Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)

. .. А-а, черт с ними, с деньгами! Своя голова дороже... до тех пор, пока она на плечах... а не в кустах! В нынешней побежденной Эрэфии мало найдется смельчаков, готовых связаться с чеченцами. Вот и Стек сказал: "Не подпишусь... и никто не подпишется!" Только вот... только...

-- Саша... -- баритон мэра обрел не присущие ему в последние годы просительные, бархатные интонации, -- Александр Борисович... тогда подскажи, где набрать такую сумму... Ты же знаешь, что в нашей казне...

-- Ага, мэр написал, кот наплакал, после всех твоих регат и презентаций, -- фыркнул Гладков.

Борчук сдержался:

-- Пусть так, но подскажи... Ты же многое знаешь, многое можешь!

-- Знаешь... можешь... -- передразнил Стек, но как-то лениво, без энтузиазма, -- Хорошо, дам по старой памяти одну наводку... Ты недавно принятый "Закон о Земле" читал?

-- Ну читал...

-- Так вот, ты вообще можешь безболезненно выпутаться. В России действует единственная фирма-монополист, дающая кредиты под залог земли... Название у нее дурацкое -- "Новое будущее", но люди там работают серьезные. Для тебя единственный шанс... телефончик подброшу... взять кредит -- сколько там тебе нужно? -- от лица мэрии. И от лица мэрии выступить гарантом кредита. Городскую землю -- под залог... То же с областной. С губернатором согласуешь.

-- Саша, но ведь... там такие суммы... что весь центр города окажется в руках у этого... "Будущего"! Мне же кредит не с чего возвращать будет!

-- Заткнись, институтка! Ты не только центр города отдашь, ты отдашь столько, сколько потребуют... Тебе какое время дали, чтобы деньги достать?

-- До завтрашнего дня...

-- Ну и врубись в фишку... Парни из "Нового будущего" -- единственные, кто способны решить проблему в 24 часа. Но, соответственно, и торговаться с тобой они не станут. Сколько земли запросят, столько ты и отдашь, столько закладных и подпишешь...

-- Вообще... -- голос Стека снова поскучнел... -- Устал я с вами возиться, с власть предержащими. Мы вот тут новый объект под охрану ставим. Все цивилизованно, все под договор, а ты меня снова в молодость тянешь... Я же сказал, что перетер с коллегами из других городов? Там те же проблемы и решают их точно также, как и я тебе предлагаю... Не ты первый. Так что, телефон диктовать?

Мэр взглянул на слонов: он нуждался в их поддержке.

-- Диктуйте.

Поблагодарив Гладкова, Валерий Павлович перезвонил в офис "Нового будущего". Через час мэр и улыбчивый коммерческий директор "НБ" уже сидели в главном офисе города. Коммерческий приехал с готовыми закладными на землю на предъявителей. Мэра поразила даже не оперативность коммерсантов, а то количество земли, которую они потребовали под гарант за предоставление оперативного кредита.

Получалось, что в распоряжение "Нового будущего" переходил практически весь город. И не только город. Пригород Яблоневка, на территории которой располагался крупнейший оборонный завод... Пригород Веденское -- военный полигон... Пригород Струково -- территория сверхзакрытого НИИ... Пригород...

-- Решайтесь, решайтесь, -- улыбчивый представитель "НБ" не торопил мэра, -- если вы подписываете эти гарантии... необходимую сумму сможете забрать в любое время с нашего хранилища... адрес я скажу.

-- Но... -- мэр пытался отдалить миг расплаты -- ... я же не могу решить вопрос без согласования с юридическим отделом мэрии. С областным головой обговорить бы нужно...

-- Ва-алерий Па-влович... -- как свой своему, директор даже подмигнул Борчуку, -- ну что мы на формальностях циклимся? Вы такие вопросы неоднократно решали...

... через сутки... отдача долга... "головой отвечаете"... по всей России... чеченцы...

-- Давайте, -- обреченно выдохнул мэр, -- давайте ваши закладные!

-- Валерий Павлович, вы имеете дело с джентльменами, -- посерьезнел представитель "НБ", -- вот... сперва договор на кредит, уже подписанный нами. Гарантирует вас. Извольте взглянуть.

Борчук посмотрел на договор. Да, искомая сумма. В долларах. И адрес, по которому ее можно забрать...

-- Когда, кстати, вам удобнее получить? -- поинтересовался новый хозяин города, внимательно наблюдавший за Борчуком.

-- Завтра, к девятнадцати...

-- Отлично, будем вас ждать.

Мэр в течение получаса подписывал гарантийные обязательства. Он понимал, что если за шесть месяцев не возвратит кредит с набежавшими процентами (так следовало из договора), то через полгода полноправным владельцем города... и пригородов... станет неведомое, но могущественное агентство "Новое будущее".

... А, с другой стороны, дважды удобный момент для подписания таких соглашений! Во-первых и в главных, Борчук спасал себе жизнь, не отдав за нее ни рубля из собственного кармана. Во-вторых, меньше, чем через три месяца, должны состояться выборы нового мэра. У Валерия Павловича были основания полагать, что победит на них конкурент -- Блоцкий. Злопамятные горожане все еще не могли простить Борчуку кутежей и презентаций.

От волнения у мэра зачесался подбородок.

... Отличная подлянка! Станет Блоцкий хозяином города, ему-то и придется расхлебывать обязательства перед "Новым будущим", подписываемые сейчас Борчуком!..

Валерий Павлович даже повеселел.

Не успела закрыться дверь за улыбчивым кредитором мэрии, как в приемной Борчука раздался требовательный телефонный звонок.

... Хлопоты... хлопоты... ни минуты нет на себя!..

-- Как дела, Валерий Павлович? Как с нашим вопросом? -- официальный представитель Президента по региону был бодр и жизнерадостен.

-- Да никаких проблем, Виктор Ильич, -- в тон ему ответил мэр, -- мы у себя провели селекторное совещание с хозяйственниками... с директорами предприятий... Действительно, ненормальное положение с долгами региона сложилось. Регион готов полностью рассчитаться с центром. Завтра...

Он назвал место и время

... буду ждать вас и транспорт. Со своей стороны надеюсь, что акты передачи будут в порядке.

-- Не сомневайтесь, Валерий Павлович, мы действуем в строго официальных рамках.

... Мэр помнил верительные документы Давыдова...

-- Кстати... Виктор Ильич... У меня к вам маленькая просьба...

-- Пожалуйста, пожалуйста...

-- Когда будете в Кремле... передайте, пожалуйста, что в Златобурге поддерживают демократические реформы... "Красно-коричневые" к власти у нас не пройдут!

Просьба мэра развеселила Давыдова:

-- Да какие разговоры, уважаемый... На следующем же заседании правительства, на следующем же заседании...

Отключившись, Борчук окончательно успокоился. Дело сделано. А вообще... при такой работе... надо и в кабинете завести слоников. Пусть кто угодно говорит про кич.

... Златобургские события этого дня повторились в еще 68 регионах России. Еще 68 мэров-губернаторов взяли кредиты и подписали гарантийные обязательства, ценой которых была земля. Коллеги Борчука мало походили друг на друга: были среди них и "красные губернаторы" и "непримиримые реформаторы"... бородатые и безбородые... кристально честные и вороватые... Но ко всем к ним приходили почти одинаковые давыдовы викторы ильичи, с одинаковыми верительными грамотами.

Всем выставляли одно и то же требование... У всех не было денег. И во всех случаях добрым кредитором выступало некое всероссийское агентство "Новое будущее", ссужавшее должников под залог земли.

У "Нового будущего", судя по всему, были прекрасные перспективы. Через шесть месяцев практически вся Россия переходила в собственность агентства в счет невозвращенных кредитов.

Граждане России, трепетно приватизировавшие свое жилье, и не подозревали, что им оставалось быть собственниками не больше полугода. Потому что -- чего стоит собственность на дом или квартиру, если земля, на которой они расположены, принадлежат другому владельцу? Он, владелец, вправе просто снести ненужное здание и выкинуть всех на улицу.

Операция, разработанная в лучших зарубежных исследовательских центрах, вступала в решающую стадию. Прелесть операции -- и для разработчиков, и для исполнителей, -- состояла еще и в том, что вся она была... полностью законной, опиравшейся на нормативные акты и законы России.

Регионы должны? Должны. Землю продавать и покупать можно? Можно. Имеют мэрии право брать кредит и выступать гарантом? Имеют. Так что все происходило официально... прилично.

То, что граждане России теряли свою страну не в результате разрушительной войны, а в результате сложившегося стечения обстоятельств, теряли не за пять лет, а за полгода... То, что собственником несчастной страны становились не немецкие, американские или марсианские оккупанты, а предприимчивые парни из некого "Нового будущего"... запросто списывалось на досадные упущения в государственном законотворчестве.

ГЛАВА 9

В "Махаоне" нас с Юрием Викторовичем встретила, разумеется, не Мадина, а все тот же охранник с нечитаемым взглядом, и препроводил к Ремеслуку.

... Ремеслук... забавная фамилия... тем более в совокупности с именем-отче ст вом Юлий Леонидович... Ради любопытства, что за фамилия у моего сопровождающего?..

-- Юрий Викторович, а как ваша фамилия? -- интересуюсь у начальника дурдома, пока мы бредем в дальний конец коридора, -- чтоб не каждый раз по имени-отчеству обращаться... Там как-нибудь господином... товарищем...

-- Баратынский... Я, к слову, дальний родственник того Баратынского-поэта...

-- Ну да... сейчас все чьи-нибудь родственники. Вот у Сюткина, например, дедушка -- первооткрыватель Тунгусского метеорита. Хотя, кажется, только он об этоми знает...

-- А чего ты разворчался? У тебя тоже фамилия какая-то... не совсем простая.

-- Да нет, простая, сибирская. В Сибири -- целые деревни на "не": Неволины, Неустроевы, Несговоровы...

-- Ладно, пойдем, рожденный в неволе...

Мы с Баратынским вновь очутились в офисе Ремеслука. Юлий Леонидович, ко всем его очевидным достоинствам, оказался еще и хорошим кулинаром. Стол, который еще недавно ломился от бутылок, был уставлен теперь всякой домашней снедью. Дымящейся вареной картошкой, салатами...

-- А-а, бойцы...

Ремеслук что-то тщательно пережевывал:

-- Садитесь повечерим... поздно уже... я не дождался.

-- Потом... -- Юлий Леонидович отправил в рот здоровенную картофелину, -- о делах лучше говорить на сытый желудок, правильно?

Пока мы усаживались и разбирали тарелки, Ремеслук успел проглотить картофелину, приняться за помидор и, не отвлекаясь от трапезы, поинтересоваться:

-- Сережа, ну тебе все понятно стало?

Я лично не умею говорить с полным ртом...

-- Психушка -- оперативное прикрытие. Пациенты мне... тоже понравились. Связи между Пашкой, вами, психушкой и...

Я поморщился

... между мной -- пока не улавливаю. Надеюсь, объясните.

Ремеслук, уписывая мясистый помидор, согласно закивал:

-- Ты, Сереж, про "Белую стрелу" слыхал?

... Как же, "Белая стрела", она же "Бумеранг"! Мифическая организация, якобы созданная сотрудниками разных спецслужб для борьбы с преступностью ее же методами. Слухи о "Белой стреле", "Бумеранге", "Феликсе" периодически циркулировали в бандитских... журналистских... и даже правоохранительных кругах.

На самом деле "Белая стрела" -- полный бред. Бандитам надо на кого-то списывать "таинственные" смерти своих коллег -- вот и списывают на ментов с бывшими кагэбэшниками, якобы организовавшими "батальоны смерти". Журналисты всегда падки до "клубнички". Что касается правоохраны, то здесь тоже пестовали легенды о "Стреле" по вполне понятным причинам. Оперативники, средний офицерский состав, раздосадованные законодательным беспределом... безнаказанностью бандитов... втайне надеялись, что возникнет еще в их среде умный, неуловимый вожак, который...

В общем, "Белая стрела" столь же реальна, сколь и пресловутый агент 007 с лицензией на убийство... Это Ремеслук, что ли, "Белая стрела"? Он же полковник и владелец борделя...

Юлий Леонидович заметил мои сомнения и замахал соленым огурчиком, подцепленным на вилку, едва не задевая лица Баратынского:

-- Сергей, ну -- не "Белая стрела", ну -- нет названия. Разве в этом дело? Но все остальное -- конкретно.

Смотри по фактам: мой бордель такое же прикрытие, как у Викторовича...

Он зыркнул глазом на Баратынского

-- ... психушка. Мальчиков у меня тоже шестнадцать человек... плюс Мадина. Поверь, все, что ты видел у него в богадельне, есть и у меня. За исключением танка и скорой вертолетной помощи. Еще вопрос, у кого парни лучше. Оцени прикрытия, как профессионал. Бордель... под эгидой МВД. В чьем ведении спецбольницы находились, знаешь?

... кажется, в ведении Комитета...

-- Ну вот видишь, как хорошо. Баратынский, между прочим, тоже целый полковник... медслужбы. Ему, конечно, легче организоваться было: вовремя вышел указ, по которому всех неопасных, по мнению государства, психов на улицы выпустили. Все равно... лекарств нет... надо гуманизировать общество... Умалишенных-то выпустили -- теперь ты их часто по телевизору видишь -- а площади и само учреждение остались. Ну, и Викторыч кое-кого приютил. По документам у него -- все очень страшные психи, кого угодно завалят, и им ничего не будет. Белобилетники. А у меня -- охранники сервис-службы с официально зарегистрированными правами на оружие.

А Паша твой... у него прикрытие -- продюсерский центр, сам понимаешь. Вот в некоторый момент мы и решили объединить усилия...

-- Как бы полковник МВД... как бы полковник медслужбы...

Тут Ремеслук слегка подавился огурцом

-- Кх-кх... бывший "Символ" в лице Паши... и тебя решили подключить... Пашка сказал, такой спец пропадает! Теперь о задачах...

-- Погодите, -- перебил я разговорившегося полковника, -- Допустим, все так и есть. Бардак, психушка, продюсерский центр -- прикрытия. Спецы у вас классные -- верю. Допустим также, что задачи перед вами -- самые благородные. Объясните одно: зачем передо мной ваньку валять? Почему не изложить все ясно и доступно с самого начала, я не дурак, вроде бы...

-- Нет, а как ты себе представляешь это: с самого начала? -- Ремеслук вновь переключился на картошку, -- Я, допустим, звоню тебе в Питер: "Здравствуйте, Сергей Иванович, я Юлий Леонидович, хозяин борделя. Ваш телефон дал мне ваш старый друг. Дело такое, Сергей Иванович, что бомжи решили оккупировать Россию. Так вот мы еще с одним братом-акробатом, директором сумасшедшего дома, хотим им несколько помешать..." Хороший текст, правда? Или изложить тебе то же самое сразу по приезде?..

. .. Да-а, сколько живу в этой стране, никак не могу привыкнуть к самолетам, врезающимся в пароход и погребенными под останками поезда...

-- Бомжи-то причем здесь?

