Орк. Наёмник

Глава 22

Рано утром по мало кому ведомым тропкам покинул таверну и неспешно направился на главную площадь города. Чтоб не привлекать к себе лишнего внимания избавился от оружия и защиты, оставил только нож в старых потрёпанных ножнах, будет странно смотреться, если орк будет совсем без оружия. Кожа под приклеенной бородой зудела, приходилось всё время напоминать себе, что я старик, подволакивать правую ногу, опираться на палку и горбиться. Простые подкатанные штаны, неприметная рубаха, широкая видавшая лучшие времена шляпа и накинутый на плечи серый потрёпанный плащ с капюшоном делали меня невидимкой в толпе горожан. Мешок в руках с каким-то сеном дополняли образ простого жителя Тырдыма. Шрам хотел всучить мне ослика на длинном поводке, но я наотрез отказался. Наши с ним взаимоотношения не сложились сразу, эта скотина постаралась меня цапнуть за руку, я же в ответ его двинул по морде кулаком, на этом и разошлись довольные друг другом. Но стоит признать, что с осликом на поводке я бы смотрелся ещё более естественно.

Ближе к центральной площади стало больше любопытных, желающих занять места получше и узнать, что хотят молвить старые вожди своему городу. Пришлось лавировать между любопытными горожанами, пытаясь оставаться в рамках образа. Выбрав место, где всё было прекрасно видно и не слишком близко к помосту рядом с тотемом Айзары, стал осматриваться. Сразу бросалось в глаза большое количество стражи в боевом облачении. Орки стояли по периметру площади довольно плотной цепью. Выделялись стрелки на крышах зданий. Рядом со мной народ перешёптывался, пересказывая всевозможные слухи и домыслы. Слева седоволосый орк тихим басом говорил другому, что его сын служит в страже и его вызвали по тревоге, так же и как и всех остальных его друзей. Чуть дальше двое спорили о том с кем будет война, с империей или с клинками. Справа совсем молодой орк кому-то клялся, что сразу же после обеда пойдёт записываться в ополчение. Кто-то сзади тихо говорил, что верховный убит людьми и будет созвана орда, вождества уже собирают свои ополчения. Недалеко две орчанки охали и ахали, как же они теперь будут без своих мужей справляться с хозяйством и не стоит ли им уехать подальше в степь. Из громкого гомона острый слух выхватывал слова о клинках и что они виновны в смерти верховного вождя, теперь вождество захочет захватить Тырдым. Уловил, что войска клинков уже выдвинулись к городу. Практически все были уверены, что это конец мирной и спокойной жизни.

По толпе прокатилась волна возбуждения от управы и к дальним уголкам площади. Из ворот здания вышла процессия стражников, которые раздвинули древками копий и щитами волнующихся жителей. За ними показались два пожилых орка, они неспешно направились в сторону тотема. С моего места было видно, как Урцых что-то втолковывает молчаливому Быргаму. Основатель был хмурый и шёл молча, заложив руки за спину и смотря перед собой. Его друг вождь Тырдыма наоборот был возбуждён и даже весел. Он явно подстраивался под неспешный шаг рядом идущего орка, хотя было видно, что вождь готов взлететь от переполнявшей его энергии. Он чуть ли не пританцовывал при каждом шаге, что смотрелось комично при его объёмном животе.

Наконец-то два старикана взобрались на помост, пожилые орки были хорошо видны с почти любой точки площади. Урцых Два топора поднял руку, призывая к тишине. Гомон толпы потихоньку спал, вождь повернулся к Быргаму что-то сказал, тот в ответ нервно дёрнул головой.

— Жители города Тырдым. — повернулся к ожидавшей толпе вождь. На его лице мелькнула улыбка. — Ворон принёс грустные вести, верховный вождь умер.

Урцых сделал паузу, но никакой особой реакции не последовало. Простые жители почти всех городов степи знали, что есть верховный, но на этом их знания ограничивались. Ну, умер и ладно, позаботься о нём Байра.

— Сейчас я должен просить у вас прощения. — театрально опустил на грудь голову Урцых, положил руку на сердце и после небольшой паузы продолжил вещать. — Я виноват… Нет, мы с Быргамом виноваты перед всеми вами и перед городом. Мы с моим другом состарились, потеряли хватку, упустили ситуацию в Тырдыме. Простите нас.

