телефона и адрес этого фотографа. Хотя бы телефон?

К. Эдстрем. Я не знаю ни его адреса, ни телефона. Узнайте у Вольрафа. Он его наверняка знает.

Р. Оруэлл. Мне очень жаль говорить вам это, но тем не менее вы должны сами постараться вспомнить фамилию этого фотографа. Дело в том, что Вальтер Вольраф умер сегодня ночью от сердечного приступа.

К. Эдстрем. В таком случае мои шансы на алиби равны нулю. Хотя я действительно не убивал эту женщину.

III

Остановив машину у дома и направляясь к подъезду Виктор удивился большому скоплению молодых людей, сидевших на тротуаре. Всклокоченные волосы, выкрашенные в оранжевый или синий цвет, нарочитая небрежность в одежде, полное пренебрежение к окружающим. И пугающая безысходность в глазах. Сегодня их было очень много. Человек пятьдесят. Обычно здесь никогда не сидело больше десяти.

Обойдя эту группу, Виктор вошёл в подъезд. Потенциальные клиенты нашего отдела, подумал он. От безысходности до наркотиков всего один шаг. Причём многие его уже сделали. А потом остановиться практически невозможно. Конец всегда один — или от ножа товарища или от слишком большой дозы героина. Закономерный финал этих размалёванных молодых людей.

Поднявшись на лифте к себе на четвёртый этаж, Виктор пропустил вперёд полную негритянку с целым ворохом сумок и пакетов. Он даже любезно взял некоторые из них. Эта пожилая женщина часто заходила к его соседям и она знала его в лицо. Только поэтому она спокойно позволила проводить себя до квартиры. Виктор передал сумки и пакеты и попрощавшись с хозяевами пошёл в другой конец коридора, к себе.

Он не сделал и пяти шагов, как почувствовал какое-то движение за спиной. Виктор резко обернулся. Прямо перед ним стояли двое высоких парней с ножами в руках. Лезвия угрожающе поблёскивали.

— Что вам надо? — постарался как можно спокойнее спросить Виктор, чувствуя, что голос дрожит.

Вместо ответа старший из парней сделал шаг навстречу, резко отвёл руку словно для удара. Виктор не стал ждать. Боевой приём — и парень лежал на полу, скорчившись от боли. Второй бросился почти тут же, но получив ошеломляющий удар в лицо, выронил нож. Виктор спокойно поднял ножи. Пока не было произнесено ни слова.

— Вон отсюда, — негромко сказал Асенов, указывая на лестницу. Парни не заставили себя упрашивать. Один подхватил другого, они вскочили в лифт, остановившись как раз на их этаже. Из лифта вышла молодая мама с двумя детьми. Они с ужасом уставились на ножи в руках Виктора. Он улыбнулся.

— Не беспокойтесь, пожалуйста. Я нашёл эти ножи на полу. Наверно, их уронили эти двое парней. Вы их только что видели.

Женщина несколько успокоилась, но по-прежнему стояла на месте, прижимая к себе обоих детей. Виктор улыбнулся им ещё раз и достав ключи, открыл свою квартиру. Вошёл в неё и подмигнув детям, закрыл дверь.

Войдя в комнату, он достал платок, тщательно вытер оба ножа, затем прошел на кухню, достал плоскогубцы, старательно обломал оба лезвия и завёрнутые останки ножей выбросил в мусоропровод. После чего уселся на диван. И только сейчас обнаружил, что руки предательски дрожат.

— Обыкновенные грабители, — успокаивал себя Асенов, ему ещё повезло, что наткнулся на них в первый раз. Некоторые его коллеги подвергались ограблению по три-четыре раза. Это Америка, ничего ни поделаешь… Но предательская дрожь не проходила. Он вышел на кухню, плеснул себе в стакан немного виски и вернулся в комнату. Обжигающая жидкость сразу ударила в голову.

Почему эти ребята ничего не просили у него, вдруг подумал он и понял, это главное, что его смущало. Действительно оба парня словно и не думали требовать денег. Хотели его убить? Для чего? Нет, это слишком наивно. Обыкновенные грабители. Может, накурившиеся марихуаны товарищи тех бродяг, что расселись вокруг дома. Ему всё-таки придётся сообщить об этом нападении у себя на работе. Впрочем, ничего страшного не произошло. Наверно, не стоит об этом и говорить. В отделе и так хватает неприятностей. Убита Анна Фрост, арестован Карл Эдстрем. А вчера внезапно скончался от сердечного приступа руководитель лаборатории, где работала убитая, Вальтер Вольраф.

Назавтра его вызвали к следователю давать показания. Конечно, ясно, что убил Карл Эдстрем и всё-таки здесь что-то не так. Ведь Карл категорически отрицает свою вину. Виктор, недавно приехавший сюда, ещё не успел с ним близко познакомиться, но его коллеги в один голос выражают недоумение. Карл был прекрасный эксперт, отзывчивый, добрый человек. Отец троих детей. И вдруг такое убийство.

Но кто тогда мог убить их сотрудника? Кроме их троих никого на этаже не было. Виктор почувствовал, как в затылке застучали молоточки. Наверное, от выпитого и после сегодняшнего инцидента. Включив телевизор, он решил несколько отвлечься. К ночи Виктор твёрдо знал, что не расскажет о сегодняшнем случае. Асенов и не подозревал, что это будет одной из его главных ошибок.

IV

Из протокола допроса свидетеля Виктора Асенова

(Сокращённая стенограмма)

Следователь. Ваше имя?

В. Асенов. Виктор Асенов.

Следователь. Возраст?

В. Асенов. Двадцать девять лет.

Следователь. Ваша профессия?

В. Асенов. В настоящее время региональный инспектор Постоянного Комитета ООН по предупреждению преступноси и борьбе с нею. Отдел борьбы с наркотиками.

Седоаатель. Ваше гражданство?

В. Асенов. Болгарин.

Следователь. Ваше вероисповедание?

В. Асенов. Атеист.

Следователь. Принадлежите вы к каким-нибудь массовым общественным организациям в Болгарии?

В. Асенов. Да, член Болгарской Коммунистической партии с 1980 года.

Следователь. Как давно вы прибыли в США?

В. Асенов. Третий месяц, после утверждения в секретариате ООН.

Следователь. Где вы работали до этого?

В. Асенов. В органах государственной безопасности в Болгарии.

Следователь. Ваше воинское звание?

В. Асенов. Капитан.

Следователь. Состав семьи?

В. Асенов. Я холост.

Следователь. Что вы можете сказать по существу данного дела?

В. Асенов. Практически ничего нового. Мы сидели в своей комнате, когда раздались выстрелы. Я, мой напарник Чарльз Деверсон и зашедший к нам Антонио Перес. Мы тут же бросились в лабораторию и обнаружили там убитую. Рядом с ней стоял Карл Эдстрем. Револьвер был у него в руках. Да, я узнаю этот револьвер (протокол опознания прилагается).

