Обратный отсчет: Тлакантский синдром

Часть 1 20.01−08.03.13. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

20 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— И что мне с вами делать, парни?

Недовольный голос Кенена Маккензи уже не просачивался сквозь слой стекловаты — теперь Гедимин слышал его отчётливо, даже слишком, будто сармат сидел за спиной и говорил прямо в ухо. Он приоткрыл глаза и снова зажмурился — прожектор светил в лицо, и свет был неприятно обжигающим. Воздух сушил слизистые, усиливая горечь во рту; глотка, ошпаренная жёлчью, ссохлась и уже не пропускала слюну. Гедимин вяло шевельнул рукой. Где-то во вскрытом скафандре была фляга, но сармат, наполовину вытащенный из него, не мог сообразить, куда тянуться. Рука снова сдвинулась. Внутренности «молчали». Гедимин приоткрыл глаз, уточняя направление. Слабость не отпускала, но мучительные судороги прекратились, и голова уже не кружилась. Он поддел пальцем щиток брони, подцепил флягу и кое-как сел, стараясь не делать резких движений. Две недавние инъекции в плечо напомнили о себе слабым жжением. «Флоний, что ли, ввели?» — запоздало удивился Гедимин. «Вот почему так пить хочется…»

Над головой радостно хмыкнули.

— Джед! А ты ведь почти уже на ногах. Вот так-то лучше! Ну, что бы это ни было, твой мозг от него не особо пострадал. Задание выполнено, и вот он, твой заслуженный отдых.

Во фляге ещё что-то плескалось, когда Гедимин, утолив жажду, тяжело развернулся к Маккензи. Тот вовсе не стоял над лежащим сарматом, как тому казалось при «декомпрессии», — держался метрах в пяти, нервно ухмыляясь и следя за каждым его движением. Поверх скафандра, частично закрывая серебристую броню, желтело что-то сегментированное с торчащими из-под краёв полосами меха. Ещё одна обвивала низ шапки, натянутой по самые наушники, будто голова внутри шлема могла замёрзнуть.

«А тут и впрямь нежарко,» — сообразил Гедимин, глядя на медленно голубеющие пальцы и иней на ипроновых щитках. Кто-то неплотно закрыл ворота, и снаружи тянуло ледяным сквозняком. Сармат, поёжившись, нырнул в скафандр и сомкнул пластины на груди. Встать удалось со второго раза; ноги ещё дрожали, но идти он уже мог. Маккензи отступил на шаг и ухмыльнулся ещё шире.

— Полчетвёртого, — хмурый Айзек встал с ящика и взглянул на часы. — К шести успеваем. Гедимин, ты как? Дезинфекцию вынесешь?

…Под неприятно тонким слоем металлизированного фрила вращалось множество соединённых деталей. Гедимин не видел их, но хватало и слабого звука, чтобы по коже шли мурашки. Он почти свернулся клубком на заднем сидении глайдера; сесть было негде — крыша, надвинутая по зимнему времени, ложилась на плечи. По лицевому щитку бежали цветные огни — многоярусные ленты вдоль шоссе, вспышки фар других глайдеров, проносящихся мимо, подсветка верхних полос. Краем глаза Гедимин видел плоское серое небо и едва заметные искры — мелкие ледяные кристаллы сыпались на город, рикошетили от защитных куполов на крышах и обшивке глайдеров и летели куда-то вниз. «Тучи,» — шевельнулось в мозгу. «Если снег — должны быть тучи. Ничего не видно. Огни мешают?»

Глайдер снизился, бесшумно скользнул по дороге, нырнул в открывающиеся ворота. Над головой загудело.

— Кет? Ликвидатор? — отрывисто спросили снаружи. Гедимин выбрался, стараясь не отломить кусок от неприятно хрупкой дверцы. «Где Маккензи берёт транспорт, непригодный для сарматов⁈»

По пальцам хлестнуло холодом, по ушам — гудками и скрежетом. Глайдер, привёзший Гедимина, уже стартовал. Сармат, не удержавшись, заглянул ему под днище до взлёта, вздрогнул и зажмурился. «Эти штуки хрупкие, они не выдержат столько оборо… А, hasu!»

— Ликвидатор Кет? — один из охранников в пехотной броне взглянул ему в лицо и настороженно сощурился. — Приказ — сопроводить в штаб. Слышишь меня? Ты болен?

Сармат тяжело качнул головой и пробормотал:

— Идём.

Он старался смотреть только под ноги — и на сапоги переднего охранника, чтоб не сбиться с дороги — но и тут постоянно что-то цепляло глаз. Поверхность под ступнями была неестественно ровной, однородной, и присыпавший её снег выглядел искусственным напылением; прямые углы ближайших стен хотелось потрогать — удостовериться, что они не скруглены. Небо над прямой, как луч, улицей висело плоским серым блином. Мимо, вращая колёсами, проехал грузовой глайдер, и Гедимин невольно поёжился.

Двое филков в ликвидаторских комбинезонах болтали у дверей штаба. Гедимин скользнул по ним взглядом и уставился на сам прямоугольник — ровный, будто на экране выведенный, и такой же плоский. Филки замолчали и повернулись к пришельцам.

— Кто? Откуда?

— Ваш, — буркнул охранник, толкнув Гедимина в плечо, и, развернувшись, зашагал к центру гетто. Сармат встряхнулся, покосился на соседний люк, — вход на полигон ликвидаторов остался неизменным. «Показаться Скегги — и в лабораторию. Пока не поймали с полными карманами ирренция.»

Филки переглянулись. Один уставился на сфалт за плечом сармата, другой — на цветные полоски «нашивок». На новой, только что напылённой обшивке они сами выглядели потёртыми и полинявшими — и пора было бы их заменить; но цветовые обозначения ещё читались. Гедимин беззвучно хмыкнул и с уверенным видом направился к двери. Филки, быстро переглянувшись, нырнули внутрь. Оттуда донёсся тихий гул летящего дрона и недовольный голос, показавшийся Гедимину знакомым:

— И чего ты дожидаешься — рассвета⁈

Посреди комнаты под крутящимся в воздухе дроном стояли двое в тяжёлой броне и сердито смотрели друг на друга. Филки в ликвидаторских комбинезонах распределились по столам вдоль стен. В штабе было как-то чересчур просторно, будто чего-то не хватало. Гедимин посмотрел на рабочий стол биолога — как и раньше, на дальнем конце комнаты — пересчитал оружейные стойки и мигнул. Самая массивная, с плазмомётами, и впрямь куда-то делась. Оружия стало больше, но всё это были облегчённые, одноручные модели — в основном довоенные, сделанные для филков или передранные с человеческих.

— Гедимин Кет? — один из спорщиков повернулся к вошедшему сармату, скользнул взглядом по его снаряжению и сдержанно кивнул. — С возвращением.

— Гедимин⁈ — второй — это был Иджес — крутнулся на пятке, двинулся к вошедшему — и остановился. Радость в глазах сменилась опаской. «Будто щупальца на скафандре ищет,» — подумалось Гедимину.

— Отлично. Вот тебе и напарник, раз с филком ехать не хочешь, — хмуро сказал первый — сармат наконец опознал в нём Йигиса, ликвидатора-дронщика… только теперь к нашивкам на броне добавился командирский значок. — Собирайтесь и выезжайте… Стоп. Кет, пропуск на месте?

Гедимин молча хлопнул себя по карману. Карточку с пропечатанным названием гетто и личным именем ему уже перед отъездом сунул Маккензи. «Пропуск. Новшества. Ладно…»

Иджес посмотрел на Гедимина, потом на Йигиса, недовольно сощурился и хотел что-то сказать, но тут за столом зашевелился филк-биолог.

— Вот зачем из-за рутинного выезда с парой ящиков каждый раз устраивать балаган? Йигис, пора назначать дежурных по крысам. Добром никто не хочет, а эти уговоры по два часа уже надоели.

Иджес сердито фыркнул.

— Я ничего не устраиваю. Гедимин только приехал! Ты даже не спросил — может, ему нужен отдых…

Гедимин смигнул и угрюмо сузил глаза. «Выезд. У меня полные карманы ирренция. Я тут стою и туплю. Совсем мозги отсохли…»

— Йигис, погоди пять минут, — быстро сказал он. — Я зайду на полигон. Надо… оружие проверить. В машине… я там что-то прижал. Если повреждения…

— Идите, — сармат махнул рукой, и Гедимину показалось, что он скрывает облегчённый вздох. — Проверь всё как следует — и сразу в парк. Не управитесь до открытия — будут проблемы.

…Гедимин думал, что Иджес останется у входа — и удивился, когда сквозь гул закрывающегося люка услышал быстрые шаги.

— Подожди меня, — шумно выдохнул механик, подходя к замаскированной нише. — Надо же, вернулся. А Вепуат? Он жив? Тут что-то мололи про бревно — но я-то знаю, что на расчистки он и не заглядывал…

Гедимин закрыл за сарматом пыльную дверь лаборатории, положил фонарь в крепления над верстаком. Свет после Равнины казался белесым, бесцветным, предметы под ним будто расплющивались, теряя рельеф. Сармат заглянул в ниши и довольно хмыкнул — запасы ирренция, ипрона и золотой проволоки никто не тронул. «Сивертсенит,» — Гедимин взглянул на тёмно-синие кристаллы. «Тоже пригодится. Но сначала — всё выгрузить.»

— Все живы, — коротко сказал он, вынимая из карманов лиловые «голыши». Ирренций, как и в первый раз, был закатан в экранирующую глину. «Из лиловой золото, наверное, не получится,» — мельком подумал сармат, накрывая выгруженное защитным полем. Он проверил очередной тайник дозиметром, нахмурился, встряхнул прибор, — кривая сигма-излучения не отделялась от нуля. «А,» — не сразу сообразил он. «Верно. Его тут нет. Вот не забыть бы. А то точно спалюсь.»

Иджес щёлкнул языком.

— Запасливый ты… Этого добра там, как грязи?

— Много, — отозвался Гедимин, опуская сфалт на верстак. Давно он не проверял экранирующие пластины так тщательно. «Там этого добра, как грязи. А тут за него…» — сармат вспомнил лунную тюрьму и поёжился.

— С тобой там… ничего не сделали? — Иджес пристально смотрел ему в лицо. Скафандр он уже изучил и теперь пытался заглянуть под броню.

— В порядке, — буркнул Гедимин. — Только… Что там за выезд?

Иджес поморщился.

— Крыс везём в Парк Крэнга. Очередные развлечения «макак». Это незаконно, если что. Так что у нас типа вызов. А в ящиках газ. Запомнишь? Только… — он смерил Гедимина недоверчивым взглядом. — Ты лучше молчи. Говорить буду я. И… у тебя голова не кружится?

Голова не кружилась — но шагал Гедимин неуверенно, будто неестественно гладкая поверхность вот-вот могла выскользнуть из-под ног. «В „Элидгене“ пол тоже ровный,» — напомнил он себе, сводя вместе пальцы стопы — с растопыренными шаг совсем замедлялся. «Сверху фрил, внизу скала. Где лёд — нужны когти. Но не на всю длину. Надо тут побыстрее осваиваться…»

Ящики весили немного. Едва Иджес за них взялся, внутри что-то заскрежетало. Сармат проверил плотно пригнанные дверцы и щёлкнул по крышке.

— Поедут с тобой в фургоне. Только на них не сядь!

— Моджиски? — Гедимин высматривал в ящиках вентиляционные щели. «Глухие стенки. Видимо, внутрь насовали влажника. А если они его сожрут?.. Hasu! Какой влажник⁈ Кислородные элементы. Никто их не сожрёт.»

— Бурые разведчики, — Иджес уже расставлял ящики вдоль стенки фургона. Гедимин забрался внутрь, пристегнул их ремнями. Если не приглядываться, они, и правда, напоминали контейнеры с ксолтаном. «Если у „макак“ нет сканеров…» — Гедимин оборвал неприятную мысль и шагнул к стенке. Там были крепления и для него, и он полсекунды тупо смотрел на ремень в поисках присосок. «У грузовых нет — с чего у пассажирских вырастут⁈» — он сердито сощурился и застегнул карабин.

— Там будут копы, — сказал Иджес, заглядывая в фургон. — Молчи, ладно? Пропуск им покажешь.

…Снег усилился, и в проулок, отцепившись от стены, спустились роботы-уборщики. Гедимин, обогнув очередной агрегат, покосился на полосу неба — в прорезь меж домами оно виделось ещё более плоским и блёклым. «Меж домами-то купол могли бы натянуть⁈» — с досадой подумал он, глядя, как роботы сгребают снег, а он сыпет на них и сыпет через бесполезную щель между крыш. «Вот же бессмысленная трата ресурсов…»

Вывески на строениях вдоль ограды горели вполсилы. На прутьях мигали мелкие цветные светодиоды. Гедимин встряхнул головой, отгоняя мысль о добавленных в «церитовое стекло» красителях и источниках пульсирующего «омикрона». «Тут всё проще, теск. Переучивайся, пока есть время.»

Едва сарматы приблизились к воротам, две угловатые махины на углу ближайшей постройки беспокойно зашевелились.

— Ликвидаторы. Вызов, — коротко сказал им Иджес, останавливаясь у ворот. Гедимин, обвешанный «контейнерами с газом», по его примеру зажал пропуск меж растопыренных пальцев. Внутри протянутой к сарматам «клешни» что-то пискнуло.

— Питомник подтверждает, — донеслось из-под зеркального лицевого щитка. — Иджес Норд, Гедимин Кет… Кет, следи за лимитом! Ещё выезд — и он исчерпан.

Сармат молча кивнул и прошёл вслед за Иджесом. Ворота лязгнули за спиной. Боковым зрением он ещё долго видел экзоскелетчиков — они маячили у ограды, наблюдая за сарматами. Иджес обогнул гранитный валун с выбитым на нём лицом адмирала Крэнга, миновал вылепленный из снега глайдер, покрытый ледяной коркой, свернул за большую ёлку и только там остановился и удивлённо хмыкнул.

— Гедимин, куда ты ездил-то?

Сармат пожал плечами.

— А. Небось, Маккензи катался, — Иджес криво ухмыльнулся. — Хорошо, хоть не весь лимит выбрал. С него станется.

Ледяные фигуры, местами оплывшие и потерявшие изначальную форму, попадались вдоль обочины, пока сарматы не свернули в хвойные заросли. Ветки присыпало снегом, пригнуло к земле; иногда они сбрасывали груз и подолгу качались вверх-вниз. Гедимин косился на них без удивления — его больше смущала неподвижность других ветвей. Деревья — и тёмно-зелёные хвойные, и оголённые, просвечивающие насквозь лиственные — казались очень хрупкими и совершенно безжизненными. Сарматы давно свернули на заснеженную грунтовку, но вдоль неё кто-то разложил искусственные камни с вмонтированными светодиодами. Один из них сбоил — то разгорался, то почти гас — и казалось, что тени вокруг шевелятся. Гедимин замедлил шаг, «посветил» сигма-сканером, открыл было рот, чтобы окликнуть затаившихся Икси — и наткнулся на озадаченный взгляд Иджеса.

— Ты чего?

Гедимин резко качнул головой и втянул «щупы» сканера. Иджес в недоумении пожал плечами и ускорил шаг.

Ручей почти замёрз. Робот-уборщик копошился на обледеневшем мосту, пытаясь сбить скользкую корку. Его баки для реагентов были пусты. Гедимин выпустил когти, придержал поскользнувшегося Иджеса, на ходу щёлкнул робота по бесполезному баку.

— Реагенты!

— А в парке нельзя — растениям вредно, — Иджес выразительно сморщил нос. Гедимин мигнул.

— А головой об лёд — не вредно?

Иджес фыркнул.

— Это «мартышки» — им виднее! Тебе с ящиками не тяжело? Почти пришли — оно тут, в ложбине.

Внизу, среди хвойных деревьев и каменных глыб, горели огни. Приземистая постройка растянулась вдоль оврага; от неё во все просветы и проёмы расходились плотные защитные купола. Уже с тропы Гедимин услышал рычание и лай. Потом звуки стихли — кто-то задвинул изолирующую заслонку.

— «Вайтрок»? — угрюмый человек в пятнистом комбинезоне смерил сарматов настороженным взглядом и посторонился, пропуская их в коридор. Иджес привычно пригнул голову, Гедимин замешкался — и услышал треск. На плечи посыпались цветные чешуйки.

— Эй!

— Пригнись! — запоздало скомандовал Иджес и покосился на оцарапанный потолок. Гедимин нехотя наклонился, чувствуя, как хлипкие стены давят ему на плечи. В коридоре вроде бы хватало места (не считая низких потолков), но сармат боялся повернуться — эта постройка не выдержала бы и пинка.

Вдалеке снова зарычали, раздался окрик и треск электрического разряда. Иджес за «макакой» протиснулся в дверцу и повернулся к Гедимину.

— Давай ящики, дальше разберёмся. Ты пока сядь там, посиди.

— Будет вставать — потолок пробьёт, — буркнул человек, выглянувший из комнаты. Его ноги по колено были обмотаны плотным многослойным скирлином, на ходу он натягивал длинные металлизированные перчатки. Из комнаты донёсся скрежет и писк — один из ящиков уже приоткрыли, и крысы рвались наружу.

— Мелочь? — недовольно спросил кто-то из «макак». — Серые где?

— Говорил — не будет, — отозвался Иджес. — Вы с ними не справитесь, а разгребать нам.

— Полуторная цена за серую, — донеслось из комнаты. — Чего «не справимся»? Видел вольеры?

— Ты серых не видел, — буркнул Иджес. — Им твой вольер — на одну ночь. И ток не поможет.

Раздались недоверчивые смешки. Гедимин неосторожно прислонился к стене и тут же отшатнулся — хлипкий фрил затрещал и слегка просел. В комнате замолчали, потом кто-то выругался.

— Теск! Вали отсюда, пока нам дом не снёс! Скажи своим — полуторная цена за серую. Дальше — наше дело.

— Гедимин, пригнись! — скомандовал Иджес, выходя в коридор, и положил руку сармату на макушку. Тот поднялся, стараясь ни к чему не прикасаться. «У Броннов в дереве стенки — и то крепче!»

Из соседней двери в коридор выехала самоходная колёсная тележка. Гедимин заглянул под её днище, и его передёрнуло. «Оно же вот-вот взор… А, hasu!» — он на долю секунды зажмурился. За спиной хмыкнули.

— Теск! А здоровых на голову у вас там не осталось?

— К вам не поедут, — мрачно отозвался Иджес. — Гедимин, пригнись!

Из здания они выбрались, ничего не сломав; сармат машинально потянулся к двери, но Иджес хлопнул его по руке.

— Они тут не промерзают с такими стенками? — Гедимин уже с тропы оглянулся на постройку. Иджес на ходу пожал плечами.

— Их проблемы. Давай уже к машине! Тебе сегодня… странный ты, в общем. Хуже, чем обычно.

Гедимин недовольно сощурился, но кивнул и ускорил шаг.

— Давно Йигис в командирах? — спросил он, когда ложбина осталась позади. Иджес тяжело вздохнул.

— С августа. Как Скегги с командой уехал на юг, так и… Хорошо, хоть не филк! Хотя Йигис — тоже не подарок.

— На юг? Зачем? — в памяти шевельнулось что-то не слишком приятное — вербовщик в экзоскелете, ополоумевшие сарматы в «мартышечьей» одежде, броня, сброшенная со стапеля…

Иджес неопределённо дёрнул плечом.

— К «макакам». Сказал — тут ловить нечего.

Он хотел ещё что-то добавить, но только махнул рукой и зашагал к мосту. Робот ещё копошился там, разбивая наледь. Гедимин покосился на белесое крошево и острые сероватые гребни с вмороженной в них хвоёй. «Зигзагов нет,» — шевельнулось в мозгу. «Ни голубых, ни синих.» Он оглянулся на ветки, припорошенные снегом, и кивнул собственным мыслям. «Нет орнамента. Всё в один цвет.»

…К паре экзоскелетчиков, не нашедших себе занятия, подошёл третий. Они так и маячили за оградой, о чём-то болтая; один оживлённо махал стальной клешнёй. Гедимин лениво прислушался — звуки никак не складывались в понятные слова. «А, ипрон мешает…» — он потянулся к височной пластине и услышал щелчки и скрежет. Трое подались в сторону, разворачивая к сарматам сопла встроенных ракетомётов.

— Теск! Руки!

Гедимин ошалело мигнул.

— Мы едем на базу, — буркнул Иджес. С его плеча свисала гирлянда пустых контейнеров. Гедимин покосился на опущенную руку — до шлема он так и не дотянулся.

— Ступайте, — помедлив, разрешил экзоскелетчик. — Руки держать на виду!

…Уже у фургона, забросив ящики внутрь, Иджес повернулся к Гедимину и недовольно сощурился.

— Зачем тебе на улице плазмомёт-то понадобился? Да ещё перед копами…

Гедимин мигнул.

— Плазмомёт? Я хотел кость… — он прикусил язык и уткнулся взглядом в пол фургона. «Какая кость, мать твоя пробирка⁈»

— Странный ты всё-таки, — пробормотал Иджес, внимательно глядя на сармата. — Так и знал — нельзя тебя сразу в город. Хорошо ещё, не нарвались…

…В штаб Гедимин не пошёл — сразу свернул к подземному полигону. Через пять минут в стену у замаскированной ниши робко поскреблись.

— Йигис не очень рад, что ты… что тут снова всякие штуки, — Иджес повёл плечом, указывая на верстак и потайные полости за ним. — Он не против, но просил не увлекаться. Не взрывать ничего, дырок в стенах не делать…

Гедимин покосился на ёмкость с сухой глиной. Минерал как минерал, — без сканера не отличишь от земного, — но сармат, подумав, затолкал её поглубже и прикрыл защитным полем.

— Ты ведь опять будешь… экспериментировать? — спросил Иджес. Гедимин молча кивнул. Он разглядывал выкопанную из ящика горку деталей. «Проволока есть. Гайка… шестерня…» — он нанизал найденное на проволоку и оглянулся на Иджеса.

— Шариков с отверстиями не найдётся? Или колёсиков?

Иджес сунул руку в нишу брони, покопался в мелких обломках.

— Держи. Что за штука? — он посмотрел на низку в руках Гедимина. Тот скрепил концы проволоки, чуть скрутил и провернул в пальцах. Кругляши и диски зазвенели, вращаясь и стуча друг о друга. Сармата передёрнуло. Он снова крутнул проволоку, заставив себя следить за вращением.

— Н-надо… привыкнуть.

… — Ликвидатор? — комендант (кажется, незнакомый — но Гедимин уже ни в чём не был уверен) подозрительно глянул на сармата и слегка поморщился. — А броню в барак тащить обязательно?

— Угу, — буркнул тот, огибая комендантскую. Его новый отсек был отмечен числом «29», — одиночный, с матрасом на полу и тесным проходом вдоль стены. Над дверью горел тускловатый светодиод. «Жёлтый,» — привычный оттенок света слегка успокаивал. Сармат опустился на матрас и достал «вертушку». Подумав, обернул её защитным полем — тонким, только чтоб не пропускало звук. «Надо привыкнуть,» — Гедимин, не отрываясь, глядел на крутящиеся детали. С каждым «запуском» тревога вспыхивала всё слабее. В боковом кармане лежал новенький ежедневник — ещё один «подарок» Маккензи. Гедимин уже знал, какой чертёж будет там первым.

22 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Какие всё-таки короткие сутки,» — думал Гедимин, под вой побудки поднимаясь с матраса. Казалось, он отключился минуту назад. Под рукой зазвенело — «вертушка» из круглых и плоских бусин так и лежала у матраса.

— Подъём! Подъём! Медосмотр! — заорало под потолком. Гедимин встряхнул головой, быстро спрятал «вертушку» и потянулся за флягой. В коридоре уже громыхала тележка пищеблока. «А волокуши были как-то тише,» — подумал сармат. «Надо будет глянуть, что там разболталось.»

… — Ага, ликвидатор, — филк-медик одним глазом смотрел на Гедимина, другим на экран. — ЭСТ-поражение, хроническая лучевая… Чего уткнулся в пол? Голова кружится?

— Спать хочу, — буркнул сармат. Его, и правда, тянуло в дремоту. Был способ быстро проснуться — уставиться на что-нибудь из оборудования, не ко времени вспомнить Равнину, вздрогнуть и с трудом вернуться в реальность. Гедимин решил, что лучше рассматривать пол.

— В другой раз ложись с отбоем, — медик прижал к его запястью кровезаборник. — Ага… Ну, хуже не стало. Все «чистые», даже как-то странно…

…Узкий пучок плазмы накрыл последнюю мишень. Под левой рукой замигало, на экране зажглись цифры. Иджес с тяжёлым вздохом убрал плазмомёт со стойки.

— Совсем забыл, что с тобой тягаться — только расстраиваться.

Гедимин удивлённо мигнул.

— Мы разве тягались? Я вроде отдельно стрелял.

— Ты-то, может, и отдельно… — Иджес снова вздохнул и закинул плазмомёт за плечо. — Вам там, похоже, было где тренироваться.

Гедимина передёрнуло.

…«Ещё один излучатель-пульсатор,» — сармат рассматривал наскоро начерченную схему. «Универсальная штука. Даже для планет с дурной физикой.»

— Там что, ирренций? — Иджес заглянул через плечо. — А ипрон где? Чем экранировать?

— Вот, флия, — Гедимин тронул листок когтем. — Вот «арктус». Заэкранирует.

— Хм… А чего без ипрона? — Иджес оглянулся на закрытые ниши. — У тебя же есть. У тебя всегда такое есть. Как только голову до сих пор не оторвало…

— Ипрон сюда нельзя, — отозвался Гедимин, вспомнив, как вылетали из «телепорта» золотистые пластины. «Если так же „арктус“ выдерет через стенку…» — сармат, поморщившись, добавил к схеме лючок по размеру минигенератора.

— Хм… А что за штука-то? — Иджес посмотрел на листок с другой стороны. — Бластер? Луч слабоват…

— Телепорт, — рассеянно пробормотал Гедимин, выписывая на чистом листке «базовую» пульсацию. «Что брать за базу, и где координаты? Или, может, Вепуат был прав — координаты несущественны? Надо было всё-таки испытать на себе ещё там, на Равнине. Хоть знал бы, как оно работает…»

Иджес хрюкнул.

— Телепорт? Это как прожигатель? А потянет, с таким-то лучом? Сейчас там такая мембранища…

«А ты откуда знаешь?» — покосился на него Гедимин.

— Нет. Другая штука. Без лишних дыр в мембране, — ответил он. — Системы «Земля-Земля». Такую хотели сделать. Данных не хватило. А это… на Равнине вроде работало.

— Жёваный крот, — пробормотал Иджес. — А если рванёт?

Гедимин слегка сощурился, но кивнул.

— Вот это-то меня и беспокоит…

Он развернул листок, посмотрел на излучатель с другой стороны и пожал плечами. «Вроде бы всё учёл. Цепная реакция маловероятна, прожиг, — тут нет прожигового сигнала. Но…»

— Ещё подумаю, — буркнул он, убирая листок в карман.

…Давно стемнело, — зимой на Земле дни были короче, чем на Равнине в месяце Мрака. Проезжающие глайдеры ещё вызывали у Гедимина вялую оторопь. Он свернул в пешеходный переулок. Вдалеке просматривались огни вдоль стены ИЭС — и, если присмотреться, подсветка реакторного купола. Сармат остановился. Задумавшийся Иджес едва не налетел на него, но успел шагнуть в сторону.

— Чего?.. А. Опять станция. Тебе их не хватило?

