Мадагаскар – Россия. Часть 2

Глава 10 Поволжье. 5– 10 июля 1690 года

До Нефтеволжска, так мы решили назвать нашу крепость, на лошадях, добрались за 2 дня. Пётр I оказывается, уже неделю был здесь. Объехав деревеньки и оглядев нефтепромысел, его Величество, взял с собой Никиту, что прибыл с верховий Волги, отбыл к Фёдору на рудник. Савва, обласканный царём, за радения для отечества, прямо-таки парил на крыльях счастья. Если я раньше в нём не сомневался, то теперь тем более. Он получил от самого царя, подтверждение, что старается во благо Родины. Отсюда вытекало, что мы ни какие-то пришлые, с дурью в голове, а самые, что не есть потребные Отечеству люди. Ну и финансовая сторона, тоже не последнее дело.

После баньки и позднего завтрака, затребовал отчёт от Саввы.

— Савва! Мы долго были в пути. От жизни отстали. Обскажи как у тебя дела.

— С чего начать князь Михаил? С деревенек, мануфактур или с нефтепромысла? Аль с кирпичного заводика начать?

— Давай с главного, с нефти. Потом про кирпичный и так далее.

— С нефтью всё как Вы сказывали. Только не сразу нашли, где она ближе к поверхности. Пять раз матушку землю железной иглой протыкали, пока нефть не пошла. Сначала как было велено, мы колодец рыли, глубиной 20–40 метров, пока подземные воды мешать не начинали. Потом ставили бурильную установку и пробуривали на глубину 150 метров. Если не получалось, переходили на новое место. Вот так и нашли. Как нашли, так на трубу вентиль поставили. А тут из Европы Ваш перегонный аппарат привезли. Можно нефть перегонять, в эти, как их там, а, фракции. Ну а коль керосин и бензин есть, то можно зажигалки и светильники делать. Потом с Макаром встретились и всё обсудили. Он сразу нашёл руду там, где Вы говорили. Опосля, занялся составлением карты, поисками нужной глины, камня для щебёнки и песков хороших. Всё на той карте отобразил. Вот мы с ним и стали рассуждать, где и чего строить. А как выбрали, так сразу за дороги принялись и строительство — этих, как там, фундаментов. Всё как в бумаге прописано делали. Крестьяне зимой, за оплату малую, камень добывали, да к дорогам на санях свозили. Дети да жёнки их, летом, в местных озёрах да прудах граблями тину извлекали. Как делать рубероид я помню по Мадагаскару. Так мы ещё в прошлом году 3 тысячи рулонов сделали, а в этом, в пять раз больше будет. Тысячу мы сразу Никите отослали, да столько же сами использовали. За остальной рубероид извиняйте. Крестьяне для своих нужд выпросили. Больно удобная штука в хозяйстве оказалась.

Так, вот. Глину и известь для цемента мы недалеко от нефтепромысла нашли. Так цементный завод под боком у перегонного куба и пристроили. Горючими газами, что при перегонке выделяются, это производство снабжаем взамен солярки. Очень удобно получается, так как трубы, в которой цемент делают, у нас нет. Из того цемента, щебёнки и железной арматуры фундаменты всех цехов сделали. Недалече кирпичный заводик построили и кирпич делаем. Как топливо солярку используем. Из того кирпича перво-наперво построили две крепостницы. Одну прямо над скважиной, другую на руднике. Это чтобы люди спрятаться могли, если нужда припечет. Начали строительство крепостей на слиянии речки Камышенки и Волги, а также речки Иловля с Доном. Но там только участки подготовили, да дороги подвели. Больше ничего не делали.

— Куда уходят тяжёлые фракции от перегонки нефти, я понял — складируется для асфальта и для пропитки рубероида. А с бензином и керосином, что делаете?

— Керосин деревенским задешево продаём. По нашим образцам, все деревенские себе светильники сделали. А бензин на рудник для плавильной печи уходит. Но Фёдор говорит, что для мартеновской печи мазут и солярка потребуются. Мы её построили и просушили, но ещё не запускали.