Постоянный Комитет ООН по предупреждению преступности и борьбе с нею был создан задолго до описываемых событий. Однако в его состав тогда входили лишь: эксперты, криминалисты, учёные-юристы. С 1979 года было решено создать на базе этого комитета несколько отделов для более успешного координирования усилий различных стран в борьбе против мафии, наркомании, контрабанды. В 1979 году были созданы отделы Постоянного Комитета. В состав работников этих отделов входят профессионалы высшего класса из органов государственной безопасности стран членов ООН. В ООН существует и особая инспекция — так называемые «голубые ангелы», которые не входят в специальные аппараты своих стран и подчиняются лишь Генеральному секретарю ООН и Генеральному директору «голубых ангелов».

Следователь. Как вы считаете, мог кто-нибудь кроме Эдстрема находиться в этот момент на этаже?

В. Асенов. Только наши дежурные охранники, но я лично видел их обоих на экранах. Никто другой на этаже быть не мог.

Следователь. Значит вы считаете, что убийца Карл Эдстрем?

В. Асенов. Я бы не был столь категоричным. Насколько я знаю, он сам отрицает свою вину.

Следователь. Вам не кажется, что вы противоречите сами себе, если кроме Эдстрема никто не мог выстрелить, то кто же тогда убил Анну Фрост?

В. Асенов. Не знаю. Я сам ломаю голову над разрешением этой загадки, но разумного разрешения не нахожу.

Следователь. Но если неизвестный убийца действительно существует, он мог незаметно исчезнуть с вашего этажа?

В. Асенов. Абсолютно исключено. У нас только одна дверь. Другая аварийная, также просматривается камерой и кроме того снабжена сигнализацией. Ваши эксперты, насколько я знаю, смотрели в неё. Оттуда никто не мог выйти. Это исключено.

Из протокола допроса свидетеля Чарльза Деверсона

(Сокращённая стенограмма)

Следователь. Ваше имя.

Ч. Деверсон. Чарльз Деверсон.

Следователь. Возраст?

Ч. Деверсон. Сорок два года.

Следователь. Профессия.

Ч. Деверсон. Старший региональный инспектор Постоянного Комитета ООН по предупреждению преступности и борьбе с нею. Отдел борьбы с наркотиками.

Следователь. Ваше гражданство?

Ч. Деверсон. Гражданин США.

Следователь. Ваше вероисповедание?

Ч. Деверсон. Протестантское.

Следователь. Принадлежите ли вы к каким-нибудь массовым организациям в США?

Ч. Деверсон. Нет, не принадлежу.

Следователь. Где вы работали до этого?

Ч. Деверсон. Пять лет — следователем ФБР. шесть лет в ЦРУ и последние шесть лет в Агентстве Национальной Безопасности.

Следователь. Имели ли вы воинское звание американской армии?

Ч. Деверсон. Я полковник, получил это звание ещё в ЦРУ. Имею английский орден «За заслуги», награждён пятью медалями. В 1972 году был награжден «Серебряной звездой».

Следователь. Состав вашей семьи?

Ч. Деверсон. Жена — Элизабет Деверсон. 33 года. Работает в компании «Юнайтед технолоджико». Дочь — Катрин Деверсон, 12 лет.

Следователь. Что вы можете сказать по существу данного дела?

Ч. Деверсон. Я находился в комнате вместе с инспектором Асеновым и экспертом Пересом, когда раздались крики. Я приказал дежурным охранникам блокировать двери, включил все камеры и поспешил к месту убийства. В комнате, находящейся между двумя лабораториями, на полу лежала убитая Анна Фрост. Рядом стоял с пистолетом в руках Карл Эдстрем. Да, револьвер «Магнум», вот он (протокол опознания прилагается). Я отобрал оружие и приказал Асенову ещё раз проверить наш этаж. Он пошёл к дежурным и проверил по нашим специальным карточкам. При входе на этаж мы обязаны их надеть, а при выходе обязаны сдать, иначе никто не пропускает. На этаже в момент убийства кроме дежурных охранников находилось четыре человека — я, Асенов, Перес, Эдстрем и убитая Фрост.

Следователь. Как вы могли определить откуда именно раздался крик?

Ч. Деверсон. Лаборатории расположены в конце коридора и кричали оттуда. В этом мы были уверены, все трое. Кроме того эти крики и выстрелы слышали наши дежурные.

Следователь. Кто по-вашему мог убить Анну Фрост!

Ч. Деверсон. А разве в этом могут быть сомнения? Конечно, Карл Эдстрем. Я не знаю, что на него нашло. Он хороший специалист, один из лучших криминалистов-баллистов, но… в тот вечер с ним могло что-то случиться. Какой-нибудь приступ или нечто подобное. Вы напрасно это исключаете полностью. Проверьте эту версию. Другого объяснения просто не может быть. Ни один человек не мог проникнуть на этаж.

Следователь. А теоретически такая возможность допустима?

Ч. Деверсон. У нас повсюду камеры, особые приборы фиксируют тут же появление любого человека. Меры предосторожности как в Рокфеллеровском центре. Нет, теоретической возможности также не существовало.

V

После вчерашнего нападения Виктор на этот раз был осторожнее обычного. Он поднялся по лестнице, внимательно осмотрел коридор и лишь затем прошёл к своей квартире, открыл дверь. Войдя, он тщательно осмотрелся. Всё было на месте. Асенов хорошо понимал, что специальные службы США никогда не оставляют его надолго без внимания. Хотя Соединенные Штаты и должны были проявлять традиционное гостеприимство ко всем работникам специализированных учреждений ООН, как страна, где эти учреждения находятся, тем не менее дипломаты, инспекторы, эксперты, криминалисты, просто посланцы из других стран находились под особым вниманием некоторых определённых организаций. В первый месяц после своего прибытия Виктор это чувствовал. У него в комнате часто бывали незнакомые люди, его телефон явно прослушивался. И хотя эти меры шли вразрез с международноправовым статусом специализированных учреждений ООН, тем не менее такая практика существовала. А если учесть, что среди работников Постоянного Комитета ООН по предупреждению преступности и борьбе с нею, было много бывших работников органов безопасности своих стран, то становится понятен особый интерес проявляемый к ним со стороны ЦРУ и А НБ.

Правда и среди работников этого комитета существовала своя категория людей, незнакомых никому, даже органам безопасности тех стран из которых прибывали. Это были эксперты-профессионалы высшего класса — «голубые ангелы ООН». Их держали на местах, почти в каждой стране, каждый из них имел легальную работу — юриста, врача, дипломата, журналиста, профсоюзного активиста. Об их настоящей работе не знало лишь высшее руководство страны, где работал «голубой ангел». Часто эти люди бывали незаменимы, давая очень ценную информацию центральному руководству, в обход местного отделения службы безопасности. И руководители были заинтересованы в охране их инкогнито.

Виктор Асенов был всего лишь региональным инспектором отдела по борьбе с наркотиками и не имел никакого отношения к «голубым». Он прибыл вполне легально, как сотрудник органов безопасности своей страны, проявивший себя на прежней работе в Турции и рекомендованный в качестве сотрудника Постоянного Комитета ООН.

Весь первый месяц он почувствовал за собой слежку. Как опытный профессионал он замечал, что в его квартире бывают посторонние. Но это были всего лишь издержки его работы. Однако вчерашнее нападение этих двух юнцов его озадачило. Если это не грабители, то кто же? Неужели они всерьёз хотели убить его. Виктор не знал ответов на эти вопросы. Резкий телефонный звонок прервал его мысли.

