«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-04 (2001)

Мерило жизни

Лу Ипин

Цигун — это не только сокровищница здоровья и мудрости, но и, если хотите, зеркало, отражающее жизнь и показывающее, какой она должна быть.

Разнообразие мира, изменения, происходящие в природе, превратности людских судеб — в этом кажущемся хаосе все же есть путеводная нить, организующее начало — цигун.

Занятия цигун — это не просто закалка тела, но и совершенствование духа. Совершенствуясь, человек работает над своей нравственностью, тренируясь, он продвигается по ступеням мастерства. Поэтому для занимающегося цигун нет ничего второстепенного, все важно: и нравственность, и воля, и поступки, и вера. Невозможно даже представить себе, чтобы человек с ущербной моралью, постоянно меняющий свои принципы, смог достичь в цигун сколько-нибудь заметных результатов.

Только реализуя принцип «бесстрастного отношения к окружающему», причем не только во время занятий, но и в повседневной жизни, можно постепенно приблизиться к состоянию, когда «дикий гусь, проплывая по студеным водам пруда, не оставляет следа; а камыш, колыхаемый ветром, не издает ни звука»; только так можно, как иногда говорят, «отвратясь душой от мирской суеты», творить мирские дела.

В мире существует множество тенёт и ям, а посему, пребывая в нем, надо быть очень внимательным. «Имя»: форма проявления личной кармы, порождающая в человеке тщетные стремления; «интерес»: рамках, определенных судьбой, является законным, выходящим за эти рамки, — растратой истинного и изначального; эрос: облагороженный духом, правильно формирует человека, лишенный духовного устремления, губит его; жадность, необузданное проявление эгоизма, приводит к растрате энергии, наносит вред и физический, и нравственный; гнев:, проявление необузданного «огня в сердце», безграничное «помутнение»; глупость»: неспособность действовать разумно.

Поступая тем или иным образом, человек сам себе создает трудности, т. е. «что посеешь, то и пожнешь», нет смысла искать причины вне себя. Очень важно помнить о «чистоте и покое». Без «чистоты» не бывает «покоя».

Цигун охватывает чрезвычайно широкий спектр вопросов и сфер, он содержит и «искусство Жизни», и «искусство жизни», он же раскрывает нам и «искусство смерти». Если вам удастся, занимаясь цигун, обрести правильное знание и правильное видение, то вы будете смотреть на жизнь совершенно другими глазами, будете относиться к ней по-новому.

«Внутренний мир» цигун

Чжан Сюйдун

Традиционный цигун являет собой своего рода квинтэссенцию практической деятельности человека, однако, безусловно, включает и ряд философских категорий, относящихся к сфере традиционной китайской культуры. К ним можно отнести понятия «дао», «пустота и покой», «единство неба и человека», «недеяние» и т. п. Древние мудрецы с помощью этих философских категорий пытались показать возможность достижения гармоничного сосуществования «неба, земли и человека», и эта же высокая цель является тем, к чему всегда стремился традиционный цигун.

Однако, как мы видим сегодня, в современном мире, пронизанном духом конкуренции, проблемы «стремления к покою», «недеяния», «непритязательности и простоты в жизни», к которым обращается цигун, вызывают вопросы у многих современных людей, занимающих активную жизненную позицию. Немало тех, кто называет эти идеи, принадлежащие древней китайской цивилизации, «мягкотелой культурой» и «женской философией», кто полагает, что требования цигун призывают человека «бежать от мира», занимать пассивную позицию, уделять чересчур много внимания собственной персоне и этим самым ограничивают его возможность смотреть на вещи шире, лишают человека присущего ему духа состязательности. На самом деле такая точка зрения может свидетельствовать лишь о поверхностном понимании цигун-совершенствования и его реализации в повседневной жизни.

