Миллион поцелуев в твоей жизни

24. Рен

Я прижата к холодному стеклу, теплый Крю прижимается ко мне, его твердое — да, он на самом деле твердый — тело так близко к моему, я не думаю, что вы могли бы просунуть листок бумаги между нами. Его слова повторяются в моем мозгу.

Тогда скажи мне, когда остановиться.

У него это звучит так просто, хотя на самом деле это не так. Я, наконец, начинаю понимать, почему девушки так легко поддаются этому — сексу. Это так приятно - его рот. Его голодные поцелуи. Его язык. Как он переплетается с моим. Его руки на моем теле. Его быстро бьющееся сердце и учащенное дыхание, и те низкие гудящие звуки, которые он издает, когда целует меня. Как будто я - самое вкусное, что он когда-либо пробовал.

Это пьянящая штука. Я чувствую эту новую знакомую пульсацию между моих бедер. Влага, нарастущая там. Образуется тупая боль, и за каждую ее частичку он несет ответственность.

Я думаю, что он единственный, кто может облегчить боль.

Он целует меня до тех пор, пока я не теряю способность соображать.

Вытаскивает мою белую рубашку из юбки, его пальцы скользят под снятый белый хлопок, останавливаясь на моей обнаженной талии, прежде чем скользнуть по животу.

Я не могу дышать. Могу только беспомощно вцепиться в его плечи, мой язык танцует против его языка, пока он медленно, но верно раздевает меня своими пальцами. Они скользят вверх, задевая низ моего лифчика, и я жалею, что у меня нет ничего красивого и с оборками. Что-то такое, от чего у него глаза вылезли бы из орбит, когда он впервые увидет это.

Но я этого не делаю. Бюстгальтер телесного цвета, который я ношу, прост и понятен. Никаких лент. Никаких кружев.

“Ты хочешь, чтобы я остановился, Птичка?” Он вдавливает слова в мою кожу, в мою шею. Его губы горячие, как и его язык, и когда он лижет меня в том месте, где бьется мой пульс, я качаю головой.

Нет, я не хочу, чтобы он останавливался.

Никогда.

Его руки опускаются на мою талию, и он разворачивает меня так, что я прижимаюсь к окну спереди. Его эрекция упирается в мою задницу, и я смотрю на падающий снег, мои губы приоткрыты, в голове проносятся мысли о том, чтобы увидеть его обнаженным.

Он чувствуется огромным.

Я не знаю, что бы я с ним сделала, если бы когда-нибудь увидела его по-настоящему.

Он скользит своими опытными руками вниз, пока они не начинают играть с подолом моей юбки. А потом они оказываются под ней, его пальцы на моей заднице, обводят край моего нижнего белья. Один, потом другой. Взад и вперед, его пальцы легки, как перышко.

Поток влаги заливает мои трусики, и я закрываю глаза, прижимаясь щекой к стеклу, нуждаясь в холоде, чтобы ослабить поглощающий меня жар.

“Крю...”

“Я должен остановиться?” Он убирает руки с моих трусиков, и я всхлипываю. “У тебя такая нежная кожа, маленькая птичка. Мне трудно перестать прикасаться к тебе”.

Я в замешательстве. Я знаю, что должна сказать "нет". Это уже зашло слишком далеко. У него эрекция. Он дотронулся до моего лифчика. Его руки были буквально у меня под юбкой. Это все, что я обещала своему отцу, что не буду делать, пока не буду с мужчиной, за которого планирую выйти замуж.

Но затем эти руки скользят обратно под мою юбку, один палец скользит под трусики, и из меня вырывается стон, приглушенный окном.

“Черт, ты такая мокрая”. Он погружается глубже, его палец скользит в мои складки, и я выгибаю бедра назад, желая большего. Борясь со стыдом, который хочет захлестнуть меня, моя потребность слишком велика. “Господи, Рен”.

Он дразнит мой вход, едва продвигаясь вперед, и дрожь сотрясает мое тело. Я даже не могу себе представить, как я, должно быть, выгляжу, моя верхняя часть тела прилипла к окну, моя задница выставлена назад, палец Крю медленно толкается внутрь меня…

“О Боже”, - выдыхаю я. Крю делает паузу в своих поисках. “Ты хочешь, чтобы я остановился?”

"Нет!” Я могу умереть, если он сейчас остановится.