Гедимин покачал головой.

— С «Эли…»… С той станцией общается толпа народу. А с «Вайтроком» — никто. Может, другие станции… Не замечал лучевых потоков между гетто?

Иджеса передёрнуло. Он покосился на жёлтый светодиод, горящий на рукаве комбинезона. Что-то было встроено в браслет под ним — какой-то простенький радиодетектор.

— Пойду я, пожалуй. Подальше от лучевых потоков.

…Дорогу Гедимин не забыл — пара минут, и он уже взбирался по стене к укрытию меж изгибами труб. Станция горела всеми огнями, как подсвеченная мишень. Гедимин пересчитал купола энергоблоков, выходы вентиляционных колонн, мачты-передатчики… Изредка на их фоне проплывал дрон-наблюдатель. Гедимин подумал о сигма-сканерах, но понадеялся, что излучение станции их глушит.

«Как с ним общаться-то?» — сармат помедлил, прежде чем сдвинуть височную пластину. «С „Элидгеном“ всё время кто-то контактировал. Было время освоиться. Может, и мне не закрывать шлем? Или на руке брешь оставить, „сигме“ же без разницы…»

В этот раз «фотография» активной зоны встала перед глазами чётко, как на экране — только через пару секунд Гедимин спохватился, что оболочки стержней — из чёрного равнинного стекла. «Перерисовать» не успел — тонкое щупальце озадаченно ткнулось в висок. Чужое удивление отозвалось в мозгу щекочущей волной тепла. Гедимин встряхнул головой.

— Это «Элидген», — он представил, как сквозь твэлы прорастают светящиеся глаза и волокнистые щупальца. — А тебе от него привет.

Что станция поняла из мешанины промелькнувших картинок, сармат не знал — но тёплые волокна расплелись вдоль висков и соединились на затылке. Гедимин усмехнулся.

— Там вообще занятное место. Таких, как ты, считают богами…

Волокна зашевелились. Гедимин увидел пару ярких вспышек, световые пятна, стремительно меняющие форму. Ничего, кроме чужой радости и удивления, разобрать не удалось. Уплотнившееся щупальце ткнулось в грудину, потом — в лоб. Сармат мигнул. «Чего оно? Что-то спрашивает…» — он покосился на броню, сам дотронулся до груди и беззвучно помянул спаривание «макак». Тут же ему стало неловко перед озадаченным хранителем. «Потом объясню,» — он досадливо сощурился.

— Я — Ге-ди-мин, — зачем-то по слогам проговорил он, повторив «жесты» хранителя. Перед глазами снова вспыхнуло, в световом пятне проступил чёткий чёрный силуэт — сармат в ипроновой броне. Сквозь ипрон что-то мерцало, перетекая то в область груди, то в голову, то в солнечное сплетение.

— Гедимин, — повторил сармат, удерживая «кадр» перед глазами. «Что там светится?» — пульсировало в мозгу, пока он оттеснял «лишние» мысли на задний план. «Ирренций? У меня внутри ирренций⁈»

Картинка после короткой вспышки сменилась шевелящимся пятном яркого зелёного света. Сквозь него прорастали полупрозрачные стержни с иссиня-чёрными наконечниками и хвостовиками. Свет шевелился, будто пытаясь выползти наружу, и по краям расплетался на тонкие волокна.

«Это реактор,» — мелькнуло в мозгу. «Нет… их несколько, один наложен на другой. Это она, станция…»

— «Вайтрок», — прошептал Гедимин, вглядываясь в зелёное сияние. — Тут тебя называют «Вайтрок».

Щупальца шевельнулись — и вдруг, мелко задрожав, сорвались с кожи и растаяли. По зажмуренным глазам ударил уже совсем не фантомный свет.

— Встать! Руки за голову!

…Дрон, спустивший Гедимина с крыши, так и прилип к его скафандру, не убирая захваты с плеч. Двое патрульных перегородили собой переулок, за их спинами маячила ещё пара в пехотной броне. «Ракетомёт?» — удивился Гедимин, увидев сопло на чужом плече. «А. Газовые гранаты.»

— С кем говорил? — гранатомётчик держал сармата на прицеле.

— Со станцией, — буркнул тот.

— Что? — подал голос другой патрульный.

— Ну, с хранителем стан… — Гедимин прикусил язык. Лицо филка, и без того белесое, побледнело ещё сильнее. Он шарахнулся назад. Над сарматом, прижимая его к стене, поднялось защитное поле.

— Когда была проверка? Сегодня? — филк оглянулся на сородичей. Те так же побелели и расступились. На чьей-то руке уже пищал передатчик.

— Могли упустить, — отрывисто сказал другой патрульный. — Медик уже едет. Эй, под куполом! Ты ликвидатор? Где был? С кем контактировал?

— База Йигиса, — пробормотал командир отряда, пристально глядя на Гедимина. — Если конец смены… Тревога, код «эа»?

Гедимина передёрнуло. «Идиот! Они же решили, что ты мутируешь! Вот укатают в карантин на месяц…»

— Я не мутант, — буркнул он и попытался улыбнуться. За поворотом уже мигали огни. Филк-медик припарковал миниглайд и подошёл к защитному куполу.

— Гедимин Кет? С утра был чист, — он покосился на наручный смарт. — Хотя — периферийный кровоток обычно не показателен…

— Я не мутант, — повторил Гедимин, недовольно щурясь. — Чего вы на меня насели?

— Говорить со станцией — нормально? — командир патруля повернулся к медику. Тот хмыкнул.

— Когда как. Эй! А что она тебе ответила?

— Ничего, — буркнул Гедимин. — Я просто смотрел. Может, сказал что вслух. Не знаю, что им померещилось.

Кто-то из патрульных отчётливо скрипнул зубами.

— Значит, померещилось? — медик смерил сармата задумчивым взглядом. — Сними-ка шлем. Выборочное сканирование… и пункцию бы ещё для верности.

…Дверь громыхнула, уходя в пазы. Гедимин, морщась, опустился на матрас. Свежий прокол в спине перестал ныть и начал чесаться, и это было ещё хуже. Скафандр остался в медчасти, и воздух карцера неприятно холодил кожу. Он и на вкус был не таким, как снаружи — от него почти сразу же пересохло во рту. Сармат покосился на мягкий контейнер, брошенный у двери, — сначала в карцер закинули разбавленную Би-плазму, потом — его самого. «Значит, охранник заглядывать не будет,» — Гедимин отложил контейнер, отключил ощущения от зудящей спины и притронулся к виску. «Вайтрок» разорвал контакт ещё перед арестом, и с тех пор сармат его не слышал. Он прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. «Сигма-кванты проникают далеко. Эти штуки, если хотят, говорят через континенты. Попробовать его нащупать…»

— «Вайтрок», приём, — прошептал он.

Тут же, заглушив все тонкие ощущения, громыхнула дверная заслонка.

— Чего? Какой «приём»? — подозрительно спросил охранник. Гедимин качнул головой, подавляя раздражённый вздох, и опустил голову на матрас. Секунды три в окошко таращились, потом снова лязгнула створка. Гедимин с кривой ухмылкой уставился в стену. «Бдительные, мать их пробирка… Повезло, что не в карантин. Три дня — и я выйду. Что-то надо придумать, чтобы так не палиться…»

23 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Окошко в двери закрыли неплотно. Сквозь дрёму Гедимин услышал шаги. Вместе с охранником к камере шёл кто-то в ликвидаторской броне. Сармат встряхнулся, сел на матрасе. «Вепуат?.. А, hasu! Только ему с Равнины за мной бегать…»

— Открой, не дури, — услышал он сердитый голос Иджеса. Охранник фыркнул.

— А если он всё-таки мутант? Будто медики не ошибаются…

— Он всю жизнь такой, — отозвался Иджес. — Был бы мутантом — давно бы уполз. Ну что, мне самому дверь резать?

Массивная плита отъехала в сторону. Гедимин с радостной ухмылкой выпрямился во весь рост. Иджес смерил его взглядом и хмыкнул.

— Так и знал, что ты нарвёшься. Далась же тебе эта станция!

— Что такого в том, что я на неё смотрю⁈ — Гедимин досадливо сощурился. — Всё гетто смотрит. Им глаза всем заклеить⁈

Иджес ухмыльнулся.

— Смотрят все, а в карцере — ты. Так вот как-то выходит… Атомщик! Тебя Гварза на станцию не пустил? Так он больше не командир. Напиши уже в совет — пусть тебя переведут к реакторам. Сколько можно мучаться⁈

Гедимин ошалело мигнул. «Написать в совет… А верно. Я ж сам собирался…»

— Все нашивки у тебя есть, — Иджес ткнул пальцем в полоски на его груди. — Навыки — тем более. Иди в станционные ремонтники! Сразу всем станет легче.

26 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Чего? Скафандр? Где бросил, там валяется, — пробурчал охранник. На Гедимина он уже не глядел — его занимал робот-уборщик, застрявший в дверях карцера. Отчего-то механизм никак не мог заползти внутрь — видимо, команда вошла в конфликт с программой. Гедимин открыл было рот, чтобы указать на неполадку, но только пожал плечами, развернулся и пошёл к выходу. За спиной ещё долго скрежетало — уборщика заталкивали в отсек, он полз обратно.

Под ногами хрустел неубранный снег. Роботы-уборщики ещё не добрались до тротуаров — за ночь гетто основательно замело. Гедимин накинул капюшон, поёжился, глядя на медленно синеющую кожу. К подмёрзшим пальцам постепенно возвращалась подвижность. Сармат ускорил шаг и свернул к медчасти.

— А? — сонный филк-санитар посмотрел на Гедимина и вяло мотнул головой. — Ликвидаторский? Ну, к ним и свезли. Топай в барак, пусть зимнее выдадут. Куда ты в летнем в минус двадцать⁈

Гедимин покосился на светло-синие пальцы, потом — на комбинезон. Толщины плотного скирлина в целом хватало, чтоб не мёрзнуть… «Сюда б ещё перчатки. Хотя бы эти,» — он под равнодушным взглядом санитара выцепил пару из стопки одноразовых. «Ага, эти для нормальных сарматов. Чуть в филкские не влез. Надо идти в штаб, а то без брони я…»

Он встряхнул головой — видимо, от холода кровь текла медленно, и мозг работал с перебоями. В здании офиса уже зажглись огни. Сармат сверился с табло над дверью — на часах была четверть седьмого.

— Перевод на другую работу? — филк-служащий кивнул на телекомп в углу, потыкал в экран. — А, станция…

Он ткнул ещё раз. Выведенная на монитор форма, на взгляд Гедимина, не изменилась.

— Заполняйте, — бросил филк. — Две недели на рассмотрение. Если давно не переводились, проблем быть не должно. Тех, кто часто бегает, иногда заворачивают…

Он скрылся за полупрозрачной стенкой. Гедимин ткнул пальцем в экран. «Личные данные… профнавыки… опыт… основание для перевода…» — он пробежал взглядом заполненные графы и остановился на последней. От тычка на экран выпали строчки «стандарта». «Ага, тут на выбор,» — Гедимин подавил облегчённый вздох. Те причины для перевода, что клубились в мозгу, вряд ли понравились бы совету — сармат и сам это понимал. «В связи с большей целесообразностью использования моих навыков… Ага, наверное, вот это,» — он подцепил пальцем строчку. Вся она в графу не поместилась — ушла за края видимого поля. Гедимин не стал её дочитывать. «Мартышечьи формулы… Ладно. Может, по-мартышечьи совет лучше поймёт. По-сарматски я с ним уже пробовал.»

Ветер усилился, и рыхлый снег перегоняло с проезжей части на тротуар и обратно. За ним носились роботы-уборщики, иногда сталкиваясь и застывая с включённым звуковым сигналом. Мимо проехал «Кенворт». Гедимин проводил взглядом каждое его колесо и довольно хмыкнул. То ли колёса держались достаточно прочно, то ли после карцера мозг настроился на нужный лад, — «равнинный» режим ожидания взрыва так и не подключился.

— А, вернулся, — Йигис (кроме него, в штабе был только Сарда) смотрел на сармата угрюмо. — С первого дня начал восстанавливать репутацию? Мы тут уже забыли, как это — вылавливать тебя по крышам…

Гедимин сомкнул на груди пластины тяжёлой брони и блаженно зажмурился. Смысл бормотания Йигиса дошёл до него не сразу.

— Патрульные ко всем цепляются, — буркнул он, подбирая со стойки сфалт; за три дня корпус припылился — даже роботы-уборщики к нему не приближались.

— Но из отряда в карцер попал только ты, — Йигис угрюмо сузил глаза. — Ты понимаешь, что мы не можем держать у себя дебошира? И так за Старшими тройной надзор…

Гедимин мигнул.

— Меня уже выпустили. И дело было не в рабочее время, — напомнил он. — Вы тут вообще ни при чём.

Йигис поморщился.

— Объясни это «макакам»! Мне и так в отряд напихали недомер… — он оглянулся на резко выдохнувшего Сарду и поправился:

— Филков. Там, где ехать к людям — только филки. Лишний риск на выездах, лишняя мельтешня в штабе, — а работа еле движется. А тут ещё ты улучшаешь репутацию…

— Где Иджес? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь.

— На озере — актиний отстреливает, — отозвался из-за стола биолог. — Опять прикормили к турбазе, а нам разгребать.

— Он за тобой идти собирался, — Йигис снова поморщился. — С твоей бронёй. Теск! Нам тут некогда вокруг тебя скакать. Или работаешь спокойно, или — вали на ремонтную базу!

Гедимин задумчиво посмотрел на него, и сармат, резко замолчав, подался в сторону.

— Две недели, — пообещал он. — Подал заявку на перевод. Примут — свалю.

Йигис и Сарда быстро переглянулись.

— Заявку?..

— Зря Йигиса не позвал, он бы тебе расписался. Может, быстрее прошло бы, — сказал биолог.

— Да, если будешь слать повторно — мне скажи, — кивнул командир.

«А они, и правда, будут рады,» — под рёбрами Гедимина шевельнулось что-то холодное. «Может, кроме Иджеса. Да и ему будет спокойнее. Только лаборатория… Опять придётся её перепрятывать.»

29 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— А оно, похоже, кристаллизуется, — заметил Иджес, с опаской заглядывая в контейнер с «лиловой глиной». Близко к инопланетному веществу он не подходил — даже серебристая капсула с окисью ирренция, оставленная Гедимином на столе, вызывала у него меньше опасений. Гедимин подобрал капсулу, спрятал меж слоями ипроновой брони и заглянул в контейнер. От сотрясения он зашуршал — то, что было внутри, перекатывалось не как глинистая пыль, а как крупный песок.

— Посмотрим… — пробормотал сармат, направляя сканирующий луч на мелкие светло-фиолетовые крупинки. Они поблескивали в косом свете, — какая-то кристаллическая мелочь, разновидность кварца…

— Аметист с включениями ипрона, — Гедимин подцепил когтем одну из песчинок. При большом увеличении внутри просматривались золотые искры. Кварц поглотил ипрон и запечатал его в себе.

— Ипроновый аметист? — Иджес ухмыльнулся. — Забавный минерал. И как ипрон обратно выколачивать?

«Надо было его сразу извлечь,» — Гедимин досадливо сощурился. «Пока глина была мягкой. Растянуть на катушках и… Hasu! На каких катушках⁈»

— Плавиковая кислота, — сказал он вслух, убирая контейнер. — Если она у Сарды есть.

Иджес поморщился.

— Не очень-то он делится реактивами. Я вот пришёл…

За дверью взвыла сирена.

Утихла она мгновенно, стоило Гедимину выглянуть из туннеля. У входа на полигон его ждал хмурый командир.

— Передатчик исправен? — он, не дожидаясь ответа, поднял руку. На запястье Гедимина замигал светодиод — смарт принял сигнал. «Заявление одобрено,» — читал ликвидатор, растерянно мигая. «Принято решение… о переводе… ИЭС „Вайтрок“… 01 февраля в 17.00 прибыть на проходную…»

— Взяли! — Иджес с ухмылкой ткнул Гедимина кулаком в грудь. — Я ж говорил — без Гварзы дело пойдёт!

— Ага, — лицо Йигиса оставалось хмурым. Он кивнул на открытый туннель.

— Спускайтесь. Поговорим.

Он молчал, пока люк не закрылся. Гедимин поднял руку, показал на «арктус» — «выставить поле?». Йигис на секунду задумался, потом качнул головой.

— Лишнее. Отойдём от двери…

Посреди туннеля, невдалеке от замаскированной лаборатории, он остановился, покосился на стену с невидимой нишей и повернулся к сарматам.

— Наконец-то Гедимина взяли туда, куда и было нужно. Реакторам место на станции. Теперь встречаться будем по делу — и редко.

Иджес, погрустнев, заглянул Гедимину в глаза, но перебивать командира не стал. Тот кивнул на стену.

— Остался вопрос с твоим… добром. Я ему не сильно рад — но на станции тоже вряд ли обрадуются.

Гедимин угрюмо кивнул. «Да, лаборатория… Куда её теперь? Распихать ирренций по карманам? Найдут — мало не покажется. И где с ним работать? В бараке?»

Иджес беспокойно зашевелился.

— Ты лучше ничего не трогай, — посоветовал он командиру. — Оно тебя не трогает — и ты его…

Йигис невесело хмыкнул.

— Если эту штуку обнаружат — на сколько там расстрелов?

— Вали всё на меня, — буркнул Гедимин. Гетто внезапно показалось ему крошечным — и просвечивающимся насквозь. «Рыть нору под бараком? Под станцией? Это до первого охранника со сканером…»

— На станции Гедимина точно обнаружат, — сказал Иджес. — Он же не удержится. А там охрана ещё хуже, ты же знаешь…

Йигис тяжело вздохнул.

— Тебя ставят в ночную смену? — он заглянул в передатчик. — Раз назначили на пять вечера, значит, в ночную. Днём можешь сюда ходить. Тренироваться в стрельбе. Только без ядерных взрывов! И если засекут — мы ни при делах. Всё делал один, никто не в курсе. Иджес тоже. Понятно?

…Рыхлый слой фторидов окончательно утратил лиловую окраску. Тяжёлая «золотая» взвесь осела на дно. Её едва набралось на четыре грамма — миниатюрное жёлтое колечко. Гедимин закрепил его на внутренней стороне броневой пластины.

— Ну, ипрон — это ничего, — заметил Иджес; в опытах он не помогал, но и из лаборатории не уходил. — Даже если и заметят. А вот ирренций… Ты бы его на станцию не таскал. И сфалт тоже.

— Сфалт — инструмент, — буркнул Гедимин и машинально проверил, насколько плотно прикрыт реактор внутри корпуса. — Пусть радуются, что я со своим.

— Угу. Ты только придумай, что будешь рассказывать про реактор, — отозвался Иджес. — А то как ляпнешь своё обычное…

Гедимин с досадой покосился на него и установил над верстаком защитный купол. Иджес, притихнув, отодвинулся и уже от стены смотрел, как сармат возится с ирренциевой капсулой.

— Тут нужна микросхема, — сказал Гедимин, покосившись на него. — Желательно «чистая». Где искать?

01 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Гедимин заглянул в штаб. Сарда, увидев его, болезненно поморщился и махнул рукой.

— Чего к шести-то пришёл? Ты тут больше не работаешь.

Иджес, подошедший незаметно, взял сармата за плечо.

— Он не к тебе пришёл. Ну что, на полигон?

…В лаборатории лежал недопаянный генератор защитного поля — простейшее устройство, сгодившееся бы и для Равнины, — кристалл, источник излучения, сдвижная пластинка-экран… Разница была только в управлении — для управляющего модуля Иджес и обещал добыть микросхему. Сейчас Гедимин скептически её разглядывал.

— Где ж я тебе возьму чистую⁈ — Иджес хотел фыркнуть, но сдержался. — Сейчас за всем, что сложнее гайки, следят в десять глаз. Проще убиться, чем заказать.

— И для дронов идут перепаянные? — Гедимин осторожно пристроил микросхему под защитный купол. «Ничего, сгодится. На Равнине и таких не было.»

Иджес махнул рукой.

— Сейчас в «Вайтроке» и такую поищешь. И повезёт, если найдёшь. Да и в целом — такая дрянь летает!

Он огляделся по сторонам и понизил голос.

— Знаешь, что говорят? Совет безопасности… — он дёрнул плечом, указывая куда-то вверх. — Они обсуждают законы да Косты. Мол, можно сделать послабления. Насчёт наземного транспорта, мелкой техники… Мол, если у тесков в руках АЭС и хельдовы трассы, глупо не давать им глайдеры. Будут поправки к новому году… Йигис говорит — вполне могут принять. Пойду и куплю дроны безо всякой возни.

Гедимин еле слышно хмыкнул.

— «Мартышечьи» дроны? Думаешь, будут хорошо летать?

— А! — Иджес отмахнулся. — Переделать недолго. Главное — без этой вот возни. Чтоб за каждой микросхемой не бегать… А эта твоя штука — ты её тут оставишь?

Гедимин разглядывал соединённые модули «телепорта». Для них уже был готов и корпус — несколько обрезков толстостенной фриловой трубки. Сармат слегка протравил пластик, придав ему обшарпанный вид. «Плотное поле прикроет все излучения. А на вид это мусор как мусор. Если не найдётся умника со сканером…»

— Пока полежит, — нехотя сказал он, отсоединяя проводки. — Она в целом готова, можно было бы испытать…

Иджес резко мотнул головой.

— Тебе на станцию идти! И как ты пойдёшь, если руку оторвёт⁈

— Чего сразу оторвёт-то… — пробормотал Гедимин, убирая «телепорт» в дальнюю нишу. «Подождёт. Сейчас надо вникать в дела на станции. Я же никогда нормально на ИЭС не работал. Всё были всякие… то подпольные, то равнинные…» — он вспомнил «электромагниты» «Элидгена» и невольно поморщился. «Забыл уже, как нормальная станция выглядит. Пока надо вести себя осторожно. Я и так туда еле прорвался…»

…В пять вечера Гедимин стоял на проходной и, стараясь не показывать волнения, смотрел, как охранник проверяет его личную карту. Сармат выглянул из окошка, покосился на дозиметрическую рамку над головой пришельца и небрежно кивнул ему.

— Кет, Гедимин? Налево, в «Кадры». Там в курсе.

Его напарник, почти минуту сверливший Гедимина взглядом, беспокойно зашевелился.

— Не помнишь, что ли? Это тот амбал, который ворота… — услышал сармат, уже пройдя турникеты. Защитное поле сомкнулось за его спиной, заглушив звуки. «Ворота?..» — он на долю секунды задумался. Потом, пожав плечами, ускорил шаг. «Это было кипящее излучение. Повезло, что отделались воротами. Интересно, за эти два года ничего такого не было?»

В тесный «кадровый» отсек, разделённый надвое полупрозрачной стенкой, кто-то принёс пару стульев. Один из них был рассчитан на сармата-Старшего, но Гедимин в скафандре сесть не решился — под хмыканье филка-служащего устроился на полу у стены. Сидеть пришлось недолго — через пару минут в коридоре послышались шаги.

— Я же сказал — себе оставь своих недомер… — синекожий марсианин остановился, едва не врезавшись в перегородку, и развернулся к Гедимину. — Кет? Старший? Ликвидатор? Броня своя?

Он сунул руку с браслетом-передатчиком в окошко. Там запищало. Следом пискнул наручный смарт Гедимина.

— Старший, надо же… — марсианин, не обращая внимания на ворчание служащего, разглядывал полоски на скафандре. — Из бойцов Скегги? Да уж, без него оттуда все ушли. Механик? Разряд хороший. Так, а ядерные установки… Работал с ними? Серьёзно? А, чего я, — Кенен просто так нашивку не выдал бы. Кого вместо него поставили на квалификацию? Только и жди бардака…

Он небрежно ткнул в передатчик и снова сунул его в окошко. Служащий стукнул в стенку, привлекая внимание Гедимина. Сармат протянул руку. Передатчик пискнул.

— Идём уже, — бросил марсианин, поворачиваясь к перегородке спиной. — Развелось всяких форм, только память зря забита…

Он протянул Гедимину руку. Тот осторожно сжал плотную чёрную перчатку, натянутую до локтя. Комбинезон, не считая перчаток, у сармата был белый, слабо блестящий на свету, как россыпь хлорида натрия.

— Меня зовут Унурат. Унурат Марци. А ты из кого будешь? Не из марсиан?

Сквозь лицевой щиток виднелась только верхняя часть лица — ярко-оранжевые глаза, выпуклые бровные дуги и странно вдавленная переносица, перечёркнутая кривым рубцом.

— Я с Земли, — сказал Гедимин, разглядывая рубец. Давний удар был мощным — странно, что не пробил череп. Унурат перехватил взгляд и хмыкнул.

— Давнее дело. «Маршалл». Гребни у них на руках — видел? Удобно ж бить, когда другой держит. Ну ничего…

Он на долю секунды стиснул зубы, по лицу пробежала дрожь. Гедимин мигнул. В искривлённой гримасе было что-то очень знакомое…

— Точно «Марци»? — вырвалось у него. — Не «Лиск»?

Сармат коротко ухмыльнулся.

— Догадливый. Правда не с Марса?.. Марци. По всем документам. Ладно, идём.

Три ангара стояли тесно друг к другу, почти соприкасаясь двойными ребристыми стенками. Торцы пестрели предостерегающими знаками. Массивные створки разошлись, пропуская сарматов в шлюз. Гедимин покосился на контейнер с меей и встряхнул головой, отгоняя «призрак» серой грязи и шерстяных комьев-мочалок.

— Не то чтоб часто надо — там своих моек хватает, — Унурат дёрнул плечом в сторону главного корпуса. — Но лучше, чтоб было. Ликвидатор? Значит, все нормы знаешь. Дозиметр свой? Покажи.

Прибор он рассматривал на ходу, открывая дальний шлюз. В ангаре зажёгся свет.

— Мы сейчас шли через чистый вход, — Унурат отпустил руку Гедимина и кивнул на дальний конец ангара. — Грязный — там. Из рабочей зоны — туда. Отсюда или с улицы — через чистый. А провериться никогда не вредно. Запомнил?

Гедимин огляделся. Вдоль стены тянулся ряд ячеек в рост сармата. Всего их было восемь. Дальше шли закрытые пронумерованные ниши, узкие, едва выступающие из стен платформы — то ли столы, то ли верстаки — и приземистые кресла. Сармат покосился на потолок — там темнели цепочки выключенных сигнальных светодиодов. «Ага, световой сигнал… и звуковой тоже предусмотрен. Тут стенки церой мазать не надо…»

— Осматривайся, пока бойцы не подошли, — сказал Унурат, заглядывая в нишу под номером «7». — Надо тебя снарядить… Нас тут семеро. Ночные обходчики. Вон там, по центру…

Он кивнул на стенку ангара.

— Это наладчики, дежурная смена. Мы находим, они чинят. Запомнил?

Он жестом подозвал Гедимина к нише и показал на белый комбинезон с чёрными крагами.

— У меня скафандр есть, — сказал Гедимин, с сомнением глядя на униформу. «А как они в этом в машинный зал…»

— У меня тоже, — криво ухмыльнулся Унурат. — Такая работа. Но это под низ надень. В гражданском тут не ходят.

Он кивнул на встроенный в стену стапель. Тяжёлая броня у обходчиков, видимо, и впрямь была — вот только весила явно меньше. Услышав скрип стапеля, Унурат обернулся и изумлённо мигнул.

— Семислойка⁈ Где только нашёл…

— А у вас тут какая? — спросил Гедимин, влезая в белый комбинезон. Скирлин растягивался с трудом — униформа, очевидно, была стандартная «для Старших», особо крупные сарматы не предусматривались.

