Лесник поневоле 2.0

Глава 20

Англичане продолжали поставлять своё, но лично Межов оставался недоволен. СТЭНы клинило, когда магазин полностью набивали, а если не клинило, то ствол перегревался. «Пластилин» взрывался более-менее, но почему-то не всегда. Да и другую фигню могли бы покачественнее делать. Так что лишь пенициллин пошёл впрок, о чём Санжаровскому и доложили, ну и станции «парасет» пришлись ко двору. Поляков по-честному хорошо подготовили и впендюрили в польское Полесье, а там, чай не маленькие, сами обустроятся. Снабжение союзников легло на Трофимова. Всё равно Польшу придётся отвоёвывать общим наступлением когда-нибудь в будущем, а сейчас нужны диверсанты, чтобы фашистские поставки перекрывали, где удастся.

В Москве некоторые свидомые мелкопузики нашёптывали вышестоящим товарищам о необходимости приструнить Лесника, о его безответственности и нежелании прислушаться к правильным указюкам. О своеволии и исходящей из этого опасности коммунистической партии. Естественно, что человек, который умудряется отбрыкиваться от информаторов и стукачей, раздражал функционеров. Всё должно быть под контролем, чтобы можно было рапортовать о его подвигах и получать награды за них. А как отчитываться, коли нет возможности указать в рапорте о личном участии в подготовке той или иной боевой операции? Хотя бы потому, что даже неизвестно куда придётся очередной удар лесного проходимца. Поэтому звание Героя Советского Союза никак не присваивалось. Формально, ничего «героического» подполковник не совершал. Он же не водил своих с двумя гранатами против четырёх танков, не обходился одной банкой тушёнки и парой галет на десять человек в течении двух недель, а всё просчитывал до копейки и брался только за то, что по плечу. Гене вся эта мышиная возня была неведома, да и по барабану. Зато Судоплатов давил крысёнышей, как в разведуправлении, так и в НКВД. Со временем ему это припомнят, но пока легендарный советский разведчик нужен на своём месте.

Приблизившийся Первомай следовало отметить салютами, фейерверками и прочей пироманией. Как-никак праздник, пусть фрицы тоже порадуются торжеству огня и взрывчатки. Нашим не лень устроить огненные бумкающие красоты рядом с местами их дислокации и хранения военных ценностей. Как раз прибыли первые полсотни «шмелей», которые следует испытать. Неважно какие смеси находились внутри — главное, чтобы ярко горели и радовали тех, кому будут посланы. А то что это за праздник, когда у фашистов не будет повода побегать на радостях и попрыгать от счастья хоть в окна, хоть вообще? В последние дни апреля группы «ишачков» разбрелись в разные места, чтобы приобщить великую немецкую расу к Всемирному Дню Трудящихся. Транзитные склады ГСМ и боеприпасов (выявленные) ожидали массовые сюрпризы.

Праздники отметили везде, где были советские люди, но Брестская губерния (так теперь называлось) особенно отличилась. Склады ГСМ, боеприпасов и даже комендатуры отметили очередное Первое мая, как раз после Вальпургиевой ночи. Своеобразная борьба с мракобесием, но в советском исполнении. Поразительно, но даже безоружные люди пытались хоть что-то сделать врагу. Вон, в той же Сеще, поляки, припаханные для обслуживания аэродрома, подсыпали пайковый сахарин в авиационный бензин. Фрицам следовало понять, что всё равно они ничего не добьются, но германец пока был уверен в будущей земельной доляшке и наборе персональных рабов. Слишком сильный стимул для небогатых немецких простолюдинов.

Зажигательные РСки были хороши, но не всегда срабатывали. Сгущёный бензин никак не удавалось сделать желеобразным, так как каучука не хватало, а другого варианта ещё не изобрели. Присланные экспериментальные образцы бронебойных ракет-снарядов оказались слишком тяжёлыми для ручного применения. Да и 132-ые тоже неудобны в лесах — нужны направляющие, чтобы пометче было. Плюс, а точнее, минус, то, что попадание с дальних дистанций оказалось проблематичным, особенно по движущейся цели. Немцы, разрабатывая свои фаусты, недаром закладывали в ТТД короткую дистанцию. 25–30 метров всё-таки достаточно близко, хотя в открытом месте хрен подкрадёшься к танку или грузовику. А на версту, дай бог, одна ракета из нескольких десятков прилетит куда надо. Конечно, можно бомбить навесиком самолёты, когда они кучкуются на аэродроме. Если промажешь, то в склад или казарму попадёшь. Хотя, для фронта, очень полезная штука.