Ремеслук прекратил жевать:

-- Бомжи, Сережа, только откормленные и приведенные в норму, -- бывшие управленцы. Такое же прикрытие, как бордель и психушка. Только не наше прикрытие. Смотри, чеченцы получают право от Москвы выбивать региональные долги. Ну, сами они, допустим, впрямую в органы власти не сунутся. Зачем? Если все можно сделать руками русских? Вот и отправляются 69 бомжей в 69 регионов России с чартерными рейсами.

Документы у них настоящие -- все числятся официальными Уполномоченными Президента по регионам. Требования их законны -- регионы и вправду должны центру немереные деньги. Силовое прикрытие у бомжей -- самое внушительное: чеченцы. Правда, играть мускулами им практически не приходится...

Ремеслук утер рот салфеткой:

-- После того, как бомжи вытрясут из России последнее, всех их ликвидируют. И никто не хватится. Центр выдавал чеченцам верительные грамоты на предъявителя. Те сами вписывали в них... имена-фамилии-отчества бомжей. Все шито-крыто. Прикинь, как все хитро отчубайсили?

Ремеслук взглянул на часы и подытожил:

-- Кстати, сейчас их операция близка к завершению. Думаю, сейчас "официальных Уполномоченных Президента" уже режут по всей России...

-- Круто, если это все так...

-- Да это не круто, -- вмешался в разговор Баратынский, -- Это вполовину круто. Дальше -- веселее. Думаешь, регионы не расплатились бы сами, будь у них деньги? Ты же знаешь, сейчас вся Россия оказалась с голой жопой. Но регионы все равно платят, взяв кредиты под залог земли. Ее сейчас продавать можно стало. А кредитор у всех регионов один и тот же -- некое агентство "Новое будущее". За ним стоят объединенные капиталы -- турецкие, чеченские, арабские, афганские.

Вот это уже круто -- Россия попадает в огромную долговую яму "Нового будущего". Если через шесть месяцев регионы не возвратят кредиты с гигантскими процентами... российская земля перейдет в собственность агентства. Каждый моджахед получит в свое владение российский край, город, область... согласно размеру паевого взноса.

... Услышав все эти... новости... я обозлился. Пусть мне будет потом стыдно, но обозлился я вовсе не на хитрых моджахедов, умеющих при помощи бомжей и законов опустить целую страну.

Знаете, я обычный среднестатистический гражданин и мне далеко до сорока... У меня, честно говоря, полно своих проблем. У меня, честно говоря, есть свои маленькие надежды, не такие уж экзотичные. В последнее время в Питере мне очень хотелось наведаться в недавно открытый латиноамериканский кабак... послушать легкую музыку типа Bellini или Carillio... поболтать ни о чем -- вот именно: ни о чем! -- с веселыми гаучо.

У меня после Афгана даже отдыха нормального не было:.."крыши"... разводы... октябрь девяносто третьего в Москве... потом кому-то очень хотелось "Отменить Христа", я рассказывал,.. "чехи"... американские шпионы. Итог -- гибель сына. Кирилла. Теперь захват России, ни больше и ни меньше. Все время -- в эпицентре ядерного взрыва. По такой жизни я вообще не понимаю, как без меня еще в "черный вторник" обошлись.

Кое-что из своих соображений я и довел до Ремеслука с Баратынским:

-- Знаете... а я восхищаюсь кунаками, если они могли разработать такой план. Да, да. Чего не могу про вас сказать. Удивляюсь, как Паша Платонов в это ввязался. В бытность "Символа" все серьезней было.

Понимаете, если мы проводили операцию, то проводили ее с уверенностью в успехе: аналитическая поддержка, боевое обеспечение, прикрытие -- все было на высоком уровне. А сейчас... вы извините... давайте подведем черту. Два полковника... две группы по шестнадцать человек... прекрасная девушка Мадина... сбрендивший Паша и я... полный идиот, потративший на вас столько времени...

Вы что, такими силами хотите перекрыть 69 регионов России? Или объявить войну Ичкерии? Вообще, мое последнее ощущение от родины -- тотальный дилетантизм. Каждый лезет в то, в чем не смыслит. Глобальные проблемы решаются под картошечку с помидорчиком. Зика ваш, понт перед иностранцами, экскурсии -- достойное приложение ко всеобщему балагану.

Я заметил, что Юлий Леонидович побледнел. Ну извини, родное сердце, ты полковник... в прошлом, я... капитан... в прошлом. Но и прежде -- большой вопрос, стал ли бы я заниматься с тобой чинопочитанием. Хотел мое мнение -получи фашист гранату.

Ремеслук решительно отправил в рот очередной помидор. Я прочитал в его взгляде: "Да, вот так и решаются дела под картошечку с помидорчиками!" Пожевав, он выдавил из себя:

-- Ты в одном прав, Неволин... насчет себя, полного идиота. Раз уж здесь, так изволь дослушать.

Он промокнул губы салфеткой и кивнул Баратынскому:

-- Юрий Викторович, договори... мне что-то расхотелось.

Баратынский скорчил разочарованную гримасу:

-- Сергей, никто не собирается перекрывать, по твоему определению, регионы России. И Ичкерии мы войну не собираемся объявлять. Под Москвой у чеченцев база, куда в течение недели они перевезут деньги, изъятые из регионов. В наших силах зачистить эту базу... когда весь банк будет на кону.

-- Скажите, а откуда у вас такая детальная информация: где, что, когда, сколько?

Баратынский пожал плечами:

-- Это что, самый важный вопрос? Юлий Леонидович помнишь, каким отделом заведует? Спецтехники. Плюс Паша. Плюс связи в регионах на уровне начальников отделов в любой правоохранной службе. Зря ты так, одним словом...

-- А я вам зачем в этой связке? Команды, как понимаю, у вас подготовленные... И откуда уверенность, что я в это полезу?

-- А на хер ты нам не нужен...

Достал я, видно, Ремеслука Зикой... раз он опять материться начал. Ладно, я пропустил мимо ушей...

-- Шамиль... -- в упор посмотрел на меня Баратынский, -- если даже не говорить высоких слов о том, что ты можешь помочь России, то -- Шамиль. Он руководит всей операцией. Называется она, кстати, "Гнев пророка".

... Шамиль... Это он в десятку угодил. Человек, заказавший захват и убийство Кирилла. Тогда руки у меня до него не дотянулись, только до конкретных исполнителей.

-- Ты можешь помочь нам хотя бы с Шамилем, остальное -- наши проблемы, -- повторил Юрий Викторович.

-- Эге, два ума хорошо, а два с половиной -- лучше, -- неожиданно согласился с Баратынским Ремеслук.

По тону его было ясно, что он все-таки затаил обиду на мои рассуждения.

ГЛАВА 10

... Прямой репортаж из Баббельсбергского замка. Сегодня здесь собралась вся верхушка Третьего Рейха, чтобы торжественно отметить день рождения доктора Йозефа Геббельса. Поздравить именинника прибыл сам Адольф Гитлер. Фюрер подарил юбиляру именной парабеллум и крынку сметаны, которую собственноручно сбил для своего любимого соратника.

Я сижу в окопе, мы отбили третью за сутки атаку фрицев. У нас не осталось гранат и почти нет патронов для старых винтовок Мосина. Нет и связи с командным пунктом. Зато исправно вещает телевизор, стоящий в блиндаже рядом с разбитой радиостанцией.

-- А теперь: специальное интервью доктора Геббельса, которое он любезно согласился дать программе новостей телевидения Московии, -- сияет с экрана корреспондентка Ирина Вовсюк.

На Вовсюк -- небрежно накинутый мундир оберст-лейтенанта нацистских люфтваффе. Камера дает наплыв на Геббельса. Доктор улыбается и нюхает крынку со сметаной:

-- Сопротивление русских собак будет сломлено в ближайшие двое суток!

Я размахиваюсь и... бью в лицо, скалящееся на нас из телевизора.

... Афганистан. Панджшерское ущелье. Я охраняю своего мушавера, а два бэтээра и семь спецназовцев -- корреспондента Центрального телевидения Михаила Кокунева с его съемочной группой.

В пятнадцати минутах от нас идет бой. Кокунев в каске, бронике и с автоматом в левой руке красуется на фоне скал. Правой рукой с зажатым в ней микрофоном он дергает куда-то в сторону взрывов. Хрипатый спецкор страдает одышкой:

-- Сейчас... вы слышите... как правительственные... войска... ДРА... совместно с подразделениями ХАД... ликвидируют очередное... гнездо... бандитов.

Я-то знаю, как все происходит на самом деле. Какие там войска, какой ХАД! Для того, чтобы московский гость мог снять свой смелый репортаж, наши ребята удерживают абсолютно ненужную в стратегическом отношении точку. Так распорядилось родное командование.

-- Сейчас... вы слышите... как душманов... то есть, врагов, в переводе с афганского... выбивают из... последнего занятого ими... укрепрайона.

Да, да, именно сейчас пакистанские наемники -- "черные береты" -добивают группу наших смертников, погибающих ради кокуневского гонорара. А, вот и режиссер заторопился, круги в воздухе чертит: сворачивайся, дескать, Миша, сворачивайся!

-- Игорь Германович, подождите-ка, -- отстраняю советника.

Дружелюбно улыбаясь, подхожу к Кокуневу, и без размаха заезжаю ему в зубы прямо перед телекамерой.

... Двое чеченских боевиков крепко держат моего сына. Кирилла. Прыжок -- перекат -- прыжок. В кадык кулаком первому, раскрытой пятерней в глаза -второму. Все. Кирилл со мной. Но что-то большое и неосязаемое отбрасывает меня от сына. Неосязаемое принимает очертания огромной человеческой туши. Я различаю черты лица... туши. Холодные блекло-зеленые глаза, длинный правильный нос, небольшие "французские" усики.

Я никогда не видел Шамиля, "заказчика" сына, но твердо знаю, это -Шамиль. Чеченец, ухмыляясь, принимает боевую стойку. Каким-то чутьем улавливаю: он лучший боец, чем я. Размахиваюсь и...

... Хрр-ряссь! Прикроватный столик разваливается на части. Дико болит рука. Чч-черт! Это я по столику три раза колотил во сне. О, Господи! Приснится же такое... Токающая рука способствует пробуждению.

Да, конечно, я лежу на кровати в одной из комнат борделя имени Ремеслука. Что за сны?.. Кокунев -- реальность, возвращение воспоминаний... Кирилл... Сын... А причем здесь Гитлер с Геббельсом?

С утра голова работает четко, анализирует все, даже вопреки моему желанию. Ну ясно. Вчера после разговоров с Ремеслуком и Баратынским мы смотрели телевизор: показывали, как захватчики роддома в Буденновске, названные правозащитником Кобелевым "робингудами", трогательно обмениваются подарками. Да-а... ассоциации. Хотя... Гитлер с Геббельсом -- это чересчур. Что-то я восприимчивым стал слишком.

Разминаю больную руку и потягиваюсь: проклятый Ремеслук! Вчера под самую ночь загрузил своими бомжами и психушками и, вместо того, чтобы еще раз... представить нас с Мадиной друг другу... мстительно препроводил в эту комнатенку. Ну, и черт с ним, обойдусь. Поступи он по-другому, его же, кстати, столик целее был бы.

На этих моих мыслях в комнату заходит Мадина, одетая в строгий деловой костюм. В глазах ее -- полное отсутствие интереса. Что к полуобнаженному мужчине в кровати с идиотской резной спинкой, дующему на руку, что к развалившемуся столику на полу:

-- Сергей, спускайтесь, пожалуйста. Юлий Леонидович ждет.

Нет, это не мы вчера друг друга любили... почти. И раз так -- показываю взглядом -- выйдите, девушка, дайте человеку натянуть на себя брюки.

Спускаюсь в каморку Ремеслука. Тот -- за компьютером.

... Обналичивает Зике бабки...

Рядом с компьютером жутко рычит телетайп, изрыгая бесконечную ленту.

-- А-а, Сережа, -- приветствует меня, как ни в чем ни бывало, Юлий Леонидович, -- Ну здоров, друг -- сундук.

Кажется, он уже простил мое вчерашнее выступление.

-- Вот, читай, -- Ремеслук отрывает ленту и протягивает мне, -Началось, как и говорил.

Лента -- оперативная сводка МВД за истекшие полтора суток. Если верить оперативке, то у милиции за это время не было других хлопот, как только откапывать и вылавливать из водоемов по всей стране убиенных бомжей. Причем, бомжи попадались в руки милиции какие-то странные: упитанные и хорошо одетые -- числом таких набралось восемьдесят три.

-- Я тут к телетайпу систему распознавания подключил, -- поясняет Ремеслук, -- чтобы распечатка шла по двум ключевым словам: "БОМЖиЗ" и "несоответствие". Ну, она, конечно, не только наших клиентов вычислила. Мало ли чего в стране ни происходит. Но среди восьмидесяти трех -- шестьдесят девять наших. Вот... по одному на каждый регион.

Я искренне восхитился тому, что в России, где уроненный бутерброд падает даже не "Рамой" вниз, а на потолок, кое-что еще функционирует. Нет, правда. Всегда относился к спецтехнике с уважением. Подумать только: если мы такие умные, то почему не богатые и... не всегда счастливые?

Ремеслук словно уловил мои мысли:

-- Ну... а ты думал, я только зикиным домиком занимаюсь?!

-- Как, кстати, он?

Юлий Леонидович посмотрел на меня через очки в ожидании подвоха и, не уловив его, отмахнулся:

-- Да-а-а... что ему сделается! Бегает!

-- Сережа, я тебя, собственно, не ради Зики позвал. Я ж работал всю ночь, сопоставлял свою информацию и пашкину... и, смотри, что получается -фуры с чеченскими деньгами уже идут на Москву. Через тройку суток... плюс сутки на разгрузку... закрома будут полны. Есть, предположительно, два места, где они разместят свое золото. Взгляни-ка...

На стол передо мной легли два детально вычерченных плана. Схема пионерского лагеря "Заветы Ильича" и инженерный план санатория работников ВЦСПС "Молодые Дубки".

-- Эти "Заветы" вместе с "Дубками" они еще два года назад взяли в аренду на подставных лиц, потом приватизировали. Ты насчет схем не обольщайся, -- с тех пор чеченцы многое там переделали. И у меня при всех возможностях, -- тут Ремеслук развел руками, -- других схем нет. "Заветы", и "Дубки" по московским меркам просто рядом -- в сорока минутах езды, в...

Юлий Леонидович назвал знаменитое подмосковное место, где любил отдыхать Александр Иванович Герцен в то благодатное время, когда не было еще ни пионеров, ни профсоюзных "дубков", ни чеченских головорезов. К слову, Герцену стоило бы сказать отдельное спасибо... и за юных коммунистов, и за душманов. Что за прихоть у всякой бездари: всех будить! Будильники проклятые...

-- Ты не отвлекайся особенно-то, -- вернул меня в реальность Ремеслук, -- тут, пока ты отдыхал, мы уже с Юрием Викторовичем посоветовались. План такой... поскольку мы не знаем, где именно будут складироваться деньги, но с большой долей вероятности знаем, когда... Поступаем так: мои бордельные орлы берут "Дубки", а ты с психами Баратынского отправляешься к "Заветам Ильича". "Заветы" все-таки разветвленнее, там скорее и танк, и вертушка понадобятся. Согласен?