— Четвёрка, флия-ипрон, — Унурат кивнул на закрытую нишу. — Дашь свою примерить?

— Покажи свою, — Гедимин отошёл от стапеля, глубоко вдохнул. Ангар пропах дезинфектантами, нагретым металлом и фрилом, — сармат давно не чувствовал этих запахов.

— Ого… — Унурат, задержавшись у стапеля, разглядывал лицо Гедимина. — Тебе крепко досталось. И в затылке дыра?

Гедимин не сразу понял, о чём его спрашивают.

— Не, я шунты не застал, — отозвался он, приподнимая на руке тонкий белый скафандр. После «семислойки» он казался невесомым — Гедимин даже побоялся в него влезать. «Не пришлось бы в первый день чинить своё же оборудование…»

— Ядро Сатурна! — Унурат в раскрытом на груди скафандре хотел встать со стапеля и едва не рухнул. Гедимин поймал его, прислонил к стене. Унурат шевельнул плечами, кое-как поднял руки и поморщился.

— Не. Тяни меня обратно. Влезть-то я влезу, но… — он покосился на закрытый шлюз. — Хорошо, недомерки не видели! Ты-то как его таскаешь⁈

Он пристально смотрел, как Гедимин забирается в броню и смыкает на груди пластины. Потом покачал головой.

— Да, над тобой поработали… Спецмутация?

Гедимин кивнул и настороженно сощурился. «Что здесь можно рассказывать? Что нельзя?»

Под потолком загудело, на входе мигнул жёлтый светодиод, — ещё один сармат вошёл в ангар ремонтников. «Ремонтный ангар,» — подумалось было Гедимину, но он снова огляделся и качнул головой. «А непохоже, чтоб тут было место для ремонта. Хоть чего-нибудь. Или оборудование. Тут вообще есть инструменты?»

— Ликвидатор? — насторожился вошедший. Унурат махнул рукой.

— Новый обходчик. Гедимин.

— А, — вошедший криво ухмыльнулся. — Я Эйриг. Не «Эрик», а «Эйриг». Вон, садись под цифру семь. Инструменты ещё не взял?

Он, не дожидаясь ответа, пошёл к выгородке, отмеченной цифрой «2», и долго там шуршал. Гедимин заглянул в нишу над столом. Там, обёрнутая прозрачным скирлином, лежала длинная сборная «перчатка». Из её краги торчали «шипы» генератора защитного поля.

— Так, дозиметр у тебя свой, — Унурат, достав перчатку, задумчиво её разглядывал. — Сканер есть? Микроуровень тянет?

— Ему так сразу можно и без микро, — донеслось из выгородки. — Ты ему лучше инструкцию дай. Пусть осваивается. Он, наверное, ремонтной перчатки в глаза не видел…

Унурат покосился на Гедимина и сердито фыркнул в сторону выгородки.

— Эйриг, ты его нашивки видел? Механика четвёртой категории ему для красоты налепили⁈

В выгородке виновато хмыкнули.

— Извини, не вгляделся. Но инструкцию всё равно почитай. Тут всё-таки атомная станция.

Унурат, поморщившись, вытянул из ниши под потолком что-то, что Гедимин издали принял за свиток. На столе оно развернулось. Это была стопка листов скирлиновой бумаги, скрепленных проволокой. На первом листе зеленел символ радиационной опасности.

— Что у тебя ещё там встроено? Смарт? «Ирида»? — Унурат заглянул в «наручи» Гедимина и одобрительно хмыкнул. — Стало быть, ты со своим инструментом. Ремонтная перчатка тогда тебе…

Гедимин молча развернул выдвижные захваты и лучевой резак. Эйриг, как раз покинувший выгородку, еле слышно помянул спаривание «макак».

— Ты, значит, сам себе ремонтная станция, — он криво ухмыльнулся и полез в нишу под номером «2». — Унурат! Перчатку недомеркам не отдавай! И вообще — нечего им знать, что у нас лишняя.

— И не подумаю, — отозвался командир, недобро щурясь. — Так, Эйриг. Гедимина сегодня поставим с тобой в пару…

Светодиод замигал. Шлюз открылся, пропустив двоих сарматов. Они удивлённо переглянулись. Унурат двинулся к ним. Гедимин краем уха слышал объяснения про «ликвидатора». Пока он думал, надо ли ему вставать и что-то говорить, к его столу придвинулся вместе со стулом Эйриг.

— Что у тебя всё своё, это хорошо, — сказал он, выкладывая на стол ремонтную перчатку. Застёгивать её на руке он не спешил.

— Но хорошо бы оно ещё и работало. Покажи приборы… Хм. Странные они у тебя. Довоенные, что ли? Это хорошо — тогда надёжно делали. Видишь, вон там закрытая ниша — та, что под кодом? Можешь глянуть, что внутри?

Гедимин развернул «щупы» сигма-сканера. На экране проступили очертания чёрного запломбированного контейнера.

— Ипроновый ящик с пломбами, — слегка удивился сармат. — Зачем тут ипрон?

Эйриг ухмыльнулся.

— Там поверочные капсулы. Ирренций, теск. Так-то.

Гедимин уставился на контейнер. Сквозь ипрон сканер «не видел», но хорошо различал внешний слой его стенок — нейтронностойкий фрил, под ним — микронной толщины ипроновое напыление… «Прослоённый фрил. Конечно. Откуда тут ипроновая фольга? Металла не напасёшься…»

— Эту штуку не трогай, — сказал Эйриг. — Отвалится пломба — потом не отвяжешься. Контролёрские штуки, пусть контролёры с ними и возятся. Унурат вообще не хотел…

— Эйриг! — окликнул его новый пришелец. В ангаре уже собрались пятеро сарматов, не считая Гедимина. Последние переоделись и теперь рылись в нишах, по частям прикрепляя к рукам ремонтные перчатки. Унурат посмотрел на часы.

— Никто не видел…

За неплотно закрытым шлюзом раздался возглас досады, а за ним — короткий свист.

— Эй! Ваш вожак так и нарушает безопасность ИЭС? — громкий, но тонкий голос явно принадлежал филку. — Почему ты с травмой допущен к работе⁈

Унурат, выдохнув сквозь стиснутые зубы, шагнул в шлюз.

— Ну, тебя ж допустили! — донеслось снаружи. — Рука заживёт. А ты недомерком так и оста…

Конец фразы утонул в грохоте шлюза. В ангар выбрался Унурат. Перед собой он, держа за плечо, подталкивал сердитого сармата. Гедимин заметил выступы под рукавом — выпирающий фиксатор на предплечье.

Под потолком трижды мигнуло. Унурат отпустил чужое плечо и шумно выдохнул.

— Когда тебе фиксатор-то снимут?

— Сказал же — шестого, — буркнул сармат и направился к выгородке. Унурат недовольно сощурился.

— Значит, на воскресенье ты в пролёте… И что? Есть желающие слазить в реактор?

Гедимин, вздрогнув, развернулся к нему.

— В реактор? — переспросил он, не обращая внимания на вдруг наступившую тишину. Шрам на лице Унурата дёрнулся.

— Ну да. В смертельную зону. А их тут три — значит, в каждый.

— Отдельная бригада нужна под такие дела, — проворчал Эйриг; его глаза сузились и чуть потемнели. Из выгородки выглянул полуодетый сармат с фиксатором.

— Что, и этот сбежит? — спросил он в пространство. Гедимин мигнул.

— Я могу в реактор. Когда там нужно? Сегодня?

Лицо Унурата дёрнулось. Сарматы ошалело переглянулись.

— Ты… ты сначала инструкцию прочитай, — пробормотал командир. — Сегодня дальше красных зон не ходим. Не хватало ещё каждый день туда…

Его передёрнуло, сармата за соседним столом — тоже. Гедимин растерянно хмыкнул. «Они боятся… Ну да. В такой недозащите я бы тоже опасался.»

Под потолком снова замигало. Коротко лязгнул звуковой сигнал. Сарматы зашевелились.

— Фиах, иди уже сюда, — Эйриг сунул в выгородку перчатку, заглянул сам. Внутри недовольно фыркнули. Сарматы поднимались, застёгивая крепления. Гедимин покосился на запястья, пошевелил пальцами в ремонтной перчатке, — «всё исправно». Мимо прошёл, прижимая к телу «пустую» повреждённую руку, угрюмый Фиах.

— Пойдём спиралью, — вполголоса пояснил Гедимину Эйриг. — Сперва по зелёным зонам, а потом и в грязь.

Шлюзы открылись. За воротами тут же кто-то громко хмыкнул.

— Унурат! Ты уверен, что впятером хоть что-то успеешь? Мы каждое утро заходим, как на минное поле!

— Да вы и в бараке нарвётесь, — отозвался Унурат. Теперь Гедимин видел, с кем он говорит, — из ангара по ту сторону ремонтной части вышел десяток филков. Один из них выступил вперёд, остальные молча глазели на сарматов. Увидев Гедимина, предводитель переменился в лице.

— Ликвидатор⁈ Ночная смена ещё не…

— Он обходчик, — бросил Унурат, поворачиваясь к воротам. Эйриг, выходивший последним, уже закрыл ангар. Сарматы задержались у ворот, недобро щурясь на филков.

— Идём, — сказал Унурат. — Надо торопиться. Нам ещё прибирать за недомерками.

Филки, направившиеся было к проходной, остановились.

— Унурат! Обходчику нужен не размер, а внимание, — их командир неприязненно сощурился. — У тебя неполная бригада, чужак-новичок и раненый. И я не понимаю, куда смотрят координаторы. Давно пора…

— Идём, — ровным голосом повторил Унурат. К филкам он не повернулся — смотрел только вперёд, на строения вспомогательных служб. Гедимин растерянно пожал плечами.

— Чего это они? — шёпотом спросил он, вместе с отрядом сворачивая к пожарному депо.

— Да кто их знает, недомерков, — прошептал Эйриг. — Дай только влезть не в своё дело…

…Отапливаемый ангар приоткрылся и тут же закрылся — Гедимин, замыкающий, еле успел пройти. Он скользнул взглядом по глайдерам пожарной службы, по выделенному трубопроводу и его вентилям, по защитному полю, прикрывающему пеногенератор, и стойкам с запасом реагентов. «Ремонтное чутьё» молчало. Он переглянулся с дежурным механиком, молча наблюдающим за чужаками, показал одобрительный жест и развернулся к воротам.

— Эй! — обходчик поймал его за плечо. Сдвинуть не смог — только охнул и встряхнул рукой.

— Ты куда? — спросил Унурат. Остальные сарматы обходили транспорт, разворачивая «щупы» сканеров. Двое остановились у вентилей. У пеногенератора, ещё прикрытого полем, дожидался Эйриг, нетерпеливо поглядывая на Гедимина, застрявшего у ворот. Дежурный механик косился то на него, то на переключатель.

— Мы приходим не посмотреть. Мы проверяем исправность, — сказал Унурат Гедимину, глядя ему в глаза. — Иди к Эйригу, он скажет, что делать.

— Тут нечего делать — и так всё исправно, — пробормотал Гедимин, оглядываясь на пеногенератор. Унурат хмыкнул.

— Ты так с чего решил?

— Видно же, — Гедимин угрюмо сощурился. Обходчики, бросив работу, уставились на него. Кто-то ухмыльнулся, кто-то помрачнел.

— Иди сюда! — чуть повысил голос Эйриг. — А ты убери поле. Он тут встанет, ничего не тронет.

Он выставил руку, не подпуская Гедимина к агрегату, и поднял сигма-сканер.

— Унурат чем с тобой полчаса занимался? Скафандрами мерился? — сердито прошептал он. — Хоть базу-то скинул?.. Ладно. Смотри сюда. Вот схема. Вот помечено, куда смотреть. Сканируешь и сверяешь. Что-то не так — ставишь метку. Вот, смотри. Всё зелёное. Значит, норма. И вот так выделяешь и жмёшь. Это для материальщиков… лаборатории материалов. Унурат, м-мать его пробирка! Я ж говорил — дай сразу инструкцию…

«А. Они ещё сканы собирают,» — Гедимин покосился на схему и «взял образец» из стенки химического реактора. Эйриг одобрительно хмыкнул. Он так и «шёл» по узлам генератора, просвечивая стык за стыком, сочленение за сочленением. Лишь через десять минут он опустил сканер и шагнул назад. Пеногенератор снова накрыло защитным полем.

— Чисто, — бросил Эйриг механику и жестом подозвал Гедимина. — Покажи… Ага, всё верно. Бери пробы по меткам. Больше ничего не трогай. Вот, принимай базу. Сейчас мы сюда идём.

На схеме, развернувшейся на экране передатчика, высветилась насосная станция.

…По мостовой пролегла тройная красная черта. К сарматам, остановившимся перед ней, тут же двинулся робот-дезактиватор. Передатчик на руке Унурата перемигнулся с ним. Механизм остановился. Отсюда было пять метров до ярких куполов над реакторами и строя мачт-энергопередатчиков. Гедимин проследил взглядом за их «ветвями»; они были сложены и вполсилы светились сквозь защитное поле.

— Никуда не лезь, ничего не трогай, — шёпотом предупредил сармата Эйриг.

— Может, тут его оставить? — подал голос другой обходчик. — Всё-таки грязная зона…

— Да, — Унурат повернулся к Гедимину. — Сдай пробы и иди в ангар. Через грязный вход, не забыл? Читай инструкцию. Хватит с тебя на сегодня.

— Я могу работать, — буркнул сармат. Он смотрел на ближайший энергоблок и чувствовал кожей фантомное тепло. Это определённо были фокусы мозга — все пластины скафандра были плотно пригнаны, «сигме» некуда было просочиться.

— А я вот не уверен, — сказал Унурат. — Иди в ангар!

Притихшие обходчики слегка помрачнели, кто-то сузил глаза. Гедимин хотел ещё поспорить, но осёкся. Он протянул Унурату руку с передатчиком, дождался, когда прибор пискнет, и пошёл к дальнему ангару. Пару секунд он ещё чувствовал спиной чужие взгляды.

— Освоится. Я сначала тоже дёргался.

Уже за последней красной чертой Гедимин оглянулся на энергоблок и пожал плечами. «Мачты в порядке. Внутри, по-моему, тоже. Но — всегда лучше проверить.»

Уже в ангаре, дожидаясь, пока высохнет отмытая броня, он сверялся с «базой». «Ремонтное чутьё» не нашло неполадок, сканеры шести обходчиков — тоже. «А за станцией хорошо смотрят,» — думал Гедимин с довольной ухмылкой. «Всё-таки от сканирования есть польза. Лучше пусть провозятся лишний час, чем что-то пропустят. Это у меня чутьё, а если его нет…»

Он оборвал бесполезные мысли и оглянулся на закрытый шлюз. «А ангар-то от сигмы не экранируется…»

Оглянувшись на второй шлюз, он приподнял височную пластину. Кожу обдало теплом — сперва слабым, на пару градусов выше его собственной температуры. Потом «градусов» набралось с десяток. Излучение шло с одной стороны — оттуда, где стояли энергоблоки.

«Если я хранителя слышал снаружи, то отсюда тем более…» — Гедимин прикрыл глаза. В воображении всплыла недавняя картинка — световой шар и полупрозрачные трубчатые колонны. Из них прорастали глаза и пучки волокнистых щупалец.

— «Вайтрок», приём…

Рядом тихо щёлкнул металл, загудела, отодвигаясь, массивная створка. Гедимин открыл глаза — как раз вовремя, чтобы увидеть, как в ангар заходит Фиах.

— Унурат говорит, у тебя проблемы с инструкцией, — деловито сказал он, поднимая со стола забытый «свиток». — Это не дело. Ты должен её знать чётко.

Он вместе с креслом придвинулся к Гедимину и шмякнул развёрнутую инструкцию на стол.

— Сначала тебе надо запомнить схему ИЭС…

— Я знаю схему ИЭС, — буркнул Гедимин, возвращая височную пластину на место. При постороннем сармате нечего было и думать общаться с хранителем, даже если бы он всё-таки вышел на связь. «Хорошо, не спалился раньше времени…»

— Тут уже были такие, кто думал, что всё знает, — нахмурился Фиах. — Сосредоточься. Может, ты хороший механик, но здесь атомная станция. Здесь не работают «на отвали». Я тебе объясню схему, а ты повторишь.

Гедимин открыл было рот, но посмотрел на решительного Фиаха и только молча кивнул. «Ладно. Схема так схема. Если я заучу эту их инструкцию, возможно, на меня перестанут смотреть как на идиота.»

…Бригада Унурата вернулась в пять утра. В «грязном» шлюзе долго шумела вода. Фиах оторвался от инструкции и шагнул в ячейку для переодевания. Гедимин покосился на «свиток», ракрытый на предпоследней странице, и еле слышно хмыкнул. «Как я и думал — ничего нового за два года не изобрели. А собирать сканы — это они правильно. Никто на самом деле не знает, как влияет „сигма“…»

— А неплохо, — донеслось из шуршащих кабинок. Воду уже выключили, сарматы переодевались в «гражданское». Гедимин посмотрел на себя, отогнал соображения о логичности и пошёл к стапелю. «Инструкция!»

— Неплохо, в общем. Думал, будет хуже, — Фиах говорил тихо, но слова удалось разобрать. — Схему он усвоил. Завтра с утра проверю по-быстрому… Наверное, просто растерялся.

— Да, наверное, — согласился Унурат. — Он странноват, но вроде не дурак. И Кенен, опять же, такие нашивки не выдал бы… Завтра встанешь с ним в пару. Вам обоим так будет легче.

Гедимин с нарочитым грохотом сомкнул нагрудные пластины и зашёл в седьмую ячейку. Голоса затихли. Унурат, уже в «гражданском», выбрался наружу и одобрительно ухмыльнулся.

— Завтра к шести. Держись Фиаха. Ему пока нужна помощь. Что-то напороли с его рукой — никак не разрабатывается.

— Надо к медикам, — проворчал Гедимин. — Срастётся криво — так и останется.

До конца смены ещё оставалось минут пять; сарматы, переодевшись, разбрелись по ангару. На Гедимина уже не обращали внимания. Он хотел убрать инструкцию в ящик, но Фиах, спохватившись, отнял её и спрятал в нишу над своим столом.

— Ты с жильём уже разобрался? Тебя должны были перевести к нам, в «Эпсилон», — сармат повернулся к командиру. Тот кивнул.

— Так что сейчас иди за вещами — и сразу в наш барак. С комендантом я поговорю.

…Вещи Гедимина лежали в подземной лаборатории — забирать из барака ликвидаторов было нечего.

— Стапелей тут нет, — буркнул комендант, смерив его подозрительным взглядом. — Мог бы спецовку на работе оставить!

«Принести штыри, собрать стапель,» — сделал мысленную пометку Гедимин, оглядываясь в жилом отсеке. Он был стандартного размера — скафандр как раз уместился бы вдоль стены на вбитых в неё держателях. На ящике для вещей лежали контейнеры — вода и Би-плазма, на матрасе — свёрнутое клетчатое одеяло.

— Далеко собрался? — на шорох в коридор выглянул Эйриг.

— Пойду постреляю, — Гедимин кивнул на сопло сфалта за плечом. Эйриг недоверчиво хмыкнул.

— Думаешь, ликвидаторы тебя к себе пустят? А почему оружие не отобрали, когда уходил?

— Это не оружие, — буркнул Гедимин. — Это сфалт. Инструмент для сварки.

…По туннелю зигзагами летел дрон. Гедимин пошёл за ним — и за третьим поворотом наткнулся на Иджеса.

— Пришёл! — тот радостно хмыкнул. — Ты, главное, спать не забывай. Ну, что там на станции? Насмотрелся? Тебя куда поставили, в дежурные?

Гедимин качнул головой.

— В обходчики. Отряд Унурата.

— А-а… — Иджес едва заметно сощурился. — Унурат. Знаю его. Ты, главное, с ним не спорь. И не дерись. Из него атомщик — как из Маккензи, а ему вон что доверили. Вот он и дёргается.

«Не дерись?» — Гедимин криво ухмыльнулся.

— Ладно, не буду, — пообещал он и пошёл к огневому рубежу. «Так, инструкция… Завтра Фиах спросит, надо будет пересказать. И вообще вести себя тише. Потом привыкнут, главное — сейчас не вылететь…»

02 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— А! Хорошо, что пришёл пораньше, — Фиах отложил инструкцию и скупо ухмыльнулся. — Переоденешься — садись, повторим.

Едва нагрудные пластины разомкнулись, кожу обдало фантомным теплом. Секунду спустя Гедимин ощутил на руке тоненькое нагретое волокно. «Так, меня не видно, но слышно,» — он втиснулся в ячейку для переодевания и прислонился к стене. Волокно шевельнулось. «Приём,» — чётко проговорил про себя сармат. Оно снова дрогнуло и стало чуть ощутимее — словно положило Гедимину на руку не пару миллиметров своей длины, а сантиметров десять. Сармат прикрыл глаза, выстраивая в памяти схему реактора. У волокна-щупальца появилась пара отростков.

— Эй! — в ячейку постучали. — Ты там не спишь?

Гедимин досадливо сощурился. «Ну да. Когда совсем не слышно, это тоже подозрительно.»

— Иду, — буркнул он, застёгивая белый комбинезон. Тепло на коже ещё чувствовалось, но щупальца соскользнули. «Может, если оставить щель для „сигмы“, оно рано или поздно захочет общаться…» — думал сармат, влезая в броню. За ним, встав посреди коридора, пристально следил Фиах. Гедимин поддел пальцем ипроновый щиток, не давая экранирующему слою сомкнуться.

— Ага, — Фиах шагнул к столу, раскрыл инструкцию на странице со схемой ИЭС и прикрыл рукой в фиксаторе часть с «легендой». — Посмотрим, что запомнил. Откуда начинается обход?

…Фиах отложил «свиток» и одобрительно кивнул.

— Ну, видно, что ты осваиваешься. Идёшь сегодня со мной, берёшь пробы. Механику пока не трогаем.

Гедимин кивнул. Сармата он слушал вполуха — его больше интересовал чужой взгляд. Кто-то смотрел в спину, и фантомное тепло под бронёй от этого ощущалось острее. Иногда глаз смещался — то вдоль стены, то на потолок. «И если это не камера-дрон, то…» — сармат резко обернулся. Он успел увидеть зеленоватую искру в углу.

— Ты чего? — озадаченно спросил Фиах.

— А ты не… — Гедимин вовремя прикусил язык — на входе уже мигал светодиод. В ангар вошёл кто-то из обходчиков, небрежно кивнул и направился к раздевалке. Фиах подозрительно сощурился.

— Так чего тебя дёрнуло? Я же видел.

Гедимин открыл было рот, но тут же закрыл. «Он ничего не заметил. И обычно не замечает. А значит, говорить — без толку. Лишние подозрения.»

— Померещилось, — буркнул он и, уложив на стол ремонтную перчатку, вскрыл её и уставился на внутренний механизм, иногда что-то там поправляя. Фиах ещё секунду смотрел на него, потом покачал головой и ушёл к своему столу.

… — У тебя хорошо получается, — напарник заглянул в передатчик, где горели пометки отсканированных участков, и довольно ухмыльнулся. — Всё как надо. Унурат! Возьмём его за тройную красную?

Тёплое волокно на долю секунды зацепилось за палец и снова сорвалось. Гедимин покосился на руку и сделал вид, что сверяется со списком.

— Пусть идёт, — согласился Унурат. — Вы вроде сработались.

…Сарматы под реакторный купол входили, настороженно озираясь. Гедимин запоздало убрал с лица довольную ухмылку. Фиах покосился на него и слегка поморщился.

— Стой!

— Чисто, — объявил Унурат, отойдя на десять метров по коридору.

— Вон там реактор, — прошептал Фиах, указав на серебристую экранирующую стену. Гедимин молча кивнул. Двое обходчиков уже растягивали вдоль экрана защитное поле — гигантский детектор пробоев. Плёнка покрылась тонкими красными линиями, но зелени на ней не было. Гедимин поднял «арктус», потянул плёнку дальше — и остановился, глядя на воздухозаборник. Здесь всегда был сквозняк, насосы с гулом гнали по коридорам холодный отфильтрованный воздух; Гедимин прошёл к соседнему заборнику, прислушался и вернулся к первой точке, на ходу разворачивая «щупы» сигма-сканера.

— Эй! Куда? — спохватился Фиах. — Не тот участок! Пробы…

— Воду тянет, — перебил его Гедимин. — Осушитель сбоит. Что-то с оттоком… Клапан заело?

Он смотрел на потолочные панели, выглядывая стык. «Доступ сверху или снизу? Снизу будет быстрее… Ага, вот оно,» — он с усилием всадил когти меж панелями, отжимая крепления. В следующую секунду поверх его скафандра, накрывая сармата плотным пузырём, легло защитное поле. Он ошалело мигнул, хотел развернуться, но двинуться не смог — пузырь припечатал его к стене. Сармат выпустил когти, но вспороть защитное поле не успел — напротив лицевого щитка открылась узкая прорезь.

— Куда полез⁈ — в «окошко» смотрел сердитый Унурат. За его плечом Гедимин разглядел испуганного Фиаха и мрачных обходчиков с «арктусами» наготове.

— Поправить клапан, — растерянно сказал сармат. — Осушитель. Оттока нет — вода идёт обратно. Воздух влажный. Вам что, не видно?

Обходчики переглянулись.

— Осушитель? — Фиах заглянул в схему, потом покосился на потолок. — Да, этот участок.

Унурат покосился на анализатор, поднял его к вентиляционному отверстию и оглянулся на Гедимина.

— Похоже, он прав… Какой клапан?

Гедимин, по-прежнему припечатанный к стене, видел, как обходчики склоняются над схемой. Потом пискнул передатчик. Звук был резким, куда громче обычного.

— Так и есть. Нижний клапан оттока, — Унурат вцепился в передатчик. Кто-то из обходчиков налепил на потолок световой маячок и шагнул в сторону. «Кажется, успокоились. Можно и починить,» — Гедимин щёлкнул когтями, высекая искру. Защитное поле растаяло.

— Внимательный, — Унурат смотрел на него, угрюмо щурясь. — Но — куда полез⁈ Выявить, отметить, сообщить! Где тут сказано «совать руки»⁈

Гедимин ошалело мигнул. Осушитель с заевшим клапаном по-прежнему стравливал в коридор водяной пар. Обходчики налепили рядом с ним маячок и прошли мимо. Рядом остались только Унурат и Фиах, и никто из них явно не собирался лезть под потолочные панели.

— Куда сообщить? Это можно сейчас поправить. Даже запчастей не надо, — Гедимин покосился на потолок. Фиах здоровой рукой схватил его за предплечье и потянул к себе, но сдвинуть не смог.

— Это дело дежурных, — буркнул Унурат. — Ничего не трогать!

— Дежурные уже знают, — сказал Фиах и снова потянул Гедимина за собой. — Идём! Ты… если тебе что померещится, ты мне сразу говори, ладно?

Сармат досадливо сощурился.

— Там работы было на полминуты. Твои дежурные дольше будут добираться…

…Они уже покидали энергоблок, когда Гедимин услышал хруст отодвигаемых потолочных панелей. Двое ремонтников заглядывали в осушитель, третий стоял рядом. Сармат приостановился было, но кто-то упёрся ему в спину, выталкивая его в шлюз.

— Как понял про осушитель? — спросил Унурат.

— Гудело не так, — буркнул сармат. Ему было не по себе. «Мы — ремонтники, которым нельзя ремонтировать? Надо ж было так вляпаться…»

— Гудело… — повторил Унурат. — И про клапан ты знал ещё до сканирования?

