Провожу экзамен по русскому у 8-Б класса, с тоской глядя на склоненные головы. Они еще не знакомы с травмирующим нервы ЕГЭ, но уже к нему готовятся. Отчаянно зубрят правила и ищут конспекты с прошлых лет. Как не искать, если единый государственный до чертиков напугал не только выпускающиеся одиннадцатые, но и учителей. Меня в том числе от их формулировок и примеров:
«В каком предложении придаточную часть сложноподчинённого предложения нельзя заменить обособленным определением, выраженным причастным оборотом?»
Процент тех, кто поймет о чем идет речь — 40, процент тех, кто сможет разобраться — 20, остальные — конкретно отстающая группа из неблагоприятных семей, а так же носители языка стран СНГ, которые на русском говорят частично без ошибок.
Не хотелось отвечать на вопрос, что творят с нашими детьми в этом веселом государстве. И все-таки что-то творят, раз не рассказывают, что после ужаса ЕГЭ придется столкнуться с новыми болотами высшего и средне-специального. Заканчиваешь их, а дальше… здравствуй, низкооплачиваемая работа и будни выживания. Ты новый солдат в армии серости! Без бумажки как таракашка, но и с бумажкой очень на нее похож.
Да, мое настроение было паршивым со вчерашнего вечера, и к утру я из него не вылезла. И даже сейчас глядя на усердно пишущий, но еще жизнерадостный 8-Б я никак не могла успокоиться.
Что этому способствовало?
Звонок, раздавшийся прошлым вечером. Итак, это был Геннадий Степко, как выяснилось после он же обладатель одной из моих статей, точнее статьи о китайском ресторане шеф-повара Хуана Чэнлана.
Начал он с хорошего — оплаты, которую сообщил на восторженном выдохе:
— Сто пятьдесят рублей за тысячу знаков без пробелов. — Задержав дыхание, он остановился. По видимому ждал, когда я побегу за шампанским подпрыгивая под потолок и задевая люстры. Звона люстр он не услышал, продолжил, — и возможность самостоятельно выбирать темы для статей…
Если подумать, то получив статью на прошлой неделе по цене 3 бакса за тысячу знаков, он вполне мог рассчитывать на мой восторг и благодарности, заявившись сегодня. Но… ситуация изменилась, точнее я прозрела. Прошлась по паре тем на форумах фриланса о том, как низко пало наше СМИ и его корреспонденты, и прозрела. После чего была уверена, что с опозданием избавилась от очков низкооплачиваемого, но восторженного работника, оказалось — нет, не поздно.
— Что скажете? — поинтересовался Геннадий, не стерпевший моего молчания.
— Что это интересное предложение… — заметила я, так и не дав своего ответа.
— Вы себе даже представить не можете, насколько интересное! — далее он принялся расписывать сложности, заставившие его обратиться ко мне за помощью, но он никоим образом не намерен меня оставить без помощи…
Без присмотра, поправила мысленно я. И краем уха вслушиваясь в продуманную речь опытного франчайзера. А как еще назвать человека, который под своим именем опубликовал мою статью и получил море откликов и не только. А увидев свою выгоду, поспешил сообщить о перспективах нашего сотрудничества мне и попутно сделать лестное предложение. Пять баксов — это очень лестное предложение, особенно после того как я узнала об окладе причитающемся ему.
В этот момент Геннадий назвал количество статей и объем, а так же новые возможности для разворота моей творческой мысли — а это полный объем работы штатного обозревателя в ежемесячном сборнике.
Так он еще и всю работу решил на меня переложить за пять баксов? Это тот самый заказчик, что своими претензиями всю душу вынес? Забраковал подзаголовки, раскритиковал название, запретил использовать в портфолио и, скрипя сердцем, заплатил? Я была бы менее возмущена, исправь он все в соответствии с собственными замечаниями, но не исправил же!
