«Если», 2011 № 07

Валерий Окулов Первопроходец, не искавший титулов

О юбилеях «картографов Ада» — фантастиковедах, библиографах и критиках — отчего-то не принято вспоминать. Зачастую мы даже не знаем их дат рождения. Есть в этом печальная несправедливость, ведь без них невозможно представить развитие жанра. Борис Валерианович Ляпунов (1921–1972), которому в этом месяце исполнилось бы 90 лет, один из таких подвижников. Без его имени немыслима история нашей фантастики. Достаточно вспомнить, что это именно он вернул нам творчество Александра Беляева, стал одним из создателей жанра НФ-очеркистики, как и библиографии НФ.

В середине прошлого века в Советском Союзе много писали о так называемом «методе Герасимова», за который его создатель, антрополог и скульптор, получил в 1950 году Сталинскую премию. Сначала скульптурные изображения, восстановленные по конфигурациям черепа людей «седой старины», называли фантазиями, затем все-таки причислили к науке — после того как достоверность метода проверили криминалисты. Небольшую книжку об этом опубликовал в 1953 году молодой популяризатор науки Борис Ляпунов, назвав ее «Из глубины веков».

Прошло с той поры немногим более полувека, но, похоже, облик писателя XX века Бориса Валериановича Ляпунова — даже для интересующихся его творчеством — оказался скрыт завесой лет чуть ли не более плотной, чем облик, скажем, Тамерлана. Не так давно блоггер Albert Magnus в Живом журнале написал: «Закончил статью про полузабытого советского писателя-фантаста Бориса Ляпунова, известного лишь узкому кругу почитателей советской фантастики, да и то в основном как историк и библиограф. Умер он рано, не переиздают его более тридцати пяти лет, так что удивляться не приходится. В результате и факты его биографии найти проблематично, и даже фото не нашлось».

Фотографии Ляпунова в интернете можно все-таки разыскать, да и книги его доступны. Но вот с фактами из жизни писателя, популяризатора науки и историка НФ действительно возникают проблемы… Поэтому данная статья — не стандартная биография автора, а ее «реконструкция». Немало помогут в этом воспоминания мастера советской научно-художественной литературы В.А.Сытина, посвятившего коллеге главу в своей известной книге рассказов о писателях «Что там, за поворотом?».

Родился Борис Валерианович Ляпунов 30 июля 1921 года в семье преподавателя школы II ступени в Вятке, а школу окончил в Кирове — город был переименован сразу после убийства С.М.Кирова в 1934 году. На непростые времена выпали юность и молодость Ляпунова.

Еще в детстве Борис увлекся тем, что определило всю его жизнь. Первое увлечение — научная фантастика: «Жюль Верн ввел меня в удивительный мир НФ». И через НФ пришла вторая горячая любовь — космонавтика. Борис мечтал стать «междупланетным путешественником», за пару лет он прочел всю литературу по астронавтике (еще даже термина «космонавтика» не было), что имелась в областной библиотеке имени Герцена. Изучил и «Исследование мировых пространств реактивными приборами» К.Э.Циолковского, а потом отправил письмо в Калугу. Много лет спустя в книге «Открытие мира» (1954), посвященной памяти основателя звездоплавания, Ляпунов написал: «Когда я был школьником, почтальон принес мне бандероль с обратным адресом: Калуга, ул. Жореса, 3. Это был ответ на мое письмо…». Основатель практической космонавтики прислал тринадцатилетнему пареньку пачку своих книг и брошюр с пожеланием идти дальше по пути изучения науки и техники.

Вдохновленный Борис завязал переписку с известным ученым и историком космонавтики Н.А.Рыниным, следил за новостями науки и техники, еще в 1936-м опубликовал заметку «Буду стратонавтом». Но исследователем стратосферы не стал и в 1939 году поступил на механико-математический факультет МГУ. Учился недолго и перевелся в МАИ, который закончил в 1948 году. Там же с середины 1940-х принимал активное участие в работе Отделения подготовки и осуществления ракетных и космических полетов авиационного НТО студентов. Но главное — будучи еще студентом-выпускником, опубликовал целых две книги: «От ракеты до реактивного самолета» и «Ракета». Обе вышли в год окончания вуза — в 1948-м. Словом, не изменил детской мечте: стал пусть и не исследователем, но автором книг о космосе. Дебют молодого писателя-популяризатора высоко оценили мэтры В.А.Сытин и В.Д.Захарченко.

