Отрава

СДЕЛКА И ПУТЕШЕСТВИЕ

Дворец короля эльфов стоял на пересечении дюжины рек и ручейков и был прекрасным и изысканным, Его нефритовые стены вздымались над озерной долиной, устремляя к небу множество изящных шпилей и башенок разной высоты. Чем ближе к небесам– тем меньше башен. А выше и величественнее всех была та, что точно в центре замка: ее верхушка была изящной и острой, точно игла.

Слишком большое солнце эльфов только начинало свой путь по небосводу, когда Отрава и ее спутники прибыли, и с высоты, с янтарных небес, им открылся потрясающий вид. Зеленые стены дворца переливались в утренних лучах, а сети рек и озер, разрезавшие окрестности, блистали золотом.

– Ты должна это увидеть, Перчинка! – воскликнула Отрава, но девочка даже не шевельнулась. Она свернулась калачиком, уткнувшись лицом в заднюю стенку кареты и закрыв глаза ладонями.

Перчинка сидела так с того самого мига, когда карета внезапно оторвалась от земли и взмыла в небо. Лошади били копытами по воздуху, словно это была твердая почва. Девочка тогда взвизгнула от удивления и в ужасе отпрянула от окон. Похоже, она панически боялась высоты, и Андерсен так и не смог уговорить ее выглянуть из кареты.

Лошади во весь опор неслись ко дворцу, и он становился все больше. Все путешествие заняло меньше часа, но почему-то ночь прошла, и уже настало утро, а пассажиры чувствовали себя так, словно хорошо выспались, хотя никто из них даже не вздремнул. Когда Отрава заметила это, Брэм повторил слова, которые произнес в ту ночь, когда она попрощалась с ним и отправилась в дом костяной ведьмы:

– Время здесь течет по-другому. Возможно, там, дома, прошла уже тысяча лет, и когда мы вернемся, мир изменится до неузнаваемости.

Отрава задумалась.

– Вряд ли я буду по кому-то скучать. Ну, кроме Паруса, конечно. И может, папы. Но он, скорее всего, гораздо счастливее без меня.

– Разве? Как у тебя только язык повернулся сказать такое! – укоризненно произнес Брэм.

– Но ведь это правда, – возразила Отрава. – Он и Мелисса, моя мачеха, только и хотели, что избавиться от меня. С тех самых пор, как поженились. Даже если изо всех сил притворялись, что это не так. – Девочка поймала его скептический взгляд. – Это не просто приступ подростковой обидчивости, Брэм. Я знаю что говорю. Я всегда была для них помехой. Отравой.

– А, так вот почему ты выбрала это имя. – Усы Брэма изогнулись, и кривая усмешка появилась на лице. – Мог бы догадаться.

– А тебе будет чего-то не хватать? – спросила девушка, снова выглянув в окно.

Карета уже приближалась к самой высокой башне дворца.

– Зависит от того, что изменится, – ответил Брэм. – Если к тому времени, как я вернусь, в Крепости в мясной лавке перестанут делать мои любимые сосиски, придется вернуться и сказать королю эльфов пару теплых слов.

Отрава засмеялась и легонько ударила его по груди.

– Дурак ты, Брэм! – Гм, ну… – улыбнулся он и не стал спорить. – Карета пролетела по воздуху через широкую арку ворот в одну из низеньких боковых башенок дворца, где и остановилась. Когда копыта лошадей вновь зацокали по твердой земле, Перчинка осмелилась выглянуть в щелку между пальцами, а как только карета встала, девочка вздрогнула от облегчения. Дверца открылась сама собой, как и в первый раз. Брэм помог Перчинке выйти, Андерсен выпрыгнул последним. Дверца закрылась, кучер холодно сверкнул глазами, развернул карету и дернул за вожжи. Его лошади проскакали галопом несколько футов, а потом взмыли в воздух и поднялись в безоблачное янтарное небо за аркой.

Путешественники остались в большой круглой зале. Стены и пол были выложены мраморными плитами с характерными прожилками. Ничего примечательного, за исключением огромного бронзового диска в центре пола. На него-то и приземлилась карета. В одной стене была маленькая арочная дверь из какого-то металла, на которой, словно живые, извивались рельефные змеи. Когда эхо улетевшей кареты растаяло в воздухе, Отрава, Брэм и Перчинка переглянулись.

– Что теперь? – спросил Брэм. Дверь распахнулась, и в залу ворвался громкий гомон вместе с огромной суетливой толпой.

