Миссия: Выполнить любой ценой (СИ)

Глава 21

Утро не задалось.

Вчера, почти сразу после пробуждения Марка, мы переехали из больничного крыла в свой жилой отсек. Марку пока строго запрещалось двигаться самому, поэтому он был в специализированном электронном кресле. Ему оно очень понравилось, словно это огромная машинка, подаренная на день рождения и он долго носился по коридорам, принося немало неудобств людям, отдавливая им ноги. Ну, хотя бы он счастлив!

Софию привезли в отсек прямо в кувезе. Она была все еще слишком мала, чтобы обходиться без него, но уже достаточно крепка, чтобы я могла брать ее на руки. Она так похожа на Монику!!! Боже, как же я скучаю за старшей дочерью! Как же мне не хватает ее! Как же я мечтаю о том, чтобы наша семья вновь воссоединилась.

Сейчас в нашей семье неожиданное пополнение — я забрала с собой Лену. Она уже постепенно начала приходить в себя. Очень обрадовалась, что мы выжили, плакала, когда узнала, что Моника пропала, но иногда все же проваливалась в свои мысли надолго, ни на что не реагируя. Доктор Романенко сказал, что это ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) и при должном уходе она должна восстановиться.

Я думаю, что ПТСР есть у каждого из нас, просто в разной степени. Мне, например, совсем некогда впадать в уныние и копаться в своих страхах. У меня дети и они нуждаются во мне, поэтому мне не до этих страданий и переживаний.

Жилой отсек нам выделили большой, двухкомнатный. В одной комнате я поселила детей, а мы с Леной заняли вторую.

Мы как раз закончили утренние процедуры детей и уже собирались идти на завтрак, как вдруг в дверь постучали.

Сердце испуганно ёкнуло в груди, ожидая неприятностей. Почему-то я не сомневалась в том, что люди, стоящие за дверью, принесли неприятные вести. Может это тоже ПТСР? В дверь постучали еще раз, уже более настойчиво.

Так, нужно взять себя в руки. Не могу же я прятаться в этом отсеке от всех вечно. Может это новости от Леши. Резко выдохнув, я направилась к двери, но неожиданно меня за руку схватила Лена.

— Не открывай! — прошептала она. — Прошу, не нужно!

Да, похоже всё-таки ПТСР, раз и она испытывает то же беспокойство.

Я мягко убрала ее руку, улыбнулась и направилась к двери.

— Кто? — спросила, не решившись сразу открыть дверь.

— Служба безопасности. — ответил наглый мужской голос. — Откройте двери или мы воспользуемся универсальным декодером и откроем ее сами.

Тон этого человека мне не нравился, но тянуть время и дальше не имело смысла. Они действительно могли открыть дверь сами. Лучше я это сделаю сама.

— Лена, иди к детям в комнату. Живо! И сидите там, пока не позову. Все будет хорошо, обещаю!

Подруга послушалась, ушла и заперлась с детьми в комнате.

А я с колотящимся сердцем подошла к двери и открыла ее. За дверью стояло четверо вооруженных мужчин и две перепуганных женщины из нашего блока.

— Почему так долго? В следующий раз не будем ждать, а вскроем дверь сразу. Ясно?

— А что происходит? Зачем вы пришли?

— Собирайтесь. — недовольно бросил один из амбалов. — Вас вызывает руководство станции.

— Руководство станции? — о, нет! — Багрович?

— Для вас Вячеслав Сергеевич!

— Что ему нужно? Я еще в прошлый раз рассказала всё что знаю! Или… — моё сердце замерло от страха. — Вы нашли ее? Вы нашли мою дочь?

— Ничего не знаю про вашу дочь. — мужчина терял терпение. — Вы готовы? Тогда следуйте за нами. И без вопросов!

Ничего не оставалось, как идти за ними, ведь со злыми вооруженными людьми не поспоришь.

По пути мы забрали еще одну женщину и под конвоем отправились в блок руководства станции.

Так же, как и в прошлый раз у двери нас ожидал охранник, только в этот раз нас пропустили без вопросов.

В кабинете Багровича находилось несколько напуганных женщин, которые старались находиться друг другу поближе.

— Зачем нас сюда привели? — спросила я у охраны.

