Осознание. Пятый пояс - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Михаил Игнатов (Глава 14) #14

Глава 14

Сказать, что я вернулся из кольца ошеломлённым это… Верно выразить моё состояние. Стоило мне только, разбирая хлам в следующем кисете, немного отойти от свалившейся мне в руки кучи техник, как следующим попался кисет с артефактами, травами и ядрами, а стоило мне свыкнуться с этим новым богатством, как в следующем кольце обнаружилась целая гора духовных камней всевозможных размеров, я подозреваю, что казна семьи Ян.

Не знаю уж, насколько «умным» нужно было быть для того, чтобы таская на руке эту казну, лезть сражаться с нарушителем защитной формации, со мной, то есть. Дарсовым тупицей?

Добило меня кольцо мастера Указов.

Нет, не сокровищами, впрочем, несколько сотен халатов всех возможных цветов и расцветок, тысячи сборников стихов и десятки очень специфичных эликсиров, которые вовсе не лечили, а, скорее, наоборот, тоже для кого-то настоящее сокровище. Например, для того самого мастера Указов.

Зато в кольце не нашлось ни единого артефакта или Флага, ни единого небесного растения, ни единого ядра Зверя или хотя бы его жёлчного пузыря, ни единого запасного оружия, ни единой лечилки. Вот уж обитатель золотой клетки.

Я так и представил, как мастер Указов, погруженный в чтение стихов, страдальчески морщится, когда от него требуют наложить Указ. Встаёт, меняет халат, выбирая оттенок, подходящий для сегодняшнего неба и с тяжёлым, мученическим вздохом выходит из дома. Работать.

Бред, но другого объяснения количеству одежды у меня не находилось. Если это не продавать, то мне халатов хватит лет на пять, не меньше. Не каждый день новый, но каждые два дня — легко. Хотя, может, он их всю жизнь собирал?

Моргнув, чтобы глаза привыкли с яркому свету, уставился на сидящего ко мне вполоборота Седого. Мог ли он представить себе, посылая меня под защиту резиденции Ян, что я… Ограблю её.

И можно ли это считать ограблением? Вроде нет, но такое количество добычи я тоже первый раз держу в руках. Я даже после петли по лесам-болотам между Вольным Приютом и Шестью Ручьями, когда распродавался в торговом доме Чёрной Луны, не имел таких богатств. Даже близко не имел, если уж быть честным.

Седой, похоже, ощутил, что я вернулся в обычный мир и довольно сообщил:

— Две хороших новости. Первая — нас никто не преследует. В худшем случае это означает, что у нас есть сутки форы, в лучшем — Иглат не собрал команду и не сунулся за нами, либо собрал, но плетётся еле-еле, потея от страха из-за возможной засады. Вторая — поднимающееся солнце высветило нам будущий путь и я вижу, что меня ждёт богатая добыча. Дойдём до развалин, покажешь, как ты справляешься с ловушками в таких местах, подскажу, на что обратить внимание.

Я прищурился, вглядываясь в горы, к которым лежал наш путь и думая, не дать ли Седому ту карту, что я нашёл у мертвеца. Седой, вероятно, говорит о том озере и тёмной, неправильной формы горе, где из дыры течёт река. Но как ни вглядывался, пришлось признать, что зрение Властелина острей зрения Предводителя. Я и с места сражения с големами не мог разглядеть подробности, а уж отсюда даже озера толком не вижу.

Пожав плечами, признался:

— Или боевая медитация, или хитрю. Когда стало туго, подчинил себе Зверей разного уровня Возвышения и заставлял их идти перед собой.

Седой развернулся, впился в меня взглядом:

— Заставлял? Хочешь сказать, приказывал?

— Нет, — я сразу отмёл это предположение и признался. — Это у меня не получается. Пугал, усыплял, ослаблял, заставляя двигаться в нужную сторону. Это как, говорит о моей силе или слабости?

— Скорее, о твоей обычности, — хмыкнул Седой и тут же добавил. — Как мастера Указов. Звери до обретения полноценного разума и человеческого облика и после — два разных состояния Зверя. Первые подчиняются только грубой силе и дрессировке Укротителей, вторые уже могут заключать контракты и полностью оказываются в твоей власти, я про твой талант мастера Указов, если что.

Теперь хмыкнул я. Как будто мне нужна эта власть. Но разговор свернул в интересную и важную сторону, поэтому я спросил:

— А как, кстати, все эти Звериные кланы уживаются с Укротителями и, вообще, с тем, что кто-то охотится на Зверей?

— Сложный вопрос, — Седой попытался то ли расчесать бороду, то ли вытряхнуть из неё песок, который швырнул в нас ветер. — Всё по-разному у разных кланов. Одни за попытку охотиться на их землях могут оторвать голову, другие даже поощряют охоту.

Я не поверил своим ушам:

— Что⁈

Седой замолчал, уставившись на меня. Я прикусил язык. Разумеется, я уже не раз и не два поддакнул Седому, который считал, что я рос где-то с отшельником и плохо знаю о большом мире, но всё же есть предел моей лжи, правда? И, похоже, я его нашёл.

Впрочем, пока я клял себя и своё любопытство, Седой отмер, моргнул и ответил:

— Я же говорю — сложный вопрос. С одной стороны вся современная артефакторика и алхимия покоится на небесных травах и ингредиентах, получаемых из Зверей. Обрати внимание, что я говорю вся, а значит, и алхимия чистокровных людей, и алхимия чистокровных Зверей, и алхимия всех, кто непойми кто.

