Курсанты

Глава 9

— Что ж сегодня у вас консультации. Эксперты, у вас по конституции. Следователи у вас по истории. Опера по русскому языку. Но сначала завтрак. Сейчас все идем строем, до первого плаца. Там снова строимся, затем домпро выдут из строя. По команде! По команде, выдут из строя и отправятся в курилку. Так нет, не годится. — оборвал сам себя маленький майор, обычно не знающий сомнений, отчего-то явно сомневающийся в том, что надо делать, сегодня. — Домпро построятся отдельно и с офицером, с вами младший лейтенант Иванов.

— Есть.

— Строем отправятся обратно в курилку на плац номер два. Остальные в столовую. Стараемся идти в ногу и без разговоров. Начальник института проводит расширенное совещание, в зале совещаний. А окна выходят на плац и на курилку, то же.

— Внимание курс…

Уже на первом плацу, когда неумехи, то есть мы пытались идти в ногу и строем, а распахнутом окне второго этажа, нарисовался громадный силуэт.

— Майор Орлов! — донеслось сверху.

— Я! — маленький человечек в огромной фуражке мгновенно, повернулся приняв стойку смирно и задрав голову наверх.

— Почему так скучно ходите, в тишине, грустные какие-то у вас курсанты? — заметил из окна мужик более всего походивший на Терминатора. Правда в голубенькой рубашке с короткими рукавами и тремя большими звездами на двух просветах. Шварценеггер снимался в Красной жаре, в роли милиционера, как говорят, я сам как-то пропустил этот фильм. Но думаю это было похоже, если конечно состарить при этом Шварца. Еще эти черные очки, прям косит под крутого.

— Разговоры в строю запрещены, товарищ полковник! — нашелся с ответом майор. — Песни планировали разучивать как обычно на КМБ, после экзаменов.

— Песни, это хорошо, песни ладно. Но я думаю, что грустные у вас курсанты, это потому что веселые у вас в наряде по столовой сегодня дежурят или те уже сменились, что вчера днем были?

— ?! — череда догадок и предположений отразилась на лице Орлова. — Не могу знать, товарищ полковник, уточните время?

— Зайдите у меня еще минут десять есть до совещания у начальника, я вам расскажу, знаю вы такие истории любите. — «предложил» Терминатор, видимо устав кричать в окно.

— Есть. Старший лейтенант Йовдий, командуйте. — бросил майор и воспользовавшись приглашением, бегом побежал в здание первого учебного корпуса.

— Ну и что там опять в столовой опять случилось? — спросил Иванов отведя нас, домашних, в курилку второго плаца подальше от глаз начальника. — В твое дежурство? Нет? Артаньянов?

— Да вроде нормально все было.

— В смысле нормально? К вам в столовую что замначальника института приходил?

— Да зашел, поздоровался, да и ушел по своим делам. — пожимаю я плечами.

— Твою же мать… — хватается за фуражку наш взводный. — Ты доклад то сделал?

— Сделал.

— Серьезно, что ли?

— Ну да музон вырубили, как заметили и сделал.

В курилке уже конкретно ржут.

— Чего бы это он к вам в обеденный зал приперся, никогда вроде не ходил на моей памяти. Может и ходил но так сразу не припомню.

— Тащ младший лейтенант, а вы то ж тут учились? — мгновенно прилетел вопрос из курилки.

— В этом году закончили да? — последовал второй.

— Да, но сейчас мы не меня обсуждаем. — поморщился младлей от стремительно сокращающийся социальной дистанции между ним и абитурой. — И что там накосячили?

— Да нет, все нормально было. — вновь развел я руками.

— Тащ младший лейтенант, а вы сколько лет учились? — продолжали пытаться сделать отношения более панибратскими будущие курсанты.

— Так я сейчас кого-то буду учить как правильно вопросы задавать. Разрешите обратиться надо во-первых говорить… — не позволил подобного новоиспеченный командир взвода.

Я же задумался. Если вспомнить, наряд прошел нормально. Обидно конечно было заступить после экзамена по физо, домпро вообще распустили на целый, следующий день кроме наряда. Костян умчался за мафоном, Серега метнулся и купил средство. Опыт Вилларибо и Виллабаджо нам очень подошел. Посуда с недешевым средством мылась в разы быстрее и лучше. Правда так весьма накладно будет в наряды ходить. Ребята подобрались вполне нормальные, исполнительные, большей частью из нашего же взвода. Дождиков притащил какую-то новую и крутую группу «Отпетые мошенники» и их дебютный и пока единственный альбом «Из цветного пластилина». Проблема правда случилась неожиданно с мелкой девчонкой. Девчонок опять дали две штуки, одну нормальную, а вот вторая оказалась сумасшедшая.