— Заткнись! — огрызнулся он.

— Что? Что вы себе позволяете? — возмутилась одна из женщин.

— Как вы с нами разговариваете? — поддержала ее другая.

— Я сказал закройте свой рот и молчите, курицы! — заорал охранник, но резко замолчал, как только дверь кабинета открылась.

В кабинет нетрезвым шагом вошёл Багрович. Ну конечно, кто же ещё мог за этим стоять!

— Всех привели? — поинтересовался он у охраны, не обращая на нас внимания, словно мы мебель.

— Еще одна группа на подходе. — ответил охранник.

— А побыстрее можно? — недовольно спросил Багрович. — Я все-таки руководитель станции! У меня нет на это времени!

Этот мерзкий тип начал осматривать женщин, словно мы товар какой-то. Я постаралась стать как можно менее заметной, но он все же заметил меня, гадко улыбнулся и хотел было что-то сказать, но в этот момент привели еще одну группу женщин, в которой я увидела доктора Петрову.

— Вячеслав Сергеевич, зачем нас сюда привели? — громко спросила Ульяна.

— Вас? Не знаю. А остальных на отбор. — ухмыльнулся он.

— На отбор? В смысле? — удивилась я.

— В том смысле, что я подыскиваю себе жён. — ответил он и продолжил рассматривать женщин.

— Я правильно расслышала — Жён? Не жену? — удивилась я.

— Все верно, Ксения Андреевна. Вы очень сообразительны! — самодовольно улыбался этот гад. — Я считаю, что я заслуживаю иметь столько женщин, сколько захочу.

Женщины в кабинете шокировано заозирались, но выход из кабинета перекрывал амбал с автоматом.

— Да что вы себе позволяете…

— Помолчите Ксения Андреевна. Ваше мнение я уже знаю, хотя, признаться, я надеюсь, что вы его измените.

— Ну уж нет. Спасибо.

— А вы подумайте хорошенько! Ведь мои женщины будут обеспечены дополнительными рационами, привилегиями. А ещё у них будет беспрепятственный доступ к медкапсулам и медикаментам!

— Но у нас же и так… — начала я.

— Так, да не так! — перебил меня он. — В связи с крайне ограниченными ресурсами я принял решение ограничить доступ в медотсеки. Теперь решение о растрате того или иного препарата для каждого пациента будет принимать специальная комиссия!

Багрович упивался своей властью. Было видно, что он окончательно осмелел и теперь нас ждёт полнейший беспредел.

— Поясните пожалуйста, что это значит. — на всякий случай решила уточнить я.

— Это значит, милочка, — мерзко улыбалась эта сволочь, — что медикаменты и лечение будут назначаться только перспективным больным. Если пациент является неперспективным, то есть, если нет гарантии, что лечение ему поможет полностью выздороветь, то в лечении будет отказано. Нам нужны здоровые и сильные раб… рабочие, которые смогут обеспечить наше выживание. А все эти калеки тянут нас на дно, бессмысленно растрачивая наши ресурсы.

Только не это! Марк! Без поддерживающей терапии ему вскоре станет хуже! И эта тварь знает об этом!

— Как вы можете? — вспылила Ульяна. — Это же медленная смерть! Да и нет у нас такого дефицита медикаментов!

— Откуда вам-то знать? — злобно гаркнул Багрович. — Именно из-за вашего, Ульяна Михайловна, нерационального использования наших ресурсов нам теперь придется экономить на медицинском обслуживании! Именно вы во время эпидемии бездумно растратили огромное количество препаратов! Бездумно и бесполезно! Ведь вы так и не вылечили ни одного заражённого!

— Я не вылечила ни одного заражённого потому что вы…

— Довольно! — заорал он. — Выведите ее отсюда. Эта — ткнул он пальцем в Петрову, — не подходит для того чтобы стать моей женой.

— Да я бы никогда…

Но договорить Ульяне никто не дал — ее схватили под руки и грубо вытолкали из кабинета.

— Нет, нет, нет и вот эта тоже нет. — Багрович с хозяйским видом тыкал в неподходящих ему женщин и их сразу же уводили из кабинета.

