Мститель

Глава 14

Джессика сидела на полу перед очагом и жарила над маленьким огнем насаженную на длинную палку рыбину. Теперь, когда дети перебрались к Монтгомери, дом Таггертов казался странно молчаливым. Никто не плакал, не смеялся, не прыгал ей на спину, требуя покатать верхом. Ей, наверное, следовало бы наслаждаться тишиной… так почему же она скучает по детям? И даже по Элинор… Вернее, по прежней Элинор, которая не орала на нее каждую минуту и не закатывала истерик.

Два дня назад, когда Александр сделал Джесс предложение, Элинор, не теряя ни минуты, собрала их жалкие пожитки и ушла к Монтгомери.

Джессика отказалась идти с ней, объяснив, что не собирается выходить за Алекса, а следовательно, и жить у него в доме. Элинор немедленно принялась скандалить, сыпля такими выражениями, что у Джессики уши вяли. Интересно, где это сестра научилась подобным ругательствам?! В заключение Элинор заявила, что сестре рано или поздно придется прийти в себя, поумнеть и что она и дети вместе с Александром будут ее ждать.

С тех пор Джесс осталась в одиночестве. Александр, самонадеянный осел, заплатил городскому глашатаю, чтобы тот объявил о его помолвке с Джессикой. Когда же наиболее настойчивые из поклонников отказались уходить, наглый русский слуга ловко, словно фокусник, проделал кончиком шпаги кое-какие трюки с одеждой бедняг. Возвращаясь с рыбной ловли, Джессика увидела, как тот красавчик, что предлагал ей свинью, улепетывает во весь дух. Она не сразу поняла причину, пока не заметила, как судорожно он вцепился в пояс штанов. Но Джессика, не глядя на Ника, скрылась за дверью. Этот трус Александр, конечно, побоялся показаться ей на глаза.

И вот теперь, вторую ночь подряд, она сидела перед очагом, слушая свист ветра в щелях стен и питаясь исключительно жареной рыбой, поскольку ничего другого готовить не умела.

Раскаты грома и шум дождя заставляли еще острее ощутить свое одиночество. Она даже не слышала, как отворилась дверь.

— Джессика!

Оглянувшись, она увидела Александра. Ярко-желтый камзол поблескивал в полумраке. Просто омерзительно! Опять он вырядился павлином!

— Убирайся!

— Я принес тебе еду, — объяснил он, протягивая корзинку. — Пирожки Элинор. С мясом. Ни кусочка рыбы.

Он опустил корзинку, снял камзол и осторожно расстелил на полу, чтобы просушить.

Джессика, не отвечая, старательно переворачивала импровизированный вертел.

— И сыр, и хлеб, и бутылку вина, и… — Он поколебался. — Кусочек шоколада.

Шоколад оказался последней каплей.

Она уронила рыбу в огонь, протянула руку Алексу, и тот положил ей на ладонь кусочек настоящего шоколада! Джессика осторожно его лизнула.

— И чем я должна отплатить за такую услугу?

— Выйти за меня, — коротко ответил он, садясь и опуская тяжелую руку ей на плечо, чтобы удержать на месте. — Джессика, нам следует поговорить об этом. Нельзя же вечно оставаться в этом доме и дуться на весь мир! Еще два дня — и Уэстморленд будет здесь.

— Он меня не найдет, — проговорила она.

Алекс, опустив глаза, принялся выгружать припасы из корзинки.

— Тебе так ненавистна сама мысль о замужестве? — тихо спросил он.

Она впервые за весь вечер взглянула на него. Без этого нелепого камзола вид у него был не столь смехотворным. Влажная белая рубашка липла к широким плечам. Хотя она знала, что Алекс с трудом таскает свое брюхо, сейчас он, непонятно почему, казался почти стройным.

— Не люблю, когда меня к чему-то принуждают, — бросила она. — У женщин и без того не слишком много возможностей в этой жизни. Имеют они право хотя бы выйти замуж по своему выбору?!

Вместо ответа он развернул пирожок с начинкой из мяса и овощей и протянул ей.

— Полагаю, безнадежные ситуации требуют отчаянных мер. Джесс, подумай сама: либо ты немедленно выходишь замуж, либо станешь жертвой полудурка. Может, я не слишком хорош собой, но зато мои мозги при мне.

