Оазис его души

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Что новенького?

Лу сбросила вышитые шлепанцы и влезла на кровать Бриа. Потом устроилась поудобнее, опершись подбородком на руки. Она всегда так поступала в школе-пансионе, ожидая новостей. Вернее, отчета о последствиях их последней проделки.

Бриа сидела на полу, поджав под себя ноги. Она натянуто улыбнулась, потому что знала — надо утолить любопытство подруги одной-двумя смешными подробностями. О полной искренности нечего и говорить.

— Ты знаешь о моей встрече с принцем?

— Не делай из меня дурочку, — вытаращила глаза Лу. — Не начинай издалека. Это не удавалось тебе в школе, не получится и сейчас. Давай, колись. Что ты о нем думаешь? О чем вы говорили ?

Бриа думала, что он зануда, а разговор его еще зануднее.

— Он очень динамичный, — сказала она, тщательно подобрав слово.

— Динамичный? — Лу наморщила нос. — Оригинальная характеристика. Продолжай.

Бриа покусывала нижнюю губу. Как ей хотелось быть откровенной с лучшей подругой и раскрыть ей всю печальную историю! Поведать о том, что принц оказался тем парнем, в которого она влюбилась в Мельбурне, что он опять поцеловал ее, что у него возникла сумасбродная идея насчет женитьбы на ней.

Но она решила молчать. Бриа научилась быть скрытной еще в ранней юности, когда ей приходилось бороться с деспотизмом отца.

— Он был любезен. Мы поговорили о моем пребывании здесь, о его стране, о его планах новой столицы. Все вполне цивилизованно.

— Ох, и это все?

Реплика Лу пробудила любопытство Бриа. Наверное, подруга знала больше, чем говорила.

— А чего ты ожидала?

Лу помолчала, потом лицо ее сморщилось в лукавой улыбке.

— Ходят слухи, что принц ищет жену. Последние несколько лет у него вроде бы крыша поехала. Он без конца менял возлюбленных и заработал репутацию плейбоя. Знаешь, я разочарована, поскольку ждала, что он очарует тебя, потом поведет к алтарю, а потом ты будешь счастливо жить рядом со мной.

— Ты опять начиталась романов о любви?

— В этих романах нет ничего плохого, — фыркнула Лу. — Они забавные. Тебе тоже не вредно бы добавить в жизнь немного игры.

— Не начинай. — Бриа вытянула вперед руки, словно защищаясь от постоянных советов подруги. — Кроме того, ты знаешь, как я отношусь к мужчинам, которые думают, что могут командовать мною.

Лу села, обняла колени, на лице появилось столь редкое для нее серьезное выражение.

— Солнышко, я тебя очень люблю. И только поэтому я сейчас что-то скажу. Не у всех в семье такие отношения, как у твоих родственников. Но тебе надо перестать осуждать их.

Бриа одеревенела. Это была обычная реакция на упоминание о своеобразном браке ее родителей.

— Я и перестала, — пробормотала Бриа. Она по прежнему сидела на полу и теребила подол платья.

Лу перебралась к подруге на пушистый персидский ковер.

— Нет, не перестала. Да, твой папа намного старше мамы. Ну и что? Что из того, что он командует, а она потворствует ему? Для них это годится. И они прожили вместе уже столько лет!

— Отец на двадцать два года старше ее. И она не просто потворствует ему. Она ведет себя как его комнатная собачонка. Это деградация. Он старый и противный. Мама — великолепная и умная, но покоряется ему, будто он король. Собственно, в Австралии он и есть король. Курт Грин — король скотопромышленников. Самый богатый человек в стране. Все его причуды исполняются. А он только и ждет, кто еще упадет перед ним на колени. Ненавижу его.

Лу, успокаивая, обняла подругу за плечи и прижала к себе. Только в ее нежных объятиях Бриа немного расслабилась и успокоилась. Напряжение постепенно ослабло.

— Он больше не может контролировать тебя. Ты освободилась от его власти, создала собственный успешный бизнес. Теперь он не может навредить тебе.