Тепереча о деревеньках. Как их купили, то сразу старост собрали. Объяснили им, что да как. Поначалу не поверили, меж собой посмеивались. Да только мы за работы исправно платили. Когда пришла зима, опять собрали старост. Вместе сели и посчитали, сколько они заработали. После этого случая, что не попросишь, делают сразу. Весной все семена, переданные Вами, посадили и ухаживают за ними, как за своим дитятей. Всё интересуются, что из них вырастет. Я им картинки показываю, да сказываю, что и для чего. Головами вертят, не верят, но за урожай деньги обещаны хорошие, вот и стараются. Особо картошке удивлялись. Но тогда из Европы 20 возов картошки прибыло. Вот мы с Макаром деревенских этой картошкой и угощали — жаренной, варённой, с капустой и сальцем. Теперь мужики сами ждут, когда она у них вырастет.

— Небось, под картошечку с сальцем и самогоночки хряпнули?

Савва потупил глаза.

— Не без этого. Зато когда я им сказал, что из очисток картофеля можно гнать самогон, они окончательно решили, что картошку надо сажать. Да что на них серчать за это. Крестьянский труд тяжёлый. Только зимой получается, немного расслабиться. А с ранней весны и до заморозков крестьяне пашут от зари до зари. Некогда, да и не на что.

— Да ладно, это я пошутил. Говори дальше.

— А что дальше? Скотину, что из земель заморских пригнали, крестьяне оценили. Коровы дойные, кони справные, не то, что степные. Правда, со степными лошадями, мороки меньше. За курами и свиньями очередь выстроилась. Но, слава Богу, это животина хорошо размножается. К следующему году всем дадим.

— Это как дадим? Бесплатно, что ли?

— Упаси Боже. Я Вашу присказку про рыбу и удочку помню. Просто цены мы назвали минимальные, даём в долг и без процентов. Так же поступили и с сельхозинвентарём.

— А сельхозинвентарь откуда? Мы ведь дали немного, только чтобы показать могли, а крестьяне оценить.

— А Макар небольшую плавильню поставил. Ему даже Фёдор помогал, сделал нефтяные горелки для плавильных печей. Огнеупорные глины здесь есть, железо своё — как не делать? Вот зимой набрал в помощники местных кузнецов, да их подручных и расстарался. По образцам и делали. Правда они у него хуже, чем с Мадагаскара, но лучше чем те, которые продают в Царицыне и Саратове.

— Что сказать? Молодцы. Я тут Вам немного товара привёз, но главное, это оборудование, для заводов. А для крестьян даю Вам 6 сенокосилок и механика к ним. Луга здесь ровные. Если не сломаете механизмы и будете лошадей исправно менять, то они Вам на все деревни сена накосят. Ещё привёз 50 ткацких станков. С ними осторожнее, отдали все, что у нас есть. Вещь дорогая. Зато один станок, двадцать человек заменит. Двое механиков будут обслуживать, и чинить станки. Очень талантливые ребята. Береги их, зря не утруждай. Они со временем, здесь цех точной механики откроют. Там и сеялки и прялки и ткацкие станки будут делать.

— Так значит, под эти станки я заказы на лён размещал в соседних деревнях? А зачем нам так много полотна? Торговать будем?

— Будем, но позже. А сейчас людей одеть надо. Ожидай, что временно у тебя с Макаром будет проживать до 8 тысяч человек. Так, что покажешь Силантию помещение, которое построил под ткацкий цех, он там будет главный. Сейчас прибудет первая партия бывших рабов, мы из них рабочих и работниц отберём для Ваших производств.

— Князь! Извини, что перебиваю. А что мне с прибывшими делать?

— А вон видишь двух шалопаев, что девчонку охмуряют? Вот они у нас главные переписчики. Грамоте обучены, счёту. Память у них дай Бог каждому. Так вот, они знают куда, кого и сколько отправить. Спрашивай у них. Могу сказать сразу, что до поздней осени у тебя будет не менее 5 тысяч рабочих рук. Делай с ними что хочешь — строй дороги и крепости, задействуй на производствах, отсылай в помощь крестьянам. Думаешь, я тебе зря в письмах велел увеличить посевы в три раза?

— Да мы с таким количеством людей все в один сезон построим. Да и крестьяне вздохнут с облегчением. Посеять-то они посеяли, как я велел. Пришлось даже нанимать людей. А вот видеть, как погибает урожай, который не успеваешь убрать, для крестьянина тяжело.

— Всё не построишь, но большую часть надо. Кстати, а как насчёт шерсти?

— Так все склады завалены. Степняки, когда узнали, что я шерсть скупаю, так с тех пор, только лодки успеваю гонять на тот берег Волги за шерстью. Какую только не везут — верблюжью, овечью, козью. Видно голодно у них в этот год. Меняют на хлеб, а не на деньги. Пришлось ещё хлеб скупать выше по Дону.