— Алекс, ты выглядишь не так уж плохо, особенно без своих уродливых камзолов.

Она кивком показала на переливающуюся груду атласа.

Алекс широко улыбнулся.

— Выпей вина, Джессика, — гостеприимно предложил он. — Я украл его из личных запасов отца. Он привез это вино из Испании десять лет назад.

Джесс улыбнулась в ответ, взяла кружку с вином и отхлебнула, наслаждаясь терпким вкусом.

— Перейдем к делу, — объявил Алекс. Он поджаривал сыр и снимал его с огня ровно за мгновение до того, как желтые ломтики начинали плавиться. — Ты не хочешь выходить за меня, твой Мститель исчез, а у тебя осталось двое суток. И что же ты намерена предпринять?

— Я не могу исчезнуть и оставить детей, иначе сбежала бы из города. Но кто-то должен их кормить. Элинор в одиночку не справится. И ни один мужчина, кроме тебя, не согласится взять еще и детей.

— Понятно. Может, в этом случае тебе все-таки следует подумать обо мне? — спросил он, кладя на хлеб кусочек сыра и протягивая ей.

— Алекс, — умоляюще пробормотала она, — дело вовсе не в тебе. Просто я не хочу выходить замуж ни за кого, кроме одного человека.

— Твоего неуловимого Мстителя?

— Да, — кивнула она и допила вино. — К тому же ты далеко не все обо мне знаешь. А если узнаешь, вряд ли захочешь жениться.

— Ничего страшного, — отмахнулся он. — Я готов к худшему. Скажи, какие жуткие тайны ты скрываешь?

— Я… я не девственна, — прошептала она, опустив голову.

— Я тоже. Что-то еще?

— Алекс! Ты меня слышишь? Я сказала, что была с другим мужчиной. И могу выйти только за него.

— Не хочешь еще сыра? Перестань смотреть на меня как на идиота. Я вполне понимаю, о чем ты. И знаю, что ты всю жизнь прожила в этом городишке. Поверь, на свете есть места, где замужней женщине не возбраняется иметь одного-двух любовников.

— Правда? — заинтересовалась Джессика. — Расскажи.

— Вряд ли жениху уместно разговаривать с невестой о супружеской измене. Ладно, ты потеряла невинность, и, думаю, тут тоже замешан Мститель.

— Да, он и я…

Алекс повелительно поднял руку.

— Предпочитаю не слышать подробностей. Уверен, это было лунной ночью, и тебя заворожила его черная маска. Вот, поешь сыра. Не люблю тощих женщин.

Она послушно взяла хлеб с сыром.

— Алекс… — тихо спросила она, — как ты потерял… то есть кто был твоей первой женщиной?

Он пожал плечами. По прихоти игры света она едва видела его жирный живот, и сейчас Алекс казался почти красивым.

— Помнишь Салли Хендерсон?

— Портниху? — ахнула Джесс, вскидывая голову. — Но она была ровесницей моей матери! И уехала из города, когда мы были детьми. Алекс, ты хвастаешь!

Алекс ухмыльнулся, и на душе у Джесс почему-то стало спокойнее. Она растянулась на полу рядом с ним.

— Салли Хендерсон! Наверное, ты тогда был совсем мальчишкой.

— Не совсем. Довольно взрослым.

— И с тех пор у тебя никого не было? — не унималась Джесс. В этом свете он определенно выглядел по-другому. И сегодня на нем не парадный парик, а маленький, с локонами, связанными на затылке черной лентой. Раньше она не замечала, как контрастируют эти белые локоны с его черными бровями и смуглой кожей.

— Почему же? Был кое-кто… время от времени, — хмыкнул Алекс и, перевернувшись на живот, взглянул на Джесс. — Прости за то, что так вел себя, когда вы с Элинор пришли ко мне в комнату. Ты обладаешь удивительной способностью злить меня. Мужчина не любит, когда его называют водорослью, особенно в ответ на предложение руки и сердца.

— Ради детей.

— Каких детей? — растерялся Алекс.

— Ты просил меня стать твоей женой ради детей. Верно? Кроме того, отец желает, чтобы ты женился. Ведь ты же искал невесту.

Алекс, не отвечая, сел и стал смотреть на огонь.