МПшек у немцев пока маловато, нечего пока трофеить. Их на целую дивизию всего три-четыре сотни тарахтелок, поэтому выдают лишь опытным. Самый классный трофей — МГ-34 с патронами. Так что наши диверсанты за ними охотились с удовольствием, не жалея ног и времени. Очень ценным сведением была инфа о продуктовых складах. Хочешь не хочешь, но кушать хотелось всегда. Пленных не брали, ибо негде лагеря для них организовывать. Жестокость порождала ответную жестокость, а слово «гуманизм» оставили будущим поколениям. Призыв Ильи Эренбурга «Убей фашиста!» уже не вызывал негативности и внутреннего несогласия. Скорее логику класса «хороший фриц — мёртвый фриц». Да, нетолерастно, но так проще — каждый убитый враг эквивалентен сохранённой жизни нашего. Так что и выбора не было: или ты уничтожаешь немцев, или они уничтожат твоих родных и близких. В тот период никому в голову не приходило сдаться, чтобы в итоге распивать баварское пиво и разъезжать на «мерседесе». Даже в шутку такая хрень в мозгах не помещалась. А те, кто всё-таки шёл на сделки с врагом по доброй воле, в итоге вынуждены были резать своих же, чтобы фрицы по голове погладили и бутылку шнапса вручили вместе с колбасой на закуску. Объяснения типа «не мы такие — жизнь такая» не катили, не то что в двадцать первом веке.

Межов решил проверить на прочность бывшие польские казармы чуть ли не наполеоновских времён. А что, достаточно крепкие каменные сооружения, вмещающие аж две роты жандармов Листвяничей. Стоят на южном краю городка, оцеплены колючей проволокой, прикрыты вышками с пулемётчиками. Патрульные дозоры выдвинуты в лес, всегда наготове два танка Т-2 и несколько «ганомагов». Ну и дополнительные пулемётные гнёзда, обложенные мешками с песком, целых четыре штуки. Ни подойти, ни подбежать — выкосят нафиг всех обнаглевших. С другой стороны городка имеются транзитные склады возле полустанка (скорее целой станции уже). К сожалению, всё слишком укреплено и там. Подпольшики сообщили, что всего в городе имеется под полтысячи немцев и всегда на помощь прибудут две роты с севера, если что. В случае дневного нападения ещё и себрицкие аэропланы поднавалят. И как в таких условиях воевать с врагами? Даже РСки не помогут. Или помогут?

Эх, если бы захватить бронетранспортёры и танки, да пулемёты на вышках, да все четыре блокпоста…

— Хорош ржать, кракозябры, — рассердился Гена на своих капитанов, — лучше думайте, как укусить немца можно, а то давно Листвяничи не трогали, небось с прошлого года.

Конечно, другие заботы навалились, охраны знатно прибавилось — вот и обходили стороной. Теперь надо бы кое-что напомнить: что «серенькие» на землях Лесника бизнес ведут, а дань не платят. Не-по-ря-док, однако.

А чтобы днём горожан не распугивать, решили ночью визит вежливости нанести. Бойцов в камуфляже и при солнце-то на фоне леса не видно, чего про тёмное время переживать Тем более, что «иерихонские трубы» тоже окрашены соответственно, да и темно вокруг, фонари лишь то, что рядом, освещают. Диверсанты аккуратно разложились, всё приготовили и начали, не помолясь. Атеисты, блин, хотя и с крестиками. Всё, как Межов требует: кто-то РСками шмаляет, кто-то из пулемётов по вышкам, а кто-то парочку «шмелей» засадил внутрь одной из казарм. Вообще-то четыре раза стрельнули, но два выстрела мимо ушло. Ясно, что десяток подполковниковых «кракозябр» поддержали ещё две РДГ. Немца, ясен пень, повылазило вдосталь. Рассредоточились (те, кто не убит или ранен), вызвали помощь, начали отстреливаться. Нашим легче — вражеская сторона освещена, а гитлеровские прожектора дружеские якуты поразбивали. Ох, не ценят дети лесов немецкие осветительные приборы высшего класса. Наверное думают что большой белке в глаз попадают? Прибывших на грузовиках с другой части Листвяничей тут же начали косить из обоих «кордов», так что им пришлось поспрыгивать и залечь. Взаимная, но бесцельная, перестрелка уже затягивалась, когда где-то (в северной части) чего-то громко начало взрываться и очень ярко гореть.

