Не кричите в тёмном лесу

Глава 11.Щит

Лунария О-Ори

Разговор со сторожем на рыша особенного впечатления не произвёл. Объяснив для себя странности планеты, на которой мы побывали, её оторванностью от временных потоков, пылеобразный полностью успокоился. Похоже, объяснение это он посчитал исчерпывающим, а сама возможность подобного надругательства над целой планетой вопросов не вызвала. Оставило его равнодушным и наше предположение о том, что сами рыши – результат эволюции тех гуманоидов. Похоже, история собственного происхождения вообще мало его беспокоила.

А вот место, где мы оказались теперь, занимало всё внимание безбилетного пассажира. И тут я была c ним солидарна.

Сторож как-то перенастроил Мировое Яйцо таким образом, что защитная скорлупа его сделалась проницаемой и для рыша,и для наших с Юрой способностей. А может, это был совсем другой аппарат, повторяющий предыдущий лишь внешне – выяснить точно я не могла, знаний не хватало.

В целом картина складывалась следующая.

Рыш утверждал (сами мы так далеко заглянуть не могли), что станция распложена на астероиде, являющемся частью обширного астероидного пояса вокруг ничем не примечательной звезды. Юра предположил, что это не исходная станция, а её дубликат, построенный роботами, причём явно не первый дубликат, и остальные с этой версией согласились.

Хорошо бы, она оказалась единственной из ныне существующих и действующих. Ведь ничто не мешало электронным мозгам станции создать уйму копий... Или мешало? Ответа на этот вопрос мы, увы, не знали, не знал его и рыш.

На наш взгляд, место это куда больше походило на творение высокоразвитой цивилизации, чем город «древних номер один». Похоже,те, кто его создавал, шли по пути развития, близкому к человеческому. Ну или их представление о красоте и удобстве попросту совпадало с нашим.

Бросалась в глаза полная пригодность станции для обитания на ней белковых форм жизни вроде нас. Всё в наличии и в достатке – воздух, вода, запасы материалов для пищевых синтезаторов. Последние агрегаты вызвали восхищение даже у рыша: они собирали органические молекулы любой сложности из простых элементов.

Но никаких живых существ здесь не было, и пугало это гораздо сильнее, чем пустота каменных пирамид на прошлой планете. Камни казались незыблемыми по самой своей природе и вполне могли пережить своих создателей. А вот космическая станция, неуловимо похожая своим нутром на какую-нибудь большую гавию или, скорее, на «Унлоа», без хозяев казалась угрожающей, опасной. Как будто убил их не естественный ход истории, а какая-то неведомая – и невидимая – угроза, которая вряд ли пропала за минувший недолгий срок.

Немного успокаивало только отсутствие каких-либо останков и, главное, личных вещей обитателей станции. Нечто похожее на жилые модули мы нашли, но они копировали друг друга в точности и не имели никаких следов пребывания хозяев. По коридорам перемещались только немногочисленные активные аппараты неизвестного назначения.

Легче всего оказалось отыскать транспорт. Наш булыжник, по-прежнему не вызывавший у местной автоматики никакого интереса (наверное, программа просто не предусматривала реакции на неожиданно возникающие внутри станции предметы), находился в небольшом ангаре, похожем на пчелиный сот, одном в ряду сотни таких же. Некоторые из них пустовали, а в некоторых обнаружились разнокалиберные летательные аппараты – от крошечных автономных зондов, размещавшихся в ячейках целыми стаями, до крупных потенциально пилотируемых кораблей.

Вероятный центр управления в конечном итоге тоже нашёлcя – там была наибольшая концентрация напряжённости инфополя – хотя для этого и пришлось методично прошерстить всю станцию.

А вот дальше начались затруднения.

Мы понятия не имели, существовала ли принципиальная возможность полного отключения станции или она обладала еще и инстинктом самосохранения. Гавия наша, например, отключалась для экономии энергии, когда в ней не было экипажа. При крушении её тоже можно было выключить, но в случае неблагоприятной для экипажа внешней среды при этом продолжала работать автономная и примитивно простая система жизнеобеспечения. Но люди и не создавали машин, способных к самовоспроизведению...

И даже если такая возможность существовала, совершенно не факт, что у нас получится разобраться с системой управления и запустить нужную функцию. Рыш, правда, давал благоприятный прогноз и обещал помочь, но сомнения нас всё равно глодали. Помнится, пылеобразные уже ловили корабли, похожие на здешние, а толку?

На станции наш небелковый союзник вообще заметно ожил, стал каким-то удивительно деятельным. Поначалу я списала это на расставание с некомфортными планетарными условиями, но когда рыш вдруг согласился поболтать с шатами и завис посреди нашей капсулы человекообразным облаком, поняла, что не всё так просто. И пока Αшшира потрясённо разглядывал неожиданное явление, не решаясь заговорить, мрачно обратилась к пылеобразному.

– А теперь, друг мой Глист, рассказывай, что это за резкая перемена поведения?

– Вопрос некорректен, - невозмутимо отозвался он. - Требуются уточнения.

Я с трудом подавила порыв грязно выругаться, сделала глубокий медленный вдох, так же медленно выдохнула и проговорила почти спокойно:

– До сих пор слова из тебя приходилось вытягивать силой, а теперь ты вдруг начал проявлять инициативу, согласился послужить общему делу в качестве разведчика, подбиваешь нас на риск и вообще активно толкаешь вперёд. У меня вообще складывается впечатление, что тебя завербовал этот... сторож, но я хочу для начала послушать твои аргументы и объяснения.

Εсли честно, я совсем не ожидала, что рыш ответит. Он вполне мог и дальше отмахиваться своими дурацкими фразами из разряда «моя твоя не понимает»,и ничего бы мы ему не сделали, и от его помощи вряд ли отказались. Но пылеобразный неожиданно решил, что мы имеем право на пояснения.

– Отсутствие помех со стороны планеты и находящихся на её поверхности разумных существ существенно расширяет доступный диапазон воздействий, - проговорил он.

– Воздействий на что? – со вздохом уточнил Юра, а я с насмешкой ответила:

– На инфополе, конечно. Погоди, кажется, я догадалась. Ты сумел связаться со своими и получить инструкции?

– Да.

– Я такими темпами скоро стану величайшим специалистом по нечеловеческим мозгам, – пробормотала я себе под нос и вздохнула. - Если своих не лишусь... Твои товарищи нам не помогут?

– Вмешательство возможно, однако решение о нём будет принято по результатам предварительного наблюдения. Кроме того, для любого воздействия конгломерат должен находиться в непосредственной близости от объекта.