— Я не буду мыть посуду! — заявляет мелкая. — И выбрасывать мусор!

— Будешь куда ты денешься. Все будут мыть. — не согласился я.

Но сказать то я сказал, а как ее заставить. В душу такой не пробить для вразумления. С Менделем пришлось так поступить, поскольку он просто достал своим нытьем и социальной справедливостью. А вот с ней я что-то встал в тупик. Угрозы типа не уйдете раньше и не придете позже не работали. Ее восстание вообще поставило под угрозу весь авторитет и грозило глобальным бунтом временных подчиненных. Она в категоричной форме отказывалась и посуду мыть и полы и вообще что-то делать. Екарная принцесса мать ее!

— Все иди обратно на курс и доложишь, что я тебя снял с наряда, — вздыхаю я. — И объяснительную пиши сразу на имя начальника. Я же напишу рапорт на тебя то же на имя начальника. Пошли со мной.

— Я никуда не пойду. — саботирует она вообще все.

— Пойдешь, — тащу ее за руку как козу на веревке. Сил правда хватило только до входа в корпус. А там наряд из спецбригады дурью маются, вздрюкнули их недавно, вот и изображают деятельность по наведению порядка.

— Э ты чего? — немного возмущены тем, что я их трубочку без спросу снял с аппарата. Но я-то знаю, что чем меньше вопросов, тем меньше и отказов.

— Доложить нужно на курс. — и уж в трубку, откуда раздается сверх ленивое «помощник», без уточнений чей, вообще помощник, ну да пофиг. — Наряд по столовой первый «А» курс, соедините с первым «А» курсом. — бодрячком прошу я.

— Дневальный по курсу Костров слушает.

— Дежурного офицера к телефону! — рявкаю я взбешенный этой мелкой сучкой, что воспользовалась моментом и вырвала свою руку.

Вижу наша пигалица Анюта побелела. А курсанты спецбригады застыли приготовились смотреть бесплатный развлекательный концерт.

— Докладываю о твоем снятии или ты бегом бежишь на мойку? Сразу начальнику доложить не могу, сначала дежурному офицеру. — проясняю я стерве свои действия и рассчитываю запугать неизвестными последствиями, которых собственно и сам не знаю. На случай чего у меня есть причина для звонка так-то, могу и по-другому обыграть, дежурный офицер просил звякнуть.

— Кто спрашивает? — слышу я в трубке, но как бы издали.

— Я не знаю. — растеряно блеет дневальный.

— Ну а кто знать должен?

— Что опять наряд чудит?! — присоединяется уже всегда узнаваемый голос Орлова. — Кто спрашивает?! С кем я разговариваю! Это должно быть у вас на автомате. Дайте мне тащ лейтенант, — похоже он отобрал трубку у дежурного.

— Начальник курса майор Орлов слушает, с кем я разговариваю?!

Ну бегом не бегом, но уже пошла в сторону мойки мелкая. Звоночек пошел явно не по моему плану.

— Товарищ майор докладывает старший наряда по столовой абитуриент Артаньянов. — все же говорю я.

Вижу, как ускорилась и скрылась за углом мелкая сволочь. А мне теперь от Орла отбиваться.

— Так? Что у вас случилось Артаньянов, докладывайте.

— На ужин будет капуста. — говорю я, смотря как пара курсантов зажимает свои рты дабы их не услышали в трубке и сдерживает смех.

— Очень интересная информация тащ абитуриент. Дневальный стройте скорее курс! Сейчас мы всем объявим.

— Дзззз! — раздается оглушительный звон — Курс! Построение!

— Сейчас всем объявим вашу важную информацию тащ абитуриент.

Вешаю трубку. Рядом загибаются от хохота все слышавший наряд курсантов. Ну ладно, а чего? Меня же дежурный офицер просил так-то сообщить ему что будет на ужин. Я уж не знаю с какой целью. В общем нормально прошло дежурство…

— Тащ, младший лейтенант. — прилетает запыхавшийся пацанчик из нового наряда по столовой, прерывая болтовню в курилке и мои воспоминания.

— Что?

— Построение на первом плацу, нач курса сказал передать.

