Опричники

размышляя вслух.- Неуловимая...

- Есть более интересные результаты,- добавил криминалист.

Федерал поднял брови, ожидая продолжения, но ни слова не проронил.

- Музыкант, который должен был выступать на банкете, сказал, что

перед тем, как связали у него забрали гитару, звуки которой он слышал уже в

последствии из подсобного помещения,- сказал Роман Филиппович.- Мы

решили и на ней проверить отпечатки пальцев.

- Иии?

- На ней были найдены отпечатки некого Авдеева Ярослава

Андреевича,- продолжил Горин, протягивая фэйсу папку с бумагами.- Вот,

что удалось нарыть на него. Взгляните. Вальтман Дмитрий Сергеевич дал

распоряжение не распространяться подобной информацией, а передать еѐ

либо вашему начальству, либо вам.

- Угу...- Голубев открыл папку, неторопливо перелистывая страницу за

страницей.- Интересно...

С фотографии на него смотрел лысый парень со светлыми бровями,

которые выдавали в нем блондина. Хоть фото было выполнено по грудь, как

с паспорта, но по хорошо развитым трапециям, примыкающим к здоровой

шее, можно было сделать вывод о его крепком телосложении.

- "Деятель" значит,- сказал вслух Глеб, перелистывая страницу.

К листу, скрепкой, была прикреплена еще одна фотография, но уже с

татуировкой. Федерал первый раз встречал подобный символ, выбитый

184

тушью на груди Авдеева. Татуировка представляла собой крестообразный

равносторонний знак.

- Как называется этот символ?- спросил Голубев.

- Понятия не имею,- развел руками криминалист.- Это уже не в моей

компетенции. Остальное я знаю не больше, чем написано на этих листах.

- Понял. Я с собой заберу эти документы,- поставил перед фактом Глеб.

- Да, конечно,- согласился Роман. Филиппович.- Я для этого их и

приготовил.

- Ну тогда всего доброго!- протянул руку федерал, вставая со стула.-

Благодарю, за содействие.

Горин пожал в ответ руку, но не произнес ни слова. Голубев хотел

было высвободить руку, но эксперт еѐ не отпускал.

- Можно вам задать немного не стандартный вопрос с точки зрения

наших профессий?- поинтересовался Роман Филиппович.

- Конечно,- одобрил Глеб.

- Вам не кажется, что националисты бьют прицельно и одерживают

победу в этой внутригородской войне?- спросил криминалист, заглядывая в

глаза собеседнику.

- Странный вопрос на самом деле,- как-то растерянно сказал федерал,

не ожидая подобного хода мыслей эксперта.

- Я стараюсь анализировать ситуацию, которая сложилась в городе,-

продолжил Горин, наконец отпустив руку Глеба и усевшись обратно в

кресло.- Вы знаете, почти каждый из фигурантов этой радикальной группы

имеют не плохие специальности и образование. Они не отбросы какие-то,

которые в силу своей лени и разгильдяйства обозлились на власть. Они

совершенно вменяемые люди, такие же, как мы с вами. И на днях я задался

вопросом: что могло этих людей побудить на подобные действия? А может

быть сама государственная Система ставит такие рамки перед нами, что

человеку ничего более не остается, как взять в руки оружие?! Может быть

причина не в обществе, а во власти, которая диктует свои правила?! Вы не

185

подумайте, что я сторонник национализма. Просто я задался этим вопросом,

чтоб понять психологию радикалов и решил спросить вашего мнения, как

человека отвечающего за безопасность нашей страны. Что вы скажете на это?

Голубев был поставлен в неловкое положение очередью озвученных

вопросов. Повисло молчание, которое федерал потратил на то, чтоб найти

ответ. По долгу службы, он не мог признать вину какого-либо

государственного аппарата или звена.

- Они не такие же, как мы с вами,- наконец выдавил из себя Глеб.- Вы

ошиблись в этом. Они нарушают закон, а наша задача его соблюдать!

- Остальное вы не отрицаете, значит согласны,- сделал выводы Роман

Филиппович.- Мне кое-что известно по делу о взрыве девятиэтажки и, честно

сказать, я начинаю больше опасаться власть, чем националистов. Я думаю,

вы понимаете, о чем я говорю...

- Не смей!- руки Голубева схватили криминалиста за грудки и

потянули на себя. Но дальше этого дело не зашло и кулаки федерала

разжались.

На лице Горина не дрогнула ни одна мышца. Он безразлично смотрел в

глаза Глебу, не пытаясь сопротивляться. Может быть, именно такое

поведение эксперта, не спровоцировало федерала на продолжение своих

действий.

- Сильная хватка, Глеб Юрьевич. Эспандер дает свои плоды,- все таким

же спокойным тоном продолжил Роман Филиппович.- Я, отчасти, понимаю

вас. То, что мне известно, естественно никуда не уйдет. Своей

осведомленностью я лишь хотел сказать, что власть для меня более опасна,

чем националисты. А мне приходится "пахать" на нее, сутками пропадая на

работе, чтоб заработать на кусок хлеба. А ведь у меня две дочери, одну из

которых изнасиловали "дружелюбные" иммигранты из Средней Азии. И как

вы думаете: их нашли?! Конечно нет! Потому, что до этого нет никому дела.

Что для полиции опороченная честь какой-то девчонки?! Мои связи тоже не

186

помогли... Попробуй, найди этих ублюдков, среди такого засилия

иностранцев. И знаете, мне обидно, что все так получается...

- Роман Филиппович, всего вам доброго!- не найдя, что ответить,

сказал Голубев.

Федерал развернулся и последовал к выходу.

- Глеб Юрьевич,- услышал он уже в дверях,- а безопасность кого вы

осуществляете, если не секрет? Народа или власти?

Голубев обернулся на Горина и, промолчав, закрыл за собой дверь.

* * *

Минаев, тем временем, прибыл в областную больницу и, как того

требовали правила, накинув сверху белый халат, пошел к нужной палате. На

его ногах шуршали синие бахилы, ступающие по линолеуму коридора. Еще

на входе в больницу, на Макса косо смотрели несколько полицейских,

охраняющих здание. А теперь и около палаты, при его приближении,

поднялись двое человек в форме, с автоматами наперевес. Федерал

предъявил удостоверение и полицейские, отдав честь, раскрыли перед ним

дверь. В палате было четыре кровати, из которых одна пустовала. При

появлении федерала, лишь один повернул голову, а двое других

оставались неподвижными.

- День добрый,- сказал Минаев, присаживаясь рядом с кроватью того,

кто подавал признаки жизни.- Остальные спят?

- Здравствуйте,- поприветствовал тот.- Да.

- Вы можете передвигаться?- перешел на шепот Макс.- Чтоб не будить

их...

- Да вы не беспокойтесь,- заверил его больной,- они крепко спят.

Можете говорить в полный голос, они не проснуться.

- Да?! Ну хорошо тогда,- сказал федерал и достав "корочки", протянул

их собеседнику.- Минаев Максим Сергеевич, ФСБ. У меня будет к вам

несколько вопросов.

187

- Я вас слушаю...

- Как вас зовут?- поинтересовался федерал, достав блокнот и ручку.-

Вы можете вкратце рассказать, как все было?

- Меня зовут Зильбер Эдуард Вольфович,- ответил больной с тяжестью

в голосе.- Боюсь, что многих моментов я не смогу припомнить, но те, что

помню уже вроде сложил воедино.

- Продолжайте,- сказал Минаев, выводя в блокноте букву за буквой.

- По случаю праздника меня пригласили на банкет, посвященный дню

полиции,- излагал дальше Зильбер.- Все шло хорошо, до момента, пока в зал

не принесли новые бутылки с шампанским. Марк Авраамович произнес тост

и еще раз поздравил всех с праздником. После этого бокала шампанского все

и началось... В организме стало происходить что-то странное. Все начали

кашлять, а потом корчиться от нехватки кислорода. Вы, знаете, я люблю

шампанское пить с шоколадом и, как сказал врач, возможно он и спас мне

жизнь.

- Что-то еще было необычное?- спросил Макс, оторвавшись от

блокнота.

- Человек с гитарой,- вспоминал Эдуард.- Он пел какую-то

патриотическую песню, в которой постоянно повторял слова: честь и кровь.

А потом, когда все уже попадали, он что-то говорил нам, но я мало что

разбирал, так как заложило в ушах и я находился, словно в каком-то вакууме.

- Вы можете описать внешность этого человека?- перебил его федерал.

- Это был лысый парень, лет тридцати. Мне даже показалось, что и

бровей у него не было. Может болезнь какая... Кто его знает?! Выглядел

солидно, в костюме, как подобает являться на подобные мероприятия.

Больше, вроде, я ничего не запомнил.

- А обслуга?

- Они все были одинаковые, как на подбор,- ответил Зильбер.- Белые

рубашки, черные фраки, зачѐсанные волосы.

188

- Я имел ввиду, где они находились в этот момент, когда вы

почувствовали себя плохо?- переспросил Минаев.

- Ааааа...- опомнился больной.- Я хотел позвать кого-нибудь из них, но

они как-будто исчезли из зала.

- Хорошо. А вы слышали выстрелы?

- Слышал, но очень смутно,- сказал Эдуард.- Я же говорю: у меня было

такое состояние будто мою голову погрузили в какой-то вакуум.

В кармане Минаева зазвонил телефон.

- Извините, нужно ответить,- сказал он Зильберу, извлекая сотовый.-

Минуточку,- Макс поднес телефон к уху и пошел в другой конец палаты.-

Алло, Глеб. Да... Нет еще,- он делал небольшие паузы, выслушивая

напарника.- Хммм... Деятель говоришь?! Сможешь мне прям сейчас выслать

фото? Отлично! Жду!

Федерал оторвал трубку от уха и, молча застыл на месте, водя

пальцами по сенсору телефона. Зазвучала уже другая мелодия, которая

затихла, как только Минаев ткнул пальцем в дисплей аппарата. Пристально

посмотрев в телефон, он вернулся обратно к койке больного и протянул ему

сотовый.

- Посмотрите внимательно на этого человека,- сказал Макс.- Он вам

знаком?

По лицу Зильбера пробежал ужас. Его глаза стали намного шире, чем

были до этого, а нижняя губа начала непроизвольно дергаться, будто с нее

хотели сорваться слова, но им что-то мешало. Эдуард Вольфович молчал и

только еще сильнее начал глотать воздух.

- Вы узнаете этого человека?- повторил Минаев.

Больной молчал, не отрывая взгляда от изображения на телефоне. В

Зильбере явно происходили какие-то перемены, которые создали речевой

барьер.

- Это он...- чуть слышно вымолвил Эдуард Вольфович.

189

- Кто он?- переспросил федерал.- Где и при каких обстоятельствах вы

его видели?

- Это тот парень, что был с гитарой,- пояснил Вильбер, передавая

телефон владельцу.

- Угу...- задумчиво протянул Макс, убирая телефон и поднимаясь со

стула.- Будем искать. Всего вам доброго. Поправляйтесь!

В ответ Минаев ничего не услышал. Больной, будто замер на месте,

смотря куда-то в одну точку.

- Эспандер,- слетело с губ Эдуарда Вольфовича.

- Что вы сказали?- обернулся федерал.

- Я говорю: эспандер,- повторил Вильбер.- Я вспомнил... Тот, что был в

маске и с пистолетом, сжимал эспандер...

190

Глава 17.

Мелкий дождик разбивал капли об лобовое стекло автомобиля, в

котором ехали Голубев и Минаев. Погода на неделе успела поменяться уже

несколько раз, превращая выпавший снег в слякоть и лужи. Еще с утра на

небе появилось солнце, а уже к обеду набежали тучи и пошел мокрый снег,

который к вечеру и вовсе сменился дождем. Предугадать погоду, в это время

года, было поистине сложно. Еѐ непредсказуемость оставляла желать

лучшего...

За рулем был Минаев, который по дороге, рассказывал напарнику о

встрече со счастливчиками, чудом оставшимися в живых.

- Значит узнал этот Вильбер его...- заключил Глеб.

- Да,- ответил Макс, время от времени, посматривая на руку напарника,

которая сжимала эспандер.- Я сразу понял, что он узнал этого Деятеля, так

как резко изменился в лице.

- А остальные?

- Остальные спали,- сказал Минаев.- Я их тревожить не стал. В

принципе все фигуранты известны, так что не думаю, что остальные

выжившие смогли бы поведать, что-то большее. Во всяком случае

оперативники, которые так же занимаются ими, нам сообщат, если появятся

новые сведения.

- Больше никаких деталей он не вспомнил?- переспросил Голубев.

- Нет... Больше ничего.

- Мне криминалист сказал, что могут быть последствия -

остаточные нарушения

мозговой

деятельности

из-за

кислородного

голодания,- сказал Глеб.- Так что ничего удивительного.

- Ты какой-то не в духе...- заметил Макс.- Что-то случилось?

- Да этот Горин...- начал объяснять напарник, но тут же замолк.-

Впрочем не важно... Так, пустяки.

191

- Старина,- Минаев положил руку ему на плечо,- ты же знаешь, что все

эти эксперты немного с "приветом". Наговорят всякой дури лишней. Я все их

объяснения фильтрую, так как много ненужной информации.

- Говорил-то он как раз не дурь,- поправил Голубев.- Серьезные вещи и

отчасти обоснованные.

- Тогда в чем дело?- не понял Макс.

- Видишь ли,- начал аккуратно объяснять Глеб,- многие вещи я не мог

подтвердить, хоть и понимал справедливость, сказанных им слов. А не мог

потому, что выглядел бы бараном, который знает, что уперся рогами, но все

равно прет дальше. Да и по долгу службы не мог признать все это... Вспылил.