— Мистер Асенов, — голос был женский с едва заметным акцентом.

— Да, это я, — подтвердил Виктор, недоумевая, кто может звонить в столь позднее время.

— С вами говорит Хильда Эдстрем, я жена Карла Эдстрема, вашего бывшего коллеги, — женщине с трудом дались эти слова.

— Я вас слушаю, — Асенов прижал трубку поплотнее.

— Я хотела бы встретиться и поговорить с вами, если это возможно.

— Пожалуйста, — официально ответил Виктор, — как вам удобно, чтобы я приехал, или вы приедете сами?

— Если можно я сама, я сейчас внизу у вашего дома, — чуть виновато отозвалась женщина.

— Поднимайтесь, конечно, — быстро сказал Виктор.

Что могло привести к нему эту женщину. Он не очень хорошо знал ее мужа, но в отличие от Деверсона не верил в его виновность. Деверсон верил, потому что были факты. Он не верил, полагаясь на свою интуицию. В дверь позвонили. Виктор подошел к двери, заглянул в глазок и лишь затем открыл. На пороге стояла женщина лет сорока — сорока пяти. Седые волосы были аккуратно уложены, на лице застыли тревога и волнение. Женщина чем-то неуловимо напомнила своего мужа, Карла Эдстрема. Впрочем, Виктору все скандинавы казались похожими друг на друга.

— Вы Виктор Асенов? — полувопросительно-полуутвердительно спросила женщина. — Это я звонила вам.

— Проходите, пожалуйста, — Виктор посторонился. Он помог женщине снять плащ и провел ее в комнату.

Хильда Эдстрем села на стул, достала сигареты.

— Вы не возражаете?

— Конечно нет, курите, — Виктор щелкнул лежащей на столе зажигалкой, подарком одного из его друзей. Зажигалка была искусно сработана, но он ею почти не пользовался, так как не курил. Женщина тяжело вздохнула.

— Я пришла к вам, мистер Асенов, потому что Карл просил придти именно к вам. Его обвиняют в этом страшном преступлении. Но я точно знаю — Карл не убивал эту женщину. Я знаю его давно, с самого детства. Мы троюродные брат и сестра.

«Вот почему они так похожи», — мелькнула мысль у Виктора.

Он не мог убить Анну Фрост. Но никто ему теперь не верит. Ни Деверсон, ни руководство вашего Комитета, ни следователь из ФБР. Даже представитель нашего посольства считает, что убил Карл. Где я только ни была, никто и слушать не желает. Адвокат Карла рекомендовал ему найти кого-нибудь из своих коллег, которые могли бы более точно исследовать весь этаж и разрешить эту загадку. А кроме вас, на этаже были Чарльз Деверсон и Антонио Перес.

— А вы говорили с ними? — спросил Виктор.

— С Деверсоном? Нет, что вы! Он же серьезно считает, что Карл виноват. А вот Антонио, как и вы, полагает, что убийство совершил не Карл. Он был у нас дома и говорил со мной по поводу этого страшного преступления. Но у него нет возможности все проверить. Он всего лишь эксперт, а вы региональный инспектор. Вот Карл и попросил меня передать вам… Если бы вы знали его лучше! Он не мог этого сделать, — женщина отвернулась.

Виктор вышел на кухню, налил в стакан минеральной воды и вернулся в комнату.

— Выпейте пожалуйста, миссис Эдстрем. Я, конечно, хочу помочь вашему мужу, но скажу откровенно — шансов очень мало. На нашем этаже не могло быть больше никого. Это совершенно точно.

— А вы тоже верите, что убил Карл, — с ужасом спросила Хильда.

— Нет, не верю, — твердо ответил Виктор, — я знал его немного, и я привык полагаться на свое знание людей. Не верю, хотя факты против него. Вот если бы удалось доказать его алиби.

— Карл говорил мне об этом. И его адвокат Генри Салливан сейчас ищет того фотографа, с которым мой муж говорил в момент совершения преступления. Карл не помнит его фамилию, не знает его адреса. Он поднял трубку, спрашивали Вольрафа. И в этот момент раздались выстрелы. А следователи ФБР не очень верят в эту версию и почти не ищут этого человека.

— А Вальтер Вольраф не успел сказать об этом фотографе?

— Нет. Вы не знаете, он скоропостижно скончался. Я была у них на похоронах. Он ничего не успел сообщить.

Виктор молчал. Он уже понял — если Карл Эдстрем не врет, то это его единственный шанс, может быть последний. Нужно найти этого фотографа. Непонятно только почему он сам не заявит в полицию об услышанном. Хотя, что этот человек мог слышать? Выстрелы и крики? Он мог и не придать им значения. Но… какая-то мысль быстро промелькнула и исчезла. Нужно будет проверить все версии, — подумал Асенов.

— Ваш муж не говорил как именно можно найти этого фотографа?

— Нет, ничего. Он просто посоветовал мне зайти к вам. Может быть, вам удастся найти что-нибудь. Он сказал, что верит вам, — женщина произнесла последние слова с надеждой в голосе.

Виктор молчал. В голове уже сложился план предстоящих действий.

VI

Из протоколов допроса Антонио Переса

(Сокращенная стенограмма)

Следователь. Ваше имя?

А. Перес. Антонио Аугусто Перес.

Следователь. Возраст?

А. Перес. Тридцать шесть лет.

Следователь. Ваша профессия?

А. Перес. Эксперт-нарколог отдела по борьбе с наркотиками Постоянного Комитета ООН по предупреждению преступности и борьбе с нею.

Следователь. Ваше гражданство?

А. Перес. Гражданин Боливии.

Следователь. Ваше вероисповедание?

А. Перес. Католик.

Следователь. Ваша прежняя профессия?

А. Перес. Эксперт-нарколог при Министерстве внутренних дел Боливии.

Следователь. Состоите ли вы членом какой-либо массовой организации здесь в США, или в Боливии?

А. Перес. Нет, беспартийный.

Следователь. Как давно вы прибыли в США?

А. Перес. В январе 1983 года я стал экспертом отдела и с тех пор почти все время живу здесь, иногда выезжаю домой, в Боливию.

Следователь. Состав вашей семьи?

А. Перес. Я холост.

Следователь. Что вы можете рассказать по существу данного дела?

А. Перес. Я давно знаю Эдстрема. Это честный человек, хороший отец. Я не верю, чтобы он мог убить эту женщину, хотя факты и против него.

Следователь. Вы уклоняетесь от существа заданного вам вопроса.

А. Перес. Я сидел в лаборатории, работая вместе с убитой Анной Фрост. Затем, видя, что мы заканчиваем, встал, вышел из лаборатории и по коридору дошел до комнаты инспекторов. Камеры, установленные там, следили за моим передвижением. Выходя, я видел, как Анна Фрост что-то кричит в другую комнату Карлу Эдстрему. По-моему, спрашивала у него который час. Я вошел в комнату инспекторов, когда услышал крики и выстрелы. Мы трое — Деверсон, Асенов и я бросились туда. Я отстал, потому, что немного хромаю. А войдя увидел убитую Анну. Оружие было в руках у Эдстрема.

Следователь. Вы видели кого-нибудь в коридоре?

А. Перес. Разумеется, нет. Я же сказал — за моим передвижением следила камера. Никого в коридоре не могло быть.

