Маленькие рыцари большой литературы

Болеслав Прус (1847—1912)

Первое крупное произведение Александра Гловацкого, писавшего под псевдонимом Болеслав Прус, появилось в 1885 г. Это была повесть «Форпост», посвящённая борьбе польского крестьянина с немецкими колонистами, принуждавшими его продать им землю. Тема, как видим, близкая тем проблемам, которые волновали Г. Сенкевича, да и многих польских литераторов. Повесть показала незаурядное умение писателя передать живость характеров: как крестьянина Слимака и его жены, так и помещика, который не задумываясь продаёт земли немцам, и его шурина, играющего в «демократизм» и «любовь к народу». Неоднозначны и образы немцев: помимо Хаммеров, стоящих во главе колонистов, в этой группе действующих лиц есть и простые труженики. Особенно удался Прусу образ старого учителя, которого на польскую землю привели безработица и нужда.

Уже через два года после этой повести Прус начал работу над выдающимся романом о современности. «Кукла» (1890) поразила читателей широтой охвата жизни польского общества. Прямое действие романа начинается в первые месяцы 1878 г. и заканчивается в октябре 1879 г. Но обширные ретроспекции делают хронологию книги гораздо более продолжительной. Дневник Жецкого воссоздаёт картины январского восстания 1863 г, участником которого был также главный герой романа Станислав Вокульский. Это сложный образ. В юности он, интеллигент, воспитанный в шляхетских традициях, в то же время — член тайного молодёжного кружка, участник восстания 1863—1864 гг., потом ссыльный в Сибири. После возвращения из ссылки он не видит для себя возможности вернуться к занятиям наукой: царская политика русификации учебных заведений, суда и правительства закрывала двери перед польским интеллигентом. Вокульский женится на купеческой дочери и становится владельцем магазина. Смерть жены действует на Вокульского угнетающе. Из апатии выводит его встреча со знатной шляхтянкой Изабеллой Ленцкой. Писатель доказывает, что именно романтическая любовь, а не корысть, заставляет его героя «делать деньги». Вокульский стремится устранить преграды, отделяющие его от любимой.

Но для успеха дела он вынужден не пренебрегать ничем. Самым верным путём обогащения были военные поставки и связанные с ними махинации. Вокульский соглашается на этот путь и, спекулируя на болгарской войне, в десять раз увеличивает свой капитал. Став миллионером, он входит в высшее общество. Но, быстро разочаровавшись в Изабелле — избалованной кукле, расстаётся и с её окружением, для которого он всего лишь парвеню-буржуа. В финале романа он уезжает в Париж, к изобретателю Гайсту, который работает над неким фантастическим проектом.

«Вокульский, — писал Прус в статье „О позитивной критике“, — воспитывался и действовал в отрезок времени, который начался поэзией, а закончился наукой, начался обожествлением женщины, а закончился проституцией, начался рыцарством, а закончился капитализмом, начался жертвенностью, а закончился делячеством, погоней за деньгами».

В финале романа доктор Шуман говорит по поводу смерти Жецкого:

— Странное дело! Кто гибнет, кто уезжает... Кто же останется?

— Мы, — ответили разом Марушевич и Шлангбаум.

— Людей хватит, — добавил Венгрович.

Патриарх польского литературоведения Генрык Маркевич (р. 1922 г.) по этому поводу заметил: «На арене остаются простой шантажист, буржуазный делец и ограниченный размазня».

Разумеется, Вокульскому с ними не по пути. Не зря Прус пишет, что он «уже понял, что в минуту несчастья, когда у него ничего не будет, останутся верная ему земля, простой человек и Бог».

Многоплановость романа дала возможность автору показать не только формирование буржуазной интеллигенции в среде деклассированной шляхты, но и многие слои населения. Читатель погружается в мир аристократических салонов и бедных лачуг, в залы театра и суда, магазины, бродит с действующими лицами по варшавским улицам, воссозданным Прусом с топографической точностью. Потому публицист Людвик Кшивицкий (1859—1941) справедливо отметил: «Когда-нибудь романы его будут дополнять научные документы: как Диккенс в Англии, Бальзак во Франции, так и Прус у нас станет свидетельством, которое расскажет далёким потомкам, как жили повседневной жизнью люди в Польше второй половины XIX века. Герои в его романах вымышленные, но их окружение и образ жизни, образ мышления являются пластической действительностью».