Ни фига себе пельмень! Это что за чудо Маниту, мать вашу? Или шесть групп воспользовались моментом, отстреляли оставшихся караульных и устроили ракетный расстрел складов? Почему в газетах не сообщили о такой каверзе? И что с ними сейчас будет, когда ещё парочка рот мчится им в тыл? Или там ещё четыре группы с РСками, пулемётами производителей разных стран и два партизанских отряда ждут, как раз-таки, фрицев, спешащих на подмогу? Ничего не ясно, так как темно и сам чёрт ногу сломит.

Впрочем, «чужие» немцы, попав в засаду, попрятались от греха подальше, решив, что утро вечера мудреннее. Диверсанты, расстрелявшие склады, отошли в лес, о чём сообщили сигнальными ракетами. После чего и все остальные перешли в отступление, аккуратно, чтобы случаем не зацепило. Лишнее побросали, а ценное попёрли, ибо жаба задавила. Трофеев не было, но все остались довольны. Ещё бы, раскатали фрицев, как болванчиков, в одни ворота. На всех, включая партизан, всего три раненых вышло, причём лёгкие «трёхсотые».

На этот раз, Межов подписал наградные листы, поданные командирами подразделений. Всё исполнили в соответствии с планом и приказами, придраться не к чему. Наш барин строг, но справедлив.

Адмирал Канарис мрачнел, не понимая, как доложить неприятную новость руководству. Агент из Москвы сообщил о крупной боевой операции Полесской армии интернационалистов. Шпион ещё не знал, что его уже используют втёмную и секретную информацию просто подсунули. Тем более, что ей же поделились с англичанами и американцами, которые тут же отправили сообщение своим «Алексам» (или «Юстасам»?) Нет, никто не собирался вводить в заблуждение союзников, но вдруг у них тоже сидят замаскированные абверовцы? Третье подтверждение пришло из Листвяничей. Комендант скрупулёзно подсчитал сколько одиночных ракетных установок было задействовано, чуток добавил, умножив на два с полвиной. Тем же макаром было выявлено количество тяжёлых и обычных пулемётов, соотнесено с соответствующей численностью красноармейцев по штатному расписанию. Итоговый вопль гласил о «нескольких тысячах», а это много. Хорошо, что удалось отбиться, благодаря мудрости и прозорливости заглавного фрица города. Дайте ещё солдат, офицеров, пайков и оружия.

Берия тоже чуток добавил, умножил на коэффициент и доложил кому надо об очередном подвиге интернационалистов всех времён, включая тех, кто из будущего. Сталин одобрительно покивал и распорядился выдать две звезды героя с вручением орденов Ленина Межову и Трифимову. Ну и дать внеочередное повышение звания тем, кто достоин. Заодно намекнул, чтобы «американцам» не мешали и в их дела не лезли, пока от них польза есть. Товарищ Берия всё понял и довёл до Судоплатова. Мелко-средние «крысята» опять пролетели мимо славы и почестей, зато и зубы побольше вырастили. Ох, отольются Генке крыскины слёзки.

Для церемонии торжественного награждения отправили целого партийного бонзу. Солидный «товарищ» занимался сначала рукопожатиями, потом спрашивал о житье-бытье, в конце поделился советами. Затем, прямо при свете костров, произвёл награждения командного состава. Вроде всё хорошо было, даже Межова пожурил:

— Ну что вы, товарищ полковник, у нас, у русских, за победу обязательно нужно выпить. Иначе удачи не видать! Это у вас в Америке другие обычаи, но вы на советской земле.