– То есть им ещё долететь надо, - перевела я. Кажется,и правда привыкаю к его зубодробительным формулировкам. – Ладно,тогда предлагаю не откладывать выход.

– Согласен. Но к центру управления пойдём я и Кра, остальные будут ждать здесь, – твёрдо проговорил Юра. Пуль промолчал, но всем своим видом выразил одобрение этой идеи.

– Ты серьёзно?! – взвилась я, аж задохнувшись от возмущения. - Ты... Ты...

– Более чем, - спокойно ответил он. Моё недовольство напарника совсем не впечатлило. – И если ты немного успокоишься,то поймёшь, что я прав. Мы тоже не бойцы спецподразделения, но мы обладаем хоть относительно подходящей подготовкой. Чего нельзя сказать об остальных.

– А если вы... - пробормотала негромко и осеклась, не желая произносить это вслух.

– А если мы туда не дойдём,то вы дождётесь здесь сарыш и попросите их о помощи. Вряд ли они помогут уничтожить станцию, но, по крайней мере, отвезут вас в безопасное место. Если не согласятся и на это – попробуете угнать корабль.

– Может, вам тоже не ходить? - тоскливо протянула я. – Дождёмся cарыш вместе.

– Мы обязаны попытаться.

В общем, он в конце концов меня уговорил. Вернее, я просто смирилась, что спорить бесполезно. Идти всем действительно неразумно, мы стали бы обузой. Да и оправданность рискованного поступка я признала, просто...

Было очень, очень страшно. Εсли мы до сих пор не почувствовали на себе работу охранной системы, это еще не значит, что её не существует.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – тихо проговорила я напарнику, когда мужчины обсудили план действий, договорились с рышем о прикрытии, и пришла пора выпускать их из капсулы.

– Весь внимание, – улыбнулся он уголками губ, обнимая меня.

– Потом скажу. Когда вернётесь, - хмуро буркнула я и крепко прижалась к землянину.

– Это такая месть за мою скрытность и долгие попытки выяснить историю Земли? – тихо засмеялся он.

– А хоть бы и так! Ты, главное, вернись.

Порывистый, короткий и жадный поцелуй, и Юра разомкнул объятья, отстранил меня. Сама бы я еще долго не заставила себя разжать руки.

– Кра,ты... спасибо, – я всё-таки набралась решимости и обратилась к шату. – За то, что сделал на планете. Надо было сказать это сразу, но я... В общем,извини, что так предвзято к тебе отнеслась.

– Хорошее отношение надо заслужить, - спокойно отозвался он. - Ну и кроме того, не надо меня переоценивать, я не планировал геройски погибать. Просто не успел увернуться.

Говорил он это спокойно, с какой-то непонятной усмешкой в уголках губ, и я терялась в догадках относительно истинной личности и характера этого типа. С одной стороны, он представал расчётливым хладнокровным типом, везде ищущим выгоду и просчитывающим психологию окружающих. С другой же... сомневаюсь, что за ту долю секунды он мог успеть что-то продумать, действовал на рефлексах. Если рефлекс требует не спасаться самому, а спасти того, кто рядом, это говорит о многом. Пожалуй, о куда большем, чем любые слова и гримасы.

Юрий Сорока

Путь к цели нам предстоял неблизкий: несколько километров по запутанной сети коридоров и переходов, причём мы понятия не имели, чего здесь можно ожидать. С равным успехом нас могли принять за своих, если внутри станции отсутствовали какие-нибудь параноидальные датчики, сравнивающие всех белковых посетителей с неким эталоном,или уничтожить на выходе из каменной капсулы, если таковые датчики существовали.

Мы с Кра обменялись напряжёнными взглядами, шат сжал руку на рукояти пистолета, и я кивнул Лу, командуя высадку десанта. Мгновение полной дезориентации, будто отказали все органы чувств разом,и вот мы стоим на матовой тёмно-серой поверхности подле большого вытянутого камня. Мне кажется или он действительно заметно меньше Мирового Яйца?

Мы замерли, настороженно озираясь и ожидая нападения, но в окружающем мире ничего не изменилось. Та же мёртвая тишина, приятный глазу чуть тускловатый свет, безвкусный суховатый воздух. И странное ощущение лёгкости: казалось, стоит слегка оттолкнуться от пола,и можно улететь к высокому потолку. Мгновением позже я сообразил, что это ощущение – последствия пониженной гравитации, о которой предупреждала Лу.

– Как будто никто на нас не покушается, – тихо пробормотал напарнику.

Кра медленно кивнул, а потом вдруг резко прянул вперёд – и, ругаясь, растянулся на полу, отлетев на добрый метр.

– Что с тобой? – встревоженно окликнул я шата, обшаривая взглядом пол и стены в попытках понять, что же напало на пуля и напало ли вообще.

Шат вновь невнятно выругался, после чего пояснил, аккуратно поднимаясь:

– Сил не рассчитал. Осторожнее, здесь... трудно ходить.

Пожалуй, если бы не предупреждение Кра, я имел все шансы последовать его примеру. Понадобилось некоторое время, чтобы приноровиться к уменьшенной силе тяжести, но к выходу из ангара мы дошли почти уверенными в своих силах. И менее настороженными, чем в первый момент: если на нас не отреагировали сразу, во время этой достаточно шумной возни, велик шанс, что не обратят внимания и дальше.

Выпускать нас просто так система отказалась: наверное, ей требовалось подтверждение нашего статуса гостей или двери открывались не автоматически и требовали какого-то сигнала. Рыш, сопровождавший нас в виде рассеянного пылевого облака, проблему понял сразу и без напоминания начал приносить пользу.

Вообще, насколько я понял,именно такое разреженное состояние было для пылеобразного привычным способом существования, а уплотнялся он исключительно для того, чтобы поговорить с нами. По прозаической причине: разреженная пыль не способна издавать звуки.

Некоторое время мы шли молча, сосредоточенные на окружающем пространстве. Ровно до того момента, как навстречу показалось... нечто. Мы от неожиданности шарахнулись к стенам, когда в конце коридора появился полупрозрачный матовый пупырь, похожий на сильно увеличенную каплю. Кра вскинул оружие, нацелившись на странного гостя, но палить cразу не стал. И к счастью: кто знает, как бы отреагировала на проявление агрессии система безопасности!

