Операция «П»

Глава 27 На плотине

Подбегая к школе, Сашка не заметил, что двор пуст, и, только ворвавшись в калитку, с недоумением посмотрел по сторонам. Потом он перевел взгляд на широкие окна пионерской комнаты и, не увидев и там никого из ребят, удивился еще больше.

Куда это они делись?!

Он хотел уже повернуть назад, но для пущей убедительности решил проверить, заперт ли штаб, и завернул за угол к крыльцу. Тут его внимание привлек лист бумаги, прикрепленный к двери конторскими кнопками.

«Все ушли на перекрытие Сухого ерика», — прочитал он объявление, написанное крупными печатными буквами, и подумал, что вода на полоях, должно быть, резко пошла на убыль.

Ну вот, товарищи делом занимаются, а он притворился больным и отсиживался дома да еще развлекался — ловил рыбу!.. Но ведь и его надо понять: не хотел он, чтобы ребята кололи ему глаза отцом-браконьером, как это сделал Вовка Баландин, вот и маялся, не знал, что предпринять, пока не нашел выход. А теперь он готов делать все, что потребуется, и не пожалеет для этого ни сил своих, ни времени…

Выскочив со школьного двора, Сашка побежал к околице, затем свернул к реке и берегом — к устью Сухого ерика. Но там уже все было закончено. В самом узком месте, где два длинных пологих холма стиснули ерик, воду пересекла узкая насыпь, земля по обоим берегам была разворошена и зияла свежими желтовато-серыми ямами и канавками.

Опоздал! Куда же они отсюда ушли?

Сашка мысленно представил себе весь ерик, от верховья до его устья, и подумал, что за мостом у водокачки, где они караулили в засаде Ивана Кердяшева, ерик хотя и шире, чем здесь, но зато мельче, и там раньше чем где бы то ни было всегда после спада воды пересыхает русло. А раз так, то и ребята сейчас должны быть там, значит, ему надо спешить туда!

Он повернулся и берегом зашагал обратно, но тут услышал гул мотора и увидел идущую с полеводческой бригады автомашину. Побежал к дороге, поднял руку. За рулем ехал знакомый шофер. Он остановил самосвал, посадил Сашку в кабину и через несколько минут доставил его в село.

Остальной путь Сашка проделал пешком и еще издали, не доходя моста, увидел ребят.

Так и есть, они перед водокачкой у ерика. Скопились у насыпи, суетятся. Одни, орудуя лопатами, копают землю и бросают ее в ведра и на носилки, другие снуют с ними от ерика к валу и обратно, сбрасывая землю в воду на перемычку.

Сашку встретили так, словно его давно уже не было в селе и он толком ничего не знает о делах.

— А мы сегодня с самого утра работаем, — едва он подбежал к ребятам, похвалился Славка Косарев. — Уже сделали одну плотину, это где ерик впадает в речку…

— И после обеда сюда пришли, — добавил Витька Бубнов.

— С тех пор, как у тебя заболел зуб, мы каждый день по три раза замеряли на полоях воду, — рассказывал Горка Щетинкин. — Сперва она убывала совсем незаметно, на один-два сантиметра в сутки, потом как будто даже остановилась и вдруг за одну ночь ушла сразу на четверть!

— Вот Андрей Петрович и поднял весь отряд по тревоге!..

И тут Сашка увидел Полосухина. Все еще с загипсованной рукой на перевязи, он сидел на сухой кочке перед редкой порослью камыша и, не торопясь покуривая сигарету, внимательно наблюдал за ним, Сашкой.

Сашке не хотелось идти к нему, он почему-то опасался неожиданных вопросов и боялся при ответе на них попасть впросак, но ноги сами несли его невольно к Полосухину.

— Как зуб, Саша, — не спуская с него глаз, спросил он, — не беспокоит?

Сашка мотнул головой и почувствовал, как у него загорелось лицо.