Стремясь к достижению в ходе занятий цигун таких принципиальных требований, как «чистота и покой», «пустота», занимающийся должен стремиться не допускать мыслей и действий, входящих в конфликт с «внутренним миром» цигун. Он должен вернуть в спокойное состояние чувства, возбуждение заменить спокойствием, желания превратить в «пустоту», привести сознание в состояние гармоничного взаимодействия с Космосом и Природой. Только таким образом человек сможет испытать всю прелесть душевного покоя, увидеть «ослепительный мир вечной жизни».

Когда в процессе занятий цигун человеку удается добиться слияния с «небом и землей», в его собственном сердце возникает чувство ни с чем не сравнимой радости, он попадает в царство, в котором забывается все злое, алчное, все боли и печали, вся несправедливость этого суетного мира. Душа человека может совершенно свободно и легко путешествовать в этих прекрасных пределах, ощущать всю прелесть жизни, ее величие и радость. В это время человек полностью расстается со своим ограниченным сознанием, его не одолевают шум и суета повседневной жизни. Человек превращается в дитя природы, обретает кристально чистую душу.

Это невыразимое словами переживание «внутреннего мира» цигун никогда, даже краем своим, не коснется плавающих на поверхности этого суетного мира, не придет к людям, погрязшим в алчности, разврате и зле. Это чувство ни в какое сравнение не идет с радостями повседневной жизни.

Длительные занятия цигун не только обеспечивают здоровье, но и, что еще важнее, закаляют душу человека. Ни один мастер цигун высокого уровня никогда не пытается высчитать, что он теряет и что приобретает, никогда не бывает мелочным и скучным, стремится передать свою радость другим. Содержащееся в цигун требование сосредоточиваться на себе, прислушиваться к своему сердцу нисколько не ограничивает сознание человека, а наоборот, позволяет всей его природной глубине и широте благодатно орошать душу. Истинная причина глубокого проникновения в души людей традиционной культуры «пестования жизни» — в возможности проявлять подлинную милость и спасать все сущее.

Конечно же, нельзя отрицать, что в цигун существовали цели возвышения над реальностью, ухода от мира, превращения в небожителя, достижения состояния будды, да и среди части современных последователей цигун, порой, можно встретить подобные настроения. Однако эти явления не имеют ничего общего с требованиями, предъявляемыми к занимающимся. Если даже человек в своей жизни реализует принципы «пустоты, покоя и недеяния», следует понимать, что цигун — это один из методов постижения красоты жизни и, как всякий метод, он имеет собственную идеологию и принципиальные требования, к коим и относятся, в частности, «пустота и покой». Социальная же жизнь человека протекает так, как диктует его мировоззрение, то есть в соответствии с принципами, например, быть полезным обществу и достичь максимальной самореализации. Хотя первое и второе определенным образом связаны друг с другом, тем не менее, мы не можем просто так смешивать реальное сознание человека и принципиальные требования одного из методов психофизического совершенствования, подменять одно другим. Многие древние мастера «пестования жизни» вели отшельнический образ жизни в глухих горах, существовали подобно не знающим земных забот птицам, и требования «пустоты, покоя и недеяния» органически сочетались с реальностью, в которой они существовали. Сейчас другие времена, и сознание человека вольно или невольно изменяется вслед за изменением общественного сознания. И если внутренние переживания и внутренний мир древних и совершенных цигунистов, возможно, расходятся не столь сильно, реализация их внешнего существования отличается весьма серьезно. Внутренний мир многих современных цигунистов, с одной стороны, находится под воздействием чудесных переживаний, вызываемых «внутренними образами» цигун, а с другой, — ни в коей мере не чужд упорному и добросовестному труду, что, в частности, проявляется в энтузиазме и искренности, с которым они отдают свои силы для избавления от бесчисленных болезней и страданий.

Ощущение покоя и комфорта, которое дарит человеку «внутренний мир» цигун, позволяет услышать радостную мелодию жизни, поймать ее чуткое дыхание, ощутить и осознать свое единство с Космосом. Под влиянием современных представлений цигун освободился от негативных установок пассивного отношения к миру, превратился в благодатный дождь, очищающий человека, в эффективное успокаивающее средство.