Что же мне делать? Запасов медикаментов для Марка и Софии хватит на пару недель, но что потом? Багрович ясно дал понять, что лекарств нам не видать! Пойти в любовницы к нему? Фу. Меня от одной мысли об этом начинает тошнить. Леша, где же ты? Ты мне так нужен!

— Итак, дамы. Для тех, кто меня не знает лично — меня зовут Вячеслав Сергеевич. Я главный на этой станции. Можно даже сказать, что это моя станция, а вы здесь гости. — самодовольно распинался он. — Я предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество. Мне нужны красивые, молодые женщины в мой личный гарем. Те, кто из вас согласится и их семьи, будут плавать как сыр в масле!!! Ну, а если нет… То можете идти на выход.

Все женщины поголовно развернулись в сторону двери.

— Но прежде чем вы уйдете, я должен вас предупредить, — повысил голос Багрович, — что в ближайшее время объем рациона снизят. Сами понимаете, чтобы выжить нам нужно экономить.

— Ещё снизят? — ужаснулись одна из женщин. — Мы и так впроголодь живём и кроме синтетической жижи ничего не видим!

— Чтож, придется затянуть пояса! — улыбался Багрович, понимая, что победил.

Женщины притормозили у самой двери. Было видно, что им противно соглашаться на предложение Багровича, но с другой стороны им было очень страшно.

Несколько женщин, опустив голову, вернулись на место. Остальные в нерешительности топтались на пороге.

Я решительно открыла дверь и вышла. Не дождется эта сволочь! Не дождется!

Что же это за тварь такая встала во главе станции? И каким образом он закрепил свою власть?

Сердце бешено колотилось, дыхание сбилось. Я была так зла, что готова была голыми руками порвать эту тварь Багровича. Что он там себе присматривал? Гарем? ГАРЕМ? Это куда же мы скатились?

Я резко остановилась. В голове стучало и шумело. Боже! Неужели вот это теперь наш мир? Вот здесь должны расти мои дети? Лучше бы мы… Лучше бы… Нет-нет, Ксюша, так нельзя. Нельзя даже думать так! Все будет хорошо! Я чувствую, что как только вернётся Леша, сразу же все наладится!

Неожиданно из системы оповещения раздался голос. И не механический, а вполне живой.

"ВНИМАНИЕ! Всем гражданам станции необходимо подойти в медицинский отсек для сдачи крови на анализ. Затем необходимо пройти комиссию на определение полезности. По данным комиссии будет произведен перерасчёт рациона и обеспечения всех граждан. Лица, не прошедшие анализ и комиссию, автоматически снимаются с баланса и лишаются любого обеспечения."

Что? Какой ещё анализ? Это то, о чем говорила Ульяна? Они ищут людей с мутациями? У Марка и Софии нет мутаций. Но я! Если меня схватят, то что будет с детьми? Кто позаботится о них?

Боже, что же мне делать? Никогда не умела решать проблемы. Все всегда решал Леша! Он всегда ограждал меня от проблем и волнений. А сейчас… Сейчас я осталась совсем одна с тремя детьми на руках и нездоровой подругой. Все они сейчас полностью зависят от меня! И пусть Моника сейчас в относительной безопасности, где-то на складе криоконсервации, но ведь без меня она застрянет там навсегда!

Ульяна! Мне срочно нужна Ульяна! Возможно она поможет избежать этой проверки. Я решительно направилась в сторону медотсека, но не успела я пройти и десятка шагов, как вдруг Петрова выскочила из-за угла сама.

— Ксения! — воскликнула она. — Слышала, что сказали по громкоговорителю? Тебе нельзя на этот анализ ни в коем случае!

— Я знаю. — кивнула ей я. — Только что делать-то?

Ульяна с подозрением прищурилась, огляделась, проверяя нет ли кого рядом, а потом шепотом спросила:

— У тебя проявилась мутация?

Хотя я и ожидала от нее такого вопроса и уже давно была готова рассказать ей обо всем, но все же вопрос застал меня врасплох. Некоторое время я молчала, собираясь мыслями. Я просто не знала, как такое можно рассказать. Я ведь и сама не очень-то понимала, что со мной происходит, а уж объяснить и вовсе не могла.