И вот Прус, автор «Куклы» и столь же реалистического, хотя не такого удачного, романа на современную тему «Эмансипированные женщины» (1894), публикует исторический роман «Фараон» (1897), действие которого разворачивается 29 столетий назад. Причину обращения писателя к этому материалу не смогли объяснить ни первые критики, ни исследователи его творчества вплоть до наших дней. Были, правда, попытки увидеть в книге аллегорию взаимоотношений кайзера Вильгельма II с Бисмарком или Николая II с обер-прокурором Синода Победоносцевым. Однако Г. Маркевич, например, полагал, что «от современности Пруса отталкивало собственное бессилие её познать и интерпретировать: нарастающее общественное напряжение делало невозможным для него быть солидарным с обществом». Это тем более похоже на правду, что ещё в 1897 году подобное объяснение предложил и критик Игнаций Матушевский: «Писатель, утомлённый постоянным анализом болезненных и переменчивых деталей действительности, обращается к полуфантастическим странам и временам, когда всё представляется в совершенной и типичной форме, форме понятной и ясной — по крайней мере, на первый взгляд. Из такого материала легче сложить полное и синтетическое целое, чем из явлений, которые нас подавляют своей близостью и беспокоят беспорядком».

Прус живо интересовался историей культуры, а потому Египет не мог не привлекать его, особенно после археологических открытий и научных трудов современных ему учёных во главе с Гастоном Масперо (1846—1916). Ко времени начала работы Пруса над «Фараоном» вышли романы Георга Эберса «Дочь фараона» и «Уарда» и компилятивная «История Древнего Египта» польского учёного и путешественника Яна Жагелла. К тому же, Египет представлялся Прусу тем государством-организмом, где не существовало резкого классового насилия, что соответствовало теории позитивистов о гармоническом обществе. «Народ работал, жрецы составляли планы, а фараон и его достойные приближённые следили за старательным исполнением необходимой работы», — писал автор «Фараона». Однако более глубокий взгляд на предмет заставил Пруса раскрыть тему гораздо глубже.

Темой «Фараона» стала борьба за власть. Действие романа сосредоточено вокруг этой борьбы. Власть в государстве захвачена кастой жрецов. Молодой фараон Рамзес XIII стремится устранить их от власти, укрепить свою абсолютную власть, опираясь на войско. Жрецы идут на всё, чтобы удержать бразды правления: они стремятся поддержать свой авторитет различными «чудесами», используя для этого неизвестные народным массам природные явления. Они держат в своих руках все достижения науки и техники, располагают обширным аппаратом шпионов, используют предательство и провокации: даже в ближайшем окружении Рамзеса оказываются их агенты.

По сути жрецы думают не о благе государства, а о собственных интересах. Народные массы безжалостно эксплуатируются, голодают, притесняются.

Прус показывает попытки фараона стать защитником интересов трудящихся. Рамзес стремится проводить постепенные гуманитарные реформы. Но терпит поражение в борьбе со жрецами и погибает. Однако верховный жрец Херхор, пережив восстание народных масс, понимает, что частичное принятие планируемых Рамзесом мер необходимо.

Ян Парандовский писал, что в «Фараоне» «древнеегипетские отношения, обычаи, представления состоят из множества анахронизмов».

Критики и литературоведы не раз отмечали, что пейзажи в романе схематичны, а описания костюмов излишне подробны и при этом даны сухой перечислительной интонацией.

Но не воссоздание мелочей исторической картины было целью Пруса. Он рассуждал в своём историческом романе на темы, актуальные и для его времени, когда Польша была практически лишена своей государственности, и для всех последующих веков, пока существует институт государства. А главные герои — Рамзес, Херхор и представитель народа Пентуэр — обрисованы им ярко и достоверно.

Именно эти факторы сделали роман «Фараон» значительным явлением польской литературы и обеспечили ему мировую известность.