Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ Сунь-цзы, У Ци ле чжуань — Жизнеописание Сунь-цзы и У Ци[115]

Сунь-цзы [по имени] У («Воинственный») был уроженцем княжества Ци. Свой труд о законах ведения войны он представил на рассмотрение ускому вану Хэ Люю[116]. Хэ Люй сказал: «Ваш [труд в] 13 главах[117] я полностью рассмотрел. Нельзя ли устроить маленькую проверку вашего умения управлять войсками?» [Сунь-цзы] ответил: «Можно». Хэ Люй спросил: «Можно ли попробовать на обучении [военному делу] женщин?» [Сун-цзы] ответил: «Можно». Тогда [ван] отдал соответствующие распоряжения. Вызвали из дворцовых покоев [всех] красавиц, их набралось 180 человек. Сунь-цзы разделил [их] на два отряда, во главе каждого поставил одну из любимых наложниц вана и приказал всем взять в руки алебарды[118]. Отдавая им распоряжения, [он] спросил: «Знаете ли вы, [где находится] ваше сердце, правая и левая рука, спина?» Женщины ответили: «Знаем». Сунь-цзы продолжал: «При команде "вперед!", обратитесь лицом туда, куда смотрит сердце; при команде "налево!" обратитесь в сторону левой руки; "направо!" — обратитесь в сторону правой руки; "назад!" — обратитесь в сторону спины». Женщины ответили: «Понятно».

Установив распорядок действий, [Сунь-цзы] поднял секиру[119] и [еще раз] подробно и тщательно все объяснил. Затем он подал барабанным боем сигнал «направо», но женщины [только] рассмеялись. Сунь-цзы сказал: «Если распорядок неясен [и] команды не усвоены — это вина военачальника». Он вновь подробно и тщательно все объяснил и подал барабанным боем сигнал «налево!», [а] женщины снова рассмеялись. Сунь-цзы сказал: «Если распорядок неясен [и] команды не усвоены — это вина военачальника, [но] если распорядок уже ясен, но ему не следуют — это вина командиров». И решил казнить командиров правого и левого отрядов.

Уский ван, наблюдавший за происходящим с террасы дворца, очень испугался, увидев, что собираются казнить его любимых наложниц. Он поспешно послал вниз гонца с распоряжением: «Я уже убедился, что вы, полководец, умеете управлять войсками, но [49] без этих двух наложниц мне еда не будет сладка. Я не хочу, чтобы их казнили». Сунь-цзы ответил: «Я уже назначен командующим. [Когда] командующий находится в войсках, не все приказы правителя являются [для него] обязательными». Затем [он] отрубил головы командирам отрядов в назидание [другим] и назначил [новыми] командирами двух следующих наложниц. Тогда он снова стал отдавать распоряжения барабанным боем, [и] женщины стали [поворачиваться] налево и направо, [двигаться] вперед и назад, становиться на колени и вставать в соответствии с распорядком, не осмеливаясь издать ни звука[120].

Тогда Сунь-цзы послал гонца доложить вину: «Войско уже приведено в порядок. Ван может спуститься для личной инспекции. Как бы правитель ни пожелал использовать его, оно пойдет в огонь и в воду». Уский ван сказал: «Вы, командующий, заканчивайте учение [и] отправляйтесь домой, я не желаю спускаться для инспекции». Сунь-цзы [на это] сказал: «Вам, правитель, нравятся лишь рассуждения [о войне], вы не в состоянии применять их на деле». Тогда Хэ Люй понял, что Сунь-цзы умеет управлять войсками, и в конце концов назначил его командующим.

На западе [усцы] разбили сильную чускую [армию и] вступили [в столицу] Ин[121], на севере создали угрозу Ци и Цзинь. [Так Хэ Люй] прославился среди чжухоу. Во всем этом есть заслуга Сунь-цзы[122].