Следователь. Вы часто задерживались на работе?

А. Перес. В последнее время, увы, часто. Слишком много работы.

Следователь. Мог кто-нибудь незамеченным пробраться на ваш этаж и убить Анну Фрост, а затем так же незаметно скрыться?

А. Перес. Это полностью исключено. Вот почему я так удивлен, что кроме Эдстрема по существу никто и не мог совершить этого преступления.

Следователь. Как вы считаете, отношения Эдстрема и Фрост были хорошими? Не было ли у него каких-то личных мотивов для убийства?

А. Перес. Думаю, не было. Их отношения всегда были ровными, товарищескими. Мне, во всяком случае, так казалось.

Следователь. Проведенный повторно обыск на квартире Эдстрема позволил нам обнаружить записку Анны Фрост к нему.

Вот эта записка. Вы узнаете ее почерк?

А. Перес. Да, это ее почерк.

Следователь. Графологи подтвердили, что записка написана рукой Анны Фрост. (Протокол прилагается), В ней сказано: «Увидимся в восемь часов вечера у кинотеатра». Следовательно, какие-то личные отношения у них были?

А. Перес. Может быть. Я об этом не знал.

Следователь. Как вы считаете, могла Анна Фрост быть любовницей Карла Эдстрема?

А. Перес. После этой записки я ничего не знаю. Мне всегда казалось, что не могла. Но сейчас я просто не знаю. Хотя повторяю, я всегда был убежден в невиновности Эдстрема.

VII

Последние несколько дней он безуспешно разыскивал этого фотографа. Виктор побывал в квартире Вольрафов, беседовал с вдовой Вальтера. Безутешная женщина ничего нового сообщить не могла. Она не знала ни адреса фотографа, ни его имени. И вообще не подозревала, что у ее Вальтера был знакомый фотограф.

Виктор знал, конечно, что у женщины уже побывали следователи ФБР, но и им не удалось ничего выудить. И вот теперь он на свой страх и риск объезжал всех нью-йоркских фотографов. Их набралось более шестисот. Предусмотреть или придумать какую-либо систему он просто не сумел. Приходилось объезжать всех. И только сегодня он понял всю бессмысленность своих поисков. Конечно, ФБР уже проверило всех фотографов и если его не нашли, значит его не было или он не зарегистрирован.

Асенов даже остановил машину от неожиданности. Значит, напрасно ФБР ищет фотографов. Он вдруг вспомнил, как Вальтер несколько раз обращался к услугам одной небольшой фирмы по производству химических реагентов. Как называлась эта фирма? Кажется она была расположена в Трентоне, это же совсем недалеко от Нью-Йорка. Он резко повернул машину к месту своей работы. «Фольгсваген», набирая скорость, помчался по Манхеттену. Скоро показалась Пятая авеню. Он оставил машину недалеко от дома, на стоянке и почти бегом направился к зданию. Поднялся на лифте на двенадцатый этаж и предъявил дежурному охраннику свое удостоверение. Кивнув головой, охранник открыл ему дверь. Он еще раз предъявил удостоверение и, получив специальную карточку, почти бегом направился в лабораторию.

В это позднее время в лаборатории горел свет. Виктор осторожно открыл дверь. За одним из столов сидел Антонио.

— Добрый вечер, Антонио. Что вы здесь делаете?

— Не я один, Мистер Асенов. Нас здесь пятеро. Остальные в лаборатории по соседству. Слышите их голоса? Снова срочная информация. Приходится обрабатывать. А у вас какое-то срочное дело?

— Вы не помните, Антонио, с какой фирмой поддерживал связь ваш руководитель Вольраф? Фирма по производству химреагентов в Трентоне. Он еще запрашивал у них какую-то информацию.

— Конечно, помню, — эксперт встал и хромая подошел к одному из стеллажей, — вот пожалуйста — «Юнайтед Карбайд». А в чем дело?

— Ничего, просто хотел проверить, эта фирма или нет. Большое спасибо. — Виктор вышел из лаборатории.

По коридору шли двое. Увидев Асенова, они остановились. Это были региональные инспекторы Луис Баррето и Сэй Гомикава.

— Что ты здесь делаешь так поздно, Виктор? — спросил его Гомикава, — Ваша смена давно кончила свою работу.

— Да у меня были дела в лаборатории, — уклончиво ответил Виктор, — хотел узнать некоторые данные. Могут понадобиться.

Попрощавшись с инспекторами, он дошел до конца коридора, предъявил удостоверение охраннику, отцепил карточку, вышел за дверь, снова показал удостоверение и вошел в лифт.

Итак «Юнайтед Карбайд». Эта фирма иногда помогала Вольрафу и его лаборатории какими-то химическими реактивами. Они сотрудничали уже давно. И кажется у них был свой фотограф. Нужно ехать в Трентон. Это целых три часа езды. Виктор посмотрел на часы. Уже десятый час вечера. Сегодня он не успеет. Значит, завтра нужно отпроситься с работы пораньше и выехать. А что он скажет начальству. Что едет искать свидетеля, подтверждающего алиби Эдстрема. Нет, это не подходит. Может быть ему стоит прямо сейчас съездить туда. Наверняка в фирме есть дежурный, или хотя бы он может узнать на месте, кто глава фирмы. А через него и выйти на этого фотографа. Так ехать или нет?

Залезая в машину Виктор еще сомневался. Он включил зажигание, автомобиль медленно тронулся с места. Автоматически рука потянулась к включателю радио. Почти сразу за щелчком раздался голос диктора — «Федеральное Бюро Расследований считает, что убийство в Лос-Анджелесе не имело место. Однако, некоторые журналисты серьезно полагают, что Мерилин Монро была убита. Мотивы убийства кроются в ее слишком близких отношениях с тогдашним Министром юстиции США Робертом Кеннеди». Он дослушал сообщение до конца и повернул машину на юг. Все-таки лучше ехать в Трентон прямо сейчас. В кармане у него удостоверение сотрудника ООН. Он правда не имеет право ехать дальше Нью-Джерси. Но Трентон расположен почти на самой границе с Пенсильванией, в самом Нью-Джерси. Так что местных законов он не нарушит. Только надо не сбиться с пути, что почти невозможно, учитывая превосходное состояние дорог в Америке.

Первые пятнадцать километров после того, как он выехал из Нью-Йорка, прошли спокойно. Но, сворачивая направо, Виктор вдруг заметил темно-синий «Фиат», который преследовал его, почти не отрываясь. Неужели опять кто-нибудь из местных детективов? Виктор прибавил скорости. «Фиат» также увеличил скорость. Он почувствовал, что начинает нервничать. Это уже выходило за всякие рамки. Неужели не могут оставить его в покое! Он остановил автомобиль на трассе, метрах в пятистах от заправочной станции. «Фиат» замер в тридцати метрах от него. Потушил фары. В машине сидели двое. Виктор, решительно хлопнув дверцей, вышел из своего автомобиля, и зашагал в сторону «Фиата». Внезапно машина его преследователей резко рванула с места. Только в последний момент каким-то чудом ему удалось увернуться от стремительно летящей на него массы железа и стекла. «Фиат» с ревом скрылся в ночь. А он еще долго стоял на дороге. Сильно болело плечо, он ударился, падая на асфальт.

