Глава 32

Они возвращались в город. Ренни, сидя за рулем, каждые тридцать секунд ощупывал свою промежность, проверял, все ли там на месте. Логан мрачно смотрел в окно, наблюдая, как пролетают мимо машины и люди. Дождь ослабевал, сквозь низкие тучи проглянуло синее небо, мокрый асфальт заблестел на солнце. Ренни притормозил за громадным полноприводным BMW, дожидаясь, когда сменится сигнал светофора. Еще одна крутая тачка с красивым номером — эти красивые номера расцвели в городе пышным цветом, прямо как болезнь какая-то. Логан нахмурился. Крутая тачка, крутая тачка… почему это кажется таким знакомым?

Загорелся зеленый, и внедорожник исчез из виду, свернув налево, на Спрингбэнк-терис. Логан долго смотрел ему вслед. Так и не найдя ответа, он вытащил мобильный телефон и проверил поступившие сообщения — было только одно, от Брайана, ассистента Исобел: вскрытие Джейми Маккиннона перенесли на четыре часа. Доктор Макалистер не очень хорошо себя чувствует. Логан щелкнул крышкой мобильного телефона и, хмуро глядя в окно, постучал себя по подбородку пластиковым корпусом. Это было не очень похоже на Исобел — показывать свою слабость. Она должна была быть почти при смерти, чтобы перенести сроки вскрытия. Четыре часа… А сейчас только около двух.

— Ладно, — сказал он, засовывая мобильник обратно в карман и вытаскивая стопку бумажек с посланиями от миссис Крукшенк. — У нас есть два часа до того, как Джейми начнут резать на куски. Хочу доставить тебе удовольствие: поехали в Вестхилл.

Вестхилл был вечно развивающимся пригородом в семи милях к западу от Абердина. Сначала это было скопление свиных ферм, потом в него мертвой хваткой вцепились девелоперы, и сейчас он протянулся от главной дороги вверх по холму, медленно охватывая поле для гольфа бледными кирпичными рукавами. К тому времени как Ренни справился с круговой развязкой у бизнес-парка и направился прямиком в Вестхилл, дождь прекратился, и всё вокруг засияло в лучах теплого солнечного света. С полдюжины сорок, без умолка треща, резвились в траве парка Денман, с важным видом расхаживая взад и вперед, как адвокаты на суде. Потом промелькнул торговый центр, потом вверх на холм, потом налево, к Вестхилл-гарденз и к дому мистера Гэвина Крукшенка Прелюбодея. Дом стоял почти в тупике, выходя задами на Вестхиллскую академию. Палисадник украшали только круглые цветочные клумбы с розами — желтые и розовые цветы, усеянные каплями дождя, сверкали на солнце. Встроенный гараж; красная дверь с остеклением, на ней изящная деревянная табличка с вырезанной надписью: «ИДИЛЛИЯ КРУКШЕНК». Фонарные столбы вдоль всей улицы были украшены ярко-желтыми ламинированными объявлениями: фотография громадного лабрадора, зернистая и расплывшаяся от ксерокопирования, и слова: «ПРОПАЛ МАЛЮТКА!!!» По адресу, указанному в объявлении, находился дом, в котором жили соседи «ИДИЛЛИИ КРУКШЕНК», точь-в-точь такой же, но не столь ухоженный. Сад зарос одуванчиками и клевером, а входную дверь давно пора было выкрасить заново. Двери гаража были раскрыты настежь, и внутри виднелся ржавый «фиат», приютившийся среди кип старых газет, банок из-под краски, пустых бутылок и деталей от мотоцикла. Единственной вещью, которая, казалось, находилась в рабочем состоянии, была большая морозильная камера.

— Ну и что здесь такое? — сказал Ренни, ставя машину на сигнализацию.

Логан показал пальцем на «ИДИЛЛИЮ»:

— Муж пропал в прошлую среду. Несчастная тетка думает, что ее соседка имеет к этому какое-то отношение. И совсем не знает, что ее дорогой Гэвин трахает разных баб по всему городу, включая стриптизершу со странной привычкой сваливать без предупреждения в отпуск.

— Вы думаете, что с ней-то он и свалил?

Логан вытащил из кармана открытку из «Сикрет Сервис» и протянул ее Ренни:

— А ты как думаешь?