— Ну, вот хорошо, продолжай скупать. Будем валять валенки, делать сукно, одеяла, свитеры, носки. Главный мастер это Анисим. Вон тот серьёзный мужик с пудовыми кулаками. Покажешь ему цех, куда свозить оборудование.

— А сапоги и галоши привезли?

— Резиновые? Привезли. И много чего другого из резины. А через месяц, другой, сюда прибудет Дмитрий, привезёт много каучука. Сами будете делать. А что? Сапоги понравились?

— Не то слово. У нас из-за галош и резиновых сапог чуть не драка. Степняки за галоши лошадь дают. Крестьяне, которым достались галоши и сапоги как передовикам труда, со слезами продавали. И самому надо и деньги уж больно большие.

— Наших людей надо обуть, но раз такое дело, то придётся продавать. Негоже если наших крестьян, степняки из-за галош, по полям отлавливать будут. Объяви степнякам, что по осени будет распродажа резиновых изделий. Скажи, что цены будут в два раза ниже. Кстати, а кто у нас степняки?

— Вверх по Волге Башкиры, но в основном Ногайцы.

— Хулиганят?

— Чего?

— Балуются? Набеги устраивают?

— Не без этого. Но в этом году им не до этого. У них там кто-то умер, теперь они власть делят.

— Это очень хорошо. За год мы так отстроимся, что чёрта лысого им перепадёт.

— Так они обычно крепости стороной обходят. Грабят и угоняют в рабство крестьян.

— Ничего. Мы на следующий год кое-что придумаем. А что у нас по каналу Волга-Дон?

— Так людей нет. А так все отмеряли. Четыре километра между речкой Иловлей и Камышенкой надо прорыть. Ещё речки углубить да четыре шлюза поставить, как у Вас на плане было нарисовано.

— Но люди теперь есть. Только с каналом спешить не будем. Строим по остаточному принципу. Главное постройте два шлюза с плотинами. Те, которые ближе к руднику и к твоей скважине.

— Так по проекту мой шлюз как раз у моей крепостницы. Всего километр будет.

— А Вы ещё покумекайте. Посмотрите. Если можно без ущерба для канала передвинуть поближе шлюзы, то сдвигайте. Не держитесь за бумагу как за окончательное решение. Смотрите, как уровень воды поднимется, где затопит. Короче, думайте. Мы Вам два генератора привезли. 4 специалиста будут их обслуживать. За вами дамба.

— А зачем нам генераторы?

— Фёдору он необходим. Ему с железом работать. Тебе тоже потребуется. Хотя бы для обороны.

— Это как для обороны.

— А вот пустишь железный провод вокруг своей крепости или шлюза, а по нему ток. Кто дотронется, того или убьет или так ударит, что небо с овчинку покажется. Но главное, они боятся, начнут. Люди всегда неизвестного боятся. Только никому не говори, до поры до времени.

— Так, своих поубивает.

— А ты ток только тогда подключишь, когда враг полезет.

— Тогда украдут провод.

— Мдяя, запущенный случай. Значит думай. Давай закруглятся, я на дороге людей вижу. Никак царь-батюшка сюда скачет, со своею свитой.

Царь был похож и не похож на тот образ, который сложился у меня в голове после школьной программы, прочитанных книг и просмотренных фильмов. Высок он для своего возраста. Во мне метр восемьдесят, а Пётр I выше. Как-то непривычно, когда на тебя смотрят сверху вниз. Впрочем, царь знал об этой особенности и старался без надобности не подходить близко. Но когда надо нажать на собеседника, то приближался в упор, да ещё на носочках приподнимался, заставляя Вас задирать голову. Довольно нервный, импульсивный человек. На данном этапе это можно списать на его молодость, когда играют гормоны. А также на окружающую обстановку нервозности, постоянно ощущаемой возле трона и на избалованность. Так оно и есть, но по истории он и в более зрелом возрасте не отличался степенностью, а это напрягает. Многие короли так и не выходят из детского возраста, продолжая играть своими подданными как оловянными солдатиками. Ну как бы там не было, а работать надо с тем, что есть.

Бурное знакомство во дворе, где я не преминул поклониться царю, переместилось за стол. Тяжело вздохнув, я поднял кубок. Отказаться нельзя, его величество внимательно следит за моей рукой. Произнёс здравницу его величеству и отпил из кубка. Наверное, у меня было глупое выражение лица. В кубке был виноградный сок. А смех у Петра I приятный. Не мягкий, даже грубоватый, но жизнерадостный, открытый смех.