Нет, это явно не «детективы». Кто-то серьезно хочет убрать его. Наверно, решили помешать ему попасть в Трентон. Он упрямо тряхнул головой. Ничего не выйдет. Забравшись в машину, он дал полный газ, и его «Фольксваген» сильно рванул с места. Уже проезжая заправочную станцию, Виктор достал свой пистолет и положил рядом на сидение.

В Трентон он въехал в первом часу ночи. Еще светились огни, слышался смех из переполненных баров. Виктор подъехал к одному из таких заведений. Убрал пистолет в карман и, выйдя из машины, сильно хлопнул дверцей. Вошел в бар. В нем было довольно много людей. Виктор подошел к бармену.

— Добрый вечер.

— Добрый вечер, синьор, — бармен был явно мексиканец.

— Скажите, пожалуйста, вы не знаете, где находится компания «Юнайтед Карбайд»? — спросил Виктор, старательно выговаривая название фирмы. Бармен засмеялся.

— Что вы, синьор! Какая компания! В ней и работает всего-то десять-пятнадцать человек.

— Они производят какие-то химические реактивы? — спросил Виктор.

— Скорее перепродают, синьор, они ведь только перекупщики. Хотя и неплохие ребята.

— А свой фотограф у них есть? — Виктор затаил дыхание в ожидании ответа.

— Конечно. И очень хороший. Видо Дренкович. Он приехал из Канады. Он и меня пару раз щелкнул. Очень забавный старик, но странный какой-то.

— А где он живет? — Виктор чувствовал, что напал, наконец, на след.

— Недалеко отсюда. Прямо у порта. Вам повезло, синьор, что вы спросили у меня. Я здесь всех знаю. Город правда сильно вырос за последнее время, но все равно я многих знаю. Я даже знаю многих студентов из Принстонского университета. А их там довольно много, — бармен отличался особой разговорчивостью.

— Вы не могли бы мне написать адрес. И, если можно дайте стакан кока-колы, — решил Виктор.

Бармен широко улыбнулся.

— С удовольствием, синьор. Это настоящий напиток джентльменов. Так говорят по телевизору, — мексиканец ловко откупорил одну бутылку, достал высокий стакан, бросил туда несколько кусочков льда и вылил всю бутылку. Пока Виктор пил, бармен быстро написал адрес Дренковича на бумаге.

— Вот здесь проедете налево — я нарисовал вам и схему, чтобы вы не заблудились.

— Спасибо, — Виктор положил на стойку доллар, — сдачи не надо.

— Вам спасибо, синьор, — мексиканец уже обслуживал другого. — Что вам угодно, синьор?

«Фольксваген» медленно ехал по неосвещенным улицам. Доехав до пристани, Виктор свернул направо, показались маленькие, одноэтажные дома. У дома номер четырнадцать Виктор остановил машину. Вышел, осмотрелся. Кругом была тишина, здесь, видимо, жили рабочие порта, рано ложившиеся спать. Он направился к дому. Резко постучал. Тишина. Он постучал еще раз. Старческий голос за дверью тихо спросил:

— Кто там?

— Мне нужен Видо Дренкович, — громко отозвался Асенов.

— Кто вы такой? — раздалось из-за двери.

— Я клиент «Юнайтед Карбайд», — решил соврать Асенов, — мне нужно поговорить с Видо Дренковичем.

Дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял старик лет семидесяти. Слезящиеся глаза внимательно осматривали гостя. Видимо, старик остался доволен.

— Проходите, — он чуть посторонился.

Виктор прошел в комнату. Всюду царили грязь и беспорядок.

Виктор, оглядевшись, сел на единственный стул, стоящий у окна. Старик сел рядом, на кровать.

— Ну, что вам нужно? — спросил он.

— Вы Видо Дренкович?

— Да, я.

— Вы фотограф компании «Юнайтед Карбайд»? — еще раз спросил Виктор.

— Да, это я. Говорите, что вам нужно и побыстрее уходите — я очень устал и хочу спать.

— Я из Нью-Йорка, — сказал Виктор, от которого не ускользнуло, что при упоминании этого города старик вздрогнул. — Две недели назад вы звонили своему клиенту, который часто пользовался вашими услугами — Вальтеру Вольрафу.

— Что с ним случилось? Я звонил ему домой, никто не отвечал.

— Он умер, от сердечного приступа.

Старик молчал. Затем дребезжащим голосом спросил.

— У вас нет сигарет?

Виктор похлопал себя по карманам.

— Я не курю.

— Вы на самом деле приехали из Нью-Йорка? Вы следователь или полицейский инспектор?

— Ни то, ни другое. Я друг Вальтера Вольрафа, — решил чуть соврать Виктор, — а почему вы решили, что я должен быть из полиции.

— Я ведь все слышал, — неожиданно сказал старик, — но боялся идти в полицию. Я ведь эмигрант. Еще во время войны бежал из Югославии, а потом из Канады. У меня всегда были неприятности с полицией. И когда я услышал, что кого-то убивают, я просто испугался.

— Значит, вы слышали по телефону выстрелы и крик?! — спросил обрадованный Асенов.

— Да, — подтвердил старик. — Я позвонил, поднял трубку какой-то незнакомец. Мы не успели сказать и нескольких слов, как раздались выстрелы. А до этого был громкий женский крик. Я слышал, как говоривший со мной громко сказал: «Боже мой. Там, кажется, убивают Анну» и бросил трубку. Я мучился несколько дней. А потом решил позвонить Вальтеру. Но никто не отвечал. Или отвечали незнакомые голоса. А я боялся спрашивать. Что мне оставалось делать? Не в полицию же идти. Кто мне поверит, думал я. И потом, если нужно найти меня, полиция, наверняка, это быстро сделает. Вот почему я с того дня живу в постоянном страхе, я словно чувствовал что-то.

— А вы не могли бы подтвердить завтра свои показания в Нью-Йорке? — Виктор был доволен. Похоже Эдстрем говорил правду, утверждая, что в момент убийства он находился в соседней комнате.

— Я боюсь, — откровенно признался старик, — я боюсь быть свидетелем, боюсь кому-то помешать или выступить против кого-то. Я всего боюсь в этой проклятой стране.

— Ладно, — решил Виктор, — сделаем так. Завтра я расскажу следователю о нашем сегодняшнем разговоре. И он пришлет за вами своих людей. Не бойтесь ничего. Вы ведь не обвиняете никого. Вы просто спасете от электрического стула невиновного человека. Ради этого стоит один раз прийти в полицию.

Дренкович молчал. Он смотрел на окно. В наступившей тишине слышались крики из порта, шум проезжающих машин, голоса редких прохожих.

— Хорошо, — сказал наконец старик, — я приеду завтра сам в Нью-Йорк. Но у меня почти нет денег, даже на проезд.

Виктор быстро достал деньги.

— Вот здесь пятьдесят долларов. Этого, думаю, хватит. Обязательно приезжайте. Я не буду говорить ничего следователю. Лучше, чтобы вы сами все ему рассказали. И про наш разговор тоже можете рассказать. Если, конечно, он спросит, откуда вы знаете, что вас разыскивают.

— А как мне найти этого следователя?

