Несмолкаемая песнь любви

ГЛАВА ПЯТАЯ

Следующие дни прошли спокойно. Проснувшись однажды утром, Оливия с удивлением обнаружила, что прошла уже неделя с момента ее прибытия на ферму. Время, которое она рассчитывала посветить семье, истекло. Правда, теперь ей не хотелось возвращаться в Лондон, да и Линда не заговаривала о ее отъезде.

Из Ньюкасла Оливия вернулась на машине, чем вызвала смятение и настороженность в семье. Теперь она могла свободно передвигаться, посетить дорогие с детства места, а также вывезти отца на прогулку.

Машина отвлекла ее от мыслей о Джоэле. Но она продолжала просыпаться ночью с набухшей от желания грудью, которая напоминала ей о том, что она еще молодая женщина со здоровыми потребностями. В браке с Брюсом она маскировала свои желания, но не могла не вспомнить о них при виде первого мужа.

Оливия винила себя за то, что подпустила его к себе так близко. Джоэл сумел разбудить ее чувственность, заставил забыть о здравомыслии.

Глубокий вздох досады сорвался с ее губ. Они повстречались, поговорили, и больше этот человек ее не волнует, убеждала она себя. Пусть продолжает строить глазки своим студенткам.

Ванна оказалась пустой, и Оливия быстро умылась и почистила зубы. Она надела джинсы и футболку, оживив наряд кокетливо повязанным на шее ярко-красным шарфом.

В кухне сестра мыла посуду после завтрака.

— Давай я помою, — предложила Оливия, но Линда отрицательно покачала головой.

— Не глупи, — ответила она, бросая на сестру быстрый взгляд. Даже в джинсах и футболке Оливия выглядела нарядной. — Кофе на плите. Угощайся.

— Папа завтракал? — Оливия наполнила кружку, сделала глоток и поморщилась. — Проведаю его.

— Он отдыхает. — Каждый раз, когда Оливия собиралась пойти к отцу, у Линды находилась сотня причин, чтобы отговорить ее. — Хочешь тост?

— Возьму один.

Оливия, не дожидаясь помощи сестры, отрезала кусок от батона и сунула его в тостер.

— Ты думала насчет приобретения инвалидного кресла?

Она впервые заговорила с сестрой об этом, надеясь, что вдвоем они быстрее смогут убедить отца.

— Инвалидное кресло! — воскликнула Линда недоверчиво. — Ты же не думаешь, что отец станет в нем ездить!

— Почему нет?

— Ты знаешь, почему. — Линда отвернулась к раковине. — Он слишком независимый.

— Он прикован к кровати в своей комнате! Какая уж тут независимость! — усмехнулась Оливия. — Ему нужен свежий воздух.

Линда презрительно фыркнула.

— Поэтому ты арендовала машину?

— Нет…

— Ты не думала, что мы пытались вывести его на улицу?

Оливия почувствовала, что почва под ногами поплыла.

— Пытались?

— Я уже говорила тебе, что отец выйдет, когда будет готов.

— И когда это случится?

— Кто знает? — Голос Линды звучал резко и недовольно. — Медсестра Франклин приходит каждую неделю, делает ему физиотерапию. Возможно, тебе стоит спросить у нее. Хотя, мне кажется, ты потратишь время впустую.

Оливия услышала щелчок тостера и обрадовалась возможности уйти от опасной темы. Она намазала тост маслом и мармеладом.

— Я хотела поговорить с тобой, — продолжила Линда четким голосом, закрыв посудомоечную машину и нажав кнопку «пуск». — Мартин уехал в Чевинхем, но вернется около одиннадцати. Может, попьем кофе все вместе?

Оливия уставилась на тост в руке. С момента ее приезда домой они с Мартином и парой фраз не перебросились. С чего вдруг он захотел пить кофе с ней.

Если только…

Она вспомнила шелковое белье, которое подарила Джейн. Вероятно, они его обнаружили и хотят поговорить! И в таком пустяке Линде нужна поддержка мужа?