Функционеру что-то на ухо шепнул сопровождающий от НКВД и больше Гене ничего не предлагали. Зато главначпупс согласился посетить лагерь интернационалистов, чтобы ознакомиться с их бытом тоже и помочь, если в чём нуждаются. Полковник поблагодарил и отнекался, сославшись на позднее время и необходимость отправить самолёт пока не начало светать. Партийца чуток покорёжило, ибо не привык к отказам, но вынужден был проглотить такое поведение. Ему даже в голову не пришло, что Гена может прямо здесь его пристрелить и ему ничего за это не будет. В партии миллионы членов и нет незаменимых, а Межов пока один-единственный — ну, поругают, ну, пожурят, ну, пальчиком пригрозят издалека. Не более…

Листвяничи неожиданно стали местом конфликта жандармерии рейха и партизан с диверсантами. Фашисты разворачивали мощное наступление в юго-западном направлении и рвались к нефтяным районам. Слишком сложно поддерживать собственную экономику, имея явный дефицит горюче-смазочных материалов, а регулярные поставки сырья из Советского Союза они потеряли, начав войну. Ни Румыния, ни Венгрия не могли обеспечить возникшую недостачу в полном объёме. Кроме того, немецкие заводы просто не успевали производить вдосталь тяжёлой военной техники, чтобы восполнять потери в боях. Потери, которые медленно, по каплям, но верно увеличивались. Всё-таки хорошо, что в Москве приняли решение развивать производство гранатомётов. Да, это дорого, но нашлись умные головы, оценившие ситуацию. Жаль, что опыт применения приходил с боями. Хотя экономисты уже предоставили цифры. Новый танк для противостоянии гитлеровцам обходился многократно дороже взвода гранатомётчиков. Главное, соблюсти баланс, потому что сегодня отбиваемся, а завтра перейдём в наступление.

Межова уже задрали попытки Москвы внедрить хоть кого-нибудь в его личную группу. В жизни так обстоит, что никакое распоряжение Сталина не может помешать мелким чиновникам от армии. Какие-то настырные лемминги, неистребимые по сути. Откуда, спрашивается, берутся при советской власти? Вот и приходилось отбрыкиваться от попыток навязать «помощь сверху». Конечно, база подготовки, как структура, была полностью им подконтрольна, но отдельное подразделение действовало самостоятельно. Странно, но в радетели рвались особисты и представители политуправления, а не армейцы. Понятно, что долго так продолжаться не будет. Да и железнодорожная война выходила на свой пик. Никакой сверчок не рискнёт саботировать процесс в такой важный период.

Листвяничи пополнялись подразделениями разных мастей, пока ещё из тыла. Коменданта, ясен пень, поменяли, несмотря на героический доклад, а заодно отправили на фронт (раз он такой воинственный). У фрицев начиналась кадровая проблема, слава богу. Чтобы создать побольше дивизий начали менять их структуру и урезать численность. Объяснение выглядело логичным — повышение мобильности подразделений. Когда-нибудь будут оправдывать отступление «выравниванием линии фронта». Понятно, что в мелкие непринципиальные тыловые пункты пока с передовой никого не отправляли.

Оба полковника-диверсанта усиленно скрипели мозгами, пытаясь разработать план невозможного. Как парой сотен уничтожить почти две тысячи прибывших.

— Илья, проблема не в том, что к складам теперь не подберёшься, — рассуждал Межов, — это даже удобно, если целый полк будет лишь охраной заниматься. Но, рано или поздно, они начнут карательные акции, благо солдат у них хватает.

— Геннадий Алексеевич, так я же не против, но как устроить налёт, если их рассредоточили по всему городку.

Понятно, что нужна провокация, чтобы собрать фрицев в одном месте, а то и несколько, но ничего на ум не приходило. Так что оставалось лишь продолжать рутину по истреблению фашистов и их техники повсюду, даже в сортирах. Да, Рыбакову удалось пристрелить одного майора, когда тот сидел на толчке и только начал приподниматься, чтобы задницу подтереть. Артём не дотерпел, когда тот вернётся в кабинет, зараза. Ясно, что получил втык, но почему-то остался доволен.