— Бегом строится и бегом… — выбрасывает окурок младлей.

Ну далее ничего интересного, Орлов быстро отправил всех по лекционным залам. В процессе к нам присоединяется второй поток, то есть «Б» курс. Он постоянно мелькает то слегка обгоняя нас на ежедневных мероприятиях, то слегка отставая. Но на консультациях мы сливаемся в общую кучу в лекционных залах. Опера с операми понятно, вернее возможно, будущее опера, ведь кучу народу отчислят. От огромного лекционного зала останутся максимум две аудитории.

Жара. Треск включенных ламп дневного света, монотонный голос какой-то училки. Так хочется спать, а я так устал в наряде, хотя конечно работал меньше всех, но все равно.

— Ты чего? — толкнул меня Серый в плечо.

— Да блин, сам не знаю. — встряхнулся я.

Жесть конечно, чуть не уснул на консультации.

— Ты еще на экзамене усни!

Нет ну а что тут особо слушать. Порядок простой, пришли сели послушали написали вышли. Вопреки всем слухам мы пишем, как и все поступающие — изложение, а то пугали что операм дадут сочинение. Впрочем, этим пугали и следователей. Изложение, ура! Затем пара человек вяли и спросили что-то специфическое, начали разбирать какое-то мутное правило написания каких-то слов. И тут-то меня и начало рубить. Прям хоть спички в глаза вставляй!

Пудовый с Витковским квартиру сняли, и нашли место под клуб, пока я в наряде ошивался. С какой-то фирмой о закупке компов договорились, все без меня. Впрочем, Пудовому можно доверять, это сто пудово. Но как бы он без меня не наделал делов, хотя, много ли я понимаю. Все же это он точку один тянул два с половиной года.

— Я на консультации этого не должна разбирать, — замечает училка, у ней званий нет, это приглашенный на период экзамена специалист. Ни русский, ни литературу в этом заведении ни преподают. Но предполагается что мы и так достаточно грамотны что бы написать документ. Ну вроде протокола, или еще чего. Вот это и выяснит экзамен. В теории конечно.

Два с половиной часа консультации! У меня состояние просто ужасное. Попробуйте подремать два часа, но не засыпать! И голову на парту не ложить! Мать ее! Или класть? Ох и влипну я завтра на изложении. Хотя я же могу как в анекдоте, написать — не лежать на столе — и вуаля! Одеть перчатку и надеть? Он был в перчатках. Хотя про одетую перчатку я запомнил картинку, смешно. Я на секундочку закрыл глаза и открыл их когда уже все закончилось. Все шумно вставали и выходили из аудитории.

— Курс построение! — эти слова мне скоро будут сниться.

— Ну что ж завтра у вас экзамен у каждого свой. — начинает начальник курса. — Нагружать не будем, готовиться надо. Но и пораньше отпускать не дело. Убежите еще на Волгу купаться, а завтра все не сдали, еще и заболели или утонули. В общем до обеда будет самоподготовка берем свои конспекты, билеты, учебники и будем готовиться. В нашем распоряжении лекционный зал номер один.

— У-у, — проноситься гул недовольны все, а особенно домпрошники.

— О! Артаньянов!

— Я.

— Что у нас на ужин?

— Не могу знать товарищ майор! — под всеобщий смех рапортую я.

— Да-а?! А я думал вы нам будете регулярно звонить? — спросил Орлов, но не дождавшись реакции продолжил о другом. — Вызывает меня сегодня заместитель начальника школы по боевой и служебной подготовке полковник Термитов, и рассказывает значит мне про наш замечательный и главное веселый наряд.

Строй замер в ожидании веселой истории, раздаются отдельные смешки уже в предвкушении потехи.

— Заходят они значит с начальником школы с генералом Григорьевым, с еще целой кучей полковников, и вдруг на всю столовую стоны! А-ах, ах! — изобразил Орлов как мог женский стон в процессе сексуального контакта. Весь курс замер от неожиданной завязки сюжета. — генерал спрашивает, что такое происходит? Пришлось полковнику словно дежурному бежать и разбираться что там происходит?! Может там изнасилование какое-то происходит?! Забегает полковник в зал приема пищи. — изображает майор грузного Терминатора. — И тут! Рах-Трах-Тибидох! Выдох-Вдох. Вперед-назад. Она рада и этот то же рад.