-- Я-то согласен. Сроки акции вы установите?

-- Я установлю. Мыслю так -- деньков через пять. Но еще по своим каналам тыщу раз все уточню, Паша -- по своим. Так что, сбоя не будет. Стопроцентно.

Меня покоробило. Не люблю по жизни трех слов: всегда, никогда и стопроцентно.

-- Хорошо, а... как же Шамиль? Мой интерес?

Леонидыч чему-то необычайно обрадовался:

-- Да отдам я тебе твоего Шамиля, е... ть его некому. Вот он же тут, под боком. У него штаб-квартира в переулке Второго Интернационала. Офис фирмы "Темп-А", вот там он и обосновался. Под именем гендиректора Исаака Слуца, кажется.

Только давай так: сначала основную операцию проведем, а потом я тебе с Шамилем помогу. Сразу же. В тот же день. Идет?

-- Пусть так. А чем мне почти неделю заниматься?

-- Ну-у-у, Сергей Иванович, -- Ремеслук протер платком бессонные, покрасневшие глаза, -- в столице -- и заняться нечем! Отдыхай, купи путеводитель... У нас есть, что посмотреть... в отличие от вашего хваленого Питера.

-- Хотя бы вот... -- Юлий Леонидович схватил со стола газету и спустил очки на кончик носа... -- Я здесь давесь прочитал, что в помещении одной старой бани открылся престижный собачий стадион. "Гранд-дог" называется. Там теперь гладиаторские собачьи бои проводят. Все хотел как-нибудь с Зикой сходить. Нет, нет, что ты, не чтобы его выставить...

Ремеслук возмущенно закашлял, как будто я хоть словом высказал подобное предположение.

-- Просто, чтобы он взглянул. Ему, наверное, любопытно было бы.

-- Или... -- полковник заломил страницу газеты... -- Вот еще, читай! Денег надо тебе?

-- Есть пока что...

-- Тогда, может, на барахолку сходишь новую? Чего-нибудь прикупишь. Вот... они и рекламу дают: "Наши товары лучше, чем ваши! Чем? Чем ваши..."

Я хмыкнул.

-- Ты зря ехидничаешь, -- снова возмутился Ремеслук, хоть я опять же не произнес и полуслова, -- у них цены наверняка ниже краденных. И тоже рядом -- в здании бывшего Классического театра. Или вот, может, тачку себе в Питер хочешь увезти... Тут пишут... Автосалон: " Лучшие машины -- только у нас! У вас таких никогда не будет..."

Я почувствовал, что Ремеслука понесло. По себе знаю: такое бывает, когда слишком перегрузишь мозги. Все-таки я подумал, что нужно ему и о себе напомнить:

-- Да, если честно, я лучше бы это время с Ма.. . диной провел...

Сказал это нехотя, лениво... а потом рубанул резко и громко:

-- Вы зачем нас познакомили?!

Ремеслук оторвался от газеты... засмеялся... и изобразил армянина, торгующего бананами:

-- Ва, дарагой, -- падарак тэбе, падарак! Такой дэвушк! У нас за такых сразу мэшок урюку дают!

И быстро соскочил с акцента. Даже погрустнел взглядом:

-- Серьезно, подарок, Сереж. Только иного свойства, чем ты предполагаешь. Деловой подарок. Тебе, случаем, никто ядерных фугасов не дарил, а?

ГЛАВА 11

В тот день, когда правоохранительными службами России была зафиксирована странная, небывалая дотоле охота на бомжей, произошло и одно рядовое событие, не привлекшее чьего-либо внимания.

В аэропорту "Шереметьево-2" приземлился рейсовый "Боинг" авиакомпании "JAL", и симпатичная, механически улыбающаяся стюардесса-кукла проводила пассажиров к трапу. Люк самолета открылся, Москва встретила гостей ярким, по-летнему жарким солнцем.

В толпе пассажиров, увешанных фотоаппаратами и сувенирными сумками "Джапан эрлайнс", ничем не выделялись два молодых человека в одинаковых солнцезащитных очках и их престарелый спутник, облаченный в черные брюки, белую накрахмаленную рубашку с короткими рукавами, в мягкие полуботинки-мокасины.

Терпеливо отстояв очередь у таможни, трое по очереди протянули свои паспорта молодому лейтенанту. Тот мельком взглянул на имена путешественников

. .. господин Отомо Сайдзи, а также сопровождающие его в деловой поездке Касуми Дандзе и Сугитани Дзэндзюбо...

Лейтенант, не досматривая багажа, раскрыл перед японцами ворота столицы, коротко бросив: "Пожалуйста!"

Путешественники не сразу покинули здание аэропорта. Старейшина, Сайдзи-сан, кивнул Касуми и тот достал из спортивной сумки толстенный справочник. Весьма приблизительный перевод его названия на русский звучал так: "Пособие для доброго гражданина Страны Восходящего Солнца, волею судеб оказавшегося в столице криминального мира". Сайдзи пролистал несколько глав

... "Как есть местную пищу и при этом остаться в живых"... "Как выжить в метро"... "Как общаться с полицией, чтобы не оказаться застреленным"...

и достал из кармана рубашки ручку -- "пилот". Минуты три он шевелил губами и подчеркивал в пособии нужные фразы на чужом языке. Очевидной бедой приезжих было то, что ни один из них ни слова не понимал по-русски.

У здания аэропорта Сугитани и Касуми быстро отловили такси и помогли забраться в него своему спутнику. Молодой шофер в пропотевшем спортивном костюме, узнав в пассажирах щедрых на чаевые японцев, моментально использовал весь свой запас иностранных слов:

-- Вилкам ту Раша. Джапан вери гуд. Ду ю нид рашн мани? Ват ю нид ин Моску?

Отомо Сайдзи раскрыл книгу и по слогам произнес:

-- Вии-зисе нас спокойный холосый госиниса!

Шофер шмыгнул носом:

-- Запросто. О-кей. Гостиница "Космос" пойдет?

Видя, что пассажиры его не понимают, он постарался объяснить сказанное, размахивая руками и безбожно коверкая язык на японский лад:

-- "Космоса", "Космоса". Хотэль, холосая госиница!

Сайдзи снова открыл книгу, нашел раздел "Отели" и пробежал глазами описание местных гостиниц.

... Находится в сфере влияния русской якудзы... стала общежитием афганских беженцев... пожароопасна... рухнула... закрыта на профилактику из-за инсектицидной обработки ... убит пятый владелец...

Пожал, соглашаясь, плечами: "Космос" так "Космос" -- ничем не лучше, но, по крайней мере, и не хуже других.

Таксист взял с места так, что пассажиров тотчас отбросило в жесткие кресла "Волги". По пути он не переставая болтал, ничуть не волнуясь, что попутчики его не понимают:

-- Да-а, японцы -- они деловые. Вот так сразу и в гостиницу. Вот, допустим, попался бы сейчас американец...

-- Амеликанса, амеликанса, -- пояснил он сидящему на переднем сиденье Сугитани, деликатно слушавшему его треп.

Японец заулыбался и покачал головой.

-- Да, так, значит, говорю -- американец. Того сразу на Красную площадь вези. И что, думаешь, ему на Кремль хочется взглянуть?.. На Ильича, пока его из мавзолея не турнули? Нее-ет! -- водитель погрозил кому-то пальцем, -- ему девочек, которые на Красной стоят, подавай. Хоть с утра, хоть с вечера... Такие они, значица, америкосы.

Сугитани продолжал вежливо улыбаться и кивать.

-- Э-эх, да что же ты улыбаешься, а ничего не понимаешь?! -- обиделся вдруг шофер, -- вот гляди: девочки, объясняю тебе -- дееэвочки!

Он оторвал руки от руля и нарисовал "восьмерку". Отомо Сайдзи, три раза услышавший слово "девочки" и решивший, что дальнейшее молчание становится бестактным, сноровисто порылся в пособии.

... "Дь -- э -- ви -- оч -- кьи-- так по-русски именуются дети женского пола"...

Затем раскрыл главу под названием "Комплименты вашим радушным русским хозяевам" и с трудом прочитал фразу, анонсированную как "похвалу маленьким русским":

-- Уу васа осень холо-сые диети!

-- Да-да, и не говори, и дети там есть, и дети, -- обрадовался водила тому, что хоть кто-то его понимает, -- вот такие...

Он показал ноготь на мизинце:

-- Совсем маленькие, только что от мамкиной титьки оторвались.

Японцы, ничего не понимая, но уловив радость русского, еще сильнее закивали головами.

-- Слушайте, а, может, вы педофилы... или вообще гомики?

Теперь хозяин "Волги" выглядел расстроенным. Отомо Сайдзи увидел в зеркале заднего вида, что брови у водителя сошлись на переносице, а губы скривились.

Японцам показались невероятными и столь быстрая смена настроения русского, и его гримасы. Они продолжали кивать, но сочли нужным придать лицам деловое и даже суровое выражение.

-- А-а-а, -- снова отмахнулся шофер, -- Ну что вы головами-то машете, как козлы? Все вам по три раза разжевывать приходится.

-- Слушайте, -- от желания объяснится с гостями столицы он даже прищурил глаза, -- Го-ми-ки. Пидеры. Пиии-идары!

Сайдзи, угадавший непонятное слово, прочертил пальцем по "словарю русских слов, составленному в алфавитном порядке". Открыв его на букву "П", он прочитал:

"Пидеры -- ругательное обозначение лиц, испытывающих противоестественное сексуальное влечение к представителям своего пола. Если, обратившись к вам, собеседник называет вас пидером -- он хочет оскорбить ваше достоинство. Если вы не испытываете уверенности в собственных силах, стоит, дружелюбно улыбаясь, как можно быстрее покинуть доброго собеседника, оставаясь при этом лицом к нему. Если вы уверены в собственных силах, то стоит сказать..."

Ни один мускул не дрогнул на лице Отомо Сайдзи и оставшуюся часть наставления он прочел вслух:

-- Тии сам пиидела, пииетух вонюсий!

Старец, увидев, что очередная фраза застряла у шофера в горле, спокойно дочитал про себя совет:

"После этих слов следует сильно ударить хулигана в пах и обратиться к ближайшему представителю власти".

Сайдзи захлопнул "Пособие для доброго гражданина", не сочтя нужным продолжать конфликт.

-- Пиидела, пиидела! -- улыбаясь подхватили Касуми и Сугитани, услышав, как старший уверенно разговаривает с русским, и абсолютно справедливо сочтя, что мудрый Учитель дурного слова не скажет.

Шофер замолчал, с полминуты сосредоточивался на дороге, а потом вдруг опять рассмеялся:

-- Отличные вы все-таки ребята, япона-мать! Таких мне в пути еще не попадалось!

Молодые японцы обрадовались, что с помощью Учителя им удалось так быстро и просто установить дружеские отношения со взмыленным представителем варварского государства. А Отомо Сайдзи крепко задумался: он не понимал, чему смеется русский, потерявший, по всем канонам, лицо после ответного оскорбления?

Уйдя в себя, Сайдзи, как это нередко бывало, набрел и на мысли, не имеющие, казалось бы, отношения к происходящему. Старый японец сосредоточился, сцепил ладони, крепко прижал указательные пальцы друг к другу и поднял их вверх.

-- Вота, позиалюста, пириехали.

Машина затормозила у высотного здания и шофер кивнул наружу:

-- Васа виходитя, платитя...

Шофер подумал, что подражает все-таки не акценту японца, а акценту чукчи, и добавил вполне буднично:

-- Ну, добро пожаловать... отсюда. А я обратно -- за новыми клиентами...

-- Госиниса "Аэлостал"...

-- Чего-чего?

Водитель удивленно повернулся к старику на заднем сидении.

-- Госиниса "А-эло-стал"!

Теперь и молодые японцы подняли брови домиком, молчаливо вопрошая своего Учителя. Слово "гостиница" они уже понимали и недоумевали, почему Сайдзи-сан решил в последний момент сменить один отель на другой.

-- Го-си-ни-са "Аэлостал"!

-- А, Бог с вами, -- согласился таксист, -- мне же и выгоднее... клиента не надо ловить.

... Расплатившись с водителем, японцы вошли в вестибюль гостиницы и направились к портье. Сайдзи-сан не счел нужным отчитываться в перемене настроения перед своими сопровождающими.

Замученная летней жарой девушка -- ресэпшн выложила перед японцами ключи:

-- Пожалуйста, пятьсот третий номер.

Отомо Сайдзи снова свел указательные пальцы:

-- Сисисот... тирисать... тиретий.

Девушка щелкнула по клавиатуре компьютера:

-- К сожалению, занят. Пожалуйста, пять-сот тре-тий.

Японец уловил смысл сказанного по мимике портье.

-- Сисисот... тирисать... тиретий.

-- К сожалению, занят. Пожалуйста, пять-сот тре-тий.

-- Впрочем, если повезет, можете поменяться с хозяином шестьсот тридцать третьего. Номера равноценны, -- продублировала девушка по-английски и отметив, что японцы все равно не понимают, перешла на язык жестов. Достала еще одну пару ключей и несколько раз поменяла их местами.

Японцы поклонились:

-- Домо аригато. Сипасибо.

Их старший забрал ключи от пятьсот третьего номера.

-- Нам нужно попасть в шестьсот тридцать третий номер. ОН был там. Надо постараться поменяться номерами, -- объяснил старец Касуми и Сугитани, пока они поднимались на лифте.

В холле на пятом этаже японцы уселись в кожаные кресла, Сайдзи снова достал свой талмуд, готовясь к переговорам с владельцем заветного номера.

... Будьте любезны оказать мне услугу... я приношу извинения за причиняемые мной неудобства... я готов компенсировать ваши затраты... надеюсь на сотрудничество... поменяемся номерами...

... В шестьсот тридцать третьем номере гостиницы "Аэростар" в это время вовсю оттягивался член долгопрудненской группировки Костя Зарайский. 100-ваттные колонки его "бумбокса" изрыгали довольно-таки старую и запиленную "Девочку -- По имени -- Хочу", и только совершенная система звукоизоляции не позволяла соседям присоединиться к Костиной фиесте. На полу валялись две пустые бутылки водки и вскоре к ним должна была присоединиться третья.

Ее-то и допивал Зарайский в тот момент, когда Отомо Сайдзи изучал в холле основы русского этикета. Видеть долгопрудненцу никого не хотелось, а повод напиться в одиночку у Зарайского, по правде говоря, был: у него тяжело болел сын. Сегодня с утра врачи назвали Косте сумму, необходимую для операции ребенка. Таких денег не водилось даже у процветающего Зарайского, и вот теперь он раздумывал, где найти деньги, одновременно глушил тоску водкой и разудалыми песнями...

Тоска была такая, что хотелось кого-нибудь пристрелить...

В дверь осторожно постучали. Зарайский поправил наплечную кобуру с неразлучным "орлом пустыни" и пошел открывать.