— Это стандартная неисправность, — отозвался Гедимин. «Вчера они тут были. И с клапаном наверняка уже было не то. Сканер не мог его не видеть. Почему пропустил?»

— Да, такое было, — подтвердил Эйриг, заглянув в записи. — Но вчера… Ага, вот оно — по сверке прошло.

— Если б не прошло, сигнал был бы ещё вчера, — качнул головой Унурат. — Даже сегодня отклонение небольшое. Мелкая неисправность… Кет! Что ты должен был сделать?

Все повернулись к Гедимину.

— Отметить и сообщить, — пробормотал он, угрюмо щурясь. — А если серьёзное и срочное?

— Тогда — купол и экстренный вызов, — Унурат крепко взял его за руку и посмотрел в глаза. — На себя поле — и вон! Мы не ликвидаторы. Наше дело — выявить. Запомнил?

…В ангар сарматы вернулись в полшестого. Фиах молчал, но странно косился — и, едва переодевшись, отошёл с Унуратом в сторону. О чём говорили, Гедимин не слышал, но поглядывали на него. Он прислушивался к ощущениям под неплотно пригнанной ипроновой пластиной. «Сигма» грела кожу, пару раз зацепила невесомым волокном, но в мозг не полезла. «Неудобно говорить, когда постоянно перебивают,» — думал Гедимин, рассеянно глядя на инструкцию — она так и лежала на его столе. «Ладно. Пока пусть привыкнет, что я вообще тут. А в воскресенье поговорим нормально. В реактор за мной наверняка не полезут.»

03 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Эй! Опять потолки ломаешь⁈

«Клапан новый поставили. Хотя — можно было и тот…» — думал Гедимин, разглядывая на экране сканера вчерашний осушитель. Сегодня он гудел в той же тональности, что и другие; сканер отклонений от «нормы» не видел, «ремонтное чутьё» молчало.

Окрик Унурата застал Гедимина врасплох. Он развернулся на голос, угрюмо щурясь.

— Что я ломал?

— Вон ту плиту, если забыл, — хмыкнул Унурат, с подозрением глядя на сармата. — Хорошо, вовремя оттащили. Твоё место сейчас где?

Гедимин молча повернулся к защитному полю, растянутому вдоль экранирующей стены. Фиах стоял у своего участка, одним глазом глядя на плёнку-детектор, другим — на сармата.

— Вот так-то лучше, — сказал в спину отходящему Гедимину командир. — Фиах! Ты сигналь, если что не так.

— Пробы, — буркнул Фиах, покосившись на Гедимина. Тот молча включил сканер, поднёс «щупы» к защитному полю. Луч тут был не нужен — излучение реактора за стеной высвечивало её структуру, как на экране. От неё тянуло сильным ровным теплом. На мгновение сармату померещился взгляд из стены — «глаз» пророс в паре метров от него, чуть сбоку. Защитное поле на долю секунды покрылось концентрическими кругами красных разводов.

— ЭСТ-излучение, — Фиах едва заметно поёжился. — Та ещё дрянь. Мозги выжигает только так. И, главное, ничего ведь не чувствуешь…

04 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Ну? Срослось?

Фиах, оттянув рукав до локтя, задумчиво рассматривал синюю кожу с полосами белесых швов. Сверху их прикрывал прозрачный фиксатор. Он плотно обхватывал предплечье, но пальцам вроде бы не мешал — и всё-таки они шевелились как-то странно, будто не могли до конца согнуться.

— Что-то тебе там не так собрали, — Гедимин недовольно сощурился. На экране сигма-сканера отражалась подвижная система, закреплённая на двух крупных костях и множестве мелких. «Это кисть. Она вроде так и должна выглядеть. А вот этот тяж… чем-то его прижало. Или это нормально? Сюда бы Вепуата…»

— Э! Ты что, меня сканируешь⁈ — Фиах быстро убрал руку за спину. — Ты ещё и медик?

На входе лязгнула массивная створка — Унурат, переступив порог, оттолкнул её с излишней силой, и она с грохотом въехала в паз. Обходчики примолкли. Гедимин покосился на часы — командир опоздал на смену на две минуты.

— Опять что-то не так? — спросил Эйриг. Унурат тяжело вздохнул.

— Нам в отряд суют филков. Мол, нам троих не хватает. И из семи двое, считай, нерабочие.

Фиах сердито фыркнул.

— Что я неправильно сработал⁈

— Сиди, тебя никто не гонит, — Унурат надавил ему на плечо. — Я за командиров не в ответе. Думают, что мы всемером не справляемся. Кому из вас нужны недомерки в отряде?

Сарматы зафыркали.

— А нормальных бойцов там не осталось? — угрюмо спросил Эйриг. — Только мелочь всякая?

Унурат поморщился.

— Говорят, недомерки внимательнее. Опять про этот клапан… Сами же недомерки днём его и прохлопали. Мы при чём⁈

Он тяжело опустился за стол и окинул ангар мрачным взглядом.

— Сегодня обход реакторов. Фиах, ты как?

Сармат пошевелил неуклюжими пальцами и качнул головой.

— Не возьмусь. Рука и так никакая, а если на неё сверху панцирь…

— Я пойду в реакторный, — вмешался Гедимин. — Я же сказал.

Унурат смерил его взглядом и едва заметно сощурился.

— Смелость — это хорошо. Но ты тут четвёртый день. А в реакторах вовсе не был. Одного тебя отпускать нельзя…

Он посмотрел на притихших ремонтников. Те переглянулись. Унурат со вздохом поднялся из-за стола и направился к стапелю.

— Ладно, я иду. Вы там наработаете.

Гедимин уже собирался выходить, когда Унурат, выпускающий сарматов из ангара, остановил его и ткнул пальцем в плечо.

— Эту штуку тут оставь. К нам из-за неё и так вопросы.

Гедимин мигнул, не сразу сообразив, что речь о сфалте.

— Ей от излучения ничего не будет, — заверил он, чуть не ляпнув, что внутренний реактор экранирован. Унурат сузил глаза и толкнул его в плечо.

— Пушку на стол!

Снаружи кто-то удивлённо хмыкнул. Унурат резко развернулся на звук, мелкий силуэт шарахнулся за ангары, — Гедимин только и успел разглядеть пятнистый комбинезон. Командира перекосило.

— Ещё и недомерок… Кет! Выпишу-ка я тебе недопуск. За неповиновение приказам.

…Озадаченный Гедимин, уже без сфалта, вышел из ангара. Он нагнал отряд у пожарного депо. Фиах недовольно покосился на него, но промолчал. Следом вошёл угрюмый Унурат. Гедимин со спокойным видом сканировал отмеченные точки. Опустевшее плечо слегка подмерзало — хотя он так и не понял, куда уходит тепло.

…Сармат в радиозащитной броне долго разглядывал то карту Гедимина, то его самого, будто пытался что-то вспомнить. Они стояли у шлюза особого доступа — на входе в туннель, соединяющий три энергоблока. Гедимин думал о слоях ипрона внутри стен — выдержит ли тоненькое напыление хоть сколько-нибудь серьёзный направленный луч?

— Вошли в два пятьдесят, — сообщил охранник кому-то по «рации», возвращая сарматам карточки. Гедимин под пристальным взглядом Унурата убрал её под ипроновый щиток. Шлюз уже открывался; свет внутри был ослепительно ярким, в жёлобе под ногами плескалась красная жижа. Гедимин пересчитал дозиметрические рамки, постоял под ними, машинально сверил показания со своим дозиметром и довольно ухмыльнулся. Унурат хмыкнул.

— Думаешь, твой надёжнее?

За вторым шлюзом он притих и перешёл на жесты. «Первый энергоблок,» — прочёл Гедимин на массивной створке, заглублённой в стену. «Давно я тут не был.»

— Проверка экрана, — отрывисто сказал Унурат, направляя на Гедимина луч сканера. — Стой. Теперь боком… спиной… Левый висок!

Сармат, стараясь не щуриться, вернул на место сдвинутую пластину шлема. Тёплый сквозняк пропал.

— Меня проверяй, — буркнул командир, расставляя руки. Его скафандр почти целиком был собран из неподвижных пластин; места для неучтённых пазов не было, учтённые — перекрывались с запасом.

— Герметично, — сказал Гедимин. Унурат заглянул в его сканер, поморщился, но кивнул.

— Шлем твой надо бы заварить. Пластины елозят.

Он глубоко вдохнул и дотронулся до респиратора.

— Внутри связь бесполезна. Говорим жестами. От меня ни на шаг!

…За последним шлюзом горел зелёный огонь. Гедимин приостановился, завороженно глядя на красные кольчатые колонны и яркие, почти осязаемые лучи из открытых каналов оттока. Унурат схватил его за руку и показал на сигма-сканер. Его прибор уже был включён; между «щупами» растянулось защитное поле. Гедимин повернулся к стене. Луч сканера скользил сверху вниз, нащупывая места возможного пробоя. Прикрыв собой контрольный участок, сармат «взял» скан. Его щёлкнули по плечу — Унурат звал его на следующую точку.

Все подвижные элементы были исправны — Гедимин видел это по вращению накопительных сборок и по свету из коридоров оттока. Он думал о встроенных излучателях — на схеме обхода они были, но занялся ими сам Унурат, отослав сармата проверять стены и своды. Обойдя зал по кругу, он закрыл схему (экран уже рябил — прибор начинал сбоить от рикошетящих квантов) и шагнул к реактору. «Пообщаемся, когда пустят одного. Но — может, он меня всё-таки чувствует?»

— Ещё поговорим, — еле слышно пообещал он, прикасаясь к тёмно-синему корпусу. Внутренние выстилки просвечивали сквозь полупрозрачный рилкар, и реактор казался почти чёрным. Сармат осторожно погладил его, жалея, что не ощущает тепла — «сигма» не могла просочиться сквозь два слоя ипрона.

Он успел заметить краем глаза чужое движение и шагнуть назад — рука Унурата зацепила его запястье, но не сомкнулась, пролетев мимо. Командир вклинился между Гедимином и реактором и показал сармату кулак. Лица под тёмным щитком тот не видел — только быстрые злые жесты.

«Мутировал⁈ Куда руки⁈»

«Это неопасно,» — отозвался Гедимин, чувствуя, как глаза сходятся в узкие щели. «Это даже не твэлы!»

«Твэлы⁈» — Унурат сжал кулаки. «К шлюзу! Встать там, ничего не трогать!»

Гедимин, пожав плечами, отошёл к шлюзу. «Всё равно проверка закончена. Сейчас он продублирует мои сканы… ну ладно, это важный участок, пусть дублирует. Всё, теперь — на выход.» Он с досадой оглянулся на реактор, покосился на ладонь. «Там даже пыли нет. И фонит не сильнее, чем здесь. И мы оба по уши в ипроне. Чего дёргаться⁈»

…Гедимин уже ополоснул руки, когда Унурат вцепился в его запястье и снова сунул ладонь сармата в меевый раствор. Тот не стал сопротивляться — командир и так с трудом сдерживал ярость.

— Чисто, — сармат подставил дважды промытую руку под дозиметр. — Я же говорил — это неопасно. Можешь сам попробовать.

Унурат скрипнул зубами.

— Ты в себе⁈ Это реактор! Ничего внутри не трогать даже пальцем! Ты бы ещё в корпус полез!

Гедимин сузил глаза.

— А там есть элементы, нуждающиеся в проверке, — сказал он. — И это важно. Вы туда что, вообще не заходите? А кто проверяет активную зону?

— Никто, — шрам на лице Унурата нервно подёргивался. — Туда не лазят. А что делать с тобой? Куда тебя понесёт в следующем реакторе⁈

Гедимин мигнул. «А вот сейчас мне выпишут какой-нибудь недопуск… Кто знал, что они такие нервные⁈»

— Идём уже, — буркнул он. — Работать-то надо.

Унурат крепко, до хруста пластин вцепился в его плечо и потащил в туннель. Гедимин покосился на флюоресцентные пометки на стенах, прикинул направление — шли они к второму энергоблоку.

…В этот раз он не трогал реактор — Унурат следил за ним, казалось, каждую секунду. Всякий раз, отрываясь от сканирования, сармат замечал, что лицевой щиток командира повёрнут к нему. Возможно, на сканер Унурат тоже поглядывал — во всяком случае, все точки с ним обходил. Прибор не мигал красным, да и «ремонтное чутьё» молчало, — никакую неисправность сарматы не пропустили.

…«А состав-то мой,» — Гедимин криво ухмыльнулся, глядя на корпус третьего реактора. Тот даже блестел по-другому, и сармату рядом с ним было спокойнее — хотя кванты рикошетили, как хотели, и «сигма» сочилась, не встречая препятствий. Он сам не заметил, как протянул к корпусу руку — а в следующую секунду ему уже вцепились в запястье.

Чужую ладонь он стряхнул легко — хватка у «марсианина» была не такая уж крепкая. «Экран проверяю,» — быстро сказал он, поднимая сканер. Унурат молча погрозил ему кулаком и указал на шлюз.

— Мать твоя колба! — выдохнул он уже в санпропускнике. Сарматы дошли до него «чистыми» — даже рамка на входе не пискнула. «А я думал, он успокоится,» — мелькнуло у Гедимина в мозгу.

— Шлем… нет, пластины все на месте, — Унурат направил на голову сармата сигма-сканер. — Когда успел хапнуть дозу⁈ Или ты такой уже к нам пришёл? Может, тебя в медотсек на проверку?

Гедимин досадливо сощурился.

— Сдашь меня охране?

Унурата передёрнуло. Он резко отвернулся и включил распылитель — будто «чистый» скафандр нуждался в поливе дезактивирующим раствором.

… — Ну как? — Фиах, едва завидев сарматов, с нервной ухмылкой поднялся им навстречу. — Все три прошёл? Сканы собрал? Ничего, не пугался, не цепенел?

Шрам на лице Унурата дёрнулся.

— Он не цепенеет. Он суёт руки в реактор. Лучше бы цепенел!

В ангаре стало тихо. Гедимин угрюмо сощурился.

— Я дотронулся только до корпуса, — пробормотал он. Обходчики быстро переглянулись. Фиах потянулся к затылку.

— Г-гедимин… а ты на эа-мутацию давно проверялся?

Унурат сердито фыркнул.

— Не до смеха! Он не понимает, где находится. Ему вообще можно тут работать?

Эйриг беспокойно зашевелился.

— Этого выгоним — точно пришлют недомерков. Вшестером, да ещё Фиах с его рукой…

— Да чего я не понимаю… — пробормотал Гедимин, растерянно пожимая плечами. Фиах потянул его за руку, жестом велел сесть.

— На кой метеороид ты трогал тот корпус⁈ — он заглянул сармату в глаза. — Опять что-то померещилось?

Гедимин подобрал сфалт и повесил за плечо. Говорить ему не хотелось.

— Кет… Гедимин, — Унурат повернулся к нему. — Мне в отряде нужны бойцы, здоровые на голову. Ещё неделю мы на тебя посмотрим. Но пока — ты подозрителен.

Когда Гедимин выходил из ангара, соседние ворота открылись. Двое филков в форме обходчиков уставились на него и быстро переглянулись. Ворота захлопнулись.

05 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Обходчики ввалились в медчасть. Удивлённый Гедимин задержался было в дверях, но его втянули следом. Тут же кто-то охнул — сармат, занявший слишком много места, прижал его к стене. Медик посмотрел на вошедших из-за перегородки и ухмыльнулся.

— Ликвидатор? Ничего не перепутали?

— Он обходчик — и с нами, — буркнул Унурат, выдёргивая Гедимина из группы. — И его смотрите как следует. Ведёт себя очень странно. Не подчиняется приказам, не понимает, где находится…

— Ты сейчас где? — спросил медик у Гедимина. Тот недовольно сощурился.

— В медчасти. И приказы я выполнял.

Медик покосился на помрачневшего Унурата и еле слышно хмыкнул.

— Гедимин Кет? Тебе на той неделе пункцию делали. Давай руку.

На кровезаборник, кажется, уставился весь отряд. Только Фиах не смотрел — двое медиков возились с его фиксатором.

— Чисто, — медик, убрав образец из-под сканера, пожал плечами. — Вы его кожу видели? Он радиацию ел, пил, ей грелся. Откуда мозгу остаться в норме⁈

Унурат хотел что-то сказать, но тут его окликнул Фиах — и Гедимин уже по этому оклику понял, что что-то не так.

— А сразу нормально починить было нельзя? — Унурат недобро щурился на медиков. Фиах удручённо разглядывал предплечье. Без фиксатора даже Гедимину было видно, как криво на костях лежат мышцы, — от неровно сросшейся «основы» перекосило всю «конструкцию».

— А не гнать на работу в первые дни было нельзя? — в тон Унурату ответил медик. — Или он так и ходит, пока руку окончательно не заклинит — или на операцию. И в этот раз все три недели сидеть тихо!

Унурат с присвистом выдохнул сквозь зубы. Эйриг, остановившийся в дверях, беспокойно шевельнулся.

— Фиах, лечись. Не надо было тебя и в прошлый раз дёргать. Унурат, давай быстрее — нам ещё на смену…

…В ангар Унурат не пошёл — громыхнул дверью за спиной Гедимина. Ремонтники подавленно переглядывались. Гедимина никто не трогал; он оделся в рабочее, прислушался, не выйдет ли на связь «Вайтрок», криво ухмыльнулся глазу, выглянувшему из стены, и сомкнул нагрудные пластины. «Надо бы мне посидеть тихо. Никого не пугая.»

…На часах было пять минут седьмого, когда «чистый» шлюз громыхнул — кто-то снова швырнул створку с излишней силой. «Вот надо бы поправить, чтобы так легко не летала,» — подумал Гедимин. «Пока не разбили на нервах.»

— Сюда, — бросил Унурат кому-то за спиной. Он остановился у стены, мрачно глядя на сарматов. Секунду спустя из шлюза осторожно выбрался филк в форме обходчика. В руке он держал ремонтную перчатку, под мышкой — пятнистый скирлиновый свёрток.

— Вот. Придали на усиление, — Унурат криво ухмыльнулся. — Кому напарника?

— Меня зовут Борга, — добавил филк.

Помрачневшие обходчики почти секунду переглядывались. Затем Эйриг двинулся к выходу.

— Идём уже, работа не ждёт. А это верни туда, где взял.

— Угу, — буркнул другой сармат, вслед за Эйригом старательно огибая пару у выхода. Лицо Унурата дёрнулось — он будто хотел ухмыльнуться, но считал, что должен сдерживаться. Борга проводил третьего обходчика хмурым взглядом и покосился на свёрток под мышкой.

— Со мной пойдёшь, — сказал ему Гедимин, пропуская на выход четвёртого обходчика; тот остановился на пороге и обернулся, растерянно мигнув. — Свёрток тут положи, будет мешать.

Унурат, подавшийся было к воротам, развернулся.

— Тут нет ниши для твоего барахла. Куда хочешь…

— Кидай в мою нишу, — Гедимин двинулся к седьмой выгородке. Филк пошёл за ним. Краем глаза сармат видел, как обходчики в шлюзовой камере быстро переглядываются и недобро щурятся. Ниша пискнула, закрываясь на ключ. В «предбаннике» кто-то разочарованно хмыкнул. Гедимин сузил глаза. «Чего им? Хотели у филка что-то украсть? Испортить? Что за дурь⁈»

Они с филком ожидаемо отстали, но Гедимин уже знал обычный маршрут и скорость осмотра — и даже не стал ускорять шаг.

— Ты план обхода знаешь? — вполголоса спросил он, когда филк поравнялся с ним. — Тебе Унурат дал схемы?

Борга вскинул на него удивлённый взгляд и еле слышно хмыкнул.

— Всё со мной, — он щёлкнул по ремонтной перчатке. — Я дефектоскопист из дежурной бригады, так что не беспокойся. Слушай, а твоё имя…

— Гедимин, — буркнул сармат. — Сканируй узлы, а я возьму пробы.

— Замётано, — Борга криво ухмыльнулся.

…Гедимин долго наблюдал за филком — сначала пристально, потом, успокоившись, вполглаза. «Дефектоскопист, руки не болят, — ясное дело, будет работать быстрее. Самое то для филков — сверять сканы со схемой. Вот что тут делают нормальные сарматы — этого я не знаю…»

— По объектам разойтись! — скомандовал Унурат. Гедимин поймал на себе его цепкий взгляд и, ускорив шаг, свернул за угол. Над головой нависала поджавшая «ветви» энергомачта. Сармат направил сканер на её опору, сдвинул выше, к участкам, уязвимым для облучения. Пара шагов в сторону — и «ремонтное чутьё» вяло шевельнулось. «Крепления? А, не основные. Страховочные. Гайка сползла на пол-оборота,» — сармат покосился на филка со сканером. «Сказать? Сам увидит?»

Борга взглянул на экран и слегка сощурился. Скан рядом с контрольной схемой окрасился жёлтым.

— Гайка… — филк покосился на «ладонь» ремонтной перчатки. — Вот незадача…

Он потянулся к передатчику, но остановился, ни на что не нажав.

— Гайка… — повторил он с тоской в голосе. — Вот не люблю я всё это… а вызвать, так сразу начнётся…

Гедимин хмыкнул.

— На гайки тоже положено звать дежурных?

— Вот то-то и оно, — пробормотал Борга; он крепко задумался и вряд ли слышал вопрос. — Никто это дело не любит. И бегать через всю станцию — тоже. Тем более — за гайкой. На смех поднимут…

Он со вздохом подтянул ремонтную перчатку и оглянулся на Гедимина.

— Ты сканируй. А я попробую… — он снова вздохнул. — Устранить эту неисправность.

Гедимин молча отодвинул его в сторону и полез в механизм. За спиной радостно хмыкнули.

…Повеселевший филк просканировал последний узел и с ухмылкой повернулся к Гедимину.

— Тут всё. Идём искать бригаду?

Сармат покосился на часы.

— Особо не спеши. Они ещё минут пять провозятся.

Он украдкой дотронулся до стены. «Скафандр закрыт, я хранителя не чувствую. А вот он меня — вполне может. Надо всё-таки найти способ…»

— Спасибо, что выручил с гайкой, — сказал Борга. — Я так-то умею, просто…

Он слегка поморщился, глядя на свои руки.

— С лучами и схемами мне как-то проще. А ты механик?

Гедимин молча указал на полоску на груди и ускорил шаг. «Дежурный ремонтник. Кривится на механизмы. Как он в бригаду-то попал?.. А, будто обходчики лучше, — работают на ИЭС, от реактора шарахаются…»

…Обходчики, уже в «гражданском», разошлись по ангару. Филк устроился на краешке стола и задумчиво перелистывал инструкцию. Гедимин рассеянно порылся по карманам, ничего полезного не нашёл и недовольно сощурился. «Пора пополнить запасы деталей. Посмотреть в лаборатории, — наверняка что-то осталось…»

Унурат, сверяющий журналы, повернулся к Гедимину и одобрительно хмыкнул.

— Мелкая неисправность, устранение… А ты внимательный. Жди поощрения. Пара койнов — всё-таки лучше, чем ничего.

Гедимин мигнул. «Так за ремонт своими силами… поощряют⁈»

— Этого тоже поощрят? — хмуро спросил Эйриг, кивнув на филка. — Не жирно будет?

— Тут указан Гедимин, — отозвался Унурат. — Ему и заслуга. Жаль, что Фиаха с ним в паре не было…

— Да, Фиаху поощрения были бы не лишними, — кивнул Эйриг. — Когда он вернётся, недомерка заберут? Ты же обещал…

Унурат поморщился.

— Как решит администрация. Не хочу я обвинений в саботаже. Будто ты их не знаешь…

…Гедимин чуть задержался на пороге — и подошёл к Унурату, когда тот у шлюза остался один.

— Надо спросить…

Шрам на лице марсианина дёрнулся, собрав кожу в складки.

— Да понимаю я! Но куда его девать — в ангаре оставить⁈

Гедимин растерянно мигнул. «Он вообще о чём?»

— Говоришь, за ремонт поощрили, — быстро сказал он. — Всегда поощряют?

Тут же успокоившийся Унурат кивнул.

— Да, если нашли и сами устранили — это в зачёт. И тебе, и бригаде. Мы ж ремонтная служба!

— Чего тогда не пустил поправить клапан? — спросил Гедимин.

— Клапан?.. — Унурат отвёл взгляд и странно дёрнул плечом. — Да мало ли что ты там…

Он покосился на полоски на скафандре и осёкся.

— Ты, когда куда-то лезешь — сначала говори, ладно? Мелкий ремонт поощряется. А разломанные потолки — нет.

— Там обычная подвижная панель, — Гедимин угрюмо сощурился. — Её заело — давно не двигали. Ладно, буду говорить.

Шрам снова дёрнулся — теперь уже непонятно отчего. Унурат шагнул в сторону, остановился и шумно вздохнул.

— Что с филком? Его так на тебя и записывать? Три недели, пока Фиах не выйдет…

Гедимин пожал плечами.

— Он нормально работает. Не хуже других. Мне не мешает.

06 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Таймер задребезжал за пять минут до побудки. Гедимин перевернулся на другой бок, пошарил у матраса, — под рукой зазвенело. Он зажёг фонарь. Подобранная проволочная «вертушка», зажатая меж пальцев, закрутилась, позвякивая. Гедимин смотрел на вращение нанизанных бусин. В груди ничего не шевелилось. Заскучавший мозг начал пересчитывать обороты, и Гедимин смял «вертушку» и сунул в карман. «Всё. Кажется, привык. Теперь можно пустить на цацки. К нормальной физике быстро привыкаешь…»

— Уран и торий! — кивнул он Унурату; тот пришёл первым, в ангаре ещё никого не было.

— Ага, — отозвался тот и больше не издавал ни звука, пока переодевшийся Гедимин не сел за стол и не выложил проволоку и бусины.

— Это тебе зачем?

— Размять руки, — отозвался Гедимин, сваривая обрезок металла в колечко-восьмёрку. Пальцы казались ему неуклюжими — успели отвыкнуть от мелкой работы.

— Стол не прожги, — буркнул обходчик, снова утыкаясь в голографический журнал. Гедимин мигнул, покосился на защитное поле, прикрывшее столешницу, — столу уж точно ничего не угрожало. «А я ведь не видел, чтобы кто-то из бригады возился с цацками,» — мелькнуло в голове. «Ну… это вроде бы не противозаконно.»

Обходчики прибывали. Гедимин рассеянно пересчитывал их — «ещё один пришёл, четырёх не хватает…». Когда половина была на месте, он накрыл почти готовую цацку защитным полем и вытер руки. «Ещё троих дождёмся и пойдём. Двоих слышу — болтают в шлюзе.»

Внутренний шлюз почему-то держали открытым уже секунды три. Двое сарматов застряли на пороге и никак не могли наговориться. Гедимин оглянулся на них и увидел за ними третий силуэт — небольшой, на пару голов ниже. Филк топтался за перегороженным шлюзом, но обойти сарматов не мог.

— Эй! — услышал Гедимин его сердитый возглас. Сарматы, будто этого и ждали, заговорили ещё громче. Те обходчики, кто был в ангаре, смотрели на них. Унурат хмурился, но молчал. Эйриг одобрительно ухмылялся.

Гедимин, угрюмо щурясь, шагнул к выходу.

— Разошлись, — негромко скомандовал он, поднимая руку. Сарматы проворно выскочили в ангар и шарахнулись к стенам. Борга, сердито фыркнув, прошёл мимо них.