Через 100 с лишним лет после кончины Сунь У жил Сунь Бинь[123]. Бинь вырос недалеко от городов Э и Чжэнь. Бинь, очевидно, был отдаленным потомком Сунь У. Когда-то Сунь Бинь вместе с Пан Цзюанем изучал законы ведения войны. Потом [Пан Цзюань] служил в Вэй и был назначен командующим войсками [вэйского] Хуэй-вана[124], но по способностям считал себя не ровней Сунь Биню. И он тайно послал [человека] позвать Сунь Биня в Вэй. Когда Бинь прибыл, Пан Цзюань, опасаясь, что тот своими достоинствами затмит его, сумел так использовать законы, что Сунь Биню отрубили коленные чашечки, а на лицо поставили клеймо. Так [Пан] надеялся упрятать его подальше, чтобы [тот] не смог попасть на службу. Когда циский посол прибыл в Лян[125], Сунь Бинь с помощью тюремного служителя тайно встретился с ним. [Он] дал советы цискому послу, который был поражен его [способностями] и тайно вывез Сунь Биня в Ци. Циский военачальник Тянь Цзи счел его знающим и принял как почетного гостя.

Тянь Цзи не раз выставлял своих лошадей на скачки, соревнуясь с княжичами из циского дома. Сунь-цзы[126] заметил, что [50] лошади военачальника по своим качествам весьма различаются. Среди них были хорошие, средние и слабые. Тогда Сунь-цзы сказал Тянь Цзи: «Когда вам придется соревноваться на скачках, я обеспечу вам выигрыш». Тянь Цзи доверился ему. Наступило время состязаний с княжичами[127] на приз в тысячу [цзиней] золотом. Перед самым соревнованием Сунь-цзы сказал [Тянь Цзи]: «Сначала поставьте вашу слабую лошадь против их лучшей лошади и выиграйте вашей лучшей лошадью у их средней лошади, а вашей средней лошадью — у их худшей лошади». Когда провели три заезда, Тянь Цзи один проиграл, а два выиграл [и] в конце концов получил у ваш тысячу [цзиней] золотом. После этого Цзи представил Сунь-цзы Вэй-вану[128]. Вэй-ван расспросил [его] о законах ведения войны, после чего поставил его ши (наставником в военных делах).

[Вскоре] после этого Вэй напало на Чжао[129]. Встревоженный [правитель] Чжао обратился за помощью к Ци. Циский Вэй-ван хотел поставить во главе войск Сунь Биня, [но] Бинь, поблагодарив [за честь], отказался, сказав: «Искалеченный наказанием не может [управлять войсками]». Тогда назначили командовать войсками Тянь Цзи, а Сунь-цзы сделали ши. [Он] сидел в повозке под балдахином и, следуя за войском, составлял планы.

Тянь Цзи хотел отправиться с войсками в Чжао, но Сунь-цзы сказал: «Тот, кто приводит в порядок спутанную пряжу, не пользуется кулаками; тот, кто разнимает дерущихся, не хватается за алебарду. Всегда следует бить по слабому месту противника, контролировать обстановку, — и вы будете хозяином положения. Сейчас [войска] Лян сражаются в Чжао, следовательно, молодые и хорошо вооруженные воины ушли за пределы княжества, остались лишь старые и слабые. Вам лучше во главе войск пойти спешным маршем на Далян, захватить пути снабжения, [то есть] ударить по месту, которое у них в данный момент ослаблено. [Тогда] они непременно оставят Чжао и устремятся на помощь своей [столице]. Так мы одним ударом избавим от опасности Чжао и ослабим армию Вэй». Тянь Цзи последовал этому [совету]. Вэйцы действительно оставили Ханьдань [и] схватились с Ци у Гуйлина (353 г.)[130], [где] вэйская армия потерпела крупное поражение.

