Лесник поневоле 2.0

Глава 21

Из одного партизанского отряда удалось переманить танкиста, бывшего комвзвода. Там его использовали как обычного стрелка, а Межов планировал угнать парочку танков. Нет, не для длительного пользования, а для разовой акции. Обоих омсбоновцев — в водители, благо трактором оба управляли в прошлом. Гена и Рыбаков в качестве обслуги при танковых пушках, а Локтев и Плетнёв (партизан) — командирами. Остальных задействовали в группу снайперской поддержки. Филатова, ставшего уже лейтенантом (без курсов и училища), оставили на хозяйстве.

Операция прошла так себе. Всё получилось на соплях, а не как в кино. Танки нашли и даже их охранников отстреляли. Это естественно, когда в три часа ночи действо происходит. И до заветной мастерской добрались, возле склада какого-то. А вот потом чуть не нарвались на скандал. Расстрелять то, что нужно, успели, но драпать пришлось на своих двоих. Фашисты, гниды, гранатами гусеницы подорвали. Хорошо, что сибиряки прикрыли из калашей, очередями (в обход наставлений), иначе от бравых ликвидаторов осталась бы лишь память.

Впрочем, не совсем удачная миссия вернула самомнение и ЧСВ на бренную землю, напомнив о том, что «дистанцию нужно соблюдать», мать вашу. Иначе никакое оружие из будущего не поможет. Генка, ругая подчинённых, костерил самого себя за нарушение правил. Не нужно гусарить и фанфаронствовать, могли бы издали попробовать ракетами накрыть. Ну, а если не получится, то и хрен с ним. Конечно, надоело всё просчитывать до деталюшек и миллиметров, захотелось гордыми орлами стать. Забыв, что орёл издали выбирает цель и, заодно, осматривает всё прилегающее, чтобы на проблемы не нарваться. Отчёт с комментариями отправили на базу, Трофимову. Пусть своим на курсах пояснит, чем чревато шапкозакидательство.

В принципе, вся диверсионная деятельность стала рутиной. Жрачка и боеприпасы для себя путём обычного грабежа. Охота за вражеской техникой. Сжигание при случае фашистской документации, разгром складов, отстрел старших офицеров. Ничего крылатого и возвышенного, хотя душа просит, сплошные боевые будни. Это фрицам хорошо, так как постоянно приходиться изгалятся и выдумывать всё новые и новые причины, чтобы выпросить ещё солдат, грузовики и даже паровозы. Оправдание класса «партизанен» уже бесит их поставщиков. Где-то в берлинских верхах оценили величину и регулярность потерь в районе Бреста и возмутились. Партизаны, вообще-то, везде на оккупированных территориях, но самые большие запросы идут из относительно небольшой губернии. Неужели придётся посылать против «армии Лесника» какую-нибудь ягд-армию? А из кого её набирать, если фронт нуждается в подкреплениях из-за расширяющегося наступления? И чем вооружать? Один умник вообще возмутился, проанализировав статистику. Почему-то решил, что через Брест снабжаются не столько свои, сколько пресловутые партизаны. Ну что за дурацкая варварская привычка грабить, а то что не удаётся унести: взрывать, сжигать, а то и топить в болотах? Хорошо, что румыны-союзники уже вторую армию создают и хоть чуток разгрузят вермахт.

В общем, с брестским произволом нужно что-то делать.

Дивизию «Адольф Гитлер» с Восточного фронта не отозвали, чтобы отправить в Полесье, а приказали новому коменданту Листвяничей (при поддержке себрицкой авиации) «навести порядок в лесах» своими силами. Повезло, что информатор сообщил о местоположении одного партизанского отряда. Да, в лесу, дорог туда нет, а значит придётся с какого-то момента всё тащить на своём горбу, даже миномёты. Более двух сотен добрались на грузовиках и ганомагах до конца лесной транспортной артерии (а точнее капилляра), припарковались, разгрузились и попёрли. Бомбардировщики с истребителями, все шесть, отстрелялись по цели, благо дымы хорошо видны, как их ни маскируй и отбыли восвояси. Лес чересчур густой, как бы не подстрелили, пусть пехота закончит боевую миссию.