После защиты диплома Ляпунов был направлен в НИИ Академии артиллерийских наук, но проработал там менее года. Занимался исследованиями, получил несколько свидетельств на изобретения, но жизнь свою молодой специалист все равно связал с трудом литературным. Несколько лет отработал в отделе науки газеты «Известия», после чего подался на «вольные хлеба» и до конца своей короткой жизни зарабатывал исключительно литературным трудом, но тем не менее еще долго в журнальных публикациях он подписывался: «инженер Б.Ляпунов».

Диапазон интересов начинающего писателя-популяризатора весьма обширен: загадки земной коры, проблемы биологии, будущее химии, освоение океана и, конечно же, космос. Ляпунов был одним из новаторов, пытавшихся не только создать, но и теоретически обосновать новую разновидность журналистики — научно-фантастический очерк. При этом он часто прибегал к своеобразному «конструированию моделей мира», в которых идеи ученых стояли в одном ряду со смелыми выдумками фантастов.

Вспоминает Виктор Сытин: «Вскоре после войны мне пришло письмо от неизвестного, очевидно, молодого еще человека. В нем сообщалось, что он решил стать популяризатором науки, что принял он такое решение, прочитав мои очерки о Циолковском, и считает меня своим «крестным отцом» на литературном поприще… Года через два автор письма явился ко мне собственной персоной. Это был высокий блондин лет тридцати пяти, пухловатый, явно стеснявшийся и поэтому тщательно подбиравший слова».

Дебютную книгу Б.В.Ляпунова об истории космической техники «Ракета» Сытин не только прочитал, но и написал хвалебную рецензию. А потом между двумя писателями завязалась многолетняя дружба. «Борис показывал мне письма читателей с благодарностями автору за помощь в выборе жизненного пути. Ближе познакомившись с Ляпуновым… я узнал, что на самом деле «крестным отцом» его как писателя, более того — учителем, был Михаил Ильин». Об основоположнике советской научно-художественной литературы Б.Ляпунов написал позже целую книгу.

Выступал он и как киносценарист — по работе, написанной в соавторстве с В.И.Соловьевым в 1958 году Павел Клушанцев снял НФ-фильм «Дорога к звездам», имевший колоссальный успех не только у нас, но и далеко за пределами СССР (Стэнли Кубрик признавался, что на создание «Космической Одиссеи 2001» его во многом вдохновил фильм Клушанцева). По сценариям Ляпунова поставлены также; научно-популярные фильмы «Газовая турбина», «Планета Океан» и другие.

В шестидесятые Борис Валерианович бывал в Союзе писателей (куда к тому времени был принят) довольно редко, на собраниях секции очерка и научно-художественной литературы не выступал. «Какая-то невероятная стеснительность мешала ему, — писал В.Сытин. — На секции обычно он садился в сторонке, внимательно слушал обсуждение, редко задавал вопросы». Не давало покоя здоровье: «Вид Ляпунова мне не понравился. Он еще больше пополнел, еще более одутловатым стало его лицо, и тени под глазами стали желтоватыми. Но — самое главное —. глаза молодого еще (всего за сорок) человека как-то потускнели… Ляпунов сидел в кресле куль кулем, безвольно опустив руки на колени…». Тем не менее работал писатель-исследователь по-прежнему много, в конце 1960-х заразился модной темой НЛО и палеоконтактов, но проявить себя на этом поприще уже не успел: «Увы, прожил чуть дольше пятидесяти. Но за четверть века своей литературной деятельности сделал много, и многое — хорошо. Писатель Борис Ляпунов был подвижником», — так заканчивает свои воспоминания Сытин…

Советский писатель-фантаст… Такое определение из Википедии наверняка польстило бы Борису Валериановичу, ведь НФ — его первая любовь. Одной из ранних публикаций стал отрывок из НФ-очерка «Институт межпланетных сообщений» (1944), очерки и НФ-репортажи Ляпунов публиковал на протяжении четверти века, выпустил две неплохие книги НФ-очерков. Большой успех имела книга «Мечте навстречу» (1957) о возможных этапах освоения космоса. О «необыкновенных путешествиях», похожих на жюльверновские, но совершенных во второй половине XX века, — книга «По следам Жюля Верна» (1960). Был у Ляпунова и замысел книги «По следам Герберта Уэллса»…

