Навстречу Империи: Начало (СИ)

Глава 4

К деревне мы подошли ни от кого не скрываясь. Два часовых на верхней площадке привратной башни заметили нас ещё на выходе из леса, о чём сказал Ордрин. Ворота в окружающем частоколе деревню были одни, сам частокол — высокий, да ещё и поставленный на насыпном валу. Но мы не воевать пришли, а разговаривать, о чём я сразу же напомнил Ирсинду, сходу заявившему, что нашими силами штурм поселения обречен на провал.

У ворот нас никто не встречал, что странно. Вряд ли мы смогли испугать гномов, сумевших так хорошо организовать оборону, особенно учитывая то, что работать им пришлось с недостаточным материалом — древесиной. По крайней мере снаружи ничего каменного не было.

Едва мы подошли к воротам, как в калитке, находящейся сбоку, открылось окошечко и оттуда на нас взглянула рыжебородая физиономия в шлеме, закрывающем верхнюю часть лица, но оставляющее рот открытым. Гном, судя по серьёзному виду, явно хотел что-то спросить, но промахнулся на вдохе, ойкнул и закрыл окошко. Так закрыл, что даже пальцы себе прищемил. С тихим вскриком со второй попытки ему удалось проделать нужную операцию и мы снова остались одни на один с наглухо закрытыми воротами.

— Что это было? — немного ошеломлённо спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Два варианта: либо нас всё-таки сочли достаточно грозной силой… — начал было Ирсинд, но его тут же перебил Ордрин:

— У них под боком дроу, возвёдшие подлость в ранг смысла жизни. Да ни один гном не стал бы так подставляться, если бы возникла хоть малейшая подозрительность в том, что мы как-то с ними связаны.

— В таком случае нас сейчас впустят и извинятся за неподобающий приём, — закончил мысль инженер.

Окошко снова открылось, в нём показался уже другой гном, чернобородый и без шлема. Он оценил ситуацию, закрыл окошко и тут же открыл калитку.

— Заходите, гости дорогие, рады приветствовать вас в нашем вольном поселении. Я, значит, старостой буду, — сказал тот гном, который вторым смотрел на нас через окошко.

Он посторонился и мы вошли. В этот момент я пристально смотрел на него. То, как он рассматривал Ордрина, не скрылось от моих глаз. И ничего, кроме обожания, в его взгляде не было. Архип, идущий вторым, любопытства не вызвал совсем, как будто того не существовало. Я сначала эмоций не вызывал, но когда гном перевёл взгляд на мою правую руку… сложно сказать, что преобладало в этой дикой смеси чувств, но ничего хорошего там не было. Как староста отнесся к инженеру, мне узнать не удалось — Ирсинд шёл позади меня.

От калитки мы сразу попали на пустое пространство перед воротами. Вернее, таким оно должно быть в мирное время. Сейчас же тут выстроились две шеренги воинов. В первой, ближней к нам, находились пехотинцы, первый тир бойцов гномьего замка. Судя по внешнему виду, все Топорщики, то есть не прошли ни один из грейдов. Восемь штук. Во второй линии в количестве пяти гномов выстроились гномьи Арбалетчики, бойцы второго тира, воины дальнего боя, тоже неулучшенные. Судя по всему, нас здесь хотели прикончить, так как больше никого на этой импровизированной площади не было. Ладно, сделаю вид, что не понимаю этого, тем более, что нападать почему-то никто не хочет.

— Рад знакомству, мистер староста…

— Гдитсирд, будьте так любезны, — поправил меня тот, невольно тем самым сыграв по моим правилам.

То, что он не представился сразу — его ошибка, основанная на специфической гномьей системе репутации. Согласно ей, обратиться к гному можно либо по имени, либо согласно занимаемому рангу в обществе, например, мастер или даже грандмастер. «Мистеры», «сэры» и прочие «доны» крайне не приветствуются. Назвать гнома «мистер» — значит потерять уважение среди подгорного народа. Правда, если гном не назвал имя и не обозначил ранг, то репутационные потери несёт уже он. Чем я и воспользовался. Не сомневаюсь, что староста это понял, и очень надеюсь на снижение агрессии в мою сторону.

— Так вот, староста Гдитсирд, — продолжил я, назвав уже его и по имени, и по ныне занимаемой должности, — позвольте представиться, я — Ярогрейв, лорд этих земель. И мне было бы очень приятно, если бы вы и ваша деревня перешли под моё управление.

— Э-э-э… — начал было староста, но я его перебил:

— Что-то не так? Вы не хотите процветания своей деревне? Вы отказываетесь от роскоши и богатства, которые, несомненно, получите под моим правлением? А может быть вы хотите, чтобы малые дети умирали от голода, подлые дроу утаскивали их для своих кровавых обрядов, а матери не могли работать от горя и боли утраты?