Некрасиво получилось, конечно...

Тут в памяти федерала всплыла последняя фраза, брошенная ему в

след: "...а безопасность кого вы осуществляете, если не секрет? Народа или

власти?"

- Макс,- обратился он к напарнику,- чью мы безопасность

осуществляем?

- В смысле?- не совсем понял вопрос Минаев.

- Народа или власти?- пояснил Голубев.

- Страны, так-то,- ответил напарник.

- А страна это и народ, и власть, так?

- Так,- подтвердил Макс.

- Тогда получается, что мы осуществляем безопасность и народа и

власти, правильно?- уточнил Глеб.

- По идее так...

- А по факту, мы осуществляем безопасность власти от народа,-

печально заключил Голубев.

- Ты про взрывы?- поинтересовался Минаев.

- Да вообще про всѐ,- с той же печальной нотой ответил напарник.

Какое-то время они ехали молча, каждый перемалывая свои мысли в

голове. Глеб вспоминал слова начальника, которые подтверждали, сделанные

192

выводы: " Ты взбешен и обозлен на власть. В один день, в твоей голове

зарождается мысль отомстить за все это и ты решаешься на самые

радикальные методы. Ты не боишься власть. Ты хочешь, чтоб власть боялась

тебя. А что, если число таких, как ты, будет расти? Ты представляешь, во что

это может вылиться? Обыватели, это овощи, готовые думать массами. И

поверь, при нынешней обстановке, злоба одного негодующего может быстро

вылиться в сотни, а дальше больше. И помимо внешних проблем, мы

получаем еще и гражданскую революцию. Поэтому народ нужно отвлекать

чем-то. Отвлекать их на другие проблемы и заставлять видеть в нас их

защиту. Понимаешь?! Мы должны их держать на коротком поводке и не дать

разинуть свою пасть! Подобным взрывом мы разом убили двух зайцев.

Народ теперь будет более обеспокоен своими жизнями и весь этот кризис

отойдет у них на другой план. Так же теперь они не будут симпатизировать

националистам, а будут видеть в них угрозу для своего спокойствия и

жизней."

Эспандер в руке Голубева начал сжиматься еще интенсивнее.

- Старина,- отвлек его Макс, посматривая на эспандер,- а ты как провел

10 число?

- Дома, как же еще?!- ответил Глеб.- Я же тебе говорил... А почему

спрашиваешь?

- Да так просто,- пожал плечами напарник, вспоминая последние слова

Вильбера.- Не люблю молчание...

Автомобиль остановился возле спортивного комплекса. Огни здания

освещали близ лежащий участок, и говорили о жизни внутри. Тут был и

бассейн и много разных спортивных секций, но федералов интересовал

тренажерный зал. По их сведениям в нем мог находиться Авдеев Ярослав

Андреевич, так же известный, как Деятель. Его участие в радикальной группе

националистов было неоспоримо. Поэтому основная задача сейчас состояла в

его поимке. По адресу, где был прописан и жил Ярослав выехала группа

захвата, совместно с несколькими бойцами из убойного отдела. Но без

193

приказа Голубева, им было велено не предпринимать никаких действий.

Только наблюдение, с последующей передачей информации фэйсу. Глеб не

хотел спугнуть националиста, зная как не аккуратно работают оперативники,

поэтому не стал возлагать на них дополнительные полномочия. Его принцип

гласил: хочешь сделать хорошо, сделай сам.

Еще находясь в машине, Голубев протянул напарнику листок, на

котором был изображен крестообразный равносторонний знак.

- Это татуировка Авдеева, которая набита у него на груди,- пояснял

Глеб, вынув из-за пазухи "ПМ" и, сняв с предохранителя, спрятал

его обратно в кабуру, что находилась под курткой.- Называется Шлем Ужаса.

Мифология скандинавов повествует о том, что кто обладание таким знаком

усиливает магическую силу, что придает владельцу дополнительную власть

над врагами. Ну а мы с тобой, как ты понимаешь, его враги. Так что будь

аккуратнее,- с иронией сказал он.- Этот тип уже отсидел за незаконное

хранение и ношение оружия, так что мало ли какие фокусы может выкинуть.

- Без дела ты не сидел сегодня,- ответил на это Минаев, внимательно

рассматривая изображение.

- Как получил бумаги по нему, решил проехаться до старого знакомого,

специалиста по символике,- сказал напарник.- Ну что, готов?! Пойдѐм.

- Пойдѐм!- поддержал Макс, убрав листок в бардачок и сняв пистолет с

предохранителя.

Оба федерала вышли из автомобиля и, подняв воротники, быстрым

шагом преодолели расстояние до комплекса. Внутри было полно народу

разных возрастов. Сюда родители приводили детей в секции, а так же сами

взрослые посещали занятия и бассейн. Такое движение народа было на руку

напарникам, чтоб затеряться в толпе, соблюдая конспирацию. Поднявшись

на второй этаж, они отошли друг от друга и проследовали к тренажерному

залу. Из его дверей доносилась тяжелая музыка, удары железа и громкие

голоса спортсменов. Минаев и сам увлекался силовыми видами спорта,

поэтому при звуках ударяющегося друг об друга железа, его сердце забилось

194

еще чаще. Эти чувства не поймет тот, кто не рвет свои мышцы.

Последующая боль, которая настолько приятная, после продуктивной

тренировки, что вновь и вновь тянет тебя к спортивным снарядам. То время,

когда ты побеждаешь сам себя и превозмогаешь свои силы. Выкладываешься

по полной, настраиваясь и посвящая себя новой победе. Все это таится

внутри спортсмена и стоит только услышать или почувствовать "стальную"

атмосферу, как внутри начинается бурный поток крови, что захлестывает с

головой и мышцы начинают требовать нагрузки. Макс умел совладать с

собой, настраиваясь на работу, но глаза его блестели и горели огнем, выдавая

спортивные порывы.

Первым в дверь вошел Голубев, держа руки в карманах и

протискиваясь мимо разнообразных тренажеров. Следом шел Минаев,

рыская глазами в поисках нужного объекта, но при этом уделяя отдельное

внимание спортивным станкам. Его взгляд блуждал по залу, как одинокий

странник, наткнувшийся в пустыне на водяной источник. Его интерес, на

данный момент, представлял человек с фотографии по прозвищу Деятель, но

удары железа и плавное скольжение блоков пытались отвлечь от искомого.

Оба федерала с разных сторон обошли тренажерный зал, который состоял из

одного большого и маленького залов, разделенных небольшими

перегородками, но человека, хоть как-то схожего с Деятелем, им найти не

удалось. Тогда Глеб, среди всей этой массы народа, нашел крепкого

мужчину, с бейджиком инструктора на груди.

-

Здравствуйте,-

поприветствовал

его

федерал,

предъявив

удостоверение и следом показывая фотографию Авдеева.- Вам не знаком

этот человек? Он вроде, как в этом зале тренируется...

- Здравствуйте,- пожал руку инструктор, вглядываясь в фотографию.-

Знаком. Это Ярослав Авдеев. Он действительно занимается в нашем зале, но

вот уже несколько тренировок не появляется здесь. А, что, собственно,

случилось?

- Видите ли, Ярослав причастен к ряду особо тяжких преступлений

195

и составляет большую угрозу для общества,- пояснил Голубев.- Поэтому мы

должны его найти и остановить.

- Он на протяжении долгого времени посещает наш зал и для меня,

честно сказать, было удивительным не видеть его тут последнее время,-

сказал инструктор.- Я еще подумал: может он решил где-то в другом месте

заниматься?! Дааа... Про Ярослава и не подумаешь ничего такого.

Спортивный, жизнерадостный парень, всегда на позитиве. Он как-то говорил,

что у него были некоторые проблемы с законом, но я не вдавался в

подробности и обстоятельства дела.

- Ярослав намного опаснее, чем вы можете предполагать,- заключил

Глеб, протягивая свою визитную карточку.- Возьмите. Если вам, вдруг, что-

то станет известно о его местонахождении или он появится тут, сразу

сообщите мне. И не рекомендую вам, что-то утаивать, так как при данных

обстоятельствах вы легко можете стать соучастником. Речь, в данном случае

будет идти не о годах, а о десятках лет...

- Я вас понял,-согласился инструктор.- Если мне, что-то станет

известно, я вам обязательно позвоню.

- Вот и отлично! Всего доброго!

Федералы развернулись и пошли в обратном направлении, еще раз

окидывая взглядами зал. Быстрыми шагами, они покинули здание и уселись в

машину. Голубев достал сотовый и набрал номер одного из оперативников,

наблюдающих за домом Деятеля.

- Алло, Круглов,- сказал федерал.- Что там у вас?

- Пока тишина, Глеб Юрьевич,- ответил оперативник.- Все подходы и

проезды блокировали. В окнах Авдеева никаких движений. Ждем.

- Понял. Выезжаю к вам. И чтоб без самодеятельности...

- Что вы, Глеб Юрьевич?!- отозвался Круглов.- Никаких лишних

движений. Все согласно инструкции.

- Вот и хорошо,- одобрил федерал.- Отбой.

Голубев кинул телефон на панель управления и тяжело выдохнул.

196

- Там тоже тишина?- спросил Минаев.

- Тоже...- о чем-то размышляя, ответил Глеб.- Я думаю, он уже понял,

что попал в наше поле зрения. Но я ориентировку на него уже выслал и на

посты из города и куда только можно, так что из города у него выезд закрыт.

- И куда сейчас?- переспросил напарник.- Твои планы?

- Доедем до квартиры Деятеля,- сказал Голубев.

- Я не думаю, что он дома засел,- Макс завел машину и развернулся.

- Во всяком случае, обыщем квартиру,- пояснил Глеб.- Глядишь, что и

интересное найдем.

Выпустив дым из выхлопной трубы, автомобиль умчался в нужном

направлении. Дождь, тем временем, не переставал смачивать город и

оставлял разводы на витринах киосков. Оперативникам повезло, что

квартира Авдеева была расположена в доме, который совместно с другими

домами, составлял большой двор. В этом дворе находилась детская

площадка, вокруг которой постоянно стояло множество машин, в том числе и

автомобиль оперативников. Поэтому они могли вести наблюдение за окнами

квартиры Ярослава, прям из машины, не опасаясь быть замеченными. За

окнами, которые выходили с другой стороны дома, вел слежку еще один

автомобиль, припаркованный возле рядом стоящей пятиэтажки. Мокнуть под

дождем никому не приходилось.

"BMW" Минаева тоже заехала во двор и остановилась рядом с

машиной оперативников.

- Пойду узнаю, что и как,- сказал Голубев напарнику и пересел в рядом

стоящий автомобиль.

Водитель, который дремал, сидя за рулем, резко проснулся от хлопка

двери. Рядом с ним сидел еще один человек, наблюдающий в прибор ночного

видения за определенными окнами дома. На заднем сидении находился

сотрудник, который менял наблюдателя.

- Как обстановка?- поинтересовался Глеб.

197

- Тихо,- ответил Круглов, который оторвался от прибора и обратился

уже к другому коллеге: - Поменяй меня.

Тот, что сидел рядом с федералом беспрекословно повиновался

просьбе и уступив место, отодвинулся чуть в сторону, после чего быстро

перелез на переднее сидение. Круглов теперь находился рядом с Голубевым.

- Никаких движений,- продолжил оперативник, двумя пальцами

протирая глаза.- Его либо там нет, либо он знает о слежке и затихорился.

- Я такого же мнения,- поддержал федерал.- А ваши посты, которые

блокировали подходы не могли его спугнуть, если он возвращался домой?

- Исключено,- заверил Круглов.- Мы специально создали небольшое

ДТП, где сплошь переодетые наши люди. В других местах тоже приняли все

меры предосторожности. Ну сами знаете: пьяная компания, человек

выгуливающий собаку...

- Не быть тебе театралом, Круглов,- оборвал его Глеб.

- Это почему?- не понял оперативник.

- Потому, что ты дурак!

Круглов выпучил глаза, неожидая такого поворота событий.

- Глеб Юрьевич, а в чем дело?- удивленно спросил он.

- Ты погоду на улице видал?- сказал Голубев.- Кто же в такую погоду

будет собаку выгуливать?!

Только теперь до оперативника дошла резонность его суждений.

- Я сейчас,- быстро нашелся Круглов, достав рацию.- Сейчас исправим!

- Да поздно уже,- остановил его Глеб.- Если он шел домой тем путем,

где гуляет ваш человек с собакой, то давно уже смекнул, что к чему. Ты

лучше узнай, как там с другой стороны дома дела обстоят.

Опер связался с теми, кто наблюдал за другими окнами. Там так

же было все без изменений. В этот момент, сотрудник наблюдавший в

прибор ночного видения, резко дернулся, произнеся: - Есть!

- Что есть?- быстро подорвался Круглов, схватив спинку переднего

сидения.

198

- Там кто-то есть!- заверил его коллега.- В зале колыхнулась занавеска.

- Выжидает...- с довольной улыбкой сказал оперативник, повернувшись

к федералу.

- Берем!- приказал Голубев.- Давай группу туда. Пусть штурмуют,

только аккуратно. Он нам нужен живым.

Дав распоряжение, он покинул салон оперативников и сел обратно в

автомобиль Минаева.

- Дома наш Деятель,- сходу сказал Глеб.

- Есть!- ударив по рулю обрадовался Макс.- Главное живым его взять.

- Я уже предупредил их по этому поводу...

