Мудрость любви

Глава 12

Прошло несколько дней с того момента, когда Педру отважился предложить Элене руку и сердце. И хотя он сделал это бестолково, неуклюже, тем не менее, у него было достаточно оснований полагать, что Элена не останется безучастной к его предложению. Подумает, как следует на досуге, взвесит все «за» и «против», а потом возьмёт да и позвонит ему, скажет: «Приезжай, я по тебе соскучилась!»

Такими мечтами тешил себя Педру в то время, как Элена была озабочена проблемами своих детей и ей даже в голову не приходило обратиться к нему за помощью или за советом. Всегдашнюю поддержку ей оказывала Ивети, а с недавних пор и Мигел, ставший для Элены надёжной опорой во всех жизненных передрягах. Не было дня, чтобы они не встретились или хотя бы не поговорили друг с другом по телефону.

А Педру, так и не дождавшись от Элены какого-либо знака внимания, однажды сам приехал к ней в клинику в конце рабочего дня и пригласил её на ужин.

– Я был тут неподалеку в адвокатской конторе и подумал, что мы с тобой могли бы сейчас пойти в ресторан, – сказал он глухим от смущения голосом. – Поужинаем и заодно поговорим... Нам надо поговорить!..

У Элены его предложение не вызвало ничего, кроме досады. Ужинать она в тот вечер собиралась с Мигелом, они заранее об этом договорились, а Педру не счёл нужным позвонить накануне, узнать о её планах. И теперь они оба оказались в неловком положении: она вынуждена отказать ему, а он наверняка обидится на неё и разозлится на себя.

– Увы, Педру, сегодня я уже приглашена в гости, – сказала Элена, стараясь быть как можно мягче. – Но ты садись, давай поговорим здесь.

Она не сказала, что приглашена в гости к Мигелу, однако Педру и без того вспылил.

– Какой тут может быть разговор! – Он бросил недовольный взгляд на Марсию, находившуюся в тот момент в кабинете Элены.

Марсия съёжилась под его взглядом и тихонько спросила у Элены:

– Мне выйти?

Элена, в свою очередь, обратилась к Педру:

– У тебя что-то конфиденциальное?

Педру взбесил её вопрос: как будто она и впрямь не знает, о чём он хочет с ней поговорить! На его скулах заходили желваки, а в глазах сверкнули первые искорки гнева. Увидев это, Марсия молча поднялась и вышла из комнаты.

– Я о многом хотел поговорить, но, разумеется, не здесь, – промолвил тем временем Педру.

– Если ты опять о прошлом... – подала голос Элена.

– Не только о прошлом, но и о будущем! И кстати, о настоящем: тебе известно, что Ирис, ни с кем не посоветовавшись, купила машину и так носилась на ней по конезаводу, что сшибла Фабиу – того парня, который ухитрился влюбиться в эту придурочную. Представляешь, кем надо быть, чтобы таким способом распугивать поклонников!

– Я не знала, что Ирис купила машину, – растерянно произнесла Элена. – А парня она, вероятно, сбила не нарочно. У него серьёзная травма?

– К счастью, он отделался ушибами и ссадинами. Но я знаю, на что способна Ирис. Это дьявол! Забирай её обратно, я не могу с ней управляться!

– Педру, потерпи немного, – попросила Элена. – Мне сейчас негде поселить Ирис. Фред ушёл от Клары и занял теперь свою прежнюю комнату. А квартира, в которой будут жить Камила и Эду, ещё не оборудована, не обставлена. Пожалуйста, подожди хотя бы ради Камилы и её ребенка! Ты же знаешь, что Ирис уже однажды довела Камилу до приступа.

– Ладно, потерплю, – проворчал Педру. – А ты не могла бы перенести свой поход в гости, скажем, на завтра?

– Нет, не могу, – твёрдо ответила Элена. – Понимаешь, этот ужин был оговорен заранее, мать Мигела, наверное, всё уже приготовила...

– Значит, ты идёшь к нему, к этому задрипанному интеллигенту?! На смотрины?

Педру кипел от негодования, но и Элена тоже рассердилась:

– Мигел вовсе не «задрипанный»! Мигел, если хочешь знать...

– Знаю, знаю! – прервал её Педру. – Он благородный, воспитанный, образованный. Это я – мужлан и дурак.

