Глава 26

Когда я услышала взмахи вёсел и плеск воды под балконом, мне ужасно захотелось вскочить и подбежать к окну. Но вместо этого, сделав над собой усилие, я медленно встала и ровным шагом вышла на балкон. Неспешно, словно просто хотела подышать свежим воздухом.

– Можно подумать, у тебя в комнатах он несвежий, – хмыкнул Лер из лодки.

– Ещё скажи, спёртый, – парировала я.

Лер подвёл лодку под стены балкона, отложил вёсла и задрал голову. Сегодня он был одет куда тщательнее, чем в последние дни: тёмно-синий с серебром камзол, дорогие туфли – и знакомая диадема с сапфиром. Герцог Рист как он есть.

– Интересно, ты когда-нибудь будешь себя вести со мной вежливо? – задумчиво произнёс он. – А если бы я занял трон, например? Ты продолжала бы грубить своему сюзерену и королю?

Я оперлась о перила.

– Да запросто.

– А мужу?

Я чуть не закашлялась. Лицо Лера оставалось невозмутимым.

– Это тебя Сюзи подослала, да? – подозрительно спросила я. – Решила выяснить, каковы твои намерения?

– Твоя сестра сейчас с портнихами, примеряет платья и готовится к отъезду, – отмахнулся Лер. – И если ты представляешь, что принца королевской крови можно, как ты выражаешься, «подослать»…

– А что, нельзя?

Лер вздохнул.

– Можно. Но сегодня я сам по себе.

Мы уставились друг на друга.

– Ты только что сделал мне предложение, – утвердительно сказала я.

– Нет.

– Да!

Лер возвёл глаза к небу. Вздохнул.

И легко поднялся во весь рост в лодке, доставая что-то из-за пазухи.

– Это тебе. Примерь.

Я осторожно взяла в руки свёрток из тонкого синего шёлка. Развернула ткань. И в моих руках оказалась копия той самой диадемы, которую я когда-то достала из сумки Лера. Давным-давно и совсем недавно, в охотничьей избушке, которую теперь отстраивают заново из средств королевской казны.

– Это…

– Диадема герцогини Рист, да, – согласился Лер. – Она самая.

– И это за ней ты ездил с Альбером?

Лер помолчал.

– За ней. И… я хотел посмотреть на Рист. Дом, где выросла моя мать. Вид из её окна. Я должен был сделать это в одиночестве. – Он чуть улыбнулся. – Но я хотел бы, чтобы в следующий раз рядом была ты. Если захочешь.

Я заворожённо разглядывала алмазную росу на золотых листьях.

– В этой диадеме?

– Можно только в ней, – согласился Лер. – Но можно ещё и платье надеть. Вдруг встретим кого-нибудь по дороге?

Я вздохнула. Кое-кто в своём репертуаре.

– У меня уже есть тиара, – предупредила я. – Княгини Монтерской.

– Можешь надевать по очереди.

Лер глядел на меня так невинно, что я не выдержала и засмеялась.

– Может, ты для меня и Йевер у Сизмунда выторговал?

– Йевер… – Лер вздохнул с сожалением. – Сизмунд не отдаст его нам, увы, Но мы сможем гостить там, когда королевского двора в Йевере не будет. И когда будет – тоже. Нужно же вам с сестрой почаще видеться.

Я прищурилась.

– Я замечаю, что ты даже не спросил, согласна ли я.

Вместо ответа Лер коснулся своего виска.

– Тут все твои ответы. Ну, почти все. – Он развёл руками. – Я знаю, что даже если ты сейчас попытаешься отшлёпать меня веслом, мне достаточно исчезнуть на пару недель или около того, и ты сама кинешься мне на шею.

– Это кто ещё кому кинется! – возмутилась я.

– Хорошо, одновременно, – невозмутимо согласился Лер. – Но разве я не прав?

Минуту я мрачно смотрела на него.