В центре ее был худой, морщинистый человек в коричневом сюртуке. Он быстрыми шагами пересек залу и подошел к путешественникам, на ходу записывая пером что-то в большую книгу в кожаном переплете. Вокруг него с гоготанием кружились тусклые и полупрозрачные бесенята: крошечные, худенькие демонические существа с крылышками, как у летучей мыши. Они щебетали, засыпая человека вопросами, наблюдениями и комментариями по поводу всего подряд, а он раздавал поручения, инструкции и вопросы. Человек торопливо подошел к пришельцам и одним взмахом руки отослал бесенят прочь. Те, словно стайка перепуганных птиц, выпорхнули за дверь и исчезли.

Человек поправил на носу круглые очки в железной оправе и уставился на Брэма поверх стекол.

– Ваши имена, – коротко бросил он. – Брэм из Непромокашки, Отрава из Чайки, Перчинка из… – Брэм замялся.

– Перчинка откуда? – Последнее время состояла на службе у Мэб, костяной ведьмы, – церемонно ответила Отрава.

– А… И как поживает дорогая Мэб? – спросил человек, приподняв бровь.

– Она мертва, – ответила Отрава. Перчинка, которая уже начала об этом догадываться, уставилась на нее с несчастным видом.

– Отлично, – улыбнулся человек, обнажив острые кошачьи зубы, и черкнул заметку в своей книге. – Значит, освободилась весьма ценная недвижимость, – он захлопнул книгу. – Меня зовут Скридл, я секретарь Элтара, короля эльфов. Полагаю, вы знакомы с, честно говоря, утомительным законом, принятым Амрэ, прошлым Иерофантом, по которому каждое разумное существо, родившееся в королевстве людей, имеет право на личную аудиенцию у короля или королевы любого иного королевства? Оному существу честью вышеупомянутого короля или королевы гарантируется безопасность, по крайней мере, до завершения аудиенции, после чего все предписанные законом обязательства снимаются. Проще говоря, не радуйтесь особенно.

– Мы не знали об этом законе. – Отрава пожала плечами.

– Теперь знаете, – ответил Скридл. – А это кто? – Он ткнул пером в четвертого члена их делегации.

– Это Андерсен, – сказала Перчинка. Она взяла кота на руки и прижала к себе. Восхитительно, – заметил Скридл, нисколько не изменившись в лице. Он развернулся на каблуках и направился обратно к двери. – Следуйте за мной! Король Элтар примет вас немедленно.

Главная зала дворца Элтара и впрямь могла повергнуть в трепет кого угодно, но пришельцы уже привыкли ко всяким чудесам, поэтому почти не удивились. Проходя по коридорам дворца, они вдоволь насмотрелись такого, чего никто из них прежде не видывал. С этим великолепием не могло сравниться ни одно творение рук человеческих, превзойти его могла только матушка– природа в своих лучших проявлениях. Путешественники миновали хрустальные мосты, которые изгибались такими крутыми арками, что идти по ним было страшновато; водопады, похожие на искрящиеся колонны. Они прошли мимо круглого окна, в котором солнечный свет преломлялся и огромным радужным лучом растекался по полу. Они видели комнаты, украшенные гобеленами такой неземной красоты, что даже грубое сердце Брэма затрепетало при виде их, а роспись на потолках была столь замысловатой и вычурной, что не поддавалась пониманию.

А потом им стали встречаться обитатели дворца, волшебные создания: эльфы, наяды, феи, ундины, нимфы и многие другие, кого Отрава не могла назвать. Они источали холодные неземное изящество, лишь изредка удостаивая взглядом «уродливых» людей. Отрава вдруг ни с того ни с сего почувствовала себя грязной, как какая-нибудь болотная тварь, которая неуклюже ввалилась на бал принцесс. Королевство эльфов полно красоты и совершенства, а эти потные, вонючие люди, что пришли в их мир гармонии, были для них хуже оскорбления. Это сильно подпортило ей впечатление от красот дворца.

«Я хочу уйти отсюда так же сильно, как вы желаете моего ухода, – молча говорила Отрава. – Но вы забрали мою сестру, и я должна ее вернуть».