Более двух сотен карателей-жандармов вышли к заветному месту и даже миномёты приготовили, чтобы артподготовку провести, как положено. Вон, видны какие-то шалаши и вроде землянки. Пока фрицы рассредоточивались, по ним стали стрелять. Из пулемётов. Конечно, немецкие мины полетели куда их направили, то есть вперёд, но пулемётная стрельба оказалась с трёх сторон. И только залегли, чтобы не подставляться, как сами попали под встречный миномётный обстрел. Диверсанты вместе с партизанами никого и ничего не жалели, даже боеприпасы. Оставшиеся фашисты просто сдались, не видя никаких шансов на сопротивление. Конечно, и наши имели потери, но важным оказался результат. Пока здесь, в нескольких километрах от «парковки», шёл бой, саму технику захватили, перестреляв охранников. Для чего лесной армии понадобился транспорт осталось непонятным.

Ясно лишь, что следующая немчура перестанет изображать из себя «властелинов» и возьмётся за бои в лесах всерьёз. В конце концов, нельзя до бесконечности поставлять вояк из Западной Европы, пора более подготовленных присылать. Хотя бы легкораненых из прифронтовых госпиталей, а к ним офицеров, находящихся на восстановлении (откуда-нибудь из Дрездена, например). Если бы ещё и Гильта освободить от научно-исследовательской службы. Увы, приблизившееся лето требовало «всё для фронта», и в первую очередь обеспечения «прусского порядка железных дорог». А как его обеспечишь, если партизанское движение обзавелось наконец-то централизацией и признано важным элементом Отечественной войны? Вон, количество отрядов уже превысило шесть сотен по всей оккупированной зоне и продолжает расти. И снабжение растёт в связи с этим.

Командование вермахта спешило, понимая, что если американцы и англичане откроют второй фронт, то все планы навернутся коту под хвост. Увы, союзники надеялись, что Гитлер и Сталин обескровят друг друга и тогда настанет золотой англосаксонский час. Поэтому и подкармливали обе стороны: СССР напрямую, а Германию через третьи страны. Советское руководство понимало сию политику и использовало по принципу «с паршивой овцы хоть шерсти клок». Хорошо, что удалось завершить до войны первую фазу индустриализации. Всё-таки до 22 июня 1941 года удалось ввести в строй порядка десяти тысяч комбинатов и крупных заводов по всей стране. И хотя война всё перестроила, но было чем восполнять потери в промышленности. Плохо, что массовые разрушения придётся восстанавливать долгие годы, а погибших уже не вернёшь.

… В Берлине первомайский праздник, а точнее, его последствия, вызвал злобное рычание фюрера, от которого сознательно скрывали информацию о них. Только к 9-ому маю (Дню Победы?) Гитлеру наконец-то довели, что на фронтах начинается дефицит горюче-смазочных материалов. Какой смысл иметь колоссальное превосходство в воздухе, если «руссише швайне» начали охоту за складами ГСМ, используя свои треклятые фаустпатроны РС-82. Как реализовать его, раз не стало хватать горючки для них? А также для танков, грузовиков и прочей моторизованной техники. Советская промышленность как с цепи сорвалась, сделав перекос в сторону увеличения производства пехотных ракетных установок, фактически, обычных труб.

Генштаб вермахта вынужден был из-за этого пересмотреть несколько предстоящих боевых операций, например притормозить того же Манштейна в Крыму. И не в одном дне пиромании оказалось дело, а в том что русские делали одно и то же как раз-таки не первый день. Партизаны охотились уже не за всем подряд, а именно за горючкой. Ну, и на фронтах тем же самым занимались всё прибавляющиеся диверсионные группы с переносными ракетустановками. Просто никто в Берлине не пытался свести происходящее в единую картину. Оказывается массовая охота за ГСМ ведётся уже почти три месяца, а первого мая случился лишь показательный пример, сразу включивший тевтонский разум в работу…

… В Москве тоже удивились поступившим с фронтов (и от подпольщиков) цифрам. Берия с гордостью доложил, что методики разработаны и испытаны в Полесье. Мол, привели, как к созданию достаточно дешёвого оружия, так и задействованию огромного количества арсенальных запасов ракетснарядов. Раз их не было возможности использовать для массы бомбардировщиков СУ-2, так зачем боеприпасам простаивать?

Он лишь чуток перетянул одеяло с Межова на себя. Буквально самую малость — ту, что на виду, не более…

Где-то далеко штурмбаннфюрер СС Отто Гильт мечтал о «вкусняшке» для своего персонального достойного врага. Причём ему в голову как-то пришло совершенно невероятное объяснение странностям «Лесника». Такое, чего просто не может быть сейчас. Но вполне может случиться когда-нибудь в будущем. Когда наука достигнет очередных высот. Откровение случилось в ночь после того, как на сон грядущий, эсэсовец (бывший абверовец) прочитал книгу. Сотрудникам специализированной лаборатории такое дозволялось ради раскрепощения их разума, чисто в научных целях. В библиотеке нашлась книга Герберта Уэллса чтение которой явилось катализатором.

