Обряд копья

Глава 16

Мы побежали вслед за белым волком дальше. Дрим будто чувствовал его и двигался ровно в ту сторону, куда вёл нас мой отец. А может быть, он и вовсе знает, куда я указывал?

Мы всё бежали и бежали, при этом я будто перестал уставать, хотя Дрим и держал темп куда быстрее, чем раньше. Он будто знал, что нас ждёт впереди, и стремился попасть туда как можно быстрее. Странно. Неужели он тоже провидец? Это и было последней гранью его дара? Я уже хотел расспросить старшего об этом, но мы начали подниматься в горку, и я снова начал задыхаться.

Хотя… нет, мне просто стало чуть тяжелее дышать, но бежал я при этом так же легко, как и до подъёма. Лес стал расступаться, показывая впереди небольшой пологий холм. Он лишь частично порос кудрявым кустарником и по большей части был лыс. Лишь на самой вершине стояло дерево, чёрное, закрученное будто речные потоки, на нём совершенно не было листвы, но росло несколько мелких белых плодов. Это грибы? Что ещё может расти на мёртвом дереве?

Мы выбежали на поляну у дерева и замерли, под ним сидело четыре буро-коричневых варга. Похожие на волков, но горбатые и с двумя огромными клыками, торчащими из пасти. Один вожак — он был вдвое крупнее своих сородичей, шерсть вся свалялась от грязи, а в злобных глазах светилась серым светом стихия. Все четверо тут же вскочили на лапы, как только мы приблизились, оскалили пасти.

Мой отец побежал прямо на них, растворившись в воздухе дымкой, а потом головы троих младших превратились в него. Он будто намекал мне, что эти трое — мои противники.

— Младшие твои, я обещал твоей маме, что верну тебя целым, так что не подведи, — прошелестела волна, и Дрим тут же стал оборачиваться в огненного медведя. Сначала он раздался в плечах, чуть подрос, потом стремительно оброс горящей стихийным огнём шерстью, начал расти вширь, лицо сменилось крупной мордой. И вот перед деревом стоял уже не Дрим с его шуршащим голосом, а зло рычащий пламенный медведь.

Он тут же рванул направо от дерева, за ним последовал и старший варг. Меня же стали обступать три младших зверя. Их морды белого волка с красными шерстинками меня успокаивали, будто это действительно будет просто. Звери обступили меня со всех сторон, стали кружить. Они тявкали так, будто перебрасывались между собой шутками, а может быть, так и было.

Мне ещё не приходилось сражаться с тремя противниками одновременно, но всего пару дней назад я лично убил чужака! А здесь, вместе с отцом, я должен легко справиться с обычными варгами. Даже втроём они бы не смогли убить чужака, а я смог!

Первый варг прыгнул со спины, как я и ждал. Эти звери всегда так дерутся, сотни раз слышал истории об их подлости. Я выбил из головы все лишние мысли, сосредоточившись на схватке. Выгнулся и сделал отшаг в сторону, тут же полоснув кинжалом по свалявшейся шерсти, кинжал легко вспорол её, слегка распоров зверю бок. Тот обиженно затявкал, но рана вышла слишком незначительной. Вскоре они снова втроём кружили вокруг меня, выгадывая момент для нападения.

Мне же даже не надо было головой вертеть — из-за отца я прекрасно видел всех троих внутри своей головы. Если площадка была бы поровнее, я бы мог и глаза закрыть, но нужно глядеть под ноги, чтобы не попасть ногой в какую-нибудь трещину.

Снова атаковали со спины, не понимая того, что я их прекрасно вижу. Отшаг в сторону, удар кинжалом. Мне опять не хватило силы удара, чтобы нанести хоть сколько-нибудь существенную рану, шерсть у варгов густая и хорошо гасит удар, пусть при этом и режется. Я чуть не выронил своё оружие, когда оно неудачно закрутилось в шерсти, но смог рвануться всем весом, что меня и спасло от зубов второго зверя. Третий же вовсе получил кинжалом по морде.

Через секунду мы снова замерли в шатком равновесии, я неподвижно стою, глядя под ноги, варги вылизывают раны и накручивают вокруг меня круги. Пока что можно считать три-ноль в мою пользу. В этот раз звери выжидали аж десять кругов, а потом ко мне рванул тот, что был прямо передо мной, но в последний момент он развернулся и отскочил назад, считая, что отвлёк меня от третьей атаки со спины. Бесполезно, кинжал вонзился в заднюю лапу варга.