— Ну разумеется! Мне позарез необходимы семеро ребятишек, вечно цепляющихся липкими ручонками за дорогие камзолы. Вчера Молли стащила мой лучший парик, чтобы сделать гнездо для птицы с поломанным крылом. А Сэмюел обмочился и плюхнулся мокрым задом на вышивку Марианны. Сегодня в два часа ночи Филипп забрался ко мне в постель, потому что услышал шум, а остальные дети тоже боялись спать одни, поэтому к трем часам ко мне перебрались и остальные. Да, я сказал бы, что это истинная радость! Именно этого мне недоставало!

Джесс прикусила губу, боясь проронить слово. Очень хотелось спросить, почему же он все-таки сделал предложение. Но она не могла заставить себя открыть рот. Неужели он хочет жениться на ней?

Сейчас, когда он не смотрел на нее, Джесс могла без помех его разглядывать. Она была не слишком добра к нему с самого его возвращения домой, но они много времени проводили вместе, и постепенно Джесс привязалась к Алексу. Первый мужчина, на которого она обратила внимание, носил фамилию Монтгомери. Она продавала рыбу семейству Монтгомери с тех пор, как смогла держать в руках сеть. Она помнила, как мать Алекса усаживала ее рядом с сыном и кормила обоих молоком и печеньем.

— Алекс, — тихо пробормотала она, — а как насчет детей?

— Они будут жить с нами, — твердо пообещал он, — что бы при этом ни вытворяли. Отец много времени проводит с Натом, а Марианна займется девочками. Так что на мою долю остаются мальчики. Сэм повсюду ходит за мной, переваливаясь, как жирный рождественский гусь, а Филипп…

— Нет, я имею в виду наших детей.

Алекс так и не обернулся.

— С этим придется подождать, — грустно признался он. — Я не могу… пока не могу. Не обижайся…

Сердце Джессики упало от жалости к этому человеку. А ведь он так много сделал для нее. Сколько раз он помогал и ей, и ее семье, а она лишь срывала на нем злость!

Она села, положила руку ему на плечо и, почти касаясь губами щеки, прошептала:

— Алекс, спасибо за все, что ты для меня сделал, и за то, что терпишь проделки детей и мой невыносимый характер.

Она подалась вперед, так что оказалась лицом к нему. Он действительно красив!

Повинуясь непонятному порыву, она нагнулась, чтобы поцеловать его в губы.

Алекс повернулся, и поцелуй пришелся в уголок рта. Бедняга! Она, вне всякого сомнения, напомнила ему о том времени, когда он был здоров.

Она погладила его по руке.

— Все хорошо, Алекс. Не волнуйся, я понимаю. И выйду за тебя. Если к вечеру вторника Мститель не придет за мной, в среду утром мы обвенчаемся.

Для столь толстого человека Александр отреагировал молниеносно. Не успела Джессика и глазом моргнуть, как он вскочил.

— Что?! Если он не придет? — закричал он. — И мне придется ждать до последнего, чтобы удостовериться, есть ли у меня невеста? Джессика, ты слишком далеко заходишь! Может, ты считаешь себя самой желанной в мире женщиной, но, кроме тебя, есть и другие!

Джессика подбоченилась и презрительно хмыкнула.

— Женщины, которые выйдут за тебя ради денег! Что еще может побудить их пойти к алтарю? Твоя внешность? Репутация прославленного любовника? Даже с твоими деньгами ты не сумел найти никого другого. Зато я никогда тебе не лгала. Мне нужен Мститель. И если он придет за мной, я приму его предложение.

— А я — всего лишь неравноценная замена. Не так ли?

— У меня просто нет выбора, Алекс. Совсем нет, — мягко ответила она, шагнув к нему. Но он уже поспешно натягивал влажный камзол.

— Как ты можешь быть настолько глупа, чтобы влюбиться в мужчину, который появляется лишь время от времени? — бросил он. — Который не желает показать лицо или открыть свое имя?

— Я не сказала, что люблю его.

Алекс остановился и удивленно посмотрел на нее:

— Если это не любовь, тогда что же? Похоть?

— Нет… не знаю. Он похож на меня… характером. Мы и думаем одинаково. Я еще не встречала человека, подобного ему. Наверное, я смогла бы его полюбить.

Алекс подошел к двери, но тут же повернул обратно.

