Миллион поцелуев в твоей жизни

47. Рен

В понедельник утром я первым делом просыпаюсь от того, что ровно в девять в дверь моей спальни стучится мама, заходя внутрь с большой белоснежной коробкой, зажатой в руках.

“Просыпайся, соня”, - щебечет она. "Тебе пришла доставка”.

Я убираю волосы с глаз, щурясь, когда она ставит коробку на мой стол и подходит к моему окну, раздвигая шторы. На улице серый день, но все еще достаточно ярко, чтобы заставить меня застонать и упасть обратно на груду подушек.

“У меня каникулы”, - говорю я ей. “Дай мне поспать”.

“Я не мог больше ждать”. Она подходит к моему столу, берет коробку и протягивает ее мне. “Это пришло для тебя около часа назад”.

Я сажусь, коробка у меня на коленях. Я знаю, от кого она, но понятия не имею, что внутри. От предвкушения у меня кружится голова, и я смотрю на крышку, гадая, что бы он мог прислать мне сейчас.

“О Боже, открой это, дорогая!” Мать практически визжит.

Смеясь, надеясь, что там нет ничего грязного, я снимаю крышку и отодвигаю слои белой папиросной бумаги, открывая внутри коробочку чуть поменьше, завернутую в глянцевую черную бумагу. Я вытаскиваю её, отрывая бумагу, как маленький ребенок на Рождество, и вижу, что это мгновенная камера Полароид. Специальный выпуск с участием Кита Харинга.

“Я даже не знала, что такое существует”. Я осматриваю коробку, уставившись на фотографию камеры. Она яркая, ярко-красная, это один из фирменных цветов. Задняя часть камеры представляет собой черно-белую композицию его работ. Это прекрасно.

Значимо.

Мое сердце буквально сжимается при виде этого.

“Фотоаппарат? О, это Кит Харинг.” Мама выхватывает коробку с фотоаппаратом у меня из рук, изучает коробку, читая описание. “Это так весело. Я полагаю, это от мальчика Ланкастера?”

Кивнув, я лезу внутрь, раздвигая папиросную бумагу, чтобы найти еще одну тонкую черную коробочку с помадой Шанель. Когда я открываю коробку и снимаю крышку с тюбика, я вижу, что она насыщенного ярко-розового цвета.

Я не могу не думать, что это будет хорошо смотреться на его коже.

Там записка, и я поспешно открываю ее, надеясь, что мама не заметит.

Для нашей следующей фотосессии. Я думаю, что розовый цвет будет хорошо смотреться на твоих губах.

xx,

Крю

Если он пытается довести меня до обморока, то у него это хорошо получается.

“Ты ему нравишься”, - говорит мама.

Я поднимаю взгляд и вижу, что она внимательно наблюдает за мной. “Он мне тоже нравится”.

“Я сказала твоему отцу, что ты могла бы сделать выбор и хуже”. Она ставит коробку с камерой рядом со мной на кровать, затем устраивается на краю матраса. “Он милый? Я спрашиваю, потому что он Ланкастер. Они, как известно, холодны.”

"Он добр ко мне," - тихо признаюсь я, кладя коробку с камерой обратно на колени. “Я просто хочу, чтобы папа не был так расстроен из-за этого”.

Когда я вчера вечером вернулась домой после обеда с Крю, мой отец почти не разговаривал со мной. Я уверена, что он предположил, с кем я была, а я не подтверждала и не опровергала это. Я ничего ему не рассказывала. Но он все еще может следить за мной.

Он должен был знать, что я была с Крю. В его квартире.

“Ты его маленькая девочка. Он не хочет, чтобы ты взрослела. Я продолжаю говорить ему, что когда-нибудь ты станешь взрослой и он не сможет контролировать тебя”, - говорит она. В этот момент я задаю ей вопрос, который вертелся у меня на кончике языка с тех пор, как пришел последний подарок.

“Почему ты так добра ко мне?”

Выражение ее лица становится раскаивающимся. “Тяжело слышать, как твоя дочь обвиняет тебя в жестокости”.

“Я действительно верила, что я тебе не нравлюсь”, - признаюсь я тихим голосом.