Я понятливо кивнул. То самое, на чём зарабатывал когда-то Фимрам. Зелье лечения для человека не вылечит Зверя.

— Здесь людям даже легче, потому что у них худо-бедно, но есть алхимия Древних, которая до сих пор считается непревзойдённым идеалом. Сама основа лучших из зелий Древних подстраивается под того, кто принял его, поэтому влияет на него без единого побочного эффекта.

И это я тоже когда-то слышал. Правда, не так подробно и не в таких деталях. Но свой поход в город Тысячи Этажей и то, что обычные возвышалки могут закрыть путь к Небу для твоих детей, прекрасно помнил. Хотя тому же мастеру Указов Ян заботы о детях не мешали глотать зелья. Лежала отдельно от поэзии любопытная книжечка, где были до дня отмечены приёмы возвышалок, эссенций и прочего, что тащило его со звезды до звезды ради семьи Ян. Да и были ли они у него, эти заботы? Выбрать цвет халата на сегодня и стихи для ужина?

Пока я размышлял о мертвеце, Седой продолжал делиться важными знаниями о большом мире:

— Звери же лишены такой щедрости, зелья Древних не могут идеально под них подстроиться, по той простой причине, что во времена Древних не существовало пути Зверей. Поэтому сейчас Мады если и бьются на аукционах за зелья Древних, то только для тех людей, что влились в их клан.

Это я отложил в памяти. Бьются ли Мады за зелья для семьи Говорящей с Небом? Или же маме это всё так же неинтересно и не нужно? Особенно если есть кому подставить плечо в жизни.

Дёрнул щекой, обрывая неприятную мысль.

— Получается, что кланам Зверей, как никому из человеческих кланов важны ингредиенты, которые, вот что забавно, и добывают с них самих, правда, ещё неразумных. С другой стороны — для того, чтобы Зверь стал человеком он должен…

Седой вдруг замолчал и поднял брови. Нужен ответ? Это что проверка? Глупая какая-то. Я вроде даже за время жизни в городе Ян слышал пару раз разговор об этом. Поэтому без промедления ответил:

— Убить человека.

Но Седой довольно кивнул:

— Да. Причём, не один раз. По сути, это своего рода Преграда пути Зверей. Великая Преграда, которой нет ни у одного человека. Кому-то достаточно один раз убить и обрести возможность смены облика, а какой-то Зверь убьёт тысячу людей, но так и останется Зверем, даже на этапе Повелителя Стихии. Но главное в том, что если какой-то клан Зверей запрещает охоту на своих землях, то он закрывает и Зверям возможность стать человеком. Это работает в обе стороны, понимаешь?

Я кивнул. Не дурак ведь.

— Поэтому те же Мады на своих землях придерживаются лишь одного запрета — едва Зверь обретёт разум и смену облика, то он неприкосновенен. Пусть даже он стоит на разорванном трупе твоего друга, пусть даже он пытается сожрать самого тебя — горе тому охотнику, который продолжит свою охоту.

Я лишь усмехнулся:

— Если об этом узнают.

— Так оно везде, малец, так оно везде.

Обращение резануло меня. Кажется, за всё утро это первый раз, когда Седой так меня назвал. Но я промолчал. Что мне сказать? Орзуф умер, Леград должен продолжать прятаться, маска сломана. Кто я, вообще? Какое имя использовать Седому? Мне бы для начала самому определиться с этим. Вот с каким именем мне отправиться на земли тех же Мадов, чтобы любой слух обо мне дал подсказку семье? Римило Арадеш уже использовано. Впустую, без особого толка.

Дирман Стон? Смешно. Эдак ко мне будут сбегаться, вообще, все, кто вышел из Нулевого. А те, что были чемпионами Алмы, так и вовсе будут пытаться набить мне лицо. Причём набить это меньшее, что они попытаются сделать. Как всё утро говорил Седой, с одной стороны это неплохо, потому как лишнее испытание, с другой стороны…

— Вставай давай и отошли, наконец, своего Призрака. Я уже устал коситься в его сторону.

Я лишь усмехнулся:

— Что на него коситься? — но всё же встал и жестом прервал музыку, добавив приказ. — Отправляйся вперёд. Всё как обычно.

Седой, глядя чуть исподлобья, проследил, как Призрак сменил облик, передал мне цинь и умчался вперёд и влево. Процедил:

— Какой всё же невероятно высокий уровень понимания между вами. Половину того, что он сделал, ты не приказывал, — покосившись в мою сторону, Седой ужалил. — Или же это такой высокий уровень неподчинения и он вот-вот сорвётся?

Подумав, через сотню шагов я чуть приоткрылся:

— Среди его обликов есть один, что как-то пытался выйти из подчинения, набрав силы, но это было давно, надеюсь, тот облик уже уничтожен.

— Поглощён, — поправил меня Седой.

Я согласился, жалея, что поддался мигу слабости и болтливости, сменил тему:

— Насчёт поучить в развалинах я согласен. Но что за разговоры насчёт добычи? Стоит ли терять на это время?

— Кольцо, — сварливо напомнил мне Седой. — Я не успел вернуть своё кольцо и свои вещи.

