Мафия нищих

СОБЛАЗНИТЕЛЬНИЦА

В лабораторию Согинова поступила новая сотрудница. Нужны были техники для проверки аппаратуры, и брали любого, кто соглашался на небольшую зарплату. Однако, увидев новую сотрудницу, Согинов сильно удивился. Инге было около тридцати, и выглядела она как фотомодель. Он на секунду задумался, что такой бабе делать среди техников, но время поджимало: он назначил Семену и его группе совещание. А дело было крайне важное. Они на свой страх и риск разработали микрофон с запоминающим чипом, который можно было опрашивать в любое удобное время. Этот миниатюрный микрофончик размером всего четыре миллиметра невозможно было определить – он просто ничего не излучал. А при сигнале опроса он выдавал в цифре запись речи. Причем умница такая: в паузе молчания берег память и мог записать почти три часа речи. Хорошую вещицу смастерили ребята.

После совещания Семен остался. Он подождал, пока выйдут все сотрудники, и спросил:

– Видел штучку?

– Да… хороша! А чего она там, в техгруппе, делает?

– Понятия не имею. Звать ее Инга Парнюк. Подскочила ко мне чуть ли не в начале дня. Засыпала вопросами, в основном о тебе. А правда, ты знаменитый ученый, а можно ли с тобой познакомиться, узнать, какие у тебя интересы и прочее.

– У меня? – изумился Согинов.

– У тебя, у тебя. Я-то вначале подумал, что склею ее сразу – и в койку. Но на меня – ноль внимания.

Это было удивительно. Семен был неотразим – высокий, плечистый, с улыбкой киногероя. А одет как! От баб отбоя не было. Все девки в лаборатории ждали только его знака. Согинов же, невысокий, с какой-то рязанской физиономией (это он сам так о себе говорил), одетый в свой обычный многолетний костюм и со старым стираным галстуком, не представлял серьезного интереса для женского пола.

– Шпионка какая-то, – засмеялся Согинов.

– Не говори! – захохотал Семен. – Только очень уж неопытная.

На этом и закончился разговор про эффектную Ингу Парнюк и за делами был забыт. Но после работы, дома, Согинов рассказал жене про новую сотрудницу.

– Мало того что она мной заинтересовалась, она за день попалась мне в лаборатории раз пять. Явно больше чем случайные встречи. И поздоровалась, и улыбалась, и, я бы сказал, глазки состроила.

– Очень странно, – сказала Вера, – очень. И непонятно. События должны как-то развиваться. Посмотрим. Итак, она моего возраста, яркая, эффектная. Женщина для соблазнения.

Вера задумалась. Вообще Согиновы жили очень дружно. Вера была в курсе всех работ мужа и, несмотря на двоих детишек, очень ему помогала во всех делах. В немалой степени их счастливой семейной жизни способствовало то, что оба были очень сексуальны, и чувство это до сих пор не угасло. Мало кто мог догадаться, что этот мужичок с рязанской внешностью был изощренный любовник. И жена была ему под стать. Им было тяжело расставаться даже на день. Муж часто приезжал домой днем, где его ждал не только обед. Никаких посторонних увлечений у них не было, им с избытком хватало друг друга.

Согинов ждал, что скажет его жена. Наконец она встряхнула головой и улыбнулась:

– Ладно, давай ждать развития событий. Они будут обязательно. А теперь скажи мне: она действительно эффектная баба?

– Пожалуй, – ответил Согинов.

– Загляделся, признавайся!

– Ага! – улыбнулся муж.

– Значит, нагулял аппетит. Ну-ка марш в спальню. Дети уже спят.

Веру Согинов знал сравнительно давно. Она была немного младше его, и когда он поступил работать, еще училась в университете. С ним в отделе работала инженером ее мама Наталья Ивановна Попова. В свое время из-за дочери ей пришлось бросить университет, так что она была инженером без диплома. Наталья Ивановна справедливо считалась душой коллектива. Все праздники и торжественные события отмечались у нее дома в чудесной атмосфере шуток и розыгрышей, на которые был особенный мастер ее супруг Гриша Агафонов, работавший в том же институте, но в другом отделе. Вот у них дома Согинов впервые увидел Верочку Агафонову. Начались встречи, которые закончились веселой свадьбой. К сожалению, отец Верочки, точнее, отчим, поскольку она родилась в первом браке Натальи Ивановны с Поповым, а Гриша позднее удочерил ребенка, вскоре ушел из семьи, найдя другую женщину. От переживаний Наталья Ивановна получила первый инфаркт. Через пару лет последовал второй, а третий завершил жизнь этой славной женщины.