Бриа вздохнула.

Любой человек, имеющий отношение к австралийскому миру бизнеса, все еще думает, что она добилась успеха благодаря своему имени. Она дочь короля Курта, и этим все сказано. Боже, как это злит ее.

— Он постоянно самым хитроумным способом вмешивается в мою жизнь. Например, пытается заставить меня спроектировать для него дом.

— Может быть, он всего лишь хочет стать частью твоей жизни?

Бриа застыла. Нет, Курт не хотел быть частью ее жизни. Он хотел управлять ее жизнью, как делал это с момента появления дочери на свет.

— Семья для него ничего не значит, — покачала головой Бриа. — Я его собственность. Непокорная собственность, которая не пляшет под его дудку, не ведет себя как полагается. Что бы я ни сказала или ни сделала, он пытается управлять мною. Это единственная манера обращения со мной, какую он знает.

— Солнышко, я не хотела расстраивать тебя. Но пойми: не все мужчины ждут, что ты будешь кланяться им до земли.

Поведение Сэма в его покоях очень походило на обычную для ее отца потребность контролировать ее.

— Да, я это знаю. — Бриа покривила душой.

Лу повернулась, посмотрела подруге в лицо и взяла ее за руки.

— Ты думаешь, что я сошла с ума, когда вышла замуж за Юсифа и отдалась на съедение целой королевской семье? Я видела это на твоем лице, когда ты знакомилась с моим мужем. И я вижу это сейчас. Ты думаешь, что брак с могущественным человеком отнимает силу у тебя? Что тебе навечно отведено второе место? Но ты ошибаешься. Чудовищно ошибаешься. Юсиф относится ко мне как к равной. И меньшего я не жду. Конечно, я должна вести себя на людях определенным образом и следовать королевскому протоколу. Но это очень мало значит. А радость, какую мне приносит замужество, стоит того. — Лу замолчала, а потом улыбнулась. — Стоит каждого шага, который я делаю за его спиной.

— На людях ты ходишь позади него?

Бриа в шоке поднесла руку ко рту.

Лу весело расхохоталась.

— Представь себе.

Бриа сжала ее руки:

— Ты знаешь, как мне понравился Юсиф. Действительно понравился. Но ты, вероятно, права. Я была так захвачена своим прошлым, что потеряла возможность видеть настоящее. Не каждый богатый, могущественный мужчина похож на моего папу. И я вижу, что ты счастлива.

— Даже когда муж уезжает по делам слишком далеко и слишком надолго, — сказала Лу, и глаза ее затуманились. Но через секунду снова засверкали. — Хотя его возвращение заставляет забыть о разлуке.

Бриа засмеялась и обняла подругу.

— Спасибо, что открыла мне глаза. И за несколько простых истин тоже спасибо.

Лу уточнила:

— Ты имеешь в виду, что пересмотришь свое мнение о принце?

— Эй, я не говорила, что сошла с ума!

— Но пока ты здесь, будешь наслаждаться и радоваться, так?

— Конечно, — согласилась Бриа, и вдруг все прояснилось. После разговора с Сэмом она не могла мыслить разумно, постоянно сравнивая его с отцом. Пора отбросить прошлое. — Кстати, я тут подхватила несколько словечек. Что значит gummar?

— Ох, принц так называл тебя? — У Лу взлетели брови.

Бриа понадобилось все ее небольшое артистическое мастерство, чтобы сохранить безразличное выражение.

— Ммм, по-моему, я это услышала от Раши. Она утром так называла разноцветных птичек в саду. — Довольно убого. Но это все, что удалось придумать.

- Это значит «моя любовь». Буквальный перевод слова — луна. Так говорят, когда описывают красивых людей. На самом деле это очень высокая оценка. Да. — Лу усмехнулась. — Боже, Раша, должно быть, помешалась на птицах.

Гримаска, сопровождавшая ее слова, объяснила Бриа, что подруга ни на секунду не купилась на ее убогий довод. Не повезло.

