Не-я. Магическая академия. Начало

— Нет, Рин прибыл вовремя. Почти. Ведь главная цель Руста была ты. Нея, мы так испугались! Зачем ты так сопротивлялась? В следующий раз не делай так. Лучше быть изнасилованной, чем мертвой.

— Надеюсь, следующего раза не будет, — не желая спорить, мягко сказала я.

— Да, конечно, — кивнула Сапфирка, на этом тему закрыли.

Глава 36

На завтрак я все же не пошла. Меня еще мутило, и при общей положительной динамике я не чувствовала себя хорошо. Поэтому отправилась сразу на занятия.

На первой паре по общей магии, профессор Минейрин пытался объяснить нам разницу между активной магией и пассивной. Если магия воздействует на объект, привнося изменения, это магия активная. К ней относится в первую очередь, конечно же, боевая магия. Еще бытовая и ментальная. Креаторы тоже создатели, а, значит, это активная магия.

Пассивная магия не привносит активные изменения, даже влияя на объект. Вот почему, например, артефактников относят к пассивной магии. Вроде бы они влияют на объект, если вплетают магию в какой-либо предмет и тем самым его изменяют. Но артефакт не работает сам по себе, он не обладает активным свойством, это либо усиление, либо защита, либо хранение либо много чего такого, что ждет своего часа чтобы этим воспользовались. А, может, и нет.

Нам это было трудно понять, поэтому я просто приняла на веру, как и многое, чего не понимала. Сказали, пассивная, значит, пассивная. Зельеварение относилось к пассивной магии по тем же причинам. Некромантия у нас тоже осталась только пассивная, потому что ни созданием нечисти, ни подниманием умертвий некромант на территории нашей империи не занимался. Только связь с призраками и упокоение заблудившихся соломон. То есть никаких активных действий в практическом плане.

Поэтому теоретически некромантию можно было считать активной магией, но так как из функций некромантов под законом были только пассивные, то соответственно, официально некромантия была приравнена к пассивной магии по тем функциям, которую выполняла.

Ведующие тоже были пассивники, и это вопросов не вызывало, а вот почему укротительство относилось к пассивной магии — вызвало.

— Ведь укротители, сродни менталистам, вторгаются в сознание магических созданий, тогда почему менталисты — это активная магия, а укротители — пассивная? — спросил один из адептов.

— Подчинение неразумных магических существ — не главная задача укротителей. Они исследуют, заботятся, следят за здоровьем и популяцией животных. Что изменится от того, подчинит ли себе волшебную серну… даже пусть грозного малева, маг или нет?

— А если он натравит этого малева на другого мага? — возмутился тот же адепт.

— И чем это отличается от того, что он также натаскает и натравит обычную собаку, если убрать из вашего уравнения магию? Ничем. Просто малев — магическое животное и настроиться на него может маг. Поэтому, если мы можем убрать магию из уравнения, значит, это не активная магия. А может ли обычный человек влиять на мозг обычного человека? Нет, в сознание человека может вклиниться только менталист. Поэтому менталист обладает активной магией. А работа с неразумными существами — это не магия. Магия в самих существах, в их магических способностях и возможностях.

— Тогда получается, что укротитель и не маг вовсе, — фыркнула адептка справа от меня.

— Почему же, для того, чтобы взаимодействовать с магическими существами, человеку нужна магия, и если она у него есть, значит, он маг. Тут вопрос сколько у него магии и как он ее применяет. Это всего лишь выбор применение имеющейся у человека магии.

— А что с целительством? — задала вопрос Вирка.

— А целительство является активно-пассивной магией. Целительство требует высшей магии, активной, но слабой. Например, нам надо извлечь стрелу из тела воина — мы воздействуем на нее магией, чтобы она сама проложила самый безопасный путь и вышла. Но можете ли вы запустить тысячу стрел в войска противника? Нет, на это вам не хватит силы. Вы — слабые маги. Поэтому вы тратите свой дар на пассивные действия — лечение.

— Но целитель может и убить человека. Например, перекрыть потоки крови к сердцу или мозгу. Разве это не активные действия? — раздался тонкий голосочек какой-то девушки сзади.

— Не говоря о моральной стороне, адептка Лия — лекарь не может причинить вред, он дает магическую клятву — то любой маг сколько-нибудь большей силы справится с поползновениями в его сторону слабого мага. То есть теоретически целитель может это сделать либо с человеком либо с ослабленным магом. И на практике его вред обернется против него самого из-за нарушения клятвы. Если представить, опять же теоретически, что целитель не связан магической клятвой, то да, теоретически, такой исход возможен. В теории в магии возможно все, не устаю я повторять. Поэтому целительство стоит между активной и пассивной магией и теоретики не устают об этом спорить. Но это их работа.

Физическая подготовка на последних парах совпала у первых трех циклов, перед нами тренировались адепты с четвертого по шестой цикл. Я была освобождена от физических занятий, пока наблюдалась у целителей, но пошла на улицу вместе со всеми.

Стояла последняя пора жарких деньков, которые жадно выгрызает у долгой впереди в своем праве осени, желающее отстоять свои последние дни лето. И хотелось жадно насладиться этим уходящим теплом, впитать и задержать его в себе до прихода следующей теплой поры.

На поле тренировались адепты высших циклов, и адепты начальных циклов с благоговейным трепетом смотрели, как тренируются их старшие товарищи, еще не ушедшие с поля. Разгоряченные битвой, пусть и не настоящей, тренировочной, они не желали так быстро остывать, только по приказу преподавателя. Я подошла как раз, когда обступившие поле тренировки адепты жадно наблюдали за боями старших товарищей.

Глава 37

Благодаря своим толкающимся социкликам, я протиснулась вперед и залюбовалась на ненастоящую битву между двумя адептами, явно старшекурсниками. Один из них особенно приковывал внимание.

Я заметила что большинство адептов тоже смотрят на него. Это и неудивительно. Было в нем что-то такое что сразу притягивало взгляд.

Большой, рыжий, с улыбкой на лице, он двигался так, как не двигается человек. Со скоростью зверя и при этом плавно, словно капающий металл с расплавленного клинка, он двигался без остановки, оплетая своего противника движениями, как паук паутиной жертву. Его движения были плавными и быстрыми, за ними хотелось следить, он притягивал взгляд среди всех адептов, хотя их на поле было более сотни. Он словно танцевал танец, красивый, наполненный огненной энергией и притягивающей внимание.

Его кружение вокруг противника походило на издевательство кошки над уставшей мышкой. Кот знает, что он победил, и мышка уже повержена и скоро упадет без сил прямо в его лапы, но, тем не менее, он не торопится приблизить этот момент. В нем еще много бьющейся через край энергии, кошка еще не наигралась со своей жертвой, приглашая ее разделить с ней ее триумф победы.

Я, признаться, как и все адепты, залюбовалась откровенной игрой хищника с жертвой, попавшей ей в лапы. Тем более, что хищник был действительно притягателен, полуодет (или полураздет? Как правильно сказать, если на этом шикарном рыжем коте были только штаны из бархатной нежной кожи? А голый торс позволял рассмотреть каждый бугорок натянутых как струны мышц спины, груди и живота.)

— Фаргус, — шепнула с гордостью, словно имела к нему какое-то отношение, оказавшаяся рядом Сапфирка.

По соседству с ней стояла Солька и тоже любовалась рыжим идеалом.

В этот момент рыжий повергнул своего противника и взором победителя оглядел собравшихся вокруг. На какой-то миг мы встретились глазами, рыжий котяра встрепенулся, ноздри затрепетали, и я поспешила скрыться с глаз во избежание очередной игры хищника с новой жертвой. Коей я становиться категорически отказывалась.

Спрятавшись за сильные и высокие спины адептов, я спокойно наблюдала дальнейший поединок. Фаргус бросал в толпу ищущие взгляды, но того, кого искал, не нашел.

Когда, наконец, старшие циклы ушли, а наши приступили к тренировкам, я просто наблюдала со стороны, спрятавшись среди деревьев.

Кирон Дрейк заметил меня и хмуро кивнул. Я хотела объясниться, хотя насколько я знала, ректорат сам предоставлял преподавателям бумаги, если адепт пропускал занятия по уважительной причине. Но могла забыть Лесли, мог забыть он сам. Но Дрейк не дал мне заговорить.

— Я в курсе того, что случилось. Тебе сильно досталось, — сказал он.

И не было в его словах ни издевки, ни снисходительности сильного перед слабым, ни того высокомерия, которое я наблюдала у него на первом занятии. Простое человеческое сочувствие.

Я опустила голову. Что тут ответишь?

— Поэтому надо уметь защищаться. Предлагаю учиться самообороне, — сказал он.

Я вскинула голову.

— Вы меня научите? — удивленно спросила я.

— На занятиях мы будем проходить кое-какие приемы, но занятий у вас мало и отведенного времени на это тоже. Все желающие чему-то поучиться приходят ко мне на дополнительные занятия. Я всегда здесь, после занятий и до часа отбоя, тренируюсь с ребятами, — сказал он.

Я ошарашенно кивнула, открыв рот от удивления.

— И давай уже заканчивай с походами к целителям. А то я подумаю, что ты юбку на брюки менять не хочешь, — улыбнулся задиристо Дрейк и пошел к ребятам.

А я отступила вглубь, к деревьям.

Гулять после печально закончившейся стычки с Рустом было боязно, да и встречаться ни с кем не хотелось. Я хоть и не заметила на тренировке четверки Антуаша (возможно они ее уже закончили к этому времени?), но в академии их видела. Вернее, тройку, без Морая. Тем, наверное, как обычно, понукала невеста.

Эрвин дернулся в мою сторону, но я покачала головой и отвернулась. Неужели я не ясно выразилась Рину? Эрвин сам мне в первый день сказал, что наши пути не должны пересекаться. И сам же первый границу нарушил.

На Рина я вообще смотреть не могла, после того как узнала, что Ларина приняла в истории с Рустом самое активное участие. Хотя там и одна из рабынь Антуаша вроде как отличилась.

Ее судьбой я не интересовалась, она из благородных, пусть и самых завалящихся, раз в рабыни пошла. Что ей будет? Зато теперь у двух сильнейших магов появилось вакантное место, за которое будут драться самые красивые девушки академии. И уже начали делать ставки. Это я успела подслушать в толпе, пока стояла. И как ни странно, большинство ставили на меня. Эх, сколько у людей лишних денег.

Глава 38

На обед меня все-таки затащили. Убеждая поесть хоть что-нибудь и угрожая пожаловаться целителям в случае моего отказа. В столовую мы вошли всей толпой. Девочки обступили меня кругом, словно защищая от всех глаз. В очереди к раздаточному окошку я встретилась глазами с четверкой Антуаша. Они не сделали и шага в нашу сторону, отвернулись, словно мы не знакомы. Я облегченно выдохнула. Неужели?

И, тем не менее, обеду не суждено было пройти спокойно. Когда я шла с подносом к нашему столу — кстати, за соседним уже, как обычно, сидели ребята с нашего цикла — навстречу мне выплыла Ларина и выбила у меня поднос из рук одним ударом. Все содержимое с грохотом упало на пол. Раздался звон разбитой посуды. На платье остались пятна от еды и компота.

— Криворукая! — обрушилась Ларина на меня. — Чуть платье мое не испачкала! Заставила бы тебя его стирать. Тебе ведь понравилась недавняя стирка? Не хочешь повторить? Может, тебя еще кто там ждет? — засмеялась она, откинув голову.

— Лар-рина! — прорычал Рин, привлеченный нашим конфликтом.

Я стала собирать на поднос осколки посуды. Грязь от еды тоже надо было убрать.

— Я уберу, Нея, — склонилась рядом Малка.

— Я сама! — чуть сама не зарычала я.

— Хорошо, тогда я схожу за веником и тряпкой, — вздохнула Малка и ушла на кухню.

— Ларина уберет! — безапелляционно сказал Рин.

— Ты больше не можешь мне приказывать, Рин. Ты сам уволил меня из твоих рабынь, забыл?

Ларина улыбнулась Рину, кокетливо стрельнула глазками. Дразняще провела язычком по губам. Мол, смотри и сожалей о том, что сделал.

— Зато я могу превратить твою жизнь в сплошные мучения, — Рин грозно схватил Ларину за шею и приподнял в воздухе. Та испуганно захрипела.

— Это кто нападает на мою рабыню? Кому жить надоело? — раздался зычный баритон.

И к нам подошел незнакомый мне адепт явно старших циклов. Потому что выглядел не юношей, какими выглядят адепты в начале обучения, а молодым мужчиной, которыми становятся к окончанию академии. Длинноволосый брюнет с ястребиным взором зелено-карих глаз уставился на нашу компанию. Мне в руки всунула веник, совок и тряпку вернувшаяся Малка. Я принялась за уборку. Рин отпустил Ларину и удивленно уставился на эту парочку.

— Что, съел, Рин? Неужели ты думал, что я останусь без защиты? Еще лучше тебя нашла, так что стоит поблагодарить за то, что выкинул, — победно возвестила Ларина, наслаждаясь произведенным эффектом.

— Нею благодари, — кисло усмехнулся задетый Рин.

Взгляд черноволосого упал на меня.

— Это та Нея? Про которую вестник писал? Новенькая? Которую кому-то из нас в четверку записали? — брови брюнета поползли вверх.

Ларина кивнула с ехидной улыбкой, и брюнет заржал. Обидно так заржал, весело и заразительно.

— Вот умора… — у него даже слезы из глаз от смеха выступили. — Ладно, Рин, сделаем вид, что ничего не было, поскольку ты был не в курсе, что Ларина теперь под моей защитой. Но впредь не задевай ее больше.

Рин что-то хотел ответить, но тут рядом раздался тихий, словно мурлычущий голос. И, несмотря на то, что говорил его обладатель тихо, все ему внимали:

— Что тут случилось? Дрим, над чем так смеешься? Я тоже хочу.

Рядом встал Фаргус и смотрел на нашу группу с любезным любопытством. Я как можно ниже склонилась над уборкой, хотя все уже убрала. Но попадаться великому и ужасному Фаргусу на глаза очень не хотелось. Поэтому елозила тряпкой по полу, ожидая когда все разойдутся. Краем глаза только заметила, когда приседала, как напряглись друзья Рина, решившие пока не вмешиваться, но готовые это сделать в любую минуту.

