Мисс Марпл в Вест-Индии

Глава 25 Мисс Марпл использует свое воображение

— Так вот оно, что там было, а? — спросил мистер Рейфил.

Они сидели вдвоем с мисс Марпл, беседуя по душам.

— Значит, у нее был роман с Тимом, да?

— Едва ли это можно назвать романом, — натянуто сказала мисс Марпл. — Скорее, это была романтическая привязанность с расчетом на будущий марьяж.

— То есть… после того, как его жена окочурится?

— Не думаю, чтобы бедняжка Эстер знала, что Молли суждено умереть, — ответила мисс Марпл. — По-видимому, она попросту поверила в то, что ей рассказывал Тим — Молли любит другого, и тот человек приехал за ней сюда… Наверное, Эстер рассчитывала на развод Тима с Молли. Думаю, все было обставлено самым пристойным образом. Однако она очень его любила.

— Ну, это легко понять: он — красивый малый. Вот он-то что в ней нашел, вы это тоже знаете?

— По-моему, вам это лучше знать, — ответила мисс Марпл.

— Осмелюсь сказать, у меня есть одна замечательная идея, но я понять не могу, как вы об этом узнали, и, если уж пойти дальше, как об этом пронюхал Тим Кендал.

— Ну, мне кажется, что я и в самом деле могла бы объяснить вам это при некотором воображении, хотя было бы проще, если бы вы сами сказали.

— И не подумаю, — заявил мистер Рейфил. — Раз вы такая умная, вы и рассказывайте.

— Ну, мне кажется это возможным, — сказала мисс Марпл. — Как я вам уже намекала, ваш Джексон имел привычку время от времени совать свой нос в ваши бумаги.

— Я думаю, так оно и было, — согласился мистер Рейфил, — но я бы не сказал, что это могло пойти ему во благо. Уж об этом-то я позаботился.

— Я думаю, — сказала мисс Марпл, — он читал ваше завещание.

— О, я понимаю… Да, да, у меня с собой была копия.

— Вы сказали мне, — продолжала мисс Марпл, — вы сказали мне (как говорят заводные куклы — очень громко и ясно), что вы ничего не оставили по завещанию Эстер Уолтерс и что вы вдолбили это и ей, и Джексону. Полагаю, что в случае с Джексоном это была чистая правда: ему вы не оставили ни гроша. Но вот что касается Эстер Уолтерс, то ей вы оставили деньги, хотя об этом никому и словом не обмолвились. Это верно?

— Да, абсолютно верно, но я представить себе не могу, как вы догадались.

— Ну, вы просто слишком настаивали на этом, — объяснила мисс Марпл. — А у меня есть некоторый опыт в том, как люди умеют рассказывать небылицы.

— Сдаюсь, — ответил мистер Рейфил. — Все верно. Я оставил Эстер пятьдесят тысяч фунтов, решив, что для нее это будет приятным сюрпризом после моей смерти. Полагаю, что, зная это, Тим Кендал решил угробить свою жену и жениться на пятидесяти тысячах и Эстер Уолтерс. Возможно, при удобном случае он бы и от нее отделался. Но как он узнал, что она получит со временем пятьдесят тысяч?

— Конечно, Джексон проговорился, — сказала мисс Марпл. — Они ведь очень сдружились, Тим Кендал хорошо отнесся к Джексону и, надо думать, без всякой задней мысли. Но среди всей болтовни Джексон и дал промашку. Я думаю, Джексон рассказал ему, что, сама того не ведая, Эстер Уолтерс получит в наследство кругленькую сумму, и он мог еще добавить, что надеется склонить ее к женитьбе, хотя до сих пор успеха у нее не добился. Да, я думаю, так оно и было.

— Когда вы строите предположения, все выглядит совершенно правдоподобно, — сказал мистер Рейфил.

— Но я была глупа, — продолжала мисс Марпл, — очень глупа. Вы видите, все очень просто сходилось. Тим Кендал оказался очень умным человеком, насколько это возможно для такого злодея. Особенно хорош он был, распуская всяческие слухи. Я думаю, добрая половина того, о чем мы здесь сплетничали, исходила именно от него. Эта история вокруг Молли, которая, якобы, собиралась замуж за недостойного человека… И вполне уверена, что этим недостойным молодым человек был сам Тим Кендал, только тогда он жил под другим именем. Ее семья, возможно, что-то прослышала о нем или его происхождение показалось сомнительным, поэтому он с преувеличенным негодованием наотрез отказался идти туда с Молли и, как говорится, пускать пыль в глаза. Затем он затеял с ней вместе небольшой розыгрыш, и оба они, я думаю, очень повеселились. Она притворилась глубоко страдающей без него, и тогда возник Тим Кендал, заранее вызубрив имена разных старинных знакомых Моллиного семейства, и семья приняла его с распростертыми объятиями, как некоего молодого человека, который, возможно, выбьет из головы у дочери возлюбленного ею «преступника». Боюсь, что и он, и Молли долго потешались над этим. Как бы то ни было, он на ней женился, на ее деньги купил эту гостиницу, и вместе с Молли они прибыли сюда. Я думаю, он прекрасно распорядился ее деньгами. Потом он встретил Эстер Уолтерс и понял, что в перспективе денег может быть еще больше.

— А почему он меня не пришиб? — спросил мистер Рейфил.

Мисс Марпл тихо кашлянула:

— Я полагаю, что для начала он хотел быть уверен в Эстер Уолтерс. Кроме того… Я имела в виду, что… — несколько смутившись, она замолкла.

— Кроме того, он прекрасно понимал, что долго ждать не придется, — спокойно сказал мистер Рейфил, — и будет лучше, если я окочурюсь сам. Смерь миллионера вызвала бы скрупулезное расследование, не то что какие-то там жены, разве нет?