Сначала я предсказуемо предположил, что перед нами – живая, злобная и наверняка разумная причина гибели человекообразных создателей станции. Но потом включился здравый смысл, я проверил через инфополе и обнаружил, что это один из тех аппаратов, которые мы с Лу засекли во время разведки. Причём, похоже, совсем не сторожевой.

– Отбой, это робот,и он безвреден, – обрадовал я напарника.

Пуль кивнул, но с места не сдвинулся и пистолет в кобуру не убрал. Проводил взглядом и дулом обитателя станции и расслабился только тогда, когда робот скрылся из вида.

– Ничего себе у них роботы, - пробормотал Кра себе под нос, пряча оружие.

– А что не так? - спросил его.

– Как тебе объяснить... Робот – это большая железная штуковина, а не белая шарообразная сопля.

– Не обязательно, – усмехнулся я в ответ. – Робот – это функция, материал роли не играет.

– Умом я это понимаю, - шат выразительно развёл руками.

– Ты... хорошо держишься, – заметил я через несколько шагов.

– Ещё никого не пристрелил? – с иронией уточнил пуль.

– Это тоже, но я вообще-то о другом, - отозвался невозмутимо. - Сложно сохранять спокойствие, когда привычный мир рушится. Да и события в пирамиде на планете... Мне кажется, после всего этого ты имеешь полное право на эмоциональную реакцию.

Шат смерил меня странным взглядом, качнул головой в ответ на какие-то собственные мысли, а потом со смешком проговорил:

– Это попытка прощупать почву и выяснить, не cошёл ли я по-тихому с ума? Не волнуйся, я правда почти в норме. Я же говорил, что хорошо приспосабливаюсь. А по поводу этой пирамиды... не погиб же, - он поморщился и машинально потёр живот. – Хотя, конечно, воспоминание из тех, без которых прекрасно можно обойтись.

– Что ты думаешь делать, когда вернёшься домой? - спросил я еще через пару секунд, меняя тему.

– Не слишком ли оптимистично? Ты хотел сказать, если вернусь? – усмехнулся Кра.

– Когда, - возразил упрямо.

– Не знаю, я еще не думал об этом, - проговорил шат с сомнением, и дальше я расспрашивать не стал.

В инфополе шат действительно ощущался относительно спокойным. Не настолько, как хотел показать, но и не до такой степени, чтобы всерьёз о нём беспокоиться. Подавлен, встревожен, растерян, но не более того. Очень хотелось заглянуть ему в голову и узнать точные мысли пуля о происходящем, уточнить, действительно ли он настолько хорошо себя контролирует, но досконально в сознании шатов я так и не разобрался. Откровенничать в разговоре Кра вот тоже не стал, поэтому осталось только умолкнуть и прекратить лезть не в своё дело.

Оставалось надеяться, что мои опасения беспочвенны, а психика мужчины достаточно крепкая и гибкая, чтобы перенести все свалившиеся на неё испытания.

Дальнейший путь мы преодолели совершенно спокойно, без происшествий. Это было объяснимо: наверное, проверка «свой-чужой» внутри станции уже не проводилась. Подразумевалось, что, раз мы попали сюда – значит,имеем на это право. Ну, или поднимать тревогу уже поздно. И как я ни накручивал себя, как ни призывал к бдительности, всерьёз встревожиться так и не получилось. Может, оно и к лучшему.

Место, куда мы пришли, производило впечатление, вот только совсем не то, какого можно было ожидать. Я ждал чего-то... объяснимого. Не обязательно понятного до последнего прибора, но такого, что сразу станет ясно: это – центр управления. Пульты, экраны, хоть что-нибудь узнаваемое, ведь до этого интерьер станции казался пусть футуристическим, но вполне объяснимым.

А здесь было единственное кресло. Глубокое, на вид достаточно удобное, оно стояло посреди крошечной круглой каморки с голыми серебристыми стенами, занимая почти всё помещение. Высокая концентрация инфополя ощущалась в стенах, а кресло казалось самым обычным.

Собственно, догадаться, как использовать это, было нетрудно – садишься и управляешь. Вопросы вызывал механизм управления. Если нет никаких видимых устройств, значит, есть невидимые,и не исключено, что шансов освоиться с ними у меня нет. Может, для этого нужны какие-то особые органы чувств, которых люди лишены от природы. Мы же не знаем, как именно выглядели создатели всего этого и насколько сильно они походили на людей! Или не органы чувств, а какие-то технические приспособления вроде штекера в мозгу.

И всё это при условии, что мы в самом деле нашли центр управления, а не нечто принципиально иное. Медицинский блок, например. Или устройство для отдыха и развлечения. Или вообще – средство дознания, вот же весело будет...

– Что теперь? - негромко спросил Кра, разглядывая кресло с не меньшей настороженностью.

– Не знаю, – честно ответил ему. – Логика подсказывает, что нужно просто сюда сесть, но...

– Не хочется. Понимаю, - хмыкнул он.

– Рыш, а ты что скажешь? Это центр управления или нет?

– С вероятностью около восьмидесяти трёх процентов могу предположить, что именно отсюда осуществляется контроль и управление системами станции, – сообщило бесформенное плотное облако, в которое собрался наш спутник. Приданием себе человекообразной наружности он более не утруждался.

– И как вся эта деятельность осуществляется, если контактировать с инфополем «древние номер два» явно не умели, а больше никаких органов управления нет?

– Контакт осуществляется, предположительно, непосредственным воздействием на кору головного мозга.

– И где гарантия, что, если я сяду, эта штука не выжжет мне мозги просто потому, что они устроены чуть иначе? - спросил я, мрачно разглядывая кресло.

– Я буду контролировать твоё состояние и постараюсь оказать помощь, - обнадёжил меня рыш.

– Как-то неубедительно звучит твоё «постараюсь»! Ладно, надеюсь, это поможет, – вздохнул я.

Дольше оттягивать неизбежное было глупо. Я знал, что в любом случае не поверну назад, едва добравшись до цели, так что оставалось лишь понадеяться на чудо и пылеобразного спутника.

Я волевым усилием заставил себя приблизиться к креслу, а вот садился в него уже почти спокойным. Сел, откинулся на спинку, даже сумел расслабиться. Со страхами всегда так: стоит сделать первый, самый пугающий, шаг, и оказывается, что проблема не так серьёзна, как чудилось со стороны.

Кресло оказалось пластичным: пару секунд было неудобно, но потом поверхность подстроилась под моё тело. В инфополе картина оставалась неизменной, поэтому, заглянув туда, я почти сразу вернулся обратно в реальность.

– Ну, как оно? - полюбопытствовал Кра через несколько мгновений.

