Глава 3

Осознав, что она влюбилась в Ли Торнтона, Кейт испугалась: ни Ли, ни отец не изменят своих взглядов. Ли запрещено даже появляться на их причале! Но, самое главное, Ли смотрит на нее как взрослый смотрит на подростка. Да к тому же считает, что на ее взгляды оказывают влияние только деньги.

Вдруг кто-то с шумом открыл переднюю дверь. Кейт быстро встала, внутри у нее все напряглось.

— Папа?.. — Не дождавшись ответа, Кейт спустилась по лестнице и снова позвала отца: — Это ты, папа?

Снова пауза, затем сердитый отклик:

— Да, Кейт, это я.

Она спустилась вниз. Отец стоял у окна гостиной, глубоко засунув руки в карманы и опустив плечи.

— В чем дело, папа?

Он вздрогнул и повернул к ней искаженное яростью лицо.

— Этот… этот Торнтон! Я сверну ему шею!

Сердце у Кейт отчаянно сжалось.

— Почему? Что…

— Джиму отказали в разрешении!

— Но… но, папа, ты же не обвиняешь в этом Ли… мистера Торнтона, правда? В статье он лишь выразил свое мнение.

Эрик Мартем гневно перевел дыхание.

— Он был консультантом при рассмотрении заявления Джима, нетрудно догадаться, каким был его совет.

— Папа, я не понимаю, почему ты так сердишься? Я знаю, мистер Фолкнер твой друг, но…

— Но что? — быстро спросил он. — Разве проблемы наших друзей не должны нас волновать?

— Да, конечно. Но Джим Фолкнер отнюдь не бедняк, он уже владеет вполне успешным бизнесом, а если Лансу хочется иметь свой бизнес, то это скорее каприз, а не необходимость. Папа, хочешь чашку чаю или кофе?

— Кофе, пожалуйста, Кейт, и покрепче.

Кейт положила в кофеварку лишнюю ложку кофе и, пока он варился, сделала сандвич с ветчиной. Странно, что годами жизнь течет своим чередом, затем вдруг что-то случается, и все летит кувырком. В ее жизнь вошел Ли, а с отцом происходит что-то непонятное, он резко изменился.

— Что же собирается предпринять мистер Фолкнер? — спросила она отца, с аппетитом уписывающего сандвич с кофе. — Он собирается апеллировать?

— Не думаю. По крайней мере, я посоветовал ему не делать этого. При нынешнем положении дел, думаю, это бесполезно. В мире полно длинноволосых идеалистов.

— Мистер Торнтон не длинноволосый.

— Не придирайся к словам, Кейт. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Эта часть страны населена сельскими землевладельцами, обедневшей аристократией, писателями, художниками и тому подобными людьми. Такие, как мы с Джимом Фолкнером, по их мнению, только вредят природе. Можно подумать, что зарабатывать на жизнь и обеспечивать свою семью — преступление. — Он помолчал, затем продолжил: — Нет, нет, Джиму нет никакого смысла апеллировать. Джим немного опоздал. В каждом деле бывает период подъема, и я начинаю думать, что в прокатном бизнесе на прудах он миновал.

— Что, по твоему мнению, должен делать мистер Фолкнер? — спросила Кейт.

— Сократить свои запросы, как иногда приходится делать всем бизнесменам. Начать с того, что он заламывает слишком высокие цены за прокат своих судов. Единственное, что он может сейчас сделать, — это снизить цену на купленные участки…

— А сам-то Ланс хочет иметь собственный бизнес?

Отец бросил на нее пронзительный взгляд.

— Конечно, хочет. Уж ты бы должна это знать. Джим сравнительно молод. Он еще долго проживет, и у него, как тебе известно, кроме Ланса, есть еще один сын.

— Но если Ланс станет партнером своего отца, он при желании сможет скопить достаточно денег, чтобы когда-нибудь купить собственный бизнес. Не торопится ли твой Джим?

Эрик Мартем вздохнул.

— Джим думает иначе, да и я тоже. Надо быть отцом для того, чтобы это понять.

Кейт засмеялась.

— Что ж, я, конечно, не могу понять, что такое быть отцом. Зато я знаю, что у меня самый лучший отец в мире! — лицемерно добавила она.

Выражение его лица смягчилось, и он с нежностью взглянул на дочь.