Глаза Ренни забегали по затянутому в кожаное бикини телу Хейли.

— Пууфф, неплохо! На моем шесте она может танцевать в любое… Эй! — Логан забрал фотографию.

— Ладно, — сказал он надувшему губы Ренни, — можем заглянуть на всякий случай к соседям, прежде чем сообщать супруге, что муж-ублюдок ее обманывает.

Дверной звонок глухо брякнул и замолк, пришлось стучать. Наконец в рифленом дверном стекле появился смутный силуэт, послышались грязные ругательства.

— Ну, если это опять вы, уроды… — Дверь распахнулась, и фраза оборвалась. На них уставилась с помятым лицом женщина в домашнем халате. — О, черт! Чего нужно? — Волосы прямые, каштановые, у корней сантиметров шесть непрокрашенной седины, безжизненно свисают вдоль удлиненного лица, мешки под глазами и паутина лопнувших сосудов на носу и щеках. — Я им в участке сказала: эта чертова страховка на почте.

— Мы здесь совсем по другому поводу, миссис…

Ее глаза засветились тревогой, сменившейся вызывающей усмешкой.

— Тогда чего вам надо?

— В прошлый вторник у вас случилась ссора с вашим соседом, мистером Крукшенком.

— Да? А кто это говорит? — Она незаметно начала закрывать дверь.

— Я хочу, чтобы вы мне об этом рассказали. Прямо сейчас. Пока я вас не арестовал и не притащил в участок. — Логан натянуто улыбнулся. — Это уж как вам захочется.

Она закрыла глаза и выругалась.

— О’кей, о’кей.

Сунув руки в карманы домашнего халата, она пошла внутрь дома, оставив дверь открытой. Вслед за ней через загроможденный холл они прошли на кухню, грязное окно выходило на вытоптанный квадрат земли, усеянный собачьими игрушками и покрытый засохшей грязью и сорняками. На кухне тоже была жуткая грязь: коробки от пиццы, покрытые жиром прозрачные пластиковые упаковки от еды навынос, пустые банки из-под пива, грязное белье, вывалившееся из переполненной корзины, и вонь от чего-то, разлагавшегося в кухонной раковине.

На столе валялась пачка нераспечатанных счетов, Логан взял один. Он был адресован миссис Клэр Пири, сквозь прозрачное окошко были видны слова: «ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ».

— Клэр, а где мистер Пири?

Она вырвала коричневый конверт у него из рук и сунула в уже до отказа набитый ящик стола:

— Это не ваше чертово дело. Грязный ублюдок давным-давно свалил.

— Понятно. — Логан увидел, как она щелкнула кнопкой электрического чайника и взяла засохший коричневый пакетик из кучи таких же, валявшихся в чайном блюдце. — Нам не надо, спасибо. Значит, вы живете здесь одна?

— Нет… да, в смысле да, одна.

Врешь, врешь, врешь. Логан прислонился к кухонному столу и молча смотрел на нее, пока чайник рычал и гремел, закипая.

— О’кей, о’кей, — сказала она наконец. — Господи… Мой бойфренд жил здесь какое-то время, о’кей? Мы как раз собирались заплатить за него муниципальный налог. Но мы разбежались, о’кей? Удовлетворены? Этот ублюдок бросил меня…

Высохшая шелуха чайного пакетика была брошена в грязную чайную чашку, вслед за ней был налит кипяток.

— Расскажите нам о людях, которые живут рядом с вами, Клэр.

— Она обычная дура, вмешивается во все, развешивает повсюду чертовы объявления о пропавших собаках чужих людей, сучка нахальная. А он мудак. Мотается здесь все время, жалуется. Никогда ему, блин, не угодишь.

— Именно поэтому вы его ударили?

По ее лицу мелькнула легкая улыбка, которая сразу же исчезла.

— Да это он все начал. Прибежал сюда, ругался, не переставая. Никаких манер, черт.

Она рванула дверцу холодильника, вытащила пакет молока и плеснула немного поверх чайного пакетика. Ужасная вонь расползлась по кухне, что-то вроде смеси заплесневевшего сыра и отчетливого тошнотно-сладкого запаха мяса, слишком долго пролежавшего в холодильнике. Но Клэр, по-видимому, ничего не заметила.

