Ночь пяти стихий

АТЛАНТИДА. ВКУС ПРЕДАТЕЛЬСТВА

Я держал его в руках, – воскликнул Пантеомон. – Он жег вот эту ладонь. И я не мог отвести от него взор!

– «Жало Хрустального змея»? – спросил, вытягиваясь на подушках, Картанаг.

– Именно его. Легендарный камень – брат «Бриллианта Таримана».

– Чепуха! – Картанаг привстал с подушек и потянулся за виноградом, оторвал одну виноградину и сунул ее в рот.

– Я неплохо разбираюсь в камнях. Это был удивительный камень. Я не видел больше камней такой силы, – Пантеомон хотел еще что-то сказать, но запнулся.

– Договаривай. Уж не считаешь ли ты, что Видящий маг нашел амулет амулетов.

– Я не удивился бы, если бы это оказалось именно так.

– Амулет амулетов, – усмехнулся Картанаг. – Ты так и остался базарным фокусником. Твои знания скудны. Твой глаз мутен. Ты знаешь толк в камнях, да? Ха-ха-ха!

– Я знаю толк.

– Но ты не знаешь толка в амулетах, Пантеомон!

– Но ведь…

– Саамарит – это не камень, мой скудный разумом друг.

– Как?

– «Жало Хрустального змея» скорее всего нужно Видящему магу. Чтобы открыть дверь, за которой и хранится Саамарит.

– Где дверь? Как он собирается ее открыть?

– Мне кажется, ты зря ешь хлеб, Пантеомон. – Советник Императора вновь потянулся к блюду, но на этот раз он взял большой сочный гранат с тонкой шкуркой. – Я хочу узнать ответы на эти вопросы от тебя. Именно для этого ты находишься в стане нашего врага.

– Ты узнаешь все, мой господин.

– Я надеюсь. Мне хочется, чтобы ты жил долго. А это возможно, если ты не будешь испытывать мое знаменитое долготерпение.

Картанаг улыбнулся и надкусил гранат, не снимая шкурки. Красный сок заструился по его подбородку.

Раомон, он же Пантеомон, ощутил, как в нем рождается отвращение. Больше всего ему хотелось сейчас познать вкус предательства.