Дрим еще не отсмеялся, и, смахивая слезы и трясясь от смеха, указал Фаргусу на меня.

— Фаргус, посмотри, эта та новенькая, из-за которой весь сыр-бор. Роковая красотка. Вот умора, — повторил он, будто других слов в запасе не было.

— Да, смешно, — подтвердил Фаргус, разглядывая упорно натирающую пол до блеска меня.

По его ровному голосу нельзя было понять, что он думает на этот счет.

— Так что случилось? Разбивательница сердец магов перешла на битье тарелок?

Так как ответа не последовало, а стояла напряженная тишина, я догадалась, что вопрос адресован мне. Но поскольку точно я знать этого не могла, а поднимать голову не хотелось, сделала вид, что занята уборкой. И вообще, нет меня. Я вся такая неприметная, незаметная девочка-служка, которых обычно никто не замечает.

— Милочка, вы там дыру не протрете? — в голосе Фаргуса уже послышалась ехидца. — Под нами, кажется, кладовая съестных припасов. Я-то не против туда попасть, как и большинство адептов, но вряд ли кирон завхоз обрадуется новому лазу в свою сокровищницу.

— Встань, Нея, — тихо сказал Рин.

Теперь я уже не могла игнорировать обращение к себе, встала, потупившись. В одной руке грязная тряпка, в другой веник, под ногами поднос с разбитой и грязной посудой и совок с собранной упавшей на пол едой. Та еще красотка. Не зря Дрим так смеялся.

— Я спросил, что случилось? — Фаргус обращался ко мне.

— Ничего, — так и не глядя на него, потупившись, резко ответила я. — Поднос из рук выпал, я уже все убрала и с вашего позволения ухожу.

— Когда со мной разговаривают эм-м… такие как ты… они прибавляют «кирон Фаргус». На первый раз я тебе прощаю. А теперь еще раз ответь на вопрос, что здесь произошло?

— Ничего, кирон Фаргус, — сдерживая нарастающий гнев, как можно спокойнее, сказала я. — Я могу идти, кирон Фаргус?

Может, мне еще в реверансе перед ним присесть?

— Нея, зачем ты выгораживаешь Ларину? — строго спросил Рин.

— Отстань!..те, кирон Рин, — я сжала кулаки и подняла на него полный злобы взгляд. Рин аж отшатнулся. — Я никого не выгораживаю! Ничего вообще не случилось!

Фаргус перевел взгляд на Рина.

— Теперь я хочу выслушать твою версию, Рин. Что здесь произошло?

— Ничего, — глядя на меня, сквозь зубы процедил взбешенный Рин и ушел к своему столу.

— Ну, раз ничего, что же мы тут стоим? Еда стынет, — скалясь, повернулся Фаргус к Дриму, который почему-то перестал смеяться и сверлил меня внимательным взглядом из-под пушистых черных ресниц.

Ларина на прощание одарила меня победной и многообещающей улыбкой. И я поняла, что житья мне от нее не будет. Понуро поплелась на кухню возвращать инвентарь и отмывать поднос.

Глава 39

Сапфирка дождалась, когда я закончу и всю дорогу частила языком:

— Нея, как Фаргус на тебя смотрел! Ты видела?

— Нет, — вяло отозвалась я.

— Почему не спросишь как?

— Как? — послушно повторила я.

— Как будто съесть тебя хотел. Всю целиком и сразу. Как голодный хищник, узревший вкусную добычу. Как…

— Ты меня напугать хочешь? — остановилась я.

— Нет, что ты. Я же не в буквальном смысле. Просто он с тебя жадных глаз не сводил.

— Глаза не могут быть жадными, — поправила я ее. — Жадным бывает взгляд.

— А голодными? — не обращая внимания на мое уныние, весело спросила Сапфирка.

— Тоже.

— А у него были. Жадными и голодными.

Она показала мне язык, засмеялась и побежала вперед.

— Это потому что он поесть не успел, — крикнула я ей в спину, улыбаясь.

Около барака я застала всех девочек, столпившихся у входа. Причину поняла, когда протиснулась сквозь их ряд. Ларина выезжала из барака со своими вещами.

— Может, устроим ей темную? — гневно сверкая глазами, предложила Вирка.

— Не надо, она теперь под защитой Дрима. Нам не нужны неприятности, — одернула я ее.

Но провожали мы ее такими взглядами, что если бы могли метать молнии глазами, Ларина была ими просверлена как решето.

— Ну что, неудачницы, — чуть отдалившись от нас на всякий случай, напоследок решила она нас куснуть, — оставайтесь в своем бараке. А меня ждет великолепный особняк Дрима с не менее великолепным его хозяином!

— И кучей рабынь в его гаруме, — осадила ее Вирка. — Всем известно какой Дрим сластолюбец, ни одной юбки не пропускает. Куда пойдешь, крыса, когда он тебя под зад выкинет?

— К Фаргусу! — с вызовом ответила Ларина. — Он уже сказал, что возьмет меня, когда я Дриму надоем.

— Ой, врушка. Нужна ты ему.

— То есть ты не сомневаешься, что скоро надоешь Дриму? — поймала ее на слове Сапфирка, и девчонки захихикали.

— Я не вру! — не став отвечать на вопрос, возмутилась Ларина. — Мы с ним даже уже целовались, вот! Просто у него гарум под завязку сейчас набит, он и отдал меня Дриму.

— Смотри, а то попользуется он тобой за это время, и зачем ему тогда тебя в гарум брать? — язвила Вирка.

— Не твоего ума дело, — оскорбилась Ларина и поспешила покинуть женскую территорию.

До ужина я занималась привычным уже переписыванием конспектов. Когда подошло время идти в столовую, все с сомнением посмотрели в мою сторону.

Я встала, показывая, что тоже собираюсь идти.

— Я не могу постоянно отсиживаться, — вздохнула я. — Если буду редко ходить, так и буду привлекать внимание. Может, если буду постоянно на виду, ко мне привыкнут?

Получилось как-то жалобно. Девочки неуверенно переглянулись.

Но в этот раз меры решил применить Эрвин. На подходе к столовой стояла троица рабынь Эрвина. Я не могла поздороваться с ними при девочках, поэтому просто незаметно для подруг кивнула головой.

Но как только мы пошли в столовую, эта троица поочередно все время крутилась рядом, так, что ко мне даже никто не мог приблизиться. Они проводили меня почти до стола, потом исчезли. Мы поужинали спокойно, а вот скандал разразился со стороны четверки Антуаша.

Лидер четверки сегодня посадил с собой рядом кукольную блондинку и гладил ее по спине, что-то шепча успокаивающее, а она жалобно поднимала на него глаза, полные слез. Эрвин флегматично жевал ужин. Рин громко ссорился с одной из своих рабынь.

— Что из того, что я сказал, было непонятно? Я на каком языке с вами разговариваю? Какого демона ты так облажалась, Дарника?

— Я сделала, что ты сказал! — обиженно кричала в ответ девушка, мне было ее не видно. — Не надо перекладывать вину на меня. Ты сам облажался, Рин!

— Ты как разговариваешь со своим повелителем! — взъярился Рин. — Будешь на коленях в углу всю ночь стоять!

— Да пошел ты!

Их перебранку перекрывали как ни странно крики Уржины и Морая. Они сидели рядом, но орали так, словно находились на разных концах столовой.

— Хватит мною понукать, Уржина! Я тебе не твой мальчик на побегушках! — таким разъяренным Морая я еще не видела.

— Да, а чей?! Антуаша? Или той магички, которой ты сегодня свой артефакт отклонения отдал?

— Ты дура, Уржина! — не вытерпел обычно спокойный Морай. — Я отдал его потому, что она без него провалила бы задание, и Скоршень бы ее неделю заставил дополнительно заниматься. А Милорея мне не раз помогала. Если ты не можешь понять своей… головой, что такое взаимовыручка, то это твои проблемы! Надоели твои придирки!

— Ах, надоели… Ах, я дура!.. Знаешь что, Морай, это ты мне надоел! И не скули потом под моими дверями, будешь умолять — не прощу.

— И не буду! — рявкнул Морай.

— Посмотрим, насколько тебя хватит. Как папенька яйца прищемит, так прибежишь как миленький. Только я еще подумаю, прощать тебя или нет.

Уржина вскочила и убежала из столовой. Морай треснул по столу так, что поднос подпрыгнул, звякнула посуда и приборы. Тоже вскочил и, несмотря на окрики друзей, побежал на выход.

— Достали бабы! — рявкнул Рин. — Все беды от них.

И все трое оставшихся друзей после его слов почему-то мрачно взглянули на меня. Я от их взгляда аж подавилась. Я-то тут вообще причем?

Хлопок! Звонок! Бам-с. С потолка спикировал вестник.

Глава 40

«Доброго вечера, кироны мои хорошие. И очаровательные кирии, конечно же, не устающие возмущаться дискриминацией в моем приветствии. Я знаю, все ждут от автора, что он будет посыпать голову пеплом и выполнит свое обещание перейти к написательству сентиментальных романов, за то, что ошибся в своих прогнозах насчет связи Неи Черемихи и магов из первой четверки.

Ведь сегодня мы стали свидетелями того, как Дрим обсмеял автора, подкинувшего им такой нелакомый кусочек (прости его, Нея, автор все-таки не считает тебя настолько страшной, чтобы вызывать смех сквозь слезы). А Фаргус не проявил никакой заинтересованности при виде крошки Неи. Но прошу справедливости, Дрим и Фаргус — это половина четверки. Давайте подождем вторую, и тогда будем делать выводы.

А пока автор получил отсрочку, он порадует вас несколькими новостями. Во время сцены «ничего не произошло» и «ничего не случилось» на обеде в столовой, мы узнали, что зачинщица некрасивой сцены «ничего не произошло» бывшая рабыня Рина Ларина после того, как лишилась одного покровителя, сразу нашла себе другого. Да какого! Выше по статусу!

Им оказался уже упоминавшийся Дрим благородный, поведший себя при сцене «ничего не случилось» совсем не благородно. Оставим это на его совести. Куда как интересней то, что Ларина метит перейти в гарум Фаргуса, как только тот освободит для нее тепленькое местечко.

Она приводит в доказательство жаркие поцелуи оного и ждет не дождется, когда этот горячий жеребец покроет ее, но, как заметила одна из Умных адепток, если жеребец покроет ее в чужом стойле, зачем ему потом вести ее в свою конюшню и нервировать своих кобыл?

В любом случае автор в восторге от взлета вероломной Ларины и будет с интересом наблюдать за ее дальнейшим падением. Это не опечатка, милая Ларина, просто выше Фаргуса только звезды, подниматься уже некуда. Так что держитесь за… кхм-кхм… своих покровителей крепко-крепко.

А освободившиеся места в гаруме Рина и Антуаша до сих пор остаются вакантны! Что удивительно при количестве (и не будем лукавить и качестве) желающих. И заставляет нервничать блондиночку так похожую на нежную фарфоровую куколку (когда же автор уже выучит ее имя!). Но почему эта милая девушка нервничает? Может ведь быть такое, что Антуаш так увлечен ею, что ему просто больше никого не надо?

Если Антуашу благородному не удалось убедить в этом свою фаворитку, значит, она теряет свои позиции. И кем же увлечен лидер второй четверки? Кому он придерживает тепленькое местечко в своей кроватке с пурпурным балдахином? Ставки продолжают приниматься, а нам остается только ждать. Рано или поздно мы об этом узнаем.

А пока одни добирают гарумы, все бордели города ликуют уже вторую ночь. Некоторые жеребцы как будто отсутствовали не неделю, и пропадали не в поместье, а среди военного гарнизона на Лимуррийских болотах без женщин. И как будто не в их распоряжении самые многочисленные гарумы во всей академии. Иначе как понять почему выручка сих веселых заведений, так любимых еще одним их постоянным посетителем адептом Эрвином благородным, за пару ночей прибытия Фаргуса увеличилась вдвое? Автор восхищается темпераментом любимца ночных девочек и тихо хихикает над теми, кто возомнил, что сможет обуздать этого пламенного жеребца.

Да, это вам не будущий герцог Т…ш, который попал во властные цепкие ручки графини К…а и, похоже, не может из них выбраться, сколько ни барахтается. Ждем весть о скором провозглашении помолвки! Если только Т…ш светлейший не обратится за советом к своему дальнему родственнику Фаргусу, умеющего с великой ловкостью обходить брачные ловушки.

Он мог бы пожалеть еще не столь поднаторенного в таких делах младшего кузена по трехюродной бабушке и поделиться опытом. Потому что молодой герцог Т…ш достоин лучшей пары, чем симпатичная, но вызывающе глупенькая и развратная графиня К…а….»

Далее опять шла текущая ситуация по ставкам, я пропустила, как и сплетни, связанные с преподавателями, внесениями изменений в кодексы и прочей такой же важной для меня информацией.

— Эрвин — частый гость борделей? — из всего прочитанного у меня только это вызвало эмоции.

— Почему тебя это удивляет? Он же из племени северных воинов херардов.

— И что? — не поняла я.

— У них особое отношение к женщинам. Они не влюбляются и не привязываются. Долг воина превыше всего. А брак только для получения законного потомства.

— Тогда зачем ему гарум?

— Ну, кто-то должен за ним ухаживать. Наводить порядок в покоях, стирать одежду, чистить сапоги…

— Греть постель… — не удержалась я.

Сапа понизила голос и заставила наклониться поближе:

— Говорят, он с ними и не особо спит. Предпочитает необременительные отношения с продажными девками. Никто тогда не будет тебе устраивать скандалы, сцены ревности и прочее. Тс-с, поговорим об этом на девичнике.

Глава 41

Утром на завтраке женское трио Эрвина снова толкалось вокруг меня от порога столовой до момента, когда я села за стол. Подловив Эрвина после столовой в аллее парка, я оттащила его в сторону и спросила:

— Эрвин, Рин передал мою просьбу оставить меня в покое?

— Передал, — ответил Эрвин.

— Что из этих слов вызывает двойное толкование, Эрвин?

Он удивленно поднял черные брови, остро сверкнув серыми глазами.

— Я к тебе приставал?

— Ты дал приказ своим подружкам защищать меня в столовой. Ты думаешь, этого никто не замечает? Опять повод для лишнего разговора и внимания.