Курс в шоке большинство вообще не может ничего понять. О чем он вообще говорит? Реально сексом кто-то занимался в столовке? Вот это повезло, тогда кому-то. Но…

— И значит наши опера там Стасиков и Дождиков, — продолжает Орлов под еще большее удивление строя — Зажигают! — изображает танцевальное движение руками крест-накрест и нелепо двигает ногами. — Отпетые негодяи!

— Отпетые мошенники! — выкрикивает Дождиков, под нарастающий смех строя.

— Устроили, там дискотеку и танцы. Старший наряда Артаньянов!

— Я!

— Почему не доложили о замечаниях?!

— Не было замечаний товарищ майор!

— Ну конечно, какие замечания? — ласково говорит Орлов, — ведь всем так понравилось. Что и генерал, и все полковники присоединились к вашей дискотеке и танцевали вместе с вами! За громкую музыку что же похвалили вас по-вашему?!

— Никак нет, попросили сделать по тише.

— Ах, попросили сделать по тише. — всплеснул руками Орлов. — Прямо вижу, как полковник просил вас тащ абитуриент слегка убавить музыку. Милости просим милорд! Убавьте слегка музыку ваше величество, вашим генералам надо слегка посовещаться! Весь наряд значит, снова в полном составе ту да же! Но! Но не сегодня, нет, сегодня, готовьтесь к экзамену, завтра сдадите и милости прошу милорд и вашу свиту…

Интересно этот наряд плюсом к тем трем или может забудется? Ощущение что если попал в наряд, то из него уже не выбраться. Орлов конечно несет полную фигню, ничего не так дело было. Вообще-то куча народа зашла в столовку им показывали, как тут и чего, типа экскурсия и дядя там был и отец и еще чьи-то, наверное, крутые по здешним меркам родители. Боже мой какая трагедия, ну зашла пара полканов в столовку, что я полканов никогда не видел, половина тем более знакомая.

Целый день опять сидеть в наряде. И опять вместо свободного дня. Да просто капец какой-то! Этим опять все без меня придется делать, так весь клуб без меня замутят!

Экзамен по русскому прошел без проблем. Я вроде бы прилично все написал, и запомнил почти весь текст и главное во всех местах запятых, были такие паузы! Это было видимо, специальное изложение для одаренных и талантливых будущих милиционеров. Тем не менее, на следующий день были и двойки, а кое кому и тройка и четверка может быть непроходной. Но те кто без пар хотя бы до последнего экзамена дотянут.

— У тебя четверка, у тебя пять, у тебя четыре, у тебя пять, у тебя… — перечислял Мендель метнувшийся к спискам.

— А у меня чего? — уточнил Стасиков.

— А у тебя не смотрел. Зачем? Ты и так сдашь, после физкультуры это очевидно. Ты же как сосиска болтался, даже на тройку не сдал! А у тебя четверка! У тебя же все куплено, толстый засранец.

— Да пошел ты Шмендель!

— Твари все продажные. Только свистеть могут что все у нас равны.

— А ну-ка! Успокоились! Ты пошел на мойку, а ты в зал за шваброй! — разделил я конфликтующих.

— А ты сам-то…

— Что я сам? Зарядить тебе в душу что ли Мендель, опять, для прояснения?

— Я рапорт на тебя напишу… Ох. — отлетел и врезался в колонну Менделев.

— Ты че урод? Бумажками меня пугать будешь? Поменялся со Стасиковым и узвездошил на мойку, чмошник. Еще раз вякнешь в мою сторону вообще без почек оставлю.

— Он ведь напишет?

— И чего?

— Так отчислят же?

— Хер бы с ним, нафиг мне все не уперлось. Надоело.

— Да меня то же тут конечно не радует все это. Но не в армию же идти?

— У меня есть запас, в этом году не призовут, в следующий могу поступить.

— А сколько тебе?

— Неважно. — смутился я. Вот ведь расслабился, разоткровенничался. Прямо как наш младлей комвзвода.

— А что говорят, что тем, кому восемнадцати нет присягу нельзя принимать?

— Звездят. — отвечаю я.

— Точно?

— А ведь и вправду вроде…

— Не гоните херню, все после школы поступают, многим еще нет восемнадцати. На учебные заведения эта фигня не распространяется, вот в ОВД ты не сможешь поступить на службу, а в институт или школу пожалуйста.

— А Аньке стерве говорят пятнадцать вообще.

— Ага, и как она тут оказалась?

— Она говорят умная, экстерном школу закончила.

— Была бы умная на хер бы она в школу милиции пошла, ты думаешь вообще нет?