— Гмм.

Такой ответ Бриа вызвал взрыв хохота у Лу. Бриа встала с ковра, на котором сидела, чтобы отвлечь подругу от дальнейших расследований. Ей и самой надо бы отвлечься. Сэм назвал ее «своей любовью».

Наверное, это ничего не значит.

Бриа два раза постучала в дверь покоев Сэма. Она пыталась унять дрожь в пальцах и поправляла оборки на платье.

Она собиралась вместе с Лу совершить экскурсию по дворцу. Но подругу свалил приступ сильнейшей мигрени. По прошлому опыту Бриа знала, как тяжелы такие приступы и сколько времени они могут длиться.

К несчастью Бриа по глупости сказала Раше, что придется отложить экскурсию. Не успела она и глазом моргнуть, как пришло приглашение от Сэма.

Конечно, Бриа могла отказаться. Но, учитывая, что ее профессиональное любопытство и желание исследовать великолепный дворец не давали ей покоя, не говоря о тысяче и одном вопросе, крутившемся в голове, она согласилась.

Дворец оказался совсем не таким, как она воображала. Где все телохранители? Формальности? Поклоны и реверансы? Удивительно, никакой помпы и церемоний.

Когда Бриа подняла руку, чтобы постучать еще раз, дверь открылась. Ей пришлось сделать усилие, чтобы не отпрянуть. Весь дверной проем заполнила импозантная фигура Сэма.

— Я ждал вас, — улыбнулся он и тепло приветствовал ее. Теплее, чем можно было предположить, помня о том, как они расстались. — Не хотите освежиться мятным чаем, прежде чем начнется экскурсия?

Бриа покачала головой. Она хотела с этим покончить. И чем скорее, тем лучше.

Однако сердце готово было выскочить из груди, пульс ставил новый рекорд, ладони взмокли. Сэм стоял в двух шагах от нее.

Безумие!

— Мне бы хотелось начать осмотр, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Сэм кивнул, шагнул ближе к ней и закрыл дверь.

— Как вы пожелаете.

Бриа напряглась, как натянутая струна, когда он приподнял руку. Она надеялась, что принц не подставит ей локоть в джентльменском жесте, оставшемся от ушедших дней. Вместо этого он полез в левый карман мундира и достал маленькую, обтянутую кожей книгу. Пожелтевшие страницы и потертая обложка свидетельствовали о ее возрасте.

— Я подумал, что вам будет приятно в часы отдыха посмотреть ее, когда экскурсия завершится.

— Спасибо, — поблагодарила Бриа. Ее пальцы коснулись его руки, когда она брала книгу. Кровь бросилась к лицу. Чтобы спрятать предательский румянец, она быстро опустила голову, сделав вид, что погрузилась в чтение первых страниц книги.

Проклятье! Телу пришлось пережить трудные минуты. Ей определенно противопоказано приближаться к сексуальному принцу.

— Это история Адхары, — объявила Бриа. Утверждая очевидное, она пыталась скрыть чувство неловкости.

Сэм кивнул, и губы сложились в насмешливую улыбку. Будь он проклят! Он знал, какое оказывает на нее воздействие.

— Это интересный взгляд изнутри на нашу культуру. Книга даст вам представление о том, что я хочу сохранить, не останавливая при этом развития. Предвижу, что это случится в ближайшие несколько лет.

Подавив вздох разочарования, Бриа опустила книгу в карман. Следовало бы понять, что за поступком принца таится всего лишь желание лучшего будущего для его страны.

— Пойдемте, мы начнем с северного крыла.

Стараясь избежать его проницательного взгляда, Бриа шла рядом с ним. Туфли на низких каблуках постукивали по белому мрамору, и стук эхом отдавался в пустынных коридорах. Этот звук моментально напомнил ей, как она сказала «прощайте» и ушла от него в тот волшебный день, когда они гуляли по розовому саду в Мельбурне.

Тот день она не имеет права вспоминать. Теперь Сэм открыл ей, кто он. А она поняла, что все это было притворством, частью заговора, который он задумал, чтобы добиться желаемого.