— Ты, черт возьми, вполне можешь полюбить еще и меня! — прошипел он и вышел в дождь.

Несколько секунд Джесс потрясенно смотрела на закрывшуюся дверь. Любовь? Неужели Александр влюблен в нее?

По какой-то причине эта мысль очень ее обрадовала. Джессика, насвистывая, поднялась наверх, где ее ждала холодная, пустая постель.

Алекс орудовал лопатой, накладывая сено черному жеребцу Мстителя.

— Так и думал, что найду тебя здесь! — воскликнул Ник со смешком. — Услышал крики и увидел, как ты удрал на свой любимый остров.

Алекс не ответил на насмешку.

— Похоже, Элинор не очень-то загружает тебя работой.

— Я дал ей тему для размышлений сегодня утром, — самодовольно объявил Ник. — Она так занята, что, кажется, забыла, как зовут сестру. Значит, завтра утром ты собираешься жениться на мистрис Джессике?

— Кто-то уж точно собирается, — усмехнулся Алекс, наполняя колоду водой. Он, как обычно, разделся до пояса. Каждый раз, когда выпадал случай избавиться от клоунских нарядов с подложками, он старался носить как можно меньше одежды.

— Брачная ночь с этой маленькой кошечкой должна запомниться надолго.

Алекс наградил друга сердитым взглядом.

— Я не могу спать с ней. Можно подумать, ты этого не знаешь! Она сразу поймет, что я вовсе не толстый и не лысый, и мгновенно разгадает причину моего маскарада.

— Возможно, стоило бы рассказать ей правду?

— Джессике? — взвился Алекс. — Джессике — и правду? У этой женщины нет ни капли мозгов! Она скорее всего позаимствует мою маску и вызовет адмирала на дуэль! Кроме того, для меня же лучше, если я ей не понравлюсь. Стоит нам провести несколько ночей вместе, и она станет смотреть на меня… как бы это сказать… по-другому. Люди могут предположить, что я не такой слабак, каким кажусь.

— Значит, ты женишься на ней, но спать вместе вы не будете? — простонал Ник.

— О нет, тут ты ошибаешься. Я буду спать с ней… в обличье Мстителя. Алексу придется содержать ее и терпеть чертовых сопляков, а Мститель будет ею наслаждаться.

— Но Джессика посчитает себя изменницей.

— Пока я не сочту возможным все ей рассказать. А может, поеду в Бостон лечиться от своей болезни. Алекс похудеет, а Мститель исчезнет навеки.

— Надеюсь, твой план удастся. Ну что, возвращаемся? Мне как-то не по себе в этом месте. Особенно по ночам.

— Мститель защитит тебя, — пообещал Алекс нарочитым басом, чем вызвал смех Ника.

Они сели в лодку и погребли к пристани Уорвика.

Весь вечер Алекс надеялся, что Джессика придет к нему, извинится, но она не появилась.

В общую комнату вошла Элинор.

— Слава Богу, все уже в постели. Она еще не показывалась?

— Нет, — буркнул Алекс, глядя в пустую кружку.

— Полагаю, все готово для завтрашней свадьбы, — начала она.

Алекс мрачно кивнул. Элинор погладила его по руке.

— Алекс, все будет хорошо. Джессика не так уж глупа и когда-нибудь увидит, какой ты хороший человек. Просто следует подождать, пока она придет в себя и одумается.

— Вряд ли я до этого доживу. Она сейчас, наверное, с Мстителем.

— Вернее, сидит дома и дуется в надежде, что Мститель к ней придет.

Алекс ударил кулаком по столу.

— Не желаю, чтобы она с ним встречалась. Если это произойдет, она никогда не выйдет за меня.

Элинор сжала его руку.

— Мне так не кажется. В жизни есть вещи поважнее, чем… чем… супружеская постель.

Она густо покраснела. Алекс невольно улыбнулся:

— Молодые здоровые женщины вроде Джессики считают иначе.

— Женщина, которая несколько лет помогала мне одевать и кормить семерых детей, — напомнила Элинор, осматриваясь. — Ты недооцениваешь Джесс. Кстати, не знаешь, где Нат? Ему давно пора спать.

— Я послал его спросить, не нужно ли что Джесс.