— О, филк. Не заметили, — ухмыльнулся один из «болтунов», быстрым движением протягивая руку к его затылку. В ту же секунду он взвыл — ладонь Гедимина крепко сжала запястье. «Перестарался?» — подумалось тому, и он чуть ослабил хватку. Сармат взвыл ещё громче и задёргал рукой, пытаясь высвободиться. «Не сломал,» — убедился Гедимин, медленно разжимая пальцы.

— Кет, хватит, — вмешался Унурат. — Вы, двое, — работать сегодня собираетесь⁈

Один из сарматов шмыгнул к раздевалке, чуть не столкнувшись с филком. Второй прижал запястье к груди и болезненно поморщился.

— Работать? С одной рукой⁈

— Не позорься, — буркнул Унурат. — От синяка не отвалится.

…Руку он тереть перестал ещё в пожарном депо — Гедимин следил за ним вполглаза, опасаясь, что, и правда, перестарался. Борга, поймав его взгляд, едва заметно ухмыльнулся.

— А у тебя крепкая хватка.

— Скафандр, — буркнул Гедимин, покосившись на перчатку. Он украдкой просунул коготь под пластины, подвинул два слоя ипрона, — теперь рука чувствовала ровное фантомное тепло. «Чует меня хранитель? В руке есть нервы. Не мозг, но — если я его чую, он тоже может…»

— Кет! — окликнул его командир, глядя на сканер. — У тебя в руке прореха. Сейчас к реакторам — прижжёт!

— Там ещё два слоя флии, — буркнул Гедимин, заделывая «прореху». «Внимательный, мать его пробирка… Слишком много сканеров тут, вот что.»

…Гедимин задержался у выхода — он обычно пропускал торопящихся сарматов. Борга пошёл к шлюзу, и тут же следом, ускорив шаг, шмыгнул сармат-обходчик. «Куда он так…» — додумать Гедимин не успел — сармат на скорости вжал Боргу в ребристую стенку.

— Эй! — вскрикнул тот, потирая плечо.

— А. Не заметил, — бросил сармат на бегу. Впереди, по ту сторону шлюза, кто-то насмешливо хмыкнул.

Догнать сармата было несложно. Стенку с выступами Гедимин искать не стал — прижал его к первой подвернувшейся, придавив локтём рёбра.

— Кет! — крикнул командир, останавливаясь в дверях.

— Сам не следишь, так я буду, — отозвался Гедимин, прижимая сармата крепче. Тот захрипел.

— Оставь филка в покое, — сказал Гедимин, глядя в выпученные глаза. — Остальных тоже касается. Кто чем хочет помериться — меряйтесь со мной.

— Пусссти, — прошипел прижатый сармат, судорожно дёргая головой. Сзади Унурат постучал по скафандру.

— Вылезешь ты ещё из защиты, — еле слышно прошелестело за спиной. Когда Гедимин, отпустив помятого сармата, обернулся, сзади никого не было. Унурат шёл в пяти метрах впереди, сердито шипя на притихших обходчиков. Борга вынырнул из-за угла, посмотрел на Гедимина снизу вверх и дёрнул углом рта.

— А ты быстрый. Так сразу и не подумаешь.

Кто-то из обходчиков повернулся к ним. Гедимин перехватил его взгляд, пристально посмотрел в глаза, — сармат, вздрогнув, быстро отвернулся. Борга украдкой потёр плечо. Гедимин болезенно поморщился.

— Ты осторожнее с ними, — проворчал он. Под рёбрами ныло, будто не он, а его придавили к стене. «Мартышечьи повадки… Вот к ним я так и не привык.»

… — По объектам разойтись!

Гедимин и Борга свернули за угол. Сармат направил сканирующий луч на очередной контрольный участок. «Ремонтное чутьё» молчало. «Всё-таки от обходов есть толк,» — думал сармат, заполняя таблицу «сканов». «Чаще смотрят — меньше пропускают…»

— Эй, — Борга чуть повысил голос, пытаясь заглянуть сармату в лицо. — Говорю — ты мне помог, спасибо.

— Угу, — буркнул Гедимин. — Надеюсь, уймутся.

Ему вспомнилось шипение в спину, и он брезгливо поморщился. «Пока я вижу — может, и уймутся. А до чего ещё могут додуматься…»

— Ага, было бы неплохо, — Борга криво ухмыльнулся. — Хорошо помог. Только — не за так ведь, да?

Гедимин мигнул.

— Знаю, что не за так, — проворчал филк. — Говори тогда сразу.

«Что он вообще приду…» — Гедимин сердито сощурился. «Теск, ты идиот. Вот же шанс спокойно заняться, чем хотел. Хотя бы пока бригада не видит. Не будут же они сканерами сквозь реактор шарить…»

— Кое-что надо, — он понизил голос. Филк слегка сощурился, но кивнул.

— Так я и думал.

Гедимин оглянулся через плечо.

— Я иногда буду делать странное. Не лезь, не шуми и никому не рассказывай. Тогда поладим.

Филк мигнул.

— Странное? — переспросил он, отступая на шаг. — Если это дивер…

— Станцию не трону, — быстро пообещал Гедимин. — Тебя тоже.

Борга пару секунд с сомнением смотрел на него, потом нехотя кивнул.

— Если что-то незаконное — ты же сам понимаешь…

— Угу, — Гедимин сдвинулся к следующей контрольной точке. Сердце сделало лишний удар. Он тронул стену и сдвинул щитки на запястье. «Так и пойду. Оно меня слышит. Может, выйдет на связь.»

Филк покосился на его руку, но ничего не сказал. Гедимин прислушивался к колебаниям фантомного тепла. Через пару минут на коже шевельнулось первое тонкое волокно.

— Приём, — прошептал сармат. Филк на краю поля зрения вздрогнул и повернул голову. Волокно зашевелилось, выпуская короткий отросток. Потом переползло на локоть.

— Проверяем твои механизмы, — прошептал Гедимин; сосредоточиться на мысленных картинках никак не удавалось, и он не был уверен, что хранитель хоть что-то понимает. — Если что-то сломано — скажи.

Тёплая волна толкнула сармата в грудь. Щупальце перебралось на загривок и там прилипло к коже. Иногда оно выпускало отростки. «Что оно думает — не поймёшь,» — Гедимин машинально потрогал загривок. Щупальца пощекотали ладонь.

Так они и сидели, иногда перебираясь от затылка на плечи, пока сармат обходил корпуса, стараясь не попадаться под командирский сканер. На третьем энергоблоке он рискнул назвать станцию «по имени». Щупальце шевельнулось, немного потеплело, но на этом дело и кончилось.

— Ладно, до завтра, — Гедимин медленно задвинул пластины. Волокна растаяли на долю секунды раньше — сармат надеялся, что не прищемил их. «Раньше он, кажется, был общительнее,» — Гедимин тихо вздохнул. «Отвык. Кто тут с ним общался, — Гварза, что ли?.. Даже он два года не показывался. А от Маккензи дождёшься общения…»

…На входе в узкий шлюз Гедимин приостановился, прикрывая спиной проём. Борга, пропущенный вперёд, покосился на него и едва заметно ухмыльнулся. Двое обходчиков, заходя следом, оглянулись на Гедимина и старательно обогнули филка. Сармат видел, как их лица дёрнулись в странных гримасах. Он пустил под броню воду, прислушиваясь к ощущениям под открытыми клапанами; вода была тёплой, реакцию на неё легко было спутать с фантомным теплом. «Ага. Вроде есть контакт. Привыкнет — может, со временем разговорится…»

07 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Это с расчисток, — Иджес высыпал на стол пригоршню серых камешков. — Не бойся, я их проверил — всё чисто.

Гедимин благодарно кивнул.

— Это что за зверь? — Иджес заглянул под его руку. Работа над очередной «цацкой» шла медленно — множество мелких деталей ещё предстояло соединить так, чтобы конструкция могла свернуться в кольцо. Особенно тяжело давались проволочные прожилки на прозрачных «стеклянных» крыльях.

— Это тоже… из тех краёв? — Иджес неопределённо махнул ладонью. Гедимин покосился на чертёж и кивнул.

— Что-то вроде… летающего трилобита. Забавные зверьки…

— Три… кого? — Иджес озадаченно хмыкнул и полез в справочник ликвидатора. Гедимин сделал расходящиеся надрезы на зажатой в тисках пластинке. Серый расплав потёк по ним, застывая на дне желобков. «Да, так проще, чем с металлом,» — думал сармат, дожидаясь, пока жидкий фрил «схватится». «Теперь закрыть надрезы сверху…»

— М-да… — протянул Иджес, заглядывая через другое плечо; кажется, трилобитов он в справочнике нашёл, но всё равно остался озадаченным. — Так ты говоришь — в тех краях… там всё, что вращается, — взрывается? Камень, кусок фрила… Вот так просто — раскрутил, и бахнуло?

— Угу, — Гедимин не уследил за температурой расплава, и фрил начал застывать раньше времени. Сармат наклонил пластинку, пытаясь подогреть только жидкость. Она с трудом перевалила через уже застывшие бугорки. «Так узлы и останутся,» — Гедимин недовольно сощурился.

— А ведь легко было бы воевать с «макаками», — задумчиво сказал Иджес. — Никакой тебе добычи реактивов, возни со взрывчаткой, с разрядниками. Слепил кругляш из глины — вот тебе и снаряд.

— «Макаки» тоже кругляши лепить умеют, — пробормотал Гедимин, щурясь на «запоротое» «крыло». Никто, кроме него, на «узлы» в прожилках не обратил бы внимания, но сармату они резали глаз.

— Да, тоже верно, — вздохнул Иджес. — Какую штуку ни придумай, её сразу к себе утащат. Хоть тот же ирренций… А вот были бы штуки, что работают только у сарматов! А никто другой к ним и притронуться не может. Там, в ваших краях, такое встречается?

Гедимин покачал головой.

…Спать сармат лёг за семь часов до подъёма — и надеялся, что хотя бы в этот раз они не промелькнут, как одна минута. После сорокачасовых суток Равнины мозг никак не мог перестроиться. «Что, уже?» — недовольно подумал он, когда — по ощущениям, почти сразу же — что-то зацепило его ладонь. Сигнала побудки сармат не услышал и попытался провалиться обратно в сон — но его выдернули ощущения в ладони и чей-то шёпот.

— Он что, и спит в скафандре?

— Псих, — прошептал другой; голоса показались Гедимину смутно знакомыми. Кто-то возился с его ладонью, пытаясь поддеть чувствительную пластину. Потом уронил кисть и сместился к запястью.

— Ага, поддалось… Hasu! А тут где шов?

— Дай глянуть… Оно вскрывается, я точно помню. Как раз посредине руки. Ты, наверное, не там ищешь…

Кисть упала неудобно, Гедимин машинально шевельнул пальцами. Кто-то резко выдохнул.

— Хватит ковыряться! Бей, и так проломишь!

Гедимин открыл глаза, вскинул руку, но на долю секунды опоздал — арматурина скользнула по предплечью. Верхний слой обшивки треснул, броня загудела. Сармат качнулся вперёд, вцепился пальцами во что-то охнувшее. Перед глазами мелькнул прут арматуры. Вторая рука ухватилась за складки плотного скирлина. В левом ухе загудело — арматурина всё-таки зацепила наушник.

«Saat hasesh!» — вспыхнуло в мозгу и погасло. Сармат ударил один ухваченный «предмет» о другой, потом ещё дважды. Кто-то из них вскрикнул, оба обмякли. Под потолком вспыхнул свет. Дверная створка влетела в паз.

— Теск! — крикнул с порога комендант, шарахаясь обратно в коридор. Гедимин разжал руки. Двое сарматов скорчились на полу, закрывая разбитые лица. Рядом валялись два толстых прута, каждый по полметра длиной. Конец одного из них слегка сплющился. «Сталистый фрил,» — мелькнуло в голове сармата. «Где только взяли…»

— Он… — прохрипел один из налётчиков, пытаясь приподняться. Гедимин несильно пнул его в бок. Комендант, так и замерший посреди коридора, охнул.

— Вломились в отсек, напали во сне, — быстро проговорил Гедимин, показывая филку след от арматурины на руке и поворачиваясь повреждённым наушником. — Могли бы убить. Охрану позвал?

…На когтях осталась кровь — сармат машинально в кого-то всадил их. Почистить не успел — в барак вошёл патруль. Следом с грохотом выкатилась в коридор самоходная тележка медчасти.

— Ага, — патрульный махнул сканером над арматуриной, поднял её, осмотрел сплющенный конец, перевёл взгляд на свежую щербину на шлеме. — Замах был что надо. Знаешь их? Ссорились?

— Они из одной бригады, ремонтники на ИЭС, — доложил охранник, копающийся в наручном смарте.

— С утра всё было тихо, — донеслось из коридора — там расспрашивали коменданта. — Ну да, заметил бы. Он не выходил, точно. Зашёл к себе и лёг. Не знаю, не следил. Но ходит всегда в нём. Может, прирос.

— Рваные раны, сотрясение мозга, перелом костей носа… да, плевра нарушена незначительно, — медик, проводив тележку с ранеными, развернулся и помахал передатчиком из коридора. — Чем ты их так? А-а. Хорошие когти. Чуть-чуть до лёгкого не достал.

Гедимин угрюмо сощурился. Патрульные переглянулись.

— Напали-то на него, — сказал один. — Самооборона, как есть.

— Выдирать когтями сердце — перебор, — отозвался другой. — Он со станции. Так туда и пойдёт — с когтями в крови?

— До утра подержим? — неуверенно предложил третий. — Нужно же станцию уведомить. Надо им там такое или нет.

«Такое…» — Гедимин покосился на окровавленные перчатки. «Зачем я когти выпустил? И так бы не вырвались. И эти ещё… Чего их принесло-то? Из-за вчерашнего? М-мать моя пробирка…»

— Давай в карцер, — буркнул патрульный. — До утра, а там посмотрим. Сам пойдёшь, или «чёрных» позвать?

…Остатки розоватой воды утекли в сток. Гедимин с сомнением посмотрел на мокрые когти. «Ладно, продезинфицируем нагревом…»

Он думал о сфалте, валяющемся под матрасом в бараке. «Не полез бы кто обыскивать. Комендант там… или ещё кто-нибудь с арматурой. Чего они на меня взъелись? Был бы без скафандра — наверное, не выжил бы… ну, руку точно сломали бы.» Он покосился на жёлтую проплешину на предплечье. Рука под ней даже не чесалась — ипроновые щитки приняли удар на себя.

Дверь лязгнула.

— Выходи давай, — буркнул охранник. — Зря только воду перевёл!

В коридоре стоял угрюмый Унурат. При виде Гедимина его слегка перекосило, он резко отвернулся и махнул рукой.

— Бегом на объект! Двух филков в отряд всунули, — доволен⁈

Гедимин ошалело мигнул.

— Полбригады разом выбыло, — Унурат уже шёл по коридору, не оглядываясь, но сармат быстро нагнал его. — Двое в больнице, хорошо, не насмерть. Ещё тебя по карцерам искать…

Гедимин фыркнул.

— Это я по чужим отсекам лазил с арматурой⁈ — он сунул командиру в лицо повреждённый рукав. — Это вот что? У вас на станции так принято?

Унурат встряхнул головой и на мгновение стиснул зубы.

— Арматурой?.. Говорил же — не пихайте недомерков в отряд! Хватило же дури…

«Борга…» — Гедимин невольно поёжился. «Точно же. Вчера ещё шипели про скафандр. Решили, что сплю я точно без него… Борга! Он-то жив⁈»

— Что с филком? — быстро спросил он. Унурат скривился.

— На смене, ждёт. И ещё двое, тебе на радость. Расформируют наш отряд ко всем «макакам»! Двое, считай, выбыли на неделю, тут ты ещё…

«Живой,» — Гедимин облегчённо вздохнул. «Решили сначала меня — он-то один точно не отбился бы. Сарматы, saat hasesh…»

— Уйми недоумков, — посоветовал он, подойдя к Унурату вплотную. — Боргу не трогать, других филков тоже. В рабочее время, в нерабочее, — спрашивать буду с бригады.

— Уймись ты, — пробормотал Унурат, стремительно мрачнея, и ускорил шаг.

…Борга косился на свежие щербины на броне — заделать их Гедимин не успел — но ни о чём не спрашивал. Все — и «уцелевшие» сарматы, и трое филков — были молчаливы и задумчивы. Уже на первом энергоблоке, уходя за поворот, Гедимин услышал за спиной сердитый шёпот Унурата и бормотание Эйрига. Никто, кроме Борги, на сармата не смотрел; он потянулся было к пластинам, но тут же передумал. «В таком настроении только к хранителю лезть. Завтра поговорим.»

08 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Жёваный крот! — Иджес грохнул кулаком в стену. Гранит загудел.

— Щитки треснут, — пробормотал Гедимин, глядя на медленно чернеющий рукав — новый слой фрила ложился на золотистую полосу, прирастая к уцелевшим пластинам. «Теперь шлем снимать,» — сармат вспомнил о повреждённом наушнике и поморщился. «Вот неохота. Даже при Иджесе. Но надо.»

— Совсем ополоумели у своих реакторов, — буркнул Иджес. — Вот и скажи, что ЭСТ-лучи не выжигают мозг! Ты-то атомщик, вы привычные. А вот кто попало, да без скафандра… Этот твой Борга — он хоть дельный механик?

Гедимин качнул головой и поставил отстёгнутый шлем на верстак. Запах расплавленного фрила ещё не выветрился и обжигал ноздри.

— Борга — дефектоскопист.

— А… Это как Айзек, — Иджес поморщился. — Значит, четыре полоумка, ты и дефектоскопист. Есть кому чинить АЭС!

«Надёжные всё-таки наушники,» — Гедимин заглянул в извилистый канал внутри шлема и осторожно прикрыл его — там ремонт не требовался. «Кумала в своё время постарался. Вот как тут жить без скафандра⁈»

— Даже и не знаю, — Иджес о чём-то задумался. — И ты там один — не знаю, как. И Йигис с одними филками… Дронщики из них аховые, что бы они там ни мололи. И у тебя там уже всем мозги выжгло… А в две смены — уже я не потяну…

— Ты там о чём? — Гедимин убрал распылитель, прикрыл остывающий шлем защитным полем. Иджес досадливо сощурился.

— Думаю — может, к вам перейти? Хоть кто-то будет со здоровой головой. Но — тут Йигис… Йигису одному тоскливо тут будет.

— Нормальные из филков ликвидаторы, — буркнул Гедимин. «С арматурой на спящих не кидаются,» — добавил он про себя. «Где они взяли сталистый фрил? Где-то остались строительные свалки?»

— Ну, тебе и говорящая станция нормально, — проворчал Иджес. — Не знаю, атомщик. Думать надо. Если будет толковый дронщик на смену…

Гедимин старался не смотреть ему в глаза, но в груди потеплело. «А хорошо было бы снова работать вместе. Борга, конечно, в мои дела не лезет — но ему ведь и ничего не расскажешь…»

…Войдя в ангар, Гедимин услышал металлический лязг и хруст фрила. У «грязного» шлюза появилась восьмая выгородка. Унурат проверял, как закрываются дверцы. Внутри возился Эйриг, заталкивая выдвижной ящик в новую нишу.

— Помочь? — спросил Гедимин.

— И вот это ещё, — Унурат, не ответив, сунул за выгородку квадратный кусок рилкара. — Приступка. Мало ли, кому под потолок не дотянуться.

— Да невысоко, должен достать, — отозвался Эйриг, закрывая нишу. — Сейчас придёт — проверим.

«Выгородка для филков?» — Гедимин еле удержался от усмешки. Исподтишка он направил на новую нишу сканирующий луч. «И правда, выгородка как выгородка…»

— Главное, чтобы нам новых недомерков в отряд не насовали, — сказал Унурат; на Гедимина он упорно не глядел. — Троих за глаза хватит. А лучше бы и тех вернуть дежурным.

Эйриг заглянул в нишу над столом, достал инструкцию, полистал её и, сложив другой страницей кверху, бросил перед Гедимином.

— Читай, что будет завтра. На замеры тебе рано — постоишь на контроле. Не филков же ставить!

09 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Идём к реактору,» — думал Гедимин, ухмыляясь в респиратор. Кажется, одного его это и радовало — остальные обходчики хмурились и встревоженно переглядывались. «Не совсем к реактору. Ярусом ниже, к фундаментам сборок-накопителей. Но это всё равно рядом.»

Он думал, не оставить ли «просветы» в скафандре — Унурат сосредоточен на другом, вряд ли полезет со сканером — но вспомнил, что перед работами будут подняты аварийные экраны, и ипрон никакое излучение вниз не пропустит. «Оно и правильно — вся бригада без защиты, а там такой поток „сигмы“…» Гедимин восстановил в памяти устройство механизмов, вращающих сборку, — нормальных, земных, механизмов, не тех, что пришлось сооружать на Равнине. Сарматы шли по особо охраняемому коридору к блочному щиту управления, первому из трёх; обойти предстояло все — почему-то нельзя было предупредить всех по внутренней связи и дождаться, пока они поднимут экраны. «Инструкции, чтоб их… Ну ладно, другой работы всё равно сегодня не будет.»

На «другую работу» — штатный обход — сегодня отправились трое филков. Сарматы-Старшие вчетвером спускались под энергоблок — проверять вращающиеся механизмы, замерять амплитуду вибрации.

…Шлюзы ГЩУ открывались с тихим гулом и шипением. Гедимин вошёл в отсек последним. Близко к мониторам он подходить не стал — ему и от шлюза были видны и экраны, и пульты. После сияющих зеркал «Элидгена» щит управления казался тусклым, — подсвеченные схемы, ползущие графики, числовые табло… Гедимин машинально покосился на потолок в поисках выводящих зеркал и уходящих в стену блочных приводов. Увидел только гладкую матовую облицовку и светодиоды на стыках плит.

— Бригада для оцен… — начал было Унурат; филк-оператор, развернувшись к нему, переменился в лице и ошалело мигнул.

— Ликвидатор⁈ Вызова не было. Что-то произошло?

— Это с нами, обходчик, — быстро ответил Унурат. — Скафандр такой.

— Ну мать ваша колба… — оператор шумно выдохнул. — Вы в себе — так пугать⁈

Теперь на Гедимина уставились все — даже те, кому надо бы смотреть в мониторы. Сармат недовольно сощурился.

— Работать будем?

…На входе в технологические помещения висел дозиметр. Гедимин, проходя мимо, сверил его с наручным. «Подвирает на микрокьюген. Отметить на схеме?»

— Ты что, контролёр? — сердито спросил Унурат. — Оставь приборы в покое. Сканер в руки — и за мной!

Гедимин хотел было спросить, относится ли сканер к приборам, но прикусил язык. Первая пара обходчиков уже скрылась за ближайшим агрегатом; свет зажёгся ярче — тут были резервные источники, но включали их редко.

«Ничего руками не трогать,» — напомнил себе Гедимин. Он чувствовал только волнение; «ремонтное чутьё» молчало. Под пристальным взглядом Унурата он включил сканер. Здесь, под аварийными экранами, можно было работать напрямую, помехи не забивали сканирующий луч. «Станции, наверное, не по себе, когда что-то экранируют,» — шевельнулась в мозгу странная мысль. «Всё равно что руку отлежать. Или для неё тело — только активная зона? Но излучение ведь далеко дотягивается. Как щупальца… Такой экран может их прищемить?»

…К щиту управления вторым энергоблоком Гедимин не пошёл — остался за шлюзами. Двое охранников в радиозащитной броне подозрительно косились на него.

— Чего тебе нормальную форму не выдали? Другие же нормально ходят?

— Вдруг экран разойдётся, — буркнул Гедимин и показал генератор защитного поля. — Хоть успею их прикрыть.

— А. Разумно, — согласился охранник. — Только не успеешь. Если что, там мозги мигом выжжет. Так что сразу сигналь на пульт… Хм. А чего у дневной бригады скафандра не было?

— Они ж филки, — напомнил второй. — Им его не поднять.

— Не, надо сказать им. Правда — мало ли что…

…В ангар сарматы вернулись за пять минут до конца смены. Гедимин, выбираясь из скафандра, на долю секунды почувствовал, что стены на него смотрят. Взгляд был направлен с трёх сторон одновременно, и сармату показалось, что существо озадачено. Успел он только ухмыльнуться — кто-то из обходчиков прошёл мимо выгородки, и Гедимин влез обратно в броню.

— Нормально он справляется, — донеслось из ангара. — А кто тут не странный⁈

10 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Унурат был в ангаре. Он поднялся из-за стола, смерил Гедимина задумчивым взглядом и протянул крупный белый брикет.

— У тебя напылитель есть? — он подобрал ремонтную перчатку. — Идём в грязный шлюз. За четверть часа должны успеть. Чёрную обшивку сам сдерёшь, или помочь?

Гедимин мигнул.

— Зачем? — он посмотрел на белый брикет. «Нейтронностойкий фрил. Ничего, только слишком легкоплавкий. Но если в реактор не лезть — сойдёт.»

— Приказ администрации, — проворчал Унурат, надевая перчатку. — Чтоб не пугал своим видом сарматов. Ты ж не ликвидатор? Ну вот и нечего. Ходи как ремонтник — в белом.

…Гедимин поднял сканер, взглянул на рукав и вздрогнул — он успел забыть, какого теперь цвета его броня. Борга покосился на него и еле слышно хмыкнул.

— А ты теперь, кажется, ещё вдвое здоровее. Унурат уверен, что всех пугал именно цвет?

11 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Трилобит» из пятнадцати пар мелких сегментов свернулся в шар. Гедимин встряхнул цацку — «хвост» в «челюстях» держался крепко. Сармат развернул «трилобита» и отложил в сторону — готовый предмет его уже не интересовал. Только на долю секунды взгляд задержался на «запоротом» крыле. «Всё-таки надо было переделать…»

— Сегодня идём в реакторный. Если пустят.

Иджес, до сих пор молча наблюдавший за ним, сочувственно хмыкнул.

— Трудно ничего не трогать?

— Не знаю, кому это мешало, — проворчал Гедимин, вытирая белые перчатки. На новой обшивке любая царапинка и щербинка сразу бросались в глаза. «Каждый день её переплавлять, что ли⁈» — сармат покосился на пальцы и недовольно сощурился. «Что-то поделаешь руками — и будто со свалки выполз…»

…Борга поёжился.

— Лезть в сам реактор⁈ По мне, и зала хватит. У меня и дозиметра такого нет…

— Вот это — плохо, — угрюмо сказал Гедимин и покосился на свой дозиметр. «А у того, что носит Унурат, звуковой сигнал тоже отключён. В прошлый раз у реакторов ничего не орало.»

Шлюз открылся. В ангар вошли двое мрачных сарматов со свежими швами на лицах. Оба глянули на Гедимина, вздрогнули и обогнули его стол по широкой дуге. Борга злорадно ухмыльнулся им вслед.

— Бригада в сборе, — Унурат, вошедший за сарматами, довольным не выглядел. — Шестеро и филк. И если всем хватит мозгов, новых филков нам не добавят.

Он обвёл ангар выразительным взглядом. Эйриг сузил глаза, но кивнул.

— Проблем-то не будет? Карцер там, всякое…

— Отбил, — буркнул Унурат, направляясь к раздевалке. — Но если опять чего — может и не выйти. Повезло, что он их покалечил, а не они его…

…Коридоры оттока призывно светились. Гедимин старался не вглядываться. Он смотрел только на рябящее защитное поле и экран сканера. «Интересно, оно видит мою обшивку?» — вертелось в мозгу, как обычно, некстати. «Что она другого цвета? Или… да нет, откуда в сигма-диапазоне спектр видимого света…»

… — Другое дело, — буркнул Унурат, вслед за Гедимином выходя из-под третьего энергоблока. — Видно, что ты пришёл работать и ведёшь себя нормально. Если сам уйти не хочешь, можешь остаться. Нам в отряде сарматы нужны. Не то не смигнёшь, как напихают недомерков.