Пожав плечами, я чуть свернул, оказавшись в полушаге от Седого, и протянул ему ладонь, на которой лежало кольцо мастера Указов — синее, с красной вставкой — и полное как халатами, так и поэзией.

Седой ожёг меня взглядом:

— Ты уже решил, что присоединяешься к Ордену, младший?

Я фыркнул:

— Всё ещё думаю, ты пока меня слабо уговариваешь.

— Ну вот поэтому нет, я сам наберу добычи на одежду, меч и прочее.

Я не особо уловил логику вывода, но меня не удивить подобным со времён Диры, которая умела выворачивать всё так, как ей хотелось. Поэтому я просто сжал ладонь в кулак, одновременно пряча кольцо, и продолжил бег. Глядишь, через тысячу-другую вдохов доберёмся до места, где я бился с големами с жёлтыми глазами.

Седой издал довольный возглас и забрал сильно влево, тут же закопавшись в песок в поисках очередной травы.

Я вздохнул. Или не доберёмся. Колебания силы Неба подсказывали мне, что эта небесная трава здесь не одна, но я не стал и в этот раз что-то доказывать и выкапывать её.

После того как я обнаружил завалы этих трав в кисете, это лишь трата времени. Тем более что я здесь уже проходил и лучшие травы по большей части собрал. Вот дальше, ближе к горам, куда я не дошёл, там ещё можно будет выбирать — собирать траву или нет. Но говорить Седому ещё раз, что он лишь зря теряет наше время, я не буду. Тем более и нет никакой потери — неделей раньше мы выберемся к новому городу, месяцем позже — какая мне разница? Может, Седой и вовсе тянет время, надеясь, что этот самый Иглат догонит нас?

Это дело Седого, у меня и своих дел полно.

Пока тот копался в песке, я нырнул в себя, оценил, насколько сдвинулся сгусток силы Виостия, и щедро зачерпнул стихии из второго средоточия, наполняя меридиан — продолжим открывать узлы.

В целом, не так уж и много времени мы теряли на подобные остановки — к месту памятной схватки с големами мы добрались не через две тысячи, как я предполагал, а через две с половиной тысячи вдохов. Несущественная разница.

И пока я настороженно вглядывался в песок, выискивая шевеления големов и гадая, куда делся Призрак, Седой восторженно заявил:

— Ох, какие здесь нетронутые места. Бедолаги Ян послали тебя в поместье за пустыми кристаллами, не подозревая, что буквально в нескольких шагах лежат настоящие сокровища. Только шагнуть нужно в нужную сторону.

Я не стал поправлять, что, вообще-то, не за пустыми, а несколько шагов это самое малое три дня пути, вместо этого спросил:

— Какие ещё сокровища?

Седой на миг нахмурился, а затем протянул:

— Ну да, ну да. Твоё Возвышение пониже, малец, для тебя далековато. Ближе подойдём, сам увидишь, так оно лучше будет.

Опять малец. Я вздохнул. Имя, мне нужно имя. Взять имя деда?

Прислушался к себе, попробовал на язык имя.

Марвит.

Скривился.

Да, я помирился с дедом за время наших злоключений в долговых слугах, принял его поведение в прошлом, но носить его имя? Не знаю, не знаю.

Догнал Седого, предупредил:

— Скоро начнутся големы.

Тот кивнул:

— Понял.

И буквально через тысячу вдохов, стоило нам нырнуть по сужающейся дороге в какую-то щель между скал, как впереди выскочил Призрак.

Я тут же, всё же видел это уже не раз, остановился, крикнул Седому в спину:

— Стоим! Сейчас попрут големы. Он собрал волну из них.

Седой обернулся:

— Неплохо, неплохо. Запомни, малец, сейчас за нашими спинами никого нет. И если я крикну — беги, ты тут же, не задумываясь, не переспрашивая и не споря, разворачиваешься и мчишься отсюда прочь, остановишься лишь тогда, когда големы развернутся обратно. Понял меня?

Я чуть приподнял начавшие отрастать брови, наслаждаясь, что ощущаю лицо, а не корку ожогов:

— Не поздно ли заботиться обо мне?

— Если бы я уже не был седым, то поседел бы за время твоих выбрыков в городе. В этот раз, тебе что, сложно меня послушать?

Я хмыкнул:

— Это говорит мне тот, что Закалкой послал меня под удары защитников резиденции?

— Ты должен был стать им лишь на полмига, чтобы проскочить границу формации, не более. Опасности считай не было.

— Вообще-то, во мне там несколько дырок проделали, а если бы у меня не было Призрака и… — я запнулся, сообразив, что нагнетать, несмотря на все свои шутки про сектанта, всё же не стоит, — … и всё бы. Я бы там и сдох.

Теперь брови поднял Седой:

— Выжил в схватке с Властелином Духа и умер от рук слуг?

— Представь себе. У меня отец убил врага на этап выше себя, — немного приврал я, — но умер потому, что ему подменили лечебное зелье.

Седой нахмурился:

— Что-то знакомое. Ты всё же решил дать мне подсказку?

Я лишь ухмыльнулся. Забавно будет узнать, историю из чьей жизни Седой попытается привязать ко мне.

Он тем временем отвернулся от меня, выдохнул:

— Малец, всё. Если я скажу бежать, ты бежишь.

Я промолчал, оценивая големов, что накатывали на нас. Нет, не думаю, что придётся бежать.

Вытянул левую руку в сторону, сжал пальцы на появившемся Пронзателе.