В течение нескольких дней Согинов информировал жену обо всех встречах с новой сотрудницей. Та делала все возможное, чтобы как можно чаще видеть заведующего своей лабораторией. В кабинете она неприкрыто показывала коленки, задирая юбку чуть ли не до трусиков. Когда прикуривала от его зажигалки, нагибалась так, чтобы он мог видеть ее большую аппетитную грудь. Все рассказы заканчивались молчаливым указанием Согинова на спальню, и супруги с нетерпением прыгали в кровать.

Вера, однако, не забывала напоминать мужу, чтобы он был начеку.

– Да не в этом смысле, – смеялась она, ласково поглаживая то, на что указывал глазами Согинов, приговаривая, что он всегда начеку. – Хотя, впрочем, и в этом тоже.

Шутки шутками, но история получала естественное продолжение. Выйдя с работы, Согинов прямо у проходной увидел Ингу с неподъемной сумкой, стоящей возле ее стройных ног.

– Не подбросите меня домой? – попросила Инга.

– Без проблем, – ответил Согинов, прикидывая дальнейшие шаги Инги.

– Муж сегодня допоздна занят, – говорила она, пока он нес ее сумку к своей машине, – и вот, я оказалась с этим грузом. Спасибо, что не отказались помочь.

– Перестаньте, это мой долг помочь даме, несущей большие хозяйственные заботы, пока муж задерживается на работе, – шутил Согинов, заводя машину и раздумывая над своим ответным ходом. – Жаль, ах, как жаль, что мы с супругой сегодня спешим на юбилей! Ах, какая жалость!

– Ой, так я вас задерживаю! – воскликнула Инга, прижимаясь плечом к водителю.

– Ничего. Пара минут роли не играет.

Возле дома, который указала Инга, Согинов тормознул, вытащил из багажника сумку и взглядом спросил, куда идти. Произошла некоторая заминка. Инга подошла близко к нему, почти прижалась, и стала говорить какие-то извинительные слова. Задержка была слишком велика. Согинов не понимал, для чего она это говорит. Он поднял сумку и понес ее к подъезду. Инга шла сзади, по-прежнему извиняясь. Согинов поинтересовался, сможет ли она внести сумку из лифта в квартиру, и внес сумку в лифт, прощаясь на ходу. Лифт уехал.

Вечером они с Верой долго обсуждали развитие событий.

– Хотела затащить меня к себе домой, – говорил Согинов.

– Не… не то, – уверенно возражала жена. – Ты же сказал ей, что занят. Не сходится. Вероятно, она хотела показать тебя кому-то. Вот и задержка возле машины.

– Пожалуй, – соглашался муж, – в лифт-то она заскочила молнией, не уговаривая. Но все же…

– Нет, не то. Если ты не рассказывал ей о твоих способностях в этом деле, ничего ей от тебя не надо. Или дал понять, проказник?

– Вера, – остановил ее Согинов, – нам думать надо, а не шутки шутить.

– Ну что ж, – сказала жена, – будем думать. Но поскольку мы сегодня празднуем какой-то юбилей, то почему бы нам не приступить к этому делу немедленно? Тем более что ребят я сегодня отвела к Матвеевне. Опять выключили горячую воду.

И они приступили, не сдерживаясь, поскольку дети были у мамы Согинова.

Галина Матвеевна Согинова работала в аппарате городской администрации. Женщина она была умная и очень информированная. Она могла решать в городе множество вопросов, чем немало помогала сыну и снохе. Веру она очень любила, та отвечала взаимностью. Мама Веры умерла от инфаркта в начале прошлого года, и ближе Галины Матвеевны у молодой женщины никого не осталось. Никаких секретов от свекрови Вера не таила, поэтому, отведя детей, она подробно рассказала о появлении соблазнительницы. Мать очень этим обеспокоилась. Нет, в сыне она была уверена, тут было другое дело, но какое? И она пообещала завтра же навести нужные справки об этой даме, Инге Парнюк.