“Это не имеет никакого отношения к тебе, и все это связано с твоим отцом”. В ее тоне слышится легкая горечь. “Он занят работой. Или беспокоится о тебе. Я не понимала, как я вписываюсь в это уравнение, поэтому набрасывалась на тебя при любой возможности. И это ужасно. Я ревновала тебя к твоим отношениям с отцом. Я чувствовала себя изгнанной из нашей семьи из трех человек”.

Я ненавижу, что она так себя чувствовала, но еще больше я ненавижу то, что она вымещала это на мне, когда я была всего лишь ребенком, который хотел их внимания.

Она делает глубокий, прерывистый вдох. “Мне жаль, Рен. Я надеюсь, ты сможешь простить меня.”

Когда она хватает меня за руку, как будто это все, к чему она может осмелиться прикоснуться из страха быть отвергнутой, я притягиваю ее ближе и обнимаю, кладя голову ей на плечо. Мы цепляемся друг за друга в течение долгого, молчаливого времени, и я думаю, что она, возможно, плачет.

У меня тоже немного затуманились глаза.

В конце концов она отстраняется первой, проводя пальцами под каждым глазом, чтобы поймать случайные слезы, и смех покидает ее. Моя мать никогда не была чрезмерно эмоциональным человеком.

“Почему он дал тебе камеру Кита Харинга? Мне интересно.”

“Вчера я была в квартире его семьи, - признаюсь я. “И я восхищалась картиной Кита Харинга, которая у них есть”.

“Две Танцующие Собаки?” - спрашивает она.

Я киваю, не удивляясь, что она знает, какая именно у них картина. "Она прекрасна. Я сказала ему, что она мне нравится. И он посылает мне это”.

Я поднимаю камеру.

“Как мило”. Тихий вздох покидает ее. “Юная любовь. Первая любовь. Наслаждайся этим, дорогая. Нет ничего подобного этому”.

“О, я не думаю, что он любит меня”, - быстро говорю я. “Прошло не так уж много времени... что бы это ни было, что мы делаем”.

“Современная любовь”. Еще один вздох покидает ее, и она медленно качает головой. “Вот тут я признаю, что чувствую себя старой и больше не понимаю поступков подростков”.

“Я не думаю, что мы сильно отличаемся от тех времен, когда ты была подростком”, - говорю я.

“Есть несколько отличий. Социальные сети, например.” Она встает и направляется к двери. “Теперь ты можешь вернуться ко сну. Мне просто было любопытно, что он прислал тебе сегодня.”

Мама закрывает за собой дверь, и я плюхаюсь обратно на кровать, доставая телефон, чтобы отправить Крю сообщение.

Я: Получила твой подарок. Он мне очень понравился. Спасибо.

Он отвечает почти сразу.

Крю: Не за что. Хочешь прийти на фотосессию?

Я улыбаюсь так широко, что это причиняет боль.

Я: Я удивлена, что ты не спишь.

Крю: Мой брат позвонил мне в семь. Такой засранец.

Я: Чего он хотел?

Крю: Он помогает мне кое с чем.

Я: ???

Крю: Не могу объяснить это по телефону. Я расскажу тебе позже.

Крю: Тебе понравилась камера?

Я: ОЧЕНЬ ПОНРАВИЛОСЬ. Камера Кита Харинга? Это потрясающе.

Крю: Таким образом, тебе не придется рисковать сохранением изображений на твоем телефоне. На случай, если твой отец узнает твой пароль.

Я: Никто не узнает мой пароль. Даже ты.

Крю: А как насчет помады?

Я роняю телефон и хватаю помаду, наношу ее на губы и использую телефон как зеркало. Я делаю селфи и отправляю его ему.

Крю: Горячо.

Я: Не слишком розовая?

Крю: На тебе? Она идеально тебе подходит. Приезжай ко мне.

Я: Прямо сейчас?

Крю: Мы оба проснулись. В моем доме никого нет. Тащи сюда свою хорошенькую задницу сюда.

Мне не должно быть приятно, что он говорит такие вещи, и все же я здесь.

Наслаждаюсь этим.

Я: Сначала мне нужно подготовиться.

Крю: Я пришлю за тобой машину.

Я: Питера?

Крю: Да. Он хороший парень. Знает, как хранить секреты.