— У меня нет подружек, — с видом оскорбленного достоинства отвернулся Эрвин.

— Слово рабыни не нравится мне. Это все, что ты услышал из того, что я сказала?

— Нея, пока ты не примешь чье-то покровительство, хоть как это ни назови, тебя все время будет кто-то задирать. Если не хочешь, чтобы защищали мои рабыни, прими покровительство Рина.

Я недоуменно смотрела на Эрвина, пытаясь понять последнюю фразу.

— Он не сказал тебе? — спросил Эрвин.

— Чего?

— Когда Руст напал на тебя. Мы не смогли тебя защитить вовремя, потому что никто из нас не является твоим защитником. Рин собирался предложить тебе стать им, когда ты очнешься у целителей.

— Я не дала сказать ему ни слова, — повинилась я. — Но я не приму его предложение. Я не хочу защитников, я не собираюсь становиться рабыней в чьем-то гаруме!

— Даже если предложу я? — лукаво улыбнулся Эрвин.

— Я что, самоубийца? Чтобы твое воинственное трио перерезало мне горло в первую же ночь? Нет, Эрвин, если бы и пошла, то к Мораю.

— Потому что у него нет рабынь? — весело спросил Эрвин.

Мне нравилось когда он улыбается. Впрочем, даже мрачный он ничего. Красавчик ведь. Хоть и большеносый. Но когда улыбается, в нем появляется что-то человеческое, теплое.

— Ты очень догадлив, Эр, — рассмеялась я.

— Зато у него есть невеста. Неизвестно что хуже.

— Они вчера поссорились, — задорно показала я ему язык.

— И сегодня Морай с ней помирится. Он всегда так делает.

— Почему? — заинтересовалась я.

Эрвин окинул меня взглядом и произнес небрежно, качнувшись с пятки на носок и обратно:

— Я не буду обсуждать с тобой отношения Морая.

— Извини, ты прав, — буркнула я. — Не знаю, зачем я спросила, это не мое дело.

Он попытки уйти не делал, хоть и смотрел в сторону. Мне тоже уходить не хотелось. Почему-то с ним мне было спокойно. Ведь ему от меня ничего не надо.

— Эрвин, я благодарна тебе за помощь, правда. Но я должна научиться справляться сама.

— И как? Получается? — почему-то раздраженно спросил он. — Это с Рустом ты справилась? С Лариной справляешься? А в курсе ли ты как маги-недоучки ставят опыты на таких как ты? Ведь упражняться на ком-то надо.

Я покачала головой, поежась от его слов. Но он не собирался меня щадить.

— В прошлом году один такой случай закончился смертью адепкти, две чуть не умерли и покинули академию. А сколько беззащитных стали жертвами группового изнасилования? Даже если всего этого тебе придется избежать с нашей защитой — я видел, как на тебя смотрит Фаргус, Нея. Ты хочешь оказаться его новой игрушкой? Только учти, все игрушки через короткое время становятся сломанными в его руках.

— Нет, не хочу, — вздохнула я и посмотрела прямо в серые глаза.

— Тогда прими чью-то защиту как можно скорее.

— Я не стану рабыней, Эрвин. Ничьей.

Я горько сглотнула и ушла. Бесполезный спор.

— Упрямая дура! — донеслось мне в спину злое.

— Иди в бордель, сними напряжение, — посоветовала я ему, не оглядываясь.

— Идиотка! Я для тебя больше и палец о палец не ударю.

— Я уже плачу!

— Да кому ты нужна вообще?

Я обернулась. Нет, он разозлил меня. Встала, уперев руки в боки.

— Бегу к Ринчику, вывалив сиськи, снимать с него сапожки. На коленях и с раздвинутыми ногами. Пока он не передумал.

Эрвин аж побагровел от ярости. И это называется хваленая выдержка воина? Он сжал кулаки, серые глаза побелели, взгляд резал как его хваленый клинок. А узкие губы то сжимались в полоску, то разжимались.

— Считай, уже передумал.

Он ушел. Ну вот, Нея, молодец. Браво! Единственных своих союзников сделала врагами. Начала военные действия. Полководец демонов.

Поэтому на занятиях я была немного нервная, что побудило меня впервые с момента, когда я отстаивала фамилию Вирки, подать голос на семинаре профессора Минейрина.

— Первое правило которое вы должны уяснить — магическая сила бесконечна, — противным скрипучим и едким голосом вещал он. — Это вы, инвалиды и калеки, которые не могут пользоваться всеми дарами магии. Это вы имеете границы и рамки, которые не можете преодолеть и потому живете жалкими отрыжками магии и не можете ею совладать. Сила мага зависит от его внутреннего ресурса. Что такое внутренний ресурс? Способность вашего вместилища магии в организме, как желудок пищу, ее переварить. Если вы можете переварить только маленький поток магии, не жалуйтесь! Вы — слабый маг! Чем больше вы можете переварить магии, тем больше у вас внутренний магический ресурс, тем более сильный вы маг. Это понятно?

— Понятно, — раздался стройный хор голосов адептов.

Я подняла руку.

— Да, адептка Черемиха, что вам непонятно?

— Мне все понятно, кирон профессор Минейрим. Но есть вопрос, разрешите?

— Разрешаю, адептка.

— Может ли маг стать более сильным, если расширит свой ресурс? Это возможно?

— В теории да, на практике нет.

— Нет или вы не знаете? — Не сдавалась я, ибо Фокси учил задавать правильные вопросы.

— Если такие случаи и были, то нам о них неизвестно.

— Но это возможно? — настояла на своем вопросе.

— Нет ничего не возможного в магии, вы плохо слушаете мои уроки. Проблема в вас и в ваших возможностях и ограничениях.

— Спасибо, кирон профессор Минейрим, я получила ответ на свой вопрос. Еще один. А что, если маг будет расширять свой ресурс бесконечно?

— Тогда он станет магом, равным богам, адептка, — усмехнулся профессор.

— А почему не богом?

— Потому что они родились такими. И хватит на сегодня вопросов, адептка. Переходим к обсуждению потоков магии…

Глава 42

После того как профессор поведал нам теоретическую базу про потоки магии, которыми пользуется маг и должен научиться ими управлять, чтобы делать какие-то магический действия, он сказал, что сначала надо научиться хотя бы видеть следы магии. И у нас будет первое практическое задание — отследить след магии на предметах.

Вот это было уже интересно. Потому что с того времени, как я получила возможность открывать магические замки, первый вопрос у меня встал, как же я могу их увидеть? И это был вопрос не только любопытства, но и безопасности. Потому что, открыв тогда шкатулку и дверь, запечатанные магическим способом, я даже не знала об этом и ничего не почувствовала. И тем более не увидела. Упрашивала Фокси научить меня, но он сказал, что всему научат в академию. И даже мои опасения, что я до этого времени могу влипнуть в какую-нибудь неприятность, случайным образом обнаружив свой новый дар, его не переубедили. Он просто посоветовал никуда не влипать.

Некоторые адепты из аристократов уже обучались магии на дому, поэтому они не только видели, но и умели управлять своим даром. Для них профессор нашел другое задание. А для таких как я, он стал объяснять:

— Итак, вот перед вами два камня, один с наложенными чарами, другой обычный.

Он положил перед нами два плоских округлых камня.

— Чтобы увидеть оказанное на них магическое воздействие, мы должны посмотреть на них так называемым магическим зрением. Что это значит? Это значит, что вы должны обратиться к своему источнику магии, почувствовать ее, настроиться. Давайте, пробуйте, — сделал он приглашающий жест.

Хм, давайте. Ну, давайте. Мы все попытались сделать как сказал профессор. Кто закрыл глаза, кто напряженно всматривался в камни. Вирка даже сузила глаза, оттянув пальцами вниз. Мы напряженно пыжились, пыжились под смешки сзади сидящих адептов, искоса наблюдающих за нами.

— Получается? — с ненавистью глядя на камни, спросила Вирка.

— Не-а, — шепнула я.

— И не получится, — удовлетворенно сказал профессор.

Мы все недоуменно уставились на профессора. А я поздновато вспомнила, что читала же что-то такое в детских учебниках по магии. И почему раньше не вспомнила?

— Возвращаемся к началам, что такое магия, адепты? Для чего она была дана людям?

— Э-э… чтобы защититься от демонов, — неуверенно произнес кто-то рядом.

— Защитились, что дальше? Почему магия осталась у людей?

— Чтобы и дальше могли защищаться, — опять как-то неуверенно сказал тот же адепт.

— Хорошо. Что такое защита, по-вашему?

— М-м… Уклонение от опасности и причиняемого вреда.

— А еще?

— Забота, — поняла я, куда он клонит. — Гарантия безопасности.

— Правильно, адептка Черемиха. Защита — это не только отражение опасности — пассивное действие, но и активное — забота. Мы же в самом начале проходили заветы первого мага Альпецдрайшулера Дасковердишуевлиярина, когда он передавал дар своим ученикам. Придется нам снова повторить эту лекцию или поставить вам неуд. Первый завет Альпецдрайшулера был — магия должна сделать жизнь людей лучше, служить стражем на защите их интересов и прав. Так или нет?

— Так, — раздался нестройный хор голосов.

— Если цель мага помогать и нести добро людям, заботиться и опекать слабых, то каким должен быть маг?

— Хорошим человеком? — робко спросила своим звонким голоском Лея. — Добрым?

— Ну, уж точно не злым, — рассмеялся хриплым смехом профессор. — Эх, адепты… Маг должен быть никем.

Он помолчал, дав нам осознать услышанное. Продолжил:

- Он — проводник воли богов. Магия — инструмент в руках богов. Их орудие. Есть ли у предмета свое я? Характер? Желания? Нет, он пустой сосуд, который боги наполнили магией. Да, боги дали волю человеку как поступать с магией, но указали цели и свое пожелание. Для того, чтобы маг мог управлять своей силой, он должен сначала отказаться от себя и своего я. Иначе он не овладеет своей магией и просто сгорит.

— И что мы должны тогда делать? — спросил адепт, который отвечал на вопрос про защиту.

— Как красиво звучит и как отличается от того, что в жизни, — одновременно выдохнула я.

И тут же прикусила язык. Ну кто меня тянул? Я опасливо посмотрела на профессора, но он как-то грустно смотрел на меня, потом нехотя произнес:

— Поэтому маги становятся все слабее и слабее. Магия уходит из этого мира… боги уходят…

Он тряхнул головой, словно отгоняя от себя непрошенные слова и мысли и бодро заговорил:

— Итак, что вам надо делать. Тренироваться будете дома. Как вы уже поняли, первый раз вам будет труднее всего. Когда получится, вы должны запомнить этот момент, свои ощущения, и с каждым разом вам будет легче и легче, и потом будет получаться само собой. Вы должны отказаться от своего я, убрать все эмоции, все мысли. Привести свои мысли и чувства в полный покой. Это сложно, да. Первый уровень — физический. Вы должны расслабиться, сесть в удобную позу. Вас никто и ничто не должно отвлекать. Второй уровень — ментальный. Перестать мыслить, перестать чувствовать, отпустить свое я. По мере удаления вашего я ваше сознание начинает гаснуть и угасает совсем. Вы перестаете существовать. И вот здесь, обратитесь к своему дару, почувствуйте ваши потоки магии, увидьте их внутренним зрением, зафиксируйте этот момент. У вас у всех ведь есть какой-нибудь магически заряженный предмет. Далее тренируйтесь на нем.

— И сколько нам на это потребуется время? — уныло спросил кто-то.

— По-разному. Зависит только от вашего умения концентрироваться и тем, насколько легко вы готовы отказаться от своего я. У кого-то это занимает неделю, у кого-то месяцы.

— Месяцы?! — возопила нетерпеливая Лея.

Профессор только едко ухмыльнулся.

— Тренируйтесь, — развел он руками.

Слова профессора дали пищу для размышлений, поэтому следующую лекцию по азам целительства я слушала рассеянно.

Глава 43

В себя прийти удалось только на последней паре по укротительству, общей для всех. Нас повели в магический зверинец академии, чтобы мы на практике увидели тех, кого ранее изучали в теории. Я много пропустила, но эта тема была интересной, поэтому читалось пропущенное быстро и взахлеб.

В магическом зверинце были собраны почти все виды магических животных, другое дело, что не всех можно было увидеть. Некоторые плохо реагировали на скопление людей, кто-то на людей вообще. С василиском же лучше самим не встречаться. Кто-то жил только ночной жизнью, кто-то был в спячке. Кто-то болел или хандрил. В общем, причины были разнообразные, и увидеть мы могли только малую часть. Но все равно было интересно. Проводником нам поставили адепта с последнего цикла с факультета укротителей. Его звали Ерманом.

Нам, конечно, хотелось посмотреть на самых интересных представителей магических животных, поэтому мы попросили Ермана показать насекомых, рыбок и не самых интересных зверей с магическими свойствами в конце, на кого останется время.

— Малева! Давайте сначала малева!

— Я хочу василиска увидеть!

— Ага, чтоб тебя в камень превратил? Или может, его яда попробовать хочешь?

— Нет, не надо василиска! — запищала какая-то девчонка.

Василиска мы, впрочем, тоже увидели. Он выглядел как большая игуана темно-зеленого переливчатого цвета с ярко-голубыми глазами навыкате. С довольно длинным толстым змеиным хвостом, на который он вставал при виде жертвы и распахивал свой капюшон, как у ядовитой змеи.

Капюшон служил защитой от давних врагов — горностая и мангуста, которые его могли убить. На голове у него были костные выступы-рожки, которые выглядели как корона. Выдержать смертельный взгляд василиска и уберечься от его яда, которым были пропитаны как его дыхание, так он и сам, можно было только поев руты — магического растения. Оно спасало и раненых ядом василиска, но в течение короткого срока. Его шипение отпугивало любых змей, а дыхание могло расколоть любой камень.

Яд василиска служил ингредиентом зелий с сильными магическими свойствами. А установив с ним контакт на магическом уровне, можно было избавиться от яда, разъедающего свою соломону от обид, предательства, злости и зависти. Минус — если твоя соломона сильно отравлена, есть риск, что василиск не сможет впитать в себя весь яд, и тогда будет отдавать обратно с лихвой, пока не затопит сознание до сумасшествия.