Следующий день прошел обычно, только поздно вечером позвонила Галина Матвеевна, только что вернувшаяся из администрации, где вовсю шла работа по подготовке очередного идиотского мероприятия – то ли создавался комитет по чистке дворов, то ли хотели объявить город четвертой столицей страны. Меньше не получалось, так как уже два областных центра столицами себя объявили. Оказалось, что, несмотря на загруженность, матери удалось кое-что узнать. Некоторое время назад Инга Парнюк являлась хозяйкой и директором салона красоты, который недавно прогорел.

– На ней висит банковский кредит, недоплата налогов и аренды, – сказала мать. – Кстати, догадайся, как назывался этот салон.

– Конечно, «Инга», – ответил Согинов.

– Ты у меня мальчишка сообразительный, – засмеялась мать, – но тут не догадался. И я бы не догадалась. Салон назывался «Паринга».

– Нормально, – захохотал Согинов, – подожди минутку. Верка, мать-то что узнала. Соблазнительница была хозяйкой салона «Паринга». Так, так, ага. Слушай, мать, Вера знала этот салон. Там, говорит, цены были безумные.

– Бог с ними, с ценами, – ответила Галина Матвеевна. – Сейчас надо понять, что ей от тебя так сильно надо. Вот над этим давайте размышлять.

– Может, она к тебе ходы ищет, а, мам? – спросил Согинов.

– А смысл? Я, даже если бы захотела, ничем помочь ей не смогла бы. Ей нужны департамент финансов и налоговая инспекция. Нет, здесь какое-то другое дело.

Эти ухаживания на самом деле были загадкой. О романтике говорить не стоило. Меркантильные соображения тоже отметались. Ну действительно, стоит ли уводить из семьи какого-то заведующего лабораторией? Какая с этого может быть выгода? Все трое ломали головы и не находили никакого объяснения.

Вскоре после ухода Согинова на работу раздался телефонный звонок. Вера взяла трубку.

– Вера Григорьевна?

– Да. – Вера почувствовала, что события начинают развиваться.

– Вас беспокоит Парнюк Михаил Сергеевич. Дело у меня деликатное, касающееся вашего мужа и моей супруги. Вы, надеюсь, понимаете, о чем я говорю?

– Совершенно не понимаю, – ответила Вера.

– Так вы, оказывается, не в курсе. Дело в том, что я подозревал свою жену в супружеской измене. И попросил специалиста последить за ней. На представленных мне фотографиях оказался ваш муж. Если вы не возражаете, я мог бы передать вам копии этих фотографий.

Вера не знала, как реагировать. Она помедлила секунду и ответила:

– Нет, это ошибка. Но чтобы снять все подозрения, покажите мне эти фотографии. Можете сейчас приехать? Я объясню, как добраться.

– Могу. Не беспокойтесь, адрес я знаю.

Вера подготовилась к приходу Парнюка. Поэтому ее потрясение при виде фотографий ее мужа в постели с женщиной было очень естественно. Она не могла говорить. Парнюк, понимая ее состояние, откланялся, сказав, что оставляет ей номер своего рабочего телефона и надеется на встречу для обсуждения этой ситуации. Вера потерянно проводила его до двери.

Оставшись в одиночестве, Вера не теряла времени. Она быстро включила компьютер и сканер, отсканировала фотографии с высоким разрешением и стала рассматривать увеличенные изображения с помощью фотошопа. Так, вот фото мужа и Инги возле автомобиля. Нормальное фото. Посмотрим характеристики: контраст, резкость. Так. Вера записала показания. Теперь фото в постели: ясно, лица вставлены в какую-то порнографическую фотографию. Цвета не согласованы, контраст и яркость разные. Лицо мужа взято с фотографии возле машины. Да-а-а… С таким выражением любовью не занимаются. Вера засмеялась и стала звонить мужу.

Согинов примчался сразу после звонка. Он перепроверил выводы Веры, а потом стал просто перебирать одну фотографию за другой. Вот он сверху на женщине, вот – пристроился сзади. А на этой фотографии сверху находится его партнерша Инга. Согинов взглянул на жену известным ей взглядом.