— Вы слышали, что он пропал?

Она замерла, грязная чашка замерла у губ.

— Да что вы?

— Как раз в среду, в тот день, когда вы напали на него.

Логан внимательно следил за ее глазами: в них, без сомнения, что-то было. Правда, он пока не знал что.

— Прямо какое-то совпадение, не правда ли?

Она пожала плечами.

— Это ко мне никакого отношения не имеет. Наверное, сбежал наконец-то с какой-нибудь из своих шлюх. И оставил эту слащавую дуру, свою жену. Просто взял и бросил ее на фиг… — Клэр вилкой выудила чайный пакетик из чашки и швырнула его в грязную раковину. — Так вы, что ли, этим занимаетесь, ребята, а?


Выйдя на воздух, Ренни сделал глубокий вдох.

— Господи, — сказал он, махая рукой у носа. — Какая вонь! Не удивительно, что муж ее бросил. Эта женщина просто кошмарная неряха… Что? — Он посмотрел на Логана, внимательно разглядывавшего фасад дома.

— Сделай мне одолжение, пожалуйста. Свяжись с дежурной частью и попроси, чтобы подняли всё, что есть на миссис Клэр Пири.

— Думаете, она имеет какое-нибудь отношение к исчезновению Крукшенка?

— Нет. Я сделал ставку на Ибицу, на Хейли, стриптизершу и танцовщицу, на ее крошечное кожаное бикини. Но все равно, тут что-то нечисто.

И они отправились в «ИДИЛЛИЮ КРУКШЕНК». Вышла Эльза, в фартуке с синими и белыми полосами и в желтых резиновых перчатках. Светлые волосы собраны на затылке. Выглядит потрясающе. Когда она увидела Логана, стоявшего на верхней ступеньке лестницы, ее лицо побелело.

— О господи! — Она стиснула руки, отчего перчатки жалобно скрипнули. — Что-то случилось?!

Логан попытался изобразить успокаивающую улыбку:

— Все в порядке, миссис Крукшенк, ничего не случилось. Мы к вам ненадолго, просто поговорить, о’кей? Мы можем войти?

— О-о, конечно… Простите… Хотите чаю? Я очень быстро.

Она усадила их в девственно-чистой гостиной и пошла ставить чайник. Как только она скрылась из виду, Ренни наклонился к Логану и зашипел ему в ухо:

— О-О-ОХ! Она вам подходит, сэр!

— Когда ты наконец вырастешь! У женщины муж пропал!

— Да знаю я! Господи, да разве можно это просто так оставить! Она же чертовски прекрасна! Я! Я буду расследовать! Вы не против?

— Заткнись, она тебя услышит!

Ренни жадно посмотрел на кухонную дверь:

— Я вот что скажу: она может даже резиновых перчаток не снимать, я бы…

— Констебль, я вас предупреждаю!

Ренни уставился на ковер:

— Простите, сэр! Наверное, яйца все никак не отойдут от шока, после того как эта чертова Сюзи Маккиннон сделала мне вазэктомию коленкой.

Логан фыркнул.

Эльза Крукшенк вернулась с подносом, на котором стояли чашки с чаем и лежало шоколадное печенье. Ренни взял одно. Эльза примостилась на краешке дивана и подложила под спину подушку. Логан откашлялся, не очень хорошо представляя, что теперь нужно сделать.

— Э-э… — начал он, придумывая на ходу, как бы ей лучше сказать, что ее обожаемый Гэвин, скорее всего, уехал, устроив себе очередные каникулы, и вовсю занимается сексом со стриптизершей. — Я хотел спросить, не было ли каких-либо новостей от вашего мужа?

Она вздохнула, немного расслабившись:

— Нет. Никаких новостей.

— Понятно… — Ну, давай, скажи ей. — Э-э… когда вы сообщили о том, что ваш муж пропал, вас спрашивали о каких-нибудь его вещах, которых тоже не оказалось на месте? Зубная щетка, например, смена одежды, паспорт. Что-то подобное?

— Вы не думаете, что он… Гэвин никогда бы не оставил меня просто так, ничего не сказав! Никогда.

