Как это будет

Глава двадцать третья Спорт против инцеста

Вдруг 20 мая Сержу Костену позвонил Арман Массар:

— Серж? Вы не совсем растолстели от жизни без спорта? Я предлагаю о нем вспомнить и прибыть на олимпийский стадион. Когда? Да сегодня, если можно…. Форму свою, конечно, прихватите.

«А ты как хотел? — съехидничало второе «я». — Стал образцом для прыгунов — прыгай, делись секретами. Вот только растренирован ты ужасно: технику показать можешь, а для результата нужен серьезный тренинг и сброс лишних килограммов».

Анжела вздохнула, узнав о его рекрутировании под знамена спорта, и сказала:

— Завидую. Счастливое было время. Но смотри: я непременно узнаю, если ты опять возьмешься помогать какой-нибудь податливой дурочке! Я сама придумаю, как унять твою сексуальную озабоченность.

— Ну-ну, — вздохнул теперь Серж. — Придумает она….

На стадионе шла обычная возня: по дорожкам время от времени носились бегуны, в секторах по метанию возились метатели, ну а прыгуны кучковались по своим ямам. Уже на подходе Сергей увидел, что мужчины прыгают через планку в стиле «костен-дос» — вот только очень топорно это у них получается, без нужной пластики. Соответственно они раз за разом сбивали планку: то плечом, то спиной, а то ногой (хорошо что падали теперь на специальный батут, устланный стопой тряпичных матов). За прыжками наблюдал тот же Роже Лаваль, но со стороны административного блока уже подходил Арман Массар.

— Дью мерси! (Слава богу) — заговорил Арман издалека. — Вы пришли, Серж. Ваш стиль здесь никому не дается. Научите их, ради Христа!

— Здравствуйте, господа, — пожал Сергей руки Массару и Лавалю. — Попытаюсь помочь вашему горю. Вот только я жутко растренирован и сколько буду обретать форму, не знаю.

— Ничего, главное, что Вы здесь, с нами, — подбодрил его Арман. Ну и Роже буркнул что-то неразборчивое.

Переодевшись в форму, Сергей интенсивно размялся в стороне, побегал по дорожке через барьеры и почувствовал, что сдыхает. Кривя рожу, он подошел к прыжковой площадке, попросил поставить 150 см, вымерял разбег, собрался и побежал к планке. Толкнулся вроде хорошо, но спину прогнуть должным образом не получилось, и он снес задницей планку. Позор!

— Нет, — сказал он Массару. — Без тренинга ничего я ребятам не покажу. Буду втягиваться. И еще: нельзя ли организовать в одном из помещений стадиона финскую сауну? Я в Берлине в такой очень эффективно вес сбрасывал и тонус восстанавливал.

— Инициатива наказуема, — хохотнул Массар. — Сам все организуешь, мастерам покажешь, что надо делать, и потом проверишь. Но не затягивай: к нам через месяц приедут легкоатлеты из Великобритании, а может и американцы подтянутся — надо успеть обучить прыгунов. Мы ведь теперь считаемся законодателями….

Через час индивидуальной ОФП пот пропитал всю форму экс-спортсмена. Вдруг от группы девушек к нему подошла все та же Маргерит Николас и сказала, наигрывая обиду:

— Даже поздороваться не подошел, зазнайка! А в Берлине такие эпитеты изобретал к моей фигуре — я просто таяла!

— Бонжур, Рита и прошу прощения. Ты видела мой позор?

— Подзапустил ты себя, Серж, расслабился в браке. Какой месяц у Анжелы?

— Шестой заканчивается.

— Она тебя из постели еще не выпинывает?

— Без комментариев, девушка.

— Я к чему еще пришла… — заговорила вдруг воркующе Маргерит. — Возьми надо мной шефство, миленький! Что хочешь делай — щипли, стегай плеткой, сношай — только выведи в чемпионки! Анжела в спорт вряд ли вернется, но меня уже обставляют некоторые прыткие девки. А я тоже хочу урвать кусочек славы, да и положенные к ней деньги!

Сергей поглядел «номеру 2» в отчаянные глаза и стал неожиданно для себя выпендриваться: изобразил задумчивость, покрутил Риту за плечи, провел костяшками пальцев вдоль позвоночника от шеи до копчика, шлепнул ладонью ягодицу (не видимую группке спортсменов) и сказал:

— Совокупиться с тобой было бы неплохо. Есть в тебе нужный задор. Но для чемпионства достаточно будет освоить мой прыжковый стиль. Ему я могу научить.

— Миленький! Да ведь молодые девки его тоже усвоят! Тут нужен прилив — как ты там говорил? — тестерона с адриналином!

— Вот память у тебя, Маргерит! А ты знаешь, что Анжела эту ситуацию просчитала и обещала вырвать тебе волосы, а мне — отстричь тестикулы?