– А что? Не оставить ли нам эти фотографии? – спросила Вера, развязывая пояс халатика. – Я вижу, они тебя заводят.

Согинов ничего не ответил, увлекая жену в спальню.

О фотографиях Вера сообщила свекрови по телефону. Галина Матвеевна зашла сразу после работы, повозилась с внуками, и, как только явился Согинов, был устроен семейный совет. Первый вопрос задала Галина Матвеевна:

– Что за чертовщина, зачем им понадобились обличительные фотографии? Кстати, знаете, кто этот самый обманутый муж? Парнюк Михаил Сергеевич, юрист, сотрудник одной из юридических ассоциаций, ведет самые разные дела, хватается за все: бракоразводные процессы, должники, наследование, оформление недвижимости. Кроме того, работает консультантом на нескольких предприятиях. По слухам, в долгах. Это он доставал деньги на открытие салона красоты «Паринга». Часть денег брал у сомнительных людей. Эти люди сейчас требуют свое. Может быть, собака зарыта в деньгах?

– Мать! Если бы он думал достать деньги шантажом, то принес бы фото мне, а не жене. Ну подумай, что он сможет взять с Веры? Какие деньги?

– Нет, это не шантаж, – согласилась Вера, – для шантажа нужны реальные фото или по крайней мере отлично выполненные. А эти – ерунда, любительская работа. И потом, зачем их мне показывать? Как должна поступить любая жена? Устроить мужу скандал, так, развестись с ним, так?

– Или поехать выцарапывать глаза любовнице, – задумчиво сказала мать.

– Давайте по порядку. – Согинов написал цифру 1 на листе. – Скандал мужу. Муж просит прощения. Инцидент завершен. Только испортили жизнь в семье. Это что, цель? Явно нет. Следующее: драка с любовницей. Ну, подрались, и что? Наконец, развод. Ладно, а где тут деньги, в чем смысл разводить меня с женой? Предположим, он разводится со своей Ингой, я – со своей Веркой, мы женимся с Ингой, что вообще невероятно, и что?

– Ты будешь отдавать ее долги, – засмеялась Вера.

– А может, дело не в тебе? – задумалась мать. – Но у Веры никаких особых денег нет. И у матери Вериной никаких денег тоже не было. В общем, этот поступок выглядит бессмысленным, но смысл у него есть. Я уверена. И загадку эту мы должны разгадать.

После долгих обсуждений было решено завтра же встречаться с Парнюком. Пусть Вера, потрясенная изменой мужа, не зная, как поступить, идет к обманутому супругу. И просит совета.

– Не расхохотаться бы, – сказала Вера.

– Настройся. – Свекровь улыбнулась. – Лук порежь перед выходом, чтобы глаза были заплаканные. Платочек прижимай. Делай дуру обманутую. Дескать, так жить теперь не могу, а куда я денусь с двумя детьми. И слушай и запоминай. Что-то он тебе должен посоветовать.

– Итак, с утра звоню ему на работу.

– Боже мой, – вдруг воскликнул Согинов, – ну и болван же я! – И, ничего не объясняя, схватил телефонную трубку. – Семен, хорошо, что ты дома. Слушай. Надо вот что сделать. Завтра, с самого утра, ушли Ингу за каким-нибудь пустяком, ну, в библиотеку, и вмонтируй ей в сумку твой новый микрочип. А затем, что завтра, по моим расчетам, ей должен позвонить муж и сказать что-то важное. Может быть, она даже отпросится у тебя. Отпусти, но ненадолго. Потом послушаем, о чем они говорили. Неэтично! А порно с моим участием подбрасывать Вере этично? Именно с Ингой. И именно ее муж. Вот потом я тебе и расскажу.

– Это ты здорово придумал! – почти хором сказали женщины.

На этом семейный совет закончился.

Парнюк немедленно согласился на встречу и предложил прийти к нему в юридическую консультацию. Он подробно объяснил, как его найти, и дал номер своего кабинета. Вера зашла с покрасневшими глазами и робко села на край стула.

– Нам с вами одинаково тяжело, – начал разговор Парнюк.

– Нет, – Вера покачала головой и шмыгнула носом, – нет, у меня двое детей. Куда я с ними денусь? А с этой сволочью жить не смогу. Что мне делать, ума не приложу.