Быргам стоял, ровно смотря перед собой немигающим взглядом, зная его, я точно могу сказать, что отцу тяжело сейчас себя сдерживать. Он терпеть не может такого наглого вранья. Удивительно, как это в нём уживается все эти годы, которые он провёл в большой политике, но факт. Ну и хорошо, не надо будет себя заставлять плюнуть в эту наглую самодовольную рожу.

По толпе пробежала волна глухого ропота, осуждения и непонимания. Народ заволновался, послышались выкрики, но пока народ не понимал такого резкого манёвра. Урцых выждал, пока гомон немного стихнет и опять поднял руку, призывая к тишине.

— Я могу придумать тысячу оправданий. — сказал он. — Но они вам не нужны. Вам нужен порядок, развитие и законность в городе. Единственное верное, что я могу сделать, это признать свои ошибки, извиниться, сложить полномочия и уйти.

Опять поднялся гомон и опять вождь поднял руку. В этот раз народ успокоился значительно быстрее.

— Теперь главная новость, ради которой мы и собрали вас здесь, на площади. Новый законный верховный, выбранный кругом вождей, зная бедственное положение Тырдыма, повелел навести порядок в городе. Поручил вождь это сделать нашим добрым соседям, вождеству южных клинков. Тырдым войдёт в его состав. Мы все должны сплотиться перед надвигающейся опасностью из империи.

Последние слова потонули в гневных криках, улюлюканьях, бряцаньях оружием. Толпа подалась вперёд. Плотный строй стражи перед помостом ощетинился копьями и сомкнул щиты. Урцых что-то орал, показывая над головой открытые ладони, видимо, призывал к порядку и тишине. В него и отца, всё так же стоявшего рядом, полетели какие-то овощи, но стукнулись о невидимую преграду и упали за спинами стражников, окруживших помост. Стариков прикрывал маг. Побуянив, продолжительное время, народ стал успокаиваться, гомон потихоньку стал стихать.

— Я понимаю ваше разочарование. — громко сказал вождь. — Но это законное решение нового верховного, так будет лучше для всех. Последнее, что я сделаю, как выбранный вами глава Тырдыма — это передам город вождю южных клинков, обеспечив порядок и законность. Все, кто воспротивится буду признаны изменниками и отправятся на каменоломни в цепях.

Толпа опять заволновалась, но в этот раз значительно меньше. Орки обсуждали с рядом стоящими соседями новости. Вождь ещё постоял, смотря на всех сверху вниз, и повернулся к Быргаму, что-то сказал ему. Я даже отсюда видел мерзенькую ухмылку, не покидающую его лица. Отец посмотрел на своего друга и смачно плюнул в морду вождя. Морду Урцыха искривила ярость и он наотмашь врезал основателю Тырдыма по правой щеке кулаком. Толпа ненадолго удивлённо замерла, после чего взорвалась криками и рёвом поддержки Быргаму. Стража плотнее сомкнула ряды и сделала короткий шаг вперёд, оттесняя от помоста народ. Где-то сбоку площади послышался звон железа и крики. Там явно началась потасовка.

Я же стоял в разгневанной толпе и быстро прикидывал последствия, если сейчас смогу направить гнев орков на стражу. Такой бурной гневной реакции я не ожидал. Думал, что побузят и разойдутся, но жители Тырдыма смогли удивить. Поколебавшись, всё же решил не отходить от первоначального плана. Развернулся и стал пробираться на выход с площади сквозь толпу орущих орков, других рас видно не было вообще, что не удивительно. Пока шёл громко поносил Урцыха и Быргама, также громко выкрикивал, что не намерен помирать за двух старых мудаков просравших великую идею и что мне нет никакой разницы кому принадлежит Тырдым. Дорогу мне заступил зрелый орк с насупленной мордой, что-то гневно спросил у меня. Положил ладонь на его плечо, сильно сдавил пальцами мышцу и увёл податливое тело в сторону со своего пути.

— Хочешь крови в городе, сынок? — прошамкал я. — Подумай о детишках. А мне к внукам надо.