От его слов у меня сводит живот. Неужели это все, что я для него значу? Секрет?

Неужели парень, покупающий тебе подарки и потакающий твоему странному желанию покрыть его тело поцелуями с помадой, думает о тебе как о секрете? Я не знаю.

Я не могу беспокоиться об этом.

Я: Я напишу тебе, когда буду готова.

Крю: Я буду держать Питера наготове. Не забудь фотоаппарат и розовую помаду.

Я бросаю телефон на тумбочку и вылезаю из кровати, направляясь к своей гардеробной. Я не знаю, что надеть сегодня. Определенно не платье, хотя это было весело. И холодно.

Особенно, когда я вернулась домой прошлой ночью. Я замерзла к тому времени, как вошла в нашу квартиру. Выражение лица моего отца было выражением крайнего разочарования, когда он наблюдал, как я снимаю куртку, открывая свой наряд. Я не знаю, что мама сказала ему, чтобы он замолчал, но я благодарна ей за это.

Я быстро надеваю джинсы и свитер, стягиваю волосы в высокий хвост. Я надеваю ботинки на толстой подошве и выхожу из спальни, чтобы найти своего отца, стоящего в холле. Его руки в карманах куртки, взгляд устремлен на картину, висящую на стене. Он смотрит на меня, выражение его лица бесстрастное.

“Я ждал тебя”.

Я останавливаюсь у двери своей спальни, почти боясь подойти ближе.

“Что случилось?”

Почему он здесь? Сегодня понедельник. Он должен быть на работе.

“Что ты хочешь сделать на свой день рождения?” Его улыбка полна надежды, и это меня беспокоит.

Я не знаю, как он хочет провести это время, но я хочу быть с Крю. Может быть, не в мой настоящий день рождения, но это нормально. Я могу провести с ним весь следующий день. Я хочу, чтобы мы были только вдвоем и делали все, что я захочу.

Все мое тело вспыхивает от этих возможностей.

“О, я не знаю”. Я пожимаю плечами, надеясь, что мне не придется придумывать ответ в этот самый момент.

“Ты говорила, что хочешь уехать из города”.

“Я передумала. Я бы предпочла остаться здесь."

“Ты все-таки хочешь устроить вечеринку здесь? Мы можем разослать приглашения уже сегодня.”

Я медленно качаю головой. “И этого я тоже не хочу. Уже нет.”

“Но это твоё восемнадцатилетие”. Папа хмурится. “Это особенный день. Мы должны это отпраздновать.”

Он загоняет меня в угол, из которого я не могу выбраться. “Разве тебе не нужно работать?”

Это вечное его оправдание. Он постоянно работает, и на этот раз я хочу, чтобы он был слишком занят, чтобы проводить время со мной.

“Я могу взять небольшой отпуск. Я владелец этой чертовой компании.” Он хихикает. “Я хотел, чтобы это было сюрпризом, но я больше не могу сдерживаться. Мы отправляемся в путешествие.”

“Кто?”

“Я, ты и твоя мать. На твой день рождения. На Арубу. Мы покидаем Рождество. Будет только твой день рождения.” Он ухмыляется, выглядя довольным собой.

В то время как мое сердце падает. ”Я не хочу ехать на Арубу".

“Это прекрасный курорт, Тыковка. Я снял для нас семейный номер с тремя спальнями. Личный шеф-повар. Лучшее, что у них было в наличии, что потребовало некоторых усилий, так как мы планировали это в последнюю минуту. Мы пробудем там неделю.”

Неделя без Крю. Уехать в свой день рождения. “Мама знает об этом?”

Он качает головой. “Я еще не говорил ей. Я уверен, она будет в восторге.”

Я не хочу показаться неблагодарной, но…

“Я не хочу улетать”.

Он хмурится. Делает пару шагов ко мне. "Почему нет? Это будет весело, Тыковка. Шанс сбежать. Позагорать и посидеть на берегу океана. Забыть все свои проблемы, про школу и снег.”

“Я бы предпочла остаться дома. Я не возражаю против снега. Я вижу, как мало у меня друзей, пока я здесь, и мне этого достаточно”.

“Я слышал о твоем учителе. Фигероа?”