Логан прикусил губу и кивнул:

— О’кей. Послушайте, просто так, на всякий случай, не могли бы мы взглянуть?

Эльза провела их наверх, в хозяйскую спальню, не ведая, что, пока она поднималась вверх по лестнице, глаза констебля Ренни были намертво прикованы к ее заду. Внутренняя отделка дома была выполнена в мягких тонах, всё старательно выдержано в едином стиле. Постельное белье подходило к шторам, ковру и плотно набитым подушкам на стоящем в углу плетеном кресле. Единственным, что выбивалось из общей гармонии, была большая коллекция детективных романов — все ее, объяснила она с извиняющейся улыбкой, Гэвин не любил читать. Она порылась в ящиках комода, достала пару бордовых паспортов Европейского Союза. Один ее, другой Гэвина. Его зубная щетка была на своем месте в ванной. Бритва, увлажняющий крем, скраб для лица и гель для волос были в аптечке. Правда, это ничего не доказывало. Принимая во внимание стиль жизни, который вел Гэвин Крукшенк, скорее всего, точно такие же наборы туалетных принадлежностей имелись в ванной комнате каждой женщины, которую он трахал. И очень многие, работающие в нефтяных сервисных компаниях, имели запасные паспорта. Очень помогает, когда нужно получать визы для заключения контрактов сразу в Азербайджане, Анголе и Нигерии… Так что все это почти ни о чем не говорило, просто давало Логану шанс отсрочить неизбежное, а Ренни предоставляло возможность пялиться на ее зад, пока они переходили из комнаты в комнату. Вернувшись в гостиную, Логан сделал глубокий вдох и выложил ей всю правду. Потрясенная, она молча стояла почти целую минуту, потом ручьем полились слезы. Логан и Ренни незаметно удалились.

Они сидели в машине. Логан потихоньку ругался, а Ренни, не отрываясь, с тоской смотрел на дом.

— Вы уверены, что мне не следует быстренько смотаться обратно, чтобы успокоить ее, сэр? Подставить, так сказать, дружеское плечо, чтобы она могла поплакать и все такое… — Он смолк, увидев выражение лица Логана. Потом откашлялся и завел машину. — Не хотите — как хотите.

Логан в последний раз оглянулся и совсем не был удивлен, заметив, что из соседнего дома за ним следят подозрительные свиные глазки. Соседка явно что-то замышляла.


Когда Логан на семь минут раньше срока, на который было назначено вскрытие Джейми Маккиннона, прибыл в морг штаб-квартиры полиции Грампиана, там почему-то пахло сыром и луком. Почетный гость был уже на месте, лежал на спине в самом центре секционного стола, в чем мама родила. За исключением этого, место было совершенно пустынным. Прощальное представление Джейми не собрало толпы зрителей — в конце концов, это был всего лишь очередной наркоман-самоубийца. Поскольку умер он в тюрьме, должно быть проведено расследование, но было совершенно очевидно, что большого общественного резонанса эта смерть не вызовет. Единственным живым родственником Джейми была его сестра, которая сама и принесла ему в тюрьму наркотики, так что вряд ли она станет писать жалобы по поводу его смерти в заключении. Поэтому сегодня в партере только Логан и детектив-констебль Ренни, разве что заместитель прокурора составит им компанию. Правда, Ренни уже умудрился куда-то пропасть. Исобел, сгорбившись, прошла в секционную комнату за две минуты до четырех, даже не стараясь скрыть ломающую челюсти зевоту. Не сказав ни слова, начала тщательно мыть и дезинфицировать руки в раковине.

Логан вздохнул. Он, между прочим, может и первым заговорить:

— Тяжелая ночка была вчера?

— Хм-м-м… — Продолжая вытирать руки, взглянула на него, на лице та же самая сердитая гримаса, что и утром. — Не хочу это обсуждать.

— О’кей… — По-видимому, это будет еще одно «веселое» вскрытие.

— Слушай, может быть, тебе об этом следует знать: Колин не пришел вчера вечером домой. — Она отмотала зеленый пластиковый фартук из рулона, висевшего над раковиной, и надела его поверх своего хирургического наряда. Фартук был таким длинным, что скрывал носки ее резиновых сапог.