Откуда-то послышался женский плач. Значит меня услышали, что немудрено — «обличал» старосту я добротно громко, а мои слова, невольно, попали в цель. Хм, не всё здесь идёт хорошо. Возможно, много играть на публику не придётся.

— Чего же вы молчите, староста Гдитсирд? Почему же гномы, довершившие вам своё существование, вынуждены страдать в деревянных домах и только мечтать о камне вокруг себя? — сказать кому из землян о комфорте каменного мешка — засмеют, а здесь это очень чётко прописано: гномы любят камень, причём настолько, что его отсутствие реально может ухудшить жизнь. Староста понимал: я наступил на больную мозоль. И таких мозолей может быть ещё немало, я сходу вижу как минимум одну: дроу под боком. Гномы, конечно, по малейшему обвинению старосту смещать не будут, это не люди, но сомнения заводятся и в них. Гдитсирда вряд ли устроит такое положение дел: но убивать он меня и моих спутников уже не будет. Ведь первый, на кого бы подумали в этом случае — именно староста, которому я устроил разнос. В общем, остался у гнома только один приемлемый вариант, которым он, как я надеюсь, воспользуется.

— Лорд Ярогрейв, давайте пройдём в мой дом и спокойно там всё обсудим. Ваши спутники пока могут остановиться в нашей таверне, — наконец сказал староста то, чего я от него добивался. Спасибо «Гайду», без него я в век не догадался, как поступить в такой ситуации.

— Что ж, в ваш дом, так в ваш дом. Хотя я не вижу никаких проблем общения на улице, — сказал я старосте и, видя как тот готовится что-то сказать, продолжил: — Но хозяин здесь вы и вам, конечно же, виднее.

Гдитсирд кивнул на последние мои слова и жестом показал воинам расходиться. Я мысленно вздохнул с облегчением. Всё таки быть нашпигованным арбалетными болтами и исполосованным лезвиями топоров отнюдь не то, что хотелось бы испытать в первый же день моей новой жизни. Слава Аркату, обошлось.

Коротко переговорив со своими спутниками и убедив их подождать в таверне, я пошёл за старостой в его дом, подспудно рассматривая деревню. Первое, что бросились в глаза — гномы здесь жили вместе. По крайней мере, три больших дома очень сильно напоминали жилые, по типу длинных домов викингов времён их набегов на Европу. Так же в деревне было много различных сараев для домашней скотины, не знаю точно, как все эти постройки называются, а так же кузница, обязательная постойка для гномов вообще, казарма воинов, таверна, хотя этот маленький домик совершенно зря носил такое громкое имя, и дом старосты. Именно последние четыре здания и образовывали площадку перед воротами. Ещё был вырыт колодец, что характерно — рядом с кузницей. Но, судя по его виду, пользовалась им вся деревня. Хотя точное количество жителей понять было трудно из-за общих домов.

Вот так, за разглядыванием, я и подошёл к единственному двухэтажного дому в деревне, на крыльце которого стоял староста. Вряд ли он сам захотел так, у гномов выделение старшего — фракционной бзик, из-за которого демократия им не грозит. Так что здесь предъявить Гдитсирду было нечего. Да и не очень хочется.

— Проходите, лорд, поднимайтесь сразу по лестнице на второй этаж и заходите в комнату с белой дверью. Я спрошу насчёт ужина и приду, — сказал староста, пропустив меня вперёд.

Поднявшись по лестнице и войдя в белую дверь, я получил возможность рассмотреть обстановку кабинета старосты, а ничем иным это помещение быть и не могло. Прямо напротив двери — окно, рядом с ним стол и кресло старосты. На стене справа — небольшая коллекция оружия, большая часть которого явно боевое, о чём свидетельствуют сколы, вмятины, зазубрины, царапины и прочие следы использования по прямому назначению. Если это личное оружие старосты, тогда понятно желание избавиться от личности с непонятным статусом, меня то есть. Значит это не подлость хитрого политика, а прямолинейность прожженного вояки, решающего проблемы быстро и чётко.

Около левой стены притаились три простых деревянных стула. Создавалось ощущение, что они специально так встали, чтобы казаться менее заметными. Справа и слева от входа стояли наглухо закрытые деревянные шкафы, массивные, но без лишних украшений. Вся отделка помещения сильно констатировала между собой: светлые стены, коричневых оттенков мебель, чёрные пол и потолок, с которого свисала простая, но явно артефактная люстра. Никаких украшений или вычурных излишеств, всё просто, но практично. Типичный стиль гнома-трудоголика, но никак не правителя. Правда, в стандартных условиях подгорный народ предпочитает камень и металл, материалы более понятные этой расе. Но, тем не менее, портрет хозяина кабинета складывается совсем другим, не таким, какое подарило первое впечатление. Оно и к лучшему.

