Глава 4

Джой наблюдала, как Мун расхаживает по клетке. Он рычал, выглядел встревоженным и возбуждённым. Вой разорвал тишину комнаты, когда она вышла из лифта.

В тот момент он сосредоточился и угрожающе посмотрел на неё, прежде чем отвернулся и перестал её замечать. Она сглотнула, скинула обувь и медленно приблизилась.

— Мун?

Он даже не взглянул на неё. Ей стало интересно, что произошло с тех пор, как она ушла. Он помнил, как схватил её за горло?

Угрожал убить её? Может быть, он думал, что она пришла как-нибудь ему отомстить. Сотрудники Мерсил поступили бы именно так.

Было бы самоубийством приблизиться к нему сейчас, так что Джой подошла к стулу, который оставил Расти, и села. Она наблюдала за ним, скрестив руки на груди, в надежде, что он успокоится, или устанет.

Охранник наверху сказал, что Мун поел около часа назад. Новые цепи, закрепленные на руках и ногах, волочились за ним по полу. Это значительно повлияло на состояние его разума. Она готова была карьеру на это поставить.

— Ты понимаешь меня?

Он ни на секунду не прекратил ходить туда-сюда. Хотя резко дёрнул одной рукой в сторону решётки, цепь на запястье ударилась о прутья. От раздавшегося звука Джой вздрогнула.

— Им пришлось сделать это. Понимаешь? Все здесь очень стараются тебе помочь.

Мун проигнорировал её слова, но, снова зарычав, остановился, и подёргал поочерёдно каждой ногой, отчего цепи зазвенели. Её внимание сфокусировалось на том, как они были закреплены.

Кажется, Виды обернули его запястья и лодыжки кожаными полосами, чтобы защитить от трения. Поверх были надеты металлические скобы. Он опять начал мерить шагами клетку, волоча за собой цепи и мучительно воя.

Звук был тревожным и пугающим одновременно. «Так много ярости». Джой не могла винить его, запертого в клетке в полутёмном подвале. Она доказывала, что свет необходим, но офицер только мотал головой.

— От яркого света станет хуже. Кажется, темнота ему нравится. Это говорит хищник внутри нас.

С такой логикой Джой поспорить не могла и уступила. Мун утратил человечность после нападения. Его животная сторона предпочла бы темноту, если бы он мог выбирать.

От медиков никаких хороших новостей не поступало. Не было найдено никакого лекарства, и доктора всё ещё не разобрались, каким образом препарат приводил Муна в животное состояние.

Что бы ни сделали нападавшие, это действовало до сих пор. Джой надеялась, что пройдёт время, и он вернётся к нормальному состоянию, но этого не произошло.

— Мун?

Он продолжил шагать, через каждые несколько футов дёргая цепи, и теперь резко махнул в сторону другой рукой. Цепь ударилась о решётку. Было очевидно, что его состояние ухудшилось, но решение принимал Джастис Норт, он был главным.

Джой поднялась, пытаясь привлечь внимание Муна. Немного приблизилась. Его ноздри затрепетали, пока он шумно принюхивался, но ходить туда-сюда по небольшому пространству клетки он не прекратил.

И всё-таки, она заметила, что при каждом развороте он бросал взгляд в её сторону. Он наблюдал за ней, но делал это исподтишка.

Пять футов от клетки — вполне достаточно. Она коснулась юбки, лучше бы, конечно, это были штаны.

Когда позвонили из ОНВ, она не знала, что в Хоумлэнде придётся остаться надолго. Ей принесли запасную одежду, но брюк там не было. Футболки, спортивные шорты и пара юбок.

— Мун?

Он резко повернул голову в её сторону и оскалился, показав ровные белые зубы и острые клыки. Зарычал, но остановился. Тёмные глаза прищурились, пока он смотрел на неё. И если бы взглядом можно было убивать, Джой была бы уже мертва.

Она дрожащими пальцами расстегнула рубашку. Ага. Он уставился на её грудь, и сердитые звуки, которые издавал, сменились тяжёлым дыханием.