— Господин оберштурмбаннфюрер, разрешите доложить по секрету…

Дальше последовало вполне добротное разъяснение, сопровождаемое серьёзным анализом странностей и некоторых несоответствий в действиях «лесника».

— Я лично собирал информацию, когда служил в тех краях…

Руководитель лаборатории слушал внимательно, так как был в первую очередь учёным с передовыми взглядами и широким кругозором, не боящийся даже совсем невероятного. Три часа два эсэсовца раскладывали своеобразный пасьянс. И всё больше оба убеждались, что всё логично складывается.

— Герр Отто… — вполне по-братски обратился старший по званию.

Всё-таки оба «камрады», а не какие-нибудь там… поэтому можно проявить и дружелюбие в частной беседе.

— Вы очень наблюдательны и я отмечу вас в рапорте с самой положительной стороны. Но мы обязаны срочно доложить нашему командованию.

Фрицы в результате дотумкались до истины. Если перемещения во времени невозможны сейчас, то они могут быть сделаны в будущем. А значит из будущего возможно прислать людей в прошлое, то есть в 1941 год. И снабдить их оружием и техническими средствами. Учитывая же, что Лесник воюет в Брестской губернии, можно провести серьёзно подготовленную операцию по его пленению. Это же не под Москвой, а на германской ныне территории.

Тучи над Геной Межовым ещё больше сгустились, так как не сегодня-завтра сам Гиммлер может получить подробные разъяснения. И тогда СС отправит целую дивизию в целях локализации и захвата столь ценного объекта вместе со всем его добром. И всё теперь зависит лишь от степени бюрократизации процесса передачи информации от нижестоящих к вышестоящим.

Наш герой тоже приготовил «сладкий пирожок» для своих вековечных соперников из жандармерии Листвяничей. Пилоты воздушной разведки довели до наземных структур инфу о застрявшей колонне немецкой техники.

— Илья, здесь ей самое место, а не тот план, который мы с тобой задумали изначально.

— То есть, Геннадий Алексеевич, мы не будем заводить колонну в Листвяничи?

— Да, проще будет накрыть фашистов здесь. Ну не будут же они бомбить свою же технику и своих же солдат.

В принципе, своеобразное решение внесшее изменение в первичный план действий. Колонна, изначально нужна была, чтобы вьехать в Листвяничи под видом возвращения из лесов. А потом, расположившись возле казарм с прибывшим пополнением, уничтожить это самое пополнение, переодевшись в немецкую форму. Теперь, согласно нового варианта, враги сами прибудут сюда, если поверят тому, о чём сообщили летуны.

Новый комендант долго сомневался. Да, он в курсе, что в тех местах есть колонна, отправленная для зачистки. Но почему она застряла? Лётчики разбомбили цели, а оперативная группа должна была зачистить район от остатков партизан и тех, кто их поддерживат. Что в этом сложного? Как можно застрять на обратном пути?

— Герр комендант, а может они с какими-нибудь другими партизанами вошли в перестрелку?

— Так пусть покончат с ними и побыстрее возвращаются.

Увы, ловушка не сработала, так как новый комендант (как и предыдущие) слишком тупо отнёсся к создавшейся ситуации. Во второй половине дня колонна из грузовиков и ганомагов так и не вернулась с победной реляцией. Отправленные для выяснения мотоциклисты (целых четыре) также не вернулись и не доложились. И как прикажете докладывать наверх об успехе?

Очередной майор, оказавшийся в дурацком положении, всё больше злился на неисполнительность подчинённых. Запрос на очередную авиаразведку никто не исполнил, разъяснив что утренней вполне достаточно. Тем более, что боевые Себрицы не подчиняются транспортникам Листвяничей (считай, тыловикам). Эх, майору бы доложиться как можно выше, что он тупо не справляется с поставленной ему задачей. Но вдруг не поймут и не оценят откровенность? А то и на фронт отправят, как не справившегося с поручением.

Уже вечером пришлось советоваться с другими офицерами. Иначе кто-нибудь сообщит куда следует, что профукано и подразделение, и куча техники и оружия с боеприпасами.

— Господа, следует послать подразделение, чтобы прояснить что произошло. Какие имеются предложения?