— Ты мое утешение, Кейт… но и большая ответственность. Мне только не хватает…

— Мамы? — мягко подсказала она. — Папа, я знаю, как ты любил маму… но тебе не приходило в голову, что ты можешь жениться снова?

Тяжело вздохнув, отец закрыл лицо руками.

— Ах, Кейт, Кейт, если бы это было так легко! Я не думаю, что родилась женщина, которая могла бы сравниться с твоей мамой. Ей бы пришлось быть совершенно необыкновенной. — Он поднял голову. — Во всяком случае, я ни за что не женюсь, пока не устрою твою жизнь!

Она хотела возразить, но он решительно замотал головой.

— Нет, Кейт, я не хочу больше об этом говорить. Для меня не было бы большего утешения, если бы ты вышла замуж за Ланса. Он хороший парень, я думаю, с ним ты будешь счастлива.

Кейт быстро встала и принялась мыть кофейные чашки. Как она сможет быть счастлива с кем-нибудь, кроме Ли?


Во вторник вечером позвонил Ланс.

— Что ты собираешься делать завтра, Кейт? — осведомился он.

Среда была их выходным днем, который они обычно проводили вместе с еще одной парой друзей. Кейт подумала, что с большим удовольствием отправилась бы куда-нибудь одна, но тогда она слишком много будет думать о Ли.

— Я… не знаю, — ответила она.

— Кейт, если ты не возражаешь, я бы хотел где-нибудь позавтракать, вернуться, переодеться и вечером отправиться куда-нибудь… в кино или на танцы.

— Звучит заманчиво.

Они договорились, что он позвонит ей часов в одиннадцать.

— А выспаться ты успеешь!

По средам Кейт нередко спала дольше обычного. И в этих случаях отец даже приносил ей завтрак, но сегодня она проснулась рано и обнаружила, что уже думает о Ли. Она подошла к окну и увидела, что утро такое же, как тогда, когда она впервые встретила его.

Она привела себя в порядок, надела слаксы и самый красивый свитер и спустилась по лестнице. На этот раз она взяла небольшую гребную лодку и с внутренним трепетом направила ее сквозь туман к выходу из пруда. Вход в бухту Ли по-прежнему был загорожен преградой, но она заметила, что он оставил щель достаточно широкую, чтобы в нее могло пройти маленькое суденышко, а также убрал водоросли и прочую растительность.

Она прошла в бухту, чувствуя себя девочкой, названной Королевой Мая. Она забыла об их споре в воскресенье утром, о том, что он сыграл важную роль в запрете отцу Ланса строить новые прокатные станции. Она лишь знала, что может увидеться с Ли, прислушивалась к малейшему звуку. Ей не хотелось больше сталкиваться с его лодкой.

Внезапно Кейт уловила чуть заметное движение в камышах. Она начала усиленно орудовать веслами, затем предоставила лодке следующие несколько футов пройти своим ходом и войти в камыши.

Там неподвижно сидел Ли и с интересом за чем-то наблюдал. Кейт затаила дыхание, надеясь, что не потревожит объект его наблюдения. Это была цапля, стройная и величественная, как изваяние из серого камня. Кейт старалась грести как можно тише и схватилась за нависающую ветку, чтобы притормозить лодку. Их взгляды встретились, но оба молчали. Цапля ростом в два, а то и три фута оставалась неподвижной. Возможно, устав ожидать добычу или оттого, что ее потревожило присутствие людей, цапля вдруг поднялась в воздух и улетела, вытянув ноги и медленно двигая огромными крыльями. Ли с Кейт наблюдали, как она скрылась из вида. Лишь после этого Ли повернулся и заговорил:

— Здравствуйте. Вы всегда поднимаетесь на рассвете?

Сердце ее забилось учащенно. Она смотрела на него и радовалась, что любит его. Она улыбнулась.

— Это привычка. Я помешала вам наблюдать за птицами?

Он помотал головой.

— Я случайно набрел на цаплю. Боюсь, мы оба спугнули ее добычу и лишили бедную птицу завтрака.

— Вполне возможно. Она же питается водяными крысами и лягушками, не так ли?

— И рыбой. Все же надеюсь, что голодной она не останется. — Некоторое время он молчал, затем иронически взглянул на нее. — Думаю, что вызвал бурю негодования?

Она озадаченно посмотрела на него.