Рядом с одним из подъездов, резко остановились две машины, из

которых выбежали люди в специальной амуниции и скрылись за дверью. Из

соседнего автомобиля, вылезли опера, следом побежавшие за ними. Штурм

начался незамедлительно. Профессионально орудуя приборами, спецы

открыли стальную дверь, но на их пути появилась вторая, деревянная. Пока

одни принялись открывать еѐ, двое других бойцов, через соседей сверху,

вышли на балкон и, привязав небольшую гирю, разбили ей стекла в квартире

Деятеля. В разбитые окна полетели шашки со слезоточивым газом. В

считанные секунды, едкие клубы дыма уже повалили наружу. Жители

соседних квартир были вынуждены выйти на улицу и переждать время

штурма под зонтиками и козырьками соседних подъездов. Федералы

внимательно наблюдали за ходом операции, обмениваясь небольшими

репликами.

- Не вылезает. Может и этот вариант предусмотрел и запасся

противогазом?!- рассуждал Голубев, не сводя глаз с разбитых окон.

- Вполне возможно,- согласился напарник.

Бойцы, в это время, открыли вторую дверь и, одев на лица

противогазы, проникли в квартиру. Оперативники зашли следом за ними, так

же вооружившись средствами защиты. Сквозняк, который образовался в

199

следствии открытой двери, быстро выветривал помещение. Квартира была

визуально исследована, но в ней никого небыло.

Федералы поднимались по лестницам, когда им на встречу спускался

Круглов с задранным на лоб противогазом. К груди он прижимал кошку,

которая с ошарашенными глазами блаженно мяукала и цеплялась когтями в

куртку.

- А вот и наш источник беспокойства,- с улыбкой сказал он.

- В квартире никого?- с самым серьезным видом поинтересовался Глеб.

- Нет,- ответил оперативник уже без лишних эмоций, поняв, что в

данный момент они неуместны.- Кошка, судя по всему, задела занавеску.

Фэйсы, ничего не ответив, стали подниматься выше, а Круглов

последовал на улицу.

- Мяу-мяу...- передразнивал он кошку, спускаясь вниз.- Видишь, каких

дел натворила?! С толку нас сбила...

В квартире было прохладно из-за образовавшегося сквозняка. Зато

дым, который недавно окутывал помещение, уже почти улетучился. Фэйсы

разделились, осматривая комнаты, а оперативники, тем временем, вызвали

группу криминалистов. Голубев зашел в ванную комнату, и внимательно

изучал еѐ. Ни зубной щѐтки, ни пасты на месте не было. В тазу, на

стиральной машинке, лежали скомканные вещи. Глеб поднял вверх джинсы,

низа которых были еще влажными от дождя. Кинув их обратно, федерал

вышел и направился в кухню, которую осматривал напарник.

- Что у тебя Макс?- спросил он, трогая рукой чайник, который стоял на

газовой плите.

- Пока ничего интересного,- ответил Минаев.

- Деятель, знал заранее о нашем приходе, поэтому вовремя ушѐл, взяв с

собой все необходимое,- сказал Голубев.- Судя по тому, что чайник еще чуть

теплый, мы разминулись в несколько часов. Они снова нас опередили...

- С другой стороны было бы глупо не свалить, раз он засветился на том

мероприятии,- заметил Макс.

200

- Не забывай, что они делали расчет на то, что в живых никого не

останется, поэтому смело светили свои лица перед полицейскими,- ответил

на это Глеб.

- Кто знает... кто знает...- раздумывал напарник.- Валькирия и так в

розыске, ей конспирация не нужна. А что касается Деятеля, то, возможно, он

предполагал, что вызывает интерес у нас и не стал лишний раз

перестраховываться, ожидая, что к нему вот-вот приедут.

- Сейчас остается только гадать,- подытожил Голубев.- Но нас он явно

не знал, когда ждать,- федерал кивнул головой на большую открытую

упаковку "Вискаса", которая стояла рядом с мисками, наполненными

молоком. Пакет был раскрыт так, чтоб кошка могла есть прям из него.

- О кошке он позаботился,- улыбнулся Минаев.

- На неделю вперед,- добавил Глеб.

Еще одной неудачей завершился вечер для федералов. Казалось, нить,

которая могла бы привести их к целому клубку, была уже в руках, но стоило

за нее дернуть, как в руках остался лишь обрывок. Весь город стоял на ушах,

а результатов все не было. Начальник Управления сломал всю голову,

размышляя над тем, где бы можно было подковырнуть, чтоб за что-нибудь

зацепиться. У подопечных идей по этому поводу тоже не было. Обстановка

была накалѐнной... Вышестоящие чины требовали результатов, но их было

невозможно достать из воздуха.

Придя домой, Голубев застал еще бодрствующую жену. Она сидела на

кухне и водила ложкой в кружке.

- Не спится?- шепотом спросил Глеб, снимая ботинки.

- Уложила Вику и что-то чая захотелось,- так же тихо ответила она.

- А покушать есть у нас что?- потирая ладони поинтересовался

федерал.- Я голодный, как волк...

- Сейчас разогрею,- ответила жена.- Первое или второе?

- А голубцы остались?

201

- Остались,- подтвердила Светлана, достав из холодильника сковороду

и выкладывая голубцы на тарелку.

- Что-то не так?- вдруг спросил Глеб.

- Все хорошо,- поддельной улыбкой сверкнула жена и присела за стол

напротив, пока микроволновка делала свое дело.- Просто немного устала.

Голубев пальцами поднял подбородок супруги и пристально

всматривался ей в глаза. Не сказать, что в них была какая-то трагедия, но

блики грусти не могли скрыться от внимательного мужа.

- Дело в моей работе?- поинтересовался он.

В ответ была лишь тишина. И только "дзынь" микроволновки повисло

в воздухе. Светлана достала тарелку и положила еѐ перед супругом.

- Майонеза достать?- сменила она тему.

- Да,- ответил Глеб не сводя взгляда с жены.- Скоро все закончится...

Обещаю...

Светлана попрежнему решила отмолчаться. Голубев находил странным

тот факт, что на работу он сегодня вышел первый день после больничного, а

жена ведет себя так, будто он давно пропадает на работе. Или, быть может,

дело совершенно в другом?! Как бы там не было, вопросы оставались не

отвеченными...

- В чем дело, Светуль?!- своим напором, он не оставлял шансов

супруге.

- Я сегодня новости смотрела,- ответила она.- Жуть, что происходит в

городе.

- Ты за меня беспокоишься?- смекнул федерал.- Не переживай. То, что

произошло недавно, это мое упущение, которое впредь не повторится. Нужно

было дождаться подкрепление и оцепить всю эту стойку. А я хотел лично

взять одного из этих радикалов...

- Я разговаривала с одной из своих знакомых сегодня,- рассказывала

жена.- Еѐ муж работает в том ресторане, в котором вчера отравили

полицейских. Это не какая-то халатность поваров, а умышленное отравление.

202

И сделали это все те же националисты... В новостях совершенно другое

говорят. Умышленно делают из нас дураков.

- Слушай,- Глеб, улыбаясь провел пальцами по щеке супруги,- тебе

правда не о чем беспокоиться. Нам уже известны два фигуранта этой группы.

Их поимка - это вопрос времени.

- Время бывает так непредсказуемо, что не успеешь оглянуться, а оно

уже поменяло все в другую сторону,- сказала Светлана.- Времени достаточно

мига, чтоб изменить все на свете.

- Ты о чем?- федерал не совсем понял, куда клонит она.

- Ладно, дорогой,- жена поставила кружку на мойку,- мы, наверное

сейчас на разных языках разговариваем. Ложись спать...

На этой ноте Светлана вышла из кухни, оставив мужа одного. Голубев

по-всякому перебирал в голове, сказанные ей слова, будто пробуя их на вкус.

Отношения в семье вроде бы только стали налаживаться, как снова

появлялись кочки. От мыслей Глеба оторвал телефонный звонок.

- Да Макс,- ответил он.

- Приезжай,- сказал напарник.- Я, кажется, Мэйла нашел...

- Мэйла?- переспросил Голубев.- Но ведь его голову прислали

Мамедову?! Или...- он замолчал, пытаясь сообразить правильно ли он понял

сказанное.

- Ты все правильно понял,- как будто Минаев прочитал его мысли.- Я

нашел его тело без головы...

- Где?- спросил Глеб.

- У себя, на заднем дворе...

203

Глава 18.

Двухэтажный частный дом Минаева расположился почти в центре

таких же близнецов. Большая часть первого этажа представляла из себя

комплекс из нескольких тренажеров и спортивного инвентаря. Это была,

своего рода, небольшая качалка. Она была удобна тем, что находилась всегда

"под боком" и в любой момент можно было позаниматься. С работой Макса -

это был идеальный вариант, так как никогда не знаешь, когда выпадет время

на тренировку. С заднего двора, к дому примыкал пристрой с воротами,

служивший гаражом. Вокруг дома вырос каменный забор, а расстояние

между ними занимали разнообразные растения, преимущественно лечебные

травы, несколько клумб роз, кустарники с черной и красной смородиной и

одна большая яблоня. У забора имелось двое ворот: одни спереди дома,

другие сзади, для въезда автомобиля в гараж. Рядом с ним, как раз и

находилась яблоня, на ствол которой, был облокочен обезглавленный труп

Мэйла. По периметру дома горели фонари, кидая блеклый свет на

бездыханное тело. BMW Минаева не въехала в гараж, а стояла напротив,

направив огни фар на яблоню.

- Макс, а как его затащили сюда?- поинтересовался Голубев, словно

сканируя труп со всех ракурсов.- Через забор?

- Нет,- ответил напарник.- Я осмотрел замок, в нѐм, судя по всему,

ковырялись отмычкой, да и электроника вся сломана.

- А соседи?

- Соседи у меня тоже постоянно допоздна на работах,- продолжил

Минаев.- Ни кто ничего не слышал и не видел...

- На подъезде к тебе много слякоти и грязи,- сказал Глеб, поэтому

отчетливо видно несколько следов от шин. Я не думаю, что эти ребята

доставляли сюда труп на себе и пешком. Сейчас эксперты появятся, первым

делом им нужно будет взглянуть на эти следы, пока дождь прекратился.

- Вот кажется и они,- заметил Макс, услышав голоса.

204

- Я сейчас...- Голубев направился в их сторону, чтоб сразу привлечь

несколько из них к следам.

К Минаеву, тем временем, подошли еще несколько человек, вместе со

старшим группы: Вальтманом.

- Ну что, Максим Сергеевич,- в своей обычной манере, ехидно

улыбнулся он,- кажется и до вас наши злодеи добрались?!

- Вроде того,- коротко ответил федерал и, не желая вести дальнейший

диалог, удалился в дом.

В окнах отражались яркие вспышки фотоаппаратов криминалистов и

множественные профессиональные переклички. Со временем народу во

дворе прибавилось. Приехали дополнительные силы, которые осматривали

каждый метр участка. Одни занимались следами шин, оставшимися на грязи,

другие исследовали дверной замок, часть обходила дом, светя фонариками, а

несколько из них изучали труп, который через недолгое время увезли для

дальнейших экспертиз.

В дом вошел Глеб, стряхивая с куртки влагу, образовавшуюся от

изморози.

- Ты чего приуныл, старина?- сказал он, сидевшему за столом

напарнику.

Макс сидел, положив подбородок в ладони. Его взгляд был

задумчивым и со стороны можно было расценить, как печальный.

- Да особо и радоваться нечему,- ответил он.- Не каждый день

находишь у себя во дворе трупы.

- Пытаются запугать,- пояснил Голубев.- Сначала я, теперь ты...

- А смысл?

- А смысл в том, что мы их прижали,- объяснял Глеб.- Им нет выхода

из города. И уже совсем скоро они попадутся. Нам известны два фигуранта, а

значит они уже одной рукой в кандалах.

205

Минаев перевел взгляд на напарника и молча улыбнулся. Но эта

улыбка означала не радость, а напоминала Голубеву, что-то среднее между

"хотелось бы в это верить" и "так и будет".

С улицы зашел один из криминалистов, который задал несколько

вопросов Максу, а Глеба в это время отвлек звонок начальства.

- Алло, Гасан Захирович!- ответил Голубев, отойдя немного в сторону.

- Вы все еще у Минаева?- без лишних прелюдий спросил Мамедов.

- Да, у него,- подтвердил подопечный.

- Ну что там интересного?- в голосе начальника чувствовалась

радостная нота.

- Эксперты работают,- ответил Глеб,- ждем результатов.

- Угу...- протянул Мамедов.- Ну пусть работают, а вы ноги в руки и ко

мне.

- Что, простите?- не понял Голубев, взглянув на наручные часы и

подняв одну бровь вверх. Стрелки показывали пол двенадцатого.

- Да-да,- подтвердил Гасан Захирович.- Тут дело поинтереснее есть...

- Удалось что-то интересное найти?

- Ууууу... Да тут целая находка!- ответил начальник с ухмылкой.

- Сейчас будем,- сказал Глеб.

- Жду,- последнее, что прозвучало в трубке, после чего связь

оборвалась.

Федерал убрал телефон и подошел к напарнику, который еще

беседовал с экспертом.

- ...следовательно взломщики были далеко не "медвежатниками",-

рассказывал криминалист.

- Макс, сейчас Мамедов звонил,- прервал их беседу Голубев,- нужно в

Управление срочно ехать.

- Не смею вас задерживать,- тут же вставил эксперт и направился к

двери.

- Что там он опять придумал?- недовольно поинтересовался напарник.

206

- Говорит, что-то интересное... Кто его знает?!

- Ну и вечерок,- тяжело вздохнул Минаев.- Поехали... Куда тут

денешься?!