— Проходите, лорд, не стойте на пороге, — сказал мне в спину староста, открыв дверь своего же кабинета. — Присаживайтесь, чувствую я, разговор будет долгим.

— Да не хотелось бы затягивать, — сказал я и подошёл к левой стене.

Взяв оттуда стул, я пристроил его напротив стола и сел. Староста почему-то покачал головой и прошёл к своему креслу.

— Ваше оружие? — спросил я того, указав на стену справа.

— Моё, — не стал юлить тот. — Когда-то я был воеводой прежнего старосты нашей прежней деревни. Тогда мы ещё входили в состав земель Подгорного Трона, а дроу придерживались мирного пакта. Но потом эти мерзкие ушаны стали резать деревни, подобные нашей, одну за другой. Мы жили близко к границе и были обречены. Но дроу слишком уверовали в свои силы и в один из дней решили обрушить тоннель, связывающий нас с основными землями Трона, а в итоге под завалом погибли сами. Мы же решили уйти на новое место. Но в пути дроу напали на нас. Мы отбились, но многие погибли. В том числе и наш прежний староста. Посовещавшись, наши решили отдать его полномочия мне. Я же… Я привёл нас к этому холму, решив, что магический источник — это хороший знак. Да и речка рядом, брошенная рудная шахта неподалёку. Так и живём, — ответил староста, рассказав даже то, что я не спрашивал и даже не надеялся услышать. — А зачем вы спрашиваете про оружие?

— Уважаемый староста, давайте… — начал было я.

— Что-то я не заметил никакого уважения, когда вы наезжали на меня перед воротами, — грубо перебил меня староста.

— Так, давайте без эмоций. Претензии к вам у меня тоже есть. Если мы сейчас начнём меряться нанесенными друг другу оскорблениями, то время уйдёт, а проблемы не исчезнут.

— Ладно, говорите, что вы там хотели сказать.

— Во-первых, я понимаю, почему вы хотели избавиться от нас и в первую очередь конкретно от меня. Быть может, не до конца и не на всю глубину мотивов, но первопричину такого поступка я одобряю: конкурент никому не нужен, — староста молча кивнул. — А что если я не конкурент, а союзник?

— Вы серьёзно думаете, что мелкая сошка в лице меня может стать союзником лорда-бессмертного? — недоуменно спросил староста.

— У нас с вами схожие цели. Вы хотите мира своей деревне, я — процветания всех гномов в своей будущей Империи, — по крайней мере, не отрицает. Уже хорошо.

— Вот только зачем вам я? Вряд ли вы оставите деревню как есть, а значит, и я останусь не у дел. Стану досадной помехой и напоминанием о начале пути. И это в лучшем случае. В худшем — отправите меня куда-нибудь на задворки, чтобы не путался под ногами, — гном поморщился. Ну что ж, подсластим пилюлю.

— То есть, должность бургомистра столицы и место в Совете Старейшин вам не по душе?

Староста задумался. Крепко так задумался. Минут, наверное, на пять. Я не мешал ему принимать решение. Возможно, самое серьёзное в его жизни.

— Но почему я? Неужели больше никто не сможет? — спросил Гдитсирд, выйдя из задумчивости. Наверное, он имел ввиду должность бургомистра.

— Потому что вы управленец, а не политик. Мне такие нужны, — ответил я.

— Но ведь вы, лорд, сами меня упрекали в том, что я недостаточно сделал для жителей деревни.

— Вы прекрасно поняли, староста Гдитсирд…

— Можно Гдитсирд и на «ты».

— Так вот, Гдитсирд, ты же понял, что в тот момент я больше играл на публику? По глазам вижу, что понял. Поэтому сейчас говорю на чистоту: деревня поставлена хорошо. Одно то, что вы под боком заигравшейся шайки бандитов сумели остаться при своих о многом говорит.

— Так вы и о бандитах знаете…

— Со мной тоже можно на ты, — вернул подачу я.

— Да, знаю, успели пересечься. Так что насчёт моего предложения?

— Я не могу отказаться. Такое два раза не предлагают. Но можно последний вопрос? Что будет с деревней? — он явно нервничал. Ещё бы, его детище находится под угрозой уничтожения. Я бы сам в таком случае нервничал.

— Деревню, скорее всего, придётся перенести. Я планирую из неё сделать поселение, полностью ориентированное на сельское хозяйство. Если получится, конечно.