– Есть выход из положения, – ответил Парнюк, – только вы будете сильно удивлены. Смотрите, детей у меня нет. Так она мне и не родила никого. А я люблю детишек и всегда мечтал о них. Вот. Ну, не буду скрывать, я навел справки о вас, все же я юрист. Вы женщина хорошая, заботливая – как раз такая, о которой я мечтал. Я предлагаю вам выйти за меня замуж.

Вера чуть не упала со стула. «Это же комедия, фарс. Зачем ему жениться на мне? Может, он чокнутый? А Инга? Зачем ей соблазнять Согинова? Помочь мужу в его сумасшествии? Ну и бред! Но что делать? Что ответить? Послать его сразу или…»

– Я понимаю ваше удивление, – видя замешательство Веры, сказал Парнюк, – неожиданное предложение, не так ли? Вы подумайте над ним. Я…

– Я подумаю, – перебила его Вера, – я подумаю и позвоню вам. Дайте день-два. Уж очень это неожиданно.

– Да я не тороплю вас, – обрадовался Парнюк. – Если вы решите положительно, мы все оформим законно. И детей, и все. Даже составим брачный контракт, чтобы никаких сомнений в будущем детишек. Я же все-таки юрист.

– Я позвоню, обязательно позвоню, – сказала Вера, выходя из кабинета.

И Согинов, и мать ждали с нетерпением ее возвращения. Когда она выложила подробно всю беседу с Парнюком, то от нервного напряжения начала истерично смеяться. Мать подала ей воды, стакан прыгал в руке, стуча краем о зубы. Наконец Вера, стараниями мужа и свекрови, успокоилась. И только они собрались обсудить эту чудовищную ситуацию, раздался звонок. Звонил Семен.

– Отпросилась. На два часа к врачу. Хорошо. А перед этим звонил ей кто? Понял. И сразу после звонка отпросилась. Отлично. А она заряжена? Прекрасно. Только бы сумочку далеко не убирала. Хорошо. Вернется – сними сигнал на диктофон. Я буду дома.

– Предлагаю устроить чай, – сказала мама, – и ничего не обсуждать, пока не получим разговор супругов Парнюков, чтоб они сгорели.

Запись не вполне удалась. Четко слышался разговор по телефону.

– Слушаю.

– Инга. Кажется, дело налаживается. Приходила эта дура, глаза красные, «куда я денусь с двумя детьми» и прочее. Я ей все сказал. Удивилась страшно. Потом сообразила, что это выход из положения, и обещала пару дней подумать. Я уверен, она позвонит, и почти два миллиона зеленых наши. Можешь сейчас домой приехать? Ну, на часок. Обговорим все.

– Попробую.

– Жду.

Неплохо записался и разговор в прихожей квартиры.

– Ну что! Полагаю, скоро избавимся от долгов.

– Но тебе же придется жениться на ней.

– Обязательно.

– И спать с этой мымрой?

– А ты как думаешь, деньги просто даются? Перетерплю раз-другой.

– Сволочь ты все-таки, Парнюк.

На этом разборчивый текст кончился. Видимо, Инга, оставив сумку, ушла с Парнюком куда-то в глубь квартиры. Можно было различить только ее крик и гудение Парнюка, но слов было не разобрать.

Они прослушали разговор несколько раз, причем после упоминания дуры и мымры Вера сверкала глазами, на что свекровь ласково поглаживала ее руку, призывая к сдержанности.

– Итак, становится кое-что понятно, – сказала Галина Матвеевна. – Фотографии нужны, чтобы разбить ваш брак. Затем Парнюк женится на Вере. А вот затем он каким-то образом получает почти два миллиона долларов. И исключительно от Веры.

– Просто обалдеть! – воскликнула Вера. – Причем, заметьте, переспать со мной в законном браке он намерен только пару раз. Мерзавец. Так обращаться с законной женой! А еще обещал брачный контракт заключить.

– Да, про это мы как-то забыли. Он же не просто так ляпнул. Брачный контракт регулирует имущество супругов, не так ли?

– Так, – подтвердила мать.

– У Веры никакого особого имущества нет. Или… ты про него не знаешь.