— Ты мне не доверяешь? — с недоверием спросила она.

— Серьезно? Это я-то не доверяю тебе? — удивилась я. — Я доверила тебе мою дочь! Это высшая степень доверия, как мне кажется!

— Тогда почему не расскажешь? — прошептала она уже спокойнее. — Ведь я уже все равно знаю, что мутация есть.

— Тише ты! — шикнула на нее я. — Не в коридоре же! Тут камеры повсюду! Да и не знаю я как о таком рассказать.

Ульяна с полминуты внимательно смотрела на меня, а потом, глубоко вздохнув, кивнула:

— Ты права. Иди за мной.

Немного побродив по длинным пустым коридорам, мы свернули в тупиковое ответвление и Ульяна постучала в дверь жилого отсека. Дверь открыл Андрей. Потрёпанный, взволнованный.

— Ульяна! — обрадовался он, но, заметив меня, сразу поумерил свой пыл. — Ксения? Что-то случилось?

— Да, — коротко ответила она, входя в отсек и пропуская меня, — случилось. Анализ на мутации случился. Ты не слышал, что ли?

— Я думал… — беглый взгляд на меня. — Думал ты все устроила!

— Все не так просто. — Ульяна опустила глаза. — Меня отстранили.

Петрова подошла к небольшому диванчику, достала из кармана небольшой свёрток и начала его разворачивать. В свертке был аппарат для забора крови и две пробирки.

— Помоги мне. — она протянула аппарат Андрею и подставила руку. — Нужно набрать две пробирки. Я договорилась, их потом подменят на ваши.

— На наши? — он внимательно посмотрел на меня. — Кроме Моники еще кто-то из детей обладает способностями?

— Нет. Это не дети. — я решилась довериться им, потому что выкарабкаться из этой ситуации в одиночку я не могла. — Это я.

Повисло молчание. Ульяна давала мне возможность собраться с мыслями, а Андрей, похоже, был настолько шокирован, что не мог вымолвить ни слова.

— Я не знаю, как это объяснить. Это гораздо сложнее, чем у Моники, и сама не совсем это понимаю. — я закрыла глаза руками. — Я… Я могу видеть… чувствовать людей на расстоянии. Могу видеть глазами этих людей. Понимаете?

— Ох, ни хрена себе! — выругался Андрей.

— Погоди. — перебила его Ульяна. — Объясни подробнее, что значит видеть их глазами?

— Ну это как… — Боже, как же сложно это объяснить. — Это, наверное, какая-то телепатия. Я словно забираюсь людям в голову, двигаюсь с ними, слышу то, что слышат они, вижу то, что видят они. Я… Я не знаю, как еще это объяснить. Это началось, когда мы потеряли Монику. Она начала мне сниться. Вернее, я думала, что это сон. А потом, со временем, я стала понимать, что это происходит на самом деле. И я научилась это делать не засыпая. Это трудно. Очень трудно. И потом я очень долго плохо чувствую себя.

— Это какая-то фантастика! — воскликнул Андрей.

— Ты мне не веришь? — удивилась я.

— Почему же? Верю…

— Погоди, Андрей. — перебила его Ульяна. — Ксюша, мы все пережили такое, что я крайне удивлена, почему у нас нет свихнувшихся…

— Ты думаешь я сошла с ума? — возмутилась я.

— Тише! Надю разбудишь! — шикнул Андрей.

— Прости. — сбавила тон я. — Просто мне и так сложно. Послушай, Ульяна, я понимаю, как это звучит. Но подумай, как я нашла Монику??? Я не просто так бродила по коридорам, кишащим зараженными людьми. Я "увидела" Монику там и отправилась за ней. Я… Я… Еще помню, когда была эпидемия, после ухода из нашей палаты ты, Андрей, пошел к себе в жилой отсек. Я зацепилась тогда за твое сознание. Там тебя ждала Ульяна с кучей спасённых ребятишек! А потом она ушла в медотсек! Ульяна, ты тогда сказала, что самая лучшая помощь — это найти лекарство! А Андрей предложил повторно заморозить зараженных, чтобы у вас было время на поиск лекарства.

К концу моей речи они смотрели на меня, как на что-то невозможное.

— Как такое возможно? — прошептал Андрей.