Гедимин пожал плечами.

— Тут нормально. Работаю и дальше буду.

Он хотел спросить, пустят ли его одного на следующий обход реакторного зала, но решил не торопиться.

…Борга, уже переодевшийся в «гражданское», сидел за столом Гедимина и задумчиво перелистывал инструкцию. Другие обходчики разбрелись по ангару и старательно смотрели мимо филка. Двое со шрамами отсели от него за самый дальний стол. Унурата не было — он отмылся и, не переодеваясь, куда-то ушёл.

— Вот, — сказал он, вернувшись, и бросил на стол плотный лист с отверстиями по краям. — Дополнение к инструкции.

Он отнял у Борги «свиток» и вставил в него новый листок. Эйриг, получивший дополненную «книжку» в руки, озадаченно на неё посмотрел.

— «При обследовании зон вероятного смертельного поражения включать в бригаду одного или… высшей защиты с ипроновыми сегментами, прикрывающими не менее…», — он, не дочитав, повернулся к Гедимину. — Ага. Теперь твой скафандр записан в инструкцию. Не, ну оно разумно…

— Интересно, что будет делать дневная бригада, — пробормотал обходчик за соседним столом. — И где она такую броню возьмёт…

12 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Сегодня у него было на два отростка больше,» — думал Гедимин, закрывая брешь в ипроновой броне; тёплое щупальце уже пару минут как соскользнуло с его загривка, оставив только ровный фантомный «нагрев» от близкого реактора. «Два отростка… и ещё я видел глаз. Ну, почти видел. Надо попробовать называть его по имени. Вслух. На мысленное не реагирует. Может, я думаю невнятно?»

Борга молча следил за ним; замеры он закончил ещё минуту назад и теперь ждал, когда Гедимин будет готов выйти «на открытую местность». Ни разу со дня «договора» он ни о чём не спросил, и сармат был ему благодарен.

— Тут мы закончили, идём, — сказал он. Борга быстро огляделся по сторонам.

— Гедимин… А они ведь приходили тебя калечить. А может, и убивать.

«А…» — насторожившийся было сармат сдержал облегчённый вздох. «О тех полоумках. Да и в ядерный могильник их. Сидят тихо — их счастье.»

— Могли, — согласился он. — Повезло, что с тебя не начали.

Борга поёжился.

— Пришли в чужой отсек убивать сармата. Ну, ты их отправил в больницу. А потом? Никакого карцера, ничего. Это так теперь делается?

Гедимин пожал плечами. «Карцер… Ну да, наверное, полагалось,» — вяло шевельнулось в мозгу. «Без разницы. Пока сидят тихо — пусть сидят.»

— Унурат их вытащил, — сказал он. — Как и меня. Как-то договорился. Двое — это же треть бригады. Заменить некем.

Борга поморщился.

— Было кем. Двое нормальных сарматов. Вместо двоих отморозков, готовых убийц. Ну да, чуть ниже ростом. Вы, и правда, по росту меряетесь?

Гедимин мигнул. «Я тех двоих в бригаду не взял бы, конечно. Всё-таки тут атомная станция. Но Унурат — он их дольше знает. Может, без филков под боком они нормальные…»

— Унурат боялся, что бригаду расформируют, — пробормотал он. — Её и так пытаются…

Борга громко фыркнул.

— Расформируют? Скажи прямо — сделают смешанной. Унурату чистота расы в бригаде важнее твоей жизни. Тебя ничего не смущает, нет?

Гедимин посмотрел на свои когти. После мытья в карцере он пару раз прокалил их и даже подержал над вскрытым реактором сфалта — но сейчас ему снова захотелось помыться.

— Те двое больше никого не тронут, — мрачно пообещал он. — И другим закажут.

Борга покосился на его когти и криво ухмыльнулся.

— Пока ты тут — уж наверное. Эти штуки, небось, экзоскелет порвут, не то что мясо. Но — странные у вас, Старших, приоритеты…

18 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Каждый из тонких прозрачных «стержней» был наполнен флюоресцентной краской. Их серебристые концы едва торчали из «стеклянного» шара — но сейчас, в полумраке, они светились сквозь мутноватый рилкар тёплой зеленью. Шарик умещался в углублении ладони, — пять сантиметров в поперечнике, миниатюрная модель Куэннского реактора.

— Возьми, — Гедимин протянул «модель» Иджесу. — Забавная штука.

— Ты для себя совсем ничего не делаешь? — Иджес, подержав «реактор» на ладони, бережно обернул ветошью и спрятал под броню. Гедимин пожал плечами.

— Цацки за всё цепляются. Не на потолок же их вешать.

Он зажёг свет. Взгляд всё время сползал к потайной нише, в которой лежала капсула с ирренцием. «Давно не было настоящих экспериментов…»

— А что станция? — спросил Иджес, нарушив затянувшееся молчание. — Заговорила? Не могу вот представить, как эта штука, излучение, — и прямо словами по-сарматски…

Гедимин тяжело качнул головой.

— Вроде привыкает. Иногда смотрит. Надо подождать, наверное. Может, не словами, но хоть какой-то контакт…

«Или всё-таки пробраться в активную зону,» — добавил он про себя. «Айзек же говорил, что надо гладить твэлы. Может, они от этого делаются общительнее…»

…Унурат встал из-за стола, смерил Гедимина угрюмым взглядом и кивнул на стапель.

— Что, проводить тебя в реакторный? Или сам справишься?

— Как хочешь, — сердце Гедимина сделало лишний удар, но он постарался ничем себя не выдать. — Мне ты не мешаешь.

Унурат выразительно хмыкнул. Обходчики переглянулись.

— Ладно. В этот раз — один. Сразу и пойдёшь. Точки не пропускать, проверять тщательно!

…Гермоворота закрылись за спиной. Гедимин не слышал их шипения — полностью экранированная броня не пропускала звук. Пару секунд он смотрел на зелёное сияние. Яркие потоки излучения казались ощутимо плотными — так и тянуло до них дотронуться. Гедимин сдержался. «Сначала — работа,» — напомнил он себе, отодвигая височные пластины. «Пусть реакторы меня чувствуют. А на последнем блоке попробую пообщаться…»

Хранитель сегодня был «в настроении» — ровное фантомное тепло почти сразу же расплелось на волокна и улеглось вдоль хребта, отростками обвив голову. Гедимин чувствовал, как они шевелятся на висках и смыкаются на макушке.

— Привет, — еле слышно прошептал он, растягивая защитное поле вдоль стен. «Ремонтное чутьё» молчало. «Вот излучатели сброса,» — узкие прорези, прикрытые радиозащитными пластинами, тянулись от пола до потолка вдоль «тел» накопительных сборок. «Ага, тут порядок…»

Щупальце коснулось его запястья и слегка нагрелось. Гедимин мигнул. Волна тепла снова пробежала от плеча к ладони. «Чего оно… Да, вспомнил. „Элидген“ так пытался указывать направление!»

Сармат пошевелил рукой. Ладонь остыла было, но снова нагрелась. «Сейчас она повёрнута… К реактору?»

— Погоди, — прошептал он, направляя сканер на очередную точку. Он помнил их наизусть, мог не шарить по стене, уткнувшись в схему, — его работа была почти закончена. Выждав пару минут, хранитель снова тронул его за руку, «разворачивая» к тёмному корпусу реактора. Гедимин, быстро оглядевшись, растворил защитное поле и шагнул к темнеющей стенке.

«А хорошо, когда никто не мешает…» — он с ухмылкой провёл по корпусу ладонью. Фантомное тепло текло по пальцам вверх к локтю. Сармат не сразу понял, что чувствует — свою радость или чужую. Хранитель заворочался, крепче обвил его руку. Гедимин обхватил тёплую стенку и уткнулся в неё шлемом.

— Я тоже скучал…

По зажмуренным векам хлестнул неприятный прерывистый свет. Сармат распахнул глаза, резко повернулся к шлюзу, — над воротами часто мигал красный проблесковый маячок.

…На выходе Гедимина, разумеется, ждали. Сопротивляться он не стал, только буркнул:

— Два блока ещё не проверены.

Височные пластины он опустил ещё в реакторном зале; с хранителем говорить не получалось, а с допрашивающими — не хотелось.

— Проверял герметичность корпуса, — в восьмой уже раз повторил он, рассматривая пол. Плитки были белыми, как его скафандр.

Сарматы, обступившие его, снова переглянулись. Один рассматривал экран смарта, время от времени пожимая плечами.

— Кто одобрил его перевод на ИЭС? Адмирал Вигарт? Надо бы запросить мнения «Сармы»…

— И на эа-мутацию проверить бы, — угрюмо пробормотал другой.

…Унурат, ушедший в одиночку проверять два энергоблока, вернулся только к концу смены. Не глядя ни на Гедимина, ни на помрачневших и озадаченных ремонтников, он махнул в сторону сармата передатчиком. На запястье Гедимина зажёгся экран. «Закрыть допуск…» — прочитал он, едва взглянув на прибор. Унурат мрачно кивнул.

— А будешь ли работать — решит «Сарма».

23 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Шлем на… — заговорил было дежурный на проходной, но, подняв взгляд на Гедимина, осёкся и махнул рукой. — Проходи!

Перед дозиметрической рамкой лежала стопка жёлтых шлемов. Гедимин, увидев их, ошалело мигнул. «Ипроновые⁈»

Внутри пластин из жёлтого нейтронностойкого фрила и впрямь был ипрон — слой в сорок атомов, если не меньше; но и этого хватало, чтобы филки, надевающие шлемы, недовольно щурились сквозь ипроновое стекло.

— Это зачем? — спросил Гедимин, пропустив одетую в шлемы бригаду к турникетам. Охранник скривился и кивнул на дозиметр.

— ЭСТ-лучевые всплески. Для мозгов опасно.

Сам охранник был в ипроновом шлеме; его форменный «капюшон» свисал за спину и цеплялся за спинку кресла.

«Всплески?» — Гедимин, пройдя под рамкой, глянул на дозиметр. График интенсивности сигма-излучения выписал зубец. Стрелка-указатель качнулась, разворачиваясь к ремонтным ангарам. Через тридцать секунд её снова крутнуло — в этот раз «вспыхнуло» на энергомачте.

«Неритмичные всплески… Мать моя колба!» — сармат, нахмурившись, потянулся к виску.

— «Вайтрок», приём!

— Эй! — кто-то, проходя мимо, ткнул его в плечо. Обернувшись, Гедимин увидел Эйрига. Тот подозрительно щурился на него.

— Какой ещё «приём»?

— Никакой, — буркнул Гедимин. — Ты про всплески знаешь?

— ЭСТ-лучи? — сармат оглянулся на ближайший дозиметр. На голову Эйрига был надет жёлтый шлем, капюшон «гражданского» комбинезона он нёс в руке.

— Это ещё днём. Мы не при делах. Говорят, бывает, — он снова смерил Гедимина подозрительным взглядом. — Шлем-то прикрой. Тянет тебя облучаться — твоё дело. Но не на работе, понял?

График снова дёрнулся. Стрелка развернулась к проходной. «Кипящее облако,» — сармат нехотя опустил височную пластину. Ничего, кроме слабого тепла, он так и не почувствовал. «Как будто хранитель сам куда-то забился… Надо следить за пульсацией. Может, угаснет.»

— Ага, — сказал сам себе Унурат, «посветив» на Гедимина сканирующим лучом. Сармат видел, как за секунду до этого рядом с командиром стоял Эйриг, и оба хмурились. Борга — тоже в ипроновом шлеме — озадаченно хмыкнул.

— Чего им опять от тебя надо?

Гедимин пожал плечами. Его занимал только график интенсивности. Пока сарматы добрались от ангара до пожарного депо, расстояния меж зубцами сократились на пару секунд. «Кипение усиливается,» — сармат огляделся по сторонам в поисках сигналов тревоги, вызванной бригады ликвидаторов или ещё чего-нибудь, подходящего к ситуации. «Чего они ждут-то⁈»

— Ага, готово… Эй! — Борга, сканирующий очередной узел, отдёрнул руку. Его дозиметр мигнул жёлтым светодиодом.

— Сигма? — Гедимин взглянул на свой прибор. Зубец на графике был на четверть выше предыдущего. «Идут чаще… и интенсивность повышается,» — по спине сармата пробежал холодок. «И, похоже, никто ничего делать не собирается. А разрядиться ему не на чем…»

Он сверился со схемой, — вспышки будто кружили по периметру энергоблоков, не подходя близко к самим реакторам. Это немного успокаивало.

— Что-то мне не по себе, — шёпотом признался Борга, когда очередная вспышка «сверкнула» совсем рядом. — Говорят, ЭСТ-лучи и периферийные нервы цепляют. Тебе хорошо, ты в броне…

«А был бы не в броне — попробовал бы выйти на контакт,» — думал Гедимин, угрюмо щурясь. «Спросил бы, в чём дело. Если это хранитель… а вот кажется, что это не хранитель. Эта штука от него отдельно. Как те… квантовые образования на Равнине…» Он, невольно вздрогнув, огляделся по сторонам. «Тут не Равнина. Откуда им взяться⁈»

Из ангара транспортного цеха выезжал пустой глайдер. Гедимин мельком заглянул в кабину — хмурый пилот был в жёлтом шлеме, довольно криво надетом и пристёгнутом. Войдя в ангар, сармат тут же забыл о чужих шлемах, — на запястье сверкнул жёлтый светодиод. Стрелка указателя замерла и снова дёрнулась, — две вспышки «ударили» почти подряд. «Полтора милликьюгена, и совсем близко,» — Гедимин быстро огляделся. «Ремонтное чутьё» молчало. «Даже глайдеры исправны. В кои-то веки понадобился сломанный…»

— Эй, Геди… — Борга, отошедший на десяток шагов, окликнул было сармата, но оглянулся на Унурата и замолчал. Тот, кажется, не слышал, — в цеху было шумно.

— Я взял точку, — Гедимин показал на сканер. — Её и отсюда видно.

Он прошёл вдоль борта глайдера. Машины подробно не сканировали — только мельком и то, что потенциально могло взорваться. Гедимин, стараясь не смотреть на вспыхивающий и гаснущий светодиод дозиметра, перевёл взгляд на дальний глайдер — и мигнул. Вместе с ним мигнул детектор — вспышка «ударила» в стену, разминувшись с машиной на полтора метра. Ещё одна «сверкнула» на самом глайдере. Стрелка-указатель замерла почти на секунду, уткнувшись в «брюхо» грузовика. «А ведь оно прицели…» — Гедимин вскинул «арктус». Пузырь защитного поля побелел, уплотняясь — и тут же вспыхнул изнутри. По ангару прокатился грохот. Потом заорали со всех сторон. Сквозь подрастворённую защитную плёнку просвечивал глайдер, рухнувший на бок. Развороченное днище дымилось.

… — На недомерков хоть крейсер сажай — не заметят!

— Когда прибыла машина?.. Ну вот, уже после обхода цеха. Местные механики куда смотрели⁈

— Глайдер был исправен, — отозвался помрачневший местный механик. — Если только вы сами что-то…

Унурат развернулся к нему, сжимая пальцы в кулак.

— Чушь, — отрезал сармат, сверяющий журналы. — Всё зафиксировано. Никто из бригады к грузовику не подходил. Купол был установлен за секунду до взрыва… Гедимин Кет, так тебя зовут?

Он повернулся к молчаливому сармату. Гедимин слушал перебранку вполуха. С тех пор, как взорвался аккумулятор в транспортном цехе, сигма-излучение перестало пульсировать — и больше сармата ничего не волновало.

— Зачем поставил купол?

— На скане видно, что с аккумулятором, — зашевелился Унурат. — За секунду до взрыва — уж наверное…

— Всё зафиксировано, — перебил его «сверщик». — Вы до той машины ещё не дошли. А эти двое и вовсе шли не к ней. Так зачем купол?

— А так неясно⁈ — огрызнулся Гедимин, кивнув на остатки глайдера. Кабина, залитая реагентами, ещё лежала под защитным полем; отцепленный кузов уволокли.

— Отвечай нормально, — «сверщик» сердито сощурился. — У тебя что, «ирида» сбоит? Сама собой срабатывает?

— Был треск из-под днища, — наконец Гедимин сообразил, что ответить. — Встречал такое. Всегда плохо кончается.

Сарматы переглянулись.

— Слух у тебя, конечно… — «сверщик» покачал головой. — Давно в механиках?

— Сорок лет, — буркнул Гедимин. «Говорить им про „кипящее облако“? Да ну, если до Гварзы, ядерщика, не дошло, — им-то как я объясню⁈»

— Чего он с таким опытом и навыками у вас ползает в хвосте? — «сверщик» повернулся к Унурату. — Пустили бы вперёд — может, и глайдер бы уцелел.

Унурат поморщился.

— Гедимин… недавно он у нас, — нехотя сказал он. — Но внимательный, это да.

…Отметка о поощрении «догнала» Гедимина в конце смены, уже в ремонтном ангаре. Борга, заглянув в передатчик, одобрительно хмыкнул.

— Слушай, а какой должен быть треск? Я в том шуме вообще ничего не расслышал.

— Потом покажу, — пообещал Гедимин, радуясь, что сарматы не краснеют. «Кипящее облако. Если бы не оно, глайдер бы ещё полгода проездил. До плановой замены. Но — лучше глайдер, чем реактор.»

25 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Чем он так грохочет?» — думал Гедимин. Он сидел в ремонтном ангаре; неподалёку, в выгородке вокруг стапеля, влезал в тяжёлую броню командир ремонтников. Громыхать, на взгляд Гедимина, там было совершенно нечему, да и возиться так долго — не с чем, но грохот не смолкал, пока Унурат, сердито щурясь, не выбрался вместе со скафандром наружу.

— Если Фиаха завтра не выпишут, я им сам руки переломаю, — мрачно пообещал он.

Гедимин шевельнулся было, но Унурат, едва на него взглянув, сердито фыркнул.

— Сиди! Что угодно, но этот недопуск с тебя не снимут. Ты б ещё со стержнями обнялся!

Вокруг захрюкали. Гедимин досадливо сощурился. «А может, и к лучшему, что они тут ни кварка не знают…»

— Хорошо, что тебя не выперли, — тихо сказал ему Борга, придвинувшись ближе. — «Сарма» — она обычно не разбирается. Им что принять, что выгнать, — одну кнопку нажать.

Эйриг из-за своего стола покосился на них и сдержанно хмыкнул.

— Что странно — два голоса за снятие недопуска. Из «Налвэна».

Шрам на лице Унурата дёрнулся.

— Вот пусть в «Налвэне» его и допускают. Их станция, их дело. А здесь… — он шевельнул плечами под тяжёлой бронёй и шумно вздохнул. — Если у Фиаха опять всё криво срастётся — пойду убивать.

26 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За полчаса до вечерней побудки в отсек постучался Эйриг.

— Идём Фиаха встречать. Выписали, — бросил он и, не дожидаясь, пока сонный Гедимин проморгается, захлопнул дверь. Сармат поднялся, встряхнул головой, отпил из фляги. «Выписали. Ну, посмотрим, что там с рукой… А Боргу заберут из бригады или оставят?»

Мысль «заберут» почему-то его огорчила.

…Вся бригада собралась у медотсека под кислыми взглядами филков-санитаров. Гедимин остановился поодаль. Тут же рядом возник Борга.

— Они тебя не… — начал было Гедимин, но тут открылась дверь медотсека, и наружу, придерживаемый Унуратом за плечо, вышел Фиах. Гедимин смотрел, как он ухмыляется и машет рукой — уже без фиксатора; пальцы гнулись свободно, их больше не выворачивало в сторону, — видимо, «тяж» лёг на правильное место.

— Другое дело! — Унурат помял его руку и отпустил её. Фиах смущённо ухмыльнулся.

— Что там на станции? Вентиляцию ещё не трогали?

— Тебя ждали, — ответил Унурат, покосившись — почему-то — на Гедимина и Боргу. — С неполным отрядом решили не лезть. Ты как, сегодня сможешь? Там лазить над реактором, а у нас, считай, некому.

«Вентиляция?» — встрепенулся Гедимин. «Над реак… Вентколонны системы охлаждения! В инструкции же было — проверять раз в месяц…»

— Я… — открыл он было рот, но осёкся под угрюмыми взглядами со всех сторон. Фиах озадаченно хмыкнул.

— Я думал, вы натаскаете Гедимина, и с реактором больше проблем не будет. Он же не боится…

Унурат тяжело вздохнул.

— Угу. Лучше б боялся. Оформил я ему недопуск. Не хватало ещё аварии!

…Из ангара дежурных ремонтников Унурат вернулся с нагруженной самоходной тележкой. Батареи сменных фильтров громоздились выше сарматского роста. Фиах влез в тяжёлый скафандр и вместе с Эйригом разглядывал объёмную схему станции.

— Со второго блока — точно всё под замену, — сказал он, едва завидев Унурата с грузом фильтров. — И администрация тоже. Они-то что с фильтрами делают⁈ Который месяц одно и то же…

— С неё и начнём, — проворчал командир, оглянувшись на ангар. — Надо будет — оттуда вернёмся…

— Периферия, — заговорил Эйриг, свернув схему. — На ком периферийная проверка? Если администрация плюс второй блок — мы нескоро выберемся. Кого-то надо отправить — пусть хоть «чистые» зоны пройдёт…

— Гедимин и Борга, — отозвался Унурат, не дожидаясь, пока Эйриг договорит. — Они и пойдут. Он внимательный, ходит быстро, — до утра справится. А у реакторов уже мы с тобой походим. Борга! Ты допущен, но один за три черты не лезь. И его не пускай!

— Да ну, машины же знают, — слышал Гедимин за спиной чьё-то бормотание, когда вместе с Боргой отходил к пожарному депо. — И охрана тоже. Просто так не пролезешь…

«Они думают, я пойду прорываться к реакторам сквозь внутреннюю оборону?» — Гедимин досадливо сощурился.

— Я буду сверять, а ты бери пробы, — сказал он филку и быстро оглянулся через плечо. Он успел увидеть, как гружёная тележка вползает в здание администрации. «Вот там пусть и сидят,» — сармат с кривой ухмылкой сдвинул височные пластины. «Надеюсь, до утра всем будет не до меня.»

…Хранитель «выглянул из стены» ещё в пожарном депо. Теперь Гедимин был уверен, что у существа три глаза — и что они перемещаются независимо друг от друга. Волокнистое щупальце легло на висок и изредка шевелилось. Пару раз сармат прикрывал глаза, но никаких картинок не видел. У насосной станции он снова почувствовал взгляд с трёх сторон одновременно. Быстро огляделся, — из посторонних сарматов рядом был только Борга.

— «Вайтрок», приём, — прошептал он, вглядываясь в темноту под веками. — Что же ты? Раньше общался…

Щупальце беспокойно зашевелилось, то выпуская, то убирая тонкие отростки. «Если бы я хоть его настроение чувствовал…» — думал Гедимин, пытаясь сосредоточиться на схеме реактора. Он представил, как гладит корпус, дотрагивается до топливных сборок. Ладонь обдало фантомным теплом.

— Эй! — услышал он чей-то окрик, и тут же его схватили за руку. — Ремонтник! Что, заснул? И часто он так — прямо на ходу?

— Так нам же не дают, как вам, спать в диспетчерской, — отозвался Борга. — Побегай тут всю ночь по станции…

Тёплые волокна растаяли. Гедимин выругался про себя, вяло кивнул любопытному диспетчеру и ускорил шаг. «Поговоришь тут с кем, м-мать моя пробирка…»

…Передатчик Борги пискнул, когда обход был почти завершён, — бригада Унурата закончила проверку вентиляции и шла на помощь. Филк быстро назвал координаты и, отключив прибор, повернулся к Гедимину. Тот молча вернул на место височные пластины. Хранитель давно убрал щупальца — можно было не опасаться прищемить их.

— Не хочет оно общаться? — спросил Борга. Гедимин вздрогнул — и, видимо, его взгляд был таким выразительным, что филк шагнул назад и прикрыл респиратор двумя руками.

— Я ничего. Я молчу. Не спрашиваю.

Гедимин хотел было его успокоить, но за поворотом послышались голоса. Унурат приветственно помахал сарматам; выглядел он довольным.

— Быстро вы сюда дошли, — сказал он, бегло просмотрев «сверку» и «сканы». — Ничего странного не было?

Он пристально взглянул на Боргу. Тот качнул головой.

— Не, сегодня все гайки на месте. И излучение в норме.

Унурат хлопнул Гедимина по бронированному плечу — осторожно, кончиками пальцев.

— Вот так и держись. Безо всяких странностей. Работать умеешь. Ещё бы не лез куда не надо…

Гедимин ничего не ответил. Он старался не смотреть в сторону ближайшего реактора. «На этой работе с хранителем не пообщаешься,» — думал он. «Или я ему за месяц надоел. Надо чем-то другим занять мозг. Пока мне его, и правда, не выжгли.»

04 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

К утру ветер усилился так, что даже Гедимин его заметил. «Чего купол не поднимут?» — подумал он при очередном порыве, ударившем в грудь. Робот-уборщик, спускающийся по стене, замер и вжался в плиту. Гедимин посмотрел вверх и удивлённо мигнул. Над гетто поднимался защитный купол, покрытый тёмными разводами. Ветер хлестал по нему, зашвыривал ледяной крупой — и она, как абразив, стачивала мутную плёнку до прозрачности. То ли генераторы «не тянули», то ли ураган был слишком силён, — защитное поле никак не могло уплотниться. Очередные полосы пролегли по нему, быстро смещаясь с востока на запад. Ветер ударил в плечо.

«День Воздуха, мать моя колба,» — Гедимин криво ухмыльнулся и едва по привычке не полез в календарь. «Был бы на Равнине — подумал бы, что день Воздуха. Если так задувает при поднятом куполе… Интересно, что там в городе „макак“. Они-то прикрылись?»

По туннелям подземного полигона разносился треск разрядов и грохот взрывов. Иджес, завидев Гедимина, бросил плазмомёт на стойку и уступил место кому-то из очереди в десяток сарматов.

— Ураган! Расчистки отменили! — пояснил он, перекрикивая шум стрельбы. Грохот стоял в обоих туннелях — места всем не хватало.

— Такой сильный ураган? — Гедимин вспомнил, как по холмам Равнины ходил волнами гравий, и едва заметно поёжился. «Хорошо, тут города не уходят в дрейф…»

— Да, нехилый, весь Ураниум под куполом, — закивал Иджес. — Даже поезда встали. Вот сидим, ждём, где что порвётся или разольётся. Жаль, ты больше не в отряде, — починишь тут что с этой дохлой мелюзгой!

Последнее он договорил, когда за ним закрылась потайная дверь. Защитное поле поглотило звуки и оставило сарматов в тишине. Гедимин, рассеянно кивнув, достал из ниши трубку-«телепорт». Модуль управления лежал рядом; можно было бы затолкать его в общий корпус, но сармат подумал — и оставил его висеть на проводках. «Кусок ирренция — вещь подозрительная. Но кусок ирренция с модулем управления…»

— Вот это отнесёшь в штаб? — он отстегнул от наручей передатчик, а затем, тяжело вздохнув, добавил к нему «арктус» и дозиметр. — А пластины я тут сложу. Там их скинуть негде.

Иджес нахмурился.