Тяжёлый зверь чуть не свалил меня — так сильно дёрнулось оружие в моей руке, но я быстро сориентировался и с подшагом к зверю выдернул клинок. Визг поднялся жуткий, варг на трёх лапах отскочил от меня, даже не пытаясь нападать. Я чувствовал их растерянность, они не понимали, почему их стратегия не работает, не знали, что можно ещё сделать. Так что не прошло и десятка секунд, как варги снова стали кружить вокруг меня.

К этому моменту Дрим уже закончил свой бой, превратившись назад в человека. Он положил тушу зверя у дерева, сам встал, облокотившись на него с другой стороны, всем своим видом показывая, что не собирается вмешиваться.

Звери видели тело своего вожака и понимали, что они обречены, в их маленьких головах бешено вились мысли. Но варги сильно уступали в уме своим соплеменникам, которых я сейчас видел, белые волки меня бы уже порвали здесь. Всего-то нужно напасть всем троим одновременно, в свалке я потеряю своё преимущество. Поняв, чего мне нельзя допустить, я рванул вперёд, к ковыляющему на трёх лапах зверю.

Варг взвизгнул, когда острое жало впилось ему в брюхо, я же отскочил в сторону, чтобы принять первого защитника, снова не смог толком нанести ущерба, вынужденный отступать в сторону, и вот тут я смог ударить со всей силы, присел и распорол зверю шею.

О том, чтобы выжидать их атаки уже не шло речи, последний подвижный зверь удирал от меня со всех ног. Два других истекали кровью и, в целом, были уже не бойцами. Образы белого волка истаяли дымкой на воздухе, оставив умирающих зверей. Я собирался уже совершить ритуал и вырезать их сердца, чтобы съесть, когда меня остановил Дрим.

— Стой. Оттащи тела к дереву, а я поймаю последнего, — сказал он, буквально пролетая мимо меня.

Я подчинился, не понимая смысла. Добил ударом в шею того, что истекал кровью из пуза, и оттащил сначала его к дереву, потом и второго, положив их так же, как до этого положил своего старший охотник. Прямо в яму между древними гладкими корнями. Только сейчас я разглядел в переплетении корней кости. Много костей. Дерево буквально росло из них.

Капли крови, упавшие на корни, тут же впитались в них.

В голове закрутилось что-то такое. Вроде бы нам рассказывали об этом дереве. Кровавое… или как-то иначе?

Дрим вернулся раньше, чем я смог вспомнить подробности. Он принёс последнего варга, бросив его в очередную полость в корнях. Таких было ещё много здесь, хватило бы на целую стаю.

— Если не вспомнил ещё, знай, что это дерево кровавого плода. И он уже почти созрел.

Точно! Кровавый плод! Нужен бабушке Нине для стихийного настоя! Очень ценный!

— Этот холм — место постоянных схваток за плод. Ты вовремя нас сюда привёл, может быть, тел этих четырёх будет как раз достаточно.

И мы стали ждать. Я нашёл на дереве тот самый плод — будто белый кактус размером с кулак, он рос в переплетении ветвей, в самом центре дерева. Ветви извивались, будто змеи, поднимаясь острыми пиками в небо, вместе они действительно были похожи на бурный поток горной реки, как я заметил издалека. Голые и гладкие, лишь в нескольких местах можно было найти белые шарики размером со спелую горшинку. Не удержавшись, я подошёл к одному такому и потрогал его. Он отвратительно булькнул и втянулся в ствол дерева. Я испуганно поглядел на Дрима, но тот лишь пожал плечами.

Тем временем тела варгов стремительно иссыхали на корнях, отчего мне даже стало жутко находиться рядом с деревом. Но Дрима это не волновало, он всё так же спокойно облокачивался о ствол этого жуткого дерева, стоя на его корнях прямо над кучами костей. Так что, как бы мне ни было жутко, я старался подражать ему.

— Зелье отдадим Вире, — неожиданно решил поговорить Дрим. — Тогда не останетесь опять без зверя после приезда сборщика познания. Ей совсем немного осталось до полного познания, так что ей зелье будет полезнее всех. Так что она будет тебе должна.