— Ого! — Кажется, сегодня Миллера, когда он вечером вернется с работы, ожидает настоящий «мир страданий»[24]. — И что он сказал в свое оправдание?

Ее лицо стало еще более мрачным.

— Я с ним еще не разговаривала. — Она швырнула поднос с хирургическими инструментами на столик на колесах, стоявший рядом с трупом Джейми. — Уже четыре часа: куда, черт возьми, подевались все остальные?

Первым, рассыпаясь в извинениях, появился Брайан, ассистент Исобел, и сразу за ним детектив-констебль Ренни. Док Фрейзер явился на представление последним: он опоздал на целых восемь минут и при этом совершенно не раскаивался в содеянном. Вообще-то, он уже в три часа был готов, сказал он, но появилось неотложное дело, и тут уж ничего не поделаешь, пришлось разбираться с квитанциями, но только он просрочил с оплатой на два месяца, и ему нужны были наличные. Приняв гробовое молчание Исобел за прощение, он бросил портфель на соседний секционный стол, рассыпав по его сияющей поверхности кучу бумаг и рецептов.

С сердитым вздохом Исобел приступила к первичному обследованию. Медленно обходя труп, она отмечала все, что видит, обнаружив свидетельства по меньшей мере дюжины случаев применения насилия. Самые свежие ушибы еще не стали даже синяками. Было похоже на то, что кто-то крепко держал Джейми, а кто-то другой бил в живот. Были даже небольшие следы вокруг рта — возможно, чья-то рука зажимала его, чтобы не были слышны крики. Не удивительно, что несчастный мерзавец убил себя.

Потом подошло время вскрытия, и в кои-то веки у Логана появилось чувство, что Исобел делала все совершенно автоматически. Она разрезала мышцы и соединительные ткани равнодушно и рассеянно, как будто думала о чем-то другом. Наверное, о том, что сделает с Колином Миллером, когда у нее дойдут до него руки. Когда Исобел начала извлекать содержимое брюшной полости Джейми, в морге зазвонил телефон. Брайан резво подскочил к нему, снял трубку и ответил. Он говорил очень тихо, отвечая кому-то на другом конце линии, что прямо сейчас патологоанатом не может ответить, потому что идет… в общем, она в самой середине… ну… процесса, и пусть они перезвонят, где-то через час она закончит. Пауза. Затем, закрыв телефонную трубку рукой, он подошел к Исобел:

— Простите, доктор Макалистер, они хотят поговорить с вами.

Она остановилась, держа в руках печень Джейми, и медленно и отчетливо произнесла сквозь сжатые зубы:

— Я занята, прими сообщение!

Лицо Брайана исказилось заискивающей улыбкой:

— Простите, доктор, но там говорят, что это очень срочно.

Исобел шепотом выругалась.

— Что там? — Брайан подскочил к секционному столу вместе с телефоном и приложил трубку к ее уху как раз в тот момент, когда она отделила последнюю полоску соединительной ткани и высвободила печень. — Да, это доктор Макалистер… Что?.. Нет, пожалуйста, говорите. — Печень Джейми была скользкая, темно-лиловая и лежала в ее затянутой в резиновую перчатку руке, как громадный слизняк. — Он что? — Ее глаза над маской расширились от ужаса. — Боже мой! — Печень шлепнулась на стол и соскользнула на покрытый кафельной плиткой пол к ее ногам.

Исобел повернулась и выбежала из стерильного пространства, пробежала мимо холодильников, срывая на ходу выпачканные в крови перчатки, маску и фартук. Логан бросился за ней и догнал, когда она бежала по ступенькам к выходу на задний двор.

— Исобел? Исобел!

Она направила брелок с ключами в сторону своего громадного «мерседеса» и прыгнула за руль, так и не сняв испачканного в крови зеленого хирургического халата.

Логан ухватился за ручку прежде, чем она успела захлопнуть дверь перед его носом:

— Исобел, подожди! Что случилось?

— Я ДОЛЖНА ЕХАТЬ! — Она с силой хлопнула дверью, вдавила в пол педаль газа и сорвалась с места, оставив на бетоне черные резиновые следы.

— Отлично, — проворчал он самому себе, когда ее машина пронеслась по пандусу, завернула за угол и скрылась из глаз. — Пусть так и будет.

Загрузка...