– Никак, – отозвался я, осторожно ощупывая широкие подлокотники. - Убивать меня не спешат, но и вступать в контакт, похоже, не собираются. Эй, рыш. Ты обещал помогать.

– Закрой глаза, - велел тот в ответ.

– И открыть рот? - неуклюже пошутил я.

– Поскольку возможны спонтанные рефлекторные мышечные сокращения, лучше, напротив, закрыть, – возразил напрочь лишённый чувства юмора рыш. – Кроме того, вероятны тревожные сигналы от периферийной нервной системы, но кратковременные и ложные: всё это результат настройки твоего мозга на систему управления станции.

– Не нравится мне, как это звучит, - прокомментировал я, после чего послушно заткнулся и зажмурился. Два удара сердца ничего не происходило, а потом я узнал, какие «тревожные сигналы» имел в виду пылеобразный.

Это была боль. Казалось, всё тело превратилось в сплошной сгусток боли, будто с меня сдирали всю кожу разом. Пропали все прочие ощущения тела, как будто не существовало уже удобного кресла, безвкусного воздуха, звуков... Меня как будто оглушило этим огненным шквалом, и тело лишилось возможности чувствовать что-то ещё, кроме боли. Весь мой мир состоял сейчас из неё, с неё начинался и ей заканчивался.

Не знаю, сколько длилось это состояние. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем боль пропала точно так же, как и появилась – вдруг и вся разом. Некоторое время разум ещё не мог поверить, что всё кончилось, но потом способность связно мыслить вернулась, а вот прочие ощущения – нет.

Внутри поднялся ледяной страх: вдруг этот аппарат оказался настолько чуждым моей природе, что даже помощь рыша не помогла,и останусь я теперь калекой, запертым в самом себе разумом, не способным связаться с внешним миром?

От страха я распахнул глаза – и увидел космос.

Тьма разверзлась вокруг, наполненная сгустками материи и сшитая тонкими нитками энергий. Яркие звёзды вдали, груда неровных каменных осколков, похожих на хлебные крошки, – вблизи, почти со всех сторон.

А за спиной, совсем рядом, стояла стена тёмного багрово-оранжевого пламени. Тут и там сияли слепяще-жёлтые каверны, но гораздо больше было жутких, почти чёрных пятен, похожих на следы коррозии. Эти кляксы сливались в целые поля, отражающие межзвёздную тьму. Как будто пламя болело, гнило заживо, рискуя вот-вот потухнуть. Над стеной вздымались, щупальцами вытягиваясь в мою сторону, дымчато-прозрачные огненные вихри.

Оглушённый и зачарованный этим зрелищем, я долго смотрел на пламя, почти ощущая, что сам уже становлюсь частью пылающей бездны. И только спустя время очнулся, сообразив, что пламя это – не стена вовсе, не бездна, а просто поверхность красного гиганта, здешней звезды.

Я задумался, сколько же стандартов прошло с основания первой станции, если допустить, что создали её именно в этой системе, и предположить, что в те времена на одной из планет здесь существовала жизнь, близкая по своей сути к земной. Миллионы? Миллиарды? И всё это время станция раз за разом воспроизводила саму себя на соседних астероидах. Сколько раз? Страшно даже представить...

Мелькнула надежда, что всё куда проще, что искусственный интеллект станции в какой-то момент перебазировался в другую звёздную систему. Может, просто потому, что в родной кончились астероиды на стабильных орбитах,или по какой еще причине – попробуй, пойми логику машины, созданной чужой цивилизацией!

Только после этих рассуждений я наконец-то вспомнил, что собирался делать, кто я вообще такой, и догадался удивиться происходящему,то есть странностям собственного восприятия.

Судя по всему, «видел» окружающий мир я сейчас «глазами» станции, и очень полезным оказался в этой связи опыт пилотирования: состояние, когда ты не ощущаешь собственного тела, а воспринимаешь себя частью аппаратуры, было знакомо и не вызывало страха. Даже несмотря на то, что нынешние ощущения отличались от привычных. А человек неподготовленный, боюсь, мог бы и свихнуться...

Но стоило осознать себя, как тут же начались проблемы. Сознание начало расплываться, причём не само, а под действием сторонней силы. Меня будто затягивало водоворотом, пытаясь опрокинуть то в искристую тьму, то в багровое пламя, заставляя мысли бегать по кругу. В первый момент я растерялся и даже почти испугался, но быстро взял себя в руки. И, отчётливо осознав, что помощи ждать неоткуда – рыша здесь не было – начал бороться.

Я не ставил себе цели найти и победить того, кто пытался мне навредить, даже мысли такой почему-то не возникло. Просто раз за разом упрямо возвращал себя в исходную точку и вскоре заметил, что каждый следующий раз даётся легче предыдущего. А через какое-то время вдруг понял, что меня больше никуда не тянет,и одновременно обнаружил, что сознание моё странно двоится. Разобравшись в очередном феномене, я с искренним недоумением обнаружил рядом... собаку.

То есть, конечно, никакой собаки в прямом смысле там не было, но то, что было, почему-то упрямо ассоциировалось со старой овчаркой Графом, что жил у родителей уже почти два десятка лет.

Искусственный интеллект станции. Слишком умный для простой машины, способный испытывать эмоции, но недостаточно развитый для полного осознания собственной разумности. Выдрессированный умный пёс, оставшийся без хозяина – и отчаянно по нему скучающий.

Все эти годы он ждал. Как умел, поддерживал свою жизнь, выполнял последнюю команду «охранять» и ждал того, кто позовёт его с собой. Надёжный, преданный страж, защищавший дом, давно уже сгоревший в пламени умирающей звезды.

Мне стало чертовски стыдно за предположение о том, что именно эта станция стала причиной гибели древней цивилизации. Теперь, получив доступ к памяти системы, я точно знал, что её хозяева прекрасно справились сами.

Древние номер один действительно попросту сбежали от непрекращающейся войны, не желая ни погибать, ни уничтожать извечного противника – в этом они походили на своих «потомков», рышей. Казалось бы, для древних номер два настали счастливые времена: они стремились уничтожить все прочие разумные виды, считая, что Вселенная принадлежит им. Но лишившись общего врага, уничтожение которого в какой-то момент стало смыслом жизни, весь свой опыт и всё своё оружие они повернули против себя.