А потом перемахнула через перила и соскользнула в лодку. Прямо в руки Лера.

– Я хочу быть рядом с тобой, – прошептала я, обвивая руками его шею. – Сейчас. И совершенно не хочу, чтобы ты исчезал на пару недель.

– Знаю.

– Но… ты читаешь мои мысли. Ты всегда будешь читать мои мысли. – Я кивнула на вёсла, ждущие в уключинах. – Даже удар веслом по голове тут мало что изменит.

– Изменит, но, боюсь, не это, – серьёзно согласился Лер.

– Тогда, – я подняла лицо к Леру, – как нам быть? Мы оба знаем, что мысли имеют значение. Что не реагировать на них невозможно. Ты всегда будешь в моей голове, и мне от этого никуда не деться. Мои мысли будут с тобой, хочешь ты этого или нет.

– Именно. – Лер мягко взял из моих рук диадему и осторожно надел её на меня. – И поэтому я предлагаю тебе Рист в дополнение к Монтеру, а не вместо него. Понимаешь меня?

Я моргнула. Сейчас я чувствовала себя более растерянной, чем перед лицом королевы-матери. Или дома, в Монтере, когда на нас обрушивался очередной кризис.

Рист… Монтер…

…Или Рист, или Монтер. Или и то и другое вместе. Я могу их чередовать. Могу жить там, где мне нравится. Ведь Монтерский лес – вот он, рядом, на границе герцогства Рист.

Я ахнула. Я наконец-то поняла. Точнее, вспомнила собственные мысли:

«В самом крайнем случае после свадьбы мы с Лером могли бы встречаться, гулять, разговаривать… как сейчас. Просто мне пришлось бы родить наследника. Не так уж, кстати, и страшно. И ребёнок получился бы красивый, и у меня был бы шанс отдать его на мужскую половину и радостно спать по ночам и дальше. «У него королевский дар, вот ты с ним и мучайся!» Ну… или всё же разделить родительские обязанности, а то Лер устроит ребёнку круглосуточное поедание конфет, с него станется».

– Мы можем жить вместе, – произнесла я тихо. – Построить новый дом, жить заботами и Монтера, и Риста. Или выбрать один из замков и обустроиться там так, как нам захочется. А если мы начнём уставать друг от друга, у нас есть выбор. Море выбора. Просыпаться вместе каждое утро. Или бродить по Монтерскому лесу и собирать травы в одиночку, пока ты снова не бросишься мне на шею.

– Наоборот, – уточнил Лер. – Моя шея, твоя ты.

Я лишь хмыкнула. Угу, как же.

– А наши дети? Ты же говорил, что не хочешь, чтобы они стали марионетками Сизмунда.

– Ни малейшего желания, – подтвердил Лер. – Но теперь, когда твоя сестра стала королевой, а мы с Сизмундом уже не враги, некоторые вещи изменятся. И сильно. К тому же, – тонкая улыбка, – у нас будут Рист и Монтер, а значит – автономия и представительство. Думаю, опыт Альбера и других моих людей при дворе может нам помочь.

– То есть мы будем участвовать в решении дел, касающихся провинций королевства, наряду с каким-нибудь герцогом Фоссе? И одновременно укреплять наши земли так, чтобы нападать на нас было крайне невыгодно под угрозой того, что иначе мы вообще отделимся? – перевела я.

Лицо Лера оставалось совершенно невинным.

– Вижу, ты быстро всё схватываешь.

Я задумалась. Дядя мало заботился, чтобы Монтер был представлен при дворе. Его устраивало то, что отец и дед Сизмунда уважали наши родственные связи с короной и не смели посягать на наши земли. Но после интриг королевы-матери я была согласна с Лером: лучше обезопасить себя и в столице, и на собственных землях, чем положиться на волю случая.