— Не сомневайтесь, я лично приложу все свои силы, чтобы получилось, — на лице Гдитсирда чётко читалось облегчение. Что ж, если такой деятельный гном возьмёт на себя агрономию, я думаю, у нас получится отойти от заложенных в глобальный код игры механик, согласно которому гномы одна из самых плохо производящих сельхозтовары фракций.

Деревня «Боевой топор» присоединилась к вам

Просто отлично, первое присоединение поселения обошлось без крови и жертв, исключительно разговорными силами. Вот только на то оно и первое, что дальше придётся очень сильно изощряться, чтобы деревни и города переходили под мою руку. Сложность, будь она неладна.

— Что ж, хорошо. Тогда перейдём к насущным вопросам, — не стал я откладывать дело в долгий ящик. — Дроу.

— Да, нам придётся их выкурить с вершины холма. И сделать это как можно скорее, — с почти задавленной злостью в глазах проговорил Гдитсирд.

— Как давно они здесь?

— Утром третьи полные сутки закончатся. Позавчера сразу после рассвета пришли с юго-запада, разбили лагерь и успокоились. Той же ночью проводили какие-то странные обряды. Ведьма у них там есть. Часа три жгла костры и красила огонь в разные цвета, в основном тёмные. Но что-то у неё там не получилось. После того, как пламя пропало, она ещё долго ходила вокруг пепла, ругалась и плевалась. Вчера не показывалась, но кто-то из её слуг украл ребёнка. Нашего ребёнка, — со злостью сказал Гдитсирд.

Значит, мне не показалось, женский плач и впрямь был. И это очень плохо. Дроу славятся своими жертвоприношениями ради получения благ от Малассы, их богини-покровительницы, и наличие ведьмы говорит лишь в пользу такого варианта развития событий.

— Что ж, придётся их оттуда выкурить. Соседствовать с ними мы не можем. Вы знаете, сколько их?

— Да уж успели сосчитать, пока они лагерь разбивали, — с усмешкой ответил староста. — Восемь Лазутчиков, шесть Минотавров, два Охотника да Ведьма. И три непонятные фигуры в эльфийских плащах.

Всего два Охотника — это хорошо: меньше будет отравленных болтов в нашу сторону. Лазутчиков наши стрелки смогут удержать на расстоянии, а при должной удаче и вовсе не дать подойти к нам. Минотавров возьмут на себя Топорщики, тем более, что их, вроде как, как Лазутчиков у Ведьмы — восемь. Хотя этот момент надо уточнить.

— А у нас сколько бойцов?

— Ровно столько, сколько вы видели на плацу: восемь Топорщиков и пять Арбалетчиков. Ещё позавчера Арбалетчиков было шесть, — мрачно добавил Гдитсирд.

Так значит, площадку перед воротами они называют плацем? Запомним.

— А что случилось? Несчастный случай?

— Да нет, какой там несчастный случай… За два дня до прихода дроу наведывались к нам бандиты, требовали сдаться под милость их главаря, Прошки, и отдать всё ценное что имеем. Грозились мужиков убить, деревню сжечь, женщин и детей в плен увести. В общем, пугать всячески пытались, не зная с кем связались. Первым же залпом наши стрелки убили их шестерых. В ответ, их единственный лучник метким выстрелом снёс одного нашего, — произнёс староста тихим, печальным голосом.

— И что случилось дальше?

— Ничего. Эти трусы просто убежали, грозя всеми мыслимыми и немыслимыми карами, конечно. Но обещали вернуться через пару-тройку дней.

— Вернулись?

— Нет, вместо них пришли дроу.

— Ясно, — почёсывая переносицу, произнёс я. Староста вновь вернул меня к нашей главной на данный момент проблеме.

— Тогда пойдём посмотрим, что ваши бойцы из себя представляют. Я встал пошёл на выход из кабинета. Очень хотелось задержаться и поговорить с этим, без сомнения, умным гномом подольше, но дела сами себя ведь не сделают и замок сам собой не построится.

— Лорд, вы даже не останетесь на ужин? — недоуменно спросил Гдитсирд.

— Ещё не время ужинать. Дроу всё ещё вполне себе мирно сидят на вершине холма и в ус не дуют. Или вы уже забыли, что они украли в вашем поселении ребёнка? — пристально посмотрел я на него.

— Нет, не забыл. Вы правы, лорд, эту заразу надо выжечь как можно скорее. Кто знает, что они устроят этой ночью? — риторическим вопросом закончил староста.