Когда выходил с площади заметил ручеёк орков, потянувшийся за мной. Стража беспрепятственно нас пропустила. Нормально, всё же не стоит тут устраивать бойню. Урцых показал себя как полный идиот, когда ударил отца. Не мог дождаться, когда в управу попадут.

Прежде чем возвращаться, решил прогуляться к рыночной площади. В городе было тревожно, бегала туда-сюда стража, что-то таскала в мешках. Жители уступали им дорогу, уходили на другую сторону улицы, но при этом держались за оружие и провожали их нехорошими взглядами. На самом рынке был форменный бардак. Почти никто не торговал, особенно дорогим товаром. По углам, спрятавшись в тени, продавали какую-то мелочёвку бедняки и старики. Пристроился недалеко от такой группки, развязал мешок, с которым таскался с утра. На сено положил десяток яиц, чудом уцелевших, и принял скучающую скособоченную позу.

Вскоре мимо меня прошествовал десяток стражи. Один из них наклонился и цапнул одно яйцо. На мою поднятую руку и открывшийся рот только презрительно глянул и пошёл дальше. На ходу проткнув пальцем скорлупу и вылив содержимое в рот. В десятке раздались редкие смешки.

— Шоб ты подавился, ирод. — прошипел я под нос ругательство когда-то слышимое в детстве от отца.

Рядом стоящие пожилые орки усмехнулись в бороды и занялись своими делами, продолжили перетирать кости молодёжи и обсуждать последние события.

Тем временем на не привычно свободной площади происходили занятные дела. Лавки на первых этажах зданий были закрыты, перед некоторыми стояла охрана с грозным видом держась за оружие. К такой группке подошёл один из шнырявших туда-сюда десяток стражи и стал требовать открыть лавку. Охрана упёрлась, на громкие препирательства вышел хозяин и вступил в перепалку, наотрез отказываясь выполнять требования. Видимо. десятнику надоело и он просто и без затей врезал в морду торгашу. Потянувшая оружие охрана очень быстро поняла, что не стоило этого делать. Оттащив в сторону трупы, стражники обчистили лавку и направились к следующей. Этот торговец был более сговорчив и просто отдал увесистый мешочек без лишних слов. Наверняка сейчас то же самое происходит по всему городу. Урцих или тысячник решили пощипать напоследок Тырдым? Дураки. Скоро появятся победители и вряд ли они будут рады увидеть ограбленный и озлобленный город.

— Уважаемый, яйца свежие? — обратился ко мне молодой орк.

— Э-э… Утрешние.

— Сколько?

— Эм-м-м… Десять драктар. — понятия не имея сколько они стоят, ляпнул я.

— А чего так дёшево? — удивился орк.

— К внучке спешу. Одна дома сидит. Забирай.

— Держи силк. — всунул мне в руку серебряный квадратик покупатель.

— Токмо сдачи нет.

— Купи чего-то внучке, отец. — махнул он рукой и переложил яйца в корзинку с зеленью. — Пускай вырастет красавицей.

— Спасибо, сынок. — прошамкал ему в спину.

Рядом стоящие старики завистливо окинули взглядами, с тоской посмотрели на свои пожитки и опять о чём-то тихо заговорили.

— А Жерд уверял, что я не торгаш. — пробормотал, потихоньку собрался, сгорбился, стуча клюкой и, подволакивая ногу, побрёл в сторону трактира. — Кажись, я знаю, чем займусь в старости, когда скучно будет.

Вечером в трактире за моим любимым столом, мы со Шрамом пили из кружек ягодный отвар. В зале было полно посетителей. Если не присматриваться, то всё выглядело, как обычно. Но стоит опытному взгляду скользнуть по залу и сразу же бросается в глаза множество необычных деталей. В трактире вечером нет пьяных. Все сидят поднимают пузатые кружки и красивые кубки, но стоит чуть-чуть присмотреться, чтоб понять посетители в зале пьют, что угодно только не алкоголь. Весёлая музыка, гортанные песни, весёлые шуточки, смех, даже небольшие конфликты в наличие, но нет пьяных мутных взглядов, нет спящих мордами в тарелках, нет бродящих по залу ни твёрдой походкой выпивох. И витает небольшое напряжение и готовность к действию, почти неощутимое. Здесь сидят воины перед боем, а не гуляки в весёлом трактире. Все при оружии, недалеко стоят щиты, на всех добротные латы, на столах снятые шлемы. Не успеет закончиться десяток вдохов, смолкнет музыка и разговоры, увянут улыбки, вернуться на головы крепкие шлемы, прыгнут в руки щиты, вылетят из ножен мечи и воины будут готовы к бою.

— Что там Быргам? — посмотрел на Шрама.

— Сидит в управе под замком. Немного помяли. Ничего страшного.

— Вроде бы, как друзьями были.

— Может быть, поэтому и немного. — ферт пожал плечами.

— Утром заявился сотник с приказом тебе явиться в управу. Обещал ещё вернуться.

— Сотник. — задумчиво произнёс я. — Это который с сотней.

— Ну, да. — хохотнул Шрам.

— И уже вечер, а его всё нет.

— Говорят, утром вполне можно было устроить восстание? — спросил Шрам.

— Да, вероятно, но смысла заливать город кровью не было. Что там сейчас стража делает?

— Да как и положено, пошли шерстить всё, что плохо лежит. — презрительно скривился ферт.

— Вот видишь? Зачем устраивать бойню?

— Посмотрим. — пожал он плечами.

— Что там с клинками?

— Ворон принёс весть, что завтра двинуться к Тырдыму.

— Угу день, два и начнётся. Хорошо. Погуляли и хватит?

— Начинаем? — поднял бровь наёмник.

В этот момент входная дверь открылась и на пороге появился стражник со знаком сотника на горжете. За ним в темноте улицы были видны фигуры его подчинённых.

— Действуй, ферт.

Шрам поднялся и пошёл к стойке. Сотник осмотрелся, рука потянулась к рукояти меча, но замерла и вернулась. После паузы сотник направился прямиком к нашему столу. За ним последовало пять стражников, неуверенно оглядываясь, поудобнее перехватывая оружие и щиты.

— Дрыгхгар Кулак, мне приказано доставить тебя к вождю города. — остановился орк передо мной.

— О! Арестовывать пришёл.

— Урцых Два топора просит прийти добровольно для беседы. Это касается безопасности Быргама. — сказал сотник.

— Вежливо, но с угрозой. — прокомментировал я.

— Никакой угрозы. — бросил взгляд по сторонам орк.

— Да-да, понятно просто намёк. Понимаешь, дружище, ночь на дворе. Я выпил и мне лень. А с Быргамом делайте что хотите.

— У меня приказ.

Я поднялся и, не обращая внимания на подобравшихся стражников, сделал шаг к орку, положил руку ему на плечо и мягко потянул к столу.

— Давай выпьем, посидим, а утром уже и пойдём. Зачем ночью шляться по городу? Урцых уже наверняка спит.

— Нет. Вынужден настаивать. — убрал руку стражник. — На улице ждёт приказа моя сотня.

— Ох-хо-хо..

Вздохнул и без замаха врезал в челюсть стражнику. Развернулся через левое плечо и по самой длинной траектории левая рука костяшками влетела в глаз ближайшему стражнику. Продолжил разворот и сильно боднул плечом в щит следующего, орк отлетел к столу, где его уже приняли заботливые руки наёмников. Два оставшихся стражника отскочили и ощетинились копьями, ещё один не успел. Он тоже среагировал, но моя лапа, наступившая ему на сапог, не позволили ему это сделать, стражник растянулся на полу и завыл от боли, перелом лодыжке это действительно очень больно.

— Нападение на стражу! Вас всех повесят! — заорал левый.

— Трактир окружён!

В этот момент с улицы послышались звуки боя, противники отвлеклись. Я перетёк в сторону, разворачивая корпус, левый стражник замешкался и немного опоздал с выпадом. Копьё пронеслось мимо моей груди. Левый хук впечатался в ухо орку, а правая нога вбок, бедолагу швырнуло на напарника и они оба завалились на пол, нижний смешно барахтался, пытаясь выбраться. Его тут же успокоили наёмники. На улицу уже выбегали готовые к бою лиговцы. Из открытой двери неслись звуки звенящей стали, крики и хрипы, ругательства, чавкающие звуки и негромкие звуки выстрелов.

— Ночь обещает быть очень интересной.