– Так что мы будем делать? – Я склонила голову набок, поправляя диадему. – Объединим Рист и Монтер и построим новый большой дом? Захватим мир? Или ограничимся одной охотничьей избушкой?

Лер обнял меня.

– Просто поедем домой.

Я прикрыла глаза, ощущая его руки у меня на талии, и чувствуя, как меня начинают обволакивать совершенно непристойные мечты. Сейчас Лер чудовищно меня компрометировал, кстати. Впрочем, после того, как я согласилась надеть диадему, я фактически уже стала его невестой. М-м… может быть… третий поцелуй? Или…

…мои мысли вдруг унеслись настолько дальше поцелуев, что я не сразу вспомнила, в чьих объятьях я стою.

Щёки запылали. Я уткнулась Леру в грудь, изо всех сил пытаясь выбросить все свои фантазии из головы.

И почувствовала, что он еле сдерживает смех.

– Между прочим, – прошептал Лер мне на ухо, – если отвлечься от радостей супружеской жизни и брачных ночей, у моего братца во дворце есть море жутких ваз прошлой династии.

– И?

– И это копии. Так что, если пожелаешь перейти от обнажённых тел и страстных ласк к ругани и бою посуды, учти: как твой муж и сюзерен, я могу предоставить и то, и это. Супружеская жизнь должна быть полной и вдохновляющей, в конце концов.

И то, и это. М-м-м…

Я потёрлась носом о его грудь.

– Думаешь, мы перебьём так много посуды? Скажем, десять ваз за ночь?

– Думаю, это милое преуменьшение.

Лер обнял меня крепче.

– По-моему, это будет полный ужас, – заключил он. – Ты и я, твоя голова и моя голова. А уж когда появятся дети…

– Вот уж что заботит меня в последнюю очередь, – хмыкнула я. – Главное, чтобы они пошли в тебя, а не в меня. Потому что если они с детства начнут браться за топор и бегать по замку с диким гиканьем, то разбитыми вазами мы не отделаемся.

Лер запустил руку в мои волосы, беззастенчиво пользуясь тем, что я стою вплотную к нему.

– А ты именно так и бегала, дочь дровосека? С топором?

– С деревянным, – неохотно призналась я. – Но было весело!

– И с распущенными волосами, – мечтательно произнёс Лер, пропуская мои пряди сквозь пальцы. – Неужели это всё будет моё?

Я подняла голову и выразительно кашлянула. Лер неохотно убрал руку, но в глазах его по-прежнему плясали огоньки.

– А Сизмунд? Вы двое… – Я помедлила. – Нашли общий язык?

Лер закусил губу.

– Мы начали, – наконец сказал он. – Но это долгая дорога. Я даже не представляю, насколько долгая. Но ещё это огромный груз с моих плеч. Я, оказывается, ужасно хотел получить его одобрение.

– А он – твоё.

– Ты меня понимаешь даже без чтения мыслей. – Лер чуть улыбнулся. – Не представляешь, как это кружит голову.

– Лучше любых развратных мыслей?

– Ну… с полной определённостью я бы так не сказал. – Лер картинно постучал пальцем по подбородку, изображая задумчивость. – Нужно сравнить.

– С мыслями? – ехидно уточнила я. – Или с практикой?

Мой сюзерен и будущий муж лишь вздохнул.

Я вдруг вспомнила ещё одну вещь, которая меня тревожила.

– Как насчёт того, что ты читал вслух мысли её величества? У тебя не будет из-за этого неприятностей?

– Сизмунд, Альбер и я сам проделали огромную работу, чтобы слухи о моём королевском даре остались слухами, – успокаивающе сказал Лер. – Сплетни будут ходить, но большинство уверено, что никакого «истинного принца» не существует. Есть принц-бастард, самозванец, который попытался было узурпировать власть, но старший брат его простил и отпустил.

Я подняла брови.

– Вот, оказывается, она какая, эта ваша официальная версия!