— Она все на пять сдает, так-то.

— Ну и что?

— Эй Стервина, ты в курсе, что тебя не примут?

— Моя фамилия Стерлина, — шипит Анька.

— Не ни примут, а к присяге не допустят, будешь не курсантом, а слушателем.

— Пф…

— Серьезно, тебе же сколько лет Стервина?

Ответом был жест из среднего пальца.

— Все будут курсантами а ты нет.

— Ну и хорошо, в наряды сами будете ходить. И форму дурацкую носить и строем ходить как дебилы. — отвечает та.

— Ну а нафиг ты поступаешь сюда если все вокруг дебилы и все тут по дебильному?

— А сами-то?!

— Ну, у нас армейка, типа в основном. Да и потом, связи не у многих где-то кроме ментуры, а бабла швах.

— Артаньянов? — зашел к нам курсант из наряда по корпусу.

— Ну? Чего хотел? — киваю я второкурснику, показывая что вертел я на кую то, что они на курс старше.

— На курс к начальнику вызывают. К вашему.

— Да блин.

— Мендель поди уже накапал.

— Так тебе и надо! — бросает в след Анька Стерлина.

Иду не спеша никого не трогаю, руки по привычке в карманах, понятно.

— Тащ абитуриент! — орет над головой голос, Орлова, задираю голову наверх, с пятого этажа торчит башка Орлова, кричать что ли мне ему в ответ? Не, я не дикий. — Тащ абитуриент! Чего вы там еле двигаетесь!

— Не слышу ничего. — бурчу я под нос продолжая идти в своем темпе под охеревающие взгляды рассасывающихся абитуриентов.

— Ко мне в кабинет! — орет начальник — Читайте!

— Ну и? — мельком глянул я на сочинение Менделя.

— Пишите объяснительную!

Через пять минут читает мою писульку.

— Тогда абитуриент Менделев обвинил руководство школы и лично полковника Термитова, в получении взятки. Назвал всех тварями продажными. Желая остановить дальнейшее клеветнические выкрики, адресованные руководству школы, а так же как я понял начальнику курса, я толкнул абитуриента Менделева в область груди. После чего тот замолчал, и я отправил всех работать. — начальник под успокоился, ознакомившись с моим творчеством. — Интересная интерпретация. Кто-то может это подтвердить?

— А как же. Весь наряд что в столовой. А также курсанты второго курса, события развернулись прямо в коридоре у входа в корпус. Фраза про все у нас равны это прям один в один ваша цитата. — не удержался я от улыбочки.

— Ладно, иди пока обратно в наряд.

— Есть.

— Дневальный! Абитуриента Менделе-Ева ко мне!

Вместо Менделя прислали какого-то полноватого бывшего кадета, его переставили с наряда по курсу где он чистил унитазы, дневальным. История вроде пока продолжения не имела.

Следующим была Конституция, сдававшие ее эксперты были весьма различны в оценках. Кто-то говорил легкотня, кто-то сложно. Консультацию вела бабушка божий одуванчик. Выглядела она именно бабушкой, одета в гражданку, возможно звание у нее и есть, но ей видимо, оно глубоко безразлично. Ей важнее что она доцент и кандидат наук.

— Не понимаю, как можно сделать экзаменом Конституцию! Как нам его у вас принимать? Мы озадачены. Ведь те, кто поступят будут изучать конституционное право на первом курсе уже в школе. И сдавать экзамен по конституционному праву в зимнюю сессию.

— Ну может всем пять и разойдись? — выкрикнул очередной остряк, я даже удивился что это не Дождиков.

— Нет, придется все же сдавать.

— А что будет написано в билете? — спросил я.

— Не поняла вопроса?

— Ну только статья и номер или название статьи?

— Название статьи.

— О, так это можно сказать сразу и ответ на вопрос, — улыбнулся, я, готовившийся гораздо к более сложным испытаниям.

— Нет. — не согласилась бабушка. — Нужно будет раскрыть суть статьи. Не просто выдать ее полное название и содержание, но и дать развернутое разъяснение по ее толкованию. Понятно?

— Понятно.

— А мне нет. — вставил кто-то.

— Эх… Вот есть Конституция, — взяла она в руке книжку, а вот есть Конституция с комментариями, — взяла она толмуд, раз в десять толще первой книжонки. — Вот ответить надо будет как тут. — потрясла она толстой книгой.

У-у… — загудели некоторые.

— Артаньянов! К начальнику курса.