Из кабинета, а также из дома старосты, мы вышли вместе, но дальше пошли в разные стороны. Гдитсирд — в казарму, за воинами, я — в таверну, за своими спутниками и дракончиком. Таверна, как я и заметил ещё при первом беглом осмотре деревни, была в упрощённом варианте, то есть героев для найма не привлекала, а приносила только деньги, пятьсот золотых в день. Её, при большом желании, можно было улучшить, и тогда она станет давать уже тысячу золотых в сутки, помимо упомянутой функции найма героев, но я этого делать не буду. В своём городе построю новую, сразу улучшенную. Эта станет не нужной — любой город мог иметь только одну таверну каждой расы, представители которой проживали в ней. В деревне же таверна могла быть только одна, каким бы пёстрым не был её расовый состав, и только неулучшенную.

Как я и ожидал, мои спутники сидели за одним столом и потягивали пиво. Гномы. Этим всё и объясняется. Тот факт, что абсолютно с тем же выражением лица, что было у Ордрина и Ирсинда — выражением абсолютного счастья от нахождения чистой пресной холодной воды посреди раскаленной пустыни — пиво вкушал и Архип, я списал на постепенно начавшуюся ассимиляцию, хотя и не представлял, как такое возможно. Дракончик мирно спал под столом. Рядом с ним лежала плохо обглоданная кость, что добавило пару десятков очков в копилку этой троицы: не только о себе позаботились, но ещё и о питомце лорда, особенно учитывая, что питомец разговаривать пока не мог.

— Для добрых гномов пришло время войны, — сказал я, подойдя к ним. Инженер и мечник переглянулись. Ну да, не каждый день так вольно переиначивают девиз одного из гномьих кланов. В частности, в оригинале не было слова «добрых».

— Я так понимаю, дроу? — уточнил Ирсинд, нехотя отрываясь от пива (что для нормального гнома вообще неслыхано; мечник пил своё как ни в чём не бывало) и подтягивая к себе свою сумку, до этого лежавшую на четвертом стуле.

— Они, проклятые, — поморщился я. Третий мой бой в этом мире обещал быть проблемным. Мало того, что дроу и гномы не привыкли сосуществовать друг с другом, что означает, фактически, бой до последнего воина, так и хотелось бы, что бы этот воин был всё же наш. Тем более, что на нашей стороне было одно важное преимущество.

— Каково соотношение сил? — копаясь в сумке, продолжал диалог Ирсинд.

— Ведьма, два Охотника, шесть Минотавров, восемь Лазутчиков с их стороны, восемь Топорщиков, пять Арбалетчиков, ты да Ордрин с нашей.

— Себя ты не считаешь?

— А также трёх странных личностей, что были с ними. То на то и выходит, я думаю.

— Наши шансы повыше, мне кажется. По крайней мере, на словах, — оторвался от пива мечник.

— Постараемся перевести это в дело, — в свою очередь, оторвался Ирсинд и поставил на стол три пузырька: два синих и прозрачный.

— Это… — указал я рукой на них. — Электроразряды и Вспышка, — ответил инженер, и гордо добавил: — Сам делал.

— Как раз то, что нужно против ушастых, — прокомментировал Ордрин.

— Но это так, последний довод королей, — поспешил добавить Ирсинд. — Хотя в нашем случае, лордов.

— Так или иначе, надо торопиться, а то Вспышка может и впрямь понадобиться, — сказал я.

— Ирсинд, Ордрин, нас ждут на площадке перед воротами. Гномы встали и пошли на выход. Встал и Архип, а Ас выбрался из-под стола.

— А я… а меня… но как же… — промямлил парень.

— Нет, ты останешься в деревне. Помни, у тебя мать и сёстры. В конце концов, не для того Ирсинд подстраивал твою смерть, чтобы ты умер по-настоящему.

— Вы правы, лорд. Я останусь в деревне, — голос парня был грустным, но что я мог сделать? Помимо того, что на нём завязан квест с разбойниками, и поэтому терять его нет никакого желания, внутри меня неожиданно проснулась симпатия к этому человеку. Он должен выжить не только сейчас, не только во время квеста, но и дальше, после падения завесы. В конце концов, он единственный человек, как представитель расы, кто не захотел меня убить сегодня. А такое я привык ценить. Какие бы запрограммированные мотивы за этим не стояли.

— «А я? Что делать мне?» — Ас тоже хотел поучаствовать в битве, но и его я туда не собирался брать. Смерть отодвинет его взросление на сутки, плюс ещё сутки на возрождение. Два дня без полётов, которые очень пригодятся для воздушной разведки отдаленных уголков локации. Не говоря уже о том, что взрослый дракон — это полноценная боевая единица, которая лишней точно не будет. Вот только дракончику до одного, очень часто упоминаемого, места все мои стратегические планы. Когда дело касалось битв, отрицательная донатная составляющая в пятидесяти процентах случаев брала верх даже над прямыми приказами и ездовые питомцы, подобные моему Асу, тайно от хозяина шли за ним. И, практически всегда, там и погибали. Поэтому я пошёл на хитрость.