— Мне? Но ведь…

— Арен, — прервал меня он. — Обычно за плод идёт настоящая война, которая длится месяцами. Понятия не имею, почему здесь сейчас были всего лишь четыре варга, но сюда привёл нас ты. А, если учесть, что я тут возвращаю долг твоей матери, и трёх из четверых противников убил ты — плод твой.

— Но… — я не знал, что сказать, плод крови очень-очень ценный.

— Тебе зелье будет бесполезно, ты ещё только встал на путь познания, может даже навредить, снизив чувствительность. И оно тебя не дождётся, испортится раньше. Так что Вире.

И я просто кивнул, соглашаясь, а сам думал о маме. Если дать зелье маме — она сможет познать свою стихию! Нужно только убедить её, что в этом году её не заберут, ведь есть Дрим. А в следующем году Вира уже и без зелья прорвётся, она талантливая!

Эта мысль так меня увлекла, что я не заметил, как мы оказались здесь не одни. Но заметил Дрим. Он мягко подтолкнул меня навстречу здоровенной ящерице. Такие здесь обычно не водятся — за ними нужно далеко ходить. Вся покрытая тонкой блестящей чешуёй, ярко переливающейся на солнце из салатового цвета в лавандовый.

Дрим рванул сразу, как она подобралась на расстояние в сто метров. Уже в рывке он обратился в огненного медведя и сходу попытался атаковать ящерицу, но та вся изогнулась, выскальзывая из-под воспламенившихся при ударе когтей. Ещё бы совсем чуть-чуть, и бой был бы закончен.

Ящерица снова изогнулась, уходя от лап медведя, и выпустила из пасти мощный поток зелёно-сиреневой жидкости, целясь в стихийного зверя, но тот даже отходить не стал — просто загорелся ярче, отчего атака ящера испарилась прямо в воздухе, а трава вокруг него пожухла и истлела.

Через пять напряжённых для пресмыкающегося секунд схватка закончилась тем, что ящерица просто попалась в когти медведя, и уже скоро Дрим потащил в зубах добычу к дереву. Лишь когда Дрим обратился обратно в человека, я выдохнул. До сих пор от восторга боялся пошевелиться — познавший стихию был стремителен и невероятно силён! Когда придёт мой черёд рассказывать малькам историю у костра, я расскажу именно об этой схватке!

Стремительной и безнадёжной для ящерицы.

Та, кстати, стала очень быстро иссыхать в корнях, от варгов и вовсе почти ничего не осталось, сухожилия и те были пожраны страшным деревом, и даже кости раскололись, показывая пустое нутро. Сзади меня что-то хрустнуло, отчего я чуть не сверзился с корня в ямку к трупу ящерицы. Дрожа, я обернулся, чтобы увидеть, как истлевает один из скелетов, стремительно обращаясь в белую муку, а потом и вовсе исчезая под завалами прочих костяков. Значит, кости оно тоже ест.

Ожидание не продлилось долго, дерево задрожало всем телом сразу, как со скелета ящера сползла шкура, втягиваясь в корни. Мы, не сговариваясь, одновременно отскочили в сторону. Дерево будто напряглось всем своим существом, даже земля мелко задрожала от этого.

Потом дерево вздохнуло, будто исполинских размеров человек, от этого звука мелкие птицы поднялись в воздух, заполошно улетая прочь. Одновременно со вздохом весь его ствол покрылся белыми шариками, которые сначала покраснели, а потом стали стремительно расти в размерах. Ещё один исполинский вздох прозвучал, когда шары были уже шириной больше ствола дерева, одновременно с ним шары напряглись, раздался скрип на грани с визгом.

Шары со скрипом стали уменьшаться. Чем меньше они становились — тем ярче сияло алым светом дерево. В момент, когда шары сжались и побелели — на него уже было больно смотреть, до того яркий свет оно испускало. Будто сияние Старшей Сестры.

Продлилось всё недолго, всего через минуту Дрим сжимал в руке кровавый плод, который после всего стал выглядеть будто живое сердце, у которого вместо крови из вен исторгается зловещее багровое сияние. Мне было жутко на него смотреть, но вместе с тем я чувствовал невероятное притяжение, стихия звала меня как можно скорее съесть страшный плод. Дрим встряхнулся, будто собака, и завернул сердце в специальную тряпицу, которая полностью скрывает стихийное излучение. Отдал свёрток мне и махнул рукой, побежав в лес.