Оставив прилегающий участок к дому в распоряжении криминалистов,

они покинули территорию. Их путь был давно накатан. Управление

находилось в двадцати минутах езды от дома Макса. Его федералы

преодолели за рассуждениями, в которых, по большей части, принимал

участие Глеб. Минаев был далеко не в духе и предпочитал отмалчиваться,

либо соглашаться с напарником короткими фразами. Голубев всячески

пытался поддержать коллегу, отвлекая его на другие темы и рассказывая о

напряженных отношениях с женой. Последнее время Светлана и впрямь

уделяла очень много внимания темам последних событий, сопоставляя с

ними работу мужа и, подводя итог, говорила об угрозах и опасности их

семье. Глеба морально давили эти дискуссии, не знающие ни конца ни края.

Иногда он не на шутку заводился и тогда, находил разные уловки, закрыть

эту тему, чтоб избежать выплеска негатива, копившегося у него внутри.

- Мне кажется, это у нее началось после того случая со мной,- в

завершение своих слов сказал он.

Минаев, как раз подъехал к шлагбауму, на котором показал

удостоверение. Хоть охрана и знала его в лицо, но из-за последнего

распоряжения об усилении, все формальности стали соблюдаться

беспрекословно. Они вышли из автомобиля и миновав еще один пост охраны

на первом этаже, прошли к начальнику в кабинет. Секретаря, уже не было на

месте, поэтому пройдя еѐ пустующий стул, они отворили дверь Мамедова.

Гасан Захирович, ходил от стены к стене, с дымящейся сигаретой в руках,

словно стрелка часов отсчитывает секунды. Его шаг был равномерным, с

соблюдением каких-то определенных норм и дистанций. При появлении

подопечных, он остановился на месте и, с выправкой солдата, развернулся на

месте. Его рука поднялась, согнувшись в локте и взгляд упал на часы на ней.

Этим жестом он хотел дать понять федералам, что ждал их с некоторой

207

пунктуальностью, которую те, в свою очередь, обязаны соблюдать. Подобная

манера начальника, говорила о неотложных и важных делах, которым он

отдавал особое предпочтение. При обычной планерке или, скажем, разговоре,

не требующем спешки, Мамедов вел себя иначе. Но сейчас дела обстояли

намного серьезнее...

- Пойдѐмте,- лишь сказал он, накинув сверху пиджак и первым вышел

из кабинета.

Подопечные переглянулись и последовали за ним. Они сели в лифт и

начальник начал вводить их в курс дела. Новостью, которая, как молния

пронзила тела федералов, была весть о поимке Валькирии. Ни Голубев, ни

Минаев не могли поверить услышанным словам. Эти слова, словно повисли

где-то в воздухе и до них было не дотянуться. Сердца забились еще быстрее,

но разум отказывался воспринимать информацию.

Детали поимки, со слов Мамедова, выглядели примерно так, что

Валькирия попалась совершенно случайно, при проверке на улице

документов. Двое сотрудников ППС, не ожидающие подобного разворота

событий, были там же сражены двумя выстрелами. Васильева держала

наготове пистолет, который сразу, сквозь плащ девушки, изрыгнул два

патрона, попавшие одному в бедро, другому в живот. Тот, что получил

огнестрельное в ногу, скончался от потери крови, так как пуля пробила

бедренную вену. За жизнь второго бились врачи.

- По горячим следам взяли?- спросил Голубев выходя из лифта,

который привез их в подвал здания.

- Неподалеку был пункт полиции,- пояснял Мамедов.- Они-то и начали

преследовать Валькирию. Далеко ей уйти не удалось, так как наши

сотрудники вовремя среагировали на вызов и сделали все на высшем уровне,

лишь ранив еѐ.

- Я знал, что рано или поздно она попадется,- сказал Глеб.- Обычно

такие проколы случаются в самых непредвиденных ситуациях.

208

Подвал, как всегда освещал тусклый, притупленный свет. Три тени

плыли по полу, меняя свои размеры. Цоканье каблуков полуботинок эхом

разлеталось по коридору, смешиваясь с другими звуками, доносившимися из-

за дверей. И снова кабинет номер 14 встречал своих постоянных гостей.

Даже его нумерация отличалась по цвету от всех остальных, так как была

красной, будто выведена кровью.

Внутри этих стен обстановка так и не изменилась, менялись лишь их

"клиенты". Их страдание, страх и боль поддерживали постоянный баланс,

витающий энергетики кабинета. Звукоизоляция, казалось, переполнена

криками и стонами, которые своей массой и объемом, просачивались и

вытеснялись в коридор.

Сегодня здесь, была прикована молодая девушка, на которой из

одежды было лишь нижнее белье, и то без бюстгальтера. Система не брезгала

ни полом ни возрастом, в надежде достать нужную информацию. Еѐ

исполнители выполняли свою работу с особым пристрастием. Возможно со

временем, на подсознательном уровне, они становились зависимы от вида

таких зрелищ, и с каждой последующей жертвой проводили более усердную

"работу". После этого они, как ни в чем не бывало, возвращаются в свои

семьи любящими мужьями и отцами. Но их родные и не догадываются,

какую работу им уготовила Система. Они, может быть по началу, и сами

были не в восторге, но время блокировало мешающие чувства, а червь,

именуемый Системой, привил им это, как должное. Исполнители знают свою

работу и совершенствуют еѐ. Но мало кто знает об их работе, что наделяет

дополнительными полномочиями...

Девушка сидела на коленях, наклонившись вперед. Еѐ руки сжимали

стальные наручники, к которым, с помощью карабина, была прикреплена

цепь, идущая вверх и накрученная на катушку. При нажатии пульта,

механизм срабатывал и стальной барабан катушки начинал наматывать на

себя цепь, поднимая вверх руки девушки.

209

Мамедов еще раз поприветствовал людей в белых халатах и подойдя к

брюнетке, поднял еѐ голову вверх за волосы.

- Знакомьтесь господа,- торжественно сказал он, с видом ведущего

какого-то представления.- Перед вами Васильева Елена Александровна, так

же известная, как Валькирия.

Лицо девушки было опухшее, толи от ударов, толи от слез, после

которых остались черные разводы от туши. А может все вместе

способствовало этому процессу. На губах и в носу еще виднелась запекшаяся

кровь, успевшая свернуться за небольшой промежуток времени. В районе

плеча был заклеен пластырями, марлевый тампон, пропитавшийся кровью.

Это и было то место ранения Васильевой, о котором говорил начальник в

лифте. Он отпустил волосы девушки и голова тут же рухнула вниз, потянув

за собой тело. В этот момент, на лопатке Елены сверкнула татуировка.

Голубев подошел ближе, чтобы рассмотреть рисунок. На нем в круг были

заключены замысловатые линии, отчасти напоминающие свастику, но с

более сложными загибами и ответвлениями.

- Знак Валькирии,- пояснил начальник, проследив за взглядом Глеба.-

Знак воина или воительницы. Что-то вроде оберега, который считается у них

символом чести, мудрости, благородства и справедливости. Говорят, его

носят на себе те, чья жизнь связана с воинским долгом.

- Это мы заметили, в свете событий, происходящих в городе,- сказал

Голубев, скрестив руки на груди.

Васильева подняла голову, чтоб посмотреть, кто перед ней стоит.

Напротив был Голубев и Минаев, которые пристально изучали черты еѐ

лица.

- Ну здравствуй, Елена,- подмигнул Глеб.- Давно не виделись с тобой.

Напомни мне, когда это было?! Ах, да...в больнице. В той самой больнице,

где ты с Вороновым разыграла тот чудный спектакль ревности. Ты знаешь, а

у тебя хорошие задатки актера. Уж насколько у меня глаз намѐтан, так и то

провела.- Он сделал паузу, не сводя взгляда с ледяных очей Валькирии,

210

пытаясь разглядеть в них что-то большее.- Кстати говоря о Воронове... Он

ведь тоже успел посетить этот кабинет. Да... Прям на этом же месте

изнемогал в конвульсиях, мечтая о смерти. Но мы же не могли ему взять и

дать вот так вот умереть. Нам нужно что-то взамен...

- Взамен, мы, по правде говоря, ничего не получили,- перебил

напарника Макс, на которого устремился холодный взгляд девы.- Но смерть

он свою нашел. Будем считать, что это

был наш небольшой подарок. Но больше

подарков мы не собираемся дарить. Ведь

нам же их никто не дарит. Должна быть

взаимность...

Раздался

громкий

щелчок,

образовавшийся от удара пощѐчины.

Лицо девушки дернуло в сторону, и

голова снова обвисла вниз. Мамедов тут

же схватил еѐ волосы в кулак и поднял кверху.

- Ты же уже поняла, что молчать не удастся?- спросил он, но Васильева

не произнесла ни слова.- Тут даже немые начинают говорить. Не подумай,

что я преувеличиваю. Так и есть.

- Ты участвовала в транспортировке трупа Мэйла ко мне во двор?-

спросил Минаев, присев рядом с девушкой на корточки.

Ответа не последовало. Начальник отпустил волосы Валькирии и взял,

у одного из людей в белых халатах, пульт.

- Ты пока повиси, подумай,- сказал он.- А как будешь готова ответить,

сразу дай нам знать.

Его палец щелкнул тумблер и стальной барабан начал накручивать на

себя цепь. Звук железа и работающего механизма пронзил женский стон,

перерастающий в крик. Руки девушки прорезала боль, от въевшейся в кожу

стали наручников. С каждым подъемом цепи, лопатки выворачивало

вовнутрь, а дышать становилось все тяжелее, словно кости вот-вот выдавят

211

из груди легкие. Лицо Валькирии закрывали обвисшие спереди волосы,

местами слипшиеся от крови. Мамедов дождался, когда ноги девушки

оторвутся от пола и выключил тумблер, который остановил движение цепи.

Пока Валькирия "парила" в воздухе, начальник вместе с подчиненными

отошел в сторону, наблюдая за ней со стороны.

-

Не особо разговорчивая мадам,- сказал Мамедов.- Но

небольшие продвижения уже есть.

- Начала говорить?- уточнил Минаев.

- Куда же она денется,- ответил начальник.- Не охотно, конечно, но все

же. Еѐ духу немного осталось. А уж я-то знаю рычажки, на которые нужно

надавить, чтоб подавить еѐ волю.

- Какие успехи?- поинтересовался Макс.

- Мозг их группы некий "Фейк",- продолжил Гасан Захирович.- С еѐ

слов, о нем мало, что известно. В глаза она его никогда не видела. Соблюдает

полную конспирацию и, как мы уже знаем, точно планирует их операции.

Оружием занимается уже известный нам "Деятель", а то, что не в силах

достать он, поставляет этот самый "Фейк". Судя по всему, человек он

влиятельный и имеет хорошие связи в криминальном мире.

- Криминал под контролем,- вставил Голубев.- Вся информация идѐт

через нас. Не думаю, что они стали бы, что-то утаивать, так как знают

последствия...

- Тем не менее результат на лицо,- ответил Мамедов.- Взрывы,

вооруженные нападения, повешения, травля... Или этого мало?!- он взглядом

перепрыгивал с одного на другого подопечного.- Объяснить их неуловимость

я могу лишь тем, что у того же Фейка есть подвязки и в органах. Но об этом,

я думаю, нам поведает более подробно наша сегодняшняя гостья.

Все это время, крик девушки так и не прекращался. Простреленное

плечо только усиливало боль. Васильева, что-то пыталась выкрикнуть, но не

могла этого сделать.

- Опустите еѐ,- приказал начальник, заметив это.

212

Механизм снова включился в работу и Валькирия коснулась пола,

после чего упала на бок. Двое людей в белых халатах сразу же оказались

возле нее. Один усадил девушку на колени, другой быстро проверил еѐ

самочувствие. Коротким кивком, последний дал понять Мамедову, что

"допрос" можно продолжать. Гасан Захирович, поставив перед Валькирией

стул, спинкой к ней, сел на него. Левой рукой, он поднял лицо девушки за

подбородок и впился в еѐ глаза хищным взглядом. Его сплошная бровь хмуро

изгибала свою линию, превращаясь в форму стрелки.

- Ну, что, Елена,- сказал он, не сводя глаз с еѐ двух льдинок, которые,

казалось, тают слезами.- Тебе есть, что нам рассказать?

- Я не принимала участие в транспортировке трупа,- ответила

Валькирия, захлебываясь рыданиями, которые делали еѐ речь прерывистой.

- Кто этим занимался?- продолжил начальник.

Девушка молчала и лишь слезы стекали по еѐ щекам, капая на пол.

- Ты не расслышала вопроса? Или мне повторить его?- сказал Мамедов,

сжимая пальцами рану на еѐ плече. Пространство вновь прорезал сильный

крик.- Я не люблю повторять...

Васильева не могла побороть в себе рыдания, которые не давали ей

ответить. Она только открывала рот, как новая волна отчаяния поглощала

звуки еще в горле.

- Деятель и Фейк,- ответила Елена, ненадолго взяв себя в руки.

- Где они сейчас? Куда направились?- последовала очередь вопросов,

которая не оставляла Валькирии шансов, чтобы отмолчаться.

- Я не знаю,- выдавила она из себя.- Они ничего не сказали об этом...

- Не верю,- сказал Мамедов, прикуривая сигарету.- Убеди меня...

- Они и вправду ничего не сказали,- стояла на своем Васильева.

Начальник выдохнул ей в лицо дым, после чего, резким ударом

пощѐчины, заставил девушку повалиться на бок.

- Убеди меня!- заорал он, поднимая Елену за волосы.

213

Васильева заходилась в слезах, а из одного уголка губ, стекала тонкая

полоска свежей крови. Мамедов в это время докурил сигарету и затушил еѐ в

грудь девушке. Еѐ крик, заставил сморщиться лица подопечных,

наблюдавших за процессией. От острого угля, кожа, шипя, расползалась в

стороны.

- Не знаю!- прокричала Валькирия, прервав крик и сменяя его на

рыдания.