— Гедимин! Ты куда опять полез? — спросил он. Сармат, разбирающий броню по слоям, только дёрнул плечом. Без скафандра было неприятно холодно, и даже в потайной лаборатории чувствовался сквозняк. «Ураган… Что ж, после дня Воздуха бывает день Воды. А в него вроде как перемещаться удобнее.»

— Пора проверить телепорт, — сказал он, растягивая в опустевших полостях брони защитное поле. — А в ипроне особо не поскачешь… Бери сканер, свети на меня. Много щелей?

— Нет, всё черно, — Иджес показал Гедимину экран. Сканирующий луч «видел» плотное защитное поле немного не так, как сплошной слой ипрона, — у непроницаемой черноты был другой оттенок. Гедимин покрутил сканер, рассматривая себя под разными углами. «Заметно,» — сделал он окончательный вывод. «Но — если приглядеться. Ну вот и проверим, умеют там работать со сканером — или только сверяться с готовыми схемами.»

— Скажу, что приборы вышли из строя, — он сцепил вместе всё, что вынул из наручей, и протянул Иджесу. — А ты, если что, подтверди, что чинил их.

— Чего⁈ — Иджес хмыкнул. — И какой идиот поверит? Чтобы ты — ты! — у меня помощи в ремонте просил…

— А кто снаружи знает, какой из меня ремонтник? — Гедимин криво ухмыльнулся. — В бригаде вообще считают психом…

Он затолкал пластины под верстак и накрыл его защитным полем. Телепорт, засунутый под экранирующий слой, слегка согревал бок — сквозь флиевые щитки сигма-излучение проходило без задержки. «Наружу не светит — уже хорошо,» — решил Гедимин.

— Осталось только снять с хвоста бригаду, — вслух подумал он. Иджес мигнул.

— Брига… Ты что, на станцию полезешь с испытаниями⁈

— Она фонит, — пояснил Гедимин. — Моё излучение заметить не должны. Спишут на лучевой всплеск. У них там облако кипело почти сутки, никто не заметил…

Иджес фыркнул.

— Облако, если что, не расстреляют… Гедимин! Оно тебе точно надо?

Сармат молча кивнул.

…В соседней выгородке звенел бронёй Фиах. Гедимин, доставая из ниши ремонтную перчатку, думал, что никто шума не заметит, — но сармат тут же выглянул из-за тонкой стенки и удивлённо хмыкнул.

— Эй! А тебе-то оно зачем?

— Моё поломалось, — Гедимин показал «похудевшее» запястье. — Отдал чинить.

— Мн-да, — Фиах пощупал его броню и пожал плечами. — Не знаю, что ты с ним сделал. Хороший был инструмент.

— Иджес починит, — пообещал Гедимин, подгоняя крепления к бронированному предплечью. «Сегодня Фиах идёт в реакторный зал. Если повезёт, всем будет не до меня.»

Унурат подозрительно покосился на ремонтную перчатку, похмыкал, махнул в сторону сармата сигма-сканером и пожал плечами.

— Осторожнее с инструментом! Если твой Иджес не справится, приноси к нам — мы с Эйригом поправим.

— Да, приноси, — поддержал Эйриг. — Тут хоть инструмент есть. Голыми пальцами, понятно, ничего не отремонтируешь.

Гедимин молча кивнул. Он разглядывал стены и пол и думал о схеме станции. «Энергоблок. Во внешние коридоры меня ещё пускают. Значит, ближе к утру. Когда отойдём с Боргой за угол. Осталось филка куда-то деть. От излучения подальше…»

05 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Голоса обходчиков стихли. Гедимин сделал пару шагов вдоль коридора и остановился, задумчиво щурясь на потолок.

— Что там? — встрепенулся Борга.

— Странно как-то оно гудит… — пробормотал сармат и встряхнул рукой. Ипроновые «когти», естественно, не выдвинулись — они остались в лаборатории, как и весь ипрон из его брони — зато чуть не слетела ремонтная перчатка, прицепленная поверх наруча.

— Эй! — встревожился Борга. — Только руками никуда не лезь!

Он поднял сигма-сканер и направил луч на потолок. Гедимин, изобразив недовольство, шагнул назад и бесшумно поддел пластину брони. Защитное поле, заменявшее один из её слоёв, растворилось. На пол с тихим стуком выкатилась потёртая и исцарапанная фриловая трубка. Гедимин с резким выдохом прикрыл её — и себя вместе с ней — защитным полем.

— Sata!

Борга обернулся на возглас — как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гедимин подбирает предмет и вертит в руках. Палец нащупал внутри петлю проводка и припаянный переключатель. Сармат снова повертел трубку и озадаченно хмыкнул.

— Оно фонит! — вскрикнул Борга, хватаясь за сканер. — Бро…

Переключатель — не в пример болтающимся маятникам — сработал мгновенно и незаметно. Коридор исчез. Гедимина сжало со всех сторон и словно выдавило меж гигантских пальцев. Он не понимал, где теперь его глаза, но видел всё и во всех направлениях, будто их распределило по поверхности сферы, — улицы, бараки, внутренние помещения, жаркий зелёный свет и холодный разреженный пар. Он куда-то дёрнулся — и с грохотом скатился по крыше фургона в переулок меж бараками. Глайдер загудел. На другом конце переулка замерли, ошалело мигнув, двое патрульных.

— Теск! Что это было⁈

Гедимин сжал в руке трубку-телепорт. «Патруль! Надо вернуться на стан…»

Додумать он не успел — его снова размотало на ленты, растянуло по трёхмерной сфере и под хруст непрочных перекрытий вытряхнуло в тесный коридор. Уже поднимаясь, он услышал треск и над головой — и чей-то вопль, от которого зазвенело в наушниках. Трубка дрогнула в ладони, пространство снова свернулось в шар — и выбросило сармата на шоссе. По ушам хлестнули гудки. Он подпрыгнул, пытаясь уцепиться за проносящийся грузовик, — и покатился по мостовой под сполохи сигнальных огней. Его уже отбрасывало в сторону, когда переключатель сработал — и сармат рухнул в ледяную воду.

Воды было немного. Скафандр загрохотал по обледеневшим камням. Над головой заорали. «Парк Крэнга?» — Гедимин, ошалело оглядываясь, успел в скверном освещении заметить присыпанные снегом ветви и двоих горожан в пятнистой одежде. Они уставились на него. За спиной кто-то вскрикнул.

— Теск⁈

«Надо вернуться в гетто,» — мелькнуло в мозгу. «Меня уже видел весь город…»

На поверхности трёхмерной сферы сверкнули «ветви» энергомачты, Гедимин рванулся к ней — и выкатился в переулок меж гигантских домов, под вой полицейских сирен и красно-синие сполохи.

— … теск в белом скафандре, гигантского роста… — донеслось по громкой связи. «На соседней улице,» — машинально определил Гедимин, вжимаясь в стену. Что-то хрустнуло в его руке, он вздрогнул и стиснул зубы. Из расколовшегося корпуса «телепорта» свисал на проводках модуль управления. Осколки фрила сыпались под ноги, и робот-уборщик, прилипший к соседней стене, беспокойно зашевелился и пополз вниз.

«Ещё раз попробовать?» — Гедимин огляделся по сторонам. Сполохи сверкали уже и за соседним поворотом — два отряда экзоскелетчиков двигались параллельно друг другу. «И меня они тут увидят,» — сармат машинально сжал трубку, посыпались фриловые крошки. «Кажется, пора сдаваться.»

Он рывком выдернул модуль управления, сжал в пальцах до хруста и бросил под «жвалы» робота-уборщика. «Мусор» мгновенно исчез в его контейнере. Гедимин кинул себе под ноги расколотую трубку и рухнул рядом, вместе с ней накрываясь защитным полем.

— Тревога! Сюда! Ядерная тревога!

…Защитный купол рассекли надвое. Гедимина с поднятыми руками прижали к стене. Двое в экзоскелетах замерли над полусферой, прикрывающей капсулу с ирренцием. Корпус «телепорта» развалился окончательно, радиоактивный «сердечник» выкатился и теперь блестел на мостовой; от его излучения защитное поле подёрнулось тонкими красными полосами. Гедимин, зажатый в угол, видел их; видели и «копы» — они, на секунду замерев, медленно отступили.

— Теск, — перед глазами сармата мелькнуло широкое сопло.

— Был на станции. На полу валялось. Фонит. Не трогайте, — монотонно повторил Гедимин, глядя сквозь экзоскелет.

— Что делал в городе⁈ — сопло угрожающе качнулось.

— Не знаю. Был на станции. Взял это. Потом… — Гедимин болезненно сощурился. — Голова… Излучение… Где ликвидаторы?

— В пути, — отозвался один из «копов» в тяжёлых экзоскелетах. Модель была новая, плохо знакомая Гедимину; присмотревшись, он узнал «Хоук» — четвёртую пару рук заметно укоротили, заменив подвижный захват поворотной турелью. «Похоже, для газа. Вон там генератор…»

— Имя? Гетто? Что делал на станции?..

…Ликвидаторы примчались неожиданно быстро — Гедимин «не допрыгнул» до гетто всего чуть-чуть; он встрепенулся было, но увидел на шлемах метки «Налвэна».

— Ирренций, — коротко сказал ликвидатор, взглянув на капсулу. Экзоскелетчики, как по команде, вздрогнули и подались назад.

— В капсуле из флии. Опасность минимальная. Происхождение? — ликвидатор посмотрел на прижатого к стене Гедимина.

— Энергостанция «Вайтрок», — вместо сармата ответил «коп» в лёгком «Хоппере» и нервно оглянулся. За домами мелькнул серебристый глайдер. Коротко вякнула и замолчала сирена.

— Да, сэр, — голос «копа» изменился. — Слушаюсь, сэр. Оба объекта. Командование «Вайтрока»?..

— Не так быстро, офицер, — раздался за поворотом знакомый голос, и Гедимин изумлённо мигнул. «Маккензи⁈ Он-то что тут забыл⁈»

…Кто и куда дел саму капсулу, Гедимин не заметил, — он только видел, как ликвидаторы «Налвэна» снимают купол и заливают мостовую густым раствором меи. Его затолкнули в фургон с низким потолком, минут десять трясли, вытащили и снова куда-то поволокли. За попытку оглядеться он получил по затылку; голову не достало, но шлем загудел. Вывернутые руки заныли. Гедимин подавил желание высвободиться и постучать по шлему экзоскелетчика и только щурился на бронированную спину впереди. Пара секунд — и его втолкнули в широкий округлый отсек. Охранники расступились. Сармата прикрыло защитным куполом. Он пошевелил руками — наручники от скафандра никто не отстегнул.

— Эй!.. Парни из полиции всегда перебарщивают, — раздался недовольный голос Маккензи. Теперь Гедимин его видел — сармат в нелепой меховой шапке поверх шлема стоял у стола-проектора. По другую сторону держались двое в тёмно-синих комбинезонах; их нагрудные нашивки Гедимину ничего не сказали — он только опознал букву «W».

— Джед полностью безобиден, — сказал Кенен Маккензи, покосившись на сармата, и снова повернулся к людям. Чуть сбоку от стола блеснули светлые комбинезоны — там стояли угрюмый Унурат и кто-то из командиров гетто. Присмотреться Гедимин не успел — над столом повис объёмный снимок ирренциевой капсулы.

— Предмет, якобы найденный на… первом энергоблоке ИЭС «Вайтрок»? — полувопросительно сказал один из «тёмно-синих». — Сорок граммов окиси ирренция. В очень аккуратном контейнере. Часто такие вещи у вас валяются на полу?

— Я бы сказал, что речь о хищении, — ответил угрюмый сармат-координатор рядом с Унуратом. — На станции хранятся образцы металла… Унурат Марци! Этот сармат мог иметь доступ к такому хранилищу?

— Я видел такие штуки, — отозвался Унурат; на Гедимина он старался не смотреть. — Их используют для поверки приборов. На нашем контейнере пломбы целы.

— Проверьте все контейнеры, — сказал человек. — Значит, этот предмет лежал на полу… И никто, кроме этого сармата, его не видел?

— Борга видел, — Унурат вытолкнул вперёд притихшего филка. — Говори!

— Угу. На полу. Я крикнул «не трогай», — пробубнил Борга. — Он его повертел. И исчез. Вспышка была на дозиметре. ЭСТ-излучение.

— Пульсирующее ЭСТ-излучение? — мягко переспросил второй «синий». «Вестингауз», — наконец всплыло в мозгу Гедимина. «Эти двое из „Вестингауза“. Ну да, конечно, — ирренций посреди города… Гедимин, ты идиот.»

— Занятная пульсация… Чему-нибудь соответствует? — «вест» обратился, как показалось Гедимину, к Маккензи. Но ответил другой сармат, до сих пор молча стоявший рядом.

— Из того, что мне известно, — ничему. Возможно, хаотичный всплеск…

— Повторяющийся всплеск, — «вест» покачал головой. — Несколько таких по городу — и каждый раз они сопровождались появлением…

Он повернулся к Гедимину и смерил его задумчивым взглядом.

— Что с вами происходило? Можете рассказать? Как вы попали на улицу мимо пропускных пунктов?

— Эта штука, — Гедимин дёрнул плечом и поморщился, надеясь, что получилось достаточно брезгливо. — Я только взял её. А меня чуть не расшибло. Об одну машину. О другую. Потом ещё о камни… яма какая-то. Под ёлками. Голова… На голову давит.

— Он определённо облучился, — пробормотал представитель «Вестингауза», глядя на капсулу. — Хорошо, что не все вокруг. Координатор Вигарт, мы пришлём к вам комиссию. Условия хранения ирренция определённо неудовлетворительны.

— Эта… штука, — второй «вест» повернулся к Борге. — Когда вы её обнаружили — она выглядела так же?

«Скан» голой капсулы сменился снимком с места происшествия — с остатками трубки-корпуса. Гедимин убедился, что проводку выдрал аккуратно — углубления на стенках могли сойти за крепления капсулы, и ничто не напоминало о модуле управления.

— Да. Только трубка треснула. А была целой. Такая… вся исцарапанная. Как со свалки, — отозвался Борга. — Я и не видел, что в ней. Только дозиметр…

— Просто кусок ирренция… — задумчиво проговорил представитель «Вестингауза». — Довольно странное поведение, не находите, мистер Норд?

«Айзек,» — Гедимин покосился на сармата, старательно прячущегося за плечом Маккензи. «И его вытащили.»

— Ирренцию свойственно странно себя вести, — бесстрастно отозвался «мистер Норд». — Если капсулу отдадут нам для изучения…

— Исключено, — сказал «вест». — Итак… я думаю, ремонтники «Вайтрока» могут вернуться к работе.

— И Кет? — зашевелился координатор «Вайтрока». «Вигарт,» — вспомнил наконец Гедимин его имя. «Вот его мог бы и узнать…»

— Кет… — человек задумчиво взглянул на Гедимина. — Нам Кет неинтересен. Но служба безопасности гетто, надеюсь, сделает выводы. Мы же от них воздержимся… пока воздержимся, мистер Маккензи.

Он выразительно посмотрел на Кенена. Гедимин едва не фыркнул. Может, и не сдержался бы, — но его уже волокли прочь, до боли вывернув руки. «Надо ж было так запалиться,» — пульсировало в мозгу. «Интересно, что там будут за выводы…»

…Уже рассвело, когда Гедимин вернулся в барак. Двое охранников, которые его провожали до вестибюля, подошли к комендантской. Сармат слышал за спиной их голоса и угрюмо щурился. «Надзор на неопределённый срок… Значит, пластины из лаборатории мне не забрать. А без них скафандр ни кварка не экранирует. И приборы… Или к Иджесу можно зайти? „Жучок“ ещё этот…»

Он покосился на новую нашлёпку на плече. Она была снабжена двумя светодиодами. «Что он видит под такой засветкой?.. А, звуки записывать она не мешает. Не запалиться бы повторно…»

Унурат, молча идущий за ним, остановился и буркнул:

— Пропуск!

Он выдернул карточку из пальцев Гедимина и сунул в карман.

— Ищи работу. Мне в отряде таких не надо.

Гедимин растерянно мигнул.

— Я… — начал было он, но Унурат ткнул его кулаком в грудь — «повернись!» — и зашевелил пальцами. Гедимин досадливо сощурился — «А я чего сам не подумал⁈»

«Я не крал ирренций,» — быстро сказал он на языке жестов. «Сам проверь.»

«Знаю,» — отозвался Унурат. «И что твой скафандр выпотрошен, тоже. И что в той штуке были провода. Твой филк — не идиот. А ты — опасный псих. И на станции тебя не будет.»

06 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Под потолком задребезжала утренняя побудка. Гедимин с трудом открыл глаза. Долгий сон не принёс облегчения — внутри черепа, казалось, булькает Би-плазма. «Будто раньше было что-то другое,» — сармат вспомнил вчерашнее и стиснул зубы. «Рабочий телепорт. Удачнейший эксперимент. А я, как последний дебил…»

Он еле слышно скрипнул зубами и потянулся за флягой. Скафандр, лишённый двух слоёв ипрона, казался неприятно лёгким. «Ещё и это…» — Гедимин подавил раздражённый вздох. Мимо отсека один за другим прошли четверо сарматов. Кто-то остановился.

— Борга! — сердито окликнул его Унурат — сармат узнал голос и зашевелился. — К себе иди. А тут лазать нечего. Ещё самого… в парк Крэнга закинет.

Послышались невесёлые смешки. Гедимин поморщился. «Не сдали меня. Борга… когда он провода-то успел увидеть? Что-то я совсем расслабился на Равнине…»

Когда голоса в коридоре стихли, Гедимин остался сидеть на матрасе, вяло пытаясь спланировать день. Спать ему уже не хотелось, но мозг, будто придавленный многотонной плитой, отказывался включаться. «Цацки, что ли, поделать… А, hasu! Инструмент, сырьё, — всё в лаборатории…»

В коридоре снова послышались шаги — куда-то быстро шёл одинокий филк. Через пару секунд дверную заслонку толкнули в сторону.

— Эй, Кет! Тебе что, отдельный сигнал включить⁈ — в отсек заглянул недовольный комендант. Гедимин мигнул.

— Мне в ночную, — пробормотал он и тут же сердито сощурился — «А теперь и ночью вставать незачем…».

— Чего? — комендант фыркнул. — Вставай живее, тебя ждут в офисе!

«В офисе?» — Гедимин медленно поднялся с матраса, по привычке нашаривая сфалт, — тот, как и все инструменты, остался под присмотром Иджеса.

— Зачем? — спросил он, вслед за комендантом выходя в коридор. Тот, не оборачиваясь, дёрнул плечом.

— Не спрашивал. Может, к делу пристроят?

…В офисе, действительно, ждали, — у дверей нетерпеливо переминался с ноги на ногу охранник в пехотной броне. Буркнув что-то неразборчивое, он попытался ухватить Гедимина за плечо. Увидев перед респиратором его кулак, фыркнул и махнул рукой в сторону вестибюля. Пара поворотов, спуск, — и сармат шагнул в тесноватый отсек. Массивная дверь за спиной въехала в паз. Охранник остался снаружи, но Гедимин о нём уже забыл.

— Доброе утро, Джед.

В отсек, несмотря на его тесноту, всё-таки впихнули кресло с раскладным подлокотником; Кенен Маккензи, всё в той же нелепой мохнатой шапке, сидел с дымящимся стаканом и довольно щерился. Что-то на его запястье мигнуло, и светодиоды на плече Гедимина внезапно погасли. Он покосился на отключившийся «жучок» и хмыкнул.

— Садись, — кивнул сармату Маккензи. — Жестковато, ну да ты в скафандре… М-да-а. Я, конечно, знал, что ты недолго продержишься. Айзек думал — полгода, я ставил на три месяца, — ну, и оба мы пари продули. Не прошло и полутора, как ты опять за своё. Неужели на атомной станции так скучно?

Гедимин недобро сузил глаза. Он уже привалился к стене (и едва не упёрся ногами в противоположную — отсек всё-таки был тесноват); сидя, показывать Маккензи кулак было не очень удобно. Кенен, отставив пустой стакан, широко ухмыльнулся.

— Не беспокойся, Джед. Что-что, а звукоизоляция тут на высоте. Айзек мне тут дал бумажку…

Он пару секунд копался в карманах — как и у самого Гедимина, в его скафандре ниши были расположены хаотично и снаружи не просматривались. Потом достал узкий обрезок бумаги, свёрнутый в тугой рулон.

— Ага, вот оно. «Телепорт? Многоразовый? Удачно???». Три вопросительных знака, Джед. Если что — я к вопросам присоединяюсь.

«Айзек,» — Гедимин тяжело качнул головой. «Естественно, он понял, что это было. Интересно, что они оба успели рассказать „макакам“…»

— Скажи ему — «да». Три раза, — неохотно ответил он.

Маккензи широко, «по-мартышечьи», ухмыльнулся и вместе с креслом придвинулся ближе.

— Очередная лучевая пульсация, верно? Ирренций во всех мирах склонен к изменчивости — и тем постоянен… Значит, кусок ирренция — и всё? Команды отдаются мысленно?

Гедимин сердито сощурился.

— Кусок ирренция и «арктус». И запись команд на генерацию. Ещё бы понять, как там задаются координаты…

Маккензи хмыкнул.

— Да, у тебя с ними, очевидно, не задалось. Но — похвально, что ты додумался избавиться от «арктуса» и прочих деталей. Лос-Аламос обойдётся без лишних подсказок.

— Лос-Аламос? — Гедимин помрачнел. — Там уже…

Маккензи ухмыльнулся.

— «Вестингауз» мне не докладывается — но практически уверен, что «очень странный кусок ирренция» уже там. Со всеми записями вчерашнего происшествия. И… как ты думаешь, быстро они догадаются, как заставить излучение пульсировать?

«Мать моя колба,» — Гедимин болезненно поморщился. Отчего-то ему было досадно. Кенен, пристально за ним наблюдающий, сочувственно пощёлкал языком.

— Вот и мы с Айзеком думаем — отставать от людей нам неуместно. И, кстати, — добавил он, прищурив один глаз, — «Уран» дал добро. Так что собирай барахло — и завтра в три ночи выходи к воротам. Намечается работа.

— На тебя? — Гедимин угрюмо сощурился. — Чтоб ты опять меня сдал?

Маккензи всплеснул руками.

— Джед! Думаешь, сейчас что-то мешает мне тебя сдать? Но я этого не сделал, так? Даже вчера, хотя случай был — лучше некуда.

Он выпрямился, хотел пройтись по отсеку, но места не было — только сделать пару шагов от стены к стене.

— Ты ведь продолжишь, Джед. Я тебя хорошо знаю. Новые эксперименты на рабочем месте. Там, где они даром никому не сдались. Как думаешь, долго тебя будут терпеть? А если решат, что это опасно для станции?

— Станции ничего не угрожало, — пробормотал Гедимин, глядя в стену. Маккензи хмыкнул.

— Очень убедительно, Джед. Очень. Ещё духа станции призови в свидетели…

Он резко замолчал и хлопнул по стене.

— Завтра в три. Со всеми своими вещами. Или делай что хочешь. Но больше я тебя не вытаскиваю. В тюрьму, под расстрел, к «вестам» на опыты, — ни меня, ни Айзека это не касается.

— Ты дурак? — Гедимин выпрямился, едва не содрав с плеча обшивку. — Я под надзором. А все вещи в ла…

Он прикусил язык. Маккензи ухмыльнулся.

— Догадываюсь, что не под матрасом. Кто знает тайник? Иджес?.. Завтра в три, один, с тем, что у тебя при себе. Остальное — не твоя забота. Стало быть, телепорт… На Равнине у этой штуки была неплохая дальность…

«Тоже мне, научный куратор,» — Гедимин скривился, но внутри шевельнулось что-то похожее на уважение. «Он сказал — „Уран“. Не „Торий“. Проект с телепортом курирует Исгельт. Занятно…»

— И пропускная способность, похоже, нехилая… — додумал вслух Маккензи и хлопнул Гедимина по плечу. — Добро пожаловать на борт!

…«Жучок» снова зажёгся, когда Гедимин выходил из здания. Сармат тяжело качнул головой, ухмыльнулся собственным мыслям и двинулся к бараку. «Что ж, поработаем на Маккензи ещё немного. Что делать, если другим моя работа без надобности…»

07 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В три утра в бараке было тихо — ночная смена ещё не вернулась с работы, дневная крепко спала. Гедимин бесшумно добрался до комендантской, но мимо пройти не успел — дверь приоткрылась.

— В офис, — прошептал он. Комендант скривился и протянул руку к его плечу. «Жучок», пискнув, погас и отвалился.

— Ступай, — буркнул филк, закрывая дверь. Гедимин, растерянно хмыкнув и потрогав «пустое» плечо, ускорил шаг. «Похоже, Маккензи уже договорился. Надеюсь, у него и с инструментами получилось. Работать чем придётся я могу, но со своими — думалось бы легче.»

Вчера он провёл вечер над чертежом телепорта — новым, старый остался в лаборатории. Ничего умного в голову не приходило. «Или это действительно личный навык — ориентироваться в том… пространстве. Или всё-таки можно привязать выход к определённой точке. Интересно, координаты „Эк-Чуах“ имеют к этому какое-нибудь отношение?»

Сразу за дверью чувствительные пальцы прижгло холодом. Гедимин мигнул, покосился на запястье, досадливо сощурился и завертел головой в поисках термометра. Ближайший нашёлся у офиса — на табло над дверью горели его показатели. «Минус сорок? Многовато для месяца Возд… А, hasu! Сейчас март. Нормально это для марта?»

У ворот стоял ликвидаторский фургон, и двое охранников осторожно загружали в него свёртки, небольшие, но явно тяжёлые. Гедимин остановился было поодаль, но один из сарматов увидел его и нетерпеливо замахал руками — «на борт, живо!». Теперь Гедимин видел на номерном знаке отметки гетто «Налвэн».

Люк фургона за ним тут же захлопнулся; сармат дотронулся до длинного свёртка и радостно ухмыльнулся — даже на ощупь было понятно, что внутри сфалт, а в его корпусе — реактор. Разодрав скирлин, Гедимин прижал «инструмент» к груди, машинально сдвинул пластину — пальцы обдало ровным фантомным теплом. Фургон качнулся, заставив сармата опереться на стену. «Когти!» — Гедимин рухнул на палубу рядом со свёртками, сдирая с них скирлин, а с себя — белые пластины. Приборы легли в ниши внутри наручей — даже крепления подгонять не пришлось. Когда фургон остановился, на палубе валялась горка разодранного скирлина, а Гедимин поднимался на ноги. Приятная тяжесть панциря не давила на плечи — наоборот, семь слоёв обшивки будто поддерживали спину, помогая выпрямляться. Гедимин подобрал сфалт и шагнул к выходу.

— Ага, — Маккензи осмотрел его с ног до головы и широко ухмыльнулся. — Видно, что к работе ты готов. Надо же, сколько всего ты из себя выдрал! Я думал, скафандр тебе — вторая кожа. Не больно было вынимать пластины?

Гедимин досадливо сощурился. Слова Маккензи отчасти заглушал шум разворачивающегося глайдера, — но сарматы стояли на открытой местности.

— Хватит болтать. Идём.

— Джед вспомнил о конспирации? — Маккензи ухмыльнулся шире прежнего и отступил за угол. — Похвально. Интересно, где эти здравые соображения были позавчера?..