Глупая смерть. Метрополия погибла, раздираемая внутренними войнами; отдельные спасшиеся группы, вроде персонала станции, потихоньку деградировали и вымерли. А колонии... На бывших друзей, даже скорее родственников, почти сразу после бегства извечного врага натравили верного пса. Новую уникальную разработку, оказавшуюся настолько удачной, что она пережила хозяев – и продолжила выполнять приказ даже после их смерти.

Всё оказалось до смешного просто: станция, повинуясь программе, с помощью разбросанных по космосу зондов улавливала сигналы молодых далёких цивилизаций, которые те неосмотрительно отправляли в космос, признавала их врагами и защищала от них дом, которого больше не было.

Стало противно. Да, люди несовершенны, мы воевали, и теперь мы тоже не являемся образцом благородства. Но здесь... Цивилизация, которая создала такую совершенную технику, которая сумела охватить своим вниманием столь огромную часть Вселенной – даже представить подобные масштабы попросту страшно! И всё это погибло просто потому, что они не нашли себе другой цели в жизни, кроме войны. Почему? Искусственный интеллект станции этого не знал. Да, честно говоря,и знать не хотел. Он радовался приходу хозяина, которого я подменил собой, и ждал новой команды. А я... к подобному я точно не был готов и теперь пытался придумать, что делать.

Станция, каждая её составляющая, была совершенна.

Масса роботов разного назначения, обеспечивающих полный цикл производства решительно всего, который начинался с поиска и добычи полезных ископаемых на соседних астероидах.

Корабли, способные в несколько мгновений перенестись куда угодно. Я даже не пытался предполагать, на каких принципах строились их двигатели, всё равно не пойму. Не только я,тут и специалисты не разберутся!

Технологии, позволяющие сдвигать с орбит планеты.

Оружие. Настолько разнообразное, что я никак не мог понять – зачем его столько? Анализаторы, способные для каждого конкретного случая подобрать идеальное средство уничтожения из богатого арсенала. Самообучающиеся системы, создающие разнообразные вирусы – тот, что пытался уничтожить шатов, тот, что чуть не погубил Землю. Излучатели, разрушающие сложную органику. Бомбы, способные гасить звёзды.

Может, не так уж много времени прошло с момента гибели этой странной цивилизации? Не они ли сами ускорили смерть жёлтого карлика, вокруг которого вращалась их родная планета?

Наверное, просмотрев память станции, я мог бы найти точный ответ на эти вопросы. Да вообще на все вопросы, которые могли прийти мне в голову. История рождения Вселенной, механизмы возникновения звёзд, устройство чёрных дыр и структура пространства... Достаточно просто протянуть руку, отдать команду.

Всё это – вот оно, здесь. Умный верный пёс, ожидающий команды, одинаково легко способный спасти утопающего или разорвать глотку врагу.

Да, было заманчиво просто взять и принести своим сородичам готовое решение загадок мироздания. Пусть не всех. Пусть те, кто создал всё это, не имел представлений об инфополе и не умел управлять временем, но всё равно они знали несравнимо больше нас. Вот только...

Я совсем не чувствовал восторга и благоговения, даже предвкушения не испытывал. Только противный холодок и никак не желающее отпускать видение огненной бездны впереди и чёрной – за спиной.

Как знать, уж не от собственного ли всезнания и скуки так увлеклись войной «древние номер два»? Когда развитие технологий опережает развитие морали, это всегда приводит к катастрофе, достаточно вспомнить историю Земли. Что будет с людьми, окажись в их руках такие знания и такая власть? Я верил, что мои сородичи всё-таки достаточно разумны и высокоморальны, вот только поручиться за каждого не мог. Как изменится путь моего родного мира, если разом решатся столько загадок мироздания? Неизвестно, но...

Подарки, которые оставляла цивилизация дикарям, никогда не шли этим дикарям на пользу.

Я долго обдумывал решение, взвешивал все за и против и в конечном итоге понял, что особого выбора у меня нет. Может, на родине меня осудят за такой поступок, но внутренняя убеждённость в его правильности только крепла, несмотря на гадостное ощущение, что от этого я становлюсь предателем.

Да, это не живое существо, а машина. Да, она не умела бояться и приказ приняла без возражений. Вот только тосковала об ушедших хозяевах и радовалась моему приходу эта машина совсем как живая. Самое гнусное предательство – предать слепо доверившегося. А не совершить его – значит поставить под удар всё человечество. Поэтому особенного выбора у меня не было.

Зачем только древние наделили эмоциями искусственный интеллект! Попробуй, пойми логику цивилизации, сгинувшей ещё до зарождения жизни на Земле...

Возвращение в реальность оказалось неприятным. Ломило всё тело, в голове стоял противный звон, перед глазами слегка плыло. С трудом подавив порыв включить «Переплёт» – если до сих пор сам не заработал, значит, переживу, – я огляделся, осторожно пытаясь подняться с кресла.

Ничего нового в комнатке не обнаружилось. Кра сидел на полу у входа, привалившись спиной к стене,и дремал. Когда я зашевелился, он резко открыл глаза и окинул меня внимательным взглядом.

– Ну у тебя и рожа, - заметил пуль, задумчиво качнув головой.

– Что такое?

– Морда белая, глаза красные, синяки вокруг них – почти чёрные. Надеюсь, твоя женщина не обвинит в этом меня, – усмехнулся он.

– Я не дам тебя в обиду, - откликнулся я в том же тоне. Голос прозвучал сипло, как после долгого сна. - Долго я... отсутствовал? – спросил негромко.

– Прилично, несколько часов. Я уже подумывал отправляться на поиски пропитания, очень пить хочется.

– Я бы тоже не отказался от стакана воды и чего-то съестного. Да уж, это не те ребята вне времени, – согласился я. В горле было сухо и оттого очень противно. – Надеюсь, проблема эта скоро решится. Пойдём, больше здесь делать нечего.

– А ты дойдёшь? Хоть куда-нибудь, - с явным сомнением в голосе поинтересовался шат.

– Откуда такое неверие в мои силы? - хмыкнул я. Да, самочувствие не радовало, мешала слабость и не проходящие болезненные ощущения, но на ногах я стоял достаточно твёрдо.

– Говорю же, видел бы ты себя со стороны! Погоди, у тебя вообще хоть что-нибудь получилось? – нахмурился Кра.

– А не похоже?

– Честно? - вопросом на вопрос ответил пуль. - Ты слишком мрачен для того, кто только что исполнил мечту и нашёл желанный путь домой, поэтому я и спрашиваю, к каким неприятностям стоит готовиться теперь.

Я только махнул рукой и, не вдаваясь в подробности, ответил:

– Не будет больше неприятностей. Летим домой. Теперь – точно домой.

