Кот в мешке и прочие неприятности (СИ)

Глава 21. О воссоединении верных друзей и чудачествах аристократов

Утро я встретила растерянной пичугой и на этот раз не решилась отказаться от помощи Сары. Я могла бы бродить бесцельно часами по комнате, совершенно не помня, что и куда накануне положила, зато это все чудным образом помнила молоденькая горничная.

— Мистер Гаран велел вам передать записку, — спохватилась Сара во время укладки волос. Она достала из своего накрахмаленного передника лист бумаги, сложенный вдвое, и протянула мне.

— Тебе, — мягко поправила я девушку, напоминая о вчерашней договоренности. Сара искренне улыбнулась в ответ, наверняка вчера посчитала мою просьбу просто блажью и решила подстраховаться.

Я развернула записку от жениха с тихой мольбой, чтобы день грядущий преподнес мне поменьше сюрпризов. По сравнению с почерком Фина мой выглядел как детские каракули. Идеально симметричные буквы соединялись в красивую вязь, выдавая в моем будущем муже педанта. Никаких завитушек и один единственный росчерк внизу страницы.

Из этой записки было также понятно, что Фин не только педант, но и большой трудяга. Сегодня с утра он снова отправлялся по делам, оставляя меня на попечение своим кровным родственницам. Выражал надежду, что мне не придется скучать в их компании, обещал вечером сопроводить лично в библиотеку и тем самым компенсировать свое отсутствие. Меня этот план, как и возможность узнать его получше, вполне устраивали.

— Я могу принести завтрак сюда или провести тебя к мисс Кейт. Она обычно завтракает на террасе, — голос Сары вырвал меня из раздумий.

— А мисс Элоиза?

— Ох, она раньше полудня не просыпается, особенно когда мистер Гаран в разъездах, — заговорщически шепнула мне горничная. Все-таки хорошо, что я решила с ней подружиться.

— Тогда лучше на террасу, — завтракать в одиночестве не хотелось, как и провести полдня взаперти в четырех стенах. Нет, пусть все Гараны видят, что я не боюсь. А еще это был отличный шанс познакомиться с золовкой без лишних ушей и едких комментариев.

Сара довела меня до места и тут же испарилась под предлогом передать распоряжение на кухню. Я впрочем была ей благодарна за возможность перемолвиться с Кейт наедине. Тогда, на пороге, я еще не понимала, как заблуждалась.

Дом и сад разделяла небольшая терраса. Несколько плетеных диванчиков, кресло-качалка и стол со стульями под стать, вот и все ее скромное убранство. Настоящим украшением были красочные клумбы, вазоны по всему периметру и зеленые побеги винограда, оплетающие колонны и балюстраду. За столом виднелась одинокая фигура. Кейт сидела ко мне спиной, не сводя глаз с ухоженного сада. Легкий ветерок трепал ее завитые локоны и миниатюрную шляпку, но она на это не обращала никакого внимания. Не таясь я подошла ближе и присела на свободный стул рядом, но моя золовка даже голову не повернула в мою сторону.

— Доброе утро, мисс Кейт. Сегодня замечательная погода, — прокашлявшись, я начала разговор первой, но стена и то была бы лучшим собеседником, чем Кейт Гаран.

Впервые я была так глубоко озадачена и не понимала, что делать. Чтобы изобразить такую отрешенность, надо быть профессиональной актрисой. Не имея никакой другой альтернативы, я внимательно разглядывала девушку, а также с нетерпением ждала момента, когда она "проколется".

Одета мисс Кейт была с иголочки. Нежно-кремовое платье, простое и элегантное, в тон ему перчатки и шляпка. В таком хоть на завтрак в сад, хоть на светский прием. Ее округлое личико было несколько бледно, словно она вела в большей степени затворнический образ жизни. Глаза, голубые как и у брата, выглядели блекло. В обрамлении пушистых ресниц ее взгляд был направлен куда-то вдаль и вся она всецело была где-то далеко отсюда.

— Ваш завтрак, мисс, — нарочито вежливо обратилась ко мне Сара и поставила на стол поднос. Как по мне, конспирация горничной в присутствии Кейт была лишней. Я могла бы сейчас пуститься в кадриль, а она бы и бровью не повела.

— Спасибо, Сара.

Угощения выглядели более чем аппетитно, только молчаливая компаньонка портила картину. Стоит ли приступать к завтраку первой или нужно ждать ее?

— Это я заберу и не буду вам мешать, — горничная подхватила два стакана со стола, которых я и не замечала прежде, поглощенная созерцанием статуи под названием Кейт. Один была наполовину полон водой, второй, поменьше, пуст и похож, на тот, в которых больным подают таблетки. Что ж, это объясняло странное поведение золовки. Какого участия от нее я ждала, если ее снова опоили лекарствами? Теперь, хоть Кейт и выглядела адекватно, я начала ее немного побаиваться.

Медленно текли минуты, я успела выпить чай и съесть два круассана, а моя компаньонка по-прежнему не обращала на меня внимания. Попыталась проследить за ее взглядом, но ничего интересного не обнаружила, вероятно не обладая достаточной зоркостью. Губы Кейт начали беззвучно двигаться, что меня сначала напугало, а потом я привыкла и к этому.

— Здесь очень красиво, — вслух сказала я, может и не достучусь до девушки рядом, так хотя бы выговорюсь. — Мой родной город, Дарбург, почти весь увит зеленью. Рядом густой лес, озера. Этот сад напоминает мне о нем.