Первого кого мы большинством хотели увидеть, был грозный малев, царь степей. Но пока к нему дошли, по пути мы познакомились с яжбой — магической жабой с болот. Крупная, бурого цвета жаба с шестью вращающимися глазами навыкате разного оттенка зеленого, длинным языком метко стреляла ядовитой и парализующей кислотой. Этот парализующий и вызывающий дурман яд также использовали в зельях. Магические свойства яжбы при контакте были такие: если смотреть в ее глаза, они погружали в состояние гипноза, транса, проясняя в голове сознание и позволяя увидеть главное. Но если ты не потерян, а намеренно обманываешь сам себя, тогда на тебя насылались галлюцинации, сводящие с ума.

— Какие у нее глазки! Как у Вирки Умной! — нашелся какой-то хохмач.

Я поискала глазами, но Вирка толкнула меня в бок, мол, не обращай внимания.

Затем нам показали и рассказали о ледяной сове, обитающей в чертогах крайнего севера. У этой совы были острые полупрозрачные перья с голубоватым отливом, выглядевшие как сосульки или кристаллы с острыми краями. Поэтому она действительно была похожа на ледяную. Эта сова в условиях вечной ночи на северных широтах служила магам хорошим разведчиком, позволяя проникать в ее сознание и смотреть ее глазами с ночным зрением. Глаза были настолько светло-серые, что выглядели почти прозрачными.

— Какая красивая! — вздохнула Лея. — Я хочу такую…

Еще она умела выпускать из своих крыльев ледяные иглы, которые как стрелы летели в пригвождаемую ими жертву. Ледяная сова довольно легко шла на контакт с магом, и ему не приходилось тратить магию при использовании ее зрения при разведке местности. Но загвоздка была в том, что характер сова имела капризный, к ней надлежало относиться с большим пиететом, хвалить, разговаривать, отдавать дань ее уму и сообразительности. Если она не почувствует должного уважения, отомстит. Уведет своими глазами сознание мага далеко и бросит. Не факт, что он сможет сам найти дорогу назад.

Успели мы быстренько посмотреть на горную саламандру, чьими услугами пользовались гномы. Почти прозрачная ящерка светилась ярким холодным светом, освещая гномьи проходы и пещеры. Находит выход из любых горных лабиринтов и обладает чутьем на залежи руды, полезных ископаемых и драгоценных камней или самоцветов. Или клады. В общем, все что в горах полезного есть, все найдет, выход осветит и покажет. А вот установить контакт с ней тоже не так просто, не менее капризная, чем сова. Только если той ласковые слова нужны, то саламандра предпочитает подарки. Недаром, с гномами работает. Вот если угодишь ей с подарком, тогда поможет. Не угодишь, заведет куда-нибудь далеко в пещеры и бросит. И ведь не узнаешь заранее, не покажет отношения.

— Интересно, Сапфирка о ней знает что-нибудь? — задалась я вопросом.

— Никогда не говорила, — пожала плечами Вирка.

Раз уж заговорили мы о магических зверях, которые использовали расы, нам показали эльфенильскую птичку Ирию. Ею оказалось маленькая прекрасная птичка с красивым оперением, отливающим золотом. Как припудренная золотой пыльцой и горлышко с золотым оперением. Ирия зачаровывала своим пением, которое действовало как живая вода. Как в физическом плане — пение исцеляло, дарило молодость и красоту слушателю. Так и исцеляло соломону — забывались печали и обиды, прекращались ссоры, соломона наливалась любовью и восторгом. Обычные люди, увы, не могли слушать Ирию, ее пение сводило их с ума.

— А когда мы можем ее послушать? А как мы можем ее послушать? А когда? — послышались со всех сторон вопросы на Ермана.

— Когда у курицы отрастут зубы, — отмахивался от нас Ерман.

И последним перед малевом мы прошли мимо вольера с собакой демонов — дембернаром. Вернее, почти пробежали, потому что он, оскалив клыки, ринулся на прутья вольера, и девчонки испугались, завизжали и потребовали, чтобы нас увели отсюда.

А мне вот было интересно рассмотреть этого пса. Пусть это была и пугающая красота, но он был по-своему прекрасен. Размером с теленка, поджарый мускулистый, черный, цвета вороного крыла, у меня он внушал не только страх, но и уважение его мощи и силы. Костяные шипы в районе горла и по позвоночнику защищали его от нападений других существ. Защите же служила и костяная пластина на мощной широкой груди. А длинный хвост действовал как хлыст.

На широком лбу два толстых серебристых загнутых рога, как и у самих демонов. Мощные лапы, как броня, закрывала черно-серебристая чешуя, чем ниже, тем плотнее и толще. В оскаленной пасти были видны здоровые острые клыки и ядовитая вязкая слюна. Низкий рык и лай пробирал до дрожи. Я бы еще порассматривала, но Вирка потянула меня за собой, и я поставила себе галочку вернуться и поизучать эту милую собачку. И что-то я не помнила, какие у них магические свойства, а рассказать не успели.

Глава 44

Когда мы подходили к вольеру малева, Ерман с сияющей улыбкой сразил нас наповал новостью, что в зверинце находятся два малева, супружеская пара. И мальвица вот-вот должна родить. Супруг очень нервничает, и его отсадили за перегородку. Поэтому мы тревожить покой их особо не будем, одним глазком взглянем и уйдем.

Под одним глазком подразумевалось, что мы их хотя бы рассмотрим, но получилось совсем буквально. Когда мы подходили к их вольерам, там уже творилась суматоха. Слышался рев малева, от которого соломона в пятки пряталась, а вокруг суетились укротители. Они на нас замахали, прогоняя. У мальвицы начались роды. Тут было не до нас, поэтому Ерман быстренько повел нас в обратную сторону.

Ему самому не терпелось присутствовать при столь редком и значимом событии, и он спешил с нами попрощаться. В спину ему крикнули, чтобы он вызвал Фаргуса. Что вызвало любопытство адептов, зачем? Ведь Фаргус боевик, а не укротитель.

Ерман на ходу кратко объяснил, что Фаргус — единственный, кто смог справиться с самым грозным магическим зверем. Это он притащил самца находящейся здесь уже давно мальвице. Он смог с ним справиться, он считается его опекуном. И заявил право на половину помета мальвят.

Руководство академии пошло ему на встречу. Малев — огнедышащее животное, его стихия огонь. В этом заключается и его магическое свойство, для мага он увеличивает силу огня. Не говоря о том, каким орудием является сам по себе огненно-красный малев размером с человека с хвостом скорпиона, из которого метко и быстро стреляет ядовитыми жалами. Но если маг не сможет подчинить себе зверя и его силу огня, если он будет слабее малева, то тот его убьет. Фаргус смог.

А мальвята рождаются в огне, и чтобы мать не причинила им вреда — хорошо что нервничающего папу отсадили, понадобится помощь сильного мага, каким являлся Фаргус.

Поскольку нас отпустили пораньше, мы с Виркой, обсуждая увиденное и услышанное, пошли домой и чуть не опоздали на обед.

Около входа в столовую меня поджидала Забава. Отозвала в сторону.

— Нейка, чем Эрвина рассердила?

— С чего взяла? — смутилась я.

— Злой как демон. Велел никому не подходить к тебе. Даже Рину и другим ребятам.

— Вот зараза, — выругалась я.

— Даже говорит, если убивать будут…

— Что-о?!

— Тогда можно вмешиваться, — засмеялась Забава щербатым ртом.

— Ну, хоть что-то, — проворчала я, успокоенная.

— Так что убивать будут, зови, — поддразнила она меня. — И вообще зови. А то вы сегодня ругаетесь, завтра помиритесь, а мы крайними останемся.

— Спасибо, — искренне сказала я.

— Дразнишь его? — вздохнула Забава.

— Да нужен он мне, — презрительно подняла я губу.

— Эх, ведь сразу все поняла как только он привел тебя. Мое сердце не обманешь. Пора подыскивать нового хозяина.

— Не придумывай, Забава. Брось эти глупости. Все останется как есть.

— Надолго? — тоскливо спросила она.

— Да нужна я ему! Как кошке собачья косточка, — махнула я рукой.

— А он тебе? Нужен? — серьезно спросила девушка.

— Сказала уже, — отвернулась я.

— Да ты не боись меня, Нея. Не меня тебе надо бояться. Была бы ты такая как мы, я б с тобой, может, и повоевала, А против любви чего воевать?

— Ловец с тобой, Забава. О чем ты, какая любовь? — вытаращилась я на нее.

— Нея, ты знаешь на каком я факультете учусь?

— Нет, — помотала я головой.

— Ведующая я, Нея. Все истинное вижу. И любовь истинную вижу. Только ничем тебя не порадую, любовь ваша будет недолгой, не судьба вы друг друга. Лучше б вам и не быть вместе вовсе. Много, много горя принесете вы своей любовью и себе и другим. Только кто ж слушает, когда сердца друг к другу тянутся.

Забава покачала головой, то ли осуждая глупых влюбленных, то ли себя за длинный язык. И ушла в столовую. А я осталась, поежившись и обхватив себя руками. Вдруг стало холодно и как-то неуютно, осень вступала в права, погода ухудшалась очень быстро. Только что на небосклоне улыбалось светило, а вот уже и туча черная набежала, когда успела все небо заволочь. И ветер холодный подул, резкий, северный. Забрался под юбку, задул в рукава, пробежался стылыми прикосновениями вдоль позвоночника.

Я поторопилась в столовую. И тут подумала, у меня ведь кроме шали и теплых вещей еще нет. И денег на них тоже. Это и без того ухудшило и так не радужное настроение и, входя в столовую, я бросила на Эрвина, который бездумно наблюдал за всеми входящими, черпая суп, такой исполненный злобой взгляд, что тот подавился и закашлялся.

Нет, ну скажите, какая любовь у нас может быть с этим солдафоном? Ему только в гарнизоне прапорщиками командовать да гарнизонных шлюх лапать. Ну, на балах, может, иногда военную выправку показать, чтоб кирии слюной изошлись, охая и ахая, да по спинке барышень погладить в танце, чтобы млели. А мне нужен парень добрый, умный, с чувством юмора и работящий. И главное, чтоб одну меня любил, чтоб только я для него свет в окошке была. Чтоб только на меня одну смотрел, денно и нощно.

Нет, ну тут я загнула, денно не надо, днем работать надобно. И нощно тоже, спать когда будем? В общем, главное, чтоб я одна для него, а он один для меня.

Да-а, протянула я про себя. И где такого взять? В академии однолюбы точно не водятся. Значит, надо закончить академию, и через шесть лет искать. Че-че говоришь, я через шесть лет старуха буду? Накось выкуси, через шесть лет я магичка буду, а, значит, возраст этот тьфу, а не возраст. Младенчик я еще буду. Че опять? Мага мне не видать, а все обычные мужики уже будут расхватаны?

Знаешь что, заткнись ты моя хорошая, моя крайне рациональная критическая половинка. Сиди и не рыкай. А то дорыкаешься, вон, с Эрвином любовь крутить будешь. Ага, не хочешь? Чой-та? Вон какой смотри, носатенький, сероглазенький, бледноволосенький… да-да, не критикуй, ну не бывает бледноволосых, а вот он такой, сказала волосы у него бледные, значит, бледные. Чем я хуже Милорады Буржуа? Ее, вон, все читают, а там даже не такие перлы встречаются.

Так, на чем остановились, ага, этот бледноволосый горбоносый бритвоглазый друг… Это как? Как-как, вот посмотри в его глаза и узнаешь… продолжаю, не ехидничай. Очень добрый он, заботливый, романтичный такой… что, не убедила, нет? Вот тогда спрячься куда подальше и молчи.

Приободренная победой над самой собой, я заметила за соседним столом от Эрвина Морая, ухаживающего за Уржиной. Они сидели в окружении магичек, подруг Уржины. Морай накладывал кусочки получше ей в тарелку, кормил с ложки и смотрел в рот. Уржина кокетливо капризничала и отворачивалась от Морая к подругам. А он терпел, гладил по ручке, шептал что-то нежное на ушко, отчего Уржина довольно хихикала, и преданно, по-щенячьи, смотрел ей в рот.

О, встрепенулась моя критическая половинка, такого ты хочешь? Нет, поморщилась я от увиденного. Такого я тоже не хочу. Но ты ведь обрисовала Морая, не унималась она. Нет, — рявкнула я. — Отстань! Мне послышалось гаденькое хихиканье или это урчал мой живот?

Глава 45

Мы спокойно сидели жевали, когда рядом с Сапфиркой на скамейку плюхнулся какой-то адепт с красивой нагловатой мордашкой.

— Паучиха, слушай, мне срочно нужен артефакт… К завтра. Сделаешь?

Сапфирка зарделась алым цветом, но я не дала ей ответить.

— Ее имя — Сапфира. К просьбе присовокупляют слово пожалуйста. А за работу назначают цену.

Сапфирка подняла на меня удивленные глаза, не зная, как реагировать. То, что парень ей нравился, я поняла. Но это не повод позволять так с собой обращаться. Парень хотел меня сначала проигнорировать, но так как Сапфирка ему не ответила, он перевел на меня злой взгляд. Девчонки все за столом при моих словах притихли, аж есть перестали. Кто-то даже втянул голову в плечи, наверное, Малка.

— Ты кто такая чтобы мне указывать? — гневно процедил красавчик.

— Если сейчас же согласится, то моя рабыня, — весело сказал над левым ухом голос и рядом со мной плюхнулся еще один веселый и нагловатый симпатяга из боевиков младших циклов.

Он положил мне руку на плечи и притянул к себе.

— Да ладно, — протянул маг напротив. — Ты же не серьезно?

— Почему? У меня сейчас никого нет, прошлую я выгнал, надоела. Ну, так как? Говори быстрее «да» и пойдем отметим это дело, — поторопил меня этот нахаленок.

— Руки убери, — даже не посмотрев в его сторону, процедила я.

— О, дикарка, люблю таких, — расплылся тот в улыбке.

Так, спокойно, Нея. Эрвина ты уже разозлила, Рина послала, врагом Рустом обзавелась. Не говоря уже о некоторых лицах женского пола. Защитить тебя сейчас некому. Думай, как избавиться от придурка без драки. Я сменила тон.

— Ты даже не представился.

