Не говорю "Прощай" (СИ)

Глава 4 Маша

Сегодня целый день планирую не выходить из дома, но если только в магазин схожу. Буду заниматься домашними делами и готовиться к единственному экзамену, по которому у меня нет автомата, просто потому, что преподаватель по уголовному процессу их не ставит, в принципе.

Ближе к семи вечера мне прилетает сообщение уже со знакомого номера.

Козлище Артем Владимирович: Завтра к 8.00 жду тебя у центрального входа управления. Все согласно расписанию. При себе иметь спортивную форму.

«Ни тебе здрасьте ни нам обоим до свидания», — рассуждаю вслух.

Сдерживаю себя, чтобы не ответить на полученное сообщение что-нибудь этакое. Например: «и Вам не хворать, Артем Владимирович». В итоге, как и прошлое, оставляю сообщение без ответа и продолжаю заниматься своими делами.

Через некоторое время мой телефон издает сигнал, извещая меня о еще одном сообщении все от того же абонента.

Козлище Артем Владимирович: Поскольку иных предложений и замечаний для обсуждения не поступило, включаю тебя в общий план тренировки. И без опозданий.

Рррр…. Вот что за человек. Ну почему каждый раз нужно намекать на мою никчемность. Аж бесит.

Закончив с домашними делами и подготовкой к экзамену, решаю изучить свой гардероб на предмет спортивной формы.

Примеряю пару спортивных леггинсов и футболок. В итоге леггинсы откладываю до лучших времен и достаю из шкафа новенький спортивный костюм фирмы «Adidas» и кроссовки этой же марки.

По-моему не плохо, размышляю, крутясь перед зеркалом.

Ставлю будильник на 5.30 и ложусь спать.

К управлению приезжаю за 15 минут до назначенного времени. Не люблю опаздывать, ну я уже говорила.

Чтобы не мерзнуть на улице захожу в здание и присаживаюсь на кресло в фойе.

Ровно в восемь, как и было написано в сообщении, выхожу на улицу и жду у главного входа.

После примерно 15 минут моего ожидания к зданию подходит Павел Еремин.

— Маша, здравствуй. А что ты здесь мерзнешь? — спрашивает у меня.

— Так мне Артем Владимирович сказал прибыть к 8.00 на физо.

— Так физо перенесли на более позднее время, еще вчера вечером известно было. Артем тебе не сказал? — спрашивает удивленно.

— Нет, — отвечаю ему.

— Иди в здание, что ты тут мерзнуть будешь, — говорит мне Павел.

Зайдя в здание и разместившись все в том же кресле, слышу сигнал входящего сообщения.

Козлище Артем Владимирович: Физо перенесли примерно на два часа позднее, зайди и жди меня в здании.

Спасибо, что разрешили, Артем Владимирович, сама бы не догадалась — отвечаю телефону.

Снова оставляю без ответа сообщение от этого абонента.

Примерно еще через полтора часа моего ожидания в фойе наконец-то появляется мой гуру.

Если он ждет от меня возмущения по поводу ситуации с переносом занятий, то он ошибается, хотя прям все горит, но я гашу все эмоции, не позволяя им взять верх. Слава богу, времени у меня на это было предостаточно.

— Готова? — задает он свой коронный вопрос.

Еще разок спросит, и эту фразу я помечу как крылатую.

Даже интересно, чтобы он ответил, если я бы сказала, что не готова? Что-то типа: «Киселева, здесь тебе не санаторий» или как вариант «Киселева, слабым здесь не место». Но видимо это я никогда не узнаю, потому что никогда так не скажу.

— Всегда готова, Артем Владимирович, — отвечаю, также, не утруждая себя разнообразием.

— Иди, садись в машину, я сейчас подойду, — говорит он.

Ну и отличненько, еще часика два в машине, а там глядишь и обед, — думаю про себя.

Артем приходит через 10 минут, чем-то опять недовольный. Видимо это его перманентное состояние, — размышляю про себя, смотря в окно.

— О чем задумалась, Киселева? — спрашивает мой попутчик.

— О будущей профессии, Артем Владимирович. Я вообще только о ней и думаю, — отвечаю ехидно.

— Злишься? — не отстает он.

— С чего бы? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Я же вижу, злишься. Не хочешь отвечать? — не отстает от меня этот сатрап.

— Я ответила, — говорю, уже порядком начиная заводиться.

— Киселева, вопросом на вопрос отвечает тот, кто не знает ответа, либо не хочет отвечать. В твоем случае, второй вариант.

— Пфф…только и могу произнести в ответ.

А что тут еще скажешь. Он просто мистер очевидность, блин, злюсь про себя.

Он надо мной в очередной раз издевается, понимая, что я не могу ответить так, как мне бы хотелось. То есть послать его туда… в общем очень далеко…

До конца поездки, хвала небесам, он дает мне возможность наслаждаться тишиной и пробегающим за окном пейзажем.

На этот раз мы приезжаем в спортивный комплекс, на территории которого и проходит сдача нормативов.

Артем свет Владимирович меня вообще не щадит, а подходит, так сказать с огоньком, к моей физической подготовке. Пока сам занимается приемом нормативов, я занимаюсь на снарядах.

Время близится к четырем дня. От усталости и голода я еле передвигаю ногами.

— Киселева, что нас не убивает, то делает нас сильнее, — резюмирует этот…, даже не знаю как его назвать.

— Есть хочешь? — спрашивает Артем, когда мы едем обратно.

Простой вопрос, а поставил меня в тупик. Я смотрю на него и не знаю, что ответить. Я не готова с ним нигде совместно обедать. Для меня это слишком. Да мне кусок в горло не полезет, хотя я очень голодная.

— Киселева, ты что, язык проглотила? — спрашивает Артем.

— Нет, — отвечая ему на второй вопрос, продолжая игнорировать первый.

— Киселева, — говорит Артем, смотря на меня и довольно улыбаясь, отчего у меня по позвоночнику бегут мурашки. — Нет, это не хочешь есть или не проглотила язык? — спрашивает он, уже смеясь.

Он умеет смеяться? Смотрю на него удивленно.

— Нет, это на два вопроса сразу, — отвечаю ему.

Хотя по первому пункту безбожно вру.

— Сейчас только в отдел заедем. Мне надо переодеться и доедем что-нибудь перекусить.

Вот, блин, зачем спрашивать, если уже все решил.

— Я бы хотела поехать домой, — пытаюсь сопротивляться совместному пиршеству живота.

— Поешь, и я тебя отвезу, — говорит, не обращая внимания на мою просьбу, и после небольшой паузы добавляет, — не хочется одному есть.

Так вот в чем дело? Злюсь про себя. А я то, грешным делом подумала, что он проявляет заботу к бедной стажерке, измученной физической подготовкой.

Его рейтинг, который имел возможность подняться в моих глазах, с грохотом падает вниз.