На пороге стояли трое японцев. Молодые коротко поклонились долгопрудненцу, покосившись на болтающееся у него подмышкой оружие. Старик в парадной белой рубашке ткнул в Костю пальцем:

-- Сисисот трисать третий.

Потом в себя:

-- Писисот тиретий. Меняться. Я опласю васи не... удоства...

Зарайский, возвышавшийся над пришельцами головы на две, сморщил нос, будто собираясь чихнуть:

-- Ни хре-на себе?! Меняться! Да мне и здесь нормально!

Сайдзи не слушал слов, он улавливал тон, мимику. Старец поклонился и, глядя в глаза бандиту, произнес:

-- Позиалуйса. Минеася. Я осень проси вас.

И поклонился. Касуми и Сугитани поклонились чуть ниже, чем их Учитель. Долгопрудненец слишком был занят своими мыслями, чтобы уловить, как внутренне подобрались японцы, готовясь защитить учителя от здоровенного пьяного громилы с пистолетом. В лице Зарайского вдруг что-то переменилось... японцы приняли ухмылку русского за гримасу агрессии и...

Бандит отошел от двери вглубь номера. Дернул головой. Буркнул:

-- Ладно, черт с вами, поменяемся! Раз нужно вам. Вещи дайте собрать...

Повернулся к японцам спиной. Оглянулся, махнул рукой:

-- Эй, джапы... Заходите...

... Старший разрешил зайти, и трое оказались в Костином номере...

-- Хоть водки выпьем со знакомством.

-- Водки, говорю, е... нем! -- Зарайский запрокинул голову и сделал глотательное движение.

Японцы переглянулись... Сайдзи прикрыл глаза... Все опять поклонились Косте.

-- Наидеюсь на со... сру... тынисетво! -- с трудом выговорил старший.

Зарайский, несмотря на ужасное настроение, подавился смехом:

-- Ну. Конкретно. Сосру. Дничество. Как у вашего Рю с нашим Борей. Садитесь, давайте по стопке, чтобы чисто жизнь к нам добрее стала.

Одной стопкой дело не ограничилось. Молодые хотели было запротестовать, но Учитель приказал взглядом: пейте! Добив бутылку, Костя со вздохом поднялся, засобирал вещи:

-- Ладно. Давайте ключи. Пойду я...

Касуми и Сугитани остались за столом, а Сайдзи проводил Зарайского до дверей. В дверях поклонился долгопрудненцу еще раз:

-- Сипасибо. Домо аригато. Приятно. Изивините нас!

-- Да ладно, братан, пустое, -- Костя протянул руку японцу, -- Ну, бывай.

Отомо пересилил свои традиционные привычки и обменялся с русским рукопожатием. Вернулся в номер. Пока Сайдзи-сан прощался с незнакомцем, Сугитани успел прибрать и проветрить комнату.

-- Учитель, почему вы были так добры с этим человеком? Он явный якудза.

Две пары глаз вопрошающе смотрели на Отомо Сайдзи. Старец провел рукой по лбу:

-- Этот русский -- хороший человек. Просто с ним никто давно не разговаривал по-доброму. Может быть, с самого детства. У вас достаточно мастерства, чтобы почувствовать это. Да, он хороший человек, но жизнь его -сущий ад, потому что у него плохая карма. Все его предки чем-то очень провинились перед русскими богами, и теперь ему предстоит расплачиваться за их грехи.

-- А теперь дайте мне сосредоточиться. Мы должны были прийти сюда, чтобы понять, что здесь происходило.

Отомо Сайдзи сел на пол и сложил пальцы рук в причудливой мудре. Так же поступили и его спутники. Через минуту комната гостиницы перестала существовать для них, время замедлило бег и они растворились в Пустоте.

-- Что ты видишь, Касуми?

-- Тот, кого мы ищем, сэнсей, был здесь... очень давно. Может быть, больше двух лет назад.

-- Что он делал, Касуми?

-- Фантомная работа. Он исполнял свой долг воина, сэнсей. Так, как он понимал его. Это была трудная битва. И потому он почти бессилен сейчас.

-- Что с ним в данный момент, Сугитани?

-- Он... в этом городе, сэнсей. И ему нужна наша помощь... У него почти нет ва -- внутренней энергии.

... Хэй!..

Медитация окончилась и трое поднялись с пола. Отомо Сайдзи склонил голову:

-- Ему не просто нужна помощь. Главе нашего Клана осталось жить не больше пяти дней. Если он погибнет, то это будет его последняя смерть. Десятая.

Японец медленно прикрыл глаза:

-- И, к сожалению, его старые враги сильнее его новых друзей.

ГЛАВА 12

Ядерный фугас... Я успел привыкнуть к манере Ремеслука изъяснятся загадками. Но что он имел ввиду, именуя ядерным фугасом Мадину, взять в толк все равно не мог. Если он подразумевал секс-бомбу, так мне она не нужна. Не люблю я секс-бомбы: что в них хорошего? Взорвалась один раз -- и все.

У полковника, как я понял, есть и еще одна дурная -- для меня -привычка: перескакивать в разговоре с пятого на десятое. Пока доберешься до сути дела, устанешь. Но главное в нашей беседе я уловил.

Во-первых, у меня есть от трех до пяти дней в запасе.

Во-вторых, вольно или невольно, но Ремеслук выложил место пребывания Шамиля. Хх-х, переулок Второго Интернационала, офис фирмы "Темп -- А"!

... Подождать до окончания основной операции...

Я, конечно, не осуждаю полковника. У каждого из нас в этой игре свои ставки. У него -- чтобы я был целым -невредимым... хотя бы к началу силовой акции. У меня -- Шамиль, заказавший сына.

... Потом я тебе с Шамилем помогу...

Нет, хоть убейте, не верю в помощь... потом. Сколько уж раз случалось, что человек, получив свое, мгновенно забывал данные обещания.

Наведаюсь-ка я сегодня в этот переулок Интернационала! Все равно вечер пустым получается. А так -- проведу его в обществе Шамиля, все не одиноко. Хочется верить, что этот вечер станет последним в далеко не безгрешной жизни чеченского авторитета.

Приняв решение, я огляделся в комнате, выделенной мне Ремеслуком. Где здесь телефон? Ага, вот он, на трельяже приютился... Вполне в духе заведения -- имитация под аппарат начала века. Я поднял тяжеленную трубку и накрутил номер.

-- Продюсерский центр, добрый день...

В голосе пашкиной секретарши читалась гордость за свое положение в солидной фирме.

-- Девушка, хотелось бы услышать господина Платонова.

-- В настоящее время...

... обороты-то какие!..

... идет совещание. Генеральный директор занят. Как ему передать, кто звонит?

-- Девушка, пегедайте ему пгямо сейчас, что звонит Лебегзон Моисей Наумович из Всемигного Евгейского Конггесса и что он очень недоумевает, почему господин Платонов уже втогой месяц не платит членские взносы.

Сам понимаю, не очень удачная шутка, но меня задел самодовольный тон барышни. Теперь я с некоторым ехидством представлял, как округлились ее красивые, наверное, глупые глаза...

-- Подождите, секундочку, Моисей... Наумович. Попытаюсь соединить.

В трубке с полминуты пиликала легкомысленная мелодия.

-- Здравствуй, Сережа, рад слышать...

Что же так официально?! Ах да, Платонов при исполнении, на совещании...

-- Привет, Паша, и я рад...

-- Ты что девочку пугаешь? Она же прямо: "Там! Моисей Наумович! Конгресс! Взносы!"

Пашка хмыкнул:

-- Шутников развелось... Тут, представляешь, Сереж, недавно мой начальник службы безопасности по факсу... ты оцени... ПО ФАКСУ!.. получает послание: "Ваши доходы превышают наши расходы. Под кем работаете? Будете платить нам. На завтра забиваем стрелку..." Ну, можно было плюнуть, но очень уж место стрелки называется... характерное.

Смотрим, откуда факс пришел. Выясняем по справке -- из фирмы "Горный барс". Ну начбез... ты же понимаешь... ему по штату подозрительность положена... начинает предполагать: а не чеченская ли это креатура?.. а, может, кавказцы новое гнездышко себе свили?

Копаем дальше. Выясняется -- фирма занимается экологически чистым прополисом. Наведываемся туда -- и действительно, "Горный барс" торгует пчелиным дерьмом! А факс... это их завхоз на собственном дне рождения напился до усрачки... вообразил себя "крышей"... и стал по первым попавшимся номерам грозные послания рассылать! Шшшутники!

Ага, ага, Пашка умеет травить байки не хуже меня. Еще помолчу, он опять что-нибудь выдаст, невзирая на совещание.

-- Паш, ты скажи лучше, зачем меня снова в историю втравил и не предупредил даже? Мог хотя бы в Питер позвонить, намекнуть как-то...

-- Да, дозвонишься тебе...

Голос у Платонова обиженный.

-- ... У тебя всегда автоответчик на страже: "Вы позвонили по телефону... даю тридцать секунд..." И говорит с приветливостью автоматчика, передергивающего затвор акаэса.

-- Паш, твои-то звонки я всегда снимаю.

-- Сереж, ну дело-то святое...

Он что, губы надул?

-- Ты же не первый день в Москве? Значит, сам так счел, правильно? Согласен?

Дипломат. Железная логика. Я смягчаюсь:

-- Лады, Паш. Я просто о чем звоню: давай-ка после наших с Ремеслуком дел...

-- Почему ваших с Ремеслуком?!

-- Да не дуйся, не дуйся, я в курсе... Так вот, давай встретимся, что ли, посидим... Ведь с похорон Рыбакова не виделись.

-- Сереж, а ты говоришь: зачем выдернул? Конечно, посидим, тосты поднимем. Как говорят на Кавказе: давно друг друга не хвалили! Иначе тебя попробуй -- вытащи в первопрестольную.

-- Так значит звоню.

-- Так значит звонишь.

... Отлично! Не то что бы я не доверял Ремеслуку, когда он ссылался на Платонова, но проверить никогда нелишне.

Теперь, пока еще не совсем стемнело, примемся за сборы. В принципе, что мне надо, дабы заявиться на бешбармак к Шамилю? Да ничего особенного: желателен темный спортивный костюм, кроссовки какие-нибудь... Надеюсь, справлюсь и без спецпримочек.

Я раскрыл платяной шкаф, в который так и не удосужился заглянуть накануне. Ого, солидно! Весь он увешен и завален тренировочными костюмами, комбезами, кроссовками, какими-то коробочками и картонными ящиками. На самой верхней полке в гордом одиночестве притулилась новенькая "сфера".

Открыл наугад несколько коробок. Приборы ночного видения, светошумовые гранаты "Заря" и прочие полезные вещи. Со дна одного ящика вытащил одну штуку, которую тотчас решил присвоить. Треугольный клинок в пол-ладони длиной с короткой рукоятью, кожаные ножны на липучке. Так называемый "нож последней надежды", оружие скрытого ношения. Экспроприирую.

Прикинул на глаз гардероб. Одежда моего размера. Видимо, Ремеслук подготовил все это богатство с прицелом, заранее рассчитывая на мое согласие участвовать в операции.

Недолго поводив жалом, я остановился на комбинезоне цвета московских сумерек, с многочисленными карманами.

Поколебался, выбирая между легкими "берцами" корейского производства и найковскими кроссовками.

Облачился в кроссовки, скорее, по привычке. Укрепил на ноге чуть повыше лодыжки "последнюю надежду". Сунул в карман несколько купюр, сигареты с зажигалкой и... вот когда пригодится подарок Баратынского!.. замочный револьвер -- локейд.

Беспрепятственно спустился на первый этаж, миновал холл, перекинулся парой слов с охранником и вышел на улицу.

Вечер был каким-то немосковским. Летние сумерки мягко окутывали деревья, словно платок из козьего пуха. Воздух благоухал ванилью и сдобными булками: наверное, где-то поблизости работала хлебопекарня.

Я довольно быстро поймал лохматого "Москвичонка".

-- Куда?

-- Переулок Второго Интернационала.

-- Где это?

Я пожал плечами.

-- Ладно, падай, поехали. По дороге спросим.

Пожилой шофер не стал заранее уговариваться о цене. Наверно, с пассажирами ему по нынешним временам не очень везло.

Мы кружили по столице минут двадцать, опросили человек шесть, и никто из них не дал вразумительного ответа. Еще одно отличие большой Москвы от маленького Питера: у нас скольких спросите, столькие и ответят. Правда, могут указать при этом совершенно разные направления.

Наконец, мы все-таки выяснили дорогу, набредя на пост ППС. Оказалось недалеко даже по петербургским меркам -- минут десять езды, как сказал водила.

Вскоре я уже разминал затекшие члены метрах в двадцати от симпатичного особнячка, который вычислил как офис фирмы "Темп -- А".

Так... два с половиной этажа, учитывая чердак... массивная стальная дверь на входе... окна зарешечены. Но, кажется, нет ни видеосистем охраны, ни "наружки" на подступах к бастиону, ни замка -- "считывателя" на самой двери.

Что же так жиденько, ребята? А, впрочем, кого бояться чеченским криминалам посреди Москвы? Криминалы уже легализованы. Для правоохранительных органов "Темп-А" -- наверняка солидная фирма, занимающаяся, к примеру, тем же реэкспортом пчелиного дерьма. И, быть может, даже исправно платящая налоги.

Свои же, заплечных дел коллеги из, так сказать, вражеского лагеря сюда не сунутся: кому это надо, когда сферы влияния поделены? А уличные крысята, быкующая московская шантрапа, не стоят того, чтобы разоряться из-за нее на системы, реагирующие на всякие там вибрации и изменения объема охраняемого пространства.

... Размышляя так, я прогуливался возле домика, изображая припозднившегося электрика, крайне озабоченного состоянием здешних линий электропередач...

Здание казалось вымершим. Лишь в нескольких комнатах на втором этаже горел свет, просачиваясь сквозь неплотные жалюзи...

А-а-а, понеслась! Ввяжемся в бой, а там посмотрим. Фактор внезапности на нашей стороне. Устроим маленький шаолиньский коридор с выходом на искомое... тело. Извините, парни, сейчас бабахнет. Танцуем зикр!

Я махнул к двери особняка, вставил узкое дуло локейда в щель замка и несколько раз спустил курок.

Крр-рац, -- тихо сказал хваленый замок - "испанка"... и умер.

Я аккуратно потянул дверь на себя.

Вот же хрень! Дети гор не озаботились сигнализацией, зато оснастили дверь с внутренней стороны массивной щеколдой. Есть, знаете ли, такой хороший древний обычай на Кавказе и в довольно средней Азии, -- запираться на засов.

Я снова потянул дверь и заглянул в образовавшийся зазор: да тут не один засов, а целых два! Судя по ширине, не заводские, а "самовары". Ваше слово, мистер локейд!

Я нажал на второй, короткий курок и дуло револьвера раздвоилось, раскрылось, как клюв у цапли. "Клювом" прихватил язык засова и вдавил кнопку на локейде, расположенную там, где у обычного револьвера находится барабан. "Клюв" завибрировал... засов поехал между его полотнами. Открыто! Ту же операцию повторил со второй с щеколдой. Открыто!

Времени на все ушло секунд пятьдесят... ну, может, минута. И то потому, что у меня не было опыта обращения с подобной игрушкой.