– Именно. Так что я наконец-то уйду со сцены и перестану быть претендентом на трон. А когда у Сизмунда появятся сыновья, моя роль забудется окончательно. – Лер помедлил. – Странно, да? Столько потомков древних королей, столько браков, детей, внуков, столько столетий – а дар остался лишь у меня.

– И у твоих детей, – тихо сказала я.

– У наших детей, – решительно поправил Лер. – И если так, они распорядятся этим даром самым восхитительным образом. Так, как собираюсь сделать я.

– Как?

– Жить. – Лер едва-едва коснулся моих губ. – Жить с теми, кого люблю. И жить счастливо.


Я стояла на балконе, глядя на лунную дорожку, когда Сюзи вышла на соседний балкон, совершенно по-детски шлёпая босыми ступнями и зевая.

– Не ждёшь Лера этим вечером? – лукаво спросила она.

– Мы же завтра едем в столицу, – напомнила я. – Разумнее выспаться.

– Никогда не поверю, что ты выберешь «разумное», когда рядом есть Лер, – проницательно заметила Сюзи.

– Они с Сизмундом решили провести вечер вместе, – отозвалась я, мысленно добавив: «Надеюсь, что не в купальне с девицами».

– Надо же, а Сизмунд ничего мне не сказал, – покачала головой Сюзи. – Сказал, что сегодня засидится за полночь, и всё.

– Лер тоже не очень рассказывает мне, как дела у них с братом, – помолчав, сказала я. – Хотя я надеялась, что после того, как мы спасли Сизмунда, а он вовремя примчался и спас нас…

– Что у них двоих всё должно быть хорошо, – эхом отозвалась Сюзи. – Но подумай, Эсти: мы дружим всю жизнь, а они всю жизнь не доверяли друг другу. Должно быть, им трудно сейчас.

– Значит, нам остаётся лишь одно, – бодро сказала я. – Сделать их жизнь ещё труднее!

– Эсти!

Но глаза Сюзи смеялись.

– Мы выходим замуж за принцев, – прошептала она. – За принцев!

Она тут же спохватилась:

– То есть… ты ведь выходишь замуж, да? Вы так и не назначили дату свадьбы!

– После вас, – твёрдо сказала я. – И вообще, мне страшно!

Сюзи укоризненно вздохнула.

– Уж тебе-то! Ты же даже в лесу одна ночью ничего не боишься!

– То лес, – возразила я, – а то Лер!

Мы засмеялись вместе.

– Как ты думаешь, – произнесла я, – могло бы быть иначе? Чтобы мы приехали, в нас влюбились принцы, нам благоволила бы королева и всё случилось бы очень просто? Ваша с Сизмундом свадьба, наше с Лером… м-м… счастье?

Сюзи чуть подумала.

– Сизмунд и я – может быть, – нерешительно сказала она. – Но Лер… я почти не знаю его, но мне кажется, он не раскрылся бы никогда и никому. И никому не доверился бы.

– Разве что дочери дровосека в охотничьей избушке, – задумчиво проронила я. – Так что, наверное, и хорошо, что всё случилось так, как случилось. И с Лером… и со мной.

Сюзи сияющими глазами посмотрела на меня.

– Ты не просто его любишь, – уверенно сказала она. – Ты его обожаешь!

– Терпеть не могу, когда ты с таким самоуверенным видом сообщаешь очевидные вещи, – мрачно сказала я. – Я пойду спать.

– Ты его лю-у-у-убишь!

– Спать!

Я закрыла за собой дверь. И рухнула в кровать с улыбкой на устах.


Ранним утром я проснулась от смутно знакомого металлического звука.

Зевая, я подняла голову в предрассветных сумерках. Ровнёхонько в метре над моей головой, вибрируя, торчал в стене нож с запиской.

– Ну замечательно, – сонно пробормотала я. – В следующий раз привяжи корзинку с завтраком, а? И вообще, дай поспать.