- Кажется, я начинаю тебе верить,- улыбнулся Гасан Захирович.-

Допустим, ты говоришь правду... Но им же нужно куда-то ехать после этого?

- Меня в это не посвящали,- ответила девушка.

Васильева знала, что ответив на этот вопрос, она поставит под угрозу

всех. Она не могла сказать, но и понимала, что не сможет терпеть всѐ, что с

ней происходит. В тупик еще загоняла еѐ беременность. Материнские

инстинкты диктовали ей свои правила, при которых она не должна была

умирать, не родив на свет этого малыша. Ребенок был единственное, что

осталось после Воронова, не считая его вклада в борьбу с Системой. Зерно

этого воина должно было взойти и продолжить свой Род, унаследовав все

качества отца. Елена это понимала и молилась Богам, чтоб эти пытки не

навредили ребенку. Она разрывалась изнутри, в надежде найти верное

решение, которое позволит ей сохранить плод и не скажется на поимке еѐ

соратников. Если их поймают, то маятник, который расшатывал Систему мог

встать на месте. Валькирия не знала всех планов Фейка и других камерадов,

но полностью доверяла им. Всѐ, что они делали, было отработано, как часы,

и приносило не маленькие плоды в этой борьбе. Поэтому у Васильевой не

было сомнений в правильности решений Фейка. Его она знала лично, но

никогда не вдавалась в жизнь этого человека, за чертой борьбы. И теперь,

находясь в этих стенах и видя, что происходит внутри Системы, она

восхищалась им.

- Сколько всего человек у националистов в группе?- сменил на

серьезный тон начальник.

214

- Осталось четверо...

- Вместе с Деятелем и Фейком?- переспросил Мамедов.

- Да.

- Как зовут еще двоих?- он снова схватил девушку за волосы и

придвинул еѐ лицо ближе к себе.

- Фриц и Тихий,- Валькирия назвала придуманные прозвища, которые

еще раньше всплыли в еѐ голове. Она ожидала этого вопроса, поэтому

продумала его заранее.

- Подробнее...

- Я не знаю,- всплакивала Васильева.- Мы никого не называли по

именам или фамилиям, в целях конспирации.

Начальник замолчал и пристально вглядывался в глаза Елены, словно

пытаясь заглянуть ей в мозг. Но она всячески уводила взгляд, чтобы

избежать встречи с этими черными углями в глазницах. Мамедов изучал еѐ

лицо, как ювелир исследует пробу на украшении.

- Я знаю один твой секрет,- наконец нарушил молчание Гасан

Захирович.- И этот секрет очень дорог тебе. Но если ты вдруг надумаешь

меня обмануть, я уничтожу его, как и тебя саму.

От этих слов Валькирия подняла очи на федерала, как будто хотела

прочитать в его темных глазах о каком секрете идѐт речь. О чем он может

знать?! Сердце еѐ сжималось от появившейся интриги. В голове пробежала

мысль о беременности, но она отказывалась верить, что речь идѐт именно об

этом.

- Да, ты прекрасно понимаешь о чем я говорю,- словно читая еѐ мысли

продолжил начальник.- Как ты могла уже заметить, здесь находятся

первоклассные врачи, которые знают свое дело. Перед тем, как начать

процесс получения информации, они тщательно проверяют клиента, чтоб

знать о его здоровье абсолютно всѐ и по случайности не убить его. Ты же

понимаешь, что смерти нам ни к чему... Нам важна информация, которую

мы, как рыбак достает сети, вытягиваем из нужного человека.

215

Васильева все еще смотрела на Мамедова, не веря своим ушам.

- Да-да,- немного улыбнулся он.- Я говорю о ребенке, которого ты

ждешь. Но дождешься ли?! Вот это зависит только от тебя.

Начальник был хорошо знаком с психологией. Того требовала его

профессия. Он знал, когда и в какой момент нужно надавить на слабые

стороны допрашиваемого, чтоб извлечь максимум информации. И сейчас

был именно такой момент.

- Где вы скрываетесь?- закончив рассуждать, перешел к конкретным

вопросам Гасан Захирович.- Адрес! Меня интересует точный адрес!

Это был тот самый вопрос, который больше всего не хотела услышать

девушка. Вместо ответа она еще сильнее зарыдала. Мамедов откинул стул в

сторону и ногой опрокинул Васильеву на спину. Ботинок наступил ей на

горло, нарушая дыхательные пути.

- Я не посмотрю на твой пол и положение,- сказал начальник, явно

кипевший яростью.- Вы убили столько сотрудников, что теперь будете

молиться о смерти. Но ты очень зря сопротивляешься. Ты можешь спасти

ребенка, но сама этого не хочешь. Ты же понимаешь, что я достану из тебя

нужную информацию любыми способами. И то, что было до этого момента -

это только прелюдия к настоящей боли. Я бы мог ввести тебе "сыворотку

правды", но ни один из вас, ублюдков, еѐ не заслужил. Слишком гуманно

получится...

На этих словах Гасан Захирович закончил разговор с девушкой и

приказал врачам "приступать". Это слово подразумевало в себе что-то такое,

что было хорошо известно людям в белых халатах. Своего рода контрольное

слово, которого только и ждали врачи. Они начали поднимать Валькирию, а

Мамедов, поправив пиджак, направился к подчиненным.

- Езжайте по домам, отдохните,- обратился он к федералам.- Завтра с

самого утра будет много работы.

- А как же...- начал было говорить Минаев, смотря в сторону

Васильевой, но его тут же прервал начальник.

216

- Ей я займусь лично...

- Доброй ночи, Гасан Захирович,- вставил Голубев и, взяв напарника

под руку, вышел из кабинета.

Глеб знал, что задавать сейчас какие-то вопросы бессмысленно.

Мамедов держал в руках удачу, от которой зависела поимка всех оставшихся

фигурантов группы. И уж теперь он был не намерен еѐ отпускать из рук. Все

его мысли и действия были направлены на то, как извлечь нужную

информацию.

Федералы разъехались по домам. На улице уже была глубокая ночь и

времени на сон практически не оставалось. День обещал быть насыщенным и

Голубеву, как и Минаеву хотелось отдохнуть перед предстоящей работой.

Глеб зашел в квартиру и, выпив стакан сока, проследовал в комнату к

дочери, чтобы, как всегда, поцеловать еѐ перед сном. Он раскрыл дверь и

свет, который проник в помещение, осветил часть детской кроватки. Ребенка

не было... Федерала охватил ужас, который подсознательно проник к нему в

голову. Захлопнув дверь он побежал в спальню, но и жены там не оказалось.

На столике лежала записка, написанная почерком супруги. Он хорошо его

знал и не мог спутать с каким-либо другим.

"Я устала от того, что происходит. Мы уехали к моей маме, так как

твоя работа ставит под угрозу всю нашу семью. Я пыталась до тебя

достучаться, но ты не открываешь двери. Продолжаться так больше не

может. Время расставит все на свои места, а ты, я надеюсь, выберешь

главные для себя приоритеты.

Светлана."

Голубев еще несколько раз перечитал записку, после чего, не

раздеваясь, плюхнулся на кровать и вытянув руки, закрыл глаза. Глебу

хотелось собраться с мыслями, но сон резко окутал его сознание.

217

Глава 19.

Утро в Управлении начиналось, как и всегда. Припарковав машину,

Голубев миновал пост охраны и зашел в лифт. Его стальные пасти

захлопнулись и Глеб пальцем вдавил кнопку нужного этажа. Лифт начал

плавный подъем, а палец федерала ощутил на себе что-то липкое.

Приглядевшись, он увидел красный сгусток и в этот же цвет окрасилась

подушечка фаланги. Кровь. Откуда здесь могла взяться кровь?! Голубев

достал платок и вытер руки. Может кто-то порезался, пока ехал на работу?!

Причем ехали на его этаж, а значит этот кто-то мог быть и напарник.

Лифт раскрыл свои челюсти и Глеб вышел в коридор, который был

сегодня более мрачным, чем обычно. Может дело в лампах? Да кто их знает...

Федерал взялся за ручку, чтоб попасть в кабинет и его кожа вновь ощутила,

что-то липкое.

- "Не может быть",- подумал он, поднимая на свет руку.

Точно! Ладонь Голубева была снова в крови. Он вытер еѐ тем же

платком и протер им ручку двери, после чего отворил еѐ.

- Макс, ты весь коридор заляпал,- сказал Глеб, входя в кабинет. Но в

нем никого не оказалось. Пустота ответила ему молчанием.

Взгляд федерала упал на кресло своего напарника, на спинке которого

весела куртка. Может у Мамедова уже? Хоть у напарников существовало

негласное правило, дожидаться друг друга и только после этого идти к

начальству, отчитываться о проделанной работе и получать новые задания,

Голубев предполагал такую возможность, что Минаев мог от нетерпения не

дождаться его и поскорее пойти узнать информацию, которую удалось

выдавить из Валькирии. Теми же ногами Глеб направился к начальнику.

Секретаря почему-то на месте не было. Федерал глянул на ручные часы,

якобы: может я рано пришѐл? Но потом вспомнил о крови и куртке,

висевшей на спинке кресла. Голубев три раза постучал в дверь Мамедову и

схватился за ручку, которая и тут была липкой.

218

- Да, что ты будешь делать,- выругался он скорее машинально, чем

осознанно.

Платок сделал свое дело, и дверь кабинета открылась. Но в нем тоже

никого не было. Лишь сигаретный дым, не успевший выветриться, говорил о

недавнем нахождении в здешних стенах начальника.

- "Куда они все подевались?!- подумал Глеб.- Может Валькирия

оказалась крепким орешком и до сих пор держится? Нет, этого быть не

может."

В тех стенах держатся столько, сколько времени им отмерят федералы.

При желании это вообще может занять какие-то минуты, пока "сыворотка

правды" разбежится по крови и организму. Но к ней не всегда прибегают.

Например, как в случаях с Валькирией и еѐ соратниками из боевой ячейки.

Система им уготовила участь мучеников, которые не заслуживают

снисхождений. Как говорится: тяжела и неказиста жизнь Национал-

Социалиста.

Голубев, вышел от Мамедова и, пройдя по плохо освещенному

коридору, зашел в лифт. Сегодня в Управлении было все как-то не так.

Стены, освещение, полы, и даже воздух был совсем другим. В них не было

той обыденности, которую чувствовал федерал повседневно. Словно это

было совсем другое здание. Лифт раскрыл двери, и Глеб оказался в подвале.

Подвал тоже был несколько иным. Его свет и сейчас был притупленным, но

теперь отдавал еще и красным оттенком. В некоторых местах на стене

виднелись кровавые отпечатки ладоней. Создавалось такое чувство, что

человек, оставивший их, плохо себя чувствовал и по пути опирался на стену,

либо это было задумано специально. Конечно, если отпечатки были

целенаправленными, то это непременно была идея начальника, чтоб

преждевременно посеять страх в гостях, посещавших местные кабинеты.

Федерал остановился возле кабинета под номером 14 и сразу же

обратил внимание на ручку. Она, как и следовало ожидать, была тоже в

крови. Достав платок, Голубев опустил ручку вниз и открыл дверь. Первым,

219

на чем сфокусировался его взгляд, были спины людей в белых халатах. Они,

можно сказать, плотно прилегали друг к другу и внимательно за чем-то

наблюдали. Глеб тихонько, чтоб не отвлекать их, закрыл за собой дверь и

аккуратными шагами приблизился к ним. Врачи были значительно выше

федерала, поэтому ему пришлось протискиваться между них, чтобы

улицезреть объект всеобщего внимания. Мамедов и Минаев, так же стояли

спинами и, что-то обсуждали между собой. Перед ними, на полу лежала

девушка, чьи руки и ноги были растянуты в разные стороны и затянуты

специальными ремнями. Живот, почти до самых гениталий был небрежно

вспорот, а внутренности сложены между ног. Светлые волосы девушки

закрывали лицо, а стон и попытки освободить конечности говорили о жизни

в ней. Картина была ужасной.

- А я ведь говорил, что ты можешь спасти ребенка, если не будешь

дурить,- сказал начальник, обращаясь к блондинке.- Но уже поздно... Зато у

тебя осталась возможность спасти себя. Квалифицированные врачи только и

ждут команды, чтоб оказать помощь.

- Что тут происходит?- внедоумении спросил Голубев, и Гасан

Захирович вместе с Максом перевели взгляд на него.

- Ооо... Глеб Юрьевич,- любезно улыбнулся Мамедов.- Вы, как

раз вовремя!

Минаев, в это время кивал головой, якобы соглашаясь со словами

начальника.

- Зачем вы это сделали?- Голубев был потрясен от происходящего.-

Пусть эта Валькирия преступница, но нельзя же...

Его тут же перебил грубый голос Мамедова:

- Валькирия - это вчерашний день,- сказал он.- С ней давно покончено.

Именно благодаря ей мы вышли еще на одну участницу группы радикалов...

И вправду! Валькирия была брюнеткой, а волосы девушки,

находившейся перед ним имели светлый цвет. Глеб начал всматриваться в

нее и перед его глазами стали открываться знакомые черты тела. На пальце

220

девушки он заметил обручальное кольцо и, скорее автоматически, перевел

взгляд на свое. Они были идентичные. В этот момент, блондинка подняла

голову, на сколько смогла, и сквозь гущу волос послышался еѐ голос:

- Я же говорила: твоя работа ставит под угрозу всю нашу семью, Глеб.

Глаза федерала раскрылись до такой степени, что их размер казался не

естественным. Паника, которая обуяла его изнутри, словно убавила звук

голоса до минимума и Голубев лишь раскрывал рот, пытаясь что-то сказать.

Так делают рыбы, когда оказываются вне воды.