Но Борис Ляпунов не только писатель-популяризатор, любитель и знаток НФ. Он был одним из первых отечественных историков и библиографов жанра, подлинным летописцем «картографов Ада». Еще в 1945 году автор составил уникальный аннотированный указатель «Научная фантастика», включавший более 700 описаний произведений русской и зарубежной литературы с конца XIX века по 1945 год. Хотя библиография (включая дополненный вариант) так и не была издана, она оказалась ценнейшим пособием для многих исследователей фантастики (рукопись хранится в Доме детской книги). А в 1970 году эта работа стала немаловажным дополнением к монографии А.Ф.Бритикова «Русский советский научно-фантастический роман».

Именно благодаря кипучей деятельности Ляпунова в конце 1950-х возвратилось из пятнадцатилетнего забвения имя А.Р.Беляева. Ляпунов составил первые двухтомник (1956) и трехтомник (1957) сочинений классика советской НФ, а для знаменитого восьмитомника 1964 года подготовил первый библиографический указатель произведений Беляева. Перу Бориса Ляпунова принадлежит первая и единственная пока книга о жизни и творчестве классика отечественной фантастики, которая так и называется — «Александр Беляев» (1967). Автор сумел отвести несправедливые обвинения, еще тяготевшие тогда над книгами Беляева, проанализировал основные линии его творчества в свете достижений литературы и науки шестидесятых годов, представил писателя не только как романиста, рассказчика, очеркиста, сценариста, но и как «борца за советскую фантастику»; человека, всем творчеством утверждавшего веру в победу разума.

Главным же итогом критико-библиографической деятельности Ляпунова стала уникальная книга «В мире мечты» (1970) с подзаголовком «Обзор НФ-литературы». Этот первый в нашем фантастиковедении труд по истории НФ-литературы с богатейшей фактографией интересно было читать тогда, но еще интереснее и поучительнее — сегодня! Труд содержит обширные обзоры русской, советской, зарубежной фантастики, на двадцати страницах разместилась библиография НФ 1958–1968 годов, добавьте к этому чудесные иллюстрации Э.Филимонова!.. В общем, книга получилась увлекательной и занимательной. Неудивительно, что при тираже в 20 000 экземпляров она сразу же превратилась в библиографическую редкость! В рецензии другой классик отечественного фантастиковедения Виталий Бугров писал: «Объединяя лучшее из созданного нашими фантастами в отдельные жанрово-тематические группы, он добивается благотворного эффекта: при всей неизбежной фрагментарности, связанной с небольшим объемом обзора, фантастика предстает перед читателем книги как живая, полнокровная отрасль нашей художественной литературы».

С пятидесятилетием писателя поздравили почти все научно-популярные издания. В «Технике — молодежи» завотделом НФ Юрий Медведев признавался, что прочел в детстве «Открытие мира» взахлеб. Он писал: «Поколение тех, кто освоил целину неба и земли, кто перегородил сибирские реки плотинами, кто возвел города за Полярным кругом, воспитано не без влияния книг Бориса Ляпунова… Талантом ученого и поэта, страстью, энергией, художественным чутьем — он наделен в полной мере. Его лучшие книги, лучшие фильмы по-прежнему все еще впереди…».

Увы, болезни, работа на износ вскоре подкосили Б.В.Ляпунова. Его не стало 27 мая 1972 года. Писателю было всего 50 лет. В некрологах журналы единодушно называли Бориса Валериановича первопроходцем и пионером. Таковым он и был — и в фантастиковедении, и в научной фантастике, и в научно-популярной литературе.

В 1975 году вышла вторым изданием книга «В мире фантастики: Обзор НФ и фантастической литературы», подготовленная вдовой писателя И.А.Ляпуновой. В предисловии известный литературовед Евгений Брандис отдал должное памяти автора: «За четверть века удивительно плодотворной деятельности Он написал тридцать четыре книги, множество статей и очерков… Всех, кому посчастливилось знать этого человека, поражала его феноменальная работоспособность, его ревностное служение делу, которому он отдавал себя без остатка. Круг литературно-научных интересов Б.В.Ляпунова был исключительно широк, но главная тема, определившая его писательское призвание, — освоение космического пространства с помощью реактивной техники — владела им с юных лет…».