— О чем вы?

— Сын Джима Фолкнера ваш друг, не так ли? Больше чем друг, я бы сказал.

— Ах, вы о том, что мистеру Фолкнеру не разрешили строить станции в Яре?

— Верно, — сказал Ли, по-прежнему пристально глядя на нее.

Его взгляд начал выводить ее из равновесия. Кейт подняла весла.

— Вы… вряд ли вы могли ожидать, что мне это понравится, правда? — резко произнесла она. — Вы сделали это намеренно?

— Что я сделал намеренно?

— Ну, вы знали, кто в этом заинтересован?

— Тогда нет. Узнал позже.

— А это имело бы для вас какое-то значение?

— Нет. Боюсь, не имело бы. Мой совет был бы тем же.

— Вам нет дела до того, какую боль вы причиняете людям, да? — Ей вдруг захотелось вернуться домой.

Ли поднял брови.

— Боль Джиму Фолкнеру? Ну, это вряд ли. У него уже есть успешный бизнес.

Кейт глубоко вздохнула.

— Он хотел развивать его дальше с расчетом на Ланса.

— А, понятно, — медленно произнес он.

— Нет, не понятно! Ничего вам не понятно!

Боясь выдать себя, она опустила весло в воду и развернулась всего в дюйме от его лодки.

— Вы уезжаете? Так быстро? — с сарказмом спросил Ли.

Кейт не ответила. В этот момент она ненавидела его. Не оглядываясь, она гребла вперед и вскоре добралась до преграды. Почему каждая их встреча заканчивается ссорой? А она так хотела видеть его!

Преодолев пруд, она с тяжелым сердцем вошла в дом. Готовя завтрак, Кейт предавалась печальным мыслям о Ли. Лучше бы она никогда его не встречала.

Спустился отец и с удивлением посмотрел на нее.

— Ты так рано встала в свой выходной день?

Она судорожно вздохнула.

— Э, да ты мне не нравишься. С тобой все в порядке?

Кейт заставила себя коротко засмеяться.

— Это погода. Я, кажется, уже давно так долго не спала.

— Мм. Ты сегодня встречаешься с Лансом?

Она сказала, что встречается, и ответ ему явно понравился.

Ланс зашел в одиннадцать, и Кейт подала кофе в небольшой комнате с окнами в сад. Кейт не могла не заметить, что тот тоже не в настроении.

— Я вижу, вчерашнее происшествие расстроило и тебя, и твоего отца, — заметила она.

Он печально кивнул.

— Отец так переживает из-за этого… из-за меня… что я начинаю чувствовать себя виноватым. Я не могу испытывать энтузиазма по отношению к проекту, в который он хочет меня втянуть. Я убежден, что дальнейшее строительство разрушит все то, что сделало прогулки на прудах такими популярными! Покой, уединение и свобода. С публикацией доклада против дальнейшего развития поднимется слишком много голосов, чтобы прошли какие-то другие планы. Отец совершил большую ошибку, купив эту землю, но он в этом не признается. Я сказал ему, что он запрашивает слишком большие суммы, но он и слушать не стал.

— Вероятно, сейчас он сбавит цену, — предположила Кейт.

— Вероятно, но, что бы он ни делал, это будет пустой тратой времени.

— Папа того же мнения.

— Я знаю и надеюсь, что отец его послушает.

— Может быть, папа убедит его купить небольшой бизнес по прокату лодок на этой стороне. Это даст возможность развивать существующий бизнес, а не начинать новый.

Ланс задумчиво нахмурился.

— Невероятно трудно понять, где провести границу, особенно в том, к чему лично причастен. Твой отец сделал полезное дело, построив молочный бар и магазин. Туристы, как и местные жители, любят «Гуари», но, по-моему, этого достаточно. Если будет слишком много таких заведений, пруды будут притягивать не любителей природы, а тех, кто любит «красивую жизнь».

— Я уверена, что твой отец этого не хочет, — мягко возразила Кейт.

— Согласен, не хочет! Но он часть этого процесса… активный участник. Он так хочет видеть меня устроенным! Если бы он позволил мне жить самостоятельно! Наши родители хотят сделать для нас слишком много. Но во-первых, у нас могут быть другие желания, нежели были у них. Во времена их молодости бедные видели богатых, с их прекрасными домами и большими машинами, и работали как каторжные, чтобы иметь то же самое. Они лезут вон из кожи, чтобы нам жилось полегче. Или их охватило поветрие — делать деньги, почти как во время золотой лихорадки.