Главная зала, как и следовало ожидать, оказалась необъятных размеров. Она была построена из холодного и гладкого синего камня, который выглядел влажным. В длину и ширину зала не была очень большой, но своды ее терялись в вышине. Дело в том, что зала находилась в узкой башне, и потолка как такового в ней вовсе не было – башня просто сужалась к шпилю на высоте сотни футов. Покрытые изящной резьбой опоры вдоль стен плавно сходились в вершине, а высокие узкие окна впускали солнечный свет. Лучи расчерчивали пол залы, посреди которого возвышался трон короля эльфов.

Король эльфов был семи футов ростом. Он сидел, развалясь на троне в обманчиво-вялой позе, словно камышовый кот. Кожа у него была бледная, и потому огненно-рыжие пряди, тщательно уложенные в стиле «художественного беспорядка», казались особенно яркими. Лучи низкого утреннего солнца, словно золотые клинки, разбивались о гладкие серебряные доспехи, которые казались совершенно невесомыми и даже не звенели, когда король двигался. В его лице слилась вся красота волшебного народа, но в глазах не было ничего, кроме жестокости и высокомерия. Рядом с троном, в богато отделанной стойке, красовался меч искусной работы, оружие настолько совершенное, что даже тот, кто сроду не видел боевых клинков, понял бы: этот – лучший в своем роде, вершина мастерства.

Зала была полна волшебных созданий. Прекрасные и полувоздушные, они с нескрываемым недовольством смотрели, как Отрава и ее спутники приближаются к королевскому трону. Перед странниками, выпрямив спину, шел Скридл, «его напомаженные волосы блестели, а на лице застыла приторная улыбка.

– Мой повелитель! – с поклоном возгласил Скридл. – Эти четверо пришли из королевства людей и просят принять их по закону Амрэ.

Отрава почувствовала, что недовольство придворных сгустилось. Теперь на незваных гостей —;: смотрели сотни глаз.

– В самом деле? – промурлыкал Элтар.

Его взгляд упал на Отраву, та угрюмо уставилась на короля в ответ. При виде повелителя эльфов в ней с новой силой вспыхнула вся злость и горечь от потери малышки-сестры, и она лелеяла эту злость как защиту от страха, который грозил захлестнуть ее с головой. Ведь она была в самом сердце владений эльфов, и помощи ждать было неоткуда. Она не может здесь требовать, приказывать, не может помешать Элтару делать все, что заблагорассудится. Отрава впервые задумалась: а не совершила ли она большую глупость? Может, Азалия давно погибла, и все это зря? Или она сама только что попала в зубы к смерти и не выйдет из этой комнаты живой. Эльфы известны своим своенравием. Они могут вернуть ей Азалию или просто отрубить Отраве голову. Нет, не сейчас. Не во время приема. Это противоречит закону. Но потом…

Все равно уже слишком поздно. Она решила рискнуть. Так же как Брэм и Перчинка, которая нервно поглаживала Андерсена и кусала губу.

Король эльфов дождался, пока тишина станет невыносимой, а потом махнул людям рукой.

– Что ж, придется выслушать этих маленьких надоед, – произнес он, и его голос журчал, словно поток тьмы. – Говорите.

У Отравы пересохло в горле. Она пыталась найти почтительные и осторожные слова, но ничего не получалось. И тогда девушка просто открыла рот и заговорила резко и прямо, как только умела.

– Ваше Пугало украло мою сестренку, – сказала она. – Я пришла забрать ее.

Элтар удивленно уставился на нее, а через минуту расхохотался. Все придворные подхватили этот смех, и путники оказались заперты в кругу жестокого веселья. Отрава покраснела от смущения и злости. Король эльфов не мог остановиться, у него из глаз даже покатились слезы. Перчинка отступила назад, а Брэм положил руку Отраве на плечо.

– Не злись, – прошептал он. Но Отрава была очень зла. Ярость закипала в ней, выливаясь наружу, и девушка стряхнула ладонь Брэма и сделала шаг к помосту.

– Что здесь смешного?! – прокричала она, и все затихли так быстро, что лишь ее слова отскочили эхом от стен, как потерянные призраки.

Все до единого эльфы и их господин снова приняли надменный и суровый вид, словно и не смеялись вовсе. Да как она смеет вмешиваться и досаждать им?

– Простите, – произнес Элтар неожиданно снисходительным тоном. – Но вы, право, такие забавные существа!

– Смейтесь над нами хоть до безумия, мне все равно, – грубо ответила Отрава. – Но верните мою сестру и заберите назад подкидыша, что вы оставили взамен. Я много слышала о короле эльфов, но никогда не думала, что он окажется вором!