Джой раздвинула шелковистый материал, чтобы у него был хороший вид на её лифчик с пуш-ап эффектом и ложбинку между грудей. И полоску обнажённой кожи до пояса её юбки.

— Теперь я привлекла твоё внимание.

Он посмотрел вверх, на секунду встретился с ней глазами, прежде чем снова уставиться на её грудь. Мягкий рокот исходил из его горла, пока он подбирался ближе к решётке, чтобы ухватиться за её прутья.

— Ты понимаешь меня? Кивни, если да, Мун.

Его пальцы сжали прутья так крепко, что побелели костяшки.

— Мун?

Он пристально посмотрел в её глаза, пока она изучала его. Затем указал на пол перед собой.

— Хочешь, чтобы я была там? Говори со мной. Дай мне понять, что не собираешься навредить мне.

— Подойди. — Его голос звучал нечеловечески глубоко.

По спине пробежались мурашки.

Один шаг навстречу — и она замерла. Надеясь, что это подтолкнёт его к общению с ней. Пока не получится зафиксировать улучшение его состояния, она не может позволить ему прикоснуться к себе.

— Здесь, — снова указал он.

— Не сейчас.

Её сердце заколотилось. Мун всегда вселял в неё трепет своими размерами и силой. Еще когда был её пациентом и полностью контролировал свой разум. А с тех пор, как покинул четвёртый участок, он стал еще больше и мускулистее.

В его глазах вспыхнул гнев.

— Сейчас.

«Три слова». Джой собиралась вести счёт всему, что он скажет.

— Ты знаешь, кто я?

На лице отразилось замешательство. Совсем не на такой ответ она надеялась.

— Я Джой. — Она указала на себя. — Джойс. Доктор Ярдс. Мы знали друг друга. Подумай, Мун. — Ей в голову пришла идея, которая могла усугубить ситуацию, но Джой казалось, что хуже уже некуда. — 466? Мне нужно, чтобы ты говорил со мной.


* * * * *


Он хотел, чтобы самка подошла к нему, но она стояла там, вне пределов досягаемости. Его это злило. Ярость красным туманом застилала разум. Она заговорила и назвала его 466. Туман немного рассеялся, появилось воспоминание. Он попытался сосредоточиться на нём. На чем-то важном…

Изящные бледные руки с длинными красными ногтями ясно стояли пред глазами. Ему было интересно, каково чувствовать их на своей коже, особенно на спине, потому что они не настоящие.

Люди носят накладные ногти. Ему было любопытно, зачем это женщинам. Он встал и подошел ближе, взял её за запястье. Такое тонкое. Он может легко сломать ей кости, если захочет. Он поднял взгляд, услышав тихий женский вздох.

— Что ты делаешь? Отпусти.

В её красивых глазах отражался намёк на страх, и его это бесило. Он провел подушечкой большого пальца по краю ногтя. «Гладкий, совсем не острый».

Он сомневался, что они способны повредить кожу. Мун наклонился, а она откинулась на спинку стула, но недостаточно далеко для того, чтобы высвободиться из его хватки.

— Я никогда не обижу тебя, Джой.

— Джойс, — поправила она. — То есть, доктор Ярдс.

Он смеётся.

— Зачем они тебе, Джой? Для чего?

Кажется, вопрос поставил её в тупик.

— Эм, они хорошо выглядят, ну и, думаю, напоминают мне о моей женственности.

Он осмотрел ее с ног до головы, насколько позволяла видимость, за исключением того, что скрывает стол.

— В тебе всё женственное. Зачем тебе такое напоминание?

Он не смог удержаться и провел по её ладони большим пальцем. Мягкая и гладкая. Он хотел почувствовать, как она скользит по его коже.

Лучше всего, когда она сама, обнаженная, окажется под ним. Он даже возьмёт её лицом к лицу, как это делают люди. Он никогда не пробовал эту позу раньше, но ведь и совокупиться с человеческой женщиной он раньше не хотел.