Он просовывает палец глубже в меня, и я крепко сжимаюсь. Из него вырывается прерывистый стон. “Расслабься”.

Я пытаюсь, но я нервничаю, напугана и взволнована. Я никогда раньше не позволяла парню так поступать со мной, и это кажется мне чужим. Странным. Замечательным.

Все до единой из этих вещей, все сразу.

“Я делаю тебе больно?” - спрашивает он.

Я качаю головой, снова упираясь руками в стекло, и открываю глаза, чтобы посмотреть, как падает снег, когда Крю трогает меня пальцами. Он просовывает палец внутрь, до самого конца, прежде чем вытащить его обратно, и, о Боже, какое трение. Мне нужно больше.

Судорожный вздох покидает меня, когда он толкается обратно внутрь, и я чувствую, как он другой рукой поднимает мою юбку, открывая ему мой зад.

“Ты, блядь, убиваешь меня, Птичка. Так горячо," - бормочет он, и я чувствую, как его пристальный взгляд прожигает дыру в моей коже от интенсивности его взгляда.

Я молчу, не зная, как реагировать. Мое тело начинает двигаться вместе с его пальцем, мои бедра раскачиваются, и когда он полностью убирает от меня руку, мне хочется разрыдаться от потери.

“Повернись”, - грубо говорит он, его руки крутят мои бедра, так что у меня нет выбора, кроме как повернуться к нему лицом. Его губы на моих, его поцелуй такой голодный, такой интенсивный, все, что я могу сделать, это вцепиться в него и позволить ему поглотить меня.

Его рука скользит мне под юбку. Касается передней части моих трусиков. Я вскрикиваю у его губ, когда он прижимает ко мне пальцы, медленно потирая.

“Ты хочешь, чтобы я остановился сейчас?” - спрашивает он, и я слышу триумф в его голосе.

Он знает, что я у него в руках.

"Н-н-нет," - заикаюсь я, откидывая голову назад, когда он просовывает пальцы под перед моих трусиков, полностью обхватывая меня.

“Тебе это нравится?” Я киваю, не в силах говорить, когда он грубо прижимает большой палец к моему клитору.

Раздается звонок телефона, пугающий нас обоих, и я приоткрываю глаза, чтобы обнаружить, что Крю уже изучает меня, недовольно сдвинув брови. Его пальцы все еще в моих трусиках, единственный звук, кроме звонящего телефона, наше прерывистое дыхание.

“Это не мой”, - говорит он мне, и я понимаю, что он прав.

Это звонит мой телефон.

“Не обращай внимания”, - говорит он, наклоняясь для еще одного поцелуя, но я прижимаю руку к его груди, останавливая его.

"Я должна посмотреть, кто это," - тихо говорю я. Звонок прекращается, и я вздыхаю с облегчением. “Или, может быть, не сейчас”.

Улыбка Крю порочна, когда он наклоняется для очередного поцелуя, его язык скользит в мой рот, в то же время звон начинается снова.

Он отстраняется от меня, его рука все еще остается в моих трусиках. “Где он?”

”В кармане моего пиджака". Я опускаю руку в карман и вытаскиваю телефон, чтобы увидеть, как на экране вспыхивает слово "Папа". Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чувство вины умножается в разы. “Это мой отец”.

“Господи”. Он убирает руку из моих трусиков и отходит от меня. ”Ответь".

Я чувствую себя опустошенной без его рук на мне, и тихий выдох покидает меня, когда я смотрю на экран, представляя, как это прозвучит для моего отца, если я отвечу на его звонок. Тяжелое дыхание. Мой рот все еще покалывает от поцелуев Крю, а мой клитор пульсирует от его пальцев. “Я не могу”.

Звонок прекращается, и я засовываю телефон обратно в карман. Крю тянется ко мне, но я отскакиваю от него, внезапно почувствовав неуверенность.

В том, что мы делаем.

Во всем.

Он хмурится, внимательно наблюдая за мной. “Ты в порядке?”

“Мне пора”. Я оглядываюсь назад, туда, откуда мы пришли, ненавидя то, как там темно. Как страшная, бездонная пещера, ведущая в никуда.

“Птичка, ну же...” - начинает он, но я качаю головой, и он замолкает.

”Я не могу... я не могу этого сделать". Я слишком противоречива. Звонок папы прямо в разгар самой страстной встречи, которая у меня когда-либо была, полностью испортила мне настроение. Заставила меня усомниться в себе — и в Крю. “Я не готова”.