– Заметь, я ничего подобного не говорила, – на всякий случай напомнила ему Элена.

– А это теперь уже не имеет никакого значения! – бросил на неё уничтожающий взгляд Педру и с тем удалился.

Ирис с ужасом ждала возвращения Педру домой. Вчера он сказал, что попросит Элену взять Ирис обратно, и сейчас они там наверняка решают её судьбу.

– Пусть он лучше убьёт меня, а к Элене я не поеду, – храбрилась Ирис перед Сокорру, хотя на самом деле у неё было каное-то дурное предчувствие. – Как ты думаешь, почему его до сих пор нет? Что бы это значило? Уехал ещё в полдень, а сейчас поздний вечер. О чём можно так долго говорить с Эленой?

– Я не пойму, отчего ты так волнуешься, – вяло отвечала ей Сокорру. – Боишься, что Педру выгонит нас из дому?

Или бесишься от ревности, потому что он, видите ли, засиделся в гостях у Элены?

– Меня беспокоит и то и другое, – честно призналась Ирис. – Пойду-ка я к своему Урагану, пусть он развеет мою тоску-печаль!

Она не могла знать, что её судьбу Педру и Элена решили в одну минуту, а потом он с горя поехал в ресторан один, выпил там крепкого виски и уже успел вернуться на конезавод. После осечки с Эленой его снова неудержимо потянуло к Синтии.

Отыскав её на конюшне в довольно поздний час, Педру обрадовался.

– Ну, хоть в чём-то мне сегодня должно повезти! – воскликнул он и, застав Синтию между стойлами, попытался повалить её на пол, устланный опилками.

– Педру, перестань! Отпусти меня! Ты совсем ошалел! – отбивалась она. – Что за дикость – приставать ко мне здесь, посреди конюшни!

– Если хочешь, мы можем поехать в мотель, – великодушно предложил ей Педру.

– Ничего я не хочу. Отстань от меня!

– А я хочу! – дерзко засмеялся он. – И знаю, что ты меня тоже хочешь! – Нет, я тебя ненавижу! Ты мне противен!

– А я обожаю этот твой запах! У-ух! – гнул своё Педру, раздувая ноздри, как конь, и вожделённо закатывая глаза.

– Ты сумасшедший! Отпусти... – слабеющим голосом попросила Синтия. – Тише! По-моему, тут кто-то есть. Я слышала какой-то шум!

– Нет, тебе показалось, – оглядевшись по сторонам, сказал Педру. – Никого здесь нет. Это, наверное, лошадь неловко пошевелилась.

Между тем Синтия не ошиблась: шум, который она слышала, был не чем иным, как глухим возгласом Ирис, невольно вырвавшимся из её груди при виде того, что происходило в конюшне. Педру и Синтия не могли видеть её, она стояла в тени, спрятавшись за мощным крупом Урагана. Когда же Педру наконец удалось повалить Синтию на пол и она издала сладострастный стон, Ирис побежала прочь из конюшни. Но Педру и Синтия были так увлечены друг другом, что на сей раз никакого постороннего шума не услышали.

Домой Ирис прибежала с выпученными от ужаса глазами, и Сокорру подумала, что на неё напал какой-то маньяк.

– Он и есть маньяк! – ответила Ирис, стуча зубами как в лихорадке. – Ты видишь, меня всю трясёт от отвращения!

– Боже мой! – испугалась Сокорру. – Неужели Фабиу на тебя напал?

– Да при чём тут Фабиу? Я говорю о Педру! И напал он не на меня, а на Синтию, – ещё больше удивила её Ирис.

– Не может быть! Педру избил Синтию?!

– Нет, он её лапал, целовал, а потом... изнасиловал.

– Не могу поверить! Где? Как? Ты ничего не путаешь?

– Если бы! – горько усмехнулась Ирис. – Я видела их так же, как сейчас вижу тебя. Представляешь, он повалил её прямо в конюшне! Она не хотела, отбивалась, но он её принудил. Ух, как я его ненавижу!.. Сейчас уже поздно, а завтра мы с тобой поедем к Элене, пусть она возьмёт нас на некоторое время к себе – пока я найду другую квартиру.

– Но ты же так мечтала жить именно здесь, рядом с Педру, – напомнила ей Сокорру.