Кейт понимающе улыбнулась.

— Ты во многом прав, Ланс. Но люди разные. Некоторые молодые люди твоего возраста так же честолюбивы, как и их отцы.

Он вздохнул.

— Наверное. А я хочу всего лишь честно работать и достойно жить, но не стремлюсь иметь большой дом, дорогую машину или огромный счет в банке.

Кейт рассмеялась.

— Отец всегда говорит, что молодежь, у которой уже есть кое-какое обеспечение, не интересуют счета в банке. Мы не знаем, что такое голод или нехватка самого необходимого.

Ланс фыркнул.

— Наши родители не дают нам это понять и думают, что помогают нам.

— А они и помогают! И во всех великих хартиях есть слова вроде «свобода от желаний».

— Я знаю, но в целом больше ценю независимость, свободу совершать собственные ошибки, чем получать готовенькое! — страстно запротестовал Ланс.

— Весьма возвышенные чувства, молодой человек! — раздался голос из двери.

Ланс и Кейт обернулись и увидели Эрика Мартема. Он выглядел не слишком довольным.

— Ты кое-что должен запомнить, Ланс, — продолжал он. — Одно дело — любоваться снегом, сидя в кресле у камина, и совсем другое — пробираться сквозь сугробы изо дня в день. Другими словами, хорошо говорить о независимости и свободе совершать собственные ошибки, находясь в безопасном и надежном доме, и совсем другое — всего добиваться самому в этом непростом мире. Ты не понимаешь, как тебе повезло. Почему ты не хочешь позволить твоему отцу помочь тебе и быть благодарным? Для отца естественно желать оградить своего сына от ошибок и тяжелой борьбы. У тебя будет достаточно возможностей принимать собственные решения и делать собственные ошибки… с годами.

Ланс встал.

— Да… наверное, вы правы, мистер Мартем.

— Разумеется, прав, мой мальчик, и не забывай этого, — резко произнес Эрик Мартем и вынул из кармана банкнот в пять фунтов. — Вот, если вы сегодня куда-нибудь пойдете, позавтракайте за мой счет. Ну, бери же, не глупи! — настаивал он, видя, что Ланс колеблется. — В конце концов, ты оказываешь мне услугу, выводя Кейт.

Он улыбнулся, и Кейт рассмеялась вместе с ним.

— Ладно, Ланс, идем… и если ты не возьмешь пятерку, то ее возьму я!

— Вот сейчас ты рассуждаешь здраво, — сказал отец и сунул банкнот в руку Лансу. — Желаю вам приятно провести время, — добавил он и вышел.

Ланс вздохнул и печально посмотрел на банкнот.

— Знаешь, ему не следовало этого делать.

— Мне кажется, он понял, что не имел права читать тебе нотацию, и таким образом извинился. По крайней мере, ты воспринял ее очень хорошо… нотацию, я имею в виду. И заслуживаешь вознаграждения.

Кейт села в машину рядом с ним. У нее и у Ланса были собственные машины. А были бы они у них, если бы они не работали на своих родителей?

— Предположим, твой отец купил небольшой бизнес по прокату судов и захотел задействовать в нем тебя. Ты это примешь?

— Не знаю. А ты как думаешь?

— Я думаю, это была бы прекрасная идея. Если бы ты захотел, ты бы мог постепенно выкупить у него бизнес. Я уверена, он бы согласился. Не так ли?

Ланс кивнул.

— Думаю, что так. Но я вовсе не уверен, что хочу заниматься бизнесом по прокату судов.

— Ланс! Почему нет? — удивилась Кейт.

Некоторое время он не отвечал, затем спокойно произнес:

— Не могу сказать тебе, Кейт. Давай поговорим о чем-нибудь другом… если сможем. Расскажи мне об этом Торнтоне. Ты еще с ним виделась после субботы?

Она искоса взглянула на него.

— Вряд ли мы сменили тему, Ланс, ведь отчасти по его вине твоему отцу отказано в разрешении.

— Я не думал о нем в связи с этим. Я думал о нем как о новом человеке в наших краях. Подозреваю, Милли видится с ним. Она в последние дни кажется какой-то скрытной.