— Приезжайте в Манхаттен, на Пятое авеню. Я напишу вам адрес. Номер дома. Поднимитесь на двенадцатый этаж. Там будут стоять дежурные. Скажете, что вы знаете, кто убил Анну Фрост. Запомнили? Анну Фрост. Я лучше запишу. А остальное уже пусть вас не беспокоит. Я предупрежу дежурных. И они отвезут вас к следователю. Договорились?

Старик смотрел на деньги.

— Хорошо, — сказал он, — я приеду.

— Я обязательно предупрежу дежурных, — пообещал Виктор, — и не очень беспокойтесь. Вы только помогаете невиновному, подтверждая его алиби. Я буду вас ждать, — еще раз повторил Виктор вставая.

Старик поднялся с кровати за ним. Шаркая ногами, проводил его до дверей. Уже выходя, Виктор обернулся. При лунном свете лицо Дренковича показалось какой-то комической маской, словно это был не живой человек.

Всю обратную дорогу Виктор пребывал в отличном настроении. Ему удалось найти свидетеля. Он подтвердит алиби Эдстрема. О происшествии на дороге он даже не думал. В конце концов таких автомобильных хулиганов в этой стране хватает. Сейчас главное Эдстрем.

VIII

Из протоколов допроса Рональда Моуэта — эксперта-криминалиста по вопросам баллистики Федерального Бюро Расследований

(Сокращенная стенограмма)

(Присутствует Карл Эдстрем — обвиняемый в убийстве Анны Фрост).

Следователь. Мистер Моуэт, мы пригласили вас для уточнения некоторых данных по вопросам убийства Анны Фрост. Вам известны Ваши права и обязанности?

Р. Моуэт. Да.

Следователь. Здесь присутствует обвиняемый Карл Эдстрем и его адвокат Генри Салливан. Ответьте на вопрос. Вы осматривали труп убитой Анны Фрост совместно с медицинским экспертом Давидом О’Брайеном?

Р. Моуэт. Да, две недели назад.

Следователь. Расскажите более подробно о ваших выводах.

Р. Моуэт. На теле убитой Анны Фрост мною было обнаружено два пулевых ранения. Обе раны смертельные, так что версия самоубийства полностью исключается. Первая пуля, проникнув через одежду (темно-синюю блузку), вошла в сердце и осталась там. Вторая пуля застряла в левом легком. Причем произошло завертывание краев входного пулевого отверстия. Выстрелы были произведены с близкого расстояния, однако пистолет не был приставлен к груди, а убийца стрелял метров с пяти-шести. В обоих ранах отсутствует некоторая часть кожного покрова во входных отверстиях, что естественно, так как пули, входя в кожу растягивают и разрывают ее. Выстрелы были произведены под некоторым углом, и зона отложения пороховой копоти оказалась несколько расширенной в сторону направления линии полета пуль. Преступление было совершено около семи часов вечера из пистолета системы «Магнум», предъявленного мне для опознания. (Протокол опознания прилагается). Как эксперт могу совершенно точно заявить, что выстрелы были произведены именно из этого пистолета.

Следователь. Труп, лежавший на полу, соответствовал тому месту, с которого мистер Эдстрем мог произвести свои выстрелы?

Р. Моуэт. Да, почти абсолютно. Именно под этим углом. Проведенная дважды баллистическая экспертиза полностью подтвердила мои выводы.

Г. Салливан. Вы полностью исключаете возможность самоубийства?

Р. Моуэт. Абсолютно. При самоубийстве в огнестрельную рану вместе с пулей, выпущенной с очень близкого расстояния, попадают различные инородные предметы — газы, копоть. Образуется такой пороховой поясок. Это вам может рассказать любой медицинский эксперт. Должен быть поясок осаднения, следы действия пороховых газов. Я еще раз подчеркиваю — выстрелы были произведены с расстояния в несколько метров. Однако у меня вызывает недоумение тот факт, что «Магнум» причинил не совсем характерные разрывы кожи, словно дуло пистолета было обвернуто носовым платком. Хотя наша тщательная проверка и подтвердила — стреляли именно из этого пистолета.

Следователь. Мистер Эдстрем, вам знаком этот пистолет?

К. Эдстрем. Да. Этот пистолет из нашей лаборатории. Но я не знаю, как он попал в комнату, где находилась Анна Фрост, и кто стрелял из него.

Следователь. Вы настаиваете на том, что когда вы вошли в комнату, Анна Фрост уже была убита?

К. Эдстрем. Конечно. Более того, состояние канала отвода ствола и отсутствие резкого запаха пороховой гари еще тогда показались мне подозрительными.

Р. Моуэт. Вы хотите сказать, что из пистолета не пахло пороховой гарью?

К. Эдстрем. Пахло, но не так сильно. Словно убийство совершилось не в этот момент, а пятью-десятью минутами раньше.

Следователь. Вы считаете это возможным?

К. Эдстрем. Нет, не считаю.

Г. Салливан. А что думает по этому вопросу мистер Р. Моуэт?

Р. Моуэт. Этого не могло быть.

Следователь. Мистер Эдстрем, на прошлом допросе вы утверждали, что не имели никаких интимных отношений с убитой. Однако, повторно проведенный обыск позволил органам следствия найти записку Анны Фрост, где она просила вас встретиться с ней у кинотеатра. Вам знакома эта записка?

К. Эдстрем. Нет, я ее и в глаза никогда не видел. Это явная провокация. Повторяю — у меня не было никаких интимных отношений с убитой.

Г. Салливан. Я протестую — в записке не сказано, что встреча состоится именно с моим подзащитным. Это мог быть любой человек. Записка могла быть подброшена.

Следователь. В таком случае ознакомьтесь с протоколом обыска квартиры обвиняемого Карла Эдстрема. (Протокол прилагается).

IX

Он ждал уже третий час. По расчетам Виктора, Дренкович должен был быть в Нью-Йорке, если, конечно, он не опоздал на утренний экспресс. Но старика не было. Через каждые полчаса Асенов звонил дежурному, пытаясь выяснить не появился ли этот долгожданный свидетель, но фотографа по-прежнему не было.

В час дня появился Деверсон, который ездил в главное здание ООН, на набережной Ист-Ривера, чтобы сдать необходимые документы. Мрачно пробормотав приветствие, он прошел к своему креслу. Асенов сразу понял, что его коллега не в духе.

— Что случилось, Чарльз? — спросил Виктор, — опять неприятности?

— Еще какие, — недовольно заметил Деверсон, — вызывают дежуривших с нами в тот вечер охранников. Все пытаются допытаться, кто именно мог проникнуть в этот день на наш этаж. Мистер Оруэлл, правда, считает, что убийца все-таки Эдстрем, но наш Генеральный Директор серьезно убежден в обратном. Думает, что к нам каким-то неведомым образом мог проникнуть убийца, а затем скрыться.

— А как ты считаешь, Карл мог убить Анну Фрост? Неужели ты серьезно веришь в эту возможность? — спросил Асенов.

— Знаю, знаю, — Деверсон махнул рукой, — у нас в ЦРУ был даже такой курс «Этические взгляды возможного противника». Гуманизм, вера в социальную справедливость, в человека. Это ваши социалистические идеалы. Вещь, конечно, неплохая. Но для вас. А в жизни я знал много случаев, когда за солидную сумму любой человек мог стать убийцей или предателем.