— О нет! — испугалась Элинор. — Ты послал Ната к Джессике? Разве не знаешь, что он обожает сестру? Стоит ей пролить слезу и…

Элинор замялась при виде озадаченного лица Алекса.

— Пойми, если Джесс соберется наделать глупостей и решит сбежать, Нат ей поможет. Алекс, найди Натаниела и узнай, что происходит!

Алекс резко вскочил, но тут же вспомнил о своем маскараде.

— Но я не желаю выходить на холод! Похоже, сейчас снова польет дождь! Вспомни, как я промок прошлым вечером. Нельзя ли послать кого-нибудь поздоровее, ну хотя бы Ника?

— Он слишком здоров. Нет, Алекс, идти придется тебе. Возьми лошадь отца. Ее не седлали много месяцев.

— Этого зверя?

— Тогда бери жеребца Адама, кого угодно, только поезжай!

Алекс пытался протестовать, но Элинор не отступала. Пришлось послушаться. На конюшне, к счастью, не оказалось ни одного конюха. Никто не видел, как предположительно болезненный Александр в два счета оседлал лошадь отца и, объехав город стороной, помчался сквозь дождь к дому Таггертов.

Натаниел спал на полу, у почти погасшего очага, сжимая в руке недоеденное яблоко.

— Нат, где Джессика?

— Здравствуйте, мистер Алекс, — пробормотал Нат, садясь и с новой энергией принимаясь за яблоко.

— Где Джессика? — повторил Алекс.

— Она плакала из-за Мстителя, поэтому я сказал ей.

— Что именно?

— Что лагерь Мстителя находится на острове Призрака. И там он держит своего коня.

Алекс, потеряв дар речи, широко открыл рот.

— Но я не признался, что вы и есть Мститель.

Алекс почти рухнул на стул.

— Кто еще знает? — прошептал он.

Нат, громко сглотнув, скрестил пальцы за спиной.

— Только я и Сэм. Мы проследили за вами. То есть я проследил. Сэм просто спал. Думаю, именно поэтому Сэм вас так любит. Но не волнуйтесь, Сэм все равно не умеет говорить.

— Зато умеешь ты, маленький шпион! — прошипел Алекс, рывком притягивая к себе Ната. — Следовало бы хорошенько надрать тебе задницу! И давно ты знаешь?

— С самого второго набега.

Алекс бессильно прислонился к камням очага.

— Все это время ты хранил тайну?

— Д-да… вот только Джессика тоже кое-что знает.

Алекс с неожиданным уважением взглянул на мальчика.

— Значит, — медленно протянул он, — теперь ей известно, что Мститель раскинул лагерь на острове Призрака?

Нат нерешительно закусил губу.

— Она была такая печальная. Хотела видеть вас перед тем, как выйти замуж.

Поразительно! Чтобы такой маленький мальчик мог столь верно судить о людях, да еще и держать язык за зубами!

— Хорошо, сегодня она увидит Мстителя. А ты немедленно иди домой и скажи Элинор, что я поехал искать Джессику. Обязательно скажи, иначе она будет тревожиться.

Мальчик торжественно кивнул.

— Только не проговорись об острове Призрака!

— Разумеется, — с достоинством ответил Нат. — Если слишком много людей узнают вашу тайну, вас поймают и повесят.

Алексу стало немного не по себе при мысли о том, что его жизнь находится в руках девятилетнего ребенка. Но ведь Нат нарушил тайну только ради любимой сестры.

— Иди домой, — мягко повторил он. — И скажи Элинор, что я велел дать тебе кусок яблочного пирога. И стакан эля. Если какой-то мужчина и заслуживает выпивки, так это ты.

Нат растянул рот почти до ушей.

— Есть, сэр! — лихо отчеканил он и исчез в темноте.

Он зовет ее! Она ясно слышала его голос, повторявший ее имя!

Джессика вытерла слезы и пустилась бежать, не разбирая дороги. Зная только, что бежит к нему.

Нога застряла в сломанной ветке, и Джессика забилась, словно пойманная птица.

— Джесси, осторожнее, — прошептал он, и она оказалась в его объятиях. Он стал жадно целовать ее лицо и шею. А она все сильнее льнула к нему и, боясь отпустить, впилась пальцами в его плечи. — Джесси, — допытывался он ликующим голосом, — ты по мне скучала?