В 1981 году журнал «Советская библиография» в небольшой статье, приуроченной к 60-летию писателя и библиографа, отметил достижения Ляпунова в области библиографии: «Указатели Б.В.Ляпунова были и остаются ценными библиографическими пособиями по фантастике». А спустя 10 лет известный фантастиковед Александр Осипов в биографическом очерке «Зачинатели» горько замечал: «В последние годы повсеместно убеждаешься, к сожалению, как легко вычеркиваются из нашей памяти имена людей, ушедших от нас совсем недавно. Вычеркиваются исключительно по причине нашей внутренней усталости и безразличия к судьбам культуры и литературы…».

Вл. Гаков Разноцветная судьба

Следует добавить — и ее книги. Потому что главный труд американской писательницы, которой в этом месяце исполняется 80 лет, — это многотомная «Сага об изгнанниках в плиоцен», и открывается она романом «Многоцветная Земля». Да и последующие книги Джулиан Мэй во всех смыслах колоритны, как и ее биография.

После двух первых проб пера в жанре Science Fiction — короткой повести и рассказа, опубликованных на заре юности, — последовало молчание, растянувшееся почти на три десятка лет. Мэй активно участвовала в издательских проектах мужа и в жизни американского фэндома, организовывала конвенции, но сама не выдавала ни строчки (если говорить об НФ). А потом, в начале 1980-х, невиданный и непредсказуемый творческий взрыв! Два цикла романов, составивших великолепную сагу, которую критики и читатели ставят на одну полку с классическими эпопеями Азимова и Херберта. Одни эти романы обеспечили автору пропуск в Зал Славы фантастики.

А ведь творчество Мэй-фантаста указанным циклом не ограничивается. Более 250 научно-популярных книг, предназначенных юным читателям! И несколько тысяч научных статей для десятков энциклопедий…

Родилась Джулиан Мэй 10 июля 1931 года в пригороде Чикаго. Фамилия отца была Маевский, которую он позже укоротил до звучащей совсем по-американски Мэй, а дочери родители дали имя Джуди (когда произошло превращение в Джулиан, точно неизвестно). Там же, в штате Иллинойс, Джуди Мэй окончила местный колледж, а в двадцатилетнем возрасте опубликовала первое научно-фантастическое произведение. И в том же, 1951 году встретила известного критика, библиографа и издателя НФ Теда Дикти, за которого год спустя вышла замуж. Они прожили вместе почти 40 лет, «пока смерть не разлучила их» (Дикти скончался в 1991-м). Известная ныне писательница и мать троих взрослых детей на заре своей карьеры принимала участие в большинстве издательских проектов мужа. Так что первая ипостась ее многоцветной биографии — редактор и издатель.

Параллельно она попробовала силы в активном фэндоме. Американские фэны со стажем хорошо помнят, что председателем оргкомитета памятной Всемирной конвенции 1952 года в Чикаго была молоденькая местная активистка, которую звали Джулиан Мэй. Почему памятной? Потому что почётным гостем на ту конвенцию пригласили живую легенду американского фэндома, — создателя первого НФ-журнала Хьюго Гернсбека. И благодаря то ли прозрению двадцатилетней Мэй, то ли присутствию самого Отца-Основателя, но собравшиеся в Чикаго фэны решили отныне и вовеки на всех будущих Всемирных конвенциях присуждать ежегодные премии. Назвав их именем… сами догадываетесь чьим.

Так что и история фэндома с благодарностью хранит имя Джулиан Мэй.

Что же касается собственно литературной деятельности, то стартовала Мэй на удивление рано. Рассказ-дебют «На роликах по дюнам» был опубликован под псевдонимом Джуди Дикти в журнале «Astounding Science Fiction» в 1951 году. Рассказ читателям понравился (как и иллюстрации: между прочим, выполненные самим автором), а позже по нему даже сняли телефильм «Сжигающие трупы».