— «У меня для тебя есть задание: пригляди за Архипом и ни в коем случае не дай ему уйти за нами в битву. Это очень важно для меня».

— «Конечно, хозяин. Я не подведу», — дракончик от радости запрыгал по таверне. Ребёнок, что ещё сказать. Впрочем, горя в жизни будет ещё достаточно, так что пусть радуется.

Покосившись в сторону Аса, я жестами подозвал к себе Архипа. Тот всё понял правильно и, когда подошёл, наклонил голову.

— Присмотри за дракончиком, он не должен пойти за нами, — шепнул я ему. — Справишься — награжу.

— Я всё сделаю, лорд. Можете на меня положиться, — прошептал парень в ответ. Ну вот, теперь эти двое будут заняты друг другом и точно никуда не денутся. Просто, как и всё гениальное.

Забрав со стола склянки с зельями, я поспешил на плац. Пора уже выдвигаться к источнику, а то так скоро ночь настанет, а я ни источник не отобью, ни уровень не получу. Обидно будет.

Уже подходя к воротам, у которых выстроились юниты, я услышал спор старосты и мечника.

— Да зачем нам скрываться? — недоумевал Ордрин. — Мы что, воры какие-то? Выйдем через ворота и пойдём напрямик.

— Фактор внезапности лишним не будет, — стоял на своё Гдитсирд. — Пока тёмные будут думать, что опасность идёт только с нашей стороны, они будут контролировать лишь её, а вы спокойно обойдёте холм и ударите их сзади.

— Вот, лорд, — заметил меня мечник, — рассудите нас. Как нам лучше ударить? Прямо и быстро или скрытно и внезапно?

— Прости, Гдитсирд, но здесь я вынужден согласиться с Ордрином. Солнце уже садится, — показал я на светило; оно и впрямь уже было далеко от зенита, приближался вечер. — Нам во что бы то ни стало надо закончить до ночи, иначе силы дроу возрастут многократно, я уж молчу о способностях ведьмы.

— Выше право, лорд, — ответил староста. Хотя было видно, что он остался при своём мнении, но пока он в моём подчинении, ему придётся исполнять мои распоряжения и соглашаться с моими приказами. Типичное поведение гномов. Но если большинство гномов решат, что я не справляюсь — типично выйдут из подчинения, а то и вовсе свергнут, если я стану опасен. Одним словом, хардкор. Играть за гномов — это надо уметь. Но у меня особо выбора нет. Буду стараться.

— Меньше разговоров, пора выдвигаться. Выйдем через калитку, так быстрее будет, нежели через ворота. Топорщики, — обратился к воинам со щитами и, что логично, топорами, — ваша задача будет не дать противнику нанести нашим стрелкам прямой лобовой удар. Выстраивайтесь линией перед ними, сдерживайте врага. Арбалетчики, — повернулся к стрелкам, — сразу ни в кого не стреляйте, но будьте готовы дать залп по моей команде. Ордрин, ты наше главное оружие против ведьмы, в самом начале не лезь в бой, могут накинуться толпой и работать на удержание. Сам ведь понимаешь.

— Понимаю, лорд, — отозвался мечник.

— Ирсинд, будь рядом, но ничем не выдавай свою ручную магию. Мало ли, внезапно понадобится ударить чем-нибудь неожиданным.

— Понял, не дурак, — ответил инженер.

— Всё, пошли. Да прибудет с нами сила Арката, — сказал я в конце ритуальную фразу гномов, с которой они идут в бой.

— Да прибудет с нами сила Арката, — отозвались все, включая старосту, который в бою участвовать не собирался. Хоть его отговаривать не пришлось, сам всё понял.

Вышли и построились мы достаточно быстро: в первую линию, как и было оговорено, встали Топрощики, образуя единую линию; шагах в пяти от них встали Арбалетчики и сразу же зарядили арбалеты, а в небольшом отдалении справа пристроились я, Ордрин и Ирсинд.

Мы медленно пошли к вершине холма. Всё ближе становился виден огонь костра, на котором два Минотавра, явно часовые, готовили что-то в котелке. Едва мы преодолели треть пути до них, как из ближней к нам палатки вышел один эльф и сразу же заметил нас. На его крики выбежали все остальные дроу-Лазутчики и Минотавры, часовые тоже оторвались от котелка. И… стали совещаться. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так. Но говорили они недолго: один из Минотавров что-то проревел и все, и все дроу тоже, ринулись на нас.