В этот момент девушка так тряхнула головой, что еѐ волосы обнажили

лицо. Теперь на федерала смотрела Светлана.

- Глеб!- раздался голос, который проник в его сознание.

Голубев испуганно оторвался от стола и раскрыл глаза. Перед ним был

Минаев, который вешал куртку на спинку кресла.

- Что с тобой, старина?- спросил Макс.- Ты же вроде домой поехал?

Или передумал?

- Бррррр...- тряхнул головой Глеб, стараясь разогнать страшный сон.-

Что говоришь?

- Говорю: домой ехать передумал?- повторил напарник.

- Типа того,- ответил Голубев, потирая глаза и протянув Максу записку

жены.

Минаев внимательно изучил еѐ и, вернув обратно, похлопал напарника

по плечу.

- У девушек бывает такое... Настает такой период, когда уже нет

больше сил терпеть тяготы совместной жизни и они, вместо того, чтобы

перетерпеть, готовы обрубить всѐ, не задаваясь последствиями.

Глеб лишь улыбнулся в ответ.

- Я тебе серьезно говорю!- заверил его Макс.- Уж сколько раз я с этим

сталкивался...

- Наверное поэтому ты и сейчас холостой?- подшутил Голубев.

221

- Нет,- совершенно серьезно ответил напарник.- На это есть свои

основания. Как-нибудь потом расскажу... Смотри, а у тебя чувство юмора

появилось,- сменил он тему.- Это хороший знак! Значит не все так плохо, как

кажется.

- Думаю все само собой образумится,- сказал Глеб.- Вот поймаем этих

радикалов и совсем другая жизнь начнется.

- Что ты имеешь ввиду?

- Пока еще сам не знаю,- ответил Голубев.- Но чувствую, что жизнь

начнет биться совсем в другом русле. Может, переведусь куда-нибудь...

- Ты серьезно?- не поверил Минаев.

- Ну да,- не совсем уверенно ответил напарник.- Вчера, когда прочитал

эту записку, подумал о нашей работе. Почему-то в голове всплыл наш

разговор с тем криминалистом. Я тоже, как-то задавался вопросом, что

побуждает этих людей пойти на подобные преступления?

- Иии...- Макс поднял кверху одну бровь, ожидая продолжения.

- Трудно однозначно ответить на подобный вопрос,- сказал Глеб.- Но

подобные преступления это следствие чего-то. Следствие не бывает без

причины. А причина всего этого, далеко не просто какой-то вздор. Я думаю

причина эта более веская, чем можно предположить изначально. И кроется

она в самой Системе.

- Честно сказать, неожиданно слышать подобное из твоих уст,-

заключил Минаев.

- Макс, помнишь я у тебя спрашивал, чью безопасность мы выполняем?

- Ну...

- Ты тогда сказал, что страны,- продолжал Голубев.- Страна, это

понятие обобщающее и народ, и территорию, и власть. Тогда получается

какое-то одностороннее движение у нашей с тобой профессии. Так как наш

курс направлен на власть. Все остальное второстепенно. А порой и так, что

совсем наоборот поступаем по отношению к тому же народу...

- Ты про ту девятиэтажку?- переспросил напарник.

222

- Не только,- сказал Глеб.- Разве было мало подобного. Ты и я, мы

прекрасно знаем о многом. Взять тот же избирательный участок на улице

Нахимова... Сколько тогда людей погибло при взрыве? А все ради чего?

Ради, какого-то одного политика, рвущегося к власти. Возьми все эти

эвакуации из универмагов, когда в последствии мы перед телекамерами

находили свои же самодельные взрывчатки, а начальство отчитывалось о

бдительности и эффективности наших органов. Или те деньги, которые тайно

курсируют от нас в Израиль. А сколько сфабрикованных дел? Да что уж там

говорить, когда даже внутри Управления происходит, что-то ужасное. Взять

смерти тех, кто работали с нами, но по странному стечению обстоятельств

были найдены мертвыми. Ты знаешь, хоть один случай, чтоб от нас

увольнялись? Вот и я не припомню. А знаешь почему? Потому, что только

собирающиеся это сделать лишались жизни, так как слишком много знали

грязи. Отсюда увольняют сразу на тот свет. Бывает, что не сразу, но через

какое-то время может произойти "несчастный случай".

Минаев задумчиво устремил взгляд куда-то в окошко.

- Правда не всегда вкусная,- заключил Голубев.

- И то верно...- согласился напарник, не отрывая глаз от окна.- Но как

же ты тогда собрался переводиться? И зачем всѐ это выложил мне, раз

последствия мыслей о подобном могут быть самыми непредсказуемыми?

- С тобой мы работаем много лет, плечом к плечу,- пояснил Глеб.- В

тебе я уверен. А что касается перевода, то это же не увольнение. Просто

может в каком-нибудь другом направлении удастся работать. Кто знает?!

- С огнем играешь,- сказал Макс, наконец переведя взгляд на коллегу.

- Я еще ничего не решил,- заверил последний.- Доведем это дело до

конца и тогда можно будет уже что-то решать.- Он посмотрел на часы.- Так...

Что-то мы с тобой заболтались. Пойдем до Мамедова, узнаем, что удалось

узнать у Валькирии.

- Да, пойдем,- согласился напарник, вставая из-за стола.- И вправду,

что-то заговорились...

223

Голубев полностью доверял своему напарнику, от которого не скрывал

столь смелые мысли. Если об этом разговоре узнает начальник, то

последствия и действительно могут быть самыми непредсказуемыми.

Конечно, Мамедов, может и не выскажет прямого недовольства, но процесс

устранения своего подопечного будет запущен. Роковой удар произойдет

тогда, когда Глеб и не будет подозревать об этом. И скорее всего это будет

"несчастный случай", который обставится самым лучшим образом, так

сказать, по высшему разряду. Но Минаев не вызывал сомнений у Голубева.

Они вместе попадали в самые разные истории, порой не очень хорошие, но

находили выходы из них, действуя сообща. Им не раз приходилось

прикрывать друг дружку перед начальством, а в рабочих ситуациях, где на

кону стояла жизнь, напарники рисковали собой ради друг друга. Время

проверило и сколотило из них настоящих друзей.

Секретарь начальника, как всегда, встретила их улыбкой и сообщила о

том, что Гасан Захирович уже ждет. Первым в кабинет зашел Голубев, и

следом, закрыв за собой дверь, вошел Минаев. Мамедов, сомкнув пальцы

треугольником, прислонил их к лицу так, что они заключили в себя нос и

губы. Он был чем-то озадачен и на приход подчиненных отреагировал лишь

тем, что перевел на них взгляд. Глеб заметил, что пепельница была

полностью напичкана бычками, а вытяжка не успевала справляться с

табачным дымом. Поприветствовав начальника, напарники присели по

другую сторону стола, ожидая начала разговора. Молчание повисло в

воздухе, как облако, того гляди, разразившееся молнией. Голубев и Минаев,

как по команде, достали эспандеры и начали сжимать их в руках.

- Упѐртая оказалась сука,- всѐ-таки нарушил молчание Мамедов,

закуривая новую сигарету.- Но кое-что всѐ-таки удалось из нее вытянуть...

Он сделал глубокую затяжку и, подняв голову кверху, выпустил дым.

- Живут они все отдельно,- продолжил Гасан Захирович.- Валькирия

скрывалась на съемной квартире, в другом конце города. Съем жилья велся

за наличные, не официально. Соседи-алкаши и не подозревали, кто

224

проживает у них в соседях. Там всю ночь проводили обыск, но результатов

никаких. Что касается остальных, то Васильева назвала адрес Деятеля,

которого на месте не оказалось. Видать они узнали, что Валькирия у нас и

быстро покинули свои норы. Сейчас там тоже проводится обыск.

- А адреса остальных назвала?- спросил Глеб.

- Не успела...

Напарники молча смотрели на начальника, дожидаясь пояснения,

сказанных им слов.

- Сердце не выдержало,- ответил он, разведя руки в стороны.

Снова повисло молчание. Каждый из них теперь мысленно размышлял

о том, сколько значила жизнь Валькирии. Она наполняла жизнью еще не

родившуюся жизнь. А так же имела огромный интерес для следствия.

Мамедова нисколько не волновала беременность Васильевой. Его акцент был

поставлен на информации, которой владела девушка. Теперь он винил себя за

то, что не ввел ей "сыворотку правды", которая дала бы ответы на все его

вопросы.

- Может у Деятеля удастся что-нибудь найти,- вроде как хотел

успокоить начальника Голубев.

- Надеюсь,- все так же задумчиво сказал Гасан Захирович.- Я вот

думаю, как так быстро, среагировали остальные радикалы? Этот Деятель уже

не первый раз успевает покинуть жилье, прежде чем там окажемся мы.

- Может у них на такой случай обговорено между собой созваниваться,

через определенный период времени?- ответил Глеб.- Валькирия не сделала

звонок и те поняли, что с ней что-то случилось.

- Или отсылать сообщение по времени,- поддержал Минаев.

- Может...- сказал начальник,- может...

- Нам что делать?- спросил Голубев.

- Езжайте к Деятелю,- рука Мамедова протянула листок с адресом,- и

проследите там за всем. Важна каждая зацепка.

225

- Мы понимаем,- кивнул Глеб и поднялся со стула. Его примеру

последовал и напарник.- Сделаем все от нас зависящее.

- Я на вас рассчитываю,- сказал им уже в след Гасан Захирович.

Дверь захлопнулась, и начальник остался один на один со своими

мыслями. Внутри него кипел вулкан, готовый выплеснуть лаву. Глаза

Мамедова не смыкались всю ночь и поэтому покрылись красными

капиллярами. Голова гудела, наполненная информацией, а тело била

небольшая дрожь, образовавшаяся от давления, по причине переизбытка

выпитого кофеина. В уме он пытался ухватиться хоть за что-то, что могло

привести к аресту радикалов, но шанс, выпавший для этого, растворился по

его же опрометчивости. В дальнейшем, Гасан Захирович пообещал себе, что

поступит иначе, ведь, в конце концов, он сможет заставить страдать

националистов и после получения результатов. Но подвернется ли ему еще

такой шанс? Это оставалось загадкой. Мамедов не стал рассказывать всего,

что ему удалось вытянуть из Валькирии, своим подопечным. Например то,

что некий Фейк, хорошо знает устройство Системы и всегда даѐт точную

информацию о предстоящем ударе и последующих действиях. Это и делает

радикалов неуязвимыми. Складывая кубы в голове, начальник пришѐл к

тому, что хорошо может знать Систему, лишь тот, кто сам крутится в ней. И

уж это не какой-то рядовой ППСник или полицейский, а фигура намного

серьезнее. Следовательно, нельзя исключать вариант, что Фейк работает

среди федералов. Мамедов уже не знал, кому доверять и поэтому решил

взять под подозрение всех своих подчиненных. Первым делом, после ухода

Голубева и Минаева, он послал других сотрудников, чтобы проверили их

дома, а сам решил осмотреть их кабинет. Он должен был вычислить Фейка,

так как от этого зависел дальнейший успех в расследовании.

* * *

Глеб и Макс прибыли по адресу, который им дал начальник.

Однокомнатная квартира в ветхом двухэтажном доме, еще советских времен,

226

была словно вывернута наизнанку. Повсюду валялись вещи, которые были

проверены и не представляли никакого интереса для следствия. В квартире

было порядка 5 человек, работающих будто бульдозеры.

- Как успехи?- спросил Голубев у того, кто осматривал прихожую.

- Пока ничего нет,- ответил круглолицый мужчина, сидевший на

корточках.

Голубев ничего не сказал в ответ и прошѐл дальше. В комнате уже

никого не было и только бардак напоминал о недавних мероприятиях. В углу

работал телевизор, но без звука. На экране мелькал молодой корреспондент

на фоне здания суда. Минаев тут же нашел пульт и прибавил громкость. Речь

шла о Дудушкине, который получил оправдательный приговор.

- Все же Мамедов приложил руку к этому,- прокомментировал Глеб.

- Да,- согласился Макс.- Дудушкин снова в игре...

- Надолго ли?!- сказал напарник.

- Думаю пока не найдется лучшая кандидатура,- усмехнулся Минаев.

На экране появился и сам виновник торжества, который в

сопровождении соратников вышел из дверей суда. Его сразу же окружила

толпа людей: одни жали ему руку, поздравляя с освобождением и

выигранным

процессом,

другие

совали

микрофоны,

прося

прокомментировать решение суда.

- Я доволен исходом разбирательств и еще раз убедился в том, что

Фемида нашей страны не слепа, а принимает решения в соответствии с

действующем законодательством,- говорил Дудушкин.- Я и дальше намерен

продолжать свою деятельность и выдвигать партию "Русь" на выборах.

Макс выключил телевизор и кинул пульт на кресло. Голубев в это

время просмотрел вещи, которые были выкинуты из шкафа на пол и вышел

обратно в коридор, чтоб пройти в кухню, где работали остальные

сотрудники. В коридоре, все так же, на корточках сидел круглолицый

мужчина, а позади него, лежал небольшой блокнот на пружинке с одного

края. Глеб поднял блокнот и открыл первую страницу, где были изображены

227

цифры. Но собой они не составляли номера телефонов, а скорее были похожи

на какие-то расчеты.

- Вы это тут нашли?- спросил федерал.

- Что, простите,- обернулся криминалист.

- Это ваш блокнот?- задал уже другой вопрос Голубев.

- Нет,- ответил мужчина, непонимая почему его спрашивают об этом.

- Значит, вы его тут нашли?- снова спросил Глеб.

- Я вообще его первый раз вижу,- сказал криминалист.

- Но он лежал сейчас позади вас,- пояснил федерал.