– А теперь я видеть его не могу! Предатель! Жеребец проклятый! – восклицала Ирис, потрясая кулаками в бессильной злобе.

Она ещё долго металась по комнате, не находя себе места, пока не услышала стук в дверь – это Педру, вернувшись домой, вздумал провести воспитательную работу с Ирис.

А она, открыв дверь и увидев его, тотчас же выпалила:

– Я тебя ненавижу!

После свидания с Синтией Педру был настроен благодушно, поэтому не обиделся на Ирис.

Я тоже с трудом тебя выношу, – сказал он, улыбнувшись. – Но мне придётся потерпеть некоторое время, потому что у Элены сейчас живёт Фред и твоя комната занята. Я дал слово Элене, что мы с тобой попытаемся лояльно относиться друг к другу. Поэтому, будь добра, веди себя пристойно!

Ирис очень огорчилась, узнав, что в доме Элены для неё нет места, но в то же время её возмутили нравоучения Педру, и она, не думая о последствиях, пошла на него с открытым забралом:

– Чья бы корова мычала! Ты сам ведёшь себя непристойно, хуже скотины!

– Эй, куда тебя понесло, детка? – всё ещё благодушествовал Педру, не догадываясь, что имеет в виду Ирис. – Ты, пожалуйста, не зарывайся. Я обещал Элене, что мы с тобой как-то поладим.

– И не надейся! Если Элена узнает, что ты делал сегодня на конюшне, то она сама заберёт меня отсюда. Это же опасно – жить под одной крышей с насильником! Не только меня заберёт, но и Сокорру!

Педру остолбенел, услышав такое заявление. А тут ещё в поле его зрения попала Сокорру, стоявшая за спиной Ирис и готовая в любой момент прийти ей на помощь.

– А ну, пойдём ко мне, поговорим без свидетелей! – сказал он, оправившись от шока.

– Ирис, не ходи! – воскликнула Сокорру. – Я боюсь...

– А я не боюсь его! – гордо вскинула голову Ирис. – Он теперь не посмеет меня ударить!

С воинственным видом она проследовала за ним в соседнюю комнату, но стоило ей войти туда, как прежние чувства к Педру нахлынули на неё с новой силой. Поселиться в этой комнате вдвоём с ним было бы для Ирис пределом мечтаний. Она обожала запах, которым здесь была пропитана каждая вещь, принадлежавшая Педру. Она изобретала самые невероятные предлоги, чтобы строгий хозяин этого заветного пространства мог впустить её сюда хоть на минуту.

И вот теперь он сам зазвал Ирис к себе, но по какому ужасному поводу! Он был грозен, требуя от неё объяснений, он был разъярён. А Ирис смотрела на него без страха, не чувствуя в тот момент ничего, кроме обиды.

– Ты меня слышишь? – в который раз повторил Педру. – Я хочу знать, что означают все эти гнусности, все эти грязные намеки насчёт конюшни и какого-то там насилия. Ты совсем спятила, если позволяешь себе подобные мерзости?

– Мерзость и гнусность – это как раз то самое, что ты делал в конюшне с Синтией! – отбрила его Ирис. – И не вздумай отпираться, я всё видела.

– Что ты видела? – упавшим голосом спросил Педру, не сумев скрыть своего испуга.

И Ирис рассказала ему примерно то же, что и Сокорру. Педру в отчаянии схватился за голову:

– Я никого не насиловал, заруби это у себя на носу! А если ты действительно за мной шпионила и что–то видела, то тебя надо выпороть, чтобы не совала нос в чужие дела.

– Я не шпионила! Я просто зашла к Урагану, а ты... Я всегда восхищалась тобой, боготворила тебя. Я и сейчас ещё люблю тебя! Но тебе, похоже, не понять, что такое любовь. Ты никого не любишь, а только удовлетворяешь свои скотские желания. Теперь я всё поняла!..

Гнев, любовь, обида смешались в душе Ирис, и всю эту гремучую смесь она беспощадно изливала на Педру, не давая ему возможности оправдаться. Когда же от наплыва разноречивых эмоций у неё перехватило дыхание, Педру наконец смог вклиниться в её обличительный монолог.