— Не знаю. — ответила Ульяна. — Нужно провести обследование, но сейчас это делать опасно. Так что ждем лучших времен и пытаемся все это скрыть.

— Вы должны знать еще кое-что. — решилась я. — У Леши тоже есть мутация.

— Что? — воскликнул Андрей. — Лаврентьев тоже себе отхватил суперспособность? Ачешуеть! И что же он умеет? Может летать?

— Нет, — улыбнулась я. — летать Леша не может. Просто он видит в темноте. Очень хорошо видит, словно животное. Понимаете?

— Фи, слабак. — шутил Андрей. — У тебя и девчонок круче!

Я немного расслабилась. Все-таки порой бывает полезно поделиться своим секретом. Становится легче, словно тебе помогают нести этот груз.

— А у вас, я так понимаю, способности имеет Надюша? — не удержалась я от вопроса.

— Да, Надежда у нас особенная. — сразу стал серьезным Андрей.

— Она не воспринимает радиацию. Никакую.

— То есть как? Не понимаю.

— Надя с Моникой на Земле попали под излучение неисправного реактора. Все, кто был рядом с ними, погибли. Моника смогла исцелиться. А Надежду радиация словно не затронула вовсе. У ее клеток специфичная оболочка, защищающая ее от любого вида радиации.

— Вот это детки! — схватилась я за голову.

— Да. Но Моника сейчас в безопасности, а вот вас с Надей нужно защитить. Идите прямо сейчас и сдайте анализ, пока не начали силой сгонять людей. Все остальное устрою я сама.

Забрав из номера детей и Лену, мы отправились в медотсек, где нас приняли без очереди.

Медсестра внимательно посмотрела на меня, на мою медкарту, кивнула и отставила пробирки с нашей кровью в сторону.

— Что случилось? — спросила ее коллега. — Почему убрала в сторону?

— У этих в семье мутант. Велено таких проверять особенно тщательно.

— А, ясно. — отмахнулась она.

— Ваши дети сняты с медицинского обеспечения. — сообщила медсестра. — Мне очень жаль. Новое распоряжение руководства станции. Вот все, что я могу вам дать. — и она протянула мне небольшой сверток с медикаментами.

Я прижала этот сверток как самое драгоценное, что у меня есть и вышла из процедурного кабинета. В коридоре меня уже ждала Лена с Софией на руках, и рассекающий на кресле Марк.

В полном молчании мы отправились в наш жилой отсек.

По пути меня не оставляли мысли о нашем будущем. Всё-таки Багрович выполнил свою угрозу. Он снял нас с медицинского обеспечения и через пару недель у Марка закончатся поддерживающие его препараты. К этому времени нужно будет что-нибудь придумать. Надеюсь хоть Софии не понадобятся лекарства. Не представляю, как из всего этого выпутываться.

— Ты какая-то нервная. — заметила Лена.

— Что? — не поняла я. — Лена? Ты что, обо мне заботишься?

— Ну должен же кто-то!

— Наконец-то ты становишься такой как раньше!

— Это вряд ли. — погрустнела она. — Мы уже никогда не сможем стать прежними. Так чего нервничаешь? Из-за анализов? Какой-то подвох?

— Нет, просто устала. От всего устала, понимаешь? — солгала я.

Ленка долго смотрела на меня, а потом фыркнула и сказала:

— Не хочешь не говори. Только я вроде как подруга твоя. Если помощь понадобится, то я всегда рядом!

Я немного опешила от ее слов, а потом шутя пихнула ее плечом и прошептала:

— Не обижайся, Лен. Ты действительно моя самая лучшая подруга! Просто я за Лешу беспокоюсь.

— А я, кстати, так и не поняла где он.

— На очень важном и секретном задании. — грустно улыбнулась я.

— У-у-у-у, прям секретный агент какой-то. — пошутила подруга.

Разговор и шутки Лены немного отвлекли от переживаний, но только совсем немного. Дальше я просто старалась держать эмоции при себе.

Когда мы подошли к нашему отсеку, там уже топтался Андрей. С Надюшей на руках.

— Ксения, я бы хотел поговорить. — выпалил он, но заметив Лену замолчал. — Добрый день.