Через 13 лет[131] [княжества] Вэй и Чжао напали на Хань[132]. Хань обратилось за помощью к Ци. Ци направило туда войска под командованием Тянь Цзи, которые пошли прямо на Далян. Вэйский военачальник Пан Цзюань, услышав об этом, оставил Хань и повернул назад, [но] циская армия уже пересекла [границу] и двигалась на запад. Сунь-цзы сказал Тянь Цзи: «Воины трех цзиньских княжеств отчаянно храбры, [но] недооценивают Ци, [51] называют цисцев трусливыми. Умелый военачальник, воспользовавшись обстановкой, с выгодой [для себя] завлечет их. В законах ведения войны [говорится]: "Те, кому перед сражением приходится проходить 100 ли, могут потерять [даже] старших командиров; у тех, кому приходится проходить 50 ли, может дойти половина войска"[133]. Сделайте так, чтобы циские войска, вошедшие в Вэй, устроили [сначала] 100 тысяч очагов [для приготовления пищи], на следующий день — 50 тысяч очагов, а на третий день — 30 тысяч очагов». Через три дня похода Пан Цзюань радостно заявил: «Я был уверен, что циские воины — трусы: через три дня после вступления в наши земли больше половины их воинов [и] командиров разбежалось». Тогда он оставил свои пехотные части и с легковооруженными отборными [солдатами] стал преследовать цисцев, двигаясь днем и ночью.

Сунь-цзы, рассчитав их движение, [определил, что] к вечеру [они] должны достичь Малина[134]. Дорога у Малина узкая, по обеим сторонам много естественных препятствий, [где] можно расположить в засаде солдат. И тогда [он приказал] срубить большое дерево, очистить его от коры и сделать надпись: «Пан Цзюань умрет под этим деревом». Затем [он] приказал десяти тысячам лучших лучников циской армии расположиться в засаде по обеим сторонам дороги. [Они] получили такой приказ: «Вечером, увидев огонь, стрелять всем разом».

Пан Цзюань действительно вечером дошел до срубленного дерева. Увидев, [что оно] очищение от коры и надписано, зажег факел, чтобы осветить его. Но не успел он дочитать, как десять тысяч лучников циской армии выстрелили разом. Вэйская армия пришла в большой беспорядок, началась паника. Пан Цзюань понял, что положение безвыходное, а поражение неизбежно, и со словами «Слава таки досталась этому негоднику!» перерезал себе горло. Циские войска, воспользовавшись успехом, полностью разгромили его армию, взяли в плен вэйского наследника Шэня[135] и увели с собой. Благодаря всему этому имя Сунь Биня прославилось в Поднебесной, и из поколения в поколение стали передаваться его труды о военном искусстве[136].

У Ци был родом из [Малого] Вэй[137], любил заниматься военным делом. Некогда учился у Цзэн-цзы[138], служил правителю Лу. Когда цисцы напали на Лу, [правитель] Лу хотел поставить У Ци во главе войск, [но поскольку] У Ци был женат на женщине из [княжества] Ци, лусцы в нем сомневались. Тогда У Ци, стремясь утвердить свое имя, убил свою жену, тем самым демонстрируя, что у него нет привязанности к Ци. В конце концов луский [52] правитель назначил его командующим войсками. [У Ци] повел войска в наступление на [армию] Ци и нанес ей серьезное поражение.

Среди лусцев некоторые сомневались в У Ци и рассказывали о нем: «[У] Ци — хитрый [и] бессердечный человек. Когда он был юн, в семье накопили тысячу цзиней [золотом, чтобы обеспечить ему карьеру]. Но советником он так и не стал, а дом разорил. Односельчане стали смеяться над ним, тогда У Ци убил более 30 земляков и бежал из [Малого] Вэй на восток. Прощаясь с матерью, [он], укусив в знак клятвы свою руку[139], сказал: "Я не появлюсь в Вэй, пока не стану цином [или] сяном!" Затем он служил Цзэн-цзы. Через некоторое время умерла его мать, а он так и не вернулся [отдать ей последний долг]. Цзэн-цзы стал презирать его [за это] и порвал с ним[140]. Тогда [У] Ци прибыл в Лу, стал изучать военное искусство, чтобы служить лускому правителю. [Поскольку] правитель Лу сомневался в нем, [У] Ци убил свою жену, чтобы получить командование войсками. Но Лу — маленькое княжество, и если у него будет репутация победителя, то чжухоу станут против него строить козни. К тому же Лу [и] Вэй — братские княжества[141], и если правитель будет использовать У Ци, [он] оттолкнет Вэй». Луский правитель счел все эти [обстоятельства] немаловажными и отказался от услуг У Ци[142].

