Кольцо из клуба "Архимед"

Кулек с яйцами

Когда Саша и Жора принесли, наконец, хлеб, старик Бунимович рассказывал, как под Пинском его верный боевой велосипед погиб от германского снаряда и ему выдали другой, системы изобретателя Карла Дрэ:

– Это был первый в мире двухколесный велосипед. Он имел руль, но педали отсутствовали.

– Как же он двигался? По инерции, как самокат? – спросил научник Максим.

– Совершенно верно! Чтобы ехать на нем, надо было предварительно разбежаться, толкая велосипед перед собой, а затем вскочить в седло. Я слышал, что Карла Дрэ за это легкомысленное изобретение уволили с должности лесничего. Но он стал впоследствии профессором механики и изобрел тележку для езды по рельсам. В честь Дрэ ее назвали дрэзиной.

– Дрезиной,- поправил Максим.

– Юноша, я знаю, что говорю! В мое время это слово произносили через "э". Не спорьте со старшими, пока не поживете на свете, как они…

После Бунимовича в тимуровском списке стояла бабушка Бебешко. Она жила в том парадном, где Жук и Заец заработали девять плюсиков. Там же проживал и Свистунов.

– Ребята,- сказал он,- есть одна сногсбивательная идея.

– Сногсшибательная,- поправил Максим.

– Неважно. Все читали про Тимура. Помните, как он и его команда помогали людям? Тайно, как волшебники! Их никто не видел! Так же интереснее, правда?

– Еще бы! – сказала Катя.

– Так вот: айда ко мне, возьмем яйца – у нас их навалом – и подбросим бабушке Бебешко!

"Сногсбивательная" идея всем понравилась. Пошли к Свистунову, открыли холодильник, отобрали в кулек десяток самых красивых яиц. Потом спустились на один этаж и позвонили в бабушкину дверь.

– Когда она спросит: "Кто там?" – шептал Ромка,- оставим яйца на коврике и убежим!

За дверью было тихо.

Позвонили еще раз – опять тишина.

– Нету дома,- огорчилась Катя.-Ничего не выйдет.

– Выйдет,- сказал Жук.-Все будет о'кэй!

Вернулись к Свистунову.

– Квартира Бебешко как раз под Ромкиной,- развивал свою мысль Жук.-Обвяжем одного веревкой, спустим его вместе с яйцами на Бебешкин балкон, а потом поднимем обратно.

– Ты что? – сказал Максим.-Это неоправданный риск.

– Еще как оправданный! За риск мы добавим себе плюсиков пять.

– Тебе, Жора, лишь бы плюсики. А о товарище ты подумал, что он может сорваться с четвертого этажа?

– Спокойно, Колотыркина! Заец не сорвется. Он сильный!

Все посмотрели на Сашу. Он видел, что Катя за него боится, и это ему было приятно.

– Я согласен. Обвязывайте меня!

Свистунов притащил из ванной длинную бельевую веревку, Сашу обвязали, как парашютиста, и вывели на балкон. Вот сейчас Колотыркина крикнет: "Нет! Ни за что!", бросится к нему и обнимет. Но она молчала. В ее широко открытых глазах боролись восхищение и страх.

– Нет! Ни за что!

Это крикнул сам Заец, глянув с балкона вниз.

– Струсил? – спросил Жук.

Катины глаза моментально сузились.

– Сам ты струсил! – ответил Саша и заложил руки за спину, чтобы никто не видел, как он сдирает пластырь с кольца.

Вот КУК на храбром пальце. Саше теперь море по колено. Он перелез через перила и взял у Свистунова кулек с яйцами.

– Нет! Ни за что! – закричала наконец Колотыркина.

– Слишком поздно! – ответил Саша торжественно и гордо.-Если я погибну, не садись вместе с Гордеевым. Опускайте, ребята!

Он поплыл вниз, прижимая кулек к животу. Сверху капали горячие слезы Колотыркиной.

Вот и балкон третьего этажа. Саша до половины просунулся в открытую форточку, поставил кулек с яйцами на подоконник…

– Это ты, Мурка? – раздался голос.-Поспать не даешь. Где мои очки?

С кровати встала бабушка Бебешко. Это была та самая старушка, на которой Жук и Заец заработали девять плюсиков.