Я открыл дверь ровно настолько, чтобы протиснуться боком, вполз в помещение и...

Чуть не столкнулся со здоровенным громилой в камуфляже. Тот стоял у противоположной стены и тупо смотрел на дверь.

Свет тусклой лампочки отражался в глазах явно обкуренного "духа". Природная реакция, притупленная наркотиком, на мгновение подвела стража. Заметив меня, он чуть поколебался и... И это мгновение стало роковым в его жизни.

-- САЛАМ, БРАТ! ВИНА ПРИНЕС, ДА!

Если вы неожиданно столкнулись с врагом, сразу орите. Любую глупость, но радостно и с уверенным видом. Мне почему-то вино пришло на ум.

Пока боевик раскрывал рот, чтобы о чем-то меня спросить, а правой рукой тянулся к кобуре, чтобы уже ни о чем не спрашивать... я схватил его за плечи, рванул на себя и натянул ему коленкой под сердце. Страж обмяк, приняв разочарованный вид.

Головой направо -- налево. Так... В обоих концах коридора -- лестницы, ведущие на второй этаж. С обеих лестниц уже скатываются земляки стража. По два с каждой стороны. Нет, ну и быстрые вы! Тоже вина захотелось?

"Чехи" были не совсем готовы к схватке. Они бежали вниз на шум, не будучи полностью уверенными во вторжении. Я метнулся направо.

Духовская подготовка всегда вызывала у меня уважение. Первый нападавший моментально оценил обстановку, сорвал дистанцию и резко махнул ногой, метя мне в голову.

... А вот что их нередко подводит, так это тяга к дешевым понтам, к эффектам и трюкам, которых они насмотрелись по видакам...

Я перехватил ногу, упакованную в "берцу", за нос и за пятку, провернул ее, и боевик совершил вполне киношный пируэт, вертанувшись в воздухе и хряснувшись лицом об пол.

-- Н-нна!

Н-ннайковская кроссовка рубанула по позвоночнику каратиста. Левой ногой я отмахнул назад и удачно попал в подбородок набежавшего боевика с другого крыла.

Клл-лыц! -- вполне по-русски отозвалась чеченская челюсть.

Темп! Темп! Это первые хозяева встретили гостя, свалившись кто в чем и без оружия, не разобравшись как следует в обстановке. Неровен час, сбежится вся кодла... сколько их?.. и устроит мне свинцовый дождик. Да пошли вы! У меня с Афгана аллергия на свинец!

Хотя... хотя... пусть прольется дождик! Есть надежда, что в тесном коридоре ковбои попросту перемочат брат брата. И все равно -- ТЕМП!

Направо -- налево. Теперь снова -- направо!

-- Нн-на!

Я легонько кинул следующему боевику локейд. Кинул от пояса, просто собираясь отвлечь внимание абрека. Но парня, видно, часто били в детстве по причинному месту. Он поймал револьвер обеими руками, прикрыв им самое дорогое, и тем открыл корпус.

-- Нн-нн-на!!!

Оникен, "лапа дьявола", ладонь, сведенная в кулак, с выступающим суставом среднего пальца, погрузилась в солнечное сплетение охранника.

"Все обещают, мы -- гарантируем!" Сила хорошо поставленного удара, сконцентрированная в одной точке, в принципе, способна проломить человеческое тело насквозь.

-- Глубже, глубже рукой! Пробей его до позвоночника, возьми и сломай!

О-о-о, вот и Хаттори, мое подсознание, мой внутренний японский воин проснулся! Я отмахнулся от его совета и отмахнулся... ногой назад, рассчитывая повторить удачно прошедший уже прием.

Нога описала короткую дугу в воздухе и не встретив... естественного препятствия... вернулась в исходное положение. Я перекатился по полу, чтобы оказаться лицом к последнему функционирующему противнику, и принял низкую стойку.

... Шшш -- шшш!!!.. зашипела кобра, выпуская из себя отработанный воздух и вбирая новый... шшшшш-ш!!!...

А никто, оказывается, и не торопится. Огромный бородач -- под сто девяносто ростом, под сто килограммов веса -- с интересом наблюдал за мной, усмехаясь и потряхивая здоровенными руками, свободно свисающими вдоль туловища.

Рр-раз! Здоровяк неожиданно пластично встал в мудреную стойку.

... Шшш -- шшш! шшш -- шшш!.. Вобрать воздуху в грудь, поднять давление!

Его развернутая левая нога впереди, правая, согнутая в колене, чуть сзади. Его левая рука с обманчиво расслабленным запястьем обращена ко мне, правая -- у пояса. Кисть правой лениво болтается, как свободная лапа у умывающейся кошки.

А это "кошка" и есть. Очень живописная стойка. Работать в такой стойке может позволить себе либо полный раздолбай, либо классный мастер.

Чеченец -- мастер... Если бы все это происходило в кино, мы давно уже посмотрели бы друг другу в глаза... поклонились... и разошлись. Бой не состоялся бы. Но... кина не будет.

-- АЛЛАХ АКБАР!

"Чеху" надоедает ждать, он рвет дистанцию и проводит сложную, но весьма эффективную комбинацию.

Блок... блок... уход... блок... "контрю" и выхожу с ударом. Удар не достигает цели. Боевик не отступает. Наносит новую серию... "связку"... и потихоньку отжимает меня в угол.

Блок... блок... удар... уход. Скоро места для ухода не останется, и тогда мне придется совсем скверно. Хороший мастер пробьет любой хороший блок, а разница в весе у нас -- килограммов двадцать... это при его-то подвижности!..

Блок... уход... подсечка... мимо!

Да что тебе, в самом деле Аллах помогает?! Почему он помогает тебе, а не мне? Я, по вашим же законам, пришел сюда за своим... за своим кровником. Это ты не на своей земле. Сами же считаете ее чужой...

Мы упражняемся уже больше полутора минут. Слишком долго для скоротечного боя. На мое счастье, новых абреков с автоматами пока не видно. Пора заканчивать.

-- СПЕЦНАЗ АКБАР!!!

Бросаюсь вперед... "контрю" из последних сил... дыхалка... дыхалка сбита... только бы успеть провести "коронку".

Удар... Удар... Блок... Уход.

"Хаттори"... удар... "Хаттори!!!" -- взмаливаюсь я -- "Помоги же, чего спишь, проклятый?!!" -- "А вот..."... удар... перекат... "...хрен тебе!" -отвечает истинно по-русски японец внутри меня, -- "Обращаешься, только когда приспичит!"

Чеченец мягко, по-кошачьи, плассируется, отступает... Одно обманное движение... другое.

-- Н-нна!

Пытаюсь нанести удар по коленной чашечке противника и... проваливаюсь, как пацан, не рассчитав расстояния. Время становится тягуче резиновым... вечным... замедляет свой бег и останавливается. Ки -- но!

... Рука боевика проворачивается ладонью вверх... Его стальной средний палец змеей ползет к моему горлу... Медленной, сонной змеей. Змея жалит меня повыше ключицы...

.................

.................

Я очнулся от резкой боли в горле и в запястьях. Огляделся. Абсолютно голая каморка три на три метра, стены с накатом, деревянный пол. Поднял голову.

Ни одного окна, высота два восемьдесят и что-то вроде дымохода под самым потолком. Сквозное отверстие шириной в два кулака. Явно сквозное, потому что и на полу камеры, и под потолком -- тополиный пух.

Оттого что свобода -- вот она, рядом, не легче. Не могу же я отсюда через этот дымоход по частям выбираться! Дверь в комнатухе стальная, ничуть не хуже, чем на входе.

Кроме всего, руки и ноги связаны у меня за спиной. Вязать чеченцы -большие мастера. Правда, в случае со мной они допустили одну маленькую, простительную в иных случаях, ошибку...

-- Здорово, сын шакала, согрешившего с обезьяной!

Дверь раскрылась. На пороге появился какой-то невзрачный, небритый-нечесанный чеченец в спортивном "адике". Стоит, радуется, аж руки потирает. Поговорить зашел. Ну, наболело у людей за годы советской власти, теперь им поговорить хочется. Сейчас долго будет расписывать, что со мной сделает, а потом... и сделает.

-- Ты, вонючий гандон, да прорастут твои волосы внутрь твоего черепа...

. .. Поэтично-то как! Хотя... гандон... волосы -- не рифмуется. Вообще-то мне не смешно. Куда уж несмешнее!

-- Ты все расскажешь, собака, кто такой. И тогда мы сделаем тебе большой подарок...

Боевик загоготал:

-- Дадим право выбора. Хочешь -- кастрируем, хочешь скальпируем, хочешь -- голову отрежем, хочешь -- живьем сварим. Ладно, пойду к Шамилю, пусть уважаемый человек решает!

Снаружи трижды щелкает замок.

... Скальпируем... кастрируем... живьем сварим.

"Ты как желаешь: сразу умереть или... сначала помучиться?" Знаменитая фраза из знаменитого фильма. Хорошо смотреть "Белое солнце пустыни", сидя у телевизора в халате и домашних тапочках. Настроение поднимает. А я уж сколько лет не смотрю это кино... у меня под него накатывают совсем невеселые воспоминания. Где-то все это уже было... что-то подобное я уже слышал... в свой адрес...

... МАразззм!.. МА..?

Мне уходить надо... легко сказать!.. а у меня перед глазами встает Несси... Инна. "Давай, давай, ежик!" -- зовет она меня откуда-то издалека, -- "Хватит уже, мальчик, пойдем отсюда!" Одновременно с Несси у меня, правда не перед глазами...

Да, правильно вы подумали!

... МАразззм!..

С вами случалось такое? В решающий момент -- идиотская отключка и совсем не те мысли.

Инна -- Я. Инь -- Ян. Инь -- Ян -- Инь! (Иди ты, Хаттори, предатель!)... "Пойдем, пойдем, Ин! Знаешь, я так давно хотел сказать тебе, что..."...

"Чех", вязавший меня, допустил ошибку. Ему бы спутать меня "бараном", "вкозлы", а он спеленал руки -- ноги, и успокоился. Только... руки связаны отдельно от ног. Прогибаюсь, просовываю ноги в окружность, образованную руками, двигаю плечами...

Э, не даром я часами упражнялся на турнике, проделывая упражнение, именуемое в нашей среде -- "Виталий Бонивур"! На самом деле, не очень сложный прием.

Теперь руки, как и положено, передо мной. Можно сесть.

Р-раз! Тренируем пресс! Наклон вперед! Вот она, моя "последняя надежда", которая умирает последней! Даже если "чехи" и шмонали меня, то ножа не обнаружили! Теперь разрезать путы сперва на руках, а потом и на ногах -- дело техники. Готово! Размяться... взять "чеха", когда он вернется, в заложники и...

... Она прошла как каравелла по зеленым волнам! Я, кажется, возвращаюсь, Инна!..

Размяться мне не дали. Дверь раскрылась. Передо мной нарисовалась козлобородая троица. Недавний заморыш... здоровяк, которому я позорно проиграл поединок... и еще один детина с автоматом ПП-90 в боевом положении. Все, апельсец!

Заморыш с удивлением посмотрел на разрезанные веревки, на короткий нож в моей руке:

-- Ловкий, биляд!

От дальнейших оскорблений он, на удивление, воздержался. А потом повел себя и вовсе странно. Миролюбиво вытянул руки ладонями вперед и успокаивающе произнес:

-- Малчык, отдай нож дяде Тагиру и пойдем к командиру. Шамиль с тобой говорить хочет, шашлык немного кушать будете! Только не дури...

Тагир, тот сам верзила, который наделал меня в рукопашке, даже заулыбался, замычал: дескать, брось нож, брось! Автоматчик переместил ПП из боевого положения на грудь.

С чего такая любовь вдруг? То скальпируем, то шашлык покушаем?! Но, что бы я ни думал, выбора не оставалось. Эти трое превосходили меня в силе. Один Тагир чего стоил...

Я пожал плечами и отбросил нож. Чеченцы сбились вокруг меня и сопроводили на первый этаж. Как я и предполагал, камера располагалась на чердаке.

Мы вошли в приемную директора Слуца и боевики подтолкнули меня к двери директорской. Сами остались снаружи. Я влетел в комнату.

За столом, спиной ко входу сидел человек в папахе и модном костюме. Он резал большим кинжалом маленькое, розовое яблоко.

... Шамиль! Мой кровник! Не обязательно знать врага в лицо, чтобы...

-- Ты зачем пришел, убил моих людей, Иса?

Главный чеченский "автор" обернулся, словно уловив мои мысли, и пригвоздил к двери колючим взглядом.

... Господи, это все не наяву, это просто "Белое солнце пустыни"! Нас, школьников, привели в кинотеатр "Заневский", и мы, разинув рты, смотрим старый добрый советский вестерн. "Зачем ты убил моих людей, Саид?"...

-- Так зачем ты убил моих людей, а, Иса? -- Снова вопрошает Шамиль и указывает на кресло перед собой:

-- Садись!

Сажусь. Кто там говорил, что история повторяется как фарс? В России история повторяется как трагедия. Какой Иса?! Он что, обкурился?

У Шамиля по-мужски выразительное лицо: длинный, резко очерченный нос, жесткие скулы -- свидетельство пуленепробиваемой воле и в глазах что-то такое... сила... ум... тоска... веселая грусть и грустное веселье. В общем, мой типаж.

В другой жизни, возможно, мы были бы лучшими друзьями. В этой -- он мой кровник. Чч-черт, опять непрошеныеметафоры... мысли! Тут жить осталось с гулькин нос...

-- И как прикажешь поступать с тобой, Иса? Подскажи, если ты мудрый. В другой жизни...

... он произносит слова, сказанные мной про себя...

-- В другой жизни я выполнил бы волю покойного, да пребудет с ним навеки милость Аллаха! А в этой, а, Иса?

Так, теперь еще и покойники появились, успев, оказывается, заблаговременно распорядиться на мой счет!

... кастрировать... скальпировать... сварить...

Шамиль открывает ящик стола и достает из него зачем-то разобранный на части локейд, пачку моих сигарет и развинченную зажигалку. Шмонали-таки бесчувственное тело...

Шамиль разворачивает какую-то бумажку ( о, вот оно что!) и с расстановкой читает:

-- "Грязные нечестивые собаки..."

Укоризненно качает головой.

-- "Грязные нечестивые собаки! Тот, кто подаст вам это письмо, или с чьего тела вы его снимите -- правоверный мусульманин Иса (Сергей Неволин) и волею Аллаха, да будет он благословен во веки веков, является кровным братом Гилани Алекозая, племянника Большого Гилани.

Если он придет к вам живым, то дайте ему стадо баранов и самых красивых девушек в жены.

Если он попадет к вам мертвым, похороните его, как велят нам шариат и законы предков".

Шамиль отрывается от записки Гилани и, не мигая, изучает меня:

-- Дело в том, что Большой Гилани -- мой партнер по... одному бизнесу здесь, в России. А Гилани Алекозай... твой кровный брат и его племянник... недавно скончался от воспаления легких.

... Зажигалка... подарок Гилани... Инна...