В это время У Ци услышал, что вэйский Вэнь-хоу[143] — достойный [правитель], и захотел служить ему. Вэнь-хоу спросил у Ли Кэ[144]: «Что за человек этот У Ци?» Ли Кэ ответил: «Ци корыстолюбив и похотлив[145], но командует войсками так, что Сыма Жан-цзюй[146] не мог бы [его] превзойти». Тогда вэйский Вэнь-хоу назначил его командующим. Тот нанес удар по Цинь [и] захватил пять городов.

Будучи командующим, Ци одевался и питался, как простой солдат, спал, не подкладывая циновки. Во время похода он не ездил верхом[147] или в колеснице, сам носил в мешке необходимый провиант, деля с солдатами и командирами трудности и тяготы [похода]. Когда у одного из солдат образовался нарыв, [У] Ци сам высосал из него гной. Мать солдата, узнав об этом, расплакалась. Ее спросили: «Твой сын — [простой] солдат, а тут сам главнокомандующий высосал гной [из его] нарыва, чего же ты плачешь?» Мать сказала: «Как же мне не плакать! В прошлом году У-гун (У Ци) высосал гной у его отца, который храбро сражался и был в конце концов убит в бою. А сейчас У-гун высосал гной у его сына, и это сулит ему гибель. Вот почему [я] плачу».

Вэнь-хоу находил, что У Ци искусно управляет войсками, бескорыстен и справедлив, умеет расположить к себе сердца солдат. [53] И он назначил его руководить обороной [области] Сихэ[148], чтобы давать отпор Цинь и Хань.

После смерти вэйского Вэнь-хоу Ци [продолжал] служить его сыну У-хоу[149]. [Однажды] У-хоу плыл вниз по реке Сихэ. Находясь на самой стремнине, [он], обращаясь к У Ци, сказал: «Как прекрасны реки и твердыни гор! Поистине это опора вэйского княжества». На это {У] Ци ответил: «Суть в добродетелях, а не в неприступности[150]. В прошлом [племена] саньмяо слева были [защищены озером] Дунтин, справа — [озером] Пэнли. [Но] их добродетели не совершенствовались, [и император] Юй уничтожил их[151]. Местообитание сяского [правителя] Цзе было слева [прикрыто реками] Хуанхэ и Цзишуй, справа — [горами] Тайшанъ [и] Хуашань; с юга находился [горный проход] Ицюэ, к северу — [кручи] Янчана[152]. [Но] правление [Цзе] было негуманным, и [Чэн] Тан изгнал его[153]. Государство иньского Чжоу [Синя] слева [было защищено горами] Мэнмэнь, справа — горами Тайхан; на севере была гора Чаншань[154], с юга протекала Великая река (Хуанхэ). Но правление [Чжоу Синя] было недобродетельным, и [чжоуский] У-ван убил его. Отсюда можно видеть, что [все дело] в добродетели, а не в неприступности. Если правитель не совершенствует добродетели, то даже люди, находящиеся с ним в одной лодке, становятся его врагами». У-хоу на это сказал: «Прекрасные [слова]!»

