Мона Лиза

О Бамбинелло, здравствуй!

Ты, Паццетта!

Такой пугает?

Нет.

Тогда целуй, но слушай!

Зачем так рано ты пришла?

Хотела разузнать:

Твой мастер дома ли?

Кто это может знать?..

Ты — лучше, чем другие! Здесь он?

Может статься!

Но кто же скажет, где с ним лучше повстречаться,

Где молния живет, где ураганы дремлют?

О, что за пылкий ум, низвергшийся на землю!

Всегда в делах, в трудах, не в силах усидеть

И не дает себя в лицо он рассмотреть.

Когда ж захочет он сказать, как поступает?

Сказав почти анфас, он в профиль отвечает.

Но невидимку нам придется подцепить.

Он было утром стал здесь на песке чертить,

А после…

Госпожа моя давно уж метит

С ним повидаться до сеанса, но — в секрете.

Тайком! Понятно мне, Паццетта! Пусть заглянет.

Когда мой мэтр не на меридиане[2]

На чудеса небес свой обращает взор

Иль поэтический выигрывает спор,

Когда на диспуте не побеждает браво

Авторитетов медицины или права,

Тогда вы с госпожой своею вместе

Надейтесь встретить Леонардо в этом месте.

Художник мастер твой, ведь так народ считает.

Ей-богу, лекарь он и врачеванье знает.

Всё ж живописец он!

Да, но оригинал:

Создать готов дворец и провести канал[3].

Не в благо госпоже! С печалью неизбежной

Скажу, что мастер твой с душой не создан нежной;

У разума его над сердцем много власти,

И не рожден творец для повседневной страсти.

Неплохо сказано!

Но что слова для жен,

Раз в голове разброд и разум покорен!

Зря время тратит здесь она!

Нет, губит сердце!

А, кстати, как твое?

Ты речь насытил перцем!

Но я сказала: «нет»!

Еще разочек… скромно.

Но целоваться нам пристало экономно!

Так!.. А увидит кто? Что скажет он про нас?

Воркуют голубки — и весь на этом сказ.