— Я… я к ребятам пойду, — растерялся он, — помогу… землю буду таскать…

Полосухин чуть помедлил, что-то раздумывая, и кивнул головой. Сашка, не сдержав облегченного вздоха, бросился к товарищам.

Что с мальчишкой происходит?

То был веселый, жизнерадостный, энергия из него так и била через край. А сейчас будто подменили. Стал грустный, задумчивый, глаза потускнели, и в них словно какой-то испуг застыл, а когда говорит с тобой, старается отвести взгляд в сторону, точно в чем-то виноват или ему стыдно за что-то, но он не может об этом сказать и переживает…

Да и с зубом у него, кажется, что-то не так.

В тот день, когда пожаловался Сашка в штабе на зубную боль и пошел по его, Полосухина, совету, в больницу, он случайно узнал, будучи в амбулатории, что на приеме у врача Сашки не было. Почему же мальчик не захотел показаться ему? Испугался, что врач предложит вырвать больной зуб? Или же он у него вообще не болел?

Да нет же, что это ему взбрело в голову заподозрить мальчишку в обмане! Зубная боль — дело известное: то схватит так, что света белого не видать, и тогда готов кричать во весь голос, то вдруг отпустит, и человек сразу же забывает о своем намерении — он это по себе знает. Так и с Сашкой могло случиться. Пока шел к врачу, боль и утихла, вот он и повернул домой…

Полосухин поднялся с кочки, подошел к ребятам, стал наблюдать за работой. Землю на перемычку таскали беспрерывно, но та росла слишком медленно. Земля здесь была песчаная и, намокая в воде, быстро раскисала и расползалась в стороны. Он поморщился, глянул на часы и, словно не веря им, посмотрел на солнце. Оно уже клонилось к закату, пластая тени в сторону востока.

Не успеют они нынче перекрыть ерик, а за ночь вода может сильно уйти, и в полоях погибнет много оплодотворенной икры! Как же ускорить работу? Пойти к председателю колхоза, у него попросить помощи? А найдет ли он его сейчас?!

Полосухин скользнул взором вверх по ерику и остановился на зарослях камыша и чакана.

А если накосить камыша и чакана и запрудить русло? Тогда и земля сразу ляжет на место, и дело пойдет на лад!

— Ребята, перерыв! — крикнул он и, собрав всех мальчишек вокруг себя, поделился с ними своими мыслями. — Итак, у кого дома есть серпы и косы? — закончил он.

— Мы принесем, — вызвался Горка Щетинкин и с несколькими товарищами пустился бегом к селу.

Вернулись они минут через тридцать-сорок, и работа закипела с новой силой. Сашка таскал срезанный камыш и чакан. Бросив охапку в воду на перемычку, он поспешил к зарослям, где косили ребята, за следующим снопом. Собирая его, услышал Горку и заинтересовался его рассказом.

— Вышел это я с серпом из дому, — говорил он, ловко срезая под корень пучок рогоза, — а навстречу какой-то дядька. Спрашивает, не знаю ли я, кто здесь продает воблу. Я оказал, что не знаю, но потом вспомнил Вовку Баландина и нарочно послал его к ним домой. А он и поверил, потопал туда…

— А какой он из себя? — спросил Горку Полосухин.

— Обыкновенный… — потом, подумав, добавил: — Ростом вроде немного ниже вас. Черненький, худой…

— А усов у него не было?

— Да, Андрей Петрович, и усы, усы у него!

Сашка, собрав охапку камыша, взял его в руки и задумался.

Никак это тот самый мужик, что на днях с отцом и Баландиным у них в беседке выпивал… И отец сейчас как раз у Баландиных. Ну как опять он приведет того в дом!..

Сашка пошел с камышом к перемычке, но его, окликнув, догнал Полосухин и пристроился рядом.

— Я схожу в село, а ты понаблюдай за работой, — сказал он и поймал его обеспокоенный взгляд. — Что с тобой, Саша?

— Нет, ничего… — смутился тот и, будто вспомнив, показал только что порезанную ладонь. — Руку поранил о камыш… Болит!..