Именно такой подход, перекладывающий ответственность на других, наверняка поможет оправдаться в будущем, если что-нибудь пойдёт не так.

— Герр комендант, если партизаны уцелели, то нужно целый батальон посылать, не менее.

— Вы хотите, чтобы над нами насмехался весь вермахт, герр оберлейтенант? Думаю, что взвода вполне хватит. Там всего лишь партизаны, а не кадровые войска, имейте в виду.

Самый главный местечковый фриц явно не понимал во что ввязывается. Война идёт почти год, а «лесник» и его «лестничество» так и не уничтожены. Какой взвод сможет справиться? Вселенские победители уже замедляют темп продвижения повсюду, теряя танки и ГСМ. Вон, пришло на днях дополнение к приказу об экономии топлива. Отныне введены жесточайшие ограничения и высочайшая ответственность за малейший перерасход горючесмазочных.

Впрочем с начальством решили не спорить, чтобы на лишние проблемы не нарываться. Утром отправят взвод и опять начнут ждать у моря погоды. Тем более, что коменданту показалось, что он обзавёлся козырем, получив отказ от летунов. Всегда можно оправдаться при случае. Учитывать то, что боевая группа из двух сотен солдат застряла далековато, бравый командир не собирался. В конце концов, командование аэродрома обязано будет на следующее утро выполнить его заказ на очередную воздушную разведку. И пусть там тщательнее высматривают, пониже снизившись.

Утренний полёт двумя летающими единицами ничего не дал. В заданном квадрате так и стояла колонна техники, а вокруг копошились людишки в фельдграу. Ниже спускаться не рискнули, наученные горьким опытом предыдущих месяцев. Если это изощрённая засада партизан, то могут и сбить при попытке полететь на бреющем. Пусть железнодорожная охрана сама уточняет что к чему. У них для этого есть наземные подразделения.

Взвод отправили пораньше, часов в пять утра, снабдив транспортом. Правда при этом выяснилось, что грузовиков и мотоциклов маловато, как и вездеходов. А, вот в чём дело, колонна же с транспортом не вернулась до сих пор, вот почему нехватка. Так им нужно быстрее возвращаться, иначе их всех на фронт отправят. Тех, кто в лесу прохлаждается, якобы занятые ремонтом. Или что они там делают. Ни через два часа, ни через пять информации так и не поступило.

Растерянный комендант стоял перед выбором: или отправлять батальон для прорыва к собственной автоколонне, или докладывать о странностях наверх. Естественно, что первый вариант решит сразу все проблемы. Так как доклад начальству ни к чему хорошему не приведёт. Главное, чтобы провести манёвр быстро, не оставляя станцию на долгое время без охраны. А то вдруг неожиданно нагрянет начальство и придётся несладко. Могут посчитать его действия саботажем, пусть и в глубоком тылу.

— Ну что, Илья Дмитриевич, дождались наконец-то, — предупредил Межов своего подельника по рации, — мы начинаем.

— Мы тоже приступаем, Геннадий Алексеевич, ты придержи их подольше. Постараемся оперативно справиться, а потом отойдём.

Батальон жандармерии в этот момент находился в двух с половиной часах от сгрудившихся на запасных путях вагонов со всем тем, что требовалось фронту. От того, что он вообще-то должен был охранять. Особенно в столь важный период войны.

— Герр комендант, партизаны атаковали наши грузы…

Издёргавшийся майор понял, что его обвели вокруг пальца и прошёл в свой кабинет, не дав ответа посыльному. Оставался лишь один выход с честью выйти из ситуации и он им воспользовался. Менее чем за сорок минут ракетный обстрел превратил транзитные грузы в горящую и взрывающуюся груду хлама. Трофимовцы отошли в леса практически не имея потерь, поблагодарив за поддержку отряд партизан.

Группа Межова при поддержке двух партизанских отрядов и нескольких диверсионных групп уничтожила батальон карателей, используя пулемёты, РСки и миномёты. Ни в первом, ни во втором случае не было попыток бежать в атаку с криками: «За Родину! За Сталина!». Жесточайший режим дисциплины, введённый Межовым на его территории, довлел над всеми.

Грызня между партизанами и жандармерией всё больше накаляла обстановку в регионе. Брест требовал решительных действий на местах, но всё нивелировалось низовыми исполнителями. Каждый готов отвечать лишь за своё. Поэтому та же пехота не могла найти общий язык с авиацией. Гестапо не делилось сведениями с жандармерией, а эсесовцам было наплевать на вермахт.