Вот лучшая подсказка о том, кто я есть такой, Седой. Но сможешь ли ты её распознать? Не думаю.

Триста шагов до големов.

Я раскрутил Единение в полную мощь, заставляя вязь его линий выползти на шею, лицо и кисти рук.

Двести шагов до големов.

Добавил к Единению технику усиления и технику ловкости. Лучшие, что у меня были. Это оказалось непросто, потому как дважды пришлось обходить пересечение меридианов, но не стало и чем-то непреодолимом. Не после Барьера Прибоя.

Сто шагов до големов. Призрак начал забирать левей, явно собираясь снова стать третьим в нашей жидкой цепочке на пути волны големов. Молодец. Не стоит стоять рядом с Седым и заставлять его нервничать. А то, может, у Седого и меч дрогнет?

Десять, девять, восемь, семь, шесть…

Я крутнулся на месте, разгоняя свой Молот Монстров.

Стычка, первый удар, и я буквально скашиваю первые два ряда големов, отталкиваюсь ногой от песка, торопясь добавить силы и скорости в Пронзатель.

Ну что сказать, трое, особенно если второй это внезапно ставший Властелином Призрак, а третий это не самый слабый Властелин с огромным опытом битв в таких местах, это совсем не двое слабеньких Предводителя.

То, где я прошлый раз прошёл по краю, там, где прошлый раз Призрака едва не порвали в клочья, теперь не стало для нас какой-то очень уж сложной битвой. Да, пара ран, да, пара опасных моментов, но не более.

— А ну, отойди! Это мои камни! Прочь! Кыш!

Я крутнулся, оборачиваясь на крик Седого.

На моих глазах Призрак пожал плечами и сделал шаг назад от машущего руками Седого.

Тот застыл, изумлённо выдохнул:

— Чтоб меня гархи сожрали. Да что это за Призрак у тебя?

Я повторил жест Призрака — тоже пожал плечами, отметив про себя, что когда вас трое, особенно если двое остальных не самые слабые Властелины с огромным опытом битв, то для Предводителя схватка вовсе и не сложная — только успевай уходить в сторону от сильнейших големов. Никакого риска и никаких самоубийственных использований внешних техник.

Седой, всё ещё качая головой и косясь на Призрака, нагнулся над големом, вбивая ему в глазницу остриё меча.

Да уж, это вовсе не я со своими глупостями и колебаниями. Что один, что другой мой спутник даже не задумываются о том, что иногда мучает мою голову. Может, оно и хорошо, что мы такие разные и так хорошо подходим друг к другу?

Спустя ещё две волны големов мы не только выбрались из теснины, но и взобрались повыше, туда, где снова открылся вид на развалины и теперь они оказались гораздо ближе.

Я невольно замедлил шаг, вглядываясь и не веря глазам. То, что издалека мне казалось тёмной, неверной формы вершиной со светлым провалом, им на самом деле не являлось.

Сглотнув, уточнил:

— Это что, статуя феникса?

— Она самая, — кивнул Седой. — Была. Зал Стражей.

Я и вовсе остановился, жадно рассматривая открывшиеся с этого расстояния подробности.

Ближе к нам ложбина между несколькими горными вершинами. Вся заполнена водой — не ложбина теперь, а голубое озеро, словно между гор небо уронило часть себя. Совсем непохоже на море. Другой оттенок, отсюда гладь озера выглядит зеркальной, отражая развалины, лес на склонах, огромную двузубую вершину с фениксом и небо над всем этим.

На той, дальней от нас стороне озера склон двуглавой горы усеян десятками поместий. Заброшенных и плохо переживших три с лишним сотни лет забвения, но с до сих пор чётко угадываемыми улицами, площадями, садами и прочим. По сути — небольшой городок. Его развалины.

Выше них та самая двуглавая гора, между вершин которой из того, что мне издалека казалось светлым провалом, течёт нитка реки. Обе вершины окольцованы чёрными развалинами. Больше того, когда-то на эти две вершины опирался огромный каменный феникс, раскрывший крылья.

Сейчас от этой величественной статуи осталось не так много — от крыльев лишь огрызки, сами каменные перья валяются по склонам, торча чёрными оспинами из снега, хвост тоже рассыпался. Лишь голова с хохолком цела и позволяет опознать, что это именно феникс. Я достаточно много раз видел герб Стражей, пусть и алого цвета, чтобы запомнить черты этого мифического существа.

Если я верно понимаю, то раньше обе вершины занимало огромное поместье, над которым возвышалась ещё более огромная статуя. С ледников же, что лежат за ним и выше, стекала река между этих вершин, питая озеро. Возможно, там даже был мост, связывавший две части поместья. Сейчас его обломки, как и обломки хвоста феникса, тут и там чернеют между вершинами и озером.

Седой нравоучительным тоном заметил:

— Видимо, я не устану повторять, какие Ян пустоголовые придурки. Приложить столько усилий, заполучить себе один из ключей Поля Битвы, заграбастать себе столько земель, буквально наполненных сокровищами Древних, и так бездарно использовать эти ресурсы.

Я с трудом, но оторвал взгляд от разрушенного Зала Стражей, опустил его на Седого и заметил, как жадно глядит тот на развалины Зала. Невольно поджал губы, сдерживая злые слова, Седой тем временем довольно заявил:

— Ну всё, одна моя беда решена, тут добычи хватит на полсотни человек, а не одного бедного старика.