Я закрыла глаза и рухнула носом в подушку. И только тогда сообразила, что записка меня не разбудит и не растолкает с ехидными комментариями. Нужно сесть и прочесть её самой.

– Да что ж такое-то, – сонно выдавила я, выдёргивая нож. – Это прямое злоупотребление правом сюзерена!

И развернула записку.

«Мостки. Срочно. Прямо сейчас».

– Что, вообще прямо сейчас? – Я упала обратно в кровать. – Ну уж нет! Сначала выспаться. И вообще, вот-вот начнётся столица, свадьба Сюзи, платья, кольцо, гости и всё остальное! У меня последний шанс отдохнуть, между прочим!

Но я успела заметить, что внизу небрежным почерком была приписана ещё одна строка. Я вздохнула и с трудом разлепила глаза.

– Если это не приглашение на публичную порку Вилье, – пригрозила я неизвестно кому (точнее, весьма известно кому), – моя месть будет страшна.

«Приказываю тебе как сюзерен».

И совсем-совсем мелким почерком:

«Приходи».

Меня подбросило на постели. Как сюзерен – своему вассалу, значит?

Ну ладно, он дождётся… своего вассала. Где там мой топор?

Увы, вместо топора пришлось довольствоваться лёгкими туфлями без каблука и приготовленным с вечера дорожным платьем. К сюзерену я отправлялась совершенно безоружной.

Но я буду не я, если не выскажу ему всё, что об этом думаю!

…Если бы он добавил «дровосечка», и вовсе не было бы ему пощады. Впрочем, «сюзерен» тоже хорош.

Я оглядела себя в зеркале и быстрым шагом направилась к двери.

Лер ждал на знакомых мостках, глядя на светлеющую полосу неба на востоке. Серая гладь озера казалась зеленовато-золотистой и вот-вот готова была вспыхнуть розовым рассветным золотом.

– Ну? – поинтересовалась я, подходя к нему. – Что оказалось настолько срочным, чтобы тебе потребовалось метать ножи и будить меня на рассвете?

– Не на рассвете, – поправил Лер, оборачиваясь. – Перед рассветом. Видела хоть раз, как над озером всходит солнце?

– Нет, и не стремлюсь. – Я зевнула. – По ночам я сплю.

– А уже утро, – ехидно отозвался мой сюзерен, делая шаг ко мне. Миг, и он уже обнимал меня за талию. – И только скажи, что эта утренняя красота совсем тебя не трогает.

Золотистые лучи пробивались из-за горизонта. Прозрачный воздух, нетронутая гладь воды – и совершенная тишина. Действительно красиво, что ни говори.

Но рано!

– Спят даже лебеди, – с укором сказала я.

– Смотри, – шепнул Лер мне на ухо.

Облака на горизонте взорвались оранжевым и алым. Огненная полоска солнца показалась над горизонтом, посылая лучи по всему небу. Серые облака, плывущие над озером, розовели с каждой секундой.

– Если бы не вассальная клятва, я бы… – начала я, но Лер лишь хмыкнул.

– Я же вижу, что ты не ворчишь, а притворяешься. Признай, ты рада, что оказалась здесь.

Ну вот ещё. Вслух? Обойдётся.

Мы молча наблюдали, как солнце поднимается над горизонтом. Теперь сияла и вода в озере, наливаясь цветом. Из домика появился белоснежный лебедь и поплыл по золотой дорожке.

– Я думаю, что пора мне подпортить впечатление о себе, – задумчиво сказал Лер, обняв меня сзади и положив мне подбородок на плечо. – Сейчас ты видишь меня прекрасным принцем, у которого есть единственный, но зубодробительно вредный недостаток: я читаю твои мысли. Думаю, это стоит исправить.

– Ты перестанешь читать мои мысли?