…Едва Гедимин сделал первый шаг по наклонному коридору, сердце пропустило удар, а в груди потеплело. «Спуск под станцию! Ну да, где прятать источник излучения, как не под тремя мощнейшими…»

— «Налвэн», — с кривой ухмылкой подтвердил Маккензи, покосившись на потолок. — Пластины не трогай, ладно? Разволнуется — потом успокаивай…

— А «Вайтрок» общаться не хочет, — вздохнул Гедимин и тут же прикусил язык. «Нашёл кому рассказывать!»

— Ох-хо-хо, — Маккензи на ходу покачал головой. — Кен Гварза был, конечно, не подарком, но новый состав вашей «Сармы»… Посмотрим, что можно сделать, но… Эй! Уран и торий! Уже встал? Я думал до шести тебя не будить. И Джеду дать выспаться.

Айзек, поднявшийся им навстречу, только отмахнулся.

— Гедимина я знаю — он спать не будет. Я проверял верхний экран. Документы готовы?

— Обижаешь! — Маккензи расплылся в ухмылке. — Всё сделано в лучшем виде. Джед, пригнись!

Он с неожиданной ловкостью нырнул в малоприметную нишу. Гедимин втиснулся следом, ухватился за балку, пригнулся, разжал пальцы — и приземлился двумя метрами ниже на звукопоглощающее покрытие.

— Пригнись! — скомандовал идущий за ним Айзек. — Дверь налево!

Секунду спустя Гедимин стоял посреди… фургона. Это был небольшой экранированный отсек, ещё более тесный из-за всунутых в него столов и литейной станции, — но сармату сразу вспомнился фургон передвижной лаборатории на Равнине. «А ведь это оно и есть,» — он прошёл между столами и остановился у литейного агрегата. «И та самая станция…»

— Надеюсь, парни, вам для работы этого хватит, — сказал Маккензи. — Это и ещё десяток пустых отсеков, — есть где разгуляться. Постарайтесь без ядерных взрывов, а то — опасаюсь за опоры. Всё-таки наверху три реактора…

— Иди уже, — сказал Айзек. — Дальше разберёмся.

Маккензи широко ухмыльнулся и шагнул к выходу.

— Удачи! Зайду через неделю. Надеюсь, вы к тому времени не убьётесь!

Гедимин слышал, как по следам Маккензи с тихим гулом закрываются люки. Тихонько посвистывала вентиляция; если прислушаться, можно было различить плеск воды и треск и шипение плазменной сварки.

— Телепорт посреди города… — с тяжёлым вздохом нарушил молчание Айзек. — Раньше твои опыты проходили как-то тише. Говорил я Маккензи — не оставляй его без присмотра…

Гедимин поморщился.

— Сам бы попробовал управлять этой штукой!

— Попробуем, — кивнул Айзек, глядя ему в глаза; радужка у него была светлая, с искрами. — И не один раз. Только сперва её надо восстановить. Я видел сердечник и остатки корпуса. Всё остальное… оно, похоже, некрупное. Иначе ты б его так ловко не утилизировал. Водосток?

— Робот-уборщик, — буркнул Гедимин, глядя на сармата с нарастающим недоумением. Айзек уже выставил над столом защитный купол и рылся в экранированных ящиках.

— Чертёж бы, — сказал он, не оборачиваясь. — И сравнить с равнинным образцом. У «Гекаты» внутримировые перемещения как-то не задались. Хотя наработки Исгельт мне показывал. И… что?

— Чертёж, — буркнул Гедимин, прижимая к столу расправленный листок. Айзек выпрямился и радостно усмехнулся.

— Вот так вот просто? — он бросил беглый взгляд на схему. — И управление… Так вот зачем ты так спешил уйти с Равнины! Модули управления… да уж, тут они куда удобнее! Так, сивертсенит… электроды… микросхемы…

Он, уже с чертежом в руке, снова зарылся в ящики. Гедимин следил за ним с нарастающим недоумением. В мозгу шевельнулось что-то про ирренциевый сердечник. «Ирренций у них точно есть. Не зря везде такие экраны. Нужен ещё лист флиевой фольги…»

— Ага, значит, эта штука и сивертсенит облучает, и сама же в его поле прячется, — пробормотал Айзек, высыпая на стол пригоршню электродов для «арктуса». Синие кристаллы сивертсенита были упакованы в пронумерованные колбы и проложены вспененным скирлином, — по десятку-полутора в каждой стопке. Гедимин подобрал их со стола, сверился с нумерацией и еле слышно хмыкнул. «У них тут все стандарты. От стационарного „сивертсена“ до наручной мелюзги. Маккензи их официально закупает? Да вряд ли…»

— Ага, — Айзек, не глядя, отобрал у Гедимина пару колб, вытряхнул кристаллы и электроды поверх чертежа, уже растянутого на столе, и щёлкнул ремонтной перчаткой. — Гедимин! Видишь вон там, в самом низу, побитый такой ящик? Ирренций там. А флия…

Сармат ошалело мигнул.

— Погоди.

— А? Что? — Айзек развернулся к нему, едва не уронив недопаянный проводок. — Гедимин, ты чего? Всё-таки не выспался? Тогда ложись. Вон, справа и слева — два отсека с матрасами. Выбирай любой. А вон там — санпропускник. Тесноват, правда. Но мы же, считай, в стенке меж опорами, — особо не развернёшься…

— Айзек! — Гедимин встряхнул головой. — Ты чего за эту штуку так схватился?

Айзек покосился на чертёж и недоумённо хмыкнул.

— Гедимин, ты чего? Работающий внутримировой телепорт! На Равнине вас с Вепуатом от него было не оторвать. А тут такая штука куда нужнее. Ты же сам это знаешь — не зря прыгал под носом полиции…

— На Равнине эта штука тебя совсем не радовала, — напомнил Гедимин. — Нам с Вепуатом ты работать не давал. И что там было — что после моих опытов выживаю только я?

Айзек уткнулся взглядом в пол и смущённо сощурился.

— Кто-то ж должен был напомнить о технике безопасности! И про «не давал» ты зря. Или путаешь меня с Кененом. Он, и правда… м-да, с ним вы так и не сработались.

Гедимин поморщился.

— Гварза пусть сидит на Равнине. Ты про себя говори. Ты сейчас меня тянешь в работу. А потом опять начнётся — «это не трогай, сюда не лезь»?

Айзек возмущённо фыркнул.

— Гедимин! Я бы тебя не позвал, если б хотел тебе мешать. Я как раз и хочу, чтобы ты всюду залез. И туда, куда я не додумаюсь.

Он криво ухмыльнулся.

— А отвечать за это будет Маккензи. Вот он пусть и командует. Если сил хватит.

Гедимин недоверчиво покачал головой.

— Всюду залезть, говоришь… Вы-то об этом… явлении что-нибудь знаете? Пробовали изучать?

Айзек потупился.

— Сам знаешь, сколько на Равнине странных явлений. Тащить их на Землю и ждать, что сработает… Нет, кое-что мы делали. Но телепортация… У меня есть только наметки от Исгельта. Ещё с той вашей работы в «Гекате». И… — он щёлкнул себя по запястью. — Когда вы с Вепуатом работали, рядом очень не хватало кого-то со сканером.

— Я сканировал, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. — И замерял фон.

— Знаю, знаю, — Айзек пару раз кивнул. — Я говорю о микросканировании. Попробовать изучить то пространство. Досадно, что сканер туда не пролезает. Но — если разобрать процесс по микросекундам, возможно… Так, ладно. Нам сначала нужен сам прибор. Я могу сам их собрать, но — хотелось бы, чтоб для начала с ирренцием работал ты. Это может быть существенным.

«Микросканирование? Как Хольгер тогда…» — в груди заныло, и Гедимин отвернулся и склонился над помятым ящиком. Повреждённой выглядела только верхняя крышка; дальше шёл толстый слой золотистого «реакторного» рилкара. Гедимин покосился на упрочнённые направляющие — обычные под весом экранированного ящика давно бы треснули. «Образцы по двадцать граммов?» — микроскопические количества ирренция сармат давно научился «взвешивать» на глаз. «Один из них придётся делить на два. У меня было тридцать граммов — пусть так и будет. С количеством потом поэкспериментируем.»

…Гедимин выбрал для корпуса трубку толщиной с палец. Айзек, недовольно хмыкнув, полез в ящики и достал вторую, чуть толще.

— Будет корпус в два слоя. Может, не треснет так легко.

— Я его случайно раздавил, — пробормотал Гедимин, примеряя внутреннюю трубку к внешней. «Пусть так. Так и держать удобнее.»

Айзек усмехнулся.

— Ну, от этого второй слой не защитит. Но вот я его случайно уже не раздавлю.

Он оглянулся на второй, ещё разобранный, телепорт и полез за новой парой трубок. Гедимин, соединив слои, взвесил предмет на ладони. «Вот тут сделать неровности, чтоб из пальцев не выскользнуло. А тут закрепить переключатель.»

— Что-то оно у тебя всё наружу свисает, — Айзек заглянул через плечо. — Сделай уже пару прорезей, а концы запаяй!

— Пусть свисает, — отозвался Гедимин. — После испытаний — посмотрим.

— Потроха бы ему случайно не выдернуть, — покачал головой Айзек. — Может, из-за них и были проблемы с управлением?

Гедимин открыл было рот, но передумал отвечать и только дёрнул плечом.

— Сам попробуешь.

…Два телепорта легли в экранированный ящик. Айзек, уже забыв о них, изучал показания дозиметров — повторяющиеся пульсации «сигмы» и «омикрона».

— Вот это ты задал, как базу… И на Равнине была такая же?

Гедимин кивнул.

— А это — излучение на выходе. Я думаю, там всё-таки «читаются» координаты…

— Угум, — отозвался Айзек; он рассматривал незнакомые Гедимину пульсации — мелкие зубцы поверх изменчивого фона. — В городе тоже есть дозиметры. Тебя записали… но — станции, считай, всё забили. Вот это их излучение. А эта дерготня поверх… может, ты, а может, и не ты. Чья-нибудь «ирида» или сканирующий пучок. Из этого много не вытянешь.

«Значит, в Лос-Аламосе помучаются с расшифровкой,» — Гедимин криво ухмыльнулся. «Так и знал, что Маккензи не может не сбрехать.»

— Но я всё же попробую, — Айзек задумчиво сощурился и тронул экран смарта. — Гедимин, ты иди спать. Любой отсек, хоть справа, хоть слева. Испытывать будем завтра, на свежую голову.

«Спать?» — Гедимин покосился на часы. «Верно. Вечер. Никак не привыкну к коротким суткам.»

В узком отсеке с непрочными переборками лежали вплотную друг к другу два свёрнутых матраса. Гедимин, хмыкнув, щёлкнул по стенке — та загудела. «Интересно, Айзек спать будет в скафандре? Или у него передвижной стапель? Тут из арматуры ничего не соорудишь. Переборка потрескается.»

Свет он погасил, но спать не хотелось. Гедимин перевернулся на спину, достал сигма-сканер. Луч ушёл сквозь перекрытия, опоры и широкий пустой колодец на двадцать метров вверх и упёрся в непроницаемую черноту. «Экран под станцией,» — сармат едва заметно ухмыльнулся. «Значит, теперь „Налвэн“ никого отсюда не слышит. Не посоветуешься… ну, с другой стороны — станции так спокойнее.»

Он «посветил» в сторону колодца. Шахта не заканчивалась на двадцатиметровой глубине; там, где не было защитных полей, Гедимин различал очертания спускных механизмов. «Если надо, „Налвэн“ уйдёт сюда со всеми мачтами,» — сармату вдруг стало не по себе. «И сверху сомкнутся… ага, вот верхние экраны Маккензи ещё не доделал.» В стенках шахты чернело много экранированных отверстий — то ли её расширяли, то ли рыли боковые туннели. Гедимин нашёл пару вертикальных подземных «бараков». «Ага, работают посменно,» — думал он, наблюдая за шевелением на экране. «Сейчас поднялись те, кому в ночь… Автономный преобразователь энергии, понятно… а это очистные сооружения. Рециркуляция воды… и воздуха тоже. Всё-таки Маккензи замкнул эти системы. Хотя… пока тут потребление небольшое, а пустого места много — сама шахта работает воздухохранилищем. А вот когда в неё впихнут станцию и перекроют…»

Гедимин оборвал бестолковые мысли и перевернулся набок. «Завтра проверим телепорт. Главное — снова в город не вылететь.»

08 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Проснулся Гедимин от еле слышного шелеста за переборкой. Щёлкнул по ней — звук изменился, будто резонирующая полость — соседний отсек — резко уменьшилась.

— Привет-привет, — отозвался из-за другой переборки Айзек. — А ты, я вижу, привык к суткам Равнины. Я уж думал включить побудку…

Гедимин, досадливо щурясь, зажёг фонарь.

— Ты давно на ногах?

За переборкой снова зашелестело.

— Экраны, вот, расставил. Включи там сканер…

Луч, пройдя сквозь переборку, упёрся в чёрную стену.

— Хорошо уплотнил, — сдержанно признал Гедимин. — От ипрона почти не отличить.

Он провёл сканирующим лучом вдоль «лабораторного модуля», — сарматов со всех сторон окружили непроницаемые стенки. В центре заэкранированного «пузыря» Гедимин нашёл лабораторию и чёрные квадраты «закрытых» ящиков и ячеек.

— У нас тут свой кислородный генератор, — похвастался Айзек, заглядывая в отсек. — У тебя баллоны заполнены? Есть разница — в закрытом скафандре перемещаться или в открытом?

Гедимин пожал плечами, попытался вспомнить, чувствовал ли он, размотанный на волокна, нехватку воздуха… да вообще — у него там были органы дыхания?

— Вепуат вовсе без скафандра прыгал, — проворчал он. — Не жаловался.

— Н-ну-у… — Айзек на секунду задумался. — В любом случае, полчаса времени у испытателя будет. Кто пойдёт первым?

Гедимин вспомнил, как превращался в сферу, покрытую глазами, и едва заметно поёжился.

— Я пойду. А ты стой со сканером. И мой возьми. Не знаю, куда меня швырнёт. Разверни лучи шире, пусть всё накроют.

— Ага, давай, — сармат прикрепил сканер Гедимина к свободному предплечью. — Вынимай ипрон, а я тебя в лаборатории подожду.

«А тут тепло,» — слегка удивился Гедимин, когда воздух подземного убежища коснулся кожи. «Вся шахта прогревается…»

Воздух нагнетался сверху, но по пути успевал пропахнуть «шахтой» — каменной пылью, озоном и окалиной. «Зато сухо,» — принюхался Гедимин. «Воду всё-таки отводят. М-да, с катушками оно было проще…»

Айзек успел достать телепорт и теперь с сомнением рассматривал незапаянный торец и пытался затолкать в него петлю провода.

— Ненадёжно оно выглядит… Как думаешь, может сломаться?

— Всё может, — отозвался Гедимин.

На полу виднелся начерченный наспех крест. Сармат встал на пересечении линий, ослабил хватку — даже упрочнённый корпус телепорта, зажатый в ладони, начинал похрустывать — и покосился на потолок.

— Постараюсь далеко не прыгать. Но — что выйдет, не знаю.

— Дальше экрана не улетишь, — ухмыльнулся Айзек. — Зря я его, что ли, ставил?

Гедимин мигнул.

— Откуда знаешь, что сработает?

— Сам же рассказывал — ипрон мешает телепортации, — Айзек с ухмылкой тронул переборку. — Ипрона на все загородки не напасёшься, но — у плотного защитного поля свойства схожие. По крайней мере, по отношению к «омикрону» и «сигме». Так что — думаю, наружу оно тебя не выпустит. Постарайся только в него не врезаться!

«Легко тебе говорить,» — Гедимин покосился на трубку телепорта и прикрыл глаза.

— Ter, du, un… Attahanqa!

Что-то сжало сармата со всех сторон и выдавило сквозь пальцы. Он был сферой, повисшей на миг посреди отсеков, переборок, труб и кабелей — а за ними, совсем рядом, начиналась непроницаемая чернота. Он шевельнулся так осторожно, как только мог, смещаясь вправо — и выпал в пустом помещении, зацепив локтем стену. Это было уже после «конденсации»; переборка затрещала, сармат встряхнул головой и выпрямился. Издалека донёсся довольный возглас Айзека.

— Вижу! Стой там, я иду!

Айзек прибежал секунд через пять — Гедимин только и успел осмотреть слегка поцарапанную переборку и оглядеться.

— Три яруса вниз, — объявил сармат, заходя в отсек с сигма-сканером наперевес. — Стой-стой… Да не дави так трубку, сломаешь!

Гедимин разжал пальцы, глянул на телепорт — корпус, и впрямь, немного деформировался.

— Стене досталось после приземления? — Айзек направил луч на переборку. — Или ты в неё и вывалился?

— После, — Гедимин покосился на локоть. На белом фриле царапин не осталось — только серая пыль.

— То-то и я вижу — импульс не тот, — пробормотал сармат, выключая сканер. — Ну, как оттуда ощущаются экраны? Ты вообще их видел?

Гедимин кивнул.

— Чёрные. А вот за ними ни кварка не видно. Может, так оно и работает…

Айзек радостно усмехнулся.

— Значит, гипотеза верна. Ладно, давай на стартовую точку. Попробуй сместиться куда-нибудь ещё.

…Быть то ли клубком проводов, то ли одним гигантским глазом было по-прежнему неуютно — чем дольше Гедимин пытался задержаться в таком состоянии, тем чаще колотилось сердце, когда сармата выбрасывало в осязаемый мир. С десятого прыжка получилось определять направление с точностью до десятка градусов. «Точка выхода,» — думал сармат, по пути к стартовому отсеку вспоминая последнее перемещение. «Её высота над опорой. Кажется, она задаётся высотой в точке входа. Где были… глаза? Мозг? Может, само устройство?.. В общем, на той же высоте оно и будет. А вот что именно — сейчас проверим.»

— А перекинуть себя в заданный отсек сможешь? — спросил Айзек — у него была своя программа экспериментов. — Вот в этот, например. Он широкий, есть место для манёвра.

— Вот чтоб тебе маневрировать с глазами по всему периметру, — беззлобно проворчал Гедимин, поднимая телепорт к потолку. «Скорее всего, мозг и глаза ни при чём. При чём — излучатель. Попробуем…»

В отмеченном отсеке он грохнулся с полуметровой высоты и на ногах не удержался — сел на пол. Перекрытие загудело. Гедимин посмотрел на свою руку — кажется, он опустил её ещё там, «на тропах», когда был мотком проводов — и досадливо сощурился. «Хорошо, отсек высокий. Не то оторвало бы мне голову. Вот как проконтролировать положение частей тела, если там их нет?»

— А теперь держи эту штуку у пола, — деловито сказал Айзек, зайдя в отсек. — Перемещайся сидя.

— А если меня в перекрытие вмажет? — нахмурился Гедимин. Айзек беспечно махнул рукой.

— А ты выбери, где потоньше. Ну, или опробуй сначала на переборке. Они тут временные, хлипкие, — по-любому твой панцирь прочнее.

— Экспериментатор, мать твоя колба, — проворчал Гедимин, оценивающе приглядываясь к переборкам. «Положение тела перед переходом и после. Если удастся не менять его… Чем я вообще двигаю, когда я там, внутри? Попробовать меньше дёргаться…»

Он растянулся на полу, прижимая телепорт к груди, — почему-то руки оказались скрещены на ней, и почему-то сармат ещё «на тропах» перекатился на спину. Он отдышался, поднялся на ноги, осмотрел место падения, — на перекрытии остались царапины. Дотянувшись до лопатки, Гедимин нащупал мелкую пыль. «А ведь это рилкар,» — сармат провёл пальцем по оцарапанной плите. «Он куда как прочнее моей верхней обшивки. При столкновении должно бы её ободрать. Странно…»

— Тебя перевернуло, — отметил Айзек, занося новые данные в журнал. — Видимо, прямо там. Наверное, перекатился, когда смещался к нужному отсеку. Ты там совсем шарообразный или скорее продолговатый?

— Я там… — Гедимин поморщился — ощущения тяжело переводились в слова. — Будто размяли, распустили на ленты, а потом обратно смотали. Не знаю, где там у меня что. Кажется, что везде.

Айзек поцокал языком.

— Это больно?

— Не. Но и приятного мало, — Гедимин покосился на исцарапанный пол. — Странно, что мне не стесало обшивку. Рилкар ведь прочнее.

— Ага-а… — сармат просканировал пол и щёлкнул по переборке. — А всё-таки попробуй со стенкой. Только не всем собой, ладно? Осторожно, одним пальцем. Если что, пришьют.

Гедимин хмыкнул.

— Что там ты говорил про технику безопасности?

…Сфера-«глаз» снова висела в пространстве, ни с чем не соприкасаясь. Гедимин пытался обнаружить у себя хотя бы лёгкие. «Чем я тут дышу? А может, не дышу?» — сармат сощурился бы, если бы у него были веки. В этот раз ему удалось замереть — и хотя ему было не по себе, через пару секунд тревога начала отступать. Удушья он, по крайней мере, не чувствовал. «А если так и останусь?» — подумалось ему секунде на третьей. «Надо всё-таки… Ага, вон та переборка. Осторожно протянуть к ней палец…»

Первое, что он услышал, был громкий треск, а за ним — шипение. Сармат стоял в дыму испаряющегося фрила. С двух сторон от него была оплавленная переборка. Трещины от сармата протянулись во все стороны; если бы не оплавление, фриловое крошево давно бы осыпалось. «Мать моя колба!» — Гедимин шевельнул плечом, вдохнул поглубже, убеждаясь, что лёгкие на месте, и кусок переборки из них не торчит.

— Стой-стой-стой! — завопил Айзек, влетая в отсек. — Не вылезай! Не ранен?

— Вроде нет, — Гедимин замер под лучом сканера. «М-да, протянул, называется, палец…»

— Лучевой всплеск, — Айзек показал застывшему сармату дозиметр. — Вот аккурат когда ты сюда влип. Ровно из этой точки… ну-у, точнее, периметра. Периметра тебя. Вылезай!

Остатки переборки посыпались на пол. В ней зиял широкий пролом. То, что упало, ещё слегка дымилось. Гедимин покосился на грудь — по белому фрилу протянулась чёрная полоса нагара. «Был бы без брони — обжёгся бы… но, в общем, несильно. И точно не раздавило бы. Интересно…»

— Ага-а… — протянул Айзек, глядя на экран. — Выходит, вещество… этот фрил… оно словно расступалось вокруг тебя. Уступало тебе место. Воздух, кстати, тоже так делает, но — по нему не так заметно. Такой секундный сквозняк. А вот менее подвижные субстанции… Отсюда, похоже, и нагрев — идёт быстрое сжатие…

— Почему сжимает окружающее вещество, а не меня? — спросил Гедимин. Он сканировал запачканный фрагмент обшивки — и всё сильнее убеждался, что нагрелась она от плавящегося вокруг фрила. «Если бы сразу вылез — может, и нагреться бы не успело,» — думал сармат. «А ведь верхняя обшивка у меня… Эта переборка, пожалуй, была прочнее. Интересно, если взять что-то покрепче…»

— Механические свойства, — пробормотал Айзек, перешагивая через остатки переборки. — Да, любопытно было бы… Гедимин! Во-от эта переборка. В неё зашиты полосы рилкара…

— Так что там было про технику безопасности? — Гедимин поскрёб почерневшую обшивку. «Рука. Я же пытался шевельнуть одной рукой. Надо как-то… представить её себе, что ли? Или представить себе щупальце? Из чего я вообще состою там, на тропах? Из чистой „сигмы“? А как меня потом собирает…»

Сармат поёжился и ускорил шаг. Айзек на ходу рассказывал что-то о рилкаре и несущих конструкциях под «Налвэном». Гедимин слушал в четверть уха — он и так знал, что держится «колодец» вовсе не на той переборке. «Щупальце,» — повторил он про себя. «Как у хранителя. Может, так оно легче пойдёт…»

…Сфера лежала неподвижно. Похоже, в этом пространстве не было никаких внутренних течений или источников притяжения. Гедимин нашёл переборку, отмеченную крестом, осторожно, стараясь не дёргаться, сосредоточился на ней. Он представил себе, как из сферы прорастает ветвящееся волокно и касается рилкара. Что-то потянуло внутри — а затем сармат услышал грохот.

Он стоял лицом к переборке и смотрел на идущие по ней трещины. Его правая рука уходила по локоть в рилкар, и края пролома мелким песком сыпались на пол. Гедимин выдернул руку, повертел запястьем, согнул и разогнул локоть, ощупал рукав, присыпанный пылью. Обшивка чуть-чуть нагрелась; никаких следов, кроме песка, на ней не осталось.

— Ага! — Айзек, вставший за его спиной, сканировал отверстие. — Расступилось — и опять нагрелось. И снова слабый гамма-всплеск… сигма-кванты, а за ними — «гамма»… Рука цела?

— Сам попробовать не хочешь? — Гедимин покосился на пролом. Эту переборку он мог без особых усилий пробить кулаком, даже костяшки не повредил бы, — но сейчас ему было не по себе.

— Чем прочнее вещество, тем сильнее гамма-всплеск, — Айзек, похоже, его не слышал. — Закономерно… Так значит, ты нашёл в круглом мотке свои руки?

— Сам бы попробовал, — буркнул Гедимин, вспоминая странное тянущее ощущение. «Вот интересно, если в том пространстве потеряется часть этих сигма-квантов…» — его передёрнуло.

— Да, я и сам об этом думал, — кивнул Айзек. — Давай телепорт, бери сканеры. Попробую сместиться в этот же отсек.

Гедимин хмыкнул.

— Ты с направлениями сначала определись, — он оценивающе взглянул на скафандр Айзека. Это была не чёрная ликвидаторская броня, — что-то серебристого цвета, куда более лёгкое, с ипроновыми щитками внутри шлема. Сейчас сармат ловко вылущивал их из-под обшивки и складывал в пакетик.

— Никогда не был сферой с глазами, — весело ухмыльнулся Айзек. — Хм… Без ипрона в шлеме трубка будто теплеет. Не замечал?

Гедимин пожал плечами.

— Там всего тридцать граммов, и никакой цепной реакции. Общаться нечему.

Айзек покосился на потолок.

— Что-то странное вы с Вепуатом рассказывали про телепорты и «Элидген»… Ну ладно, потом спрошу.

Гедимин не пытался заметить и осознать показания сканера — просто держал прибор, записывающий происходящее по микросекундам. Айзек исчез; едва сармат досчитал до двадцати трёх, снизу, чуть левее, донёсся шорох. На экране показался Айзек, сидящий на полу и ошалело потирающий макушку. Гедимин скатился по трапу, махнул сканером вдоль стен и склонился над сарматом.

— Ранен?

— Да н-нет… вроде, — пробормотал Айзек, пытаясь подняться на ноги. Получилось только после того, как Гедимин подставил локоть. Пыли на скафандре не было, переборки и перекрытия остались без царапин, — сармат вышел с «троп», ни с чем не столкнувшись, но ему явно было не по себе.

— Мн-да-а, — протянул он, придерживая одной рукой шлем. — Теперь многое становится понятным… Мне кажется, Гедимин, эта штуковина в таком виде применения не найдёт.

Больше он пробовать не стал — отобрал у сармата сканеры и отправил его в спальный отсек. Гедимин не спорил — от «прыжков», вроде бы не напрягающих мышцы, навалилась странная усталость. «Я сегодня сделал три десятка таких ходок,» — думал он, растянувшись на матрасе. «Хассек и после одного прыжка иногда падал измочаленный. Но там расстояние и всякие излучения… А вот интересно — трубка, если нажать переключатель и быстро отпустить, сама выберет направление? Или врежется в экран и отрикошетит? А если воткнётся — ипрон расступится?»