Она была слишком рада видеть его, чтобы обидеться, хотя подозревала, что он подсмеивается над ней.

— Я не хотела тебя оскорбить! Ты был великолепен, когда сбросил с маяка листовки! Ты дал людям надежду. Ты…

Но он прижался к ее губам, а когда она задохнулась, встал на колени и высвободил ее ногу. Она снова потянулась к нему, но он подхватил ее на руки и понес к лачуге, где стоял его конь.

— Обещай, что больше не придешь сюда.

— Откуда ты узнал, что я здесь? Нат проболтался?

Он прижал кончики пальцев к ее губам.

— Разве не знаешь, что я слежу за тобой и всегда знаю, где ты находишься?

— Значит, видел всех моих поклонников? Слыхал о свадьбе? Ты должен…

Но он, осыпая ее поцелуями, уже расправлялся с завязками платья. Длинные тонкие пальцы скользнули под края шарфа и медленно стянули его вниз.

— Такая красота… и так мало прикрыта, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее груди.

Джессика прислонилась к копне сена, с наслаждением ощущая прикосновения его рук и губ. Он быстро расшнуровал лиф ее платья, обнажив груди. Горячие ладони легли на прохладную кожу.

Она не успела оглянуться, как оказалась обнаженной до пояса и таяла под его жарким взглядом.

Только этому человеку она верила, как никому в мире. Лишь в его объятиях чувствовала себя в безопасности, слабой и покорной, готовой подчиняться его воле.

Ее руки стали расстегивать шелковую рубашку. Он повел плечами, сбрасывая эту преграду так легко, словно привык ходить без одежды, уложил ее на сено и стянул юбку с гладких округлых бедер. Губы не отрываясь следовали за руками. Он целовал ее колени, икры, щиколотки, подъем маленькой ступни, а когда вернулся к губам, на нем не оказалось ничего, кроме черной маски. Джессика вздрогнула, ощутив тяжесть его тела. На этот раз, когда он вошел в нее, боли не было. Только головокружительная страсть. Она отдавалась ему самозабвенно, не скрывая своих чувств. Смеясь от удовольствия и счастья, он перекатился на сене, так что она оказалась сверху. Мститель с улыбкой рассматривал ее удивленное лицо, прежде чем обучить любовной игре. Но она оказалась способной ученицей.

Потом он снова подмял Джесс под себя, на этот раз велев обхватить ногами свою талию, и, поддерживая под ягодицы, вонзался глубже и глубже. Сейчас он думал только о собственном наслаждении, а она прижималась к нему, выгибаясь, чтобы встретить его последние лихорадочные выпады.

В самом конце она коротко, резко вскрикнула и тут же припала открытым ртом к гладкой теплой коже его плеча.

— Джесси, любимая, — шептал он, стиснув ее еще сильнее.

Прошло немало времени, прежде чем Джессика попыталась отодвинуться и размять сведенную судорогой ногу. Но Мститель держал ее крепко.

— Замерзла, любовь моя? — спросил он.

— Нет, — улыбнулась Джесс, целуя его руку, сжимавшую ее так сильно, словно он опасался, что она может в любую минуту покинуть его. — Я уже думала, что не найду тебя, — сонно прошептала она. — Боялась, что завтра не миновать свадьбы. Александру придется нелегко, но я найду слова, чтобы его успокоить.

Он нежно поцеловал ее волосы.

— Александру?

— Да, — кивнула она, улыбаясь в полумраке. — Придется сказать Алексу, что я не смогу выйти за него.

— Выйти за него? — тупо повторил Мститель.

— По-моему, ты сам сказал, что знаешь о каждом моем шаге. И наверное, слышал о приказе адмирала. Завтра я должна выйти замуж. Все равно за кого. Я ждала тебя, сколько могла, а потом Алекс сделал мне предложение, и я посчитала это наилучшим выходом. Но ведь ты согласен взять детей к себе?

Мститель не разжал объятий.

— Джесси, я не могу жениться на тебе.

— Конечно. Я понимаю, что ты не можешь стоять перед алтарем в маске. Поэтому и придумала, что сказать людям. Сочиню, будто встретилась с тобой, когда ловила рыбу, а ты плавал матросом на одном из чужих судов. Таким образом, никто не заподозрит, что ты…

— Джессика, я не могу жениться на тебе.