— Привет! — махнула рукой подруга и, забрав детей, зашла в отсек.

— Она с тобой живет? — поинтересовался он.

— Ну да. Это моя подруга. А что случилось?

— Она знает про… ну… тебя?

— Что? Ты о чем? А! Нет-нет, не знает. Ты что! Никто не знает!

— Тогда придется пойти ко мне.

— Зачем?

— Есть у меня одна мысль. — он оглянулся по сторонам и, увидев, что в коридоре никого нет, продолжил. — Ты не пыталась… ну, " увидеть" Леху?

Признаться, я совсем опешила от его идеи. Мне как-то и в голову такое не приходило. Ведь Леша на Земле, а мы на Луне!

— Думаешь это возможно? — с сомнением спросила я. — Между нами же огромное расстояние!!!

— Да знаю я! Ну а вдруг получится? Нам не сообщают о ходе операции. Уже давно от их нет вестей! Да и…

— Что?

— Ты не пыталась как-то связаться с человеком, за сознание которого цепляешься?

— Нет. Нет. Я просто не знаю как. — я призадумалась. — Думаешь это возможно?

Андрей пожал плечами.

— Думаю нам все же не стоит говорить об этом в коридоре. Пойдем ко мне. Там все и обсудим.

Когда мы вошли в его жилой отсек, он сразу же уложил Надюшу в манеж и повесил над ней разноцветные игрушки.

— Так, у нас есть минут 10, пока ей не надоест. — прошептал он. — Я думаю тебе стоит попробовать " увидеть" Алексея.

— Но как я смогу? Ведь расстояние огромное!

— Ну так ты же его не глазами высматривать будешь! Послушай, человеческий мозг, это до сих пор неизведанная территория. Мы до сих пор очень мало знаем о нем, но мы точно знаем, что наши возможности, если не безграничны, то по крайней мере очень близки к этому!

— Я не знаю. — во мне боролось сомнение и желание увидеть любимого.

— Ой, да что ты теряешь?

— Это сложно! Понимаешь? Я… я потом буду несколько дней отходить.

— И всё же я считаю оно стоит того!

Он прав. Как же он прав. И я бы давно согласилась с ним, если бы не боялась разочарования.

Но попробовать действительно стоит.

— Хорошо. Я попробую.

— Здорово! Когда?

— Лучше прямо сейчас и, если можно, здесь. Дома мне не дадут сосредоточиться.

— Отлично! Что тебе для этого нужно?

— Тишина.

— Ладно.

Я села на диван и закрыла глаза, но Андрей так сопел, что я никак не могла сосредоточиться.

— Нет, — встала я. — так не получится!

— Что такое? Ты же даже еще не толком не попробовала! Поверь в себя!

— Андрей, дело не во мне, а в тебе! Ты смотришь на меня и так громко сопишь, что я просто не могу сосредоточиться. Я попробую ночью. Когда все спать будут.

— Прости. Сообщи о результате мне сразу, ладно?

— Если смогу.

— Ксюша! — внезапно окликнул Андрей.

— Что?

— Если вдруг проучится, если сможешь "увидеть" его, попробуй связаться с ним и объяснить, что здесь происходит. Нам бы очень не помешала помощь тридцати вооруженных людей!

Он прав. Если бы мы смогли найти способ сообщить им о том, что происходит здесь, то, возможно, они смогли бы что-то сделать. Как-то исправить ситуацию.

Я вышла из комнаты Андрея и направилась к себе.

Придется подождать до ночи. Благо, ждать осталось совсем немного.

А пока можно побыть с детьми. Расслабиться и отдохнуть.

— Талоны на рационы прислали. — показала мне Лена планшет, как только я вошла в отсек. — Я думаю, что поживу у тебя до возвращения Алексея и съеду в свой отсек. Я уже отправила запрос.

— Тебе здесь плохо?

— Что ты. Просто… — Лена недолго помолчала, а потом продолжила. — Пойми, я очень рада за тебя и твою семью. Я всегда помогу, если нужна помощь, но… я потеряла всех! И родителей, и брата, и мужа… и возможность когда-нибудь стать матерью. И мне сложно видеть твою семью. Это как… как напоминание о том, что я потеряла, о том, чего у меня никогда не будет! Поэтому мне будет проще, если я буду жить отдельно. Прости!