У Ци, будучи управителем Сихэ, весьма прославился. [В это время] в Вэй установили [пост] сяна и назначили Тянь Вэня. У Ци был [этим] недоволен [и однажды] обратился к Тянь Вэню: «Можно поговорить с вами о заслугах?» Тянь Вэнь ответил: «Можно». Ци спросил: «Кто из нас лучше командует тремя армиями, способен добиться того, чтобы солдаты и командиры были готовы умереть, [а] враждебные княжества не смели замышлять [что-либо против нас]?» [Тянь] Вэнь сказал: «[В этом] я уступаю вам». Ци сказал: «Кто из нас способен лучше навести порядок среди чиновников, быть близким к народу, наполнить склады и хранилища?» Вэнь сказал: «[И в этом] я уступаю вам». Ци продолжал: «Кто из нас лучше сможет держать земли Сихэ, чтобы циньские войска не смели двигаться в восточном направлении, а Хань и Чжао следовали за нами?» Вэнь ответил: «[И в этом] я уступаю вам». Ци сказал: «По всем этим трем [направлениям] вы ниже меня, почему же по положению вы выше меня?» Вэнь ответил: «Когда правитель мал [и] княжество нестабильно, [когда] высшие сановники еще не поддерживают князя, а народ не доверяет ему, на кого в такое время надо возложить управление [54] делами княжества — на вас или на меня?» [У] Ци долго молчал и наконец сказал: «На вас!» Вэнь сказал: «Вот поэтому я и занимаю положение выше вашего». Тогда-то У Ци понял, что ему трудно равняться с Тянь Вэнем.

После смерти Тянь Вэня сяном стал Гун Шу. Возвысившись [женитьбой] на вэйской принцессе, [он] задумал навредить У Ци[155]. Слуга Гун Шу сказал [ему]: «Устранить [У] Ци легко». Гун Шу спросил: «Каким образом?» Слуга ответил: «У Ци — человек бескорыстный и гордый, дорожащий своей репутацией. Поэтому сначала вы скажите У-хоу следующее: "У Ци — достойный человек, но княжество ваше небольшое и к тому же граничит с могущественным Цинь. Я боюсь, что Ци не заинтересован в том, чтобы [у нас] остаться". У-хоу спросит: "Как же быть?" На это вы скажете У-хоу: "Надо попробовать завлечь его [браком] с принцессой. Если [У] Ци собирается остаться, то он непременно примет это [предложение], если не собирается остаться, то откажется. Так вы разгадаете его [помыслы]". После этого призовите У Ци и передайте ему предложение правителя, но сделайте так, чтобы принцесса рассердилась и проявила неуважение [к Ци]. У Ци увидит, что принцесса ни во что его не ставит, и непременно откажется». Вскоре У Ци обнаружил презрительное отношение принцессы к нему и отказался [от предложения] вэйского У-хоу. У-хоу засомневался в нем и перестал ему доверять. У Ци, опасаясь опалы, бежал в [царство] Чу.

Чуский Дао-ван[156] был наслышан о достоинствах [У] Ци и по прибытии назначил его сяном. [У Ци сделал] ясными законы и продуманными указы, выгнал бесполезных чиновников, отменил кормление дальних родичей князя. В то же время он заботился о храбрых воинах, укреплял армию, устранял бестолковых болтунов-советников. В результате Чу усмирило племена наньюэ; на севере присоединило Чэнь и Цай, отразило нападение трех цзиньских [княжеств]; на западе напало на Цинь. Чжухоу стали опасаться мощи Чу[157].

Однако чуская знать и родственники князя всеми силами стремились погубить У Ци. И когда Дао-ван умер, высшие сановники и родня [покойного] взбунтовались и напали на У Ци. У Ци убежал от них и спрятался за телом [покойного] князя. Преследователи закололи У Ци, повредив тело Дао-вана. После погребения Дао-вана, [когда] на престол взошел наследник, он приказал линъиню казнить тех, кто, убивая У Ци, потревожил [тело] Дао-вана. Из-за убийства [У] Ци было истреблено свыше 70 родов. [55]

Я, тайшигун, скажу так.

То, что принято называть военным искусством, описано в 13 главах труда Сунь-цзы и в «Законах ведения войны» У Ци; у людей много [этих книг], поэтому я о них не рассуждаю, а рассматриваю дела и поступки этих [людей]. Говорят: «Способный действовать еще не обязательно способен говорить, способный говорить еще не обязательно способен действовать»[158]. Сунь-цзы был так умен, что сумел разгадать планы Пан Цзюаня, но не смог уберечь себя от беды и был сурово наказан. У Ци убеждал У-хоу, что добродетель важнее природных условий и рельефа местности. Но ему пришлось бежать в Чу, где лишился жизни из-за собственной жесткости и недостатка милосердия. Как это прискорбно!