Однако в целом литературные интересы начинающей писательницы тогда лежали вне сферы НФ. Выпустив в 1960 году еще один фантастический рассказ — «Звезда удивления», она полностью переключилась на популярные книжки для детей. На самые разные сюжеты — от популяризации науки до биографий звезд спорта и шоу-бизнеса. Я, к примеру, с удовлетворением встретил в библиографии Джулиан Мэй книгу о Пеле, изданную в США, где, как известно, к классическому футболу до самого последнего времени отношение оставалось более чем прохладным…

Читатели же научной фантастики о Мэй-писательнице ничего не слышали почти три долгих десятилетия.

Пока не наступил 1980 год, одной из лучших книг которого стал роман Мэй «Многоцветная Земля».

Название романа говорящее, потому что это была фантастика изобретательная, поражающая многоцветьем тем, сюжетных находок, идей. Любопытно, что подобным изобилием балует не далекая планета в другой галактике, а наша собственная. Только это не старушка Земля, а Земля юная — какой она была миллионы лет назад. Именно наша планета в эпоху плиоцена (то есть от пяти до двух миллионов лет назад) стала ареной событий длиною в четыре толстых тома, на которые растянулась эпопея Джулиан Мэй.

Начинается история с того, что инопланетные изгнанники — жертвы религиозных преследований в своей родной галактике, высадившись на нашу планету, встретили лишь гоминидов-рамапитеков. Никак не предполагая, что в обозримом времени столкнутся с неведомо откуда взявшимися далекими потомками последних — вполне цивилизованными и разумными! Мало того что сами инопланетяне (экзоты) благодаря собственной эволюции разделены на два биологических подвида, ведущих друг с другом войну на выживание, так обеим враждующим «фракциям», как снег на голову, сваливаются другие земляне — из далекого будущего! Тоже изгнанники, но, как выясняется, добровольные.

Социальным аутсайдерам, неудачникам и чудакам — всем им, оказывается, очень неуютно в «райском» технологическом XXII веке, в эпоху расцвета Галактического Содружества (наступившего, правда, после вторжения каких-то инопланетных «прогрессоров»), совместной созидательной деятельности представителей различных разумных рас. Казалось бы, ну чего этим маргиналам не хватало, ведь это время неограниченных возможностей для каждого! В том числе долгожданной «отмены» старости и самой смерти… Они же, мятежные, ищут бури — выхода атавистических инстинктов, настоящих приключений, подвигов, страстей, самоутверждения.

Стоило только ученому-физику открыть способ путешествий во времени (однако строго в один конец), как добровольные изгои целыми группами отправились на просыпающуюся Землю, навстречу реальным опасностям и сюрпризам. И находят их в избытке… иначе не проглотили бы сотни тысяч читателей толстый том запоем, за один присест. Как и последовавшие за ним еще три книги цикла. И книги следующей серии.

Все найдет изголодавшийся по «многоцветью» читатель в первой тетралогии. Интересные и смелые по замыслу мозаичные фрагменты будущего Галактического Содружества и нетривиальную разумную расу инопланетян, разделенную собственной эволюцией и враждующих на первобытной Земле. Есть чем полакомиться и любителям «твердой» НФ: тут и генетика, и парапсихология вкупе с мифологией, историей, философией, географией, геологией, теологией и астрофизикой. А поклонники героической фэнтези особое спасибо скажут Мэй за любовные драмы, волшебные амулеты и магическо-ментальные способности инопланетян. Как и за нестареющие поединки на старомодных клинках разной степени длины. А те, кто и в НФ ищет хорошую литературу, встретят на страницах книг Мэй десятки ярких, запоминающихся образов, и каждый — со своей психологией и судьбой.

А над всем этим многообразием героев, сюжетных линий, тем и идей ощутимо присутствует умело организующий их автор-режиссер. Который не только держит под контролем ветвистый сюжет, но и, как станет ясно ближе к финалу тетралогии, уже обдумывает замысел нового цикла «Галактическое Содружество», органически связанного с «Сагой об изгнанниках в плиоцен», однако обращенного в далекое будущее.