— Убьём их, пока она не видит, — задумчиво пробормотал Ирсинд.

А инженер-то не промах, даже язык дроу понимает. Да и все мы нифига не пальцем деланы, у нас найдётся, чем остановить их жажду гномьей крови. Хотя, надо признать, действовали они и максимально грамотно: впереди, не очень быстро, бежали Минотавры, чуть позади следовали Лазутчики. Согласно этой тактике, Минотавры врывались в наш строй и максимально отводили Топорщиков на себя, Лазутчики обходили образовавшуюся свалку с флангов и резали наших стрелков. Действенно, если бы это происходило ночью, но сейчас у нас есть важное преимущество: мы их видим.

— Стрелки, залп! — скомандовал я и пять болтов полетели в противника.

Один болт не попал ни в кого: Лазутчик, который был на его пути, просто увернулся. Ещё одному дроу не повезло, сталь попала ему в шею. Минус один, однако. Но вот три оставшихся болта прилетели именно туда, куда я рассчитывал — в Минотавров. Никого не убив при этом, но достигнув другой цели: раненные Минотавры взревели то ли от ярости, то ли от обиды и на бешеной скорости кинулись к нам. Три здоровых собрата тоже поддержали их в этом, а вот дроу на пару секунд опешили. Эти секунды стоили им боя. Раненные быкоглавцы прибежали аккурат в центр строя, где совместными усилиями гномы добили их. Здоровые же почему-то решили поиграть в лазутчиков и обойти строй. Того, что пошёл справа, встретили два гнома и мой шип, левого в одиночку ушатал Ордрин. За это время семёрка дроу как раз подобралась на убойное расстояние.

— Залп, — скомандовал я и пять болтов полетели искать удобные тела, в которых им будет комфортно и удобно застрять. Что характерно, мимо не пролетел ни один. Пять тел упало на землю. Ловкость на коротких расстояниях, увы, плохой помощник.

— Стойте, идиоты, — прокричал женский голос с вершины холма. Я перевёл взгляд туда и увидел ту, что и ожидал увидеть. Ведьму. По обе стороны от неё стояло по Охотнику, немного в отдалении, справа, три гнома… В этот момент я опешил. Я ожидал кого угодно на месте таинственных фигур в плащах, но что б гномы…

Опешил, очевидно, не только я. Никто из нас не двигался и тупо смотрел туда, на трёх… предателей? Очень не хочется, чтоб было именно так. Воевать со своими я вряд ли кого-то смогу заставить. Нашу растерянность заметили и Лазутчики.

Бросив ведьме что-то шипящее и явно ругательное, они снова пошли на нас. Но не успели сделать и пары шагов, как повалились на землю с болтами в затылках: Охотники явно были не новичками.

И тут, словно бой уже закончился, на меня вывалился ворох системных сообщений, капитально перекрывая обзор. Не долго думая, я свернул их все. Некогда сейчас разбираться, к нам, вон, делегация спускается.

— Мы хотим поговорить, — сказала Ведьма подойдя, на достаточное расстояние. Вместе с ней были два Охотника, скорее всего, выполняющие роль телохранителей. Гномы остались наверху.

— Я пойду к ней, — повернулся я к своим спутникам. — На первый взгляд, она не похожа на дуру, а даже если и убьет, для меня это некритично.

— А что ей мешает говорить так? Мы её прекрасно слышим, она нас, судя по всему, тоже. Так зачем к ней идти? — недоумевал мечник.

— Политика, друг, не терпит громких слов. Если это политика, конечно, а не игра на публику, — ответил ему инженер.

— С вашего позволения, лорд, я пойду с вами. Очень хочется послушать, что скажет эта миролюбивая ведьма.

Ага, миролюбивая ведьма… Звучит как вампир-вегетарианец или воспитанный орк. Уж кто-кто, а гномы прекрасно знают, насколько «миролюбивы» ведьмы. Что и показала едкая ирония в голосе инженера.

— Хорошо, — решил я, опыт и знания Ирсинда пригодятся везде, в том числе и на переговорах. А то, что этот опыт есть, видно невооружённым взглядом. — Ордрин, будь готов. Если у нас там не заладится, не дай им пройти к деревне.

— Сделаю, лорд. Костьми лягу, но не пропущу, — ответил мечник. — Вот костьми как раз не надо. Где я ещё найду такого воина, если ты героически погибнешь?