Казалось, в зале сгустилась тьма, Элтар выпрямился на троне и нахмурился.

– Думай, что говоришь, жалкий червяк. Забрать то что принадлежит мне, – это не кража.

– Ни один человек тебе не принадлежит! – с вызовом ответила Отрава. – Да, мы разобщены и бессильны. Да, у нас не было предводителя, который повел бы нас за собой, и ваши создания стали править землями человека. Но мы не ваши слуги. Ни я, Отрава из Чайки, ни моя сестра Азалия из Чайки, ни один житель нашей деревни никогда не клялся вам в верности!

– Отрава из Чайки, а ты думаешь дважды, прежде чем раздавить болотного паука? Тебя же не волнует, что рыба-глаз, которую ты ловишь и ешь, не клялась тебе в верности. Они принадлежат тебе, их жизнь и смерть в твоей власти, как жизнь вашего народа в моей. Для нас люди те же животные, сколь бы много они о себе не воображали. Я беру себе или разрушаю что пожелаю.

– Вы передергиваете, король Элтар, – ответила Отрава, не желая отступать. – Я давлю болотного паука, потому что иначе он убьет меня или моих близких. Я убиваю рыбу, потому что должна чем-то питаться. Люди же не приносят вам вреда, вы сами сказали. И вы прекрасно можете обойтись без нас. Я бываю жестока, потому что иначе мне не выжить. У вас же нет такого оправдания.

Все присутствующие следили за этими переговорами с интересом, ожидая очередной язвительной реплики со стороны Элтара. Но вместо этого он как-то странно улыбнулся и откинулся на спинку трона, подняв брови.

– А в тебе есть сила. Я почти впечатлен, – сказал он.

Он махнул Скридлу. Секретарь рысцой вбежал на возвышение и встал рядом с троном. Элтар шепнул ему что-то на ухо, и они оба посмотрели на Отраву. Потом Скридл кивнул и спустился вниз.

– Твоя сестра… – произнес Элтар, лениво поджав губы. – Азалия, кажется? Поразительно, какие оригинальные имена вы, люди, придумываете.

Отрава открыла было рот, чтобы съязвить в ответ, но удержалась, вспомнив, к чему едва не привела ее дерзость в разговоре с Миногой.

– Нам нужно побеседовать, – проговорил Элтар. – Наедине.

Он снова махнул рукой, и они с Отравой исчезли.

Отрава удивленно огляделась по сторонам, но ее сообразительность не дала растерянности взять верх. Только что она стояла в тронной зале короля эльфов, а через мгновение уже была здесь, на вершине самой высокой башни дворца. На конце шпиля был маленький круглый балкончик. К нему не вели ни лестница, ни ступеньки. До него не добраться иначе как по воздуху – или с помощью магии. Девушка оказалась так высоко, что ей чудилось, будто она легко может коснуться рукой облаков. Отсюда были видны все земли вокруг: озерные долины, переходящие в леса и горы, искрящиеся брызги прибрежных волн, а за ними – мачты волшебных кораблей.

Холодный ветер растрепал ее волосы. Отрава откинула прядь ладонью и, прищурившись, по– смотрела на короля эльфов. Рядом с ним она казалась себе крошечной, словно карлица. Великолепный меч, который до этого стоял у трона, теперь висел у короля на поясе.

– Зачем мы здесь? – спросила Отрава. – У меня есть к тебе предложение, – ответил король, и его глаза засияли, как осколки драгоценных камей. – Но я бы не хотел, чтобы мой народ знал, что я снизошел до сделки с человеком.

– Я слушаю, – ответила девушка, пропустив оскорбление мимо ушей. Если это поможет вернуть Азалию, она вытерпит любые дерзости.

– Не знаю, насколько хорошо ты осведомлена, но буду краток. Королевство эльфов – не единственное рядом с вашим миром. Существует много королевств, и в каждом свой король или королева. В своих владениях мы всесильны, но за пределами их становимся уязвимы и должны подчиняться воле хозяина чужой земли. Исключение составляет, конечно, ваш жалкий край, у которого нет достойного правителя.

– Какое отношение это имеет к моей сестре? – спросила Отрава.

– Ты выполнишь мое задание, – ответил Элтар, – и тогда я верну ее тебе.