Объяснять причину своей меланхолии шату не хотелось. Он вряд ли поймёт и уж точно не одобрит моё решение, а что касается мук совести... Переживу как-нибудь. Не думаю, что меня накрыло таким глубоким ощущением тоски и безысходности только от предстоящей гибели станции в пламени умирающей звезды. Скорее, всё это стало последней каплей в чашу усталости. Очередной последней каплей.

Лунария О-Ори

Земля оказалась очень... похожей. И на моё представление о ней,и на Лооки.

Встретила нас прародина всего человечества тепло и очень похоже на планету «древних номер один»: в пронзительно-синем небе медленно плыли облака, солнце сияло, вкусно пахло листвой и цветами, под ногами колыхалась на ветру невысокая трава.

Последнее обстоятельство здорово озадачило. Я-то ожидала, что приземлимся мы в специально для этих целей отведённом месте, а мы оказались в каких-то кустах посреди откровенно жилого района. Небольшой летательный аппарат с трудом вписался на крошечную прогалину среди парка.

Невысокие, в два-три этажа, домики утопали в зелени, неподалёку слышались голоса – не то встревоженные, не то восторженные. Судя по всему, наше прибытие не осталось незамеченным. За листвой кустарника можно было различить движущиеся силуэты, а к запахам травы примешивались нотки чего-то незнакомого, но, похоже, вкусного: где-то неподалёку готовили еду.

Юра, который на правах самоназначенного капитана покидал корабль последним, легонько подтолкнул замешкавшуюся на трапе меня ладонями в спину, заставляя сойти вниз. Шагнул в траву сам – а в следующее мгновение шлюз закрылся, корабль легко оторвался от земли и стремительно взмыл в небо.

– Что это было? – я проводила транспорт ошарашенным взглядом. - Куда он?

– Туда же, куда и вся станция, - лаконично отозвался мужчина. Сжал мои плечи ладонями, лбом уткнулся в макушку и совсем тихо добавил: – Туда же, куда их создатели.

За время пути от станции – удивительно короткого, к слову, мы добрались всего за пару-тройку часов – расспросить землянина о подробностях его знакомства с тамошней техникой не получилось. Я пыталась, но он отмахивался дежурным «всё нормально» и вообще выглядел настолько измученным, что настаивать на ответах я не стала, ограничившись коротким заверением о том, что пилот отдал станции команду на самоуничтожение.

Может, зря ограничилась, пожалев напарника,и надо было его всё-таки дожать?

– Юр, с тобой точно вcё хорошо? – нахмурилась я, оборачиваясь. Руки мужчины соскользнули мне на талию, он улыбнулся – кривовато, но искренне.

– Устал как собака. По-моему, эта станция меня добила. Слишком много чужих цивилизаций, одних рышей хватило бы за глаза. А как представлю, что сейчас за нас вoзьмётся служба безопасности, вообще застрелиться хочется...

– Они такие опасные? - настoрожилаcь я. - Нас могут... наказать?

– Не думаю. Нет, они не то чтобы опасные, просто очень, очень въедливые. В ближайшие часов пять на отдых не рассчитывай, нам предстоит... беседа.

– Да ладно, пока они нас еще засекут! – отмахнулась я. Юра ничего не ответил,только выразительно поморщился и коротко дёрнул головой, предлагая покинуть «укрытие».

Когда мы выбрались из кустов на открытое пространство, там собралась небольшая группа встречающих, в основном – женщин и детей разного возраста. На нас они глядели с лёгкой настороженностью и любопытством, особенно доставалось шатам.

Правда, стоило местным заметить моего напарника, как ситуация изменилась.

– Юрка! – радостно взвизгнула молодая светловолосая женщина и повисла на шее землянина.

А вот и объяснение выбора места посадки: пилот прибыл домой.

Дальше они заговорили на незнакомом мне певучем языке, со всех сторон посыпались ахи, охи и какие-то вопросы. Отвечать на них мужчина даже не пытался, ему просто не давали такой возможности. Единственное, что напарник вообще успел, это на двух языках представить нас своей сестре и, по совместительству, экс-напарнице. Брат и сестра оказались похожи, но не настолько, как я ожидала.

А потом на площадку посреди двора опустился планетарный летательный аппарат, откуда высыпался десяток человек в одинаковой одежде и с незнакомым мне оружием в руках, которые быстро взяли всю нашу компанию в кольцо.

– Не волнуйся, у нас методы не такие, как у вас, - со смешком проговорил землянин, похлопав по плечу подобравшегося Кра,и обратился к новоприбывшим на родном языке. Странно, а я думала, что все земляне говорят на интере...

Градус настороженности после этого заметно спал, хотя и не настолько, чтобы работники службы безопасности развернулись и уехали. Нас всех вежливо попросили пройти к транспорту, потом была недолгая дорога, а потом началось то, о чём пилот предупреждал.

Нас сначала разделили с шатами, которых отправили отдыхать. По факту, конечно, просто временно изолировали для установления личности и выработки стратегии общения, но зависти моей это не умаляло. Их разместили в просторной удобной гостиной, обеспечили водой и (с помощью Юры в качестве переводчика) извинились за невозможность предоставить еду, поскольку для этого требовались некоторые анализы. И пообещали прислать доктора, которого попросили во всём слушаться. Ашшира понимающе улыбался, Анын застенчиво жался к старшему товарищу, Кра настороженно зыркал по сторонам, но в целом шаты держались спокойно и нарываться на конфликт явно не собирались.

А потом меня разлучили с напарником и насели с расспросами.

Нет, говоривший со мной землянин был безукоризненно вежлив и тактичен, но действительно ужасно въедлив, и интересовало его решительно всё, за исключением разве что наших с пилотом личных отношений. Поскольку скрывать было нечего и мы ещё по дороге договорились говорить всё как есть, разговор этот не вымотал меня так, как мог, но всё равно здорово утомил. Я и до этого могла думать только о собственном желании принять душ и перекусить, а уж через пару часов болтовни – подавно.

Спасибо землянину, он проявил снисхождение к моему состоянию и сделал небольшой перерыв, в который меня проводили в небольшой стандартный жилой блок, где предоставили возможность наконец-то помыться и поесть. После, правда, отчаянно захотелось спать, но это действительно могло подождать.