— Да, вы совершенно правы, — ответила мисс Марпл. — Он такое тут вытворял! Вы посмотрите, как он заставил Молли поверить, что она душевнобольная, — сначала давал ей всякие наркотики, чтобы у нее начались кошмары и галлюцинации, а потом подбросил ей книгу о психических заболеваниях! А знаете, ваш Джексон оказался насчет этого довольно сообразителен. По-моему, он опознал состояние Молли как результат наркотического воздействия. Ведь он проник в бунгало Кендалов, когда я сидела там при Молли, и зачем-то полез к ним в ванную, где я его и застала. У него в руках был крем для лица. Возможно, он вспомнил про ведьм, натирающих себя мазями с белладонной, и решил, что белладонна в креме могла привести к тем же результатам. У Молли были провалы в памяти, временами она не соображала, где она и что с ней; должно быть, ей казалось, что она летает, и не мудрено, что она стала бояться самой себя. У нее появились все признаки душевного расстройства, так что Джексон был на верном пути. Может быть, его вдохновили рассказы майора Полгрейва про индийских женщин, которые пользовали своих мужей дурманом…

— Да уж, этот майор Полгрейв воистину силен! — воскликнул мистер Рейфил.

— Он сам предопределил свое убийство, — сказала мисс Марпл, — и убийство этой бедняжки Виктории, и чуть не ускорил убийство Молли, но он точно опознал убийцу.

— Что вдруг заставило вас вспомнить про его стеклянный глаз? — полюбопытствовал мистер Рейфил.

— Кое-что из разговоров с сеньорой де Каспеаро. Она несла какую-то чушь про то, какой он был с виду поганый и мерзкий, и что у него был дурной глаз. Я сказала ей, что глаз у него был просто стеклянный, и он, бедный, ничего уже не мог с этим поделать, а она сказала, что глаза у него смотрели в разные стороны, что они были косые — конечно, так оно и было, и потом она добавила, что косоглазые приносят несчастье. Я ведь знала, знала, что в тот день я услышала нечто, имеющее большое значение, и прошлой ночью, сразу после того, как обнаружили Лаки, меня озарило! Вот тогда я и поняла, что нельзя терять ни минуты.

— Ну, а как это Тим Кендал укокошил другую даму?

— По чистой случайности. Я думаю, план у него был такой: убедить всех, включая и Молли, что она психически больна и после достаточной дозы того, чем он ее опаивал, он, видно, сказал ей, что они должны распутать это загадочное убийство Виктории: после того, как все уснут, им нужно выйти порознь и встретиться в назначенном месте у реки. Он, вероятно, намекнул, что догадался, кто убийца, и убедил, что надо устроить ловушку, и Молли покорно пошла. Но она была под воздействием выпитого и мало что понимала, поэтому она и задержалась. Тим прибыл туда первым и увидел ту, кого он принял за Молли: золотистые волосы, бледно-зеленая шаль. Он догнал ее сзади, зажал рукой рот, бросил в воду и там держал, пока она не захлебнулась.

— Милый мальчик! Но не проще ли было отравить ее наркотиком?

— Конечно, намного проще, но это могло бы вызвать подозрения. Вспомните, что все сильнодействующие снотворные были от Молли спрятаны, и если бы у нее оказался новый запас, то кто, кроме мужа, мог бы его оставить? Но, когда, обуреваемая отчаянием, она пошла и утопилась, покуда ее муж спал сном праведника, это выглядело бы в духе романтической трагедии. Никому бы и в голову не пришло, что она была утоплена. Кроме того, — добавила мисс Марпл — убийцам с трудом даются простые решения — они не могут удержаться от хитроумия.

— Кажется, вы уверены, что знаете про убийц абсолютно все! Значит, вы думаете, Тим не знал, что убил не ту?

Мисс Марпл покачала головой.

— Он даже не взглянул ей в лицо, постаравшись сделать все как можно быстрее. Потом, выждав около часу, начал поиски, разыгрывая обезумевшего мужа.

— Но кой черт дернул Лаки тащиться среди ночи к реке?

Мисс Марпл смущенно прокашлялась.

— Я думаю, возможно, она… э… кого-нибудь поджидала.

— Эдварда Хиллингдона?

— О, нет, — сказала мисс Марпл, — там все кончено. Просто я подумала… что может быть… она ждала… Джексона.

— Джексона?

— Ну, я заметила… как она… несколько раз смотрела на него, — потупив глаза, прошептала мисс Марпл.

Мистер Рейфил присвистнул.

— Мой зараза Джексон! Ему палец в рот не клади! А Тима, небось, чуть кондрашка не хватила, когда он обнаружил, что «замочил» совсем не ту?

— Да, да. Он, должно быть, совсем обезумел. Здесь бродила живая Молли, а слухи о ее психическом расстройстве, которые он столь усиленно распространял, не продержались бы и мгновения — попади она в руки опытному специалисту. К тому же она бы сразу рассказала, что он просил ее встретиться с ним у речки — и где оказался бы тогда Тим Кендал? Ему оставалось только покончить с ней как можно быстрее, и у него теперь была прекрасная возможность: все поверили бы, что Молли в припадке безумия утопила миссис Дайсон, а потом в ужасе от содеянного лишила жизни и себя.

— И тогда-то, — привстал мистер Рейфил, — вы и решили стать Немезидой, а? — Внезапно он откинулся назад и расхохотался во все горло. — Это чертовски хорошая шутка, — проговорил он. — Если бы вы только знали, на кого вы были похожи той ночью, когда, стоя здесь в этом вашем розовом шарфе, заявили во всеуслышание, что вы Немезида! Сроду не забуду!