— Гринуэй Прошлаанн к твоим услугам. Боевой маг, второй цикл. А этот невоспитанный хам — мой друг Зирх Длоркан с моего цикла.

Я повернулась и рассматривала адепта с глупой улыбкой.

— Ты такой симпатичный, — я на всякий случай еще похлопала ресницами. — А отмечать будем как? Это то, что я подумала? — я прикрыла ладошкой рот и уставилась на него в притворном ужасе.

— Конечно, милая. Уже не терпится, да? — он приблизил лицо ко мне и провел языком по шее.

Я приложила все усилия, чтобы не дернуться от отвращения.

— Да, вся горю, — жарко прошептала я. — Только я девушка честная, даю сразу после свадьбы.

— Конечно, дорогая, как только так сразу, — захватил нахаленок уже мое ухо, — но сначала надо понять, подходим ли мы друг другу. А потом сразу и в храм.

— Ты прелесть. Тогда уж я побуду честной до конца. Ты, наверное, слышал об истории с Рустом? — я сделала грустное лицо и вырвалась из его лап. Тот отстранился, глядя туманным взором, но попытался сделать подходящее случаю лицо.

— Да, милая, это так ужасно. Жаль, ты еще не была под моей защитой, — он снова вернулся к нализыванию моего уха, прижавшись покрепче.

— Так вот, он наградил меня ужасной болезнью, мне даже стыдно говорить какой. Ну, ты понял. Раз мы решили быть честными друг с другом, — парень как-то застыл и отодвинулся от меня. — Мне еще принимать лекарства месяц, а потом еще месяц следить за динамикой…

— Знаешь, мы тогда встретимся через пару месяцев. Или год. Если ты еще не занята будешь.

Парня как ветром сдуло.

— И как же совмещается твоя невинность до свадьбы и подцепленная болезнь от Руста? — ядовито спросил его друг, оставшийся на месте.

Я сначала хотела напугать его, что Сапы это тоже касается, но решила, что если он разнесет по дурости эту новость по всей академии, Сапа не будет мне благодарна.

— Как видишь, некоторым головы не для того, чтобы думать, — развела я руками.

Отметив про себя, как жаль, что ты оказался поумней.

— И все же, если ты хочешь не бракованный артефакт с сюрпризом, я бы посоветовала побольше уважения к тем, от кого в будущем зависит твоя жизнь. Если ты действительно не такой безголовик как твой друг, — добавила я.

— Ты же не сделаешь мне подлянку, Пау… Сапа? — подозрительно сощурив глаза, присмотрелся к алеющей маковым цветом Сапфирке Зирх.

Что ж, парень обучаемый, намеки понимает, уже хорошо.

— Сапфира, назови ему цену за срочную работу. Если его это не устраивает, пусть сматывается, — посоветовала я ей строго.

— Я возьму с тебя по обычной расценке, — пролепетала Сапфирка. — Мне не трудно будет сделать амулет. К завтра будет.

— Хорошо, — он встал, потом бросив взгляд в мою сторону, сказал более тепло: — Спасибо, Сапа.

Он ушел, а Сапа засияла в ослепительной улыбке. И начала болтать без умолку.

— Поторопитесь, у меня много дел, — подстегнула она нас.

Мы фыркнули.

— Знаем мы теперь, какие тебя дела ждут, — поддела Вирка.

Когда шла к выходу, кто-то подставил мне подножку. И я растянулась прямо перед сапогами… Фаргуса. Причем, я была уверена после наблюдения его на тренировке, что захоти, он успел бы меня поймать и придержать. Но он не захотел. И сейчас я валялась распластанная на полу перед ним, с задранной до колен юбкой и не спешила вставать, потому что сильно стукнулась там, где еще не зажило до конца после трепки от Руста. Демонова боль. Из-за нее я не смогла сразу собраться.

Глава 46

— Адептка, вы уже бросаетесь к моим ногам? Не вы первая, не вы последняя, кто таким образом хотел привлечь мое внимание. Уверяю, дохлый номер, — если как я упала раздались тихие смешки, то при словах Фаргуса по столовой прогремел дружный смех. — Или вы все с вчерашнего обеда дыру в кладовку протираете?

Его слова заставили меня сконцентрироваться и быстрее подняться. Да и девочки помогли.

— Придурок, — еле слышно процедила я, когда обошла его, держась за ребра с правой стороны, здесь болело сильнее всего.

— Вы что-то сказали, адептка? — Фаргус спросил вроде не громко и не грозно, но при этом у меня что-то внутри сжалось до маленького комочка, а потом взорвалось иссушающим страхом.

— Я говорю, стыдно мне, ох, как стыдно, кирон Фаргус. Могла бы догадаться, что на жалость вас не поймать, — не оборачиваясь, проскрипела я.

— Совершенно верно, адептка. Даже больше скажу — меня ни на что не поймать.

— И не буду больше и пытаться, — согласно заверила я его.

Когда мы вышли из столовой, я охнула и придержалась за стенку. Кровавые круги поплыли перед глазами. Такое ощущение, что где у меня благодаря целителям срослось, там снова и разошлось.

— Тебе надо к целителям, — сочувственно глядя на меня, сказали соседки.

Я смогла только кивнуть.

— Я тебя провожу, — предложила Солька.

— Я сама, спасибо, — уверила я ее. — Сейчас, только отдышусь.

Рядом послышались мужские голоса.

— Эрвин, перестань, это не смешно. Видишь, ей плохо, отпусти меня!

— Нет, Рин. Она отказалась от твоей защиты. Пусть пожинает последствия своего упрямства.

Я отлепилась от стены и, как могла ровнее, пошла по аллее к целительскому корпусу. Откуда только силы взялись? Меня пошатывало, но злость гнала идти вперед. Жаль, голоса еще доносились.

— Тогда это сделаю я.

— Морай, Уржина убьет тебя. Вы только помирились.

— Но и смотреть как эта упрямица подыхает на моих глазах, я тоже не буду, уж прости, Эр.

— Ладно, тогда это сделаю я! — рявкнул почище демонского пса блондин с ужасным характером.

И почти тут же нагнал меня и подхватил на руки. Он очень торопился, но при том, что был раздражен, нес бережно. А я уткнулась ему куда-то в район плеча и вздыхала его запах. Вздыхала и замирала, и так по кругу. И боль притупилась, и хотелось, чтобы эта дорога продлилась как можно дольше.

Но все хорошее в моей жизни имеет свойство быстро кончаться. Он внес меня внутрь корпуса по ступенькам крыльца и спросил у дежурной моего целителя. Дежурная вызвала его по связи, Эрвин опустил меня быстро, но также бережно поставив на ноги, помог обрести равновесие. На какой-то едва уловимый миг, так, что я не могла быть уверенной, что мне это не почудилось, он наклонился и уткнулся носом в мои волосы, вздыхая запах и тут же отстранился.

— Будь осторожна.

Сказал он напоследок и вышел.

— Черемиха, вы к нам поселиться решили? — грозно воскликнул лекарь, когда меня увидел. — Что на этот раз?

— Да все то же, — держась за бок, ответила я.

Лекарь нахмурился и велел показать. Когда увидел, долго ругался.

В палате меня оставили до утра. Время ужина я узнала, когда раздался уже знакомый звук и с потолка спустился вестник на мою кровать. На этот раз не один, быстрее его плюхнулся мне на живот довольно увесистый мешочек с монетами. Охнув от боли и сказав несколько нелестных эпитетов в сторону автора, я открыла мешочек и уставилась на серебро внутри него. Затем открыла вестник.

«Доброго вам, кироны мои хорошие. Начну я с неприятной новости. Всего как седмицу прибыла в академию адептка Нея Черемиха, но четыре дня из нее она провела в целительском корпусе. Трудны и опасны будни адептов академии. Особенно у беззащитных слабых магов без роду и племени. Что тут скажешь? Неспроста был придуман ритуал защиты сильными слабыми. Стоит нашей дерзкой девочке скорее найти сильного покровителя.

Какова же причина попадания ее в лазарет?

Тут версии расходятся. Некий адепт со второго цикла боевой магии уверяет, что Нея больна гадкой болезней страсти, полученной от Руста. При этом он же хвастался друзьям, что если бы не это, он стал бы ее первым мужчиной (как это возможно, спросите вы, знающие физиологию, анатомию, а самое главное имеющие зачатки моз…логики? Спросите у Гринуэя. Впрочем, не спрашивайте, вдруг глупость тоже заразна, как болезнь страсти, передающаяся половым путем девственницам?).

Вторую версию озвучили те, кто видел, как юная адептка валялась в ногах у Фаргуса. Короля академии, который хоть раз в неделю наблюдает такую картину, видимо, настолько в этот раз это вывело из себя (ну представьте себя на его месте! Конечно, раздражает! Очень!), что очередной претендентке на его внимание, он навалял сапогами, там же, прилюдно.

Адептка даже не могла дойти до лазарета самостоятельно, ее пришлось нести благородному Эрвину. На это автор лишь может вздохнуть и сказать, не доводите Фаргуса великолепного до такого состояния, не бросайтесь ему в ноги. Придумайте что-нибудь пооригинальнее.

Третья версия поступила от тех, кто стал свидетелем сцены ссоры четверки Антуаша у выхода из столовой, в ходе которой они не могли поделить внимание новой адептки. Эрвин благородный, первый клинок академии, победил в драке, отвоевал адептку, уволок добычу в целительский корпус и там прячет ее от других глаз.

На месте Неи Черемихи автор бы тоже прятался, и чтобы скрасить время от лечения еще не заживших ран, выполняет условие проигравшей стороны в заключенном пари и отсылает Нее тот мешочек серебра, который неосторожно пообещал за ее тайны. Тайна осталась нераскрытой, автор желает Нее побаловать себя всякими милыми женскому сердцу безделушками и сладостями и не забыть подготовиться к празднику осени, на котором пройдет и посвящение первоцикликов в адепты, и который состоится уже в эту шестицу.

Все ли наши кирии готовятся к этому грандиозному событию адептов в начале цикла? Судя по нескончаемому потоку передачи через проходную пышных пакетов с платьями от именитых дизайнеров, башен коробок с обувью и представительных курьеров ювелирных домов, представленных в северной провинции Ланнегодии, то большинство кирий удивят нас своим ослепительным выходом. И упади такая фея в ноги Фаргусу, автор уже не будет так уверен, что сердце пресыщенного женским вниманием грозного короля не дрогнет. Но все же не советует проверять это на практике.»

Дальше я пробежалась глазами до конца, обратив внимание на новость про рождение мальвят. Автор вестника поздравлял академию с таким поистине грандиозным событием и не преминул отметить заявленное Фаргусом право на мальвят.

«Фаргус заявил право на половину помета, но как так получилось, что половина пяти оказалось три? Странная математика! Автор лишний раз убеждается, что Фаргус любое очко трактует в свое пользу, а подчинить себе он может не только грозного малева, но и математику. Доподлинно известно, что один из мальвят послужит подарком дочери главы Тардума герцога бран Жекустоша на день рождения, который состоится в скором времени. И автор потирает ручки в предвкушении этого события, который послужит источником для многих новостей для вестника. Еще одного мальвенка Фаргус отошлет в свои имения. Но кому же достанется в подарок третий мальвенок? С нетерпением будем ждать ответ.»

Больше не встретив знакомых имен, я отложила вестник. Пересчитала серебряные монеты и охнула. Для меня это целое состояние. Дорого платья я, конечно, на них не куплю. Но письменные принадлежности, теплые практичные вещи и все, что требуется на первое время — на все это хватит и еще немного останется. Надо поблагодарить Сапфирку за столь гениальную идею быстрого заработка.

Глава 47

Случай мне представился тут же. Девочки пришли меня навестить и принесли поесть. Я показала мешок с серебром Сапе и поблагодарила ее. Попросила завтра же со мной съездить в город за покупками. Сапфирка и Солька тут же согласились составить компанию. Я предложила девочкам купить если кому что надо из срочного, чтоб они составили список. И сброситься на какие-то общие нужды. Общим решением постановили что я проставляюсь на девичник, который состоится в пятынь вечером. Этого будет достаточно. Посмеялись над вариантами моего попадания к целителям. Вот так и рождаются сплетни!

Когда они ушли, я попыталась потренироваться как говорил профессор Минейрин. Но, потратив два часа, вместо необходимого спокойствия, я все больше раздражалась от неудачи. Поэтому плюнула и легла спать раздраженная. Не знаю, как смогла бы уснуть в таком состоянии, но при вечернем обходе дежурный целитель даль мне обезболивающее зелье с успокоительным эффектом, поэтому поворочалась я недолго. Сама не заметила, как заснула. Встала выспавшаяся и побежала на занятия.

Последней парой стояла физподготовка, на всякий случай я решила подойти к Дрейку, так как после лазарета, я все еще была освобождена от физических нагрузок.

Дрейк, увидев меня, опять единственную пришедшую на занятие в платье, усмехнулся.

— Я все-таки прав был в своих догадках, адептка. Вы избегаете нас, предпочитая юбки.

— Я бы выбрала менее болезненный способ, кирон Дрейк, уверяю вас, — ответила я с той же интонацией.

— Постарайтесь избежать лазарета до следующего занятия, — серьезно сказал преподаватель.

— Если это будет в моей власти, — скривилась я. — Кирон Дрейк, я хотела задать вам один вопрос, можно вас на минуту?

Так как я твердо вознамерилась быстрее освоить магию, и собиралась ближайшие часы потратить на медитации, мой вопрос был связан с этим. Ведь известно, что воины должны уметь концентрироваться, собраться перед важным боем, отринув все мысли и эмоции.

Дрейк отошел со мной в сторону, заинтригованный.

— Мне надо почувствовать свою магию, — мрачно сказала, сетуя на то, что не получается. — Как мне быстрее это сделать? У воинов же есть свои техники медитации?

— Есть, — согласно кивнул Дрейк и какое-то время разглядывал меня, словно решая для себя, достойна я объяснений или нет.

Решившись, продолжил, гипнотизируя меня взглядом своих черных глаз.

— Но самой первой, особенно для новичков, идет техника освобождения эмоций. Прежде чем приступать к другим, сначала надо проработать очищение от подавленных эмоций. Ведь за вашу жизнь у вас их накопилось огромное количество. Они не дают идти вам дальше. Когда вы очиститесь от них, сбросите этот груз, вы снимете внутренний зажим, придете в эмоциональное равновесие, облегчите подготовку к следующему этапу — взору внутрь себя, — прочитал он маленькую лекцию.