Джойс не пыталась вырваться, но и радостной не выглядела.

— Это человеческие штучки. Эм, женщинам нравится чувствовать себя красивыми, они наносят макияж, красят волосы, делают маникюр.

Он изучал её лицо.

— Ты не используешь макияж.

— Использую.

Это его удивило. Он принюхался, наклонился над столом, зависнув над ней.

— Я не вижу этого и не чую.

— Я не крашусь сильно. — Наконец она попыталась освободить свою руку, вытащить из его пальцев. — Пожалуйста, сядь. Ты знаешь правила. Ты сегодня совершенно неуправляем, 466.

Ему становится весело.

— Я хочу тебя. Мне любопытно твоё тело.

— Любопытство не порок, но большое свинство, — прошептала она.

Это его позабавило, и она рассмеялся. Ему нравится поддразнивать её и получать неожиданные ответы. Он ослабил хватку, и она вырвалась.

На её лице читалось облегчение, но потом он наклонился так, что только край стола, врезающийся в бёдра, мешал упасть. Он осторожно, чтобы не поранить кожу, заключил её лицо в ладони, и она снова ахнула.

— Тогда хорошо, что я из собачьих.

Он оказался с ней нос к носу, вдохнул этот чудесный аромат, который принадлежит ей одной. Он обожал запах Джой. Она распахнула рот. Он знал, что не специально, но это приглашение, и он не собирается отказываться.

Он склонил голову и попытался поцеловать её.

В её распахнутых глазах мелькнула паника, за секунду до того, как она повернула голову, так неожиданно, что он позволил ей сделать это. Его губы коснулись её щеки. Он готов был зарычать, но ему удалось сдержаться.

Последнее, чего ему хотелось — напугать её.

— Поцелуй меня, — шёпотом попросил он. — Я не пораню тебя зубами. Поверь мне, сладкая. Я хочу, чтобы тебя это порадовало. — Его член, запертый в тесной ловушке джинсов, затвердел настолько быстро, что Мун вздрогнул от неприятного ощущения. Он слишком сильно хотел Джой и не собирался больше терпеть. — Позволь мне.

— Нет.

Он едва услышал её тихий отказ. Улыбнулся и немного отодвинулся, отпуская её.

— Скоро ты согласишься. Посмотри на меня.

Она нерешительно повернулась и теперь была так близко, что каждый её вдох щекотал его губы. Их взгляды встретились. Ему так сильно хотелось схватить стол и отбросить его прочь, что пришлось сжать руки в кулаки, чтобы этого не сделать.

Он может оказаться на ней прямо сейчас, уложить на пол и трахнуть.

Неожиданно его член болезненно запульсировал, в том же ритме, что и сердце. Одной только мысли о ней, обнажённой, под ним, обхватывающей его руками и ногами, пока он ударяется в ее бедра, оказалось достаточно, чтобы проверить его способность держать себя в руках. Она будет мягкой, сладкой и горячей.

Это уже слишком. Он выпрямился, обошел стол и сел на корточки. Она округлила глаза, когда он резко развернул стул и пододвинул так, что её колени уперлись ему в живот. Он раздвинул её ноги и устроился между ними.

— 466? Остановись!

Её голос дрогнул, но в глазах не было страха. Он вдохнул аромат её возбуждения, этого более чем достаточно, чтобы свести его с ума. Она тоже его хочет, но не признаётся. Раздражение растёт. Почему она продолжает на словах отрицать их взаимное влечение, когда её тело разоблачает этот обман?

— Я включу сигнал тревоги.

Он ясно прочел немую мольбу в её глазах. Она не хочет этого делать, но сделает. Она всегда угрожает таким образом, чтобы держать его на расстоянии. Ему надоело.

— Не включишь. Они выстрелят в меня дротиком с успокоительным, запрут на неделю и направят к другому мозгоправу.

Он придвинулся ближе, и его руки обхватили её талию. Такая тонкая. Кожа под тканью оказалась мягкой и податливой, когда он осторожно её сжал, очарованный тем, насколько Джойс отличается от него самого.