— Во дворце удивительно тихо. — С усилием Бриа подавила досаду. — У вас мало прислуги?

— Из-за моего бизнеса я провожу здесь не так много времени. И не вижу смысла держать лишний персонал, который только и ждет, как угодить мне.

Бриа вскинула брови. Она удивилась, поскольку привыкла думать, что короли и принцы рождаются с привычкой ждать, когда их обслужат. Им и в голову не приходит думать о лишних расходах.

— А телохранители? В Мельбурне, очевидно, вы путешествовали инкогнито. А здесь? Уверена, что монарх нуждается в защите во все времена.

Сэм дошел до конца длинного коридора и повернул налево, под арку с замысловатой резьбой. Жестом он предложил ей следовать за ним.

— У меня есть личный помощник, Хаким. Он же — телохранитель. Он прекрасно натренирован. Что же касается охраны во дворце, то ведь мы окружены пустыней. Пески со всех сторон, насколько хватает глаз. Стража стоит у входа. Любой визитер виден издалека.

Он остановился у тяжелой деревянной двери и нажал на ручку.

— С этим в Адхаре никогда не было проблем. Королевскую семью уважают. Так повелось издавна. Я часто езжу из города в город, и меня сопровождает только Хаким. Народ здесь почтительный, верит в старомодные ценности.

Бриа покачала головой. Для устремленного в будущее, современного правителя Сэм оказался удивительно беспечным в вопросах безопасности.

— Наверное, это хорошо и приятно. А как быть с бунтовщиками? Боевиками? С террористами? С теми, кто вторгся в вашу страну и хочет поработить ее?

— Похоже, вы заботитесь обо мне. Я польщен.

— И напрасно. Я задаю вопросы из любопытства. — Его близость в комбинации с нежной улыбкой произвела сокрушительный эффект. Щеки Бриа горели, и ей с трудом удалось подавить очередную волну жара.

— Пусть будет любопытство. — Сэм открыл дверь и жестом предложил ей войти. — Адхара — маленькое независимое государство. Уже много поколений им правит королевская семья. В отличие от наших соседей мы не богаты ресурсами. Никто не хочет вторгнуться в нашу страну или украсть нашу землю. Или свергнуть монархию. Тем более, что мы отстаем от стран, граничащих с нами. Так что, видите, я в безопасности.

Или ты прячешь голову в песок и всем доволен, подумала Бриа.

Но тут же забыла об этом, войдя в комнату. Невероятная красота ошеломила ее. Здесь царил французский стиль. Роскошные ткани. Асимметричный буфет, украшенный раковинами морских моллюсков. Округлые, почти чувственные линии гнутых ножек стульев... У Бриа разбегались глаза. Она пыталась впитать красоту старинных шедевров, создававших атмосферу элегантного покоя и доброжелательности.

— Вы такого не ожидали?

— Это невероятно, — тихо проговорила она, изумленная уютом комнаты по сравнению с раблезианскими пропорциями остального дворца.

— Я согласен.

Она подняла глаза и встретила его взгляд. Ее удивила гордость, сверкавшая в нем. Будто Сэм очень доволен реакцией Бриа.

— Это гостиная моей матери. Когда она не была рядом с отцом, то проводила долгие часы здесь. Читала, отвечала на письма, отдыхала.

Низкий голос Сэма словно убаюкивал ее. В нем звучало почти благоговение, Бриа смотрела на принца, и ей стыдно было себе признаться, что она совсем не знает его.

Она приклеила ему ярлыки: лжец, мошенник, человек, использующий свой статус, чтобы манипулировать окружающими. И только теперь, в этот момент, заглянула ему в душу и увидела другого Сэма. И этот новый Сэм привлекал ее, несмотря на намерение держаться от него подальше.

— Расскажите о вашей семье, — мягко попросила Бриа, невольно нарушая атмосферу зачарованности, которая окружила их, едва они вошли в волшебную комнату.