– Это как? – удивилась Вера.

– А напомни-ка нам, что рассказывала Наталья Ивановна про своего брата-близнеца.

– Был у нее брат Коля. Николай Иванович Гусилов. У нее девичья фамилия была Гусилова. Он не успел поступить в университет, и его забрали в армию. Он участвовал в 68-м году в подавлении Пражского восстания. И там же, в Чехословакии, пропал. Это они так родителям написали, что пропал, а в действительности убили его, наверно, и все.

– А если не убили? – спросила свекровь.

– Ну, он бы тогда дал о себе знать, – сказала Вера.

– Эх, молодость! – вздохнула Галина Матвеевна. – Не знаешь ты этого. Родителей поперли бы с работы, сестру – из университета. Видимо, парень был умный.

– Да, мама говорила, что он был очень талантлив. И еще, он приветствовал Пражскую весну и негодовал, что пришлось участвовать в этой истории.

– Кстати, – вспомнил Согинов, – Парнюк этот, кроме всего, занимался наследственными делами.

– Ну-ка, ну-ка, – встрепенулась свекровь. – А не позвонить ли мне в инюрколлегию? Есть там у меня знакомая дама.

И Галина Матвеевна взялась за дело. Вскоре знакомая была найдена, и с ней произошла интереснейшая беседа. Оказалось, что списки разыскиваемых наследников есть и можно посмотреть, разыскивались ли Гусиловы, но вот недавно один юрист по фамилии Парнюк делал запрос в Англию. На кого – неизвестно, и неизвестно также, какой ответ он получил. Но копии должны обязательно храниться в коллегии. И если это необходимо, то она сейчас же этим займется.

Ждать пришлось долго. Наконец раздался звонок. И – чудо! Действительно разыскивались Гусиловы, проживающие в том же городе, что и семья Согиновых. Но они все умерли, не оставив наследников. И именно по этой фамилии Парнюк делал запрос. И есть ответ. На четырех страницах на английском. И она уже сделала копии и запроса, и ответа. Так что можно их забрать и разобраться, если кто знает язык.

Ответ, полученный Парнюком, поразил всех. Там было много непонятных юридических терминов, ссылок на законы, упоминаний о налогах. Но цифра наследства, оставленного подданным ее величества господином Гусиловым, ошеломляла. В бумаге приводилась эта цифра, после чего шло множество всяких оговорок и пояснений. Но цифра! Господин Гусилов оставил своим разыскиваемым наследникам 396 миллионов фунтов стерлингов, а вовсе не долларов и вовсе не два миллиона, как утверждал Парнюк по телефону, утаивая истинную информацию и от родной жены. Вот жук!

А заключительная фраза ответа была особенно красноречива. После установления факта наследования все наследники обязаны прибыть на берега туманного Альбиона для вхождения в наследство.

После этой фразы Вера, которая всю жизнь мечтала увидеть Лондон, упала от хохота на диван. Так что мужу и свекрови снова пришлось ее успокаивать.

Радостное возбуждение у всех никак не спадало. Галина Матвеевна тискала детишек, собираясь возвращаться к себе, супруги переглядывались известными им взглядами, все строили планы на завтрашний день. И тут Согинов вдруг сказал:

– А как же ответ? Ты же обещала дать ответ господину Парнюку. Что теперь ты ему ответишь?

– Да хоть сейчас, – засмеялась Вера, – у меня же есть его визитка с домашним телефоном.

– Не надо, – попросила свекровь.

– Не стоит, – согласился с ней Согинов.

Вера в ответ только улыбнулась, набирая номер.

– Здравствуйте. Это, вероятно, супруга господина Парнюка. Позовите, пожалуйста, к телефону Михаила Сергеевича. А? Согинова его спрашивает. Михаил Сергеевич, я обещала сообщить о своем решении. А я обещания всегда выполняю. Да, я знаю, что это похвально. Итак, я не могу принять ваше предложение. Почему?! А… Ну, просто вы не в моем вкусе. Прощайте.

И вот тут начался общий неумолкаемый хохот, с валянием на диване, со слезами и дрыганьем ногами. Он то умолкал, так, что раздавались только всхлипывания, то вновь подымался от взглядов друг на друга. Давно так не смеялась эта дружная семья.