”Рен". Он проводит рукой по волосам, потирая затылок. “Не уходи. Не сейчас.”

“Я должна. Я просто... может быть, это была плохая идея. Я не та девушка, за которую ты меня принимаешь, Крю. Я слишком нервничаю, слишком напугана. "Я никогда не делала ничего подобного”.

”Я обещал, что буду делать это так медленно, как ты захочешь“.

"И ты был идеален”. Я робко улыбаюсь ему, но чувствую, что могу расплакаться в любой момент, поэтому отворачиваюсь от него, не в силах больше смотреть на его красивое лицо. “Мне нужно идти”.

Я выбегаю из комнаты, мои ботинки тяжело шлепают по полу, когда я убегаю в темноту. Я замечаю дверь и открываю ее, облегчение переполняет меня, когда я снова оказываюсь в главной библиотеке. Я пробираюсь между стеллажами, пока не вижу наш столик, и поспешно надеваю пальто, забираю мой рюкзак.

Я выскочила из библиотеки, дверь за мной захлопнулась так громко, что, клянусь, я услышала, как мисс Тейлор шикнула на меня.

Только когда я возвращаюсь в свое общежитие, я отправляю отцу короткое сообщение.

Я: Извини, я была в библиотеке, готовилась к проекту. Позвоню тебе после того, как приму душ? Здесь идет снег, и я промокла по дороге обратно в общежитие.

Папа: Не проблема, Тыковка. Позвони мне, когда сможешь. Просто проверяю, как ты.

Увидев его ласковые слова, прозвище, которым он называл меня с тех пор, как я себя помню, я тут же разрыдалась.

...

“У меня есть новости”, - объявляет папа после того, как мы поговорили несколько минут, разговаривая на обычные темы, по типу: "Как дела" и "как там в школе". Я сижу на своей кровати после того, как приняла душ и переоделась в теплую одежду, как и обещала ему.

"Какие?" - осторожно спрашиваю я, собираясь с духом.

“Твоя мать и я... мы собираемся попытаться поработать над нашим браком”.

Я замолкаю, на мгновение переваривая его слова. “Ты серьезно?”

“На этой неделе мы начинаем семейную терапию. Мы хотим, чтобы это сработало. Ради тебя. Ради друг для друга”, - говорит он. “Мы не можем просто сдаться сейчас, не после двадцати пяти лет”.

“Не делай этого для меня”, - говорю я ему, вкладывая смысл в каждое свое слово. “Это не обо мне. Это касается тебя и мамы.”

“Я знаю, но ты тоже часть этой семьи. Даже несмотря на то, что ты становишься старше и собираешься выходить в свет самостоятельно”, - говорит он.

Почему эта часть звучит как ложь? О, я знаю почему.

“Несколько дней назад ты пытался поставить меня в пару с Ларсеном фон Веллером”, - напоминаю я ему. “В надежде, что он в конечном итоге станет моим будущим мужем”.

Это все еще звучит так нелепо. Даже если бы Крю не предупредил меня о Ларсене и не наговорил о нем всех этих ужасных вещей, я все равно была бы сбита с толку. В тот момент, когда я приехала в дом фон Веллеров и едва поговорила с Ларсеном, он понял, что его шансы упущены. Он практически оставил меня в покое.

Слава богу.

“Я не могу сделать этот выбор за тебя. Мы с твоей матерью обсуждали это. Мы были в панике при мысли о том, что ты останешься одна и что с тобой может что-то случиться.”

Гнев медленно разливается по моим венам от его слов и смысла, стоящего за ними. Он все еще не верит, что я знаю, как позаботиться о себе, полагая, что я ничего не буду делать, кроме как делать неправильный выбор снова и снова.

Хотя, возможно, он был прав, беспокоясь. Посмотрите, как легко я сдалась Крю ранее в библиотеке. Боже, он на самом деле держал свои пальцы внутри меня, и я позволила ему сделать это. Мне это нравилось.

Стыд омывает мое тело, как горячий поток лавы, поджигая меня, и не в хорошем смысле.

"Со мной все будет в порядке," - успокаиваю я его, прерывисто дыша. “Мне почти восемнадцать. И я хочу поступить в колледж.”