-- По всем законам ты теперь должен занять место Алекозая и стать племянником Большого Гилани. Я должен бы дать тебе баранов...

Шамиль усмехается:

-- ... и невест. Но в этой жизни...

... Так как прикажешь поступить с тобой, а, Иса?

ГЛАВА 13

-- Ты где это, Неволин, шлялся? -- подозрительно спрашивает Ремеслук, когда я на следующее утро после неудачного штурма особняка Шамиля злой, как черт, возвращаюсь в его вертеп.

-- Где, говорю, куролесил: морда небритая, фингал под глазом, перегар с утра...

-- Бегал... -- я пытаюсь поскорее отбояриться от Ремеслука и подняться в свой номер.

-- Зика бегает... -- не отстает полковник.

-- Ну, значит, в боях собачьих участвовал!

-- Мне от тебя не "ну, значит" надо, а чтобы ты к началу операции как штык из носа стоял.

Поняв по моему настроению, что я скорее пошлю его проторенными тропами, нежели приму участие в утреннике армейского юмора, Юлий Леонидович несколько остывает.

Где я был? С Шамилем ночь провел, вашими молитвами. Вообще мог бы не вернуться, да зажигалка жизнь спасла. Точнее, охранная грамота Гилани. Мертвый спасает живого. Да будет земля ему пухом!

... -- Так что прикажешь делать с тобой, а, Иса? -- в очередной раз спросил чеченский Папа.

Я скорчил рожу. Настаивать на отарах овец и мусульманских невестах в этой ситуации было... как-то неловко.

-- Хорошее имя тебе Гилани дал, -- Шамиль раздумчиво взялся за кинжал, отрезал от яблока по кусочку, протянул один мне, -- Иса... так мы Иисуса зовем, которого, кстати, почитаем. Понимаешь, Сергей, я мог бы отпустить тебя прямо сейчас, но...

... кастрируем... скальпируем... сварим...

-- Но один из троих, кого ты убил -- Баши, двоюродный брат Исрапи. Того, который в бундесовском "адидасе".

-- Не уверен, что он даст тебе уйти, -- Шамиль откусил яблоко, продемонстрировав ровные, идеально белые зубы, -- Несмотря на все мои приказы.

-- Для меня-то все это -- расходный материал, -- авторитет махнул рукой, -- Но для них... Поэтому есть такое предложение. Поужинаем... поговорим... хорошо посидим этой ночью. А с утра я тебя сам до дверей провожу, прослежу, чтобы все в порядке было.

У подобных предложений есть одно характерное свойство: от них не принято отказываться. В итоге мы провели ночь за шашлыком из молодого барашка ( "раз в две недели самолет заказываем, баранов с Кавказа везем"), изрядным количеством коньяка и за неторопливой беседой.

Вообще, если отбросить обстоятельства беседы и, скажем так, личности самих собеседников, разговор получился очень интересным. Шамиль продемонстрировал недюжинные познания в истории Кавказа и его отношений с Россией, в современной геополитике.

Я, без лишней скромности, всегда гордился своим образованием, но в некоторых вопросах не мог на равных спорить с авторитетом.

Со слов Шамиля выходило, например, что его знаменитый тезка никогда не воевал против России, что его попросту подставили сильные мира... того. История повторяется. Для меня, русского, было откровением и то, что мусульмане почитают как святого Иисуса, Ису, но полагают, что спасителем человечества, его объединителем станет Мухамед. Я-то, невежественный, еще с Афгана полагал, что есть правоверные (т. е., они) и гяуры (т. е., мы), а их Аллах спустится с небес, чтобы покарать нашего Иисуса.

-- Знаешь, Сергей, -- авторитет отхлебнул немного коньяку, -- В истории России есть один любопытный период. Более тысячи лет тому назад на Русь могло прийти не православие, а мусульманство и, сложись по-другому обстоятельства, Россия была бы теперь мусульманской страной.

-- Впрочем, так оно вскоре и будет, -- успокоил меня Шамиль, -- Вам объективно нужен ислам. Он дисциплинирует ваших развратных женщин и заставит работать ленивых мужчин...

-- На вас... -- кивнул я.

Шамиль развел руками:

-- У всякой отары должен быть свой пастух!

Теперь представьте себе беседу в клетке с тигром о проблемах его пищеварения. Тигр пока сыт, благодушен, а потому рассуждает с вами, как с равным, о вкусовых особенностях ваших соплеменников. Что-то вроде: блондинок кушать приятнее, они способствуют нормализации кислотности, а вот мужчин надо бы немного подкормить витаминами, чтобы их мясо было полезнее и нежнее на вкус. Представьте себе также, что клетка выстроена не для тигра, а для вас.

В течение всей беседы Шамиль либо умело делал вид, либо действительно забыл, что перед ним сидит кровник. А, может быть, сработала записка Гилани да законы кавказского гостеприимства: если в дом пришел пусть даже заклятый враг, хозяин обязан кормить-поить его и защищать. Вот когда гость выйдет за порог, хе-хе...

Как бы там ни было, с утра Шамиль проводил меня до самых дверей, и я не заставил себя упрашивать...

-- Сергей, пойдем видак смотреть, -- вернул меня к жизни Ремеслук, -Мне тут уже одну порнуху принесли. Групповую. Нет, я сказал бы даже -всероссийскую...

-- Пойдем, пойдем... -- он прямо-таки потащил меня в свой кабинет.

Мы уселись в кресла, и Ремеслук щелкнул лентяйкой.

... На экране "Сони тринитрон" возник тигровый боксер, гоняющийся с высунутым языком за какой-то лохматой сукой.

Я поскучнел.

-- Блин, Зико, -- ругнулся полковник и включил перемотку, -- Что же они не с самого начала кассету записали?

... Тигровый боксер занимается любовью с тигровой же боксершей...

Перемотка.

-- Я же просил, Россия -- мать...

... Подлый Зико пытается трахнуть афганскую борзую, но ему не хватает роста...

Опять перемотка.

-- Я же говорил... А-а, вот, вот, смотри! -- Ремеслук даже подпрыгнул в кресле.

Теперь "сони" транслировал оперативную съемку. Неведомый оператор фиксировал происходящее вчера вечером, если верить времени и дате в левом углу экрана. Как раз тогда, когда я разбирался с аскерами Шамиля.

... Пионерский лагерь "Заветы Ильича". Даже выцветший плакат "Все лучшее -- детям" на въезде сохранился. Колонна из семи крытых фур. Трое боевиков в камуфляже и с зелеными повязками на лбу (это в центре России-то!) растворяют ворота.

Следующий кадр: здоровенные парни выгружают из фур ящики. Десятый... семнадцатый... тридцатый.

Ящики затаскивают внутрь приземистого холма с торчащим наружу воздухозаборником. Двое чеченцев (у этих не только зеленые повязки на лбу, но и такие же нарукавные) пересчитывают груз и тут же заносят данные в тетради.

Следующий кадр: бородачи с автоматами возле длинного, хлипкого на вид здания...

Ремеслук жмет на "паузу".

-- Вот, Сережа, это -- настоящая порнуха. Долги российских регионов, складируемые в бомбоубежище бывшего детского лагеря. Под самой Москвой. Решили все-таки не в "Дубках", а здесь. Репарации Чечне. А вот и последний их грузовик, судя по общему числу... -- полковник указал на застывший кадр.

-- Рубли, доллары, под которые уже заложена вся Россия, -- Ремеслук резко провел по нижней губе, будто собираясь стереть ее с лица, -- Нет, конечно, русским тоже кое-что перепадет в качестве посреднических. Тем русским, которые подписались под продажей страны. Кто-нибудь напишет очередные мемуары типа "Как мы приватизировали Россию", получит гонорар, которого хватило бы на возведение вавилонской башни... Бляди, когда же они наедятся наконец?!

Глаза полковника сузились, казалось, что на весь мир он смотрит через прицел снайперской винтовки.

-- Ну что, Серый... Как полагаешь... Вступится мой бордель с психушкой Баратынского за Родину-мать, али нет? Вернем золото стране?

Положительно, Ремеслук не мог долго оставаться серьезным, что бы ни происходило.

-- Бордель с психушкой и... еще один недостреленный-недолеченный, с отклонениями от нормы...

Полковник стрельнул в меня взглядом:

-- А то! Лучшие люди! Когда всякая мразь рядится в белые тоги "защитников мира и справедливости"... "поборников демократии и общечеловеческих ценностей"... "борцов за светлое будущее народа"... нам в самый раз к лицу больничные полосатые халаты.

-- Это не я придумал, Сережа...

Ремеслук заметил, что я сморщился от его высокопарной тирады.

-- У тебя, Сережа, дед кто был?

-- Летчик-истребитель. Он в Отечественную погиб...

-- Ну вот... я немного постарше тебя... Так у меня дед по материнской линии дворянствовал, был белым офицером. А убили его не красные, а свой же. На дуэли. Один пьяный франт, поручик из расстрельной команды ему в дворянском присутствии обвинение бросил: "Что это вы, Александр Николаевич, воля ваша, вечно чуть не в исподнем ходите? Будто только что его с убитого комиссара сняли..." Ну и дед ему ответил: "Ныне всякая мразь рядится в дворянский мундир, так что дворянину пристало ходить в обносках, дабы его с первого взгляда от мрази отличить можно было. Так-то, господин расстрелянт!" В итоге... дуэль... как рассказывала моя бабка.

-- Так что, бл.., будем золото стране возвращать? -- снова развеселился Юлий Леонидович.

Настроение у него было переменчивым, как питерская погода.

-- Иншалла...

-- Тогда смотри...

Солнышко матерное скрылось из глаз Ремеслука, на лбу его нарисовалась мрачная грозовая туча.

-- Боевиков в "Заветах Ильича" не меньше полусотни. Здание хилое, возле которого они фланируют, пусть тебя не обнадеживает. Это "обманка", а, на самом деле, "чехи" под ним два подземных этажа возвели. По всем правилам фортификации, так сказать. Неприступная крепость. Плюс минное поле по периметру... Пашкины бойцы туда наведались... глубиной где-то около пятидесяти метров. Так что крепко помозговать надо. Мои бойцы вам помочь не смогут -- часть денег "чехи" оттранспортировали-таки в "Дубки". Моим там работы выше крыши.

-- В общем, я сегодня своих инструктирую... Завтра ты с Баратынским и его ребятами планируетесь. И в ночь с завтрего на послезавтра... под утрецо, как немцы на СССР... сваливаемся им на головы. Ноль три пятьдесят -- время "Ч", когда яйца наших парней...

... Ну-у-у, понеслось оно по трубам! Проще можно?..

-- ... должны зависнуть над пионерским лагерем и профсоюзной здравницей!

-- Могу быть свободен до завтрашнего вечера?

-- Ага, иди брейся, отсыпайся, настраивайся. А то рыщешь как кот помойный, будто тебе у меня неуютно.

-- Сергей, а где все-таки так кониной поят и бланши под глаз ставят?

Ремеслук требовательно смотрит на меня, дожидаясь ответа. Фу ты, я уж думал, он и забыл об этом за всеми хлопотами.

-- У Шамиля, -- буркаю, поднимаясь из кресла, -- Кормят-поят, бланш под глаз ставят, лекции о блядях и распустяях...

Я специально выдержал паузу для Ремеслука. Намек. Если вы не поняли, то я намекаю, это -- намек.

-- ... читают.

Полковник, как я успел понять, зла обычно в душе не держал... мстил сразу. Но сейчас стерпел и ничего из своего богатого арсенала не выдал:

-- Ты, Сергей, так не шути. Говорю же, помогу позже. Без Мадины тебе хрен чего удастся. Сделает тебе Шамиль жиг-жиг-шашлык... и как я Платонову в глаза смотреть буду?

-- Кстати, о порнухе... Вот я тебе сейчас о Мадине такую штуку расскажу... К нам вчера под вечер трое японцев заявились...

Мне показалось, что Ремеслук плотоядно облизывается. Я покачал головой и, не дослушивая, пошел к себе в комнату.

ГЛАВА 14

Катакэси но дзюцу . Искусство гашения обликов.

Нюке но дзюцу. Выбор благоприятного момента.

Ками гакурэ . "Прикрытие богом".

-- Ты потерял форму. Ты забыл все, чему учил тебя я. Ты имеешь наглость считать себя воином, а ведешь себя как бродячий скоморох -- сарукагу на деревенской ярмарке.

Я лежу на диване в своем махаоновском номере, голова раскалывается от боли на части. Древний японский воин Хаттори, переселившийся в мое тело и душу из далекого прошлого, хорошо владеет нюке но дзюцу -- искусством выбирать благоприятный момент.

После ночных похождений, окончившихся посиделками с Шамилем, я чувствую себя слабым и опустошенным. Разумеется, коварный японец пользуется моментом, чтобы полностью овладеть и моим телом, и моим разумом. Теперь он беспокойно ворочается где-то в самой глубине моего мозга, в душе, и читает нотации.

Со стороны посмотреть на меня -- обычный человек, достаточно молодой еще мужчина, ничем не примечательный тип, развалившийся, не раздеваясь, на постели и бессмысленно уставившийся в потолок. С вами разве такого не бывает?

Со стороны... психиатров... посмотреть -- созревший пациент, страдающий активным раздвоением личности. Только... Я рассказывал уже об итогах своего обследования еще врачами "Символа". Ни сверхчувствительная аппаратура, ни многочисленные тесты не выявили отклонений в моей психике.

Приговор психиатров в переводе с медицинского на общечеловеческий звучал так: "Нормален. Может быть, даже чрезмерно". Приговор инструктора по боевой подготовке, Долматова, был не менее милостив: "Живи. Живите. Оба".

... Да-а, есть много друг Горацио на свете, что и не снилось нашим мудрецам!..

И вот -- живем. В одном теле сосуществуют две души. В настоящий момент японская душа душит русскую. И Хаттори-сан активно низводит Сергея Неволина.

-- Катакэси но дзюцу. Искусство гашения обликов. Ты забыл о нем, гайдзин, глупый чужеземец. Нюке но дзюцу. Ками гакурэ. Ты мог выбрать благоприятный момент, проникнуть к Шамилю под видом друга, правоверного мусульманина, кровного брата Гилани. Даже рекомендательное письмо у тебя было! Ты мог угостить своего врага вином, подмешав к нему волоски бамбуковой оболочки. Тогда...

Я вздыхаю и продолжаю изучать потолок.

Хаттори истинный мастер диверсий. Что вы хотите, воины клана Кога -средневековый японский спецназ, нечто среднее между силовой командой Моссада и нашим, русским "Символом". Впрочем, за годы пребывания в моем теле, японец многому меня научил, и я уже знаю, что он будет петь дальше.

... Тогда...

Я, по мнению японца, должен был просто-напросто добыть бамбуковую палку...

... "Ба-а-амбук! Я баамбук! Я московский пустой бамбук!" -- несется откуда-то снизу голос Буйнова...

... что в нынешний Москве не столь уж и сложно. Срезать с нее пару волосков длинной в 1 -- 2 миллиметра. Зарыть их на денек у какой-нибудь могилы на кладбище, а потом подмешать в вино для Шамиля...

... Тогда...