— Она тебе не нравится. Я твой, и ты не позволишь кому-то другому заботиться обо мне.

Она распахнула и снова закрыла рот, дыхание сбилось.

— Неправда, что мне не нравится Жеральдина.

— Врёшь, — заявил он.

— Она — моя коллега, и я никогда не говорила, что она мне не нравится.

Он приглушённо зарычал. Она пыталась завязать спор, чтобы отвлечь его от секса. Не сработает. 

— Ты смотришь на неё с отвращением и раздражением. Она тебе не нравится, и не позволишь ей быть рядом со мной.

Она положила ладони на его грудь. Ощущения приятные, но было бы ещё лучше, если бы она прикоснулась к голой коже.

— У нас разный подход к пациентам, вот и всё.

— В чём различие?

Джой облизнула губы, дразнила его своим язычком.

— Кроме того, что она больше получает? Степени. У неё их больше, чем у меня. Хотя, что касается обучения и опыта работы — отличие небольшое. Мы обе — врачи, изучали психотерапию. Она психиатр, а я психолог. Я доктор психологии, но она — доктор медицинских наук. Она задирает нос, как и большинство.

— Ты лучше. Я слышал, что она злая. Ты не включишь сигнал тревоги. Они отдадут меня ей. Ты не хочешь этого.

Кончики её пальцев впились в его рубашку, ладони прижались сильнее. У неё не хватило сил, чтобы заставить его сдвинуться с места, когда она попыталась его оттолкнуть. А ему действительно нравилось чувствовать её руки на своем теле.

— Не хочу.

Он знал.

— Позволь мне коснуться тебя. Будет приятно.

Её язычок снова пробежался по губам.

— Послушай, — прошептала она. — Мы не можем этого сделать.

— Ты хочешь меня. Не лги.

— Хочу. — Она призналась так тихо, что он с трудом различил это чудесное слово.

Он почувствовал удовлетворение.

— Хорошо.

— Но мы не можем сделать это.

Его надежды рушатся.

— Можем.

— Нет, не можем. — Она бросила взгляд в сторону дверей, снова посмотрела на него.

— Я могу спросить кое-что? Только честно?

— Да. — Он скажет ей всё, что она только захочет узнать.

— Если я скажу «да», то после того, как ты получишь, что хотел, ты прекратишь меня домогаться? Тебе любопытно, каково заниматься сексом со мной, или это что-то большее?

Он даже не задумался.

— Большее. Одного раза никогда не будет достаточно.

— Как я и думала. — Она приподняла голову, и в её глазах появилась решимость. — Отойди, или я включу сигнал тревоги. Не хочу этого, но сделаю.

Он видит, что она не лжёт, и, отпрянув, рычит. Было бы так легко остановить её. Его рефлексы гораздо лучше.

Она не дотянулась бы до кнопки, если он схватит её, сдёрнет со стула и прижмёт к полу. Как бы ему ни хотелось, он этого не сделает. Он навсегда потеряет её, если предаст то доверие, которое она ему оказала, когда позволила быть наедине с ней во время сеансов.

— Этого не случится, — прошептала она. — Я хочу, но этого не будет.

— Почему нет? Я хочу тебя, ты меня хочешь, и никто здесь нас не остановит.

— Они нас вычислят, — она выпрямилась в кресле, спина ровная. — Думаю, на сегодня достаточно, не так ли?

— Нет. Я не хочу уходить.

Прекрасные глаза прекрасные глаза были обращены к нему.

— Ты должен. Мы продолжим завтра.

— Прекрасно.

Гнев боролся с разочарованием. Он развернулся и покинул кабинет. На следующий день они скажут ему, что она не работает здесь больше и уже не вернётся. Он больше никогда не увидит её снова.

Она подошла ближе, и в его голове всё перепуталось. Как она могла уйти, если он сейчас на неё смотрит? «Что реально? Что воспоминание?» Он сжал прутья решётки, мешающие добраться до Джой.


* * * * *


— Тише, — нараспев произнесла Джой. Мун действовал неразумно, выражение его лица менялось, пока она за ним наблюдала. — Я прямо здесь. Тебе нужно успокоиться. Расслабиться.

Новый Вид за решёткой не был тем 466, которого она знала. С резкими перепадами настроения, нелюдимый, но кое-какой прогресс все же имелся, раз он позволил ей приблизиться.

Она полюбила 466. Более поздний Мун, тот, что на видео, которое показал Харли, был очаровательным, общительным, увлекался спортом.

Конечно, толчком к последнему могло быть желание поиграть с самками. Более чем обоснованное предположение, которое заставило маленького зеленоглазого монстра ревности внутри неё поднять голову.

Мужчина перед ней не был ни тем, ни другим. Опасный и нестабильный. «И не стоило об этом забывать», — посоветовала она сама себе.

— Ты знаешь меня?

— Ты меня бросила.

Слова, которые поразили Джой, но она была благодарна, что услышала их, несмотря на то, сколько обвинения они несли.

Он помнил прошлое, и, очевидно, не был счастлив с ней. Не важно. Он говорил и понимал, кто она.

— У меня не было выбора.

Он просунул одну руку между прутьями и потянулся к ней.

— Подойди.

Стоило ли подойди достаточно близко, чтобы он мог прикоснуться? Он всё ещё злился, но теперь она не была для него незнакомкой. Джой приблизилась ещё на шаг.

— Не делай мне больно.

— Подойди, — резко потребовал он.

Она подошла, оказываясь в пределах его досягаемости. Он осторожно ухватил её за предплечье и легонько потянул на себя. Теперь она оказалась прижата к решётке и смотрела на него снизу вверх.

— Почему я здесь? — он уставился на прутья.

Разгоревшаяся надежда, что препарат прекратил своё действие, моментально угасла.

— Ты заболел.

На его лице отразилось недоумение.

— Простудиться я точно не мог.

— Ты был в карауле, в тебя выстрелили дротиком с неизвестным препаратом.

— В карауле? У нас есть охранники. Почему я делал их работу?

Джой встревожилась.

— Как думаешь, где мы?

— В мотеле.

«Дерьмо! Он в прошлом, не в настоящем». Она попыталась не паниковать.

— Подумай хорошенько. Ты хоть что-нибудь помнишь о том, как уезжал из мотеля? Как приехал в Хоумлэнд? — Она надеялась, что намёки подстегнут его воспоминания.

— Что это?

«О, Боже. Огромный фрагмент его памяти исчез. Успокойся и не показывай, насколько поражена, — приказала она себе. — Этим его память не вернуть».

По крайней мере, ему удалось сохранить воспоминания о ней и о времени, проведённом в пустыне. Уже что-то.

— Выпусти меня, — он снова посмотрел на прутья решётки. — Открой дверь.

— Я не могу. У меня нет ключа.

Он зарычал и усилил хватку, но не до такой степени, чтобы навредить Джой.

— Почему ты сделала это со мной?

— Я этого не делала.

— Ты приказала посадить меня в клетку? — от гнева его глаза сузились, и он негромко зарычал. — Ненавижу быть запертым.

— Не приказывала.

— Это сделал другой врач, та, которую ты ненавидишь?

— Я её не ненавижу. Просто считаю ее немного снобом.

— Ты ушла, и меня направили к ней. — Он прижался лицом к решётке. — Она мне не нравится. Это мне за то, что я отказывался говорить с ней, так?

— Нет, — Джой тщательно подбирала слова, чтобы не шокировать и не нанести эмоциональную травму, намекая, как много времени выпало из его сознания. — Это и не её решение. Ты был опасен.

— Я не обидел ни одну женщину из охраны.

Он точно пребывал в прошлом.

— Я знаю. Но ты был не в себе. Что последнее ты помнишь?

— Ты бросила меня.

— Как много времени прошло с тех пор, как я ушла? — Она хотела выяснить временные рамки, в которых он ориентировался, тогда ей удастся проследить за тем, насколько он продвинется.

Он сжал губы и нахмурился, помотал головой.

— Не знаю. Какое-то время. — Он просунул вторую руку между прутьями и коснулся ладонью её лица. Прикосновения кончиков его пальцев вызывали приятные ощущения, когда он, лаская, поглаживал её по щеке. 

— Почему я не могу ответить на этот вопрос?

— Ты заболел, — напомнила она. — Запутался. Всё хорошо. Тебе уже лучше. — Она тоже потянулась через прутья решётки, положила ладонь на его тёплую крепкую грудь, поглаживая. — С тобой всё будет хорошо. Для этого я здесь. Я не оставлю тебя, 466. Обещаю. — Она чувствовала, что сейчас безопаснее использовать его номер, так как это было то, что ему знакомо в его нынешнем состоянии.

Он скользнул рукой вокруг её талии, притянул поближе. Закрыл глаза и вдохнул.

— Ты пахнешь по-другому.

— Я сменила шампунь и кондиционер, но духами не пользовалась. И гель для душа тоже другой.

Своих у неё с собой не было, приходилось пользоваться тем, что предоставили в ОНВ. Она планировала попросить их заказать те марки, к которым она привыкла.

Он открыл глаза, и некоторое время молча наблюдал за ней.

— Скажи им выпустить меня.

Если бы она могла.

— Мне нужно выбраться, — его дыхание участилось. — Ненавижу сидеть в клетке.

— Я знаю, — её рука скользила по его груди вверх, опускалась вниз, до пупка, и снова поднималась вверх. Джой пыталась утихомирить его. — Расслабься. Не волнуйся. Просто говори со мной. Я здесь.

— Я должен выбраться, — он прекратил поглаживать её щёку, отдёрнул руку и вцепился в прутья. — Вытащи меня. — Его тон перешёл в рычание. — Позови охрану, Джой. Я никому не наврежу. Скажу им, что я твой, и они сделают, как ты скажешь.

Искушение — та ещё дрянь, и она обдумывала, что случится, если позвать сюда других Видов.

Если Мун увидит, кто его охраняет, продвинется ли он дальше, или ещё больше запутается? Это может стать толчком, поможет ему вспомнить, каким он стал с тех пор, как она с ним познакомилась.

Или шок вернёт его в прежнее состояние. Она не знала, что делать. Джой изучала влияние препаратов, меняющих восприятие, но не то, как они могут повлиять на Новые Виды.

— Я поговорю с теми, кто отвечает за всё это.

Он опять нахмурился, но, отпустив, отошёл назад, от неё самой и её прикосновений.

— Сделай это. Вытащи меня отсюда. — Его взгляд заскользил вниз по её телу, задержался на груди, прежде чем он снова посмотрел ей в глаза. — Я не хочу, чтобы между нами была решётка. Ты дала слово, и я запомню это.

— Хорошо, — кивнула она, чувствуя холод, после того как под её ладонью была его тёплая кожа. Она сжала руку в кулак. — Я сделаю это прямо сейчас. Просто сохраняй спокойствие. Я вернусь так быстро, как смогу.

Он посмотрел вниз и зарычал, подняв обе руки. 

— Цепи.

— Я понимаю.

Он снова зарычал, резко поднял голову и удержал её взгляд.

— Вытащи меня. Сними их. Забери в свой кабинет и скажи, что я буду говорить с тобой.

— Скажу, — она попятилась, не желая уходить, но понимая, что нужно поговорить с Видами об изменении условий его содержания. Развернулась и почти бегом направилась к лифту.

— Джой? — Она остановилась, оглянувшись.

— Не убегай от меня снова. Пообещай.

— Обещаю. На этот раз я тебя не оставлю. Я скоро вернусь, как только уговорю их освободить тебя из этих цепей и выпустить отсюда. Вернусь так быстро, как только возможно.

Загрузка...