— И как это лучше сделать? — сглотнув под его пристальным взглядом, спросила я.

От того как он смотрел, когда говорил серьезно, у меня почему-то пересыхало во рту. Хотя ничего такого из разряда непристойного или наглого в его взгляде не было. Просто он зачаровывал, погружая в какой-то легкий транс, и я не могла ни пошевельнуться, завороженная, ни сглотнуть, ни отвести взгляд.

— Вам всем это нужно, поэтому мы все проработаем это на первом же занятии, на которое вы явитесь. Договорились? Я дождусь вас, — улыбнулся он краешком губ.

— Х-хорошо, — почему-то вырвался испуганный шепот.

Я развернулась и побежала в наш барак. Провела время до обеда в попытках медитирования, но, конечно, у меня ничего не получилось.

На обед все боевики и особо любопытствующие задержались, потому что среди каких-то боевиков возникла разборка. Как я поняла, это случалось довольно часто и было чем-то вроде развлечения, скрашивающего жизнь адептов в академии. Зато нам удалось спокойно поесть, и мы с Сапфирой и Солькой отправились в намеченную вылазку в город.

Город Тардум был в десятке крупных городов империи и являл собой стольный град северной провинции Ланнегодии. Столица империи, Вейн, находился в умеренном климате — мягкая зима, нежаркое лето. В сторону юга простирались земли империи до самого моря. Говорят, чтобы добраться до конца империи к югу от столицы путь займет от семи до десяти дней езды. А в сторону севера от столицы можно добираться и все четырнадцать. Может, и больше, только в таком холоде никто из людей уже не живет. Поместье Литтерацев находилось посередине пути между столицей империи и Тардумом. Только чуть северо-западнее от прямого тракта на Тардум. По тракту от столицы империи до Тардума было четыре-пять дней пути в зависимости от погодных условий, скорости и уровня подготовки. Город Дюрейни, что стоял посередине, был ближайшим крупным городом от нашего поместья. Именно добравшись до него, с тракта сворачивали на дорогу, ведущую в поместье Литтерацев. Таким образом, до столицы мы добирались в среднем за два с половиной дня. Но мы всегда ездили с большой вереницей телег поклажи. Знающие говорили, если скакать одному или хотя бы в дилижансе, то путь можно сократить почти на день.

Ланнегодия считалась богатой провинцией, а Тардум процветал не только благодаря отпрыскам лучших семей, учившихся в академии и сорившими деньгами направо и налево. Он был торговым перекрестком трактов между северо-востоком, северо-западом. Здесь были представлены товары со всей империи, все торговые марки именитых хозяев, заведения и магазины для любого класса покупателя, от изысканно-взыскательного до простого рабочего люда. В городе также были кварталы с особняками, принадлежащих знати, так и нищенские районы на задворках, в которых существовало «отребье» типа меня.

Глава 48

Все прогнозисты говорили, что со следующей седмицы начнется сезон дождей. В этом году он чудесным образом запоздал почти на месяц. Такое бывает раз в десять зим, когда осенью долго держится теплая погода, называемая вторым «осенним летом». Но зима в такие годы суровая как никогда. В сезон дождей холодный промозглый дождь льет непрерывно, опасно поднимая уровень в реке и затопляя берега. Земля превращается в чавкающую кашу грязи, доходящую выше щиколотки и которая так засасывает обувь, что она спадает с ног.

Мерзкое время, когда от сырости и холода не спасает ничего, кроме хорошего огня. Одежда не может просохнуть, становясь мокрой сразу, как выходишь за дверь. Грязь от сапог попадает на всю одежду до самых бедер, а низ длинной одежды вроде платьев и плащей превращает любую из них в тряпку за один сезон. Про обувь говорить не приходится, единственная обувь, способная выдержать такую погоду — сапоги из очень грубой кожи. Что, конечно, очень бесит аристократок-магичек, желающих выгуливать красивые туфельки.

Поэтому над академией на это время сооружают магический купол от дождя. Хотя не все преподаватели это приветствуют, особенно факультета боевиков. Считают, что те должны привыкать ко всем условиям. И раньше так и было. Но кроме боевиков много и других факультетов, и кирий в академии все больше, в том числе и преподавательниц. А они тоже хотят в туфельках ходить.

Только при постоянной сырости в стенах зданий, от которой не всегда спасают даже самые лучшие магические защиты и заклинания, эти туфельки постоянно влажные, и ногам в них мокро и холодно. А башмаки из грубой кожи не стыдно носить только таким, как мы.

Иногда к постоянно льющейся воде добавляется северный стылый ветер, и тогда эта вода с силой ветра лупит по тебе с разных сторон, как меткий, но не разборчивый метатель снежков, желая найти самые незащищенные места. И оставляя в слепоте, потому что стоит раскрыть глаза, как ветром задует туда целую пригоршню ставшей отчего-то сразу колкой воды, не проморгаешься.

Поэтому первым делом я отправилась покупать одежду, начав с верхней, рассудив, что теплое шерстяное белье вряд ли меня спасет, если не будет толстого плаща и кожаной куртки. С собой из поместья я привезла тот плащ, что у меня был. Но у нас и сезон дождей проходил мягче. От того, что рассказали мне девочки, у меня волосы дыбом вставали. Особенно «радовало» то, что тренировочные занятия не переносились полностью под крышу здания.

Часть занятий (тут, к счастью, нам повезло больше боевиков, которых никто не жалел и у них оставалось все в старом режиме) нам перенесли в зал в здании, часть оставили на улице. А чтобы жизнь медом не казалось. Мало ли что ждет в будущем адептов, какие испытания. Поэтому единственный мой плащ и по одной паре ботинок и сапог вряд ли смогли бы выжить после первой же тренировки. Да и как заниматься в платье и в плаще? Одного раза хватило.

По всему выходило, что мне надо было как минимум две пары брюк для физических занятий на пересменку, два новых платья для учебы, утепленный плащ, кожаную куртку и еще кучу всего вроде перчаток, кожаного берета, шапок и белья. Сумку из непромокаемой кожи для учебников и тетрадей. Это в идеале.

Но после того как мы заглянули в нужные магазины, я поняла, что зря накануне размечталась, что у меня много денег и что с них что-то останется. Хоть и простые, но качественные вещи из кожи и обувь стоили немало. Я даже раньше и не представляла, потому что обычно ничего себе не покупала, донашивала одежду и обувь за другими служанками, как и мое потом передавали по наследству дальше.

Про цены и учет денег, я, конечно, слышала от нашей экономки при разговорах на кухне. Либо когда она сетовала за чашкой чая, обсуждая с поварихой цены и продукты, либо распекала нас за «непомерные траты», которые ложатся на хозяев, когда обувь слуг изнашивалась до дырок в подошве, а через дырки в плаще можно было искать созвездия на небе.

Теперь же посчитав в уме весь свой минимальный список покупок — а ведь еще сколько всего для учебы надо приобрести, и прикинув, что у меня есть, я приуныла. Расходы перевешивали почти в два раза.

Видя мое состояние, Сапфирка потащила нас в небольшой кафетерий-лимонадную. Так назывались заведения, где можно посидеть передохнуть, заказав любой напиток на выбор — не обязательно лимонад, от холодного морса до горячего травяного настоя. И закуску, подходящую к этому напитку, от соленых сырных палочек до сладких булочек или творожных десертов.

Завсегдатаями таких заведений в большей степени были кирии, они отдыхали в них между походами по магазинам. Но не только. Здесь встречались молодые парочки, перекусывали служащие. Важные кироны, читая периодику, ожидали своих супруг, отлучившихся в магазин и увлекшихся покупками. А еще, если напитки готовили прямо при лимонадной, их могли заказывать как богатые кироны на дом, так и другие заведения, ресторации или в маленькие кафе-столовые при тех же заведениях с работниками, которым положены обеды на месте.

Мы решили передохнуть и все взвесить. Выбрав по бокалу лимонада — от походов по магазинам уже пересохло в горле, Сапфирка обратилась к молодой женщине за стойкой:

— Почему кафетерия продается? И что случилось с тетушкой Мариабет?

Только тут я заметила объявление о продажи лимонадной на месте оплаты покупок.

— Ох, милая, забрал Ловец тетушку Мариабет. Пусть ее соломона обретет успокоение и возрадуется освобождению, — женщина осенила себя знаком Ловца и на миг прикрыла веки. — Я теперь хозяйка кафетерия, но нет у меня способности к кулинарии, как у тетушки. Цифры и торговля мне ближе.

— Разве сложно нанять кого-то, кто будет делать напитки? — удивилась Сапа.

Женщина тяжко вздохнула.

— Нанимала… Оглянись! Было ли такое при тетушке Мариабет, чтобы пустовал хоть один столик? А сейчас? Если кто заглянет случайно… Имела тетушка свои секреты, смешивала ингредиенты так, что об ее лимонадах да травяных тиинах молва за пределы Тардума выходила. Торговцы через год возвращались сюда, чтоб выпить охлаждающего лимонада «Прибрежная волна» или согревающего тиина «У камина». Мариабет всем напиткам название давала.

— А разве не оставила она рецептов в наследство вместе с кафетерием? — влезла я, не понимая логики в наследстве питейного заведения без рецептов.

— Какие рецепты! Она всегда творила! Это было вдохновением! Чудом! Магией. Нет, она пыталась передать мне свои знания, много раз показывала и заставляла готовить на ее глазах. Простейшие травяные тиины у меня получались. Что-то большее — нет, — женщина вздохнула.

— Мне кажется, любой адепт с факультета зельеварения справился бы, — влезла Солька. — Может, вам среди них поискать?

— Приходили, как же. И адепты и выпустившиеся. Все не то. Те, кто помнят «Ночной поцелуй» тетушки, уже не могут пить жалкое его подобие. В него входил казин-трава, знаете ли вы о ней что-нибудь?

— Конечно, — кивнула я. — Очень капризное растение. Если его использовать в кулинарии, нужно строго следить за тем, сколько его держать в кипящей воде, одно мгновение не доварить — будет кислый, одно переварить — горький, такой, что весь вкус испортит.

— Да, — горестно вздохнула хозяйка. — Вот никто с ним еще не справился. А у Мариабет с ним коронные рецепты были.

— Ты откуда знаешь? — поинтересовались девчонки.

— Так растет он только в наших лесах, вот наша кухарка с ним с детства и управлялась. И мне приходилось работать под ее руководством. Ох, сколько из-за него мне было всыпано, — я даже вздрогнула, вспомнив.

— То есть ты можешь? — загорелись глаза хозяйки, и она решила представиться: — Меня Кадиота зовут.

— Мое почтение. Нея Черемиха, адептка магической академии. А это Сапфира и Солька, — указала я на девочек. — Да, я умею варить и лимонады и травяные настои и другие напитки, — осторожно сказала я.

Хозяйка с горящими глазами стала метаться вдоль стены, хлопая ящичками комодов.

— Так, посмотрим здесь. Нет, здесь. Должно же было немного остаться. Вот! — победно достала она пучок засушенной казин-травы. — Хотела все выкинуть, но не успела. Пойдем, я покажу тебе…

Она подлетела ко мне, открыв стойку, схватила за руку и, не слушая возражений, потащила на кухню. Девчонки любопытно наблюдали, но не вмешивались. Когда меня утащили на кухню, устроились за столиком.

Глава 49

Кадиота быстро налила воды в таз, поставила греть, сама выставляла ингредиенты для будущего лимонада. Вскоре появились плоды лаймоны, маркуны, пававаты, из которых над было выжать по стакану сока, корень мармошетты, сладкая тянучка, бутылочка кляквенсиского сиропа, рядом легли пучки казин-травы, мятры и блазинки.

— Вот, я тебе буду говорить последовательность и сколько надо положить, а ты попробуешь.

В принципе мне и говорить не пришлось. Тот, кто последние пять зим провел большую часть на кухне большого поместья, где приходилось готовить с утра до ночи да на большое количество людей, поймет и так. Мне не то чтобы нравилось готовить, иначе бы я пошла на факультет зельеварения, но это была наименее раздражающая работа по дому, кроме ухода за животными. Потому что она была связана хоть с каким-то творчеством.

Как раз приготовлением напитков и компотов я занималась чаще, чем готовкой блюд. И даже меняла рецепты под себя и придумывала новые. Если Жалка их одобряла — а она всегда одобряла, как и дегустирующие потом, то они появлялись в нашем меню. Еще у меня был свой фирменный рецепт печенья, в котором соблюдались все пять вкусов: сладкий, соленый, кислый, горький, острый. Оно было хорошо тем, что подходило под любой напиток.

Когда лимонад был готов, хозяйке не терпелось его попробовать. Не дожидаясь, пока он остынет и дойдет до нужной точки процесса смешивания ингредиентов, она отлила половник в чашку и остудила ее бытовой магией. В глазах ее плескались надежда и страх разочарования. Но вот она глотнула, зажмурилась, ноздри затрепетали, а лицо залилось в какой-то пугающей улыбке. Руки ее задрожали, и она поспешила поставить чашку на столешницу.

— Фанни! — заорала она так, что я подпрыгнула.

Тотчас из другой двери на кухне, откуда-то из недр здания, выбежала испуганная пожилая маленькая женщина. Хозяйка сделала жест подойти и всучила ей чашку. Та, не спрашивая, отпила и застыла. Лицо ее прояснилось, разгладилось, она улыбнулась, прикрыв глаза:

— Ночной поцелуй. Он!.. Откуда?

Хозяйка взглядом указала на меня. И обе они уставились на меня с таким плотоядным выражением лица, что если бы мне было куда пятиться, я бы попятилась.

— Нея, у тебя получилось, — важно сказала Кадиота. — Иди ко мне работать!

— Работать? — растерялась я. — Можно, я присяду?

Столько мыслей и эмоций меня раздирали, что надо было перевести дух и подумать.

Кадиота захлопотала надо мной и отвела в зал, к девочкам. Усадила на стул и принесла согревающего тиина за счет заведения.

— Тебе надо подумать? Думай. Пока пьешь тиин, решайся. Об условиях мы договоримся.