"Ва, харашо сыдым, дарагой!" . Тогда бамбуковые иголки, отравленные трупным ядом, вместе с вином легко проникли бы в кровь моего врага, и он скончался бы через некоторое время при невыясненных обстоятельствах.

-- Ты мог бы выполнить миссию и спокойно уйти от них, а вместо этого сам едва избежал смерти. Я расстроен, гайдзин, я очень расстроен, что перешел именно в твое тело.

-- Лично я тебя и не приглашал.

-- А-а-а....!!!

Голову сжимает, будто на нее надели раскаленные стальные обручи.

-- А-а-а !!! Мне безразлично, что будет с твоим телом, если ты сам о нем не заботишься!!! Но я не могу позволить тебе заниматься самоуничтожением. Если умрет твое тело, не станет и меня. Или ты забыл, что у меня это будет последняя смерть?!

Ах да, десятая смерть ! Так вот чем озабочен Хаттори-сан, вот почему он решил все взять в свои руки!

-- И потом... у тебя есть две великолепные женщины. Мне понравилась и русская, и азиатка. Почему они сейчас не с нами, почему они не стерегут покоя Знающих?

... "С тобой ни одна женщина жить не будет!" -- кричала моя бывшая подруга, подводя итог совместно прожитой жизни. "Одна не будет... значит, будут две", -- подсказал мне тогда Хаттори достойный, по его разумению, ответ, приведший экс-супругу в состояние грогги. И вот он опять за свое...

-- Обойдешься...

Я лениво отмахиваюсь, а потом не на шутку завожусь. Негде, негде побыть одному... или вдвоем с любимой женщиной! Теперь он в личную жизнь снова лезет. Тоже мне, ценитель прекрасного пола, трехспальная кровать "Хаттори с нами"! Господи, кто бы знал, как я устал от постоянного соглядатая!

-- И вообще, откуда у тебя уверенность, что они ждут не только меня, но и тебя? Как ты, бестелый, все это себе представляешь?-- интересуюсь.

И просто чувствую, как Хаттори самодовольно улыбается:

-- Я, гайдзин, все ощущаю через твое тело. Кстати, та женщина в дурацкой скоростной повозке, может быть, и ждет тебя. Но азиатке, как ты заметил, гораздо интереснее я...А ты без меня вообще ничего не представляешь в искусстве любви!

... Хватит! Резко поднимаюсь с кровати: либо он, Хаттори, либо я. Конечно -- я. Здесь ему не феодальная Япония, здесь... феодальная Россия. Хотя... спасибо, спасибо, мой ночной кошмар, за критику. Я действительно пренебрег всеми правилами, дуриком заявившись к чеченскому авторитету. Такого больше не повторится...

Нюке но дзюцу, говоришь ты? Выбор благоприятного момента? Смотрю на часы. Немного за полдень. Завтра мы планируем силовую акцию с Баратынским и его парнями, а сегодня... Очень, по-моему благоприятный момент... чтобы еще раз навестить Шамиля и навсегда закрыть тему.

Бомба дважды не падает в одно место. Думаю, и Шамиль, и оставшиеся в живых абреки это правило знают. Навряд ли они ожидают, что я завалюсь к ним на следующий же день после позорного провала. С моей стороны это было бы сверхнаглостью.

Так... Я потер виски. Все-таки очень хочется спать. Обойдемся без японской экзотики, без всех этих бамбуков, но вот магний... Магний бы не помешал. Я -- не актер, исполняющий роль во второразрядном боевике. Мне вовсе не хочется лишний раз махать ногами... тем более, неудачно. У меня простая и ясная цель: Шамиль, мой кровник. Кровь моего сына -- на Шамиле, и до тех пор, пока он жив, не будет мне покоя. Может, это не по христиански, но вдаваться в эти подробности сейчас просто не желаю.

В плане, который пришел мне в голову, магнию отводилась значительная роль. Но... где его достать? Я порылся в памяти, вспоминая всех своих московских приятелей и знакомых.

Каскадер... учитель русского языка... продюсер... еще один учитель... тренер... бандит... певица... инженер -- электронщик. Господи, одни порядочные лю ди!

А! Вот! Сашка Лукин! С досады, что не вспомнил сразу, я стукнул себя по лбу. Не Сашка Лукин, точнее, а его младший брат Игорь! Ну конечно!

Мммм... а где же его искать? В последний раз, когда я был в Москве по делам Фирмы, у меня времени не хватило с Сашкой повидаться. В предпоследний... в девяносто третьем... он служил замдиректором мало широкоизвестного кабака с примечательным названием "Голубой дельфин", что на Старой Тверской.

Много лет прошло с той поры, шансов, что Лукин по-прежнему трудится в "Дельфине" маловато... Но попробовать можно.

Я быстренько скинул с себя комбез и кроссовки, переоделся в цивильное. Надел слаксы, рубашку, поверх набросил легкую куртку. Вперед!

... С очередным московским таксистом повторилась эпопея предыдущей ночи. Никто не знал, где это -- Старая Тверская? Я дороги, естественно, не помнил, и мы довольно долго петляли по столице, пока не добрались, наконец, до заведения...

"Голубой дельфин" встретил меня прохладой хорошо кондиционируемого зала, полумраком и шепотом гитары. У высокой стойки сидел длинноволосый музыкант, один в один двойник Чижа, и раздумчиво перебирал лады совершенно замечательной акустической двенадцатиструнки. Какая-то знакомая мелодия... Да... да, конечно: это мистическая "Blue Chateau" старых-добрых "The Ventures"! Насчет "chateau" не в курсе, а вот "blue" к окраске "Дельфина" очень даже подходит.

Мягкий свет софита выхватывал из полумрака руки гитариста... по полу стелилась белая дымка... одним словом, вся атмосфера здесь была богемно -полуинтимной.

Несмотря на довольно ранний по кабацким меркам час, за столиками уже сидело пять-шесть характерных парочек и троечек, а вот привратника на входе или администратора -- ломовика в зале не наблюдалось. Видимо, Сашка по-прежнему обходится собственными силами. Вышибал здесь, вопреки специфике заведения, не было даже в тревожно-рэкетирском девяносто третьем... Так что мои шансы повстречаться с Лукиным достаточно велики.

Я подошел к стойке и спросил бармена в жизнерадостной гавайской рубахе, не трудится ли еще по-прежнему в "Дельфине" господин Александр Лукин.

-- Александр Повсикакьевич? Генеральный?

..."Гаваец" на секунду отвлекся от шейкера и тут же снова затрясся, словно припадочный в пляске святого Витта...

-- На месте с самого утра. Как доложить?

-- Передайте, пожалуйста, Неволин.

Бармен досадливо отложил шейкер и скрылся в маленькой дверьке, расположенной прямо за стойкой бара.

... Повсикакьевич! Все в жизни братьев Лукиных было не как у людей. Даже отчество. Не знаю, каким местом думали сашкины предки, нарекая его отца звучным греческим именем -- Повсикакий. Сашка, во всяком случае в армии, со своим отчеством намаялся. Как его только на склоняли! "Вездесущий Повсикакий" -- самое мягкое из прозвищ, которым наградили его собратья по оружию. С другой стороны... Александр Повсикакьевич Лукин, генеральный директор (растут люди!) экзотик-ресторана "Голубой дельфин" -- звучит. Если не гордо, то -- круто...

-- Се-ре-жа! Каки-ми судь-бами!..

Стройный блондин с золотой серьгой в ухе, появившийся из потайной двери, чуть ли не на грудь мне бросился. Помешала стойка.

-- Сейчас я, сейчас, дорогой... Ну-ка, пойдем за столик отдельный сядем. О, бедный мой Йорик!

-- Виталик, -- кивнул Лукин припадочному "гавайцу", -- подай-ка нам кофе, тоника и сереженькиного любимого "Сигрэма". Да посмотри, чтобы с морозцу был, самого холодного джина подай!

-- Бооже! Бооже мой! Сережа пришел...

Мы уселись за стол в самом темном, дальнем углу "Дельфина", и Сашка настолько расчувствовался, что провел пальцами по моей щеке.

-- Ну рассказывай, рассказывай, дорогой, как ты здесь очутился. Вильям Шекспир гово...

-- Растешь, Сашка, -- перебил я словоохотливого Лукина и мотнул головой, -- Генеральный... рад за тебя!

-- По секрету...

Рука Лукина легла мне на коленку и доверительно ее погладила.

-- По секрету, Сережа, то ли еще будет... Если ты никому не передашь и... если твоя шпионская техника не с тобой...

Александр Повсикакьевич кокетливо заулыбался. Я сделал соответствующую мину:

-- Ну... чтобы без техники... если ты мне не доверяешь... надо в бане встречаться... голому технику спрятать негде.

-- Родной ты мой, -- растрогался хозяин "Дельфина", оглаживая мою коленку, -- В баню! С тобой! Да хоть сейчас! Поехали!

Сашка вытянул губы и довольно талантливо спародировал Мэрилин Монро. Меня покоробило, что скрывать. Лукин мне друг, но... несмотря на все свои достоинства или, наоборот, в дополнение к ним (это уж кому как угодно!) он -- "голубой". Ничего с этим не поделаешь, но помнить надо. Так что, Лукин мне друг, но... мнэ-э... женщины дороже!

-- Сань...

Я аккуратно стряхнул со своей ноги шаловливую ручонку.

-- Сань... а секьюрити как не было у вас, так и нет...

Правильный ход. Переключить мозги Лукина с "темы" можно только разговорами о бизнесе.

-- Да ну-у их!

Повсикакьевич зябко повел плечами:

-- Фи, Сережа, не люблю этих грубых, брутальных мужланов. Они та-акие не-еэ-женственные!

-- Сашок, а я ведь с просьбой к тебе...

Довольный тем, что Лукин несколько поубавил свой пыл соблазнителя, я уже собирался спросить его насчет брата, как вдруг...

-- Здорово, пидарасы!

Ввалившиеся в зал четверо парней в куртках-косухах -- либо изрядно под газами, либо ширанутые. Это было видно даже из нашего дальнего угла.

-- Гля, Боб! -- один из парней делано развел руками, -- "Голубые", оказывается, не только ели, но и пили!

Бам! Тяжеленный кованый ботинок -- "доктор Мартенс" опрокинул ближний к громиле пластиковый столик. Из-за столика с визгом вспорхнула парочка влюбленных неформалов.

-- Гля, Костет! -- тот, кого назвали Бобом, уже шел вглубь зала, -- Как вкусно кушают спидюки!

Хрясь! Блямс! Очередной столик опрокинулся под ударом велосипедной цепи, обрушив на пол гору стекла. Сидевший за столом молодой "юноша-девушка" закричал и схватился за лицо. Цепь по касательной разбила "ему-ей" щеку до крови.

Я начал приподниматься.

-- Сиди, Сереженька!

Лукин снова прихватил меня за коленку и страстно посмотрел в глаза:

-- Я сам... Ты гость... Ты отдыхай... Я договорюсь с этими... натуралами.

Александр Повсикакьевич встал и, дружелюбно распахнув объятия, пошел навстречу "посетителям":

-- Ма-альчики!

-- Во, сека! Так это самый главный Педрила Педрилыч...

Компания загоготала. Я лениво зевнул и откинулся на стуле.

-- В распедрильном пиджаке и на цирлах, го-го-го!!!

-- Ма-альчики! Ну за-ачем вы та-ак? Вы же мне все-эх де-эвочек распугаете!

-- Овва, Боб, Костет! Оно еще и разговаривает! Эй, пидер, в рот возьмешь?

Трое из четверых налетчиков согнулись, будто в неудержимом приступе рвоты. Теперь мне стало уже интересно. После того, как Лукину предложили... ммм... оральный секс... фигура его, и без того вся какая-то развинченная и ломанная, окончательно потеряла мужские очертания. Казалось, Сашка с секунды на секунду примет пятую позицию.

-- Идите с миром, мразь! А то ведь, неровен час, сами в рот просить будете. Только я вам не дам.

Сказано это было в столь ласковом и просительном тоне, что молодчики не сразу уловили суть. Но когда уловили...!!!

Жжжих!

Цепь полетела Сашке в лицо и... быстро намоталась на поднятую им в игривом приветствии руку.

Хрряц!

Лукинский локоть протаранил челюсть нападавшего, и тот сложился в позе зародыша на полу. Уход от финки, сверкнувшей в руках Костета... боксерская "связка"... и кожаный судорожно глотает воздух, уже стоя на коленях.

Оп-ля, русский народный танец под названием "хвост дракона"!

Лукин, словно отплясывая гопака, прыгает на руки, ноги его описывают по полу полный круг... подсечка!

Бом! Бом!

Если хотите услышать, какой звук издают две пустые головы, встретившиеся с мраморным полом -- наполните кастрюлю водой и киньте ее в раковину. Получится похоже.

-- Сере-женька!

Сашка гуманен. Он не добивает. Он стоит на месте, виляет бедрами и машет мне рукой:

-- По-омоги, пожалуйста, выкинуть этих животных на улицу. Мне нужна мужская по-омощь!

Выносим корчащиеся от боли тела из "Дельфина" и аккуратно штабелюем их на улице. Редкие прохожие идут себе мимо, умудрено покачивая головами: у нас еще и не такое увидишь.

Мы с Сашкой возвращаемся за столик...

... Бармен, досадливо причитая, наводит порядок...

... и возвращаемся к нашим делам.

-- Так зачем ты искал меня, Сергей?

От игривости Повсикакьевича не осталось и следа. Он собран, сосредоточен. Работает. Лицо у Лукина... вполне мужественное... такие нравятся женщинам. Да-а-а, вот такой он у меня, единственный "голубой" друг из "темы", которую я, будучи... ммм... "натуралом", вообще-то на дух не переношу.

Сашкина жизнь сама по себе заслуживает отдельной книги. Или, по крайней мере, солидного специального исследования на тему: "Почему некоторые мужчины, побывавшие в "горячих точках", иногда меняют половую ориентацию?"

Пошляки и идиоты захихикают: ага, окопная жизнь, девочек нет... гомосексуализм в армии -- пикантная тема.

У Лукина, спецназовца милостью Божьей, все сложилось иначе... В Афгане, где мы с ним и познакомились, Сашка был... ммм... гетеросексуалом. Возвратившись на гражданку, он, мучительно борясь с собой... перекинулся в "голубой" стан.

Как это происходит? Когда-нибудь я еще вернусь к истории бывшего спецназовца, а ныне совладельца "Голубого Дельфина" Саши Лукина. Сейчас, за недостатком времени, просто дам ряд:

... Невеста, недождавшаяся жениха и выскочившая замуж за "баклажана"... Тотальное разочарование в женщинах, не способных, да и не желающих разбираться во всех психических прибамбасах человека, вернувшегося с войны... Непрекращающееся пиление матери-разведенки в тесной коммуналке: "Все бабы бляди, все бабы бляди..."... Муки здорового молодого тела, лишенного секса... мм-да... высокопарно звучит!

Одним словом, полный фрейдистский набор в постсоветском варианте. Не всем из нас эти праздничные наборы достались, но... У многих свои, другие тараканы. Мы, конечно, морим их годами и не всегда безуспешно... А, ладно, в другой раз!