– Я взрослый свободный мужчина, – сказал он. – К тому же, заметь, холостой! Я никому не изменяю и волен выбирать ту женщину, какую хочу. Понятно?

– А Синтия этого не хотела, она пыталась сбежать! Ты её принудил! Педру надоело заниматься педагогикой, которая всегда давалась ему с трудом, и поэтому он брякнул со всей присущей ему прямотой:

– А хоть бы и так! Я делал это, и буду делать столько раз, сколько мне вздумается! Это моя жизнь, и ты не имеешь права совать в неё свой поганый нос!

– Я тебя ненавижу! – снова повторила Ирис, клокоча от гнева. – Ты мне за всё заплатишь, Педру!

– Что?! – вскипел он. – Ты ещё будешь мне угрожать? Да я вышвырну тебя отсюда пинками, и живи, где хочешь! Давай выметайся прямо сейчас!

Ирис, ещё несколько минут назад сама рвавшаяся из дома Педру, ставшего для неё невыносимым, вдруг поняла, что не хочет уходить отсюда и останется здесь, чего бы ей это ни стоило.

– Я передумала съезжать от тебя, – заявила она с нескрываемым злорадством. – А если ты попытаешься меня выгнать, я расскажу Алме, Элене, родителям Синтии всё, что видела сегодня на конюшне! И они запросто поверят в то, что на месте Синтии вполне могли оказаться я или Сокорру.

– Ты просто исчадие ада! – возмутился Педру. – Пытаешься решить свою проблему, шантажируя меня? Это подло!

– А ты, я вижу, испугался! – засмеялась Ирис. – Значит, я попала в цель. Ты надругался над моими чувствами и теперь получишь по справедливости. Получишь сполна!

Педру оказался в сложной ситуации. Он ни секунды не сомневался в том, что Ирис осуществит свою угрозу. И что будет тогда? Позор! Как он посмотрит в глаза Элене, которой совсем недавно клялся в любви? И что скажет Камиле, доверившей ему такую почётную миссию у неё на свадьбе?

– Ладно, чёрт с тобой, оставайся, – процедил он сквозь зубы. – Я не хочу, чтобы твой дурацкий шантаж затронул Синтию и бросил тень на её доброе имя. Она этого не заслужила.

– Сокорру тоже может здесь остаться? – спросила Ирис.

– Да. Сокорру мне абсолютно не мешает. Пусть она живёт тут хоть сто лет! – отмахнулся от неё Педру. – Всё, на сегодня хватит. Иди спать. Но знай: уж тепер-то я постараюсь держать тебя в узде!

У Ирис достало ума не вступать с ним в новый спор, но, вернувшись к себе в комнату, она сказала Сокорру:

– Мы будем жить здесь, и теперь я буду помыкать Педру, как захочу! Он у меня вот где! – Она красноречиво сжала кулак, и Сокорру догадалась, в чём тут дело.

– Ты собираешься его шантажировать? – спросила она в испуге. – Но Педру же тебя возненавидит!

– А мне плевать на него! – вдруг расхрабрилась Ирис.– Я больше не буду бегать за ним как дурочка. А вот он будет вынужден считаться со мной, иначе я навсегда подорву его репутацию. Да-да, ещё как подорву!

Во всей этой истории для Ирис оставалась одна загадка: ей было непонятно, почему Синтия не кричала, не звала на помощь, почему так легко подчинилась воле Педру? Может, она и сама была этому рада? А Педру, может, и не врал, говоря, что он никого не насиловал, и к тому же делал это не в первый раз?

Не находя ответа на такие сложные вопросы, Ирис решила дождаться утра и посмотреть, как будет вести себя Синтия. Может, она пожалуется Алме. Или, не дай Бог, заявит в полицию, тогда Педру арестуют! Нет, такой участи для него Ирис не хотела. Если Синтия это сделает, тогда Ирис выступит на суде и засвидетельствует под присягой, что Педру виновен лишь отчасти: он только проявил инициативу. Ведь Синтия же не стала поднимать шума, а то бы Ирис непременно пришла ей на помощь и вдвоём они сумели бы отбиться от Педру.

Утром, однако, выяснилось, что Синтия не подняла шума и после всего случившегося. На работу она приехала вовремя и выглядела весёлой, счастливой, прямо искрилась вся изнутри.