Сама встала за стойку и не сводила с меня глаз. Узнав, что мне предложили работу, девочки за меня порадовались. Но, видя мое растерянное лицо, Сапфирка нахмурилась:

— Нея, что? Ты сама недавно говорила о том, что надо искать работу и тебе нужны деньги.

— Да, но как же учеба? Я только начала, а у меня пропуски за два месяца. Лимонадная работает днем, а я днем учусь. Как я могу совмещать?

— Так давай спросим. Уважаемая кирия! — позвала Сапфирка Кадиоту. — Не могли бы вы прояснить некоторые вопросы!

— Конечно-конечно, — метнулась хозяйка заведения к нам. — Какие проблемы?

— Вы какие обязанности от Нейки ожидаете? Чтобы она стояла за стойкой целый день или чтобы она готовила напитки?

— В идеале, конечно, совмещение — полностью оставить на нее кафетерию, — пояснила Кадиота.

— Но она учится, — лица наши вытянулись от огорчения, что не укрылось от женщины. — Она не может весь день стоять за стойкой. Да и после учебы — каждый день тоже не может. Нам, знаете, сколько задают? А если перестанет учиться, выгонят и лишат дара только так! Мы не благородные кироны, чтоб нам второй шанс дали.

— Я поняла, — закусив губу, сказала хозяйка. — На самом деле мне больше нужен ее талант варить напитки, но многие из них варятся тут же, при заказе клиентом, как те же тиины.

Все посмотрели на меня. Я высказала вслух, что думала:

— Тиины заварить не сложно, важно составить правильный набор ингредиентов, для этого мне не надо торчать здесь целый день. Я могу составить смеси и указать дозировку порции. Лимонады тоже должны отстояться после приготовления и их можно использовать в течение всего дня. Если накануне вечером варить большую порцию, ее хватит до следующего вечера. Компоты, морсы, квасы и другие напитки тоже не готовятся отдельной порцией. Так что я вполне могла бы приходить либо через день, чтобы провести время после учебы до закрытия лимонадной, исполняя общий круг обязанностей. Либо приходить вечерами для готовки на следующий день. Только какая будет плата?

— Тридцать серебряных за первый вариант, пятнадцать за второй, — ответила хозяйка. — Если ты только будешь варить, мне придется нанимать продавца. Сама я не могу, у меня другая работа. Это вот сейчас я одного уволила, другого не взяла, пришлось встать за стойку.

Я посмотрела на девочек. Я не работала за деньги, поэтому не понимала, много мне предложили или мало в плане оплаты труда. Судя по их сверкающим глазам, вроде не мало.

— Посудомойкой бы тебе платили три серебрушки в месяц, официанткой, с чаевыми, может, получалось бы насобирать десять. Помощница хорошей швеи смогла бы получить двенадцать, если бы шила с утра до ночи. Решай.

Хм, оказывается, я в выигрыше даже при более скромном варианте. Только вот я вспомнила, что те же кольта, штаны магичек для занятий, как у рабынь Эрвина, я сегодня в магазине видела за 50 монет серебра, а та сумка, что мне приглянулась, стоила 70. Хороший плащ от 150 монет и выше.

— А если я возьму руководство лимонадной на себя во второй половине дня на себя с готовкой и прочим и на выходные полностью? Только наберу сама учеников и буду ставить их за стойку, распределяя время сама, но чтобы лимонадная была снабжена всем необходимым бесперебойно? — спросила я.

— Сто серебряных в месяц, — подумав немного, сказала хозяйка.

Глава 50

Лица Сапфирки и Сольки вытянулись.

— Я рискую, конечно, — поморщилась Кадиота. — Но я верю, что Нея принесет с собой сюда дух Мариабет, и у нас снова появятся заказы в лучшие дома Тардума, на городские праздники и самое главное на приемы у его светлейшевства главы провинции Ланнегодии и хозяина Тардума герцога бран Жекустоша. Фанни! — прокричала она, и когда та появилась перед ней, спросила с азартным предвкушением: — Кому мы первому отправим «Ночной поцелуй»? Астанину? Делизе? Вашдее? Или…

— Кирону Астанину. Он был другом Мариабет, не только клиентом. И так как он после нее не смог оценить ни один напиток, сравнивая в пользу Мариабет, то ему поверят.

— Ты права! А его происхождение позволит разнести новость по лучшим домам Тардума, и может даже слухи дойдут и до дворца Жекустоша. Через два часа, когда лимонад остынет, упакуешь его и преподнесешь старому другу.

Глаза ее горели победным блеском. Было в ее взгляде что-то такое сродни честолюбию от взятого реванша. И это мне не понравилось.

— Подождите, кирия Кадиота. Не спешите. Вдруг, это случайность? — я встала, чтобы девочки последовали за мной к выходу. — Я дам вам ответ завтра, — поклонилась я.

— Ты… отказываешься? — не веря своим ушам, спросила растерянно хозяйка.

Она ведь в мечтах уже стала поставщиком герцога, а тут все уперлось в решение такой мышки как я.

— Нет, мы с вами в любом случае договоримся, я нуждаюсь в работе, — успокоила я ее. — Только не знаю по какому варианту. Я бы хотела по третьему, но для этого мне понадобится время, чтобы выяснить пару вопросов.

— Хорошо, — выдохнула облегченно Кадиота. — Жду тебя завтра после занятий. Я буду здесь.

— Только работать она выйдет со следующей недели! — влезла Сапфира. — На выходных у нас праздник осени, устраиваемый Фаргусом, плюс посвящение вот этих двух в адептки, — указала она на нас, ни мало не смутившись под моим укоризненным взглядом. — Вы ведь знаете Фаргуса?

— Конечно, кто же не знает короля академии, а в будущем одного из самых сильным магов империи, — усмехнулась Кадиота.

— И вы понимаете, что будет, если Нея ослушается приказа и не явится на его вечеринку?

— Конечно, понимаю, — уже серьезно кивнула хозяйка. — Идите, девочки, и берегите себя.

Она осенила нас ограждающим знаком и кивнула мне:

— До завтра.

На выходе я толкнула Сапфирку.

— И что же это за приказ Фаргуса, о котором я не знаю? — поинтересовалась я с наигранным возмущением.

Она отмахнулась:

— Скажи лучше, ты поняла, что она тебя поставила на уровень достойным быть напитковарителем герцога главы Тардума? Зачем тебе тогда идти к ней? Иди сразу во дворец.

— Я даже не буду спрашивать, что я там скажу, когда меня спросят, какого демона я к ним приперлась? Но сама подумай, даже если им понравятся мои лимонады, как скоро я попрощаюсь с академией? Будут ли там терпеть девчонку, приходящую когда ей вздумается?

- А нужна ли тебе тогда академия? — вздохнула Сапа. — Проучиться в этом… демонском месте шесть лет и потом стать целителем… лучше, чем варить компоты во дворце?

— Нужна, — категорично сказала я. — Если у меня открылся дар, значит, я не собираюсь так просто от него отказываться.

— Ох, кому он только счастье принес? — вздохнула Сапа.

— Ну, Малке, например, — не согласилась молча слушающая наш спор до этого Солька. — Ей это помогло сбежать от хозяйки-самодурки. И Вирка бы с тобой не согласилась.

— Ты путаешь причину и следствие, — назидательно сказала Сапа. — Если бы Малка была без дара, это бы скрыло ее внебрачное происхождение от хозяина. Именно дар подтвердил что она дочь хозяина.

— Насколько я поняла, хозяйка с самого начала знала, что служанка понесла от ее мужа, — нахмурилась я. — Разве дар Малки открылся при рождении?

— Нет, скорее всего он проявился в детстве, как и у всех внебрачных. Ей запечатали его до поступления в академию. Ты что, не в курсе? — спросила Солька.

— Нет, откуда?

— Так и у меня, и у Вирки, и у Донны. У тебя разве не так?

— Нет, мой дар открылся месяц назад. И я оказалась в поместье в пять лет, я там не с рождения. Я не знаю своих родителей. А что такое запечатывание? И если ребенка-мага запечатать, это можно ведь скрыть, и Малка бы, например, никогда не оказалась в академии, а осталась всю жизнь в руках у своей хозяйки?

— Нет, что ты, конечно нет. Каждый маг обязан обучиться и поступить в распоряжение империи. Чтобы запечатать ребенка с магией, обращаются к официальному лицу, который направляет к магу. Ведется учет. Да и печать магам видима. Когда приходит срок, происходит такая же официальная процедура с бумагами по ее снятием и направление в магическую академию.

— Почему же тогда, если маги так важны империи, нас готовы легко выгнать из академии и лишить дара?

— Потому что необученный маг представляет опасность, — объяснила Сапа, потому что училась уже второй цикл и знала побольше нас. — А ходячая угроза магического выброса или еще каких натворенных дел мага-недоучки империи не нужна. Магия — это дар, но обладать им должны достойнейшие, так учат преподаватели.

— Угу, только достойнейшими, конечно, являются прямые отпрыски аристократии, — согласилась я.

Девочки вздохнули. Перешли на другую тему. Они спросили, что я надумала с кафетерией, что за третий вариант пришел мне в голову?

Я попробовала объяснить им, что я думаю:

— Мне, и всем, нужны эти деньги. Приработок есть у Сапы и вроде какой-то у Донны. Что, если нам всем работать там по очереди, подменяя друг друга? Я буду готовить, объясню вам как заваривать тиины и что добавить в морсы и лимонады перед подачей. Какую закуску порекомендовать к каждому напитку и так далее. Клиентов обслужить может каждая из вас. Просто все мы болеем, вспомните, я из седмицы провела четыре дня в лазарете. Какие-то непредвиденные обстоятельства в виде наказания преподавателями и их отработкой, дополнительной нагрузки и заданий — и вот уже кто-то не может явиться на работу, зато может подменить тот, кто посвободней. Из-за этого мне нет смысла договариваться с кем-то конкретно. А вот вместе мы — команда, и могли бы возложить на себя обязанности. Помогая и подменяя друг друга. Пятнадцать серебряных мне за готовку, остается семьдесят пять, которые мы бы могли бы разделить по внесенному вкладу в работу, либо вносить в общий наш кошелек и у нас были бы накопления, из которых мы по нуждам друг друга решали на что нужнее потратить деньги.

Глава 51

— Хм, хорошая идея, — сказала Солька. — Только как бы не разругаться из-за денег.

— Ну, мы можем попробовать, — предложила я. — Одна я, чую, не справлюсь. Если я сегодня приду на работу, завтра не приду, кто будет держать такого работника? И кого волнует, что я не смогла защититься от какого-нибудь очередного придурка Руста и валяюсь в лазарете? Хозяйке нужно будет искать срочно замену или, наплевав на свои планы, стоять самой. Я не говорю про причиненные убытки. А вместе у нас есть шанс. Деньги-то как я понимаю, хорошие.

— Деньги не просто хорошие, это просто подарок богов. Везучая ты, Нейка. В первый же выход найти приличную работу, — подмигнула Сапфирка.

У меня правда были опасения. И одно из них по имени Фокси. Как-то он отнесется к тому что я собираюсь работать?

— Кстати, насчет денег, а сколько получают маги-бытовики? — спросила я у Сольки, которой в будущем предстояло им стать.

— В среднем, маг-бытовик на службе получает триста золотых. Самый начинающий и захудалый 150. Рангом повыше от пятисот и бесконечно для тех, кто строит и проектирует дворцы для высшей аристократии.

— Ого, — присвистнула я. — Хорошее у тебя направление.

— На службу берут только родовитых, — скривилась она и отвернулась, пытаясь сдержать рвущуюся обиду. — Я буду помощницей, накладывающей заклинание холода на холодильные шкафы, в какой-нибудь конторе, или помощницей модистки, расправляющей магией платья от складок и убирающей пятна. Или магической поломойкой — заклинателем чистоты.

Солька аж сплюнула под ноги. Да, несправедливо. Мы вернулись к обсуждению моего плана.

— Я в деле, — сказала Солька. — Только насчет других… Донна всех клиентов распугает. Малка сама всех испугается. Леся будет спать у стойки… Вирка может не согласиться, учеба у нее важнее всего. Сапе это не надо.

— Да, я могу заработать другим способом, — кивнула Сапфирка. — Но вы можете на меня рассчитывать. Нея права, наша сила в команде. Я всегда буду готова кого-то подменить.

— Спасибо, девочки. Теперь надо вернуться к покупкам. В лимонадной я должна была решить, что купить. Но я поняла, что немного дезориентирована ценами. Да и пока не решу вопрос с работой, предлагаю оставить до завтра. Дожди начнутся с начала седмицы, я успею что-то купить за выходные. Я обещала выставиться на девичник, давайте купим все необходимое и вернемся в общежитие.

— Да, только цены к сезону повысятся еще на несколько серебряных, — отметила Сапа. — Плюс на шестицу* тебе необходимо новое платье. Давай выберем его сейчас.

— Сапфира-а, — простонала я. — К какому демону платье на вечеринку в шесток. У меня обычных-то полтора остались.

То платье, на которое попал жир от еды с упавшего на пол подноса, я не смогла до конца отстирать. Солька, как бытовик, предложила мне свои услуги по выведению пятен. Я с радостью согласилась. Она помагичила, и пятна вместо того чтобы вывестись, решили исчезнуть с концами, то есть прихватив и материю, ибо места пятен стали изъедаться как при едком ядовитом растворе, с пеной и жуткой вонью, и на их месте зияли дыры.

Солька виновато причитала и ахала и требовала дать ей шанс исправить. Но я не хотела рисковать остаться без платья вовсе. Сказала, что дырки по подолу можно зашить, их никто не заметит. Донна же, как всегда мрачно, заявила, что у нее-то руки растут откуда надо, и мне всего лишь надо подобрать подходящую ткань для оборки, которую она пустит по низу. И платье обновится и дырок не будет.

Кстати, да, надо приобрести ткань на эту оборку. Жаль, не спросила у Донны сколько надо.

— Так ты купи обычное, — посоветовала Сапфира. — Ты его обновишь на вечеринке, а потом будешь носить на занятия.

Совет был не лишен благоразумия, так и порешили. Конечно, я все равно буду выглядеть убого на фоне магичек, но разве в любом случае, могла бы я купить платье, которое бы посоперничало с их нарядами? Теперь-то я понимала, что скорее всего никогда.