В этот миг я с изумлением осознал, что Седой вглядывается вовсе не в развалины двуглавой горы, а шарит взглядом буквально по берегу, над самой водой. Заставил себя натянуть на маску того, что было у меня вместо лица, лёгкую улыбку, а затем уточнил:

— Ты про поместья или Зал?

— Зал? — Седой обернулся на миг, мазнув по мне изумлённым взглядом. — Начитался в детстве сказок? Впустую так рисковать? К чему? Ключа в Зале точно нет, проверено не раз, значит, риск того не стоит. Заработать духовных камней можно гораздо легче. Поверь моему опытному глазу, здесь с момента Падения буквально не ступала нога идущего.

— Неужто ты набрал мало? У меня есть…

— Малец, я не буду больше об этом говорить, и не хочу об этом больше слушать. Будь моё положение безвыходное, я бы принял твою помощь и часть твоей добычи, но погляди — само Небо даёт мне возможность возместить утраченное.

Седой широким, щедрым жестом обвёл развалины поместий на том берегу.

Я послушно проследил за его рукой, но взгляд словно сам по себе поднялся выше, к остаткам былого величия Зала и его феникса.

Нет, не так.

К Залу и его Фениксу.

— Городок этот когда-то дорого дался сектантам, — вдруг заметил Седой, — и это значит, что даже сейчас, когда вокруг зона запретов, здесь полно опасностей. Я всё же чуть постарше тебя, да и не так ценен, так что пойду вперёд.

Думая совсем о другом, я всё же заметил:

— Самым разумным было бы и вовсе не идти туда.

Седой лишь усмехнулся:

— Где разумность и где мы с тобой? Пошли, уверен, тебе тоже интересно полазить по поместьям. Здесь жили гости Стражей, их слуги и возможно ученики. Добра здесь может лежать немало. Вдруг найдём действующий кристалл в одной из библиотек? Этого хватит не только мне старику и тебе мальцу, но и неплохо поддержит весь Орден.

Теперь усмехнулся я:

— Двойное признание? Не только истинного мастера Указов привёл, но и принёс сокровище Древних?

Седой и не подумал смущаться:

— Здорово, правда?

Я, так и не стирая с губ улыбки, покачал головой и шагнул вперёд, заставляя Седого догонять меня, а затем и обгонять. Это, правда, не заставило его замолчать, но я, честно говоря, почти не вслушивался в то, что он там болтает. У меня свои мысли не влезали в голову.

Без полёта, техник и прочего сократить путь через озеро не получилось, хотя и мелькнула в моём ворохе размышлений мысль о том, что будь у меня в кольце небольшая лодка, то можно было бы переплыть озеро. Правда, следом мелькнула и другая, о том, что в Пятом поясе в глубинах озера может обитать такая тварь, что тот Зверь Зелёных Нитей покажется мне слабосильным шакалом. В лесу, стоя на земле, я хоть сбежать мог. Куда я сбегу в воде, где нельзя даже амулет дыхания использовать?

Озеро мы огибали долго, но когда оказались почти у цели, где-то в сотне шагов от крайнего поместья Седой остановился. Я, уже привычно, глянул на него. Не глазами, а восприятием, видя не спину, а лицо, искривившееся в досадливой гримасе.

Спустя вдох Седой вздохнул и развернулся ко мне:

— Ладно, придётся немного наступить на горло гордости. Малец, ты предлагал мне кольцо. Дай мне его, пожалуйста. Но только его, пустое. Твоё пусть будет твоим, я и само кольцо верну тебе чуть позже.

Я нырнул за просимым, но от вопроса всё же не удержался:

— А для чего тебе именно кольцо?

— Давно не пользовался кисетами, позабыл, насколько они проще, — скривился Седой. — Не могу в нём испортить кристаллы из големов.

— Испортить?

— Я же обещал тебе показать, как правильно находить и обезвреживать ловушки. В нашем случае проще и дешевле всего с помощью испорченных кристаллов. Они являются хранилищем силы Неба, если умело испортить их оболочку, то можно выдать их за идущего. Всё сложней, на самом деле, но в нашем деле главное не умные россказни, а полезное применение.

— Ну раз и кольцо вернешь, тогда и вещи из него не буду впустую перекладывать. Держи.

Седой поймал брошенное ему кольцо, совсем не пустое, как-то ловко укусил себя за палец, а через миг натянул кольцо прямо на него, прямо по крови.

Следом взгляд Седого стал словно пустым, ушёл вглубь себя, на деле же в кольцо, куда Седой перенёс всё своё внимание. Ну, не кричит, что я дал непустое кольцо, уже хорошо.

Я пожал плечами, принялся приглядывать за берегом озера, тенями в воде, которые могли обратиться в Зверя, что ринется на нас; за оградой поместья, откуда могли хлынуть големы и за зарослями густого кустарника справа, где тоже могли прятаться местные Звери.

Седому понадобилось около сотни вдохов, чтобы справиться со своей первой добычей и испортить её ради получения новой.

Седой ещё и начал учить меня тому как… Если говорить честно, то как правильно грабить поместья. А так, конечно, тому, как должны выглядеть правильная работа ватажника или искателя.

— Первая ловушка.

Седой остановился, очертил пальцем что-то, видимое только ему.