Ирис поняла, что это неспроста, и без обиняков сказала Синтии:

– Похоже, я в тебе крупно ошиблась. Синтия изумлённо вскинула брови:

– Что с тобой, Ирис? В чём я, по-твоему, провинилась?

– Я вчера видела тебя с Педру на конюшне! Скажи, это было в первый раз?

Синтия залилась краской, у неё перехватило дыхание, она готова была провалиться сквозь землю под испытующим взглядом Ирис. Надо было что-то отвечать, но что тут ответишь?! А Ирис, верно истолковав эту затянувшуюся паузу, нанесла Синтии следующий удар:

– Теперь я не сомневаюсь, что ты сама этого хотела. Иначе бы Педру к тебе и не сунулся. Скажи, и давно вы вот так?..

– Ирис, перестань! – не выдержала этой пытки Синтия. – Есть вещи, о которых я не говорю даже с самыми близкими людьми. Это моя, и только моя, проблема, понимаешь?

– Мне трудно это понять. Ты что, любишь Педру?

– Нет, иногда я его ненавижу! – совершенно искренне ответила Синтия, но Ирис ей не поверила:

– А почему ж ты вчера так легко сдалась и сегодня не пожаловалась Алме на Педру?

– Потому что я взрослая женщина и сама должна за себя отвечать.

– Ну теперь мне действительно всё ясно: вы оба друг друга стоите! – подвела итог Ирис. – Совокупляетесь в конюшне, как животные!

Такой грубости Синтия не могла ей спустить.

– А ну катись отсюда, нахалка! – подступила она к Ирис. – Никто не имеет права вмешиваться в мою жизнь.

– Ты ошибаешься, – приняла вызов Ирис. – Здесь конезавод, а не придорожный мотель! Вот расскажу всё Алме, и вы оба вмиг окажетесь на улице!

– Ты думаешь, я этого очень боюсь? – усмехнулась Синтия. – Мне будет нетрудно устроиться на другую работу. А вот Педру и впрямь придётся туго. Он всей душой привязан к конезаводу. Так что у тебя есть прекрасная возможность отомстить Педру. Иди к Алме, не маячь у меня перед глазами!

Ирис поняла, что в этой схватке она проиграла Синтии по всем статьям. Даже попытка шантажа не принесла должного результата: Синтия сумела извернуться и ударила Ирис в самое больное место. А иначе и быть не могло – ведь Ирис по собственной глупости много раз изливала ей душу, рассказывая о своей давней мучительной, неизбывной любви к Педру! И Синтия умело воспользовалась её доверчивостью.

– Я никогда тебя не прощу! Ты предала меня! – гневно бросила ей в лицо Ирис. – Ты ещё хуже Камилы. Я хочу, чтобы ты умерла!

Синтия посмотрела на неё с сожалением:

– Я не умру, не надейся. А ты, если не перестанешь злобствовать, будешь очень страдать, и этого я тебе не желаю.

– Да пошла ты со своими нравоучениями куда подальше! – ответила на это Ирис. – Я ненавижу вас обоих – и тебя, и его!

Боясь расплакаться на виду у Синтии, она стремглав помчалась в конюшню, оседлала своего Урагана и поскакала на нём в луга, ещё не утратившие утренней свежести.

А Синтия разыскала Педру и сказала, что между ними всё кончено.

– Ты что, испугалась Ирис? Это она тебя так накрутила? – догадался Педру.

– Ирис тут ни при чём, – вздохнула Синтия. – Я давно предчувствовала, что этим всё и закончится.

– Но ты сама виновата: не хотела встречаться со мной в другом месте. Выброси эту чушь из головы! Мы не обязаны ни перед кем отчитываться. Если хочешь, сегодня поедем в мотель, потому что у меня дома снова можем нарваться на Ирис.

– Педру, неужели ты настолько примитивен, что даже сейчас не думаешь ни о чём другом, кроме секса? – с горькой укоризной спросила Синтия.

– А в чём дело? – не понял он её укора. – Я следую своему инстинкту, мной движет естественное желание, так же, впрочем, как и тобой. Мы из одного теста, Синтия!

– Нет! Я не хочу быть такой, Педру! – ответила она. – Мне нужна любовь. Да-да, я хочу любить и быть любимой! Но тебе, похоже, этого не дано понять...