Ордрин промолчал. А мы с инженером выдвинулись к дроу. И по мере того, как мы приближались, я всё больше не верил в происходящее. Ведьма была белая. Вот абсолютно белая на тех участках кожи, что были открыты. А это руки, шея, плечи, лицо. Даже уши, типично острые, были белые. И ведь не сказать, что она чего-то сильно боялась, что вся побелела. Нет, стояла спокойно, ждала, признаков страха не подавала. В поисках ответа на этот вопрос я перевёл взгляд на Охотников рядом с ней, но там меня ждал облом: с ног до головы они были затянуты в ткань и кожу, открыты были только глаза. С Лазутчиками было аналогично. Ладно, оставим эту загадку пока. Может что форум скажет.

— Я рада, что вы согласились на мое предложение, — начала Ведьма. — Я вовсе не хотела на вас нападать, мне было нужно с вами поговорить.

— А вы разве не хотите предъявлять нам претензии, что мы убили ваших людей? — спросил я. Не на такую реакцию я рассчитывал. Мне казалось, что я иду слушать оскорбления и требования немедленно убраться отсюда как минимум, а получил… то, что получил. Это точно дроу передо мной стоит?

— Не хочу. Саттир и Эйрин рассказали мне, как всё происходило. Вы были в своём праве. Я просила их, как только гномы, то есть вы, выйдут на контакт, немедленно сообщить мне об этом. Я хотела поговорить, — Ведьма горько усмехнулась. — И вот я говорю.

— Попросила? — зацепился я за слово, невозможное в чёткой доминантной иерархии тёмных эльфов.

— Они мне не подчиняются. Подчинялись, — поправилась она. — Я встретила их во время своего путешествия. Они пошли за мной. И погибли, слишком много о себе возомнив.

— Ясно. А эти двое? — спросил я, указав на Охотников.

— Саттир и Эйрин служат мне с самого моего рождения, они подчинены мне абсолютно полностью.

— А зачем нужно было похищать ребёнка? — гневно спросил Ирсинд.

— Мы его не похищали, — женским голосом ответил один из охотников, Эйрин, должно быть, — мы его заметили под стенами вашего поселения и привели к нашим гномам. Они о нём позаботились.

— А вернуть обратно его было нельзя? — уже тише спросил инженер.

— Он не захотел, — меланхолично ответил мужской голос, Саттир. — Ну, а мы не стали настаивать.

Ирсинд на последнюю реплику только сплюнул.

— Так о чём вы хотели с нами поговорить? — обратился я к Ведьме.

— О чём хотела, — сделала та акцент на последнем слове, — уже не важно. Сейчас я и мои спутники хотим присоединиться к вам, лорд.

— Вот как… — проговорил я. Эта хозяйка ночи смогла ещё раз удивить меня. — Но вы же понимаете, что я при всём желании не смогу принять вас. Меня просто не поймут. Да и сам я не горю желанием иметь дело с той, кто в любой момент может захватить мой разум и уничтожить всё, что я создам.

— Я понимаю ваши опасения. Поэтому готова принести божественную клятву не применять свою магию к вам, лорд, и ко всем без исключения вашим подданным, настоящим и будущим.

— Ха! — едко хмыкнул инженер. — Клятва, скреплённая Малассой, для дроу — пустой звук. Мы воюем с вами тысячелетиями, неужели ты думаешь, что за такой срок, мы не изучили все ваши подлые приёмы?

— Я понимаю твои опасения, гном, — мило улыбнулась в ответ Ведьма, — поэтому даже не собиралась клясться Малассой. Я поклянусь Аркатом.

— Э-э-э, что? — только и смог выдавить из себя я. Дроу добровольно клянётся богом фракции ярого противника? Она с ума что ли сошла? Ведь если клятва будет принята, никаких отходных путей не будет в случае неисполнения, только смерть. А Ведьма, меж тем, как ни в чём не бывало, очень громко начала:

— Я, Кернисс из клана Серебристой Тени, клянусь не использовать свою магию во всех её проявлениях против лорда… — вопросительно взглянула она на меня.

— Ярогрейв моё имя, — буркнул я. — … против лорда Ярогрейва и всех без исключения его подданных, настоящих и будущих, включая их имущество Также я вписываю в эту клятву своих спутников, Саттира и Эйрин из клана Серебристой Тени, что они не будут использовать свои умения и навыки с целью навредить лорду Ярогрейву и всем без исключения его подданным, включая их имущество. Освободить меня от этой клятвы не сможет никто, — Ведьма набрала в грудь побольше воздуха и произнесла фразу-активатор. — Да будет Аркат, бог огня и покровитель гномов, свидетелем моей клятвы.

Где-то вдалеке раздался раскатать грома, вслед за этим сверкнула молния. Клятва принята, Ведьма сама так захотела.

— Ну что, лорд, теперь вы примете нас? — спросила она и, наверное, с целью окончательно добить меня, произнесла ещё одно слово: — Пожалуйста.