Сердце у Кейт сжалось.

— Милли? Видится с Ли Торнтоном? С чего ты это взял?

— А что тебя удивляет? Ничего невероятного в этом нет. В ту ночь в «Гуари» она кокетничала с ним.

— Возможно. Но я уверена, что ты торопишься с выводами.

— Так виделась ты с Торнтоном или нет?

— Пару раз, случайно, — ответила она.

— Разузнала о нем что-нибудь еще? — небрежно спросил он.

— Наши короткие встречи заканчивались ссорами.

— Из-за чего?

Она с деланым равнодушием пожала плечами.

— Как обычно, из-за прудов. Кстати, на днях я познакомилась с его матерью. Она заходила к нам в магазин. Очаровательная женщина.

Ланс ничего не ответил и всю дорогу до Нориджа молчал. Кейт тоже молчала, с тяжелым сердцем спрашивая себя, правдивы ли подозрения Ланса, что Ли и Милли встречаются. Милли очень хорошенькая, у нее прекрасная прозрачная кожа, она живая, веселая, и, что самое главное, ее голова не забита мыслями о будущем прудов. Или у нее хватает ума не высказывать их вслух слишком резко человеку, который ей нравится. Кейт вздохнула.

Ланс взглянул на нее.

— В чем дело?

Кейт состроила гримасу.

— Да все эти пруды. Знаешь, я не виню тебя за то, что ты хочешь уйти от всего этого.

— Ты пойдешь со мной? — быстро спросил он.

Она коротко рассмеялась.

— Не искушай меня. Всегда соблазнительно убежать в трудной ситуации. Если же ты спрашиваешь меня серьезно, то как я смогу уехать и оставить отца одного?

— Да, это, безусловно, проблема, — задумчиво произнес он. — Но может наступить время, когда придется принимать решение, и я уверен, что твой отец не станет тебе мешать.

— Конечно, не станет, — быстро согласилась она. — Куда мы едем? — спросила она, когда они проехали мимо старой разрушенной стены города. — Мы пообедаем в Норидже?

— Думаю, да. Потом я хотел отправиться в Тетфордские леса — посмотреть на деревья вместо воды!

— Хорошая идея. Я люблю лес.

Ланс оставил машину на стоянке, они роскошно позавтракали на деньги, выданные Эриком Мартемом, и у них еще осталось около фунта. Ланс настоял, чтобы Кейт взяла деньги.

— Отложи их на новое платье или на что-нибудь другое, — предложил он.

Кейт рассеянно улыбнулась. Новое платье — не такая уж плохая идея.

— Ты, кажется, говорил, что после мы потанцуем? — спросила она.

Он кивнул.

— Давай потанцуем, если не возражаешь.

— Да нет, не возражаю… Тогда на оставшиеся деньги я куплю себе платье! Мне даже не нужно будет возвращаться домой, чтобы переодеться!

Она выбрала очень женственное платье туманно-голубого цвета с оборкой. Лансу платье очень понравилось, но Кейт, глядя на себя в зеркало в полный рост, думала о Ли.

Платье упаковали в коробку, и, заказав на вечер столик, Кейт и Ланс проехали около тридцати миль к Тетфордскому лесу. Они оставили машину на опушке и прогулялись под деревьями. Ланс взял ее за руку, а когда они присели отдохнуть, приложился губами к ее губам. Кейт не возражала против того, чтобы Ланс целовал ее, но ничего особенного при этом не испытывала.

— В чем дело, Кейт? — спросил он минуты через две. — Ты неподвижна, как кочерга.

— Прости, Ланс, я… ничего не могу с этим поделать.

Он вздохнул и встал.

— Тогда идем. — Он взял ее за руку и повел к машине.

Кейт спрашивала себя, как долго продержится их нежная дружба, если Ланс захочет больше любви, чем она может ему дать?

Позже, когда она переоделась в дамской комнате ресторана, где они обедали и собирались потанцевать, Кейт захотелось, чтобы в новом платье ее увидел Ли.

Когда подали последнее блюдо, она увидела, что он удивленно смотрит в зал.

— Вот это да!

— В чем дело? — осведомилась она.

— А ты посмотри на третий столик от оркестра. Кейт обернулась, и сердце у нее упало. Там сидели Ли и Милли!

Загрузка...