– Вот ещё. Но отныне у меня будут и другие недостатки. – Лер провёл рукой по моим волосам. – Буду беззастенчиво пользоваться своим правом сюзерена в самый неподходящий момент. Срывать тебя на верховую прогулку, хватать на руки и тащить на крышу смотреть на закат или даже на моё прекрасное обнажённое тело…

– А оно прекрасное? – с подозрением осведомилась я.

– Ты же проверяла.

И не поспоришь.

– И… – я помедлила, – думаешь, это поможет мне свыкнуться с твоим даром?

– Это поможет тебе видеть меня, – с лёгкой иронией отозвался Лер. – Мои привычки, мои недостатки, мои слабости, мои желания. А они, между прочим, вполне человеческие.

Я развернулась к нему.

– Хм. Надо будет проверить.

И поцеловала его прямо в губы.

Как же приятно его целовать… такого тёплого, сильного, немного заспанного… и совершенно, полностью моего. С вассальной клятвой, подштанниками и всем остальным.

Может быть, я всё-таки смогу привыкнуть к его вредным выходкам? В конце концов, потрясающий рассвет того стоил.

– Пойдём досыпать? – шёпотом предложила я, оторвавшись от его губ.

– Вместе? – живо переспросил Лер, но я лишь смерила его холодным взглядом неприступной королевской невесты.

Лер вздохнул. Впрочем, вовсе не разочарованно.

– Провожу тебя до дворца, но не дальше, – предупредил он. – Ранняя прогулка с женихом – это ещё не совсем предосудительно, но страстные признания у дверей невестиных покоев – это, пожалуй, немного чересчур.

Я была бы не прочь послушать немного страстных признаний (особенно если дело кончится Лером, смиренно стоящим передо мной на коленях), но пришлось согласиться.

Мы уже выходили из королевского сада, как впереди показалась идущая навстречу нам стройная фигура в лиловом платье.

Розали Фоссе тоже встала рано.

– Виконтесса, – поклонился Лер, когда мы поравнялись. – Я слышал, вы едете в столицу вместе с нами?

– А вы думали, я уеду, поджав хвост, вместо того чтобы блистать на королевской свадьбе? – насмешливо осведомилась Розали. – Плохо же вы меня знаете, ваше высочество.

Она подчёркнуто посмотрела на меня. «Жаль, нельзя высказать всё, что я о тебе думаю», – говорил её взгляд.

«Взаимно», – мысленно ответила я в ответ.

– Его высочество предложил моему отцу такие великолепные торговые соглашения, что грех было бы на него сердиться, – небрежно произнесла Розали. – А я найду себе блестящую партию. Герцогская корона – это тоже корона.

– Вне всяких сомнений, – согласился герцог Рист. – Так что, никаких обид?

В его глазах вспыхнули искорки. Он прекрасно помнил сцену, где Розали настойчиво предлагала ему себя в жёны.

– Я не скажу ни да ни нет, – отозвалась Розали по-прежнему насмешливо. Она тоже хорошо помнила эту сцену. – Но…

Она сделала несколько шагов по аллее и обернулась.

– Если Рист и Монтер захотят торговать с Фоссе на выгодных условиях, мы можем это обсудить. Но это будут наши условия. – Она задумчиво окинула меня взглядом. – Впрочем, если нас ждёт династический брак через пару поколений…

– Нет! – вырвалось у меня.

Розали лишь усмехнулась.

– Посмотрим.

И плавно двинулась по аллее. В руках у неё, я заметила, был небольшой шёлковый мешочек с кормом для лебедей.

Виконтесса Фоссе тоже прощалась с Йевером.

– Здесь ведь было хорошо, – тихо сказала я, повернувшись к Леру. – Чудовищно, опасно, страшно, головокружительно… но хорошо.

– С вами, княжна? – Лер отвесил мне поклон. – Безусловно.

Наши пальцы переплелись. И в лучах восходящего солнца мы ступили на крыльцо дворца, готовые двигаться дальше.

Загрузка...