Она села. Сэм взял стул в стиле Людовика XV и устроился напротив.

— Мой отец известен как великий правитель. И моя мать во всем поддерживала его. Она была француженкой, дочерью дипломата. Они встретились в Париже и через год поженились.

У Бриа буквально отвисла челюсть, когда до нее дошло, что он сказал.

— Это был брак по любви? И ваша мать не была королевских кровей?

Сэм улыбнулся. Вся его любовь и гордость родителями выразилась в этой нежной улыбке.

— Нет, она не была королевских кровей. Но мой отец любил ее. И она любила его. Любовь поддерживала их во всех испытаниях, с которыми они столкнулись.

Бриа даже представить не могла подобное чувство. В браке ее родителей не было любви. Во всяком случае, такой, какую описывал Сэм.

— Что с ними случилось? — спросила она.

Облако печали легло на лицо Сэма.

— Родители погибли в авиационной катастрофе, когда мне стукнуло десять. Потом меня растил дедушка.

Выразить сочувствие — слишком тривиально при той глубине эмоций, какую она видела в его глазах.

— Вы скучаете по ним? — прошептала наконец Бриа.

Он кивнул. Его печаль казалась почти осязаемой.

— Мы были очень близки. Родители никогда не скрывали своей любви ко мне. У меня было необыкновенное, детство.

У Бриа невыносимо болело сердце.

Что бы он подумал об ее детстве?

Она жила по строгим правилам, придуманным отцом. Вроде такого: детей надо видеть изредка и никогда не слышать. Грубая, холодная атмосфера, мучительная для ребенка. Бессердечные няни орлиным взглядом следили, чтобы она все съела. Родители обедали отдельно. Часы, какие каждый год она проводила с отцом и матерью, можно было сосчитать по пальцам.

Если у Сэма было необыкновенное детство, то у нее — ад. Холод, ледяное молчание, регулярные приказы бессердечного отца. К тому же он следил за всеми, кто попадался ему на глаза. Вялая, безжизненная мать раболепно выполняла любой его каприз.

— Бриа! Простите, если мои воспоминания опечалили вас.

Она покачала головой и протянула ему руку.

— Ваши воспоминания бесценны. Я только подумала, насколько вам повезло.

— Да, мне повезло. — Он повернул ее руку ладонью кверху и обхватил запястье. Взгляд, полный силы, не оставлял ее ни на мгновение.

Молчание окутало их. Ее сердце забилось сильнее. Но Бриа не испытывала неловкости. В уютной гостиной она могла бы просидеть целую вечность, держась за руки с этим мужчиной.

— Почему вы поделились со мной семейными воспоминаниями? Почему привели меня сюда? — наконец прервала она молчание.

— Потому что я хочу восстановить связь, которая возникла между нами в Мельбурне. Хочу, чтобы вы увидели — я не чудовище. Но больше всего хочу, чтобы вы поняли, каков я на самом деле. Да, с маминой гостиной у меня связаны особые воспоминания. Но это только комната, часть дворца. Это не я. И даже не часть меня. — Со скоростью и грацией пантеры он подвинулся и оказался рядом, не выпуская ее руки. — Реальный я — это тот мужчина, с которым вы встретились в Мельбурне. Не отягощенный короной и ответственностью за свою страну. Вы его сейчас видите?

В эту ужасную минуту из глаз Бриа чуть не хлынули неожиданные слезы. Она поморгала, чтобы прогнать их. Сэм озадачил ее своей внезапной честностью.

— Вы его видите?

Сэм обхватил ее подбородок и приподнял, заставив посмотреть прямо ему в глаза. В темной глубине мерцали непонятные искры.

— Я вижу человека, который сделает все для своей страны. Человека с чувством ответственности. Человека, который так же, как и я, поглощен своими планами.

Ответ разочаровал Сэма. Она видела это по глазам, по скорости, с какой он отпустил ее руку.

— Вы ошибаетесь, Бриа Грин. И я намерен показать вам, каков я на самом деле, до конца следующей недели.