— Все покупается, все продается?

— Конечно. И не надо делать удивленное лицо. Просто одни продаются за деньги, других прельщают идеей. Вот скажи откровенно, если я вдруг расскажу тебе о какой-нибудь операции, готовящейся против Венгрии или Советского Союза, ты сообщишь об этом на родину? Только честно?

— Да, — не колеблясь ответил Виктор, — я коммунист и офицер.

— Вот, вот. И таким образом за свои принципы ты продашь меня.

— Это разные вещи, — попытался возразить Асенов.

— Оставь, — махнул рукой Деверсон, — это одно и то же. А Эдстрема могли подкупить, предложить большую сумму денег, и он сдался.

— Неужели ты действительно веришь, что Карл Эдстрем мог убить эту женщину? — снова спросил Виктор.

— А кто тогда? — закричал Деверсон. — Куда исчез тогда этот чертов убийца? На этаже кроме нас никого не было. Антонио был у нас в комнате. Оба охранника в конце коридора. Куда делся этот чертов убийца? Почему ты так убежден, что Эдстрем не убийца?

— У меня есть доказательства, — тихо сказал Виктор.

Деверсон перестал кричать. Отвернулся. Затем уже спокойным голосом спросил.

— Какие доказательства? Конкретно.

— Я нашел фотографа, который подтвердил алиби Эдстрема. Они действительно говорили друг с другом по телефону, когда раздались крики и выстрелы. А значит Эдстрем не мог быть убийцей. Достаточно тебе этого?

— Откуда ты узнал? — сразу начал задавать вопросы Деверсон.

— Не все сразу. Я был ночью в Трентоне. Понимаешь, ко мне приходила жена Карла Эдстрема.

— Она тоже не верит в то, что ее муж убийца? — хмыкнул Деверсон.

— Не перебивай. Я вспомнил, что у Вольрафа были контакты с какой-то фирмой по производству химических реагентов. Я приехал вчера сюда и довольно быстро узнал название фирмы. Выехал в Трентон и сумел найти там этого фотографа.

— Так сразу? — недоверчиво спросил Чарльз.

— Вот так сразу. Можно подумать, в Трентоне живет миллион человек. Этот фотограф — старик, эмигрант из Югославии, Видо Дренкович. Он честно рассказал мне, что слышал выстрелы и крики как раз в тот момент, когда Эдстрем говорил с ним по телефону. А это значит, что алиби у Эдстрема абсолютное. Понимаешь, он не мог быть убийцей.

— Хорошо. Предположим, что Эдстрем не виноват. Предположим. Тогда кто? Святой дух? Убийца стоял рядом с Анной Фрост, в пяти метрах от нее. Куда он исчез? Испарился? Ты что, хочешь, чтобы я серьезно поверил в дурацкую версию?

Виктор почувствовал, что начинает нервничать. Действительно, он об этом почти не думал, ему казалось главное — доказать алиби Эдстрема. Но кто тогда убийца? И что самое поразительное — почему в таком случае не сработали приборы, их электронная аппаратура, камеры?

— И, наконец, главное. Для чего убили Анну Фрост?

— продолжал Деверсон. — Кому была выгодна ее смерть? Если даже Эдстрему заплатили, я говорю если, — добавил он, заметив протестующий жест Виктора, то и тогда — кто именно заплатил, зачем?

— Ты не обидишься, если я расскажу тебе одну интересную историю? — спросил Виктор.

— Какую историю? — подозрительно покосился на него Деверсон. — Ты сегодня набит историями. Сначала, кстати, скажи, где этот твой фотограф?

— С минуты на минуту он будет здесь, — спокойно сказал Асенов, — история очень интересная. Вчера, когда я ехал в Трентон, на дороге меня едва не сбил темно-синий «Фиат», водитель которого явно не хотел, чтобы я попал в Трентон, к Дренковичу.

— Как это, чуть не сбил? Ты что, выходил на дорогу?

— Я обнаружил, что «Фиат» едет за мной и, остановившись, вылез на дорогу, узнать в чем дело. Твои соотечественники весьма любопытные люди. Они едва не раздавили меня, но преследовали от самого Нью-Йорка.

— А потом отстали?

— Да.

— И ты привез этого фотографа с собой? — почти с ужасом спросил Деверсон.

— Зачем? Он обещал сам приехать сегодня утром.

— А если эти люди действительно следили за тобой? Им будет невыгоден такой свидетель. Как ты думаешь, Виктор? — Чарльз в упор посмотрел на своего напарника, прищурив глаза.

— Не знаю, — Виктор подумал, — «Фиат» потом меня не преследовал. Я бы обнаружил слежку. Нет, за мной никто не ехал. Это точно.

— А этот «Фиат» прицепился к тебе только вчера?

— По-моему, да, но… — Виктор замялся, ища слова, — еще до этого на меня напали двое ребят. Может быть случайность. Но на грабителей они были мало похожи. Судя по всему, они хотели вырезать у меня аппендицит.

— Операция не удалась, — хмыкнул Деверсон, не сводя своего тяжелого взгляда с болгарина.

— Не удалась. Я «попросил» их не приставать. Кстати, попросил довольно вежливо.

— Они послушались?

— А что им оставалось делать?

— Ты доложил об этом случае руководству? — спросил Деверсон.

— Нет. Я, честно говоря, думал, что это обычное хулиганское нападение.

— А теперь так не думаешь?

— Не думаю. Судя по всему, я заинтересовал твоих любознательных сограждан. Или твоих бывших коллег.

— Не говори глупостей, Виктор. Если бы мои коллеги всерьез захотят убрать тебя, я не дам за твою жизнь и десяти центов, — сказал вдруг необычно серьезным тоном Деверсон. — Я думаю, тебя хотели испугать.

— А кто именно, ты подскажешь?

— Не знаю, — уклонился Чарльз, — во всяком случае, не мои бывшие коллеги, это точно. Значит так, — сказал он после небольшого молчания, — значит Эдстрем невиновен. Предположим на одну минуту, что это действительно так, хотя этого быть не может. Но зачем убили Фрост? По-моему, Виктор, нам надо проверить все дела этой лаборатории за последний месяц. Чем они занимались с Вальтером? Может быть, там мы найдем ключ к этой тайне.

— Но теперь веришь, что Эдстрем не виноват?

— Не знаю. Если не он, то я буду очень рад. Но я еще не сумасшедший. Этого не может быть, но, честное слово, я буду очень рад, если твои слова подтвердятся.

Резко зазвонил телефон, Деверсон поднял трубку.

— Да, — подтвердил он, — да, говорит Деверсон, что у вас случилось…?

По внезапно изменившемуся лицу Чарльза Виктор понял: что-то неприятное. Деверсон еще несколько раз сказал «да, понял» и осторожно положил трубку. Затем повернулся к Асенову.

— Ты уже догадался, что случилось? — спросил он глухим голосом.

— Нет, — ответил Асенов.

— Звонили из местного отделения полиции. Там работает один мой знакомый. Только что в районе Уильямберга неизвестным автомобилем сбит какой-то старик, прохожий. В кармане у него найден телефон с нашим номером. Пострадавший скончался по дороге в больницу, не приходя в сознание. Тебе все понятно?