Использовал прекрасный метод работы с простофилями и новичками, чтобы в следующий раз сбить цены до минимума или же на основе претензий вообще не заплатить. Ибо материал уже нужен, время вышло, и даже с таким мусором ему придется пахать до утра.
Сквозь пелену размышлений и негодования, пробивается его серьезный голос:
— Но это все мелочи…
Не плохие у него мелочи.
— Мне понадобится ваша помощь на выходные и может быть в будни.
Раскатал губу! Ладно, слушаем дальше, как нужно наглеть и учимся. Потому что бесплатно такому не научит никто.
— И если все пойдет гладко, то новые бистро и кафе вы будете посещать за мой счет. — Ну и ударение на последнее выражение для собственной весомости и моей заинтересованности.
— В счет заведения освещенного в статье, — механически поправила его я.
— Что? Повторите…
И вот тут я поняла, что работать в тени, как литературный негр мне лично претит.
— Я перезвоню. — Понятное дело не перезвонила.
Я уже прожила свое в режиме «только не выгоняйте, иначе потеряю последние копейки». Спасибо, хватит!
И вот сейчас сижу на экзамене, в среднестатистической школе я — среднестатистический учитель потерявший огонь и израсходовавший впустую большую часть молодой жизни и думаю. Думаю о том, что хорошо бы начать продавать себя и свой талант желающим его купить, а не впаривать по бросовой цене школам и не дарить таким прохвостам, как Геннадий Степко.
За окном зеленеет парк и резвится солнце, именно так резвится. И я мечтавшая о том, чтобы видеть смену весны на лето, а не сидеть за школьной партой, вначале отсидела школу, затем университет, а после и долгие годы учительства. И только сейчас начинаю понимать, что жить — значит наслаждаться, а не горевать по жизни. Я хочу писать, на мои статьи и может быть книги хочу получать отклики, приличные деньги, а еще лучше не только деньги, но и командировки по миру.
Мне тридцать пять, не здорова, не красива, частично стара. Жизнь одна, и убивать ее повторно ради поиска семьи я не намерена. Вначале нужно окрепнуть, привести себя и свой мир в порядок, начать ценить в конце концов и только затем со спокойным сердцем найти спутника. Уверена, в мире не одна я обожглась, ходят таких сотни, ищут, мыкаются из угла в угол, не знают к кому себя пристроить.
Приду в себя и сама их найду, осчастливлю собственной персоной.
Решено, сегодня же создам портфолио, включу ссылки на свои статьи, разошлю по издательствам тех же журналов, газет и прочих изданий. Пусть ответ не придет вскоре или же вообще не придет, отправлю еще раз, отправлю в другие, работать по удаленке можно везде и отовсюду.
Ждать воды, сидя в пустыне — это уже не мой вариант. Рыть каналы к водным ресурсам, искать источники — мой.
— Татьяна Сергеевна, — громкий шепот вырвал меня из размышлений. — Вас вызывают.
— Куда? — видимо мое лицо выражало нечто большее, чем удивление, потому что Некифор Петрович вдруг заикаясь, произнес:
— К директору. Вас просит к себе Вячеслав Николаевич.
— Сейчас? — кивнула на класс, хотя прекрасно понимаю — страх встречи с нашим директором — это не повод оставаться в кабинете. И не повод скрываться от него перебежками из кабинета в кабинет, что я с успехом практиковала в первую неделю.
— Да. Не переживайте я за ними пригляжу.
— Спасибо. Тогда я пойду.
— Идите.
И от интонации его закралось странное подозрение, что мы с Вячеславом Николаевичем просто поговорить не сможем, он выкинет какой-нибудь фортель. Ну и ладно. Давно при мне фортелей никто не выкидывал. Зрелище — как ни как, нужно посмотреть, послушать, восхититься на худой конец отреагировать хотя бы улыбкой, а то человек старается — выкидывает. Вот с такими мыслями я шла по коридору в направлении дверей обитых красным кожзаменителем.
Стучусь и с позволения обитателя кабинета вхожу. Ой, зря я интуицию не слушала…