— Первая защитная формация. Кстати, тоже одно из утерянных знаний, над возвращением которого бьются многие семьи и кланы. Если с массивами всё понятно, талант одной из Первых профессий позволяет игнорировать даже запреты и сотни лет, то вопрос формаций гораздо интересней. Потому как позволяет надеяться на то, что готовое решение будет по силам даже не очень талантливым мастерам. Ну и, конечно, принесёт несметные богатства, славу и силу тому клану, что сумеет разгадать её.

— Семье или клану, — поправил я Седого.

Но он со мной не согласился:

— Надеяться не запрещено, сам путь идущего — это путь надежд, как иногда красиво пишут в стихах, но сколько людей в самых крупных семьях и сколько их в кланах? Артефакторов в кланах в сотни раз больше.

— Талант никто не отменял, — теперь уже не согласен был я.

— Ладно, — отмахнулся Седой, — не будем спорить из-за пустяка. Ты прав и в какой-нибудь семье однажды может появиться гений, что разгадает тайну материала, на основе которого и созданы все формации Древних. Пока что любой, кто хочет защитить свои земли запретами, вынужден тратить баснословное количество духовных камней, перенося формации Древних с Полей Битвы.

Я изумился:

— Чего?

— Что чего?

— Запреты можно перенести?

— Не запреты, а формации, с помощью которых они созданы.

Седой поднял руку, на ладони у него лежал глаз голема. Вдох, и он полетел вперёд, прокатился по засыпанной листвой земле.

Голубая вспышка и вся листва оказалась иссечена, разорвана на мелкие клочки, перемешана с землёй.

— Сейчас я лишь разрядил ловушку, заставил её сработать. Пройдёт год, другой и она снова накопит силы, станет опасна. Но за это время можно снять нанесённый слой земли, добраться до основы, флагов из небесного металла, которые хранят в себе суть формации и извлечь их, изолировать от силы Неба, переместить на другое место, а там уже заставить работать в полную силу. С формациями запретов точно так же.

— Да, но… — я замялся, пытаясь объяснить причину своего потрясения. — Разве они… Разве это не… Они же огромные, запреты эти! Вернее, их формации.

— И поэтому тоже это так дорого. Но когда-то, вернув полностью под свою власть одно из Полей Битвы Орден перенёс все его формации запрета на свои земли. Главная резиденция Ордена защищена не только зонами запрета техник, но и зоной запрета силы, там…

Я перебил его:

— До сих пор?

— Что до сих пор?

— До сих пор защищена?

Седой глянул на меня исподлобья, отрезал:

— Орден распущен, но земли его целы, как бы ни пытался Эрзум прибрать их к рукам. Вот, ублюдку Иглаю хотелось меня прибить, но сумел ли он это сделать? Нет, не сумел, так и клан его пусть держит свои загребущие руки при себе. Император, хоть и был разбит вестью о смерти сына, остался справедлив. Способ вернуть доброе имя нашему Ордену всё ещё есть, и с твоей помощью мы это сделаем. Только присоединись к нам.

— Эрзум?

Подметил очень знакомое название. Разве не о нём говорил безымянный Страж на арене Ордена в городе Меча? И разве не теми же самыми словами: «Долгие годы пытается наложить руки на богатства Ордена в Четвёртом поясе». Правда, Страж говорил и ещё кое-что: «Возможно, кто-то решил сделать приятное главе и стереть филиал Ордена».

Я на миг стиснул зубы. Дарсовы ублюдки. Словно со стороны услышал свой голос:

— Так Иглат из клана Эрзум?

— К-хм, я не говорил этого? Да, из него. Давно занимается тем, что подлавливает членов Ордена, которые покидают Шестой пояс по делам.

— Помнится, у Ордена Небесного Меча были земли не только в Четвёртом, но и во Втором поясе.

Седой помрачнел:

— Это, малец, не та тема, о которой мне, как и любому из моего Ордена, приятно говорить. Да. Были.

Я возразил:

— И всё ещё есть.

— Были, — отрезал Седой. — Они были у одного из десяти сильнейших кланов Империи.

— А теперь они, значит, сами по себе?

Седой впился в меня взглядом:

— Орзуф, к чему ты ведёшь? Пытаешься переплюнуть тысячи шутников Империи, которые уже шесть десятков лет оттачивают на нас свои остроты? Верные Ордену заперты в Шестом поясе, не так уж много среди нас тех, кто рискует выбраться в Пятый. Ещё меньше тех, кто рискует заглянуть на земли Эрзума и их союзников. Одним из таких был Галум, которого я считал твоим учителем.

Я оборвал его, цедя слова:

— Это здесь при чём?

Седой не опустил взгляда:

— Как при чём? Орден наказан. Для нас больше нет возможности повторить путь тех, кто основал филиал Ордена во Втором. Мы либо сражаемся с сектантами, либо умираем, тюремные Пояса закрыты для нашего искупления. Все попытки добраться же до братьев в Пятом поясе заканчиваются одинаково. У меня было три друга-соученика. И где они теперь? Их убили на землях Эрзума. Одного из них убили именно наши братья из земель Второго.

Я раскрыл было рот, но тут же его захлопнул. Что тут спрашивать? Всё и так совершенно ясно. Все, кого Орден отдаёт налогом, переходят в Пятый пояс, в земли Эрзума и получает над собой Указ. Что тут неясного?