— А я собиралась уехать, — смущенно пробормотала она. Оливия надеялась вывезти отца на прогулку.

— Понятно. — Линда встала с другой стороны старого соснового стола. — Тогда не смею тебя задерживать.

Оливия вздохнула. Неловко отказывать сестре.

— До следующего раза подождет, — твердо заявила она. — А о чем вы хотите поговорить? Надеюсь, я не сделала ничего дурного?

— Господи, нет. — Линда расплылась в улыбке. — У нас есть кое-какие идеи насчет фермы, и мы хотели поделиться ими с тобой, но я бы предпочла, чтобы Мартин сам тебе все объяснил.

У Оливии глаза вспыхнули от любопытства: сначала отец, теперь Линда, что за интрига?

Время было раннее и, убедившись, что отец действительно спит, Оливия решила прогуляться. До встречи с зятем оставалось еще больше часа. Утро стояло восхитительное.

Линда не любила пускать в свои владения посторонних, но Оливия выросла на ферме и знала местность, как свои пять пальцев. Миновав группу деревьев и загон, она направилась к сараю. По скотному двору бегали маленькие цыплята, парочка гусей недовольно зашипели на нее, но она только улыбнулась, вспомнив, как обходила их стороной в детстве.

Недалеко от центральных построек темнели коттеджи, сдаваемые в аренду. На крыше одного из них возился племянник. Она нахмурилась. Раньше семья хозяина не следила за домами сезонных рабочих.

Оливия поспешно нырнула в сарай, не желая, чтобы юноша заподозрил ее в шпионстве.

Милый старый сарай — место свиданий, их с Джоэлом укромный уголок, где они любили нежиться на теплом, прогретом солнцем, душистом сене.

Лестница на второй этаж оказалась на месте. Ей захотелось залезть наверх, как в старые добрые времена.

В соломе что-то зашуршало. Крысы или птичка свела себе гнездо? Оливия вздохнула. Неужели она превратилась в трусиху?

Женщина прислушалась. Тишина. Воображение живо подбросило ей картинку из фильмов ужасов.

Что-то поскребло по полу у нее над головой. Это не птичка и не крыса, подумала она и крепко вцепилась в лестницу. Нужно сообщить о странных звуках Энди или кому-нибудь из мужчин.

Кстати, она почему-то за всю неделю не встретила ни одного работника, кроме Мартина и его сына.

— Эй.

Чтобы спрыгнуть вниз, понадобится смелость, и если незнакомец решится, то прыгать ему с восьмифутовой высоты…

Она забралась на второй этаж. Может, дети школу прогуливают. Оливия осмотрелась.

— Я знаю, здесь кто-то есть, — предупредила она, внимательно оглядываясь по сторонам. — Если не выйдите, то я… — она решила блефовать, — натравлю на вас гуся.

Не очень серьезная угроза, но, возможно, тот, кто вторгся на чужую территорию, не дружит с птицами и животными.

Тишина. Оливия вздохнула.

— Отлично, не хотите, как… — она притворилась, что спускается по лестнице.

— Подождите!

К ее облегчению, раздался детский голос. Из соломы вылез мальчик, необычайно высокий для своих лет.

Некоторое мгновение он стоял у мешков с сеном, за которыми прятался. Лицо его находилось в тени, лишь глаза блестели необычным, синим цветом.

— Привет, — поздоровалась Оливия. — Ты знаешь, что нарушил границы чужой собственности?

— Как так?

Она вдруг поняла, что попала впросак. Возможно, это ребенок сезонных работников.

— Как тебя зовут? — Мальчик молчал. — Ты не живешь на ферме, не так ли? — Опять молчание. — Ладно, выясним.

Мальчик гордо вздернул подбородок.

— Нет, я не живу на ферме, но мне бы хотелось здесь жить. Все-таки лучше, чем жить с моей мамой и ее увальнем!

— Не называй отца увальнем! — задохнулась от возмущения Оливия.

— Он не мой отец, — взвился мальчик.