Я еще не на сто процентов согласна с этим планом, но звучит он хорошо, и это все, что имеет значение.

“Я думаю, ты бы преуспела в колледже”, - говорит он с чрезмерным энтузиазмом в голосе. “Ты можешь жить в общежитии и заводить новых друзей”.

Он хочет, чтобы я была надежно спрятана в общежитии, точно так же, как здесь, в Ланкастере. Тогда ему не придется беспокоиться обо мне, и он сможет заниматься своими делами, зная, что я в отъезде в колледже.

“Это мой план”, - щебечу я, мой голос напоминает мне о том, как я говорила с Фиг ранее. Все это фальшивое очарование с оттенком сарказма. Забавно, что оба мужчины даже не замечают этого. “Я должна идти, папа. Мне нужно поработать над своим проектом.”

“По какому предмету?”

“Психология. Мой партнер - Крю Ланкастер.” Я закрываю глаза, осознавая свою ошибку. Почему я снова упомянула его? Ради острых ощущений от произнесения его имени? Зная, что мы сделали ранее? Несмотря на мой стыд за то, что он сделал со мной, я не могу перестать думать о нем. Он занимает первое место в моем сознании — то, что мы делали вместе, тоже. И хотя я знаю, что не должна позволять себе снова оставаться с ним наедине, в глубине души я знаю, что, скорее всего, позволю этому случиться.

Может быть, мне нельзя доверять. Может быть, я слишком доверчива, слишком легко поддаюсь влиянию, чтобы быть предоставленной самой себе.

“Почему его имя постоянно всплывает в последнее время?”

“Я не знаю, может быть, потому, что он мой друг?”

Папа на мгновение замолкает, и я собираюсь что-то сказать, когда он опережает меня.

“Я очень сомневаюсь, что Крю Ланкастер - твой друг, Тыковка. Он такой же горячий парень, как и все остальные, гоняющийся за милой, невинной девушкой.”

Я помню ощущение горячего рта Крю на моей шее, то, как он лизал мое ухо, и впервые за долгое время я должна согласиться с моим отцом. “Это всего лишь проект, папа”.

“Я знаю, Тыковка. Просто помни, ты слишком молода, чтобы серьезно относиться к мальчикам прямо сейчас. У тебя вся жизнь впереди”.

”Я знаю". Я слышала, как те же самые слова повторялись мне так много раз на протяжении многих лет, что я могу произнести их вместе с ним.

“В любом случае, у них на уме только одно”, - продолжает он.

Хмм. Может быть, я думаю о том же.

“Мне не нравится семья Ланкастеров. Ты не можешь ему доверять." Его тон становится горьким.

“Они сделали тебе что-то плохое?” Мне искренне любопытно, хотя, зная его, он мне ничего толком не скажет.

“Мы занимаемся одним и тем же бизнесом. У его старших братьев есть фирма по продаже недвижимости, и они сомнительны.” Он прочищает горло. “Все это не должно тебя касаться. Просто— держись подальше от Крю Ланкастера."

“Мне нужно поработать с ним над моим проектом”, - начинаю я, но он перебивает меня.

“Ты знаешь, что я имею в виду.” Папа вздыхает, его голос звучит измученно. “Мне нужно идти. Спокойной ночи. Сладких снов. Я люблю тебя”.

“Я тоже тебя люблю”. Я заканчиваю разговор раньше него, отбрасывая телефон в сторону, прежде чем плюхнуться на кровать, уставившись в потолок. Разочарование пронизывает меня, напоминая мне, что я делаю не самый лучший выбор, но действительно ли он так плох?

Ну и что с того, что я пробралась в ту комнату с Крю и поцеловала его. Позволила ему прикоснуться ко мне. Позволила ему просунуть руку мне в трусики…

Боже, как я буду смотреть ему в лицо завтра в классе? После того, что мы сделали? Это будет странно - смотреть в его глаза и знать, что он сделал со мной.

Как сильно мне это понравилось.

Неужели он думал, что я выгляжу глупо, цепляясь за окно и практически умоляя его продолжать прикасаться ко мне?

Неужели он думает, что я жалкое маленькое существо, которое внезапно пристрастилось к его прикосновениям, его рту?

Потому что именно так я себя и чувствую. Зависимой. Ошеломленной. Нуждающейся.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Я смогу встретиться с ним завтра и вести себя так, как будто между нами ничего не было.

Я смогу.