— Мишель! Мне Савва все уши прожужжал, что Вы не курите и не пьёте. Захотелось проверить, а поднимешь ли ты бокал вина за меня. Видел, видел, как тебе не хотелось пить, но ты выпил. Проявил уважение к моей персоне. Впредь дозволяю Беловодцам вина при мне не употреблять и табак не курить.

— Благодарю Ваше Величество. Только Савва не совсем прав. Табак мы действительно не курим, но вино иногда позволяем себе употребить. Редко. Естественно Савва этого просто не видел. За Вашу благосклонность к нам я хочу поднять настоящий бокал вина. За знакомство с царём России. Не каждый день такое случается.

Петр I опять весело засмеялся и подал знак. Мне принесли новый бокал, наполненный до краёв. Ну, вот сказал на свою голову. Тут не меньше бутылки будет. Слава Богу, полусухое, виноградное вино.

Через час царь разогнал всех из трапезной, мы остались одни. Любопытен сей парень до чёртиков и память у него хорошая. Такой, может запросто поймать на неточностях. Благо легенда у нас уже вызубрена до автоматизма и обкатана на многих. В том числе и коронованных особах. Лично для меня в этом вечернем разговоре ничего интересного не было. Следил, чтобы не сбиться с рассказа и не начать учить Петра I. Такого, пожалуй, воспитаешь. Это не Риво. Он сам из тебя всё высосет, а потом сделает по-своему. Решил не торопить события и пустить всё на самотёк. Главная программа запущена ещё год назад. Пусть вместо Европы приедет к нам на Мадагаскар, а там мы из него сделаем человека. Точнее, поменяем приоритеты. Пусть Европа с Англией подавятся своей «культурностью» и своим снобизмом. Вон даже с арабами не смогли справиться. Если бы не Иван Грозный в 1572 году, уже всей кучей плавали рабами на галерах. И зачем мы их всё время вытаскиваем из дерьма? Они потом на нас же и плюют.

В этот раз так не будет, главное не переборщить, Османская империя уже начинает скатываться с пика своего могущества, но ещё сильна. Если её серьёзно разозлить, за 2–3 года, может стереть всю Европу с лица Земли.

Одновременно к вратам Рая попали священник и лихой извозчик. Их встречает апостол Пётр. Он сразу пропускает лихого извозчика в Рай, а священника придерживает:

— подожди, с тобой ещё надо разобраться.

— Как разобраться? Вон извозчик пьяница, а лошадей так гоняет, что не раз переворачивал экипаж, а его сразу пропустили. А я всю жизнь Богу посвятил, и со мной надо разбираться?

— Да, надо разобраться. Ты когда проповеди читал, у тебя люди дремали. А когда он людей возил, то те всю дорогу молились и крестились.

Комнату сотряс такой хохот, что в дверь заглянул гвардеец, оглядел комнату, убедился, что всё в порядке и снова пропал за дверью. Наконец отсмеявшись, Пётр I сел на лавку у окна.

— И к чему ты мне это рассказал князь Михаил? Ты же хотел, что-то этим сказать?

— Разумеется ваше величество. Мы с Вами обсуждаем, какие великие деяния Вы можете совершить во славу Вас и Отечества. Что такое можно сделать, чтобы Россия стала великим государством, а Ваше имя веками упоминалось потомками добрым словом.

Царь ненадолго задумался, голова его слегка наклонилась. Потом, поднял голову и посмотрел на меня.

— Так для того полки потешные иноземному строю учим.

Есть что-то общее между Риво и Петром I. Только Андриаманетиариво встретился нам в более молодом возрасте и у него есть такой дядя как Уантици. Пётр I старше и Уантици у него нет. Зато есть целая свора иноземцев, которая его уже пить и курить научила. Хорошо, что он согласился посетить Мадагаскар. Дело осталось за разрешением от матери, которого мы ждём. Надеюсь, она с облегчением отпустит своего сына «развлечься», чтобы дуростью с шутейными войсками не страдал. Сейчас главное не перегнуть палку. Хотя язык так и чешется сказать всё, что думаю. Терпи голова, шапку куплю.

— На благо, только цена велика.

— Это мне решать, велика цена или нет.

— Совершенно верно ваше величество, остаётся только найти такой путь решения, чтобы Вас запомнили как великого полководца и политика, а не как правителя, который любой ценой добивается своей прихоти.

— Это ты, что называешь прихотью?