- Может с другими вещами как-то затесался, что я его не заметил,-

развел руками эксперт.

- Будьте внимательнее!- настоял Голубев.- Халатности быть не должно.

Федерал заглянул на кухню, где было не протолкнуться и, чтоб

не мешать криминалистам, вернулся в комнату. Минаев все ещѐ тщательно

разбирал вещи, доставая остатки из антресоли шкафа. Обернувшись на звук

шагов, он увидел напарника вошедшего в комнату и присевшего на

старенький диван. В руках он держал блокнот, который перелистывал с

небольшой периодичностью.

- Что нашел?- поинтересовался Макс, принимаясь дальше рыться в

вещах.

- Нашел вот...вещицу одну,- бодро ответил Глеб.- Эти криминалисты,

как кроты слепые. У них под носом лежит, а они не видят. Тут кажется,

какие-то расчеты вели, как помнишь в квартире Орлова нашли?!

- Помню,- сказал напарник и подошел к Голубеву.

Тот перелистнул пустые листы и на задней корке блокнота увидал

адрес: Октябрьская, д. 280. Взгляды федералов сразу же встретились.

- Что думаешь?- спросил Минаев.

- А что тут думать? Надо проверить...

228

* * *

Мамедов, тем временем, проверял документы, папками лежащие на

столах подчиненных. Осмотрел ящики столов, сейфы и принялся за

компьютеры. На мониторе Минаева возник герб УФСБ, и появилось

окошечко с требованием ввести код. Начальник давно просчитал подобные

сложности и поэтому сотрудники из отдела "К", с помощью своих

технологий сделали такой код, который мог бы пройти защиту на любом

компьютере в Управлении. Уж в этом-то они были настоящие спецы. Гасан

Захирович ввел код, обходящий защиту, и теперь мог изучить папки на

рабочем столе. Ничего интересного или сомнительного в них не было.

Мамедов проверил скрытые папки, но таких не имелось. Выключив

компьютер, он проделал все тот же алгоритм и с ПК Голубева. Фотографии с

мест преступлений, видеозаписи с камер, данные радикалов и их адреса,-

собственно все то, что и должно храниться у федерала. Проверив скрытые

данные компьютера, на рабочем столе появилась папка "Шапокляк".

Начальник прекрасно знал, кого так называют. И открыв папку убедился в

этом. Перед Мамедовым возникли фотографии его друга, работающего

старшим группы криминалистов: Вальтмана Дмитрия Сергеевича. Здесь же

имелись и его, совместные с ним фото с разных праздников и банкетов. Его

лицо, как и лицо другого человека, было обведено красным. Присмотревшись

ко второму, в нем Гасан Захирович узнал Каверина Марка Ефимовича.

Дальше, в текстовом файле была указана его настоящая фамилия: Позднер.

Он был владельцем взорванной клиники по абортам, а так же приходился

родственником Вальтмана. Именно Вальтман тогда настоял на более

тщательной проверки места происшествия, приняв сам в этом участие. По-

дружески Мамедов направил туда своих лучших сотрудников, для выяснения

и расследования обстоятельств дела. Ими, как раз и были Голубев и Минаев.

Открыв следующий файл, он увидел некую схему, в которой мелькали

фамилии высших чинов. Здесь же был и он сам, и Вальтман, и Позднер, а так

229

же Гофман Марк Авраамович и несколько других важных персон, которых

отравили на банкете.

- "Что все это значит?- думал начальник, просмотрев папку и выключив

компьютер.- На кого он копает? Или эта схема значит несколько иное?"

Теперь его мысли были заняты тем, как вывести Голубева на чистую

воду. Самым простым было бы отправить его в 14 кабинет, но Глеб работал у

него уже много лет и показал себя только с положительной стороны. К

работе подходил со всей ответственностью и занимался важными делами,

требующими опыта. Чего-чего, а опыта у Голубева хватало с лихвой.

Мамедов

пытался

найти

оправдания

для

него,

но

они

не

были убедительными. И все же с 14 кабинетом он решил повременить. В

конце концов, туда он успеет в любое время отправить Глеба. Для начала все

же стоит поинтересоваться у него с глазу на глаз и уж потом принимать

более серьезные решения.

Начальник достал телефон и, набрав номер, нажал на вызов.

- Алло,- сказал он, как только связь соединила его с другим абонентом.-

Ну что там у вас?

- Ничего, Гасан Захирович,- ответил голос в трубке.- Чист, как банный

лист.

- Понял,- сказал Мамедов.- Сворачивайтесь.

Он скинул номер, по которому звонил и набрал другой, где услышал

подобный ответ.

- "Голубев... Голубев..."- пронеслось в его голове.

230

Глава 20.

Автомобиль плутал по дорогам, наматывая километры, а унылые дома

бросали ему в след свои взгляды. Утро мрачным оттенком легло на город,

выгоняя из теплых домов его обывателей на учебу и работу. Транспорт еще

большим потоком наполнил дороги и федералам приходилось варьировать

между машин, обгоняя и оставляя их позади себя.

Машиной управлял Минаев, мчась на максимальной скорости, которую

только позволяла развить дорога и другие автомобили. Он не вешал

"мигалку", чтоб не привлекать лишнего внимания. Голубев сидел рядом и

нервно постукивал пальцами по дверке бардачка.

- Может подмогу вызвать?- не решительно спросил он Макса.

- Мне кажется, ты торопишь события,- ответил Минаев.- Может адрес

вообще левый какой-нибудь?! Или там нет никого?!

- Согласен,- сказал Глеб.- Проверим сами, а там уже по

обстоятельствам. Уж удержать их на месте до приезда группы мы сможем.

- Вот именно,- поддержал напарник.

Еще какое-то время они ехали молча. Каждый мысленно настраивался

к предстоящей операции. Что их ждет? Может быть, именно этот адрес

поставит точку в деле националистов. А может и многоточие...

- Светке не звонил?- снова отвлек Голубева от мыслей напарник.

- Вечером наберу,- ответил Глеб.

- Нормально все будет!- поддержал Минаев.

- Хотелось бы в это верить...- с надеждой сказал Голубев, сам не

подозревая, чем закончится уход жены.

Прорезав еще несколько переулков, автомобиль федералов выехал на

улицу Октябрьскую, где сбавил скорость. Мимо них проплывали

пронумерованные дома. Сначала стояли пятиэтажки, которые сменили

частные дома. Они выстроились, словно соблюдая субординацию.

Изначально это были двухэтажные кирпичные коттеджи, затем одноэтажные

231

дома из белого кирпича и уж потом деревянные избушки. Одна из ветхих

избушек имела на себе ржавый номер с цифрами 280. Тут и была конечная

точка пути федералов. Минаев проехал несколько домов дальше, чтоб

машиной не привлекать внимания, и остановился.

- С главного входа зайдем?- спросил Макс, заглушив мотор и снимая

пистолет с предохранителя.

- Думаю будет лучше блокировать и задний двор,- ответил Голубев,

передергивая затвор ПМа.- Им я и займусь. А ты, как увидишь, что я

перепрыгну забор, начинай заходить через входную дверь.

- Хорошо! Будь аккуратен!- пожелал напарник.

- Взаимно,- сказал Глеб, вылезая из салона.

Голубев обогнул дом с задней стороны и тут же перелез через забор.

Минаев сразу вышел из машины и, быстрыми шагами, направился в сторону

нужного дома. Проходя мимо него, Макс всматривался в окна, надеясь в них

что-то рассмотреть, но пустые, темные стекла отражали лишь его самого.

Прижавшись к двери федерал прислушался к звукам за ней, но его встретила

тишина.

Глеб тоже прислонил ухо к двери, которая выходила на задний участок

дома. Никаких звуков, лишь только сердце отбивало учащенную дробь.

Голубев немного отошел от двери и взглянул, как она заперта. Отверстия под

ключ не было, значит дверь открывалась при помощи поворота ручки. Он

аккуратно повернул ручку, но дверь не поддалась. Очевидно, еѐ удерживал

дополнительный затвор. В это время прозвучал выстрел, после которого

федерал повалился на спину и перевернулся на бок, прижимая руку к животу.

Из двери вылетело еще пару пуль, оставляя за собой отверстия. Далее

выстрелы уже звучали внутри дома, напоминая собой перестрелку. Глеб

расстегнул куртку и взглянул на бронежилет, спасший его от пули. Обычно

Голубев редко им пользовался, но сегодня, как по какому-то наитию, решил

надеть его на себя.

232

- "Хоть какое-то везение за последнее время",- подумал федерал

поднимаясь на ноги.

Достав пистолет и сжав его в руке, Глеб перебежал к окошку и присел

под ним. Еще один прозвучавший выстрел разбил стекло, которое лавиной

посыпалось вниз, рядом с Голубевым. Он, инстинктивно закрыл голову

рукавом, но на рукав попало лишь незначительное количество осколков. В

доме все вновь смолкло, будто там никого и не было. Глеб направил руку с

пистолетом в окно и произвел пару выстрелов. Он не хотел давать

противникам отдыхать, но ответных выстрелов не прозвучало.

- Глеб!- услышал он крик напарника.- Ты в порядке?

- Живой!- ответил Голубев.

Их диалог оборвал выстрел, после которого федералы замолчали. Глеб

заглянул в окно: в комнате никого не было. Действовать нужно было

напористо, чтобы взять преимущество в свои руки. Тогда, стараясь не

создавать шума, он аккуратно открыл пустые оконные рамы и, не сводя

прицел с дверного проема, проник вовнутрь.

В комнате на стене висел старый ковер и почти такой же лежал на

полу. Он-то и смягчил шаги федерала. Диван, времен СССР стоял напротив

двух кресел, а в углу разместился простенький столик, держащий на себе

телевизор "Чайку". Рядом с дверью, на стареньких обоях висела картина,

изображающая зимний пейзаж природы. В ней, почти по центру, виднелось

отверстие, проделанное пулей Голубева. Он выглянул в проем, который вел в

небольшой зал дома, но там никого не было. И только разбитая ваза и графин

на столе, который стоял по центру, говорили о недавней перестрелке.

В зале было еще два проема, один из которых вел на кухню и оттуда

уже в прихожую, а второй в еще одну комнату, но большими размерами.

Если сравнивать с той, в которой находился Глеб, то помещение вышло бы

размерами, как две таких комнаты. В ней-то и мелькнула тень. Голубев

выстрелил туда пару раз и, пригнувшись, перебежал к столу в зале, где занял

прицельную позицию. Оттуда хорошо просматривалась часть комнаты. Из

233

кухни вышел Минаев, который, присев на одно колено, прицелился туда же.

Ответных выстрелов так и не последовало, но послышался металлический

звук, скорее напоминавший стальной скрежет. Глебу и раньше доводилось

слышать его, но понять, что это, он смог лишь в тот момент, когда по полу

выкатилась граната, стремительно направляющаяся к нему. Голубев

прекрасно понимал, что убежать он уже не успеет. Смерть дыхнула ему в

затылок...

Еще не до конца осознав неизбежность он рухнул на нее всем телом,

закрывая собой, и крепко сжал веки. Взрыва так и не было...

- "Осечка?"- подумал Глеб, еще не совсем веря в происходящее.

Приподнявшись, он достал из под себя гранату и только тогда понял,

что она учебная.

В той комнате, где засел преступник, послышался звук шпингалета и

Голубев, подорвавшись вперед, рванул туда. Выстрелив чуть выше окна,

лысый парень, пытавшийся ретироваться через него, замер на месте, подняв

кверху руки, как бы показывая, что дальше бежать он не намерен.

- Следующий выстрел будет на поражение,- предупредил Глеб, сам

целясь в ноги.

Убивать парня не входило в планы федерала. Националист нужен был

живым. Мертвый, он, как и все его предшественники, не годился для

дальнейшего расследования.

- Убери ногу с подоконника и медленно, не опуская рук, повернись ко

мне,- командовал Голубев.

Националист молча проделал, озвученные федералом маневры и

развернулся к нему лицом. Глеб узнал в нем Авдеева Ярослава, имевшего

прозвище "Деятель".

- Какие люди...- улыбнувшись сказал Голубев.- Давно мы за тобой

бегаем. Теперь медленно ложись на пол и руки за голову.

234

Деятель, так же без слов, выполнил то, что ему приказали сделать. Он

лег, лицом в пол и сомкнул руки за головой. Позади себя Глеб услышал

шаги.

- Макс, проверь дом,- не оборачиваясь сказал Голубев.- Может еще кто

спрятался. Кажется, нам сегодня улыбнулась удача!

Стальное дуло пистолета отдалось холодом в затылке федерала.

- Я так не думаю,- прозвучал голос сзади.

Глеб не сразу понял, что происходит. Его взяло оцепенение, от того,

что разум отказывался верить в происходящее. Тут же, как по команде

поднялся Деятель и забрал из рук Голубева "ПМ".

- Фейк, у тебя толковый напарник,- сказал Ярослав, проверив наличие в

обойме патронов.- Только вот упрямый... Все борется с самим собой.

- Фейк?- переспросил Глеб в пол оборота повернувшись к Минаеву.

- Да, старина,- ответил он, присаживаясь в кресло, но не переставая

держать напарника на прицеле.- Я и есть тот, кого мы хотим поймать.-

Федерал показал "Макаровым" в сторону:- Присядь на стул, потолкуем.

- Пожалуй, оставлю вас тет-а-тет,- сказал Деятель, направляясь в

сторону выхода.

Макс кивнул ему в знак одобрения.

- Фейк? Подделка? Подлог? Фальшивка?- словно взвешивая каждое из

слов, произнес Голубев, усевшись на стул.

- Глеб, можешь называть, как хочешь,- заявил Минаев.- Сути от этого

не изменится...

- Как так?- не понимал напарник.