— Из-за Алекса? Он знает о тебе. Алекс — человек добрый и понимающий. Я объясню…

— Джессика, пожалуйста, не мучай меня. Я не могу стать твоим мужем.

Когда эти слова наконец проникли в ее сознание, Джесс попыталась отодвинуться, но он по-прежнему крепко ее держал.

— Отпусти меня, — велела она.

— Джесси, ты должна понять, что существуют непреодолимые препятствия, из-за которых я не могу на тебе жениться. Веские причины…

— Одна, — обронила Джесс, все еще пытаясь вырваться. — Мне нужна хотя бы одна веская причина.

— Ты должна доверять мне.

— Ха!

Она приподняла голову и взглянула на него.

— Теперь я понимаю, кем стала для тебя. Ты женат? И у тебя есть дети? Что я знаю о тебе? Какой доступной я, должно быть, тебе кажусь! Наверное, ты смеешься над моей глупостью в компании друзей? Скольких еще женщин ты…

Он зажимал ей рот губами, пока она не перестала сопротивляться.

— Джесс, ты имеешь полное право сердиться на меня. Я заслуживаю любого упрека. Но пожалуйста, поверь, что я люблю тебя, и только тебя одну.

— В таком случае не позволяй мне выйти замуж за другого, — прошептала она.

— Монтгомери не способен спать с женщиной.

Джесс даже не сразу поняла, что он имеет в виду.

— Ублюдок! — прошипела она. — Вынуждаешь меня выйти за Алекса, потому что он не способен на единственное, что так хорошо умеешь ты?!

— Я не вынесу, если к тебе будет прикасаться другой мужчина. Джесси, я люблю тебя.

Она сильно толкнула его в грудь, но он так и не отпустил ее.

— Александр был прав насчет тебя. Он сказал, что Мститель из тебя никудышный, а теперь я думаю, что и мужчина ты так себе.

— Минуту назад ты так не думала! — вознегодовал он. — Джесси, давай не будем ссориться.

Он снова стал целовать ее шею.

— Итак, завтра мне предстоит выйти за другого. С твоего благословения.

— У нас нет выхода. Уэстморленд предъявил ультиматум, и если я не могу жениться на тебе, значит, нужно искать другого жениха. А лучше Монтгомери все равно не найдешь. Он по крайней мере не будет тебя домогаться.

Она расслабилась и, почувствовав, что его хватка смягчилась, поспешно откатилась прочь.

— Но отныне и ты до меня не дотронешься.

— Джесси, — укоризненно сказал он, протягивая к ней руки.

Она схватила свою одежду, но… но едва не поддалась искушению вернуться к нему, когда лунный свет коснулся его обнаженного тела. Но тут же опомнилась и, чтобы не выдать захлестнувшего ее гнева, стала поспешно одеваться.

— Воображаешь, что после свадьбы с Алексом я по-прежнему стану бегать к тебе на свидания под покровом ночи?

— Джесси, но ты не любишь Монтгомери.

— Может, и не люблю, но он был добр ко мне и так великодушен, чего тебе, с твоей бравадой, никогда не понять. Позволь мне сказать прямо и честно: сегодняшняя ночь — твой единственный шанс. Единственный. Если завтра я пойду к алтарю с другим, значит, это наше свидание — последнее.

Мститель вскочил и прижался к ней обнаженным телом.

— Станешь жить как монахиня? Интересно, что ты скажешь через неделю, когда я проскользну в твою спальню?

— Нашу спальню. Мою и моего мужа.

Мститель пренебрежительно усмехнулся:

— Хочешь, побьемся об заклад, что Монтгомери не будет с тобой спать? Побоится. Не дай Бог, еще придавишь его во сне, и он помрет!

— Александр — хороший человек, и не смей над ним смеяться. Это твое последнее слово? Ты не женишься на мне?

— Не могу. Будь у меня хотя бы малейшая возможность, я бы это сделал. Но я стану приходить к тебе. А ты — всегда желанная гостья на этом острове.

Руки Джессики путались в шнуровке платья.

— Завтра я дам супружеские обеты и намерена их соблюдать.

— Тебе это не удастся, — уверенно заявил он.

— Ты еще плохо знаешь Таггертов.