В дешевом квартале для людишек, куда я попросила отвести нас Сапфиру, где были дешевые магазины женской одежды для таких как мы, в одном из них, я разглядывала подходящие мне платья. Сапфира кривилась.

— Ужас, тряпки половые. Давай пойдем в нормальный магазин. Купишь одно хорошее платье, зато проносишь его, может, год. А это? При обычной погоде оно через месяц все вылиняет и протрется. А в сезон дождей тебе его на седмицу если хватит.

Я не стала говорить, что такие платья я носила всю жизнь, и хватало их на несколько зим, а не на один сезон. Сама как будто во дворце родилась и носила только хорошие платья. Я скосила глаза и оглядела платье Сапфирки. Я никогда не оценивала наряды, но сейчас я присмотрелась и увидела, что платье у нее хоть и не приметное, но не дешевое, из дорогой и практичной ткани.

— Нормальные платья, не придирайся. Зато стоят соответствующе. Как и должен кусок тряпки. А не так, словно оно все драгоценными камнями обвешено.

Я уже сделала выбор в пользу чернильного цвета простого строгого платья. Сапфирка же рассматривала симпатичное платье песочного цвета.

— Тебе бы пошло, — показала она его мне.

— Оно же непрактичное, светлое. Такое только кирии и могут покупать. Вот, смотри, — с гордостью показала я ей свой выбор.

Подошедшая Солька, присматривающая себе тоже платья, фыркнула на возмущенное выражение лица Сапфирки.

— Что-о?! — закричала она на всю лавку, что даже пришлось цыкнуть на нее.

Она грубо отобрала платье и повесила на место.

— Ты факультет свой не перепутала? Ты не на некроманта учишься. Такие платья только Донне носить. Или решила на вечернике всех распугать своим видом?

Она хаотично перебирала платья, пока возмущалась.

— Что ты предлагаешь? — устала я спорить.

— Посмотри хотя бы такое, — она протянула мне платье цвета ранней вишни.

Глава 52

Я бы себе такое платье не взяла. Да, оно мне понравилось, когда наткнулась на него, перебирая представленный на прилавках ассортимент магазина, но представить его для себя я не посмела. Для меня оно было броским — привлекающий внимание цвет, вытачки по фигуре, украшенный декоративными строчками бюст платья.

Ну и вырез. Нет, он, конечно, ни в какое сравнение не шел с тем, какие вырезы были в блузах и платьях магичек, особенно для балов и вечерних выходов. Но я привыкла к наглухо застегнутому стоящему вороту. Здесь же ворот хоть и наличествовал, но облегал шею не до конца. Впереди был округлый вырез, сужающийся к груди. Только где он заканчивался, нельзя сказать без примерки.

— Если ты волнуешься о непрактичности и деньгах, то не волнуйся, я что-нибудь придумаю. Я всегда что-то придумываю. Ведь ты только начала учиться, а мы уже смогли заработать мешок серебра, не так ли? Вышли первый раз в город и нашли хорошую работу. Кто знает, что принесет нам завтра?

Сапфирка была оптимисткой. И заразной оптимисткой.

— Доверься мне. Иди, примеряй, — толкнула в сторону примерочной.

Я переоделась в платье в темном закутке, огороженном тряпками. Вышла к зеркалу, которое висело на двери лавки.

— Ну вот, другое дело!

Сапфирка и Солька одобрительно улыбались. Я подошла к зеркалу и недовольно закусила губу. Платье при всей своей простоте мне шло. Длинные рукава, заходившие на запястья, красиво удлиняли руки. Умелый крой платья приподнимал грудь в бюсте, делая ее высокой и округлой, подчеркивал талию, мягкими складками спадал на бедра, при этом не делая их ни шире, ни уже, чем следует. Вырез от шеи до груди ни один даже самый придирчивый блюститель морали не назвал бы непристойным.

Но тем не менее, даже он, небольшой, но изящно округлый и заканчивающийся на очерченной ложбинке между грудями, будил воображение. Цвет делал ярче мои глаза и отсвечивал кожу, и, вообще, необычайно мне шел.

— Великолепно, — заключила Сапфирка.

— Не подходит, — одновременно вынесла я свой вердикт.

Тут дверь лавки открылась, и в нее зашел паренек-посыльный. Он улыбнулся нам, позвал хозяйку, но взгляд его остановился на мне и наливался томным вожделением, оглядывая мою фигуру, останавливаясь на талии, спускаясь на бедра, добравшись до выреза на груди. И там и застыл. Выглядел парень глуповато, как кот, увидевший миску сливок. Когда хозяйка его прогнала, применив даже силу, потому что он ее не слышал, уставившись в мою грудь, она подмигнула мне и сказала:

— Можешь не переодевать, просто заплати.

Когда она отошла, я взглянула на хихикающих подружек и зашипела:

— Вы видели, как он пялился мне на грудь? Только что слюни не текли. И на кой демон мне такое платье в академии, кишащей озабоченными адептами?

— А в какие платья должна одеваться молодая девушка в академии? — невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Сапфира. — На занятиях прикроешься шалью. Хотя я не вижу в твоем вырезе ничего что стоило бы прикрывать. Вот рабыням Эрвина или Рина не мешало бы немного прикрыться, ага. Ты и так на вечеринке будешь самая скромная.

— В смысле? А вы что… — опешила я.

— А мы то самое, да. Собираемся принарядиться.

— А Донна?

— Донна не пойдет, она не ходит на праздники.

— А ты говорила, мне нельзя не ходить, — обиделась я.

— Так ты первоциклик, тебе и нельзя.

Но Донна всех удивила. Сначала когда мы обсуждали мое предложение о работе, она сказала, что согласна со всеми моими доводами и хочет работать. И когда разговор коснулся шестицы*, она заявила, что идет на праздник и даже купила на этот случай «фривольное» платье. Сказать, что у девочек, знавших ее больше меня, отвалилась челюсть, это ничего не сказать.

— Я поняла, что я слишком мало знаю о жизни, — сказала, как отрезала Донна. — И не волнуйтесь, я в курсе, что клиентам надо улыбаться и угождать.

Сапфира подозрительно сощурилась, но никак не прокомментировала. Зато на ночь шепнула мне:

— По-моему, Донна влюбилась.

— Почему нет? — вступилась я за нее. — Она хоть и мрачновата, и некромант, но девушка. Самое время.

— Знать бы в кого. Не хочу, чтоб ее обидели, — вздохнула Сапфира.

— По-моему, тут нет ни одного достойного, — проворчала я. — А первая любовь, она всегда несчастная.

— По себе судишь? — заинтересованно спросила Сапфира.

— Нет, по слышанным разговорам других служанок. Ни одна из них не предпочла в качестве предмета первой любви конюха или плотника заезжавшим в поместье молодым графам и виконтам.

— И часто они к вам заезжали?

— Не так часто. Тем ярче было их появление и сильнее влюбленность моих старших подружек, — продолжала брюзжать я.

Разговор мне не нравился, и я хотела его поскорее закончить. Сапа поняла правильно, зевнула и заметила:

— Надо бы все равно подсмотреть кого она выделила. Мало ли что. И, кстати, спасибо.

— За что? — удивилась я.

— За привнесенную тобой сплоченность. За то, что делаешь нас командой. Девочки меня не разочаровали.

Она отвернулась и пошла на свою кровать.

Да, удивила не только Донна. Вирка отреагировала, как и ожидали:

— Девочки, я с вами и за вас, хоть в огонь, хоть в воду. Но учеба у меня на первом месте. Я этого не скрывала и сейчас говорю. Я сделаю все, что в моих силах, но, если это будет мешать моей учебе, я сделаю правильный выбор.

Мы кивнули. Пока у нас четыре голоса, Солька и Донна выразили желание работать, Сапфира и Вирка на подмогу. Малка, сжав кулаки, решительно сказала:

— Мне нужна работа. Мне нужно учиться всему, чему смогу. Только бы не возвращаться назад. Если ты, Нея, сможешь меня чему-нибудь научить, я в твоих услугах.

— Там придется работать с клиентами, — осторожно сказала я. — Какой-нибудь вредный может повысить голос. Если я буду рядом, ты позовешь меня. Но меня может рядом не быть.

— Я хотя бы должна попробовать, разве нет? — вызывающе, словно я ее отговариваю, сказала Малка.

— Конечно, Малка, я не отговариваю тебя, просто хочу, чтобы ты поняла, на что подписываешься, — ободряюще улыбнулась я ей, мне нравилась ее решительность.

— Я уже давно много что поняла, — ответила Малка. — И должна преодолевать свои страхи. Хочу быть такой же бесстрашной, как ты, Нея.

— Я не бесстрашная, — удивилась я такой оценке.

— Она просто безголовик, — подтвердила Сапфирка.

И все засмеялись. Повернулись к последней нашей соседке, Лесе Соне. Девушка зарделась.

— Девочки, я не отказываюсь. Но я и так устаю, а что если сил вообще ни на что не останется?

— Не попробуешь, не узнаешь, — одновременно отрезали Донна и Малка.

— Хорошо, я в деле, — вздохнула она и тут же зевнула.

— Леся, ты прости, что я спрашиваю, но мне не кажется, что такая усталость — это нормально. Ты обращалась к целителям?

— Обращалась, — вздохнула Леся. — Я здорова. Просто оказалось, что я малосильная.

— Не знаю, у тебя и вид такой бледный, как будто из тебя кровь постоянно пьют.

Девушка горестно пожала плечами.

— Стоп! — воскликнула Донна. — Как будто пьют кровь… упадок сил…

Она вскочила и заметалась по кругу, прикусив губу.

— Что, Донна? — уставились мы все разом.

— Ничего, — внезапно встала она и отмахнулась. — Мне надо сначала проверить свои догадки.

— Итак, что мы имеем — я на кухне ежедневно в вечернее время, и иногда могу постоять за стойкой, чтобы подменить кого-то. И четверо сменщиков — Солька, Донна, Малка и Леся. Раз в четыре дня — по-моему, ненапряжно и не повредит учебе.

— Тогда раз в пять дней, — послышался голос Вирки. — Деньги мне лишними не будут, а раз в пять дней учебе точно никак не повредит.

— Тогда раз в шесть дней, — подала голос Сапа. — День в седмицу я точно смогу выделить. Тогда вообще никому не обременительно будет.

Все дружно расслабились и заулыбались.

— Деньги как делить будем? — поставила я на повестку следующий вопрос.

— Да заработать бы сначала, — сказала Солька.

— Ага, а потратить на что всегда найдем, — Сапа опять вызвала общий смех.

Глава 53

На ночь в уборную пошла я одна, потому что боялась реакции Фокси, и не ошиблась.

— Ты не выйдешь на работу, — сказал он сразу, как появился.

И только затем оглянулся и поморщился от увиденного.

— Мои хоромы, располагайся, — язвительно обвела я руками.

— Ты можешь это изменить, когда захочешь, — махнул он досадливо рукой. — И работать тогда не придется.

— Но пока мне нужны деньги и работа. Фокси, скоро сезон дождей, а за ним зима, я полностью раздета и разута. Мне правда нужны деньги.

— А мне нужно, чтобы ты не в городе в каком-то дурацком кафетерии весь день торчала. А в академии! У нас договор.

— И он в силе! — не сдавалась я. — Мы не обсуждали какими способами я иду к цели. Мы договорились, что ты мне доверяешь и не вмешиваешься.

— А, может, и зря.

— Не зря. Тебе главное цель. А мне прямо сейчас необходима демонова уйма денег. Я даже не представляла себе, как они трудно даются и как все дорого стоит!

— Теперь представляешь. Ты, как принцесса и будущая императрица, должна разбираться и в этом.

— Угу, жаль только со стороны минуса, — что-то сегодня я была особенно упряма.

Может, потому, что на ужине, к которому мы вернулись на территорию академии, я после магазинов, невольно подмечала во что одеты адептки как с моего цикла, так и с других. На девочке со своего цикла при входе я заметила плащ, который она небрежно скинула на лавку. Я сегодня как раз видела такой в магазине. Он стоил 170 серебряников. И он был у нее не один. Сапожки на ножках, как я теперь понимала, стоят около 90 монет, я приценивалась к подобным.

Только если я в них ходила бы в одних-единственных зимы две как минимум, пока не протерлись, у девушки это тоже была не единственная пара. А самое интересное, что принадлежала девушка к самой низшей аристократии, ее гардероб считался скромным, а более родовитые магички смотрели на нее свысока. Я покосилась на плащ одной из них. На плащ — потому что сегодня я тщательно рассматривала плащи и поставила его в приоритете покупок.

В платьях я вообще мало разбиралась и оценить при всем желании не могла. Как и плащи до этого. У одной магички из высших также небрежно брошенный плащ с вышитой монограммой одного известного дома моды стоил столько, что в магазине я мимо подобного проходила с закрытыми глазами. Там была ослепляющая цена в золотом эквиваленте.

Мне было не завидно, нет. Только в который раз я задумалась о несправедливости этого мира. Ведь как бы честно я ни работала, какую профессию бы не выбрала, я никогда не смогу накопить достаточное для достойного существования денег. На такие заработки, которые мне сегодня озвучили, я могу только питаться впроголодь. Я даже сносной одежды не могла себе позволить или надо было копить на нее зимами.

А дом? Сколько сотен зим мне потребуется проработать в той же лимонадной, чтобы заработать себе на дом? А век людей короток не в пример магам. Конечно, у нас остается один путь — идти в услужении к аристократам за еду и кров. А женщинам, молодым и красивым, попытаться выгрызть кусок побольше, став содержанкой. На что мне сейчас намекал и Фокси. Не понимая, насколько унизительно его предложение.

— Скажи спасибо, что ты еще вообще жива, принцесса, — скривился Фокси.

Да, это была та самая главная наша с Фокси тайна. Якобы я принцесса древнего императорского рода, происходившего от первого мага Альпецдрайшулера, который сместили после второго мировой войны несколько зимоисчислений назад.

После падения, древний род старались истребить. Особенно рьяно истребляли прямых и потомков близкого родства. Все родственники разбежались по империи и попрятались в щели. Кое-каким дальним удалось сохраниться, присягнув новой династии Циннеров. В любом случае их запугали настолько, что претендовать на трон они бы не осмелились, как и на близкие к императору посты.