— Ну что ты говоришь такое? Тебе не за что просить прощение! Я все понимаю! Просто не исчезай из моей жизни, ладно?

— Мам, а мы пойдем ужинать? — вмешался в наш разговор Марк.

— Конечно, милый! Конечно пойдем!

— Я останусь с Софией, пока вы ужинаете, а как придете, то пойду я. — предложила Лена.

Кажется, она совсем пришла в себя. Насколько это возможно.

— Мама, а когда папа вернется? — спросил Марк, ковыряя ложкой в синтежиже.

— Я не знаю, Марк, но очень надеюсь, что скоро.

— Ты скучаешь по нему?

— Конечно я скучаю!

— А по бабушке с дедушкой?

Родителей я потеряла на Земле. С первой волной мутантов. Мы даже не успели их предупредить. Я до сих пор чувствую вину за то, что не спасла их.

— Да, сын. Очень скучаю!

Марк какое-то время молчал. Но детям не свойственно долго грустить и поэтому вскоре он защебетал о самых разных и, конечно, очень важных вещах.

— А как ты думаешь, когда я вырасту, я смогу стать пилотом космического корабля?

— Конечно сможешь! Если будешь хорошо учиться, то сможешь стать тем, кем захочешь.

Марк внимательно на меня посмотрел, нахмурился, а потом грустно сказал:

— Не смогу я стать тем, кем захочу.

— Это еще почему?

— Как я буду хорошо учиться, если школы нет?

Вот это да! Загруженные своими взрослыми проблемами мы совсем упустили из виду потребности детей. Их не так много, но они словно брошены на произвол судьбы.

— Школа обязательно скоро будет! А пока ты можешь взять мой планшет и самостоятельно изучать те предметы, которые тебе интересны, а я помогу, если тебе будет что-то непонятно!

— Ух ты! Планшет!!! Спасибо!

Марк с невообразимой скоростью нёсся по коридорам станции в сторону нашего отсека. Ему не терпелось поскорее приступить к занятиям. Он и на Земле любил учиться, воспитатели сада часто давали ему усложненные задания.

— Уже пришли? — удивилась Лена, когда мы вернулись. — Быстро вы!

— Да там и есть то нечего. Только тарелки зря пачкали.

— Опять синтежижа?

— Она! — вздохнула я.

— Фу, видеть ее уже не могу. — скривилась подруга. — Пожалуй сегодня я останусь без ужина и сразу пойду спать. Софию я, кстати, покормила и уже уложила. Она все крепнет и крепнет. Скорей бы ее уже из этого кувеза освободить.

— Да уже скоро. Доктор Романенко говорит, что она борец!

— Спокойной ночи! И тебе, Марк, спокойной ночи и самых сладких снов!

— Спокойной ночи, тетя Лена!

Марк заснул почти мгновенно. И я осталась одна. Наконец-то!

Сердце гулко забилось в груди от волнения. Нет, так не пойдет. Нужно успокоиться, иначе ничего не получится.

Я решила лечь прямо на пол, иначе, в кровати, я рисковала просто заснуть. И сосредоточилась на своем дыхании.

Сердце стало биться медленнее, по телу разлилась приятная тяжесть. Я была на грани сна и реальности.

Постаралась окинуть внутренним взором окружающее пространство.

Так, самое легкое уже получилось. Вот спит Марк и София, в соседней комнате плачет Лена. Хорошо, что я осталась в комнате детей, ведь ей тоже нужно оплакать родных. Ей тоже нужно личное пространство. Когда человеку плохо не обязательно лезть к нему со своей помощью, нужно просто дать время выплакать свое горе.

Поэтому я оставила подругу и отправилась дальше.

"Видеть" людей на станции было не то чтобы легко, но осуществимо. Но вот как мне "увидеть" людей на Земле?

Как мне найти моего мужа там? Нет, это неосуществимо. Андрей зря меня раззадорил. Я не смогу. А как хотелось бы увидеть мужа, узнать, что с ним все в порядке, что он жив и здоров. Как хотелось бы.