Если совсем честно, следователь оказался весьма приятным типом. Интеллигентный, спокойный, обаятельный мужчина средних лет с искренней улыбкой и ироничным чувством юмора. С некоторой растерянностью я поймала себя на мысли, что совсем недавно непременно начала бы с ним флиртовать, а сейчас... Сейчас я отчаянно скучала по своему пилоту.

После перерыва беседа продолжилась, я пересказала всё до конца, до самого нашего прибытия на Землю, мужчина вежливо поблагодарил меня за предоставленную информацию, а потом вдруг спросил:

– Почему ваш напарник уничтожил станцию предтеч?

– Да я как-то не расспрашивала, - пробормотала в ответ. - Он с этой станции вернулся – краше в гроб кладут. Сказал – заставил самоуничтожиться, проблема решена, я и не стала его дёргать лишний раз. А он-то сам что на это говорит? Он вообще жив? Почему вы спрашиваете меня, а не его? – подозрительно нахмурилась я.

– Всё с ним в порядке, не волнуйтесь, – весело отмахнулся следователь. – Просто интересно узнать мнение со стороны. Как вы думаете, почему он принял именно такое решение?

– А у него были варианты? - я вопросительно вскинула брови. - В любом случае, если он так решил, значит, считал, что так будет правильно. Тут я полностью полагаюсь на него.

– Чего-то подобного я и ожидал. Пойдёмте, я провожу вас в жилой модуль, вам не мешало бы отдохнуть. Спасибо за откровенность.

– Да не за что. Вы знаете, что будет с шатами? И рыш, он не объявлялся?

– Сородичи этого пылеобразного существа уже вступили с нами в контакт, вскоре после вашего исчезновения, - огорошил меня следователь. – Поэтому, думаю, у наших инопланетных гостей есть все шансы вернуться домой. Задерживать их дольше, чем необходимо для установления контакта и некоторых тестов, никто не будет.

– А в глобальном смысле? Им окажут помощь?

– Этого я не знаю, – развёл руками мужчина. - Такое решение будет приниматься не нами и даже не правительством Земли, а на уровне Содружества. Наверное, мы поделимся с ними какими-то теоретическими знаниями и технологиями, наверняка разберёмся с тем, что вы называете вирусом. А вот что касается активной помощи, вроде предоставления планеты для переселения и организации этого самого переселения – не рискну даже предполагать.

– Ну... всё равно спасибо, хоть немного прояснили картину. Погодите, а если кто-то из шатов захочет остаться?

– Εсли кто-нибудь из них выскажет такое желание, оно непременно будет рассмотрено и, вероятно, удовлетворено, - расплывчато ответил он. Уточнять я, подумав, не стала: понятно, что передо мной – просто следователь, а такие вопросы решает высокое начальство.

– Поговорить-то с ними можно будет?

– Да, конечно,только уже не сегодня.

– Сегодня меня на общение и не тянет, – поморщилась я. Лукавила, на общение тянуло, но только с одним вполне конкретным человеком.

Спутник проводил меня до уже знакомой комнаты и, попрощавшись, оставил в одиночестве. Жилой модуль, куда меня временно поселили, больше всего напоминал гостиничный номер, здесь обнаружился даже халат, которым я тут же воспользовалась.

Я люблю свою форму, но за эти дни она уже так надоела, что избавиться от неё было пределом мечтаний. Стянуть комбинезон, распустить волосы, прошлёпать босиком по тёплому полу к панорамному окну, полюбоваться видом на высокие изящные башни небоскрёбов, поднимающиеся из зелёного моря улиц. И почувствовать себя, наконец, обыкновенным маленьким человеком, не решающим никаких глобальных задач, не висящим на волоске над пропастью, a просто – живущим.

Всё-таки, чтобы получать удовольствие от таких приключений, надо иметь совершенно особый склад характера...

От молчаливого созерцания меня отвлекла мелодичная трель, возвестившая о появлении посетителя. Дверь я заблокировать не подумала – как-то не ожидала гостей, но, обернувшись, только порадовалась этому: на пороге стоял напарник. Хмурый, уставший, при виде меня он тем не менее светло и искренне улыбнулся, даже как будто стряхнул солидную часть усталости.

– Привет! – проговорили мы одновременно, двинулись друг к другу и встретились на середине комнаты.

Юра осторожно обнял меня за талию, продолжая улыбаться и внимательно, с непонятным выражением разглядывать моё лицо. Мои руки как-то удивительно естественно и уверенно легли на его плечи... и повисла тишина. Мужчину она, кажется, совсем не тревожила, а вот я через пару мгновений почувствовала неловкость, отвела взгляд, а потом и вовсе уткнулась лбом в ключицу напарника.

– Тебя не ругали? За эту станцию. А то меня спрашивали, почему ты её уничтожил. Мне показалось, они не слишком-то довольны...

– Это их проблемы. Всё равно изменить что-то они не могут и никакой статьи за уничтожение инопланетной техники у нас законом не предусмотрено, – отмахнулся он со смешком. – Поворчали и успокоились. И вообще, я сюда совсем не для этого пришёл.

– А для чего? – насторожилась я. Юра выглядел достаточно довольным и умиротворённым, поэтому всерьёз какой-то гадости я не ожидала. Но мало ли!

– Разговор к тебе есть. Важный, - с долей ехидства ответил он, поднял моё лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза, одновременно крепче прижимая к себе за талию.

Землянин смотрел так, что можно было обойтись без слов. Я и без них прекрасно поняла: пришёл, чтобы уже не уходить. А потом он меня поцеловал,и...

В общем, поговорить мы поговорили, но далеко не сразу.

Юрий Сорока

Встретиться с пришельцами нам дали возможность только через несколько дней после прибытия, когда я уже начал беспокоиться за их судьбу. Но, видимо, напрасно: Кра выглядел вполне здоровым, да и настроение его было неплохим.

Комната, которую отвели пулю, ничем не отличалась от моей или Лу – удобная мебель, большое окно, своя ванная. Других здесь и не было: не тюрьма всё-таки, а общежитие для сотрудников центра.

– Привет. Ну, как ты тут? – полюбопытствовал я, с интересом разглядывая сидящего напротив шата.

– Условия содержания у вас заметно лучше, – со смешком ответил он. – Честно говоря, я до последнего не верил, что ваш мир действительно... такой. Да и сейчас не верю.

– Сам же говорил, что не сомневался в правдивости моей истории, - пожав плечами, проговорил я.

– Одно дело, представлять всё это умозрительно, а совсем другое – видеть своими глазами. Это... странно. Но внушает надежду.

– Надежду на что? - спросил я озадаченно.