Когда Кейт вдруг резко повернула ко мне голову, у меня чуть сердце в пятки не ушло от неожиданности. Не моргая, она уставилась на меня, губы ее дрожали, тонкой струей на подбородок стекала слюна. Тот еще вид для аристократки из магической семьи…

— Позвольте, я помогу, — достав из кармана платок, я приблизилась к девушке. Аккуратно вытерла подбородок и улыбнулась, удивительно, но Кейт улыбнулась мне в ответ. Но не успела я обрадоваться налаженному контакту, как она вцепилась в мою руку.

Ее хватка была не болезненной, но от того не менее пугающей. От испуга я выронила платок и Кейт тут же разжала руки, подхватывая его на лету. Получив свободу, я отскочила от нее подальше, не зная, чего ожидать от нее и боясь какого-нибудь психического припадка. Мне показалось, что Кейт погладила вышивку пальцами, любовно обводя каждый ее завиток, после чего крепко прижала платок к груди. Тихие всхлипы выбили у меня почву из-под ног окончательно. Плечи Кейт затряслись от рыдания, а я малодушно попятились назад.

— Мисс Шелли, к вам прибыл посыльный, — на террасу выскочила Сара и я поспешила сбежать отсюда под уважительным предлогом. Перед уходом, я заметила, как Кейт не оглядываясь, воровато спрятала мой платок и снова приняла отрешенный вид. Да уж, знала бы, что она так впечатлится от маленького отреза ткани, принесла бы ей красивый шелковый платок, а не этот… купленный за три копейки на ярмарке оборотней лоскут.

Посыльный находится никак не спешил. Холл пустовал, на первом этаже, казалось, не было ни души. Я выглянула в окно и тут же на радостях, едва сдерживая крик, выскочила наружу. На подъездной дороге стоял небольшой фургон, сам он, как и его владелец, были мне хорошо известны.

— Томас, как я рада тебя видеть! — увидеть кого-то из Дарбурга оказалось настоящим праздником.

— А уж я то как, малышка Шелли, — расплылся в улыбке долговязый парень, занимающийся перевозками в нашем городке. — То есть мисс Шелли.

Томас побледнел, затравленно глядя куда-то за мою спину. Я обернулась и увидела приближающегося к нам управляющего. Мистер Нейт бросал на нас укоризненные взгляды, всем своим холеным видом давая понять, что действовать надо исключительно по протоколу и традициям, сложившимся задолго до нашего рождения.

— Мисс Шелли, я распоряжусь, чтобы ваши вещи были доставлены в вашу комнату и лично за этим прослежу, — голос управляющего был спокойный, а тон вежливый, но мне все равно отчетливо слышался вопрос "какого черта я тут забыла".

— Томас, нет ли каких-либо вестей от родителей? — выпад мистера Нейта я предпочла проигнорировать.

— Да, конечно, мисс Шелли, — посыльный запустил пятерню в наплечную сумку и выудил оттуда конверт. — Ваш отец, мистер Кейн, просил передать вам письмо. Лично.

Преисполненная благодарности я перехватила белоснежный конверт без единой марки, лишь с большим отцовским росчерком и моим именем в углу. Управляющий снова неодобрительно сверкнул глазами, видимо, корреспонденция в доме была тоже его обязанностью. Ну уж дудки! Я покрепче прижала к себе конверт, никому не дам засунуть свой любопытный нос в письма из дома.

— Я бы уже и сам выгрузил вещи, но у меня возникла проблема… — по-доброму усмехнувшись, произнес Томас. — Боюсь, без мисс Шелли нам не справиться.

— Что еще за проблема? — опередил меня мистер Нейт с вопросом.

Томас распахнул дверцы фургона, являя нашему взору премилую картину. Прямо на саквояжах лежал огромный пес, подгребал их под себя и рычал на каждого, кто осмеливался приблизиться к его сокровищам — последнему, что осталось от его любимой хозяйки.

— Только у мистера Кейна на него управа и находилась. Он завел его в фургон и пес слушался его как маленький щенок. Я же пытался его напоить и чуть руки не лишился.

— Бон, — я ласково позвала своего большого друга. Мой косматый медведь вмиг повернул ко мне голову, заскулил от счастья, забил хвостом так, что Томас стал всерьез беспокоиться о сохранности своего фургона, и стелясь по земле пополз ко мне. — Мой мальчик. Хороший.

Бон подставлял свою огромную голову для ласки, оглушительно лаял и даже порывался оттяпать какую-нибудь лишнюю конечность управляющему, когда тот взялся за поклажу. Пришлось увести пса подальше, нам обоим на радость. Вдвоем мы разместились под деревом, я пыталась аккуратно в полевых условиях открыть конверт, а Бон разлегся на моей юбке, положив голову на ноги. Даже после недолгой разлуки он всячески пытался меня коснуться и соответственно не позволить этого кому-то другому.

В конверте было два листа. Длинное — письмо от матери, в котором она всячески просила меня быть благоразумной девушкой и благодарной семейству Гаранов за то, что они так тепло со мной обращаются и вообще снизошли до нас… Короткое — от малышки Тины. Отличаясь особенной непосредственностью она сначала просила бросить жениха и вернуться домой, потом не забыть пригласить меня в столицу, как я ей и обещала. А напоследок в спешке приписала, что мистер Пушистые лапки сбежал из дома почти сразу после моего отъезда, чем ее, конечно же, сильно огорчил.

Этому я ничуть не удивилась. Побежал дальше искать приключения и развлекаться за чужой счет…

Увлеченная письмами и ластящимся Боном, я упустила из виду, как Томас на своем фургоне уехал. А ведь надеялась передать с ним ответную весточку. Сама себе поразилась. Всего сутки в чужом доме, а уже строчу письма маменьке.