Я замираю совершенно неподвижно. Я совсем забыла об этом. С глаз долой, из сердца вон.

"Ой."

”Ты даже мне не сказала“.

”Я вроде как забыла, со всем остальными проблемами, которые произошли". Я подразумеваю, что он - причина, по которой я забыла, с его требованиями, чтобы я вернулась прямо домой.

“Раньше ты рассказывала мне все. Теперь я узнаю из новостей, что твой учитель был арестован за секс с несовершеннолетним”. Он заметно вздрагивает. “Представь, если бы он попробовал это с тобой?” Я не утруждаю себя рассказом о том, что он этого хотел. Папа бы просто посадил меня под замок, если бы узнал это.

“Мне нужно идти, папа”.

“Куда ты идешь? Еще так рано. Я удивлен, что ты не решила поспать подольше. Я знаю, как сильно тебе это нравится." Его улыбка нежна, и он старается. Я могу сказать. Но это почти так же, как если бы он пытался немного опоздать.

Он шпионил за мной. Он никогда не доверял мне. Он видел фотографии меня и Крю вместе, и это просто так…

Смущает.

Мне потребуется некоторое время, чтобы простить его за это.

“Я собираюсь встретиться с Крю”. Я выпрямляюсь, практически провоцируя его сказать мне, что я не могу.

Его рот сжимается в твердую линию, и он просто смотрит на меня мгновение. Как будто он не может поверить, что это то, во что я превратилась.

“Мы отправляемся в это путешествие”.

“Нет”. Я качаю головой. “Вы с мамой можете лететь. Но я - нет.”

“Я уже заплатил за твой билет”.

“Что ж, попроси вернуть деньги. Я не хочу улетать. Ты не можешь заставить меня. Через несколько дней мне исполнится восемнадцать. Я взрослый человек.” Я поднимаю подбородок, надеясь, что он не видит, как эта конфронтация заставляет меня дрожать.

Он выглядит разъяренным. Я не делаю этого — бросаю ему вызов. Когда-либо.

“Ты все еще живешь под моей крышей”.

“Тогда я пойду жить с кем-нибудь другим, пока мне не придется возвращаться в школу. В любом случае, на самом деле я здесь не живу.” Я пытаюсь протиснуться мимо него, но он останавливает меня, его пальцы обхватывают мое предплечье, не давая мне убежать.

“С кем бы ты пошла жить, а? С этим твоим предполагаемым парнем?”

Я пытаюсь вырваться из его хватки. “Он не мой парень”.

“Значит, вы двое просто трахаетесь? Это то, что он тебе говорит? Он просто использует тебя. И ты ему это позволяешь.” Глаза моего отца встречаются с моими, и я физически отшатываюсь, отчаянно желая убежать от него. Почему он так себя ведет? Говорит такие ужасные вещи?

“Ты изменила свой пароль iCloud, потому что тебе есть что скрывать”, - продолжает он. “Я думал, что воспитал тебя лучше”.

“Дело не в том, что мне есть что скрывать, а в том, что ты мне не доверяешь и считаешь нормальным вторгаться в мою личную жизнь! Это неправильно”.

“Я твой отец. Я могу делать все, что, черт возьми, захочу. Я создал тебя.”

Я вырываюсь из его объятий как раз в тот момент, когда в коридоре появляется моя мать.

”Что, черт возьми, происходит?" Она такая спокойная. Как лед.

Непроницаемая.

“Я ухожу”.

“Едешь в резиденцию Ланкастеров?” Когда я киваю, она улыбается. “Повеселись, дорогая. Не задерживайся допоздна.”

Папа таращится на нее, как умирающая рыба, его рот открывается и закрывается, как будто он не может найти нужных слов. “Ты просто позволишь ей... уйти?”

Я прохожу мимо него, останавливаясь, чтобы коротко обнять маму, прежде чем продолжить идти.

“Тебе нужно перестать обращаться с ней как с маленькой девочкой, Харви. Я уже говорила тебе об этом. Чем крепче ты будешь держаться за нее, тем больше ты заставишь ее бежать”, - слышу я ее слова.

Она говорит такие правильные вещи. Он продолжает держать меня слишком крепко.

И я продолжаю хотеть убежать.