Впрочем, вся грандиозность замысла открылась критикам и читателям только после выхода завершающих сагу романов «Золотой торквес» (1982), «Узурпатор» (1983) и «Враг» (1984). В дополнение к ним Мэй дописала еще один том, на сей раз не беллетристический, а научно-популярный — «Путеводитель по плиоцену» (1984). Да и как без него в столь богатом деталями, событиями и персонажами мире…

Отдельно стоит упомянуть «организацию» путешествий во времени в романах обоих циклов: уж больно свежа и необычна трактовка темпоральных путешествий. «Временные врата» фактически открыты только для путешествий в прошлое — в эпоху плиоцена. Теоретически можно отправиться и в будущее, но с неизбежным побочным эффектом: путешественник (и вообще любой материальный объект) «постареет» на те же миллионы лет. Камень-то до конечной «станции» доберется в относительной целости, а от человека и праха не останется…

Писательница без ложной скромности так комментировала главное свое творение: «Мои книги всецело принадлежат традиции классического «литературного» (в смысле общей культуры и грамотности) триллера. Сюжет их тонко организован вокруг судеб многих персонажей, участников событий в «истории будущего» или «истории прошлого». Несмотря на часто фэнтезийный антураж, все эти книги относятся к научной фантастике, а не героической фэнтези. Четыре тома Саги о плиоцене фактически образуют один гигантский том, стилистически витиеватый, пышный, но также с элементами юмора и мелодрамы».

А вот оценка профессионального критика, характеризующего одного из героев второго тома тетралогии: «Узурпатор Эйкен Драм — не просто умница со сверхспособностями, намного превосходящими все, чем обладают обыкновенные люди. Это еще и поистине многоликий мерзавец, в котором есть что-то от тривиального «трудного подростка». Но чем-то он напоминает и Тиля Уленшпигеля… и вызывает параллели с персонажами шотландского фольклора, с друидами и т. п. Отпетые злодеи и ангельски беспорочные герои вообще нетипичны для творчества Мэй».

В ее книгах не встретишь агрессивно-безапелляционного феминизма, характерного для современной американской фантастики. Женские образы писательницы, хотя и мало напоминают романтических инженю, все же в большинстве своем остаются женщинами. Столь же неожиданным оказывется и подчеркнутый интернационализм ее Галактического Содружества. В него входят планеты, заселенные колонистами из Франции, Скандинавии, представителями других земных культур и народов. Кстати, само слово «Содружество» Джулиан Мэй упрямо пишет по-французски: Milieu, что переводится так же, как «среда», «область распространения»…

Хронологически следующий роман «Вторжение» (1987) — это своего рода мостик между «Сагой об изгнанниках в плиоцен» и новой серией, где действие развертывается уже в будущем, на звездных пространствах Галактического Содружества. Новая трилогия состоит из романов «Джек Бестелесный» (1992), «Алмазная маска» (1994) и «Магнификат» (1996). Второй цикл сильно уступает первому. В том ли дело, что «галактическая федерация» представляет собой тему куда более избитую и затертую? Или причиной всему необычайная щедрость, с которой Мэй обрушила на читателя первой тетралогии свои творческие находки, результатом чего стало определенное пресыщение…

Для полноты картины следует хотя бы бегло упомянуть и другие книги, написанные автором «Саги об изгнанниках в плиоцен». В компании с двумя заслуженными «бабушками американской фэнтези», ныне покойными Мэрион Зиммер Брэдли и Андре Нортон, Мэй «на троих» сочинила коллективный роман-фэнтези «Черный Триллиум» (1990), продолжив тему сольными томами — «Кровавый Триллиум» (1992) и «Небесный Триллиум» (1997). Последний роман сначала был заявлен на 1993 год, потом перенесен на следующий, а затем снова отложен… Причина задержки — диктат издателей, заставивших автора срочно дописать завершение трилогии о Галактическом Содружестве. Кроме того, перу Джулиан Мэй принадлежат еще две трилогии — «Миры-крепости» и «Северная Луна», «Географический справочник Гиборийского мира Конана» (1977, под псевдонимом Ли Фалконер), а также ряд новеллизаций популярных фантастических кинолент под псевдонимом Ян Торп: «Франкенштейн», «Дракула», «Человек-волк», «Мумия», «Существо из Черной лагуны», «Капля», «Оно явилось из космоса».

Но главной в творчестве Мэй остается, конечно же, семитомная сага, состоящая из двух циклов. И хотя ни один из романов саги не получил высших наград в жанре, история плиоцена и Галактического Содружества стала классикой жанра. По-настоящему многоцветным миром. А это стоит рекордных количественных показателей других авторов, которые как ни стараются убедительно раскрасить свои черно-белые миры, но, увы, не в состоянии…