— Сделать страну могучей это цель достойная любого монарха, а добиться сиюминутной победы, невзирая на последствия это прихоть.

— Я собираю со всей Европы офицеров. Одеваю, вооружаю и обучаю войска по последним достижениям европейской воинской науки. После этого ты смеешь мне говорить, что я не пекусь о благе Отечества?

— Вы радеете, только это кое-кому не нравится. Вот Вас потихоньку и направляют по ложному пути.

— И кому же это не нравится? Кто мною управлять пытается?

— Ну, не нравится всем, кому Вы собираетесь наступить на ноги. А Вы собираетесь отдавить ноги, почти всей Европе. Будет ли она честно Вам помогать? Скорее всего, Европа постарается, чтобы Вы застряли под Азовом на долгие годы. Что кстати у неё прекрасно получается.

Пётр стал нервно крутить трубку. Взял мундштук в рот, потом вынул и положил трубку на стол. По условиям проигранного им пари, три дня, царь не должен курить. Сегодня второй день. Пари было простое — я поставил свою подзорную трубу против царской трубки, что с помощью китайской бумаги без всяких ниток и верёвок подниму свечку в небо. Сделал вечером китайский фонарик и теперь три дня царь не должен курить. Ничего, завтра мы ещё чего-нибудь придумаем.

— Мишель! Вы хотели мне, что-то показать.

Так царь сменил тему. Это хорошо. И так слишком сильно на него надавил.

— Да Ваше Величество.

— Я же просил. Когда мы на одни, обращайся ко мне, как Вы обращаетесь между собой. Если королю Мадагаскара не зазорно такое обращение, то мне тоже. Тем более что так действительно удобнее.

— Хорошо Петя.

Пётр I ухмыльнулся и погрозил пальцем. Он мою подковырку раскусил. Я смущённо улыбнулся и развёл руками — всем своим видом говоря, что виноват, исправлюсь.

— Всё, больше не буду. Есть у меня один сюрприз. Точнее это не сюрприз, а показательный опыт. С самого Мадагаскара с нами плыли два молодых козла. Оба из одного помёта, только одного научили курить трубку. Теперь он без трубки жить не может, начинает блеять и беситься, но главное не в этом.

Мы вышли во двор, где к столбу были привязаны два козла. Один был явно меньше и худее другого. Вдобавок он нервничал и блеял.

— Ну и в чём тут фокус?

— Они оба из одного помёта — близнецы. Кормили и ухаживали за ними одинаково, только с одной разницей. Один из них курящий.

— Как я понял, это тот, что меньше. Но я-то больше тебя, а курю.

— Так мы с Вами и не близнецы. Вдобавок разница не только в этом. Если им дать спокойно дожить до старости, то тот, что не курит, проживёт дольше курящего в полтора раза.

— Кто это проверял?

— Наши учёные, проверяли не однократно. Но есть ещё минусы у курения.

Пока мы говорили, двое молодых людей начали водить козлов по кругу. Движение ускорялось и наконец, курящий козёл упал. К нему подвели второго козла. Бока козла равномерно поднимались и опускались. Конечно, я слукавил. Второй козел, до этого больше бегал и прыгал.

Пётр I подошёл к обоим козлам. Оглянулся и внимательно посмотрел на меня:

— Я не козёл, чтобы бегать и прыгать.

— Так иногда и царю надо резвость показать! Например, с любимой женщиной. Царь должен быть царем везде! Подумайте сами, стоит ли всего, что Вы теряете, нескольких затяжек вонючего дыма.

Царь при моих словах вспомнил о трубке и с сожалением её пососал. Да слово он держать умеет, терпит. Ну, что ж прибегнем к последнему доводу. Он не акселерат-переросток из 21 века. Нервы у него крепкие. Я махнул рукой парням, они в несколько взмахов больших ножей, умертвили животных, вытащили из козлов лёгкие и положили перед нами. Одни были розовые другие коричневые. Царь чертыхнулся, сплюнул, бросил трубку на землю и ушёл в трапезную. Один ноль в нашу пользу. Жалко козлов, но их смерть не была напрасной. Так кажется, говорят политики? Правда, козлам от этого не легче. Так. Что-то я увлёкся, а за Петром сейчас пригляд нужен. Напьётся с расстройства и закурит, тогда пиши пропало. Его надо удержать от подобного поступка до утра, а там и сам справится. Я заспешил в трапезную. Пусть выпьет пару бокалов и баиньки.