– На лучшее, – чуть хмурясь, проговорил пуль. Бросил взгляд в окно, на раскрашенные закатными лучами облака, и пояснил: – Если у вас получилось, может,и у нас есть шансы?

– Мне казалось, ты и без этого надеялся на лучшее, разве нет? – искренне удивился я.

– Надеяться можно на что угодно, но это совсем не значит, что надежда оправдана, – возразил он. - Вы очень похожи на нас, значит, мы можем если не повторить ваш путь,то хотя бы приблизиться к результату. То есть это уже не просто мечта, это конкретная цель, достижимая практически. Совсем другое дело, согласись.

– А что говорят по этому поводу... контактёры? - полюбопытствовал с иронией, вспомнив ту без малого панику, в которой спешно составлялась группа для общения с шатами. Рыши при контакте об остальных белковых видах и словом не обмолвились, как и о судьбе одной потерявшейся гавии, поэтому явление Кра с сородичами стало для землян большим сюрпризом.

– Выказывают осторожный оптимизм, - ухмыльнулся пуль. Потом поморщился и махнул рукой. – Ничего они не говорят, да и глупо ожидать каких-то результатов так быстро.

– Надеюсь, что с помощью рышей действительно удастся как-то изменить ситуацию, – предположил я осторожно.

– Успокойся, - покривился Кра. - Не надо разговаривать со мной, как с больным ребёнком, я прекрасно всё понимаю. Вы совсем не обязаны нам помогать, а даже если соберётесь это сделать, по щелчку пальцев такие вопросы не решаются. Не говоря уже о том, что многое зависит не от вас, а от решения нашего правительства, а предсказать его я не могу.

– Вряд ли они идиоты и упустят такой шанс.

– Спасти свои задницы с задыхающейся планеты? О, да, будь уверен, не упустят. Если им его предоставят, – он мстительно ухмыльнулся. – Ваше начальство явно тоже не дураки и вряд ли позволят так легко обвести себя вокруг пальца, но я всё равно постарался вспомнить и рассказать о наших властных структурах то, что знал. А что забыл я, вспомнил Ашшира. Правда, для контактёров это сюрпризом не стало. Один, историк, очень радовался и тоже вспоминал какую-то страну, существовавшую у вас здесь, и утверждал, что она очень похожа на Умаш. Только она, насколько я понял, погибла в результате какой-то природной катастрофы.

– Я даже догадываюсь, о чём речь: настолько серьёзная природная катастрофа на человечество свалилась пока только одна. Но вообще ты меня пугаешь, - усмехнулся я. – Где тот циничный тип, который мне рёбра ногами считал?

– Ты извини, что так получилось, - проговорил пуль, чуть хмурясь.

– Я тоже всё прекрасно понимаю, забыли, - отмахнулся от его слов. На Кра я действительно не сердился, давно уже. Мне заметно полегчало ещё после той драки перед Мировым Яйцом, а уж после того, как паль спас Лу,и вовсе было неловко припоминать мелкие старые споры. – А всё-таки, неужели ты действительно всю дорогу притворялся? – полюбопытствовал я.

Собеседник опять скроил недовольную мину.

– Я же говорил тебе, что очень хорошо приспосабливаюсь. Но если я следовал приказам и выполнял распоряжения, это еще не значит, что я их одобрял. Глупо бунтовать, когда ты один ничего не можешь сделать и изменить, гораздо разумнее подстроиться под систему. А если возникает возможность систему сломать, глупо ей не воспользоваться.

– То есть ты решил отомстить по случаю?

– Вроде того, - ухмыльнулся мужчина.

– А как Ашшира с Аныном? Или вам не разрешают общаться?

– Нет, отчего же? Только этим двоим не до общения, они слишком увлеклись вашим миром. Утверждали даже, что ваши умники успели частично разобраться с тем вирусом, про который ты говорил. Во всяком случае, установили, что для вас он не опасен, и ещё что-то выяснили о его природе и способе распространения, но этого я уже не понял, там сплошь специальные термины. А ты не в курсе? - он вопросительно вскинул брови.

– Меня не посвящали, – развёл руками в ответ. - Но это объясняет, почему вас изолировали, да и нас никуда из этого центра не выпускали: опасались заразы...

Мы еще некоторое время поговорили, обсуждая перспективы излечения как прочих шатов,так и их планеты. В ощущениях, да и интонациях,и словах пуля сквозили опасение, недоверие и надежда на лучшее.

На вопрос о дальнейших планах, хотят ли шаты вернуться домой, Кра ответил достаточно неопределённо. Наверное, хотел сначала узнать, к какому заключению придут в Содружестве; думаю, я бы на его месте точно решал уже после.

А на своём... Честно говоря, я только начал отходить от всех этих приключений. Лу чувствовала себя заметно лучше, а меня, после разговора со станцией, чуть не добили местные службисты. Не в прямом, конечно, смысле, но допрос оказался очень утомительным. В конце концов они встревожились и сдали меня врачам. Те в свою очередь поахали, поругались непонятными словами и заявили, что беспокоить меня сейчас нельзя и вообще требуется курс лечения. Причём не только от морального истощения, но и от последствий контакта со станцией древних.

Несмотря на помощь рыша, общение с инопланетной техникой даром не прошло и что-то там испортило на физическом уровне. Но, к счастью, не сильно: доктора прогнозировали полное восстановление, а за несколько прошедших дней улучшений оказались заметными даже мне самому. И я даже не знал, кого стоит благодарить за это больше – врачей или общество лёгкой, жизнерадостной напарницы.

К слову, за уничтожение станции, как и предполагалось, меня пожурили и на том оставили в покое. Сомневаюсь, что службисты разделяли мою точку зрения, но всерьёз спрашивать с меня за это было глупо: никаких законов и буквы устава я не нарушил, даже наоборот, уничтожил потенциально вредоносный и опасный объект. А что у кого-то другого могут быть сомнения в его опасности – сейчас уже при всём желании не доказать, объект обсуждения погиб.

Других же таких станций – как живых, так и мёртвых – в принципе не существовало, я уточнил это отдельно, ещё на астероиде. При «переезде» на новое место программа предписывала управляющей системе прихватить с собой всё, что могло представлять ценность и оставалось в рабочем состоянии, а остальное – уничтожить.

В общем, можно сказать, приключение удалось. Без малого спасли Вселенную, установили контакт с «братьями по разуму», столкнулись с ушедшими древними цивилизациями, походя решили загадку гибели множества миров... И это только первый наш совместный рейс! Даже страшно представить, чего можно ждать в следующем.