- Может быть, для тебя это будет странно, но я изначально пошел

работать в эту сферу и всеми силами старался добиться нынешней

должности, чтоб разломать Систему,- сказал Макс.- Я, еще будучи совсем

молодым, решил для себя и выстроил целую схему по которой произойдет

крах Z.O.G. Учась в институте, я убедился, что Систему нужно ломать

изнутри, либо иметь большие силы, чтобы противостоять ей. Но таких сил у

235

нас пока еще не имелось. Многие боятся решиться на большее, чем

обсуждать

и

выплескивать

свое недовольство

на

словах.

Слова...слова...слова... Они бессмыслены. То время прошло. Сейчас слова это

282 статья УК РФ. Ты и сам об этом знаешь. Но у меня нет желания

обсуждать все это и еще больше вязнуть в грязи, которая окружает нас.

Поэтому я и решил стать фейком. Но фейком не тем, что прячется в

интернете, а тем, кто медленно, но верно будет уничтожать Систему. Я стал

тенью, которую не видит Z.O.G., но которая хорошо видит все его

механизмы.

- Не могу поверить Макс,- вымолвил Голубев.

- Никто не может в это поверить,- улыбнулся Минаев.- На это и был

мой расчѐт. Я оказался в тылу врага. Системе осталось не долго, поверь. В

других городах активно начали поддерживать нас и наш пример заменил

соратникам слова. Они увидели, что Z.O.G. не так силен, как кажется. Мы

поселили в их сердцах надежду, которая и придает сил, чтоб посвятить себя

Борьбе. И теперь: мы все либо сложим головы, либо победим!

Глеб сидел молча, размышляя над словами напарника.

- Кстати говоря, о механизме Системы,- продолжил он.- Я видел схему,

которую ты же сам составил у себя на компьютере. Впечатляет! Идеальная

цепь оккупантов. Надо сказать - основные рычаги Z.O.G. Мои камерады

твою работу тоже оценили по достоинству. Только вот опасно держать такие

файлы на рабочем компьютере. Если их кто-нибудь увидит, считай, что это

будет твоя прямая дорога в 14 кабинет. Я хотел тебе об этом как-нибудь

намекнуть, но не знал, как лучше сделать. Ведь в противном случае ты бы

мог что-то заподозрить, а это мне было совершенно не нужно.

- Все эти взрывы - это твоих рук дело?- наконец спросил Голубев,

подняв глаза на Макса.

- Не все... Например про девятиэтажку ты и так знаешь, кто это сделал.

А вот все, что коснулось системных псов, наша работа. Неужели ты можешь

236

подумать, что мы переступим через принципы и идеалы НС? Исключено!

Мы люди Чести и наша Борьба ведется не выходя за еѐ рамки.

- Значит тот случай, которой произошел со мной на стройке...

Минаев не дал договорить напарнику, перебив его:

- Ты уж не огорчайся, старина. Тебя нужно было вывести из игры

на некоторое количество времени. Мы рассчитывали нанести удар по

Системе раньше, но в последний момент возникла опасность, а рисковать мы

не могли. Поэтому перенесли его на день полиции. Ты, кстати, крепкий тип!

Быстро встал на ноги. Я рассчитывал тебя дисквалифицировать на более

долгий срок.

- Ты?- возмутился Глеб. Перед его глазами всплыли воспоминания того

дня: на противоположной стороне стоял крепкого телосложения мужчина, в

черной куртке, из под которой выглядывала черная кофта с накинутым на

голову

капюшоном,

тенью

скрывающий

черты

лица.

- Да. Остальным нужно было меньше появляться на улице. Да и мне это было

сделать проще, чем кому-либо другому. Пришлось заманить тебя на стройку

и ударить битой.

Голубев вспомнил тишину на фоне голоса Макса в тот день, но

последний говорил, что вышел до магазина. Эта гнетущая тишина встретила

Глеба на стройке. Но тогда, объятый эмоциями, он не заметил в этом ничего

подозрительного. Федерал не придавал значения многим вещам, которые

только сейчас становились явными.

- Почему не убил?- поинтересовался Голубев.

- Ты хороший парень Глеб. Меня впечатлили твои рассуждения, твой

взгляд на многие вещи. Я видел, как внутри тебя Справедливость борется с

подлостью и ложью Z.O.G. Это черта хорошего человека, правильного. У

тебя есть Совесть, а в наши дни это редкость. Ты понимаешь, что происходит

вокруг, видишь всю эту гниль, но тебя останавливает верность своей

профессии и делу. Это тоже замечательно! Но, Глеб, забудь про такое

понятие, как Честь мундира и присягу, которую ты давал. Они

237

противоречивы с истинным обликом Системы. Политика и режим в нашей

стране направлены на уничтожение нашего народа.

- Тот криминалист Горин тоже из ваших?

- Нет,- ответил Минаев.- Просто его глаза открылись на истинную суть

вещей. СМИ зомбируют мозги обывателей, но и они начинают понимать все

то, что происходит на самом деле. Их разум начинает отличать истинного

врага от мнимого. Ты и сам соглашался с правильностью сделанных

криминалистом суждений. Помнишь: чью безопасность мы осуществляем?-

он процитировал слова Глеба.

- Помню и понимаю,- сказал напарник.- Но не пойму тогда, почему ты

так поступал со своими соратниками у нас в Управлении?

- Как?- недоуменно воскликнул Макс, словно это задело его за живое.-

Как я должен был поступить? Расстрелять вас и вытащить их оттуда? Все

наши планы оборвались бы разом. Но тебе не понять того чувства, когда

брата или сестру по оружию мучают на твоих же глазах... А мне еще

приходилось подыгрывать вам. Я сделал всѐ, что только мог для них...

- Значит, лезвие Воронову подкинул ты?

- Я,- с грустной нотой в голосе ответил Минаев.- Он не должен был

расколоться, да и Мамедов не оставил бы его в живых. Ты сам это прекрасно

знаешь. Таким образом, я облегчил его смерть. Он был настоящим героем...

Мамедов ублюдок, убил и Валькирию. А ведь она была беременна от

Воронова... Я хотел ей помочь, но пока искал пути, он замучил еѐ до смерти.

- Она узнала тебя тогда, в том кабинете?- поинтересовался Голубев.

- Узнала... Это был взгляд, загнанной охотниками, волчицы.

Непокоренные и гордые глаза смотрели на меня. Валькирия знала свое

предназначение, но тем не менее, восстала против женской природы. В

обществе, где мужчины вырождаются, их задачи и ответственность

возлагают на себя отважные девушки.

Воцарилось молчание. Минаев вспоминал тот инкубатор боли под

номером 14. В нем он вместе с соратником и соратницей испытал те муки,

238

что пришлось пережить им. Их боль, по невидимым путям, передавалась

самому Максу. Его разрывало изнутри, а руки так и тянулись к оружию... И

Валькирия и Воронов были для него больше, чем единомышленниками. Все

вместе они были одной семьей.

- Орлов был тоже достойный воин и пал, как настоящий герой,-

произнес Минаев.- Мы не смогли его остановить, когда он решился пойти в

ИВС и утроить там расправу, за арестованных родителей.

- А Мэйл?- спросил Глеб.- Как же Мэйл?

- Мэйл?- Макс расплылся в улыбке.- Это самозванец. Мы убрали не

соратника, а лживого клоуна. В нем не было никаких идей, им не двигали

правые взгляды, а влекло в наши круги лишь чувство наживы. И он жадно

хотел откусить, как можно больший кусок. Мэйл - переодетый системный

пес и не более. Я не могу его назвать даже предателем, так как он никогда и

не являлся сторонником правых идей. И он нашел свое...

- Зачем тогда его труп кинул у себя?

- Заметь не весь,- уточнил Минаев.- Голову мы отправили Мамедову,

чтоб потрепать этой обезьяне нервишки, напомнить ему о себе. А тело было

опасно перевозить по городу, поэтому я решил, что его должны вывезти

криминалисты. Да и при том, найдя труп у меня на участке, все подумали,

что это очередной способ националистов запугать меня. Ты ведь и сам так

решил, согласись?! Таким образом, я еще и отогнал от себя лишние

подозрения.

- Ты виртуоз Макс,- на лице Голубева, первый раз за время разговора

появилась улыбка.

- Я бы один все это не проделал...

- Опричники...- выдохнул Глеб.- Что же вы со мной собираетесь делать

теперь? Ведь я вам не оставляю выбора... Мне теперь многое известно, о чем

другие и не подозревают,- с иронией в голосе сказал он.

- Если бы мы хотели тебя убить, то давно бы сделали это.

Возможностей была уйма. Даже сейчас, когда ты пытался войти в дом,

239

Деятель мог бы стрелять не в бронежилет, а в голову.- Напарник сделал

небольшую паузу, во время которой убрал пистолет за пазуху.- Ты теперь

многое знаешь... К этому я еще могу добавить то, что на днях мы планируем

совершить переворот. Это будет первым эхом РаХоВы, которое прогремит по

городам в виде Белой Революции. Наши соратники по городам, полные духа

и оружия, только и ждут сигнала, чтоб вонзить клинки национализма в самое

сердце Z.O.G. А после, настанет следующий этап... Мы, как кузнецы, из

хаоса будем ковать Белое Государство, отбрасывая за пределы границ весь

шлак и грязь. Россия вновь обретет чистоту былой Руси, а народ избавится от

кандалов и внушаемой иллюзии.

В это время в комнату зашел Деятель.

- Фейк, там легавые подъезжают,- сказал он.

- Ты знаешь, что делать,- ответил ему Минаев.

Деятель развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты. Где-

то вдалеке послышалась серенада полицейских машин. Очевидно, что звуки

стрельбы услышали соседи, которые и вызвали правоохранительные органы.

Но те либо не спешили на вызов, либо плутали по закоулкам.

Макс поднялся с кресла и направился к выходу.

- Выбор за тобой Глеб,- сказал он напоследок.

- И ты вот так просто уйдешь?- недоумевал напарник, глядя в след

своему коллеге.

Уже на самом выходе из комнаты Минаев обернулся назад и молча

усмехнулся. Что это могло значить? Как расценить подобное поведение?

Голубев еще какое-то время просидел в мыслях, обдумывая сказанное

напарником, а после встал и тоже направился на выход. Напарник ли он

теперь? Или преступник?

На улице уже стоял наряд полицейских, которым что-то объяснял

Макс. Выслушав его, один из сотрудников передал несколько фраз по рации,

а Минаев проследовал к машине и сел в нее. Дверь автомобиля открылась, и

на соседнее сидение уселся Глеб.

240

- Коллега, кажется, вы оставили свое табельное оружие,- с сарказмом

сказал Макс, протягивая в руке "ПМ".

- Ты мне больше не коллега,- с серьезным видом ответил

Голубев, приняв пистолет и убирая его в кобуру.

Взгляд Минаева стал более острым, словно слова напарника обтесали

его со всех сторон.

- И кто же я тогда?- поинтересовался он.

- Камерад!- с улыбкой ответил Глеб и протянул руку, предплечье

которой сжал Макс.

241

Эпилог.

Стены кабинета замкнули в себе скопившуюся негативную энергетику.

Если бы они состояли не из кирпича, а были выполнены из резины, то

кабинет непременно бы напоминал надутый шар. В них каждый сантиметр

был пропитан никотином и тайнами, которые своим количеством теснили

пространство. Тайнами, вокруг которых крутились судьбы людей. Эти стены

были отравлены замыслами, которые находили свое воплощение уже за их

пределами. Казалось бы, что может мысль? Но именно мысль - есть источник

многих событий. Она зарождается в мозгу и уже спустя время несет свои

плоды. Мысль может созидать, а может и разрушать.

Именно мыслями и была загружена голова Мамедова. Он, сам того не

замечая, закуривал уже третью сигарету подряд. Иногда она просто тлела,

зажатая между пальцев, а иной раз, начальник делал несколько длинных

затяжек и задерживал дым в себе. Выдержав паузу дым начинал медленно

струиться из его губ. В кабинете было тихо, и лишь тиканье часов,

напоминало об уходящем времени. Невмоготу больше терпеть тишину,

Мамедов нажал кнопку пульта и на телевизоре появилось изображение,

сопровождаемое звуком. Канал передавал прямую трансляцию чемпионата

России по футболу. Палец начальника нажал еще раз кнопку и теперь на

экране появилась девушка, рассказывающая о минувших событиях. Мамедов

не вслушивался в слова ведущей, они служили фоном для его рассуждений.

В этот момент в дверь постучали три раза, после чего на пороге возник

Голубев.

- Вы хотели со мной поговорить,- сказал он, проходя дальше по

кабинету.

- Присаживайся,- спокойным тоном ответил начальник, но по его

выражению лица было видно, как проявлялось недовольство, которое он так

старательно сдерживал в себе.

242

Глеб присел напротив и, проследив за взором Мамедова, взглянул на

телевизор.

- У меня к тебе личный разговор,- продолжил начальник.- Он бы

состоялся еще вчера, но ты был на задании, поэтому я отложил разговор на

сегодня. Хочу, чтобы ты был со мной открыт.

- Конечно,- согласился Голубев.- Я вас слушаю.

- Вчера от вас ушел очередной фигурант дела по националистам. Вы

его упустили... Я не хочу ставить под сомнение ваш профессионализм, либо

говорить о хорошей подготовке радикалов. Но увидев некоторые файлы на

твоем компьютере, мне закралось сомнение: а случайность ли, что

националисты имеют возможность уходить? Или, быть может, им

целенаправленно дают такую возможность?

- О чем вы, Гасан Захирович?- как бы не понимая, о чем идѐт речь,

спросил Глеб.

- Об очень интересной схеме, составленной вами,- пояснил Мамедов.