Отрава тут же вспомнила слова Горюна, похожие на пророчество: «Думаешь, король эльфов просто так отдаст тебе сестру? Ну уж нет. Сначала будут всякие испытания, битвы, откровения и неожиданные повороты».

– Но почему я? – спросила она, машинально ответив вопросом на вопрос, вместо того чтобы принять предложение. – Зачем вам связываться с людьми, если вы их так презираете?

Король эльфов скривился от досады. – Ваш народ лишен способности к магии, но у этого есть свои выгодные стороны. Вы можете проникать в королевства незамеченными. Если я пошлю туда своих эльфов, их схватят в мгновение ока, и сразу станет ясно, кто их отправил. А это задание… секретное, — он прошипел это слово зловещим тоном, и у Отравы не осталось сомнений в том, что будет, если она не оправдает его доверие.

Девушка скрестила руки на груди. – И что я должна делать?

Элтар стал мерить балкон шагами. – У любезной королевы Асинастры есть весьма необычный кинжал, с раздвоенным клинком, похожим на два клыка. Это уникальная и очень ценная вещь. Он мне нужен. Ты должна его достать.

– А где он находится? – В ее замке. В ее покоях. Онвытянул руку и разжал кулак: на его ладони оказался стеклянный шар размером с яблоко, такой черный, что казалось, он сделан из самой тьмы и поглощает свет вокруг.

– Как только заполучишь кинжал, разбей вот это.

Отрава взяла шар. Он был холодным как лед. Девушка сунула его в карман.

– И что произойдет?

Элтар недобро улыбнулся:

– Увидишь. Или не веришь мне, человек? – Я не дурочка. Скажите, что это такое. Элтар пожал плечами:

– Нет уж. Им можно воспользоваться только тогда, когда добудешь кинжал. Не раньше. Если тебя не устраивают условия сделки, всегда можешь отказаться.

Отрава с ненавистью уставилась на короля эльфов. Он прекрасно знал, что у нее не было выбора. Он просто боролся с ней ради своей цели.

– Как я туда попаду?

– Я доставлю тебя в королевство Асинастры. – Допустим. И как проникнуть в замок королевы?

– А это, – ответил Элтар, тряхнув огненной копной волос, – уже твоя забота.

Отрава задумалась, но сердце уже приняло решение за нее.

– Вы даете мне слово короля, что потом мне вернут сестру?

– Клянусь, – с глумливой усмешкой ответил Элтар.

– Тогда я согласна. – Я так и думал.

В горах завывал ветер, и Брэму пришлось придерживать шляпу. Он смотрел на Перекресток. Позади ждал Кучер, спрятав лицо под белым капюшоном. Лошади грызли удила и цокали копытами. Перчинка обхватила себя руками за плечи и дрожала от холода.

– Сюда? – спросила она. Отрава серьезно кивнула.

– Да, сюда. Они стояли на выступе черной скалы посреди бескрайнего пространства, в котором не было ничего, кроме скал и снега. Отсюда невозможно увидеть остальные земли королевства эльфов– лишь бесконечно тянущиеся горные вершины, покрытые снегами. На этой высоте было очень холодно и ветер пробирал до костей.

Перед ними находилась расщелина, почти в десять футов высотой и достаточно узкая, чтобы в нее с трудом мог протиснуться Брэм, взбреди ему такое на ум. А по нему было видно, что это желание у него вряд ли появится. Расщелина была густо заткана паутиной, и по липкой вуали с хищной ловкостью ползали жирные пауки с длинными черными ногами.

– Элтар сказал, Кучер отвезет нас, куда мы пожелаем, – напомнила Отрава. – Вам не обязательно идти со мной.

Перчинка взглянула на Андерсена, который сидел на земле, обернув хвост вокруг лапок, и выглядел как самый несчастный кот на свете. Он жалобно мяукал и дрожал от холода.

– Похоже на приключение, да? – дрожащим голосом сказала Перчинка.

– Это и есть приключение, – пожала плечами Отрава.

Правда, герои книжек, которым выпадали подобные испытания, всегда выглядели более уверенными в себе, чем она себя в эту минуту чувствовала. И у них обязательно имелся какой-нибудь магический предмет на случай опасности. Тут Отрава вспомнила о шаре, который лежал у нее в котомке. И все-таки какая от него может быть польза? В точности, как в книжках Паруса, эльфы вручили ей дар, но не сказали, как он может пригодиться.

Перчинка неуверенно покусывала губу. Она была похожа на куклу, которая неожиