27

Закон извечный, суровый: для первовосходителей наилучший путь к вершине тот, что с меньшими издержками, трудностями открывается лишь с уже взятой ими высоты. До того, случается, сбивают с толку тропы, ведущие в никуда, с которых неизбежно шагать вспять. Так и при разногласиях, что нет-нет возникают при становлении Азербайджана — первой самостоятельной Советской республики во всем мусульманском мире. В сложной и напряженной обстановке тех лет порой допускал отдельные ошибки и Нариманов. Заблуждался — исправлял промах. Но всегда, при всех крутых поворотах оставался революционным вождем народов Востока — по определению ЦК Российской Коммунистической партии.

А чтобы восхождение происходило уверенней и возможно надежнее, Ленин весной девятьсот двадцать первого года, после того как свободу обрели Армения, Грузия, адресует дружеское письмо «Товарищам коммунистам Азербайджана, Грузии, Армении, Дагестана, Горской республики». Он не предлагает готовый рецепт, единственно призывает понять своеобразие своего положения — не копировать, не повторять, обдуманно видоизменить тактику применительно к странам, еще более крестьянским, чем Россия.

«Горячо приветствуя Советские республики Кавказа, я позволю себе выразить надежду, что их тесный союз создаст образец национального мира, невиданного при буржуазии и невозможного в буржуазном строе.

Но как ни важен национальный мир между рабочими и крестьянами национальностей Кавказа, а еще несравненно важнее удержать и развить Советскую власть, как переход к социализму. Задача трудная, но вполне исполнимая.

…Больше мягкости, осторожности, уступчивости по отношению к мелкой буржуазии, интеллигенции и особенно крестьянству.

…Более медленный, более осторожный, более систематический переход к социализму — вот что возможно и необходимо для республик Кавказа в отличие от РСФСР. Вот что надо понять и уметь осуществить в отличие от нашей тактики.

…Вам, товарищи коммунисты Кавказа… надо уметь с большей осторожностью и систематичностью создавать новое, используя выгодную для вас международную обстановку 1921 года. И Европа и весь мир в 1921 году уже не то, что в 1917 и 1918 годах.

Не копировать нашей тактики, а самостоятельно продумывать причины ее своеобразия, условия и итоги ее, применять у себя не букву, а дух, смысл, уроки опыта 1917–1921 годов. Экономически сразу опереться на товарообмен с капиталистической заграницей…

Сразу постараться улучшить положение крестьян и начать крупные работы электрификации, орошения. Орошение больше всего нужно и больше всего пересоздаст край, возродит его, похоронит прошлое, укрепит переход к социализму»[103].

Тесный союз, чтобы удержать и развить Советскую власть… Справедливо вспомнить. Поздней осенью безмерно сурового девятнадцатого года на II съезде коммунистических организаций народов Востока Нариманов делом ближайшего будущего называет: «Мы должны идти к объединению. Северный Кавказ, Дагестан и Азербайджан обязательно должны объединиться с Советской Россией». Возвратясь в Баку первоответственным за республику, продолжит: «Советский Азербайджан не может существовать без Советской России. Мы подчеркиваем это и теперь: горе Советской России есть горе Советского Азербайджана, враг Советского Азербайджана есть враг Советской России и наоборот: кто с Советской Россией, тот с нами, кто против нее, тот и против нас».

В ночь взятия власти — радиограмма-призыв Ревкома Азербайджана к России оказать военную поддержку. В первый месяц существования республики в «Известиях» Ревкома обращение наркоминдела России Чичерина к Нариманову: «Российское Советское правительство полагает, что единство наших целей и солидарность рабоче-крестьянского строя, естественно, могут привести обе братские республики — Российскую и Азербайджанскую — к созданию незыблемых оформленных связей, облегчающих непрерывность сотрудничества на пути общей советской политики».

Двадцатого сентября 1920 года Пленум ЦК РКП (б) обсуждает проект договора с Азербайджаном. Выступают Ленин, Андреев, Дзержинский, Калинин, Сталин, прибывший из Баку народный комиссар юстиции Шахтахтинский. Несколько дней работает избранная Пленумом комиссия, и 29-го числа окончательно утверждается текст договора о военно-экономическом союзе обеих Советских Социалистических Республик.

Как бы в подтверждение союзнических обязательств — категорическое «нет» Нариманова Ною Жордания. Советский Азербайджан отказывается от соблазнительного товарообмена с меньшевистской Грузией. В обоснование: «1. У Азербайджана с Россией общая экономическая политика (вопрос о нефти — общий вопрос, необходимо его решать совместно). 2. Политический вопрос тесно связан с экономическим».

«Нет!» грузинским меньшевикам. «Нет!» — армянским дашнакцаканам. Всемерная, немедленная, по-кавказски щедрая помощь восставшим народам Армении, Грузии.

«Мы везли из Азербайджана, — сообщает В. Тарахчян, один из руководителей армянских повстанцев, — муку, мануфактуру, бумагу, шрифты, типографское оборудование. За нашим специальным поездом следовали цистерны с керосином, вагоны с зерном. Все это было первым подарком трудящимся Армении».

Двенадцатого или тринадцатого декабря того же двадцатого года — идет вторая неделя Советской Армянской Республики — Ленин беседует с прибывшими из Эривани членами Ревкома.

Ленин: Спорные вопросы между Азербайджаном и вами уже разрешены. Не так ли?

Саак Тер-Габриелян: Да, Ильич. Совместно с Наримановым с легкостью решены вопросы о Зангезуре, Нахичевани и других территориях.

Нариманов позже обнародует в газете крайкома партии «Заря Востока»:

«Я помню, в один из летних дней 1917 года в Тифлисе у Рамишвили в кабинете собрались лидеры меньшевиков Жордания, Гегечкори и другие. Стали обсуждать, как реагировать на выступление армянских националистов в Питере, где они проводили идею о «Великой Армении», иначе говоря, хотели захватить территорию Азербайджана, Грузии и России, чуть ли не до Ростова.

Меня спросили: «Каково ваше мнение?» Я ответил: «Это заставит наших подумать о «Великом Азербайджане», а вас — о «Великой Грузии».

Так и случилось впоследствии: в течение нескольких лет между Закавказскими республиками не затихали ссоры, не раз доходило до вооруженных столкновений именно из-за территорий.

Сколько погибло молодых сил Закавказья, сколько обездоленных, разоренных семейных очагов, сколько тяжко страдающих от голода беженцев, оторванных от родной земли! И все это из-за Зангезура, Карабаха, Закаталы, Лори и т. д.

После освобождения Азербайджана и Армении наша республика торжественно объявляет Зангезур неотъемлемой частью Советской Армении, а Армения провозглашает Нагорный Карабах неотъемлемой частью Азербайджана. Грузия после изгнания меньшевиков совершенно отказывается говорить о Закаталах, считая эту область землей Азербайджана. Уступает довольно значительную территорию от Пойлинского моста к северо-востоку, искони населенную азербайджанцами. Азербайджан объявляет свои естественные богатства общим достоянием всех Советских республик. Ни одно официальное и неофициальное собрание трудящихся не протестовало против сделанных уступок. И не будет протестовать, потому что наши решения в полном согласии с природой трудящихся.

Это дает нам богатейший материал для изучения психологии, мировоззрения двух миров, двух противостоящих классов. Это и урок для населения буржуазных стран на тему, как достигнуть разоружения и всеобщего мира на земле. И в самом деле, при существующем положении в Закавказье придет ли в голову кому-нибудь, что у нас между республиками польется кровь из-за земли? Нет и нет!

Обеспечив наш прекрасный Кавказ, нашу родину с этой стороны, мы должны теперь все свое внимание обратить на создание экономической мощи. При этом мы не должны скрывать от себя: среди Закавказских республик есть экономически богатые и бедные. До поднятия производительных сил бедной республики богатой придется поддерживать бедную…»

Когда азербайджанец хочет поклясться в верности, он ломает чурек[104] и дает половину другу. Нариманов, глава азербайджанского правительства, заявляет: «Мы, азербайджанские коммунисты, признали, что без нашей экономической помощи не жить Грузинской республике и Армянской, а окраинные республики все вместе зависят от жизни Советской России. В общем мы должны сказать, что должны жить одной-единой семьей».

В повседневной действительности это… Март двадцать первого года. Двенадцатого в 16 часов 10 минут Нариманов открывает нефтепровод Баку — Тифлис. Немедленно откликается Ленин. Слово, обращенное к делегатам партийного съезда: «Вы читали в газете об открывающемся нефтепроводе Баку — Тифлис? Вы прочитаете скоро о таком же нефтепроводе до Батума… Дело сводится к тому, чтобы улучшить наше экономическое положение, усилить техническое оборудование нашей республики, увеличить количество продуктов, количество предметов продовольствия и потребления для наших рабочих. В этом отношении всякое облегчение имеет гигантское значение для нас»[105].

Примерно в то же время Пленум ЦК РКП (б) рассматривает предложение Коммунистической партии и правительства Азербайджана об объединении всех Закавказских советских республик в Федерацию. Специальной комиссии поручено в кратчайший срок представить Политбюро свои рекомендации.

Конец месяца. Неотложное задание Ленина секретарю Совнаркома;

«Хлеб для Баку (только до 3.IV). Халатову напомнить: архиважно»[106].

Апрель. Российское телеграфное агентство передает из Баку:

«Сегодня, 5 апреля, в 1 час дня глава Азербайджанского Советского правительства т. Нариманов при громадном стечении рабочих и граждан Бакинского района в присутствии военных моряков и войск гарнизона объявил навигацию открытой. Из Бакинского порта вышел караван, несущий на 33-х судах около трех с половиной миллионов пудов нефтепродуктов в Астрахань. Свободный Азербайджан, не успевший пока отпраздновать первую годовщину своей революционной победы, теперь спешит начать навигационную кампанию на Каспийском море, зная, как остро нуждается Советская Россия в нефти…»

Девятого. Шифровка Ленина Орджоникидзе для Кавказского бюро ЦК (в немногочисленном Кавбюро с первого дня вместе с Серго и Кировым Нариманов):

«…Настоятельно требую создать областной хозяйственный орган для всего Закавказья… постараться купить хоть за границей семян и двинуть орошение в Азербайджане при помощи ресурсов Баку, чтобы развить земледелие и скотоводство…»[107].

Май. В Москву отправляется вновь назначенный представитель Азербайджана при правительстве РСФСР Алигейдар Ширвани. Он доставит письмо Нариманова. «Дорогой Владимир Ильич. Я хотел бы вкратце коснуться вопроса объединения всех Закавказских республик…»

Нариманов обращается за поддержкой. Он безгранично верит: опора этой веры и в беседах «обо всем» при встречах в Москве, и в переписке после возвращения Нариманова в Баку, — в Ленине воплощается настоящее и будущее революции, Азербайджана, Востока. Не далее как шестнадцатого мая на пленуме ЦК Компартии Азербайджана он, Нариманов, говорит:

«Владимир Ильич передал через Мясникова Закавказью заповедь: внимательно относиться к тому, чем живет и дышит основная, т. е. крестьянская масса. Вопрос крестьянский здесь помножен на вопрос национальный. Беда, если пролетариат и крестьянство начинают говорить на разных языках. Вдвойне беда, если разные политические языки совпадают с разными национальными языками. Тогда выдвигается опасность — опасность вавилонского столпотворения. Национальный вопрос в Закавказье есть вопрос величайшей важности, и невнимание к нему было бы гибелью и для партии и для Советской власти».

После победы большевиков, после Октября бакинского, эриванского, тифлисского, федеративный государственный союз равноправных республик — средство перехода от разрозненности, а то и враждебности, к мирному сожительству кавказских народов. Средство самое надежное, самое лучшее. Неделю назад на Всеазербайджанском съезде Советов Нариманову пришлось рассказать делегатам не притчу — досадную быль:

— По договору с Советской Россией здесь, на Кавказе, внешняя торговля должна была быть в наших руках. Но в последнее время, когда возникли другие Советские республики — Армянская и Грузинская — и стало возможным получать через Батум товары из-за границы, по преимуществу из Константинополя, сложилось уродливое положение. Представитель стесненной в деньгах Армении предлагает купцу за его товар миллион рублей. Подходит работник Азербайджана, он богаче — у его республики нефть, икра, шелк. Говорит купцу: «Тот человек предложил тебе миллион, я даю три миллиона, отдай товар мне». Купцу желательно получить побольше, он отказывает Армении, продает Азербайджану. То же самое проделывали грузинские товарищи. Нужно было что-то предпринять. Мы создали единый Закавказский центр внешней торговли, чтобы он выступал от имени всех республик, одинаково заботился об Азербайджане, Армении, Грузии. Вчера получили извещение о том, что к Батуму подходят пароходы, везут товары. Мы кое-как обеспечим рабочих, беднейшее крестьянство, служащих.

После первоначальных успехов — объединение железных дорог от моря Каспийского до моря Черного, от побережья в Армению; учреждение общего центра внешней торговли — следуют недостойные дела. В том же Батуме втайне сданы в аренду фирме «Стандард ойл» нефтяные резервуары и причалы нефтяной гавани. Намечено открытие отделения англо-французского Оттоманского банка в Тифлисе. Продолжают существовать пограничные между тремя республиками кордоны с заградительными отрядами, таможенные перегородки. Нет согласия перейти на единые денежные знаки. А тем временем в Париже беглые «правительства» мусаватистов, меньшевиков, дашнакцаканов сколотили на вспомоществование Антанты «Кавказский Центральный Комитет объединенного восстания»…

Третьего ноября в Баку в пользу заключения «федеративного союза между республиками, прежде всего в области военной, хозяйственной и финансовой работы и иностранной политики» высказываются Кавбюро ЦК РКП (б) и Центральные Комитеты компартий Азербайджана, Армении, Грузии. «Политическое объединение даст возможность республикам на деле установить между собой тесный хозяйственный союз, попытки к заключению которого делались неоднократно. Послужит прочной гарантией от всяких покушений на них со стороны контрреволюционных сил и укрепит Советскую власть на рубежах Востока».

В Азербайджане протестуют слывущие архилевыми Р. Ахундов и М. Гусейнов. Перечеркивая собственные пылкие речи на тему: «Нариманов неоправданно осторожен, пристрастно уступчив в национальном вопросе», они шлют доклады в Москву о «преждевременности федерации». Она допустима по прошествии многих лет, когда-нибудь… В Грузии весьма неразборчивые в союзниках и средствах политической борьбы «будисты». Так острые на язык жители Тифлиса называют воинствующих национал-уклонистов, возглавляемых Буду Мдивани.

Ленин вносит предложение — оно принято Политбюро на исходе ноября: «1) Признать федерацию закавказских республик принципиально абсолютно правильной и безусловно подлежащей осуществлению… 2) предложить Центральным комитетам Грузии, Армении и Азербайджана (через Кавбюро) поставить вопрос о федерации пошире на обсуждение партии и рабочих и крестьянских масс, энергично вести пропаганду за федерацию и провести ее через съезды Советов каждой республики…»[108].

В этом году большего уже не успеть. Новый — девятьсот двадцать второй все прежние споры, доводы за и против федерации круто обрывает. Всем Советским республикам, теперь их девять — от Невы и Днепра до Тихого океана, от горной гряды Большого Кавказа до обжигающих песков Хорезма и зеленого разлива лесов Белоруссии — приходится держать фронт еще неизведанный, дипломатический. Одной общей делегацией на международной (двадцать восемь буржуазных стран, с доминионами Великобритании тридцать три) экономической конференции в Генуе надо отстаивать поставленные цели: борьба за всеобщий мир и добросовестное экономическое сотрудничество, деловые торговые отношения независимо от политической системы партнеров. По определению Владимира Ильича: «…ни на что не выгодное для нас не пойдем. Ультиматумам не подчинимся»[109].

В пятницу, 27 января, в круглом Свердловском зале Кремля чрезвычайная сессия ВЦИКа обсуждает состав советской делегации. Председатель — Ленин (Владимиру Ильичу придется подчиниться народному требованию жизнью своей не рисковать, за границу не ехать), заместитель председателя — Чичерин, генеральный секретарь делегации — Боровский. Члены делегации — Красин, Литвинов, Нариманов, Рудзутак…

Несколько неожиданно звучит сообщение председательствующего на сессии Калинина:

— Слово для заявления полномочному представителю Азербайджана.

Строгое, короткое, оно с комментариями весьма противоречивого толка обойдет прессу, пожалуй, всех континентов. «Империалистические государства не приглашают в Геную делегатов от угнетенных мусульманских стран. Это объясняется тем, что правительства Европы, и не только Европы, смотрят на мусульманский угнетенный Восток как на колонии, на объекты их грабежа. Поэтому мусульманский Восток направляет свои взоры на Советскую Россию как на единственную защитницу интересов и прав всех угнетенных и надеется, что российской делегацией будут вполне защищены интересы Востока».

За тем январем пойдут месяцы такие, что грех добрым словом не помянуть. Хотя и не обойдется без борьбы, забот. Так в этом вся жизнь Нариманова.

Февраль. В Тифлисе I съезд коммунистических организаций Закавказья. На смену свое с честью отслужившему Кавбюро ЦК РКП (б) приходит избранный делегатами Компартий Азербайджана, Армении, Грузии краевой комитет. Нариманов — член крайкома. Чуть позднее и его Президиума.

Март. Венец труднейших усилий — подписание договора о федеративном союзе Закавказских республик. С двенадцатого числа Нариманов один из трех председателей Союзного Совета.

Апрель, часть мая. Конференция в Генуе. Наказ Нариманову: «Рабочие, крестьяне, красные аскеры и красноармейцы трудового Азербайджана поручают своему представителю защищать достигнутые ценой величайших жертв революционные завоевания, права, национальную свободу и независимость всех советских республик.

Те, кто сами недавно были рабами и всего лишь два года назад сбросили с себя цепи, поднимают свой могучий голос в защиту попранных прав и интересов колониальных стран Востока. К этому голосу должна чутко прислушаться вся наша советская делегация и громко передать тем, с кем придется сесть за дипломатический стол».

Нелишне заметить. Советская делегация с первого часа энергично настаивает на снятии запрета хотя бы с участия Турции. «Мы еще раз просили итальянское правительство, — сообщает в Москву 10 апреля Чичерин, — передать державам Антанты наше предложение о приглашении на конференцию Турции». А когда турки на свой риск прибыли в Геную, им было заявлено бароном Авеццано от имени председателя конференции: «Турция исключена. Очень сожалею о том, что вы потрудились приехать. Это совершенно бесполезное путешествие, разве если с целью повидать памятник Колумбу…»

Будет и телеграмма из Баку. Чичерину и Нариманову. «Красные аскеры Азербайджанской Красной Армии охраняющие кровь Советских республик нефть на общем собрании 15 апреля постановили зачислить Вас почетным красным аскером этой армии и полагать в служебной командировке в Геную».

По возвращении Нариманов также от своего и Чичерина имени доложит о выполнении задания. Получит благодарность с занесением в «красноармейскую книжку». А по линии партийной — Пленум ЦК РКП (б) 16 мая одобрит опыт первого совместного выступления Советских республик на международной арене — убедительнейшее проявление доверия ранее угнетенных наций к России.

Июнь. В который раз Владимир Ильич употребляет свое влияние в пользу Азербайджана. Решением правительства шестьдесят процентов так называемых долевых отчислений за поставленную республикой нефть пойдут на школы и больницы Азербайджана. Насколько важны эти отчисления, Нариманов напишет два года спустя, когда ему придется возобновить аналогичные хлопоты.

На линованной бумаге красными чернилами:

«Товарищу Мусабекову[110].

20 марта в Политбюро еще раз рассматривался вопрос о долевых отчислениях в пользу Азербайджана. Дело обстояло очень остро в связи с трудным экономическим положением страны. Тем не менее Политбюро уважило мою просьбу, хотя доводы возражавшего мне тов. Дзержинского были серьезны.

Впервые, когда мною этот вопрос был поставлен перед Политбюро еще при товарище Ленине, я прямо указывал на отсталость Азербайджана в культурном отношении (около 3–4 процентов грамотных) и еще на убийственные климатические условия в низменностях Азербайджана (малярия). Из этого Вы видите, какие цели преследовались мною. Эти же соображения заставили меня и теперь выступить перед Политбюро…

Я, конечно, не имею права делать Вам указания, а потому я придаю своему письму частный характер, являясь гражданином Азербайджана… Моя мысль, кажется, ясна — средства, получаемые за нефть, должны расходоваться чрезвычайно бережно на просвещение и здравоохранение. Тот, кто знает положение Азербайджана, иначе не может рассуждать».

Август. Одиннадцатого в середине дня Владимир Ильич принимает в Горках Самеда Агамалиоглы и Авеля Енукидзе. Расспрашивает о Нариманове, просит передать ему сердечный привет. Жизнь сложится так, что личных встреч уже не будет…

Декабрь. Воскресный день, десятое число. Битком набитый оперный театр в Баку. Сейчас откроется I съезд Советов Закавказья. К трибуне направляется Нариманов.

Один из тех, кто его внимательно разглядывает, ученый Азиз Шариф помнит: «Наслушавшись восторженных рассказов о нем, я представлял Нариманова человеком высоким, широкоплечим, могучего телосложения, — в общем, похожего на героя богатыря Кер-оглы. А увидел я человека невысокого, склонного к полноте, чрезвычайно спокойного, пожалуй, даже медлительного в движениях. Говорил он тихо, неторопливо, без громких восклицаний, так, как обычно говорят люди с друзьями. И все слушали его затаив дыхание. Он умело строил фразу[111] — плавную, понятную, ясную, убедительную. Тогда я понял, в чем выражается подлинное обаяние человека; достаточно было увидеть Нариманова, чтобы проникнуться доверием к нему, уважением, любовью. Мне казалось, что от него исходит какой-то внутренний свет, тепло. Сразу чувствовалось, что перед тобой необыкновенно добрый, душевный, справедливый, умный человек, общение с которым облагораживает, очищает, вселяет веру в людей».

Так слово Нариманова при открытии съезда:

«Сегодня закладывается фундамент тому дому, под общей кровлей которого все трудящиеся Закавказья будут переживать и общее горе, и общую радость. В этот день мы открываем вернейший путь к свободе, братству и торжеству труда. В этот самый день мы окончательно хороним те кошмарные события, те черные дни, которые трудовой люд Закавказья вспоминает с отвращением и омерзением. В этот день мы отсюда должны во весь голос сказать народам Востока, что путь, по которому трудящиеся должны идти к своей цели, найден нами, свободными людьми Закавказья».

Чтобы тот единый дом под общей кровлей построить, съезд решает: федеративный союз Азербайджана, Армении, Грузии провозгласить Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республикой. Довершение в Москве тридцатого декабря еще того же девятьсот двадцать второго года. РСФСР, Украина, Белоруссия, Закавказская федерация образуют Советское государство. На принципах доселе неслыханных — полнейшее доверие одной нации к другой, ясное сознание братского единства. Права и полномочия, абсолютно равные независимо от количества населения, размеров территории и уровня развития экономики.

Высшая власть в государстве — Центральный Исполнительный Комитет — ЦИК — Союза. У ЦИКа четыре одинаково правомочных председателя. Михаил Калинин, Нариман Нариманов, Григорий Петровский, Александр Червяков. Русский, азербайджанец, украинец, белорус. Рекомендация Ленина.

Загрузка...