-- Саша, я рад тебя наконец-то видеть, нормального...

Лукин принял позу "Любительницы абсента"

-- ... и при делах. Извини, я с меркантильным интересом. Игорь где сейчас работает?

-- По-прежнему, на химфаке Университета. А для науки -- дома.

-- Тогда он может мне помочь...

Минут десять я подробно излагал, что мне надобно от семейства Лукиных. Дослушав, Сашка коротко кивнул:

-- Посиди здесь. Я заеду к Игорю. Полчаса на работу ему хватит. Да на машине туда-сюда минут сорок. В общем, за час с небольшим обернусь. Ты пока сиди, расслабляйся.

... Через полтора часа Лукин вернулся, как и обещал. Улыбаясь, с победой. Он вошел в "Дельфин", держа в руках пластмассовую яйценоску красного цвета:

-- Тольки для вас! Из под курочки-несушки, свежайшие! Желаю тебе, Серый, хорошей яичницы!

ГЛАВА 15

Распрощавшись с директором гостеприимного "Дельфина", я вышел на Старую Тверскую и огляделся. Узкая улочка, большинство зданий либо дореволюционной постройки, либо самого начала семидесятых. На секунду можно представить, что вернулся в Питер.

Хотя нет... Раз, два... три... шесть. Только в пределах прямой видимости я насчитал шесть разнокалиберных "эксчейнджей" -- обменников и... ни одного нормального ("Голубой дельфин" не в счет) кафе. Вероятно, москвичи, чаще, чем мы, имеют дело с валютой, но кофе пить не любят.

Ну и хорошо: не лондонский Сити, не Пикадилли и не Олд-Бонд Стрит... Думаю, никто не бросит в меня камень, если рассмотрю получше свой бесценный груз.

Я поднес коробок с яйцами к самому носу и прочитал: " Чемодан пластиковый для переноса яиц. Артикул 13677-97. Завод "Химточприбор". Сделано в России"... открыл это детище конверсии и пересчитал яйца.

Ровно дюжина. Все, как одно, на загляденье, беленькие. Вытащил самое большое и придирчиво повертел в руках.

Ай, чувствуется почерк мастера! Если не вглядываться -- самое обычное яйцо, произведенное какой-нибудь ударницей-несушкой на какой-нибудь показательной столичной птицеферме. Даже я не сразу увидел на скорлупе маленькую точку, оставшуюся от шприца. Педантичный Игорек Лукин аккуратно замазал его белым "корректором". Уверен, что и с начинкой яйца все в полном порядке!

... Вот бывают же такие талантливые люди, как Игорь! Сейчас в фаворе "Интернет" и потому мы восторгаемся гениями, сумевшими до мелочей компьютеризировать свой быт. Лукин-младший, как ни странно, абсолютно не рубит в компьютерах, зато он настоящий царь и бог от химии.

Насколько я помню их коммуналку... все в ней функционирует "на химии". Дверной звонок, выдающий птичьи трели и работающий на неведомых принципах -тьфу, мелочь. А вот, например, устройство "Арес", которое Игорь создал "чисто для спокойствия", тянет, в меру моего скромного понимания, на международную премию.

Арес, Арс, он же Марс -- бог войны. Созвучно у Игоря получилось. На самом деле, "Арес" -- аббревиатура, означающая "Анализатор РЕакции Страха". Лукин-младший вывел, что сильно напуганные или чрезмерно агрессивные люди выделяют в атмосферу особый, ни с чем несравнимый аттрактант. Так вот, его "Арес" -- небольшая металлическая коробка со сложно начинкой, укрепленная над входной дверью -- анализирует запах пришельца. И, если признает в нем агрессора, подает сигнал запорному механизму, который замыкается намертво.

Разумеется, Игорь посмеялся бы над моими безграмотными объяснениями, доведись ему их услышать. Но описать точно весь химический процесс, как это восхищенно делает сам Лукин, рассказывая об "Аресе", у меня все равно не получится...

... Да-а... Я представил себе, как Лукин-младший выслушивает мой заказ, переданный через Сашку, подслеповато щурится через толстенные стекла очков... хмыкает... бредет в магазин за яйцами... уединяется в своей комнате-лаборатории... И вскоре, по-прежнему презрительно хмыкая, передает брату готовую продукцию.

Конечно, что стоит профессионалу его квалификации заменить содержимое яйца на смесь магния с марганцовокислым калием! Зато у меня теперь в "чемодане для переноса яиц" настоящая хидама . Спасибо за наставления Хаттори, за работу -- Лукину.

Я подрыгал левой ногой и убедился, что зажигалка -- подарок Гилани на месте. Теперь надо купить пару бутылок коньяку для отмазки и -- назад, снова в "Темп".

Вскоре я уже был у знакомого особняка в переулке Второго Интернационала. Поглядел на часы: шестнадцать ноль две. Мысленно представил себя глазами охранника, который будет рассматривать меня через "глазок": улыбчивый человек с "Лезгинкой" в кармане куртки, яйценоской в одной руке и пропуском-запиской в другой. Представил и остался доволен.

Нюке но дзюцу. Благоприятный момент. Надеюсь, "чехам" и в голову не придет, что я во второй раз по-наглому заявляюсь к ним с кровожадной целью. Открыто, без оружия, позвонив в дверь, как самый обычный посетитель.

Ками гакурэ . "Прикрытие богом". Вот оно мое прикрытие -- охранная грамота Гилани. Насколько я понял Шамиля, Большой Гилани для моего кровника если и не бог, то близко к тому. Иначе я не стоял бы сейчас здесь и не оправлял куртку со съехавшей на живот бутылкой.

Пустите... пустите же переночевать маленькую белую овечку! Я хочу вернуться к обещанным мне баранам и невестам! Я, быть может, готов принять предложение Шамиля: отправиться за хорошие деньги в горы на границу с Дагестаном, в тренировочный лагерь Черного Хоттаба и готовить вместе с ним боевиков!

Рякухон но дзюцу . Прикидывание другом. Бутылка коньяка для любого мужчины -- будь он горцем или русским -- знаковая вещь. "А выпить? А поговорить о звездах?". Извините, конечно, что в качестве закуски к нему -яйца. Хороший, между прочим, коктейль получается: коньяк с сырым желтком. А другого ничего не нашел. Может, у вас найдется?

И, конечно, любопытство. Как посмел гяур, положивший троих людей Шамиля, вновь прийти в этот дом?!

Нюдаки . Использование слабостей стражника. Одна из самых больших слабостей абреков, на мой взгляд, их заносчивость, бахвальство и показное бесстрашие. Так что, даже если не сработают все предыдущие уловки -- все равно пустят. Из принципа: мы нэкого нэ боымса!

А вот когда пустят, тут-то и начнется...

Катакэси . Гашение обликов. Малоприглядные облики шамилевских кунаков я загашу при помощи яиц, снесенных неизвестной пеструшкой -- ударницей капиталистического труда. Загашу, а потом заберу жизнь своего кровника. И тогда мы будем хоть как-то квиты.

Вы очень любите принцип "кровь за кровь"? Так знайте, что и у нас есть подобный: "Смерть врагу, писец расчету!" Каждому да воздастся по вере его. Нет, я не верю, что душе сына станет легче на небесах, когда она увидит, что в живых не осталось ни одного его убийцы. Я верю в другое.

В то, что однажды эта история обрастет подробностями и станет легендой. И какой-нибудь старый басмач будет рассказывать ее своему маленькому басмаченку при свете лучины, приговаривая: "Вырастешь большим, не лезь к русским. Не трогай их мужчин и женщин, и, в особенности, детей. Сыктым! Кырдык!"

Э-эх, если бы родное государство хоть раз показало, какая участь ждет тех, кто унижает, крадет, насилует, убивает его граждан! Уважаю правительство США: когда какого-то американца прошибла золотуха в одной банановой республике, к берегам этой республики срочно выдвинулся авианосец "Нимитц". С инспекционной целью: а не был ли понос следствием теракта против гражданина великой Америки?!

Да по хрену, я сам себе правительство США в конкретных данных обстоятельствах!

Я спрятал пару яиц в кармане куртки и, натянув на себя широкую идиотическую улыбку, позвонил в ворота особняка.

С той стороны меня внимательно изучали минуту-другую, потом переговорник на двери отперхался и прошипел:

-- Кого надо, а?

Я поднес записку Гилани к самому "глазку", дал стражу вчитаться в ее содержание... жизнерадостно потряс бутылкой "Лезгинки":

-- Открывай, джинн! Чего боишься?! Посидеть-поговорить надо, а?..

-- Ва, кого боюс? Тэбя?

Японский переговорник зафыркал от возмущения с чеченским акцентом. Дверь широко распахнулась, демонстрируя уровень бесстрашия абрека. Уровень был таким, что дверь едва не слетела с петель.

-- Не боишься? Тогда лови!

Первое яйцо, превращенное Лукиным-младшим в совершенную хидаму, лопнуло под ногами боевика. Я зажмурился и... стал невидимым.

-- А-а-а-а!

Бородатый дико заорал и вцепился руками в лицо. Подвинься, бородатый! Я ворвался в коридор. Головой налево-направо. Господи, это уже было! Как и вчера, с обеих сторон коридора ко мне летели аскеры Шамиля!

-- Опп!

Я зажмурился. Два яйца направо, два яйца налево. Как махну рукой, станет улочка!

-- А-а-а-а-а!!!!

Вопль в четыре глотки был мне ответом.

... В кино это показывают так: ниндзя кидает что-то себе под ноги и становится невидимым, исчезая с поля боя. Самураи удивленно вертят головами, а его и след простыл! Зрители снисходительно усмехаются: сказки!

Конечно, сказки! В реальности все по-другому. Хрупкая скорлупа яйца-хидамы лопается от удара, высвобождается смесь магния с марганцовкой, следует мощнейшая вспышка... и человек действительно становится невидимым. Потому невидимым, что вспышка мгновенно пережигает глазные нервы врага... подвернувшегося под его акцию...

-- А-а-а-а!!!!

А-а-а мне по коридорчику налево, во владения Шамиля. Разворачиваюсь, вжимаюсь боком в стену и... в этот момент что-то впивается мне в плечо. Чье-то острое стальное жало.

Голову, корпус -- в полуоборот назад, руку с зажатой хидамой -- в ход движению.

Времени мне хватает только на то, чтобы обернуться и увидеть тщедушного "чеха" в спортивном костюме. В руках у гаденыша пластиковая коробка. Держит он ее так, будто собирается сыграть в тетрис. От коробки ко мне тянется тонкая металлическая леска. Конец ее тонет в моем левом предплечье.

Я не успеваю кинуть хидаму под ноги заморышу... он нажимает кнопку... удар тока пробивает тело... и вокруг меня сгущается тьма.

......................

......................

... Декабрь -- всего лишь маленький серый зайчик, беспечно скачущий по пустынным улицам заснеженного города. Бабушка стоит со мной у окна: "Гляди, гляди... побежал, побежал. Ой, за угол свернул!.. К тебе". Зайчика нет, но я его вижу. И потому он -- есть. Вот длинноухий впрыгивает в полуоткрытую дверь квартиры... поводит кожаным чувствительным носом... шевелит хвостом-кисточкой... и прямиком под елку. Покружил, покружил под ней и поскакал к себе обратно в лес. Под елкой -- два грецких ореха, бережно обернутые конфетной фольгой. Для меня они -- два орешка в настоящей золотой скорлупке, принесенные зайкой из леса.

... Декабрь -- ни с чем не сравнимый настой из запахов мандарина, хвои, шампанского, шоколада, табачного дыма и офицерского "Шипра" гостей ... "Следующий Новый Год мы обязательно встретим с шампанским. На следующий Новый Год мы обязательнод о с т а н е мшампанское...". Как девиз семьи, как семейное заклинание. Да не в шампанском дело! Шампанское -- символ, примета того, чтов с еб у д е тх о р о ш о, что все плохое унесется в прошлое вместе с хлопком пробки, вылетающей из бутылки. Странные эти взрослые!

Отчего-то постарела бабушка, а маленький лесной гость стал осторожнее. С каждым годом я вижу его все хуже и хуже. Как в дымке. Но он приходит. И неизменны на столе -- два орешка в золотой скорлупке.

... Декабрь... На моем внутреннем календаре он бывает раз в четыре года. И оттого, наверное, все чаще случается високосным.

... Декабрь -- кишлак под Кабулом. Тридцать первое, двадцать три пятьдесят с чем-то. А мы с горы спустились, с "боевых"... У воинов Аллаха, наверное, другие праздники. И вообще для них сейчас, кажется, апрель.

-- Насели "духи" с трех сторон

С четвертой -- пропасть в преисподнюю.

Мотострелковый батальон

Встречает ночку новогоднюю, -

Устало перебирает лады Витя Верстаков. Мы сидим в расположении части -я и четверо моих запыленных пацанов. На столе-тумбочке яства: банки сгущенки, лимонада "сиси" и бутылка водки - "кишмишовки", выменянная по случаю в дукане.

... Бабушка стала совсем старой, да и серому зайчику нелегко даются его подарки. Проскакать всю Россию, всю Азию, перебраться вплавь через Речку... Зайцы плавают разве?! Да плавают, плавают! Иначе откуда взялись в кармане моей "разгрузки" два орешка в золотой скорлупке? Я протягиваю их сержанту Лещу: "Петрович, тут вот тебе... заяц с родины принес".

Петрович перекатывает в жестких ладонях орехи, в уголках его глаз... нет, ничего не появляется. Лещ давно отплакал свое. Пьем "третий" молча, четвертый -- за два орешка. За зайца. Да и правда, командир тут ни при чем. Он еще не сбрендил настолько, чтобы таскать с собой на "боевые" орехи, вместо дополнительного "магазина"...

... Декабрь... в моей жизни было девять декабрей. Трех не хватает до завершения полного Зимнего года. И значит -- еще поживем.

... Декабрь... Подэ т о тНовый год мы пили с непьющим другом два месяца: с декабря по январь. Начали тридцать первого шампанским, а закончили второго января водкой. Ну не идет ничего другое подн а штелевизор, подн а ш иновогодние новости. Полторы тысячи жизней забрал злобный бес с генеральскими лампасами, устроивший новогодний штурм Грозного.

"Иди ко мне, подонок..."

Как на Руси случилось, что всякая мразь научилась прятаться за обтекаемыми фразами... под бабьими подолами... за спинами откормленных телаков? Выйди со мной на татами. Один на один, если в тебе осталось хоть что-то мужское.

Ночью мне снятся... мерещатся?.. черти. Я выбираю самого толстого из них... с самыми широкими красными лампасами: "Не товарищ министр обороны! Если ты когда-нибудь и был ребенком, то даже плюшевых мишек делали для тебя в Аду. Я не уйду из этого сна, пока останется в живых хоть один из твоих собратьев!" Я не хочу просыпаться. Не могу. И тут в сон впрыгивает знакомое, беззащитное существо. Оно укоризненно смотрит на меня. В каждой лапке зайца -- по ореху. Как в дет стве. "Просыпайся! Очнись!"