Осознав, что до боли стиснул древко Флага, заставил себя ослабить хватку. Время ещё есть. Нескоро ещё Виликор и остальные отправятся налогом. Да и отправятся ли? Я ведь просил обратить внимание на Виликор. Из всех учеников Академии она лучше всего подходит для того, чтобы достойно управлять людьми и Орденом. Но для меня есть ли разница, кто отправится в, по сути, долговое служение, рабство? Те, кого я знаю, или неизвестные мне таланты Ордена Небесного Меча?

Седой вздохнул:

— Извини, Орзуф, я погорячился. Давай сделаем вид, что всей этой беседы не было. Я не самый мудрый в нашем Ордене, не самый лучший. Всё, что я могу в очередной раз повторить — так это то, что с твоим появлением у Ордена появился шанс смягчить наказание Императора, пройти ещё одно Поле Битвы, покорить его и принести ключи от него Императору. Тогда можно будет рассчитывать на то, что перестанут закрывать глаза на случаи, подобные тому, от которого мы сбежали.

Я с трудом, всё ещё думая о своём, сообразил, о чём говорит Седой.

— Ты об Иглате?

— Да. Мы снова будем на равных, станем не безымянными идущими, что служат клану Кунг, а, пусть и будем лишены своих земель, но вернём имя, поднатужившись, даже сумеем основать город. Сначала беззвёздный, затем… Ну, сам понимаешь.

Я хмыкнул про себя. Да уж. Что я там размышлял про вызовы и испытания? Не с таким испытанием орденцам рассчитывать подняться к Небу или, в их случае, к Раму Вилору. Не удержавшись, ужалил:

— Беззвёздный город? Говоришь, когда-то были одной из десяти сильнейших фракций?

Седой заледенел взглядом, но ответил:

— Шаг за шагом, Орзуф, шаг за шагом, чтобы не свернуть голову на этом пути и не сделать гибель наших товарищей напрасной.

— Я понял, прости, — я даже кивнул, повёл рукой. — Первый шаг в поместье ты сделал, не пора ли делать второй?

Седой три вдоха пронзал меня взглядом, но смолчал, развернувшись, буркнул, снова возвращаясь к моему обучению:

— Проверочные артефакты всегда делаются разными по силе, всё так, как и ты проворачивал со Зверями. И проверять каждый раз нужно полностью. Что мне, у кого хоть и есть талант, но лишь в формациях и лишь небольшой, что тебе. Иногда встречаются и очень хитрые, слоёные или особые ловушки, которые не проверишь так просто.

Я понимающе кивнул. Тот мертвец, которого я нашёл в поместье. Он точно был опытным, умным, но он погиб, так и не дойдя до цели.

Вперёд, к первому, полетел ещё один глаз голема, за ним второй и третий.

— Разумеется, здесь и сейчас я ограничен лишь своими изделиями и своей силой. В остальном придётся полагаться на осторожность и боевую медитацию, но на Поле Битвы мы заходим, имея в запасе изделия лучших из наших артефакторов, созданных именно для подобных проверок и более надёжные, чем мои поделки на колене. Поверь, ловушки это меньшая из проблем зон запретов.

Я неспешно шагал следом за Седым, продолжая думать об испытаниях, пути к Небу и к силе.

Даже когда к ночи Седой угомонился, развёл костёр и принялся подсчитывать добычу за сегодня.

Я же сел так, чтобы видеть, как опускающееся солнце подсвечивает развалины Зала Стражей.

И, наконец, понял, что я должен сделать. Закрыть эту страницу своей жизни перед тем, как двигаться дальше.

— Вот, то самое, о чём я говорил, — Седой принялся пересыпать из ладони в ладонь две горсти мелких чёрных кубиков. — По сути, дешёвка, которую нет особого смысла сдавать на продажу. Ну, не мне, пусть я остался гол. Но здесь и сейчас для меня буквально драгоценная вещь. Из каждого этого камушка я создам проверочный артефакт. Причём в отличие от глаз големов, они будут служить дольше, лучше выдерживая выплёскиваемую ловушками силу.

Я рассеянно поддержал разговор:

— И как, ты уже обработал их?

— Да, видишь же, подписал. Ломать, дело нехитрое.

Сообразив, я впился взглядом в горсть этих чёрных кубиков, осторожно выдохнул:

— Поделишься?

Седой нахмурился:

— К чему они тебе?

— Не всё же тебе показывать, попробую и сам с утра пройти поместье с их помощью.

— Да, ты прав, — хмыкнул Седой, — нужно начинать практиковаться и иметь с собой запас на всякий случай. Держи, я себе ещё сделаю.

Спустя миг он пересыпал мне сначала одну, а затем и вторую горсть кубиков.

Я тут же убрал их в кольцо, принялся слушать и иногда поддакивать Седому, а когда ночь уже полностью накрыла горы, озеро и нашу стоянку, спокойно предложил:

— Ты бы ложился спать.

Седой изумился:

— Что за странная забота?

— Ты не спал прошлую ночь, высматривал своего Иглата, собираешься и эту не спать?

— Я Властелин.

— Которому завтра целый день ползать по развалинам. И послезавтра.

— Спасибо за заботу, конечно, — ухмыльнулся Седой, — но я всё равно не засну, пока рядом этот твой почти брат.

Жест Седого был более чем красноречив, как и слова. Но я тут же заставил его ухмылку исчезнуть — я просто и незатейливо позвал Призрака:

— Вернись во Флаг.