— Еще неизвестно кто кого из нас одолеет… — озлобилась подруга-соперница.

— Это так, — снисходительно согласился мужчина. — Но угроза про тестикулы — не фигура речи. Уж я-то свою женушку знаю: втихаря оттяпает, а потом будет вместе со мной горюниться. Но твою проблему можно все-таки решить.

— Как?

— Выбери самого задорного или брутального прыгуна, поворкуй с ним, уединитесь и проделайте все те финты, что ты напридумала. Должен появиться прилив сил.

— А если не появится?

— Приди снова ко мне и трахаря в этот раз я подберу сам.

— А если и он не поможет? В тебе я чувствую таинственную силу, которую хочется принять в себя! А эти прыгуны мне давно глаза мозолят и ни с одним я не могу представить подъема чувств.

— Вот достала! — рявкнул по-русски Сергей, а по-французски сказал: — Значит, сеть на подходящих мужчин нужно раскидывать шире. Походи по барам или танцулькам и активируй там свой «чувственный компас». Пробуй, пробуй и пробуй. Нужный самец обязательно найдется!

— С тобой было бы надежнее и проще, — сказала уже с безнадегой Рита и пошла к своим врагиням.

Бабьи инициативы поджидали Сержа и дома, в котором он обнаружил помимо жены юную девушку (лет восемнадцати?), чем-то на Анжелу похожую.

— Познакомься, муж, — сказала Анжела со странной смесью торжественности и лукавства. — Моя сестра Виржин.

— Виржин… — сказал Сергей в замешательстве. — То есть девственная дева.

— И это так, — подтвердила жена. — Девственность при ней, и она ее очень мучает.

— Бывает, — сказал уже офигевающий Серега. — Видимо, Вам, Виржин, надо завести бойфренда, и мучения Ваши прекратятся.

— Бойфренд? Это кто? — пролепетала девушка.

— Это Серж так дурью английской мается, — сообщила Анжела. — Гарсон или амант это по-нашему, Виржи. Только Сержик, мы с сестрой решили, что ее амантом можешь стать ты!

— Ни хрена себе! — вытаращил глаза на обеих дур Костин. — Вот инцест так инцест!

— Прекращай говорить на своем тарабарском языке! — прикрикнула Анжела. — И подумай немного, прежде чем дальше что-то сказать. Девушке пора познать секс, но она очень робка и знакомств с парнями и тем более мужчинами избегает. Ты извел меня своими постельными домогательствами, но я понимаю, что такова мужская природа. Так почему бы мне вам обоим не помочь? Я Виржин очень люблю и тебя, балбес, люблю — полюбите и вы друг друга! Разумеется, только на три-четыре месяца и, разумеется, с презервативом. Соглашайся, мон шер.

Тут Сергей впервые пристально посмотрел на Виржин и встретился с ее напряженным взглядом. Она его тотчас отвела, но он запомнил суть взгляда: боязливое желание! Все его тело (ноющее от тренировки) непроизвольно напряглось, а особенно давно рвущийся в дело пенис. «А может согласиться? Это ведь натурально медовый месяц будет! То, о чем ты недавно сокрушался рядом с Жанной. Да, Жанна… Вот в настоящее время женщина моей мечты! Соглашусь на эту глупость и профукаю мечту. Тем более, что инцесты хорошо не кончаются…»

— Что не так? — не выдержала паузы Анжела.

— Я только что после тренировки, — сказал, утрируя вялость Сергей. — После большого перерыва. Представляешь, как ноет сейчас все мое тело? Даже ванна вряд ли очень поможет. Виржин, простите меня: я не гожусь пока в аманты. Да и долго еще не буду годиться: Массар станет гонять меня весь месяц, в конце которого состоятся важные соревнования с лучшими прыгунами мира.

— Проклятый спорт! — злобно подтвердила его отмазку Анжела. — В прошлом году я всеми днями только им и занималась, только им жила. Тело, даже тренированное, по ночам болело. Не судьба нам, Виржин, втроем породниться. Но смотри, Костен: если ты все-таки будешь ко мне лезть, то я отселю тебя под трибуны стадиона.

Каково же было изумление Сергея, когда посреди ночи (ему постелили в соседней комнате) к нему под одеяло скользнула Виржин! Его давно алчущее секса тело встрепенулось, и он после поспешного поцелуя с силой влындил деве по самые тестикулы. Она пискнула и попыталась что-то вложить в его руку. «Презерватив!» — вспомнил он наказ Анжелы и чуть-чуть пришел в разум.

— Ну что, порезвился? — спросила наутро Анжела, пытаясь поймать убегающие глаза мужа. — Сладко было? А упирался-то как!

Но вдруг подошла, поцеловала его в висок и сказала: — Ценю. Ты, наверно, один такой.