Ситуация прояснялась.

— Все равно. — Она пыталась наладить контакт с мальчуганом. — Думаю, они будут волноваться за тебя. Разве ты не должен быть сейчас в школе?

Мальчик пожал плечами, затем наклонился за рюкзаком, лежащим у его ног. Солнечный луч осветил его лицо, и оно показалось ей знакомым. Сердце сжалось от дурных предчувствий.

— Как тебя зовут? — снова спросила Оливия. Господи, должно быть, это сын Джоэла. Она облизала пересохшие губы. Ребенок живет с матерью, потому что его родители в разводе.

— Шон, — пробормотал ребенок. — А вас?

— Оливия… Фоли. — Она намеренно сказала свою девичью фамилию. Возможно, он знал, кому принадлежит ферма.

— Вы сообщите маме, где я? — спросил он.

— Я обязана, — вздохнула Оливия. — Я не могу оставить тебя здесь. Как давно ты прячешься в сарае? Когда ты ушел из школы?

— А я туда и не ходил, — тихо заметил он.

— О, нет! — Оливия в шоке уставилась на него. — Не говори мне, что ты ночевал тут.

Шон промолчал. Его мать, должно быть, с ума сходит. Потеря ребенка для родителя — самый страшный кошмар, — подумала Оливия.

— Я должна сообщить твоей матери, что ты в безопасности, — мягко продолжила женщина. — Как ее имя?

— Поговорите лучше с отцом, — протянул Шон, и сердце Оливии подпрыгнуло.

— Почему? — Она понимала, что просьба ребенка никак не связана с ее переживаниями.

— Потому что он не поверил мне в прошлый раз. Я сказал ему, что не хочу жить с мамой и… Стюартом.

— Стюартом? — повторила Оливия.

— Стюартом Барлоу, — уточнил мальчик.

Она задумалась.

— Вы поговорите с папой? — с надеждой спросил мальчуган, наматывая лямку от рюкзака на запястье. — Честное слово, он не рассердится.

Оливия засунула большие пальцы рук в задние карманы джинсов.

— А как зовут отца? — спросила она, притворяясь, что не знает его имя.

— Армстронг, — бодро защебетал Шон. — Джоэл Армстронг, — и добавил, словно это имело вес: — Он преподаватель.

Оливию охватили сомнения. Вряд ли Джоэлу понравится вмешательство постороннего человека в его семейные дела.

— Где ты живешь, Шон?

Глаза мальчика подозрительно прищурились.

— А вы не скажете маме? О, пожалуйста, — умолял он. — Я больше не хочу с ними жить.

— Почему? — нахмурилась Оливия. — Они тебя обижают?

— Нет, — надул губы Шон. — Мне просто не нравится отчим.

Оливия почему-то вспомнила Мартина Демпси и в душе посочувствовала мальчику. Впрочем, Шон слишком юн, чтобы самостоятельно решать, где и с кем жить.

— Отца любишь? — спросила она.

— О, да! — Лицо ребенка мгновенно просияло. — Но он работает в университете в Ньюкасле, а мама считает, что мне необходимо иметь двух родителей, а не одного.

— Понятно.

— Стюарт мне не отец! — воскликнул Шон и скривил губы. — Пожалуйста, не говорите маме.

— Скажи мне свой адрес, и я подумаю над твоей просьбой, — продолжила Оливия, и Шон тяжело вздохнул.

— Дом двадцать шесть, Соборная площадь, — неохотно проворчал он. — Дома ее нет, она на работе.

Оливия сомневалась, что Луиза пошла бы на работу, обнаружив пропажу ребенка.

— Это в Бриджфорде?

Шон кивнул.

— Один из новых домов у церкви. Ужасное место, мне не нравится, — объяснил он. — Дом моего отца лучше. И больше.

— Ладно, я позвоню твоему отцу, — согласилась Оливия и, увидев сияющее лицо ребенка, добавила: — Приготовься. Возможно, он уже знает о твоем исчезновении.