Сама того не заметив, я погрузилась в сон. Такой странный. Вокруг была кромешная тьма и я не знала куда идти. Мне стало так страшно! Под ногами какой-то песок и… трава? Нет, не трава! Она колышется словно в воде. Вокруг ни души и такая тишина, что слышно биение сердца.

Я шла по этой черной пустыне, силясь увидеть хоть что-то. Зачем я здесь?

Где-то вдалеке мелькнул свет и погас.

Такой красивый и такой далекий.

Внезапно я споткнулась обо что-то.

Что-то большое и твердое лежало у ног, но из-за темноты я не могла разглядеть. Наклонившись я поняла, что это человек в тяжелом костюме. Он лежал без движения. Неужели он умер? Сердце колотилось, интуиция кричала о том, что этому человеку нельзя умирать. Он важен! Он так важен!

Я прислонила лицо к его лицевому щитку и… О, Боже! Нет, нет, нет! Этого не может быть! Только не ты!

— Леша! Лешенька! Вставай! Ну же, вставай. Я прошу тебя! — я трясла его, кричала, но он не реагировал. — Лаврентьев, вставай! Вставай я сказала! Тебе еще нас спасать! Леша, не бросай нас!

Он открыл глаза. Что-то начал бормотать, но пошевелиться у него не было сил. Он умирал. Здесь, в этой тьме, совсем один!

Гул и яркий свет появились ниоткуда. Совсем рядом с нами остановилась какая-то громадина, а потом из нее появились люди в таких же костюмах, подхватили Лешу и вернулись в свою машину. Это что такое?

Тем временем громадина шустро удалялась.

А я все стояла, не зная, как мне вернуться назад. Вот уже и не видно корабля, что увез Лешу. Вот же дура. Нужно было идти за ними, но на меня словно паралич какой-то напал. И теперь я совершенно одна и не знаю куда идти.

Но вскоре все проблемы смело как рукой. Яркая, словно десяток солнц, вспышка ослепила меня, а потом до меня дошла взрывная волна…

***

— Ксюша! Ксюша очнись! — меня нещадно трясли за плечи. — Ксюша, да что с тобой?

— Мама! Мамочка проснись пожалуйста.

— Ма-арк. — пробормотала я пересохшими губами.

— Ксюшенька подожди, подожди немного. Я вызвала врача.

— Не нужно. Со мной все хорошо. Только дай воды.

Уже через несколько секунд мне в губы упирался прохладный бокал с водой и я с жадностью прильнула к нему.

Сознание возвращалось неохотно. Меня словно грузовик переехал.

— Что с тобой случилось? Тебе плохо стало? Ксюша, это нужно обследовать! Тебе нужно заботиться о своем здоровье!

— Сколько… сколько я была в отключке?

— Я не знаю. Я вчера уснула, а утром Марк разбудил меня криками. Я прибежала, а тут ты на полу лежишь. Похоже ты вчера сознание потеряла и пролежала всю ночь здесь. Сейчас придет врач и ты отправишься в медотсек! Возражения не принимаются!

— Лена, мне нельзя в медотсек!

— Что? Ты с ума сошла? У тебя двое детей! Ты им нужна!

— Лена! Я- мутант! Если они узнают, то мне не жить!

— Ты… что?

В дверь громко постучали.

— Так, подруга. Потом мне все расскажешь! А сейчас давай попробуем тебя на кровать положить!

Лена помогла мне подняться. Обеспокоенный моим состоянием Марк тоже норовил помочь, но что может ребенок в инвалидном кресле?

В дверь постучали снова.

— Лена…

— Выкручусь как-нибудь! Сиди здесь тихо! — сказала она и убежала.

— Мамочка с тобой правда все в порядке? Ты не заболела?

— Нет, милый. Все хорошо. Просто маме нужно поспать. Пожалуйста скажи тете Лене, чтобы она часика через три разбудила меня и позвала сюда дядю Андрея…

— Хорошо мамочка! Спи, я все сделаю!

Боже, как хорошо в кровати! Это такое блаженство. Такое счастье! Сознание медленно начало уплывать в настоящий, здоровый сон. Он мне сейчас так нужен, что я и не пытаюсь сопротивляться. Со всем остальным разберусь потом. А сейчас спать…