Виктор вдруг вспомнил слова старого эмигранта: «Я всего боюсь в этой проклятой стране. Я очень боюсь».

— Быстрее одевайся, я вызвал дежурную смену. Едем к Генеральному Директору. Нужно рассказать обо всем, — Деверсон резко поднялся, — слишком много случайностей для одного случая. Разрази меня гром, но похоже ты прав — Карл Эдстрем не виноват. И все-таки, кто тогда убил Анну Фрост? — тихо прошептал он и, посмотрев на многочисленные приборы, добавил. — И каким образом?

X

Генеральный Директор не перебивал своих сотрудников, слушая порой сбивчивую речь Виктора Асенова и короткие, подтверждающие реплики Чарльза Деверсона. Лишь иногда длинные пальцы вытянутой руки выстукивали незаметную и едва слышную дробь на большом полированном столе. Большие запонки с инициалами выделялись на белых манжетах рубашки. Сотрудницы называли его самым элегантным мужчиной среди всех мужчин Организации Объединенных Наций, что почти абсолютно соответствовало его облику.

Уяснив суть проблемы, Генеральный Директор откинулся на спинку своего кресла. Задумался. Оба инспектора терпеливо ждали решения высокого начальства. Шеф повернул голову и посмотрел на своего заместителя.

— Ну, — спросил он, — вы все слышали?

Заместитель кивнул головой. Это был человек лет пятидесяти, с резкими, грубыми чертами лица, производивший впечатление тугодума. Немногие знали, что этот человек несколько лет возглавлял «голубые береты» из личного состава специальных сил ООН по поддержанию мира в Ливане и был дважды ранен. Его всегда полузакрытые глаза и спокойный домашний облик резко контрастировали с его блестящим умом и взрывным характером.

— Мы должны поверить вам, мистер Асенов, и не верить очевидным фактам? — спросил заместитель Директора, — боюсь, для следователя этого будет недостаточно. И для суда тоже. Нужно искать убийцу. Каким образом он проник в помещение, каким образом исчез. Наверно, нужно шире использовать последние достижния науки и техники, просмотреть все возможные варианты.

— Сделаем так, — решил Генеральный Директор, — прошу вас обоих, мистер Деверсон и мистер Асенов, заняться этим делом. Оставьте все свои дела и занимайтесь только последними делами Анны Фрост. Проверьте все, каждую страницу, каждый час ее работы за последний месяц. Обратите внимание на их совместную с Вольрафом работу. И постарайтесь найти ту «мозоль», наступив на которую, Анна Фрост стала лишним свидетелем или невольным участником событий. Вся необходимая помощь вам будет оказана, можете быть свободны.

Оба региональных инспектора вышли из комнаты. Тревожное чувство своей вины и беспокойство мучили Виктора. Его тревога усилилась бы тысячекратно, если бы он мог слышать разговор, который происходил в кабинете Генерального Директора после их ухода.

— Значит наши опасения подтвердились? — спросил Генеральный Директор.

— Да, — подтвердил заместитель. — Вальтер Вольраф умер от яда. Кому-то очень мешали эти двое людей — Вальтер и Анна. Мы сумели незаметно совершить эксгумацию трупа и абсолютно точно установить, что Вольраф был убит.

— Местные органы власти, надеюсь, не были информированы? — иронично спросил Генеральный Директор.

— Они не догадываются.

— Я уже поставил в известность обо всем господина Куэльяра и господина Уркварта. В конце концов, это наша проблема и нам ее надо решать. Убиты два наших сотрудника. Под угрозой жизнь третьего. К Эдстрему нужно приставить человека. И постараться, наконец, выяснить, кому и зачем нужно было убрать наших людей.

— И каким образом, — добавил его заместитель.

— И это тоже, — кивнул Генеральный Директор, — значит, будем подключать ваших «ангелов». Мне нужен человек, который сумел бы распутать это дело. Можете кого-нибудь порекомендовать?

— Есть один, — осторожно сказал заместитель, — но… боюсь, что в данной ситуации… необходимо подумать…

— Операцию нужно провести очень осторожно и точно. Срывы недопустимы. Это должен быть достаточно разумный и осторожный человек, обладающий качеством хорошего профессионала и взглядами дилетанта. То есть, у него должно быть непредвзятое отношение к этим событиям. А значит, все наши сотрудники отдела исключаются, нужно вызывать кого-нибудь из Европы.

— У меня есть на примете один. Абсолютно не имеет никакого отношения к данной проблеме. Интеллект по шкале Роундерса 174 коэффициент-единицы. Но… словом, он из Советского Союза.

— Неужели коммунист?

— Как обычно. Вы же знаете, они рекомендуют на работу в специализированные учреждения ООН только членов своей партии.

— Я крайне отрицательно отношусь к любой политизации нашей организации. Мы боремся прежде всего против организованной преступности, и мне совсем не нравится, что некоторые члены нашего Комитета состоят в своих партиях.

— Кстати, этот болгарин тоже коммунист.

— Я знаю. И, кстати, он совсем неплохо работает. А этот ваш русский? Кто он такой, я его знаю?

— Он не русский. Но вы его знаете. В свое время он раскрыл дело Уилкотта. Работал в группе Шарля Дюпре. Помните, это именно он выяснил, почему господина Брайана Уркварта[1] грабили на улице в течение одного дня дважды.

— Тот самый парень? Я его хорошо помню. Его, кажется в свое время рекомендовало Министерство иностранных дел Советского Союза. Он ведь входил в контактную группу по борьбе с наркоманией.

— Да, тот самый, — подтвердил заместитель.

— Что ж, — решил Генеральный Директор, — я не возражаю против его участия в данном деле. Запросите советского представителя. И придумайте ему какую-нибудь легенду для появления здесь. А кого вы хотите отправить в тюрьму, к Эдстрему?

— Я договорился с ФБР. Рядом с ним в камере сидит наш человек.

— А что вы им объяснили?

— Для большей гарантии. Все-таки, он ведущий эксперт по баллистике нашего международного комитета.

— Правильно. Им совсем не обязательно знать все подробности. Судя по тому, как ловко убрали Вальтера Вольрафа, за этим убийством стоит крупная преступная организация, которой известно чем занимается наш комитет.

Заместитель попытался улыбнуться, отчего его угрюмое лицо стало еще более неприятным. Улыбался он одними губами, глаза оставались холодными.

— Вы думаете наша организация настолько законспирирована? Если о ней знают в более, чем ста пятидесяти странах мира, то наверняка о ней знают и преступные организации.

Генеральный Директор встал и, отодвинув кресло, сделал несколько шагов по направлению к окну. Остановился и, задумчиво глядя на бегущие внизу машины, сказал:

— И все-таки интересно, как можно незаметно проникнуть в комнату, убить человека и исчезнуть? Прямо задача по криминалистике. Я ведь не настолько наивен, как эти следователи из ФБР. Ни сверху, ни снизу проникнуть на этаж невозможно. Гарантия почти абсолютная. Но тогда кто и каким образом?

Заместитель молчал. Он понимал, что в данном случае лучше не перебивать своего шефа, которого мучило это злополучное убийство.

Генеральный Директор повернул голову и негромко сказал:

— Готовьте письмо, я подпишу. Вызывайте своего «ангела».