Три вдоха и сам Флаг исчез в кольце.

— Так лучше? Ложись, Седой, сегодня моя очередь приглядывать за окрестностями.

Седой ещё помялся, но не прошло и ста вдохов, как он умостился на шкуре, которую я же и предложил.

Спустя три сотни вдохов я медленно, беззвучно поднялся. Осторожно ступая, обогнул мерцающие в темноте алые угли кострища, завернул за угол поместья и тут же впился взглядом в улицу, намечая путь. Пока здесь безопасно, эту часть развалин Седой проверил всю.

Спустя двадцать вдохов я был уже через десять поместий от потухшего костра и спящего Седого. Дальше мне нужно придерживаться правой стороны улиц, потому что на ней меньше ловушек. Восприятие… Восприятие здесь не действует в полную силу.

Ещё спустя сотню вдохов мне пришлось взяться за кубики Седого.

Двадцать шагов вперёд, подобрать кубики, тут же снова швырнуть их вперёд, по очереди, начиная от того, на котором нарисована цифра один, до тройки. От Предводителя Воинов, до Властелина Духа.

Каждый раз я буквально умолял про себя, чтобы дорога оказалась чистой. И сначала мне и правда везло, но везение не может продолжаться вечно.

Кубик Пикового Предводителя Воинов покатился по пыли, оставляя после себя чуть изогнутый след, а через миг полыхнуло так, что я чуть не ослеп. Огненная ловушка, которая даже здесь, в зоне запретов, сумела выплеснуть часть своей силы.

Вдвойне плохо. Мало того что Седой проснулся сейчас, так и место сработавшей ловушки великолепно видно в темноте.

Я выругался, но заставил себя остаться на месте и метнуть следующий почти «артефакт». И только потом, когда он, целый и невредимый остановился, бросился затаптывать язычки пламени. Быстрей, быстрей, а теперь вперёд.

Спустя три сотни вдохов и ещё шесть ловушек, которые явно подсказали Седому направление, где меня искать, я добрался до крайнего поместья. Дальше лежал густой лес, который мне нужно пройти, поднимаясь в гору.

Но и он остался позади.

Я стоял на краю изорванной, истерзанной техниками площади чёрного камня. Даже спустя четыре сотни лет на ней не росло ничего, ничего не портило её красоты. Кроме дыр, рытвин, грязи, опавшей листвы и тут и там пытающихся расти кустов и деревьев. Мда, ничего.

Много лет назад я был бы поражён, как это возможно, почему нет ни следа дороги, а лишь лес стеной, который обрывается у когда-то полированного камня. Но не сейчас.

Здесь никогда и не было дороги. Кто близко, тот прилетал, кто далеко, пользовался Массивом Пути. Вот этим, который когда-то находился здесь, на краю, но который затем кто-то уничтожил. Я бы поставил на защитников Зала Стражей. Когда они поняли, что через взломанные Массивы нескончаемым потоком прут сектанты, то сами ударили по переходу. Только было уже поздно, врагов перешло слишком много.

Даже спустя четыре сотни лет тут и там среди вздыбленных камней, из разрытой Зверями земли торчали кости тех, кто рвался к Залу невзирая на удары могущественных техник.

Удивительно, но я прошёл через всю площадь до самых разбитых ворот, не наткнувшись ни на одну ловушку.

Похоже, в той битве они все были израсходованы защитниками без возможности восстановления.

Чёрная площадь, чёрные, когда-то полированные стены, чёрные ворота в четыре мои роста, давно уже выбитые могучим ударом. Над центральной балкой ворот, которая держит на себе остатки двускатной крыши-навеса, когда-то было натянуто полотнище цвета тёмной, засохшей крови с ярко-алыми буквами.

Я не вижу от него и следа, спустя битву и четыре сотни лет, но знаю, что так оно и было.

Вытянул перед собой руку, небольшое усилие и на ладони лежит чёрный жетон, который проделал со мной путь от Нулевого до этого места.

Невзирая на то, что я был здесь один и никто из давно мёртвых не мог меня услышать, всё равно произнёс вслух:

— Однажды я хотел пройти этим путём, путём Стража. Но и сами Стражи оказались не такими, как в прошлом, и путь этот оказался в итоге для меня закрыт. Седой прав, всё решает сила. Один дух решил, что я виноват во всех преступлениях Стражей и наказал меня, потому что не мог дотянуться до них. Но я и сам думаю, что он прав. Те Стражи, что носят теперь ваш герб, совсем не те, какими были вы, Стражи, которые улыбались мне в зале присяги. Вы погибли, ваша Империя тоже. Мы живём на её обломках совсем по-другому. Прощайте. Я теперь иду другой дорогой.

Я поклонился, затем шагнул вперёд, подобрать проверочные артефакты, до которых не дошёл всего шаг.

Шагнул и замер, успев только сжать ладонь на жетоне.

Передо мной, в створе выбитых ворот разгорался герб Стражей. В зоне запретов, где не могло происходить ничего подобного.

Моргнув, я разжал ладонь, впиваясь взглядом в жетон.

Если только…

Нет. На гранях жетона играют отблески феникса, а значит, он существует не только для меня, но и для…

Отблески стали сложней, удвоились и утроились.

Я изумлённо вскинул голову.

Под гербом пылала надпись.

Добро пожаловать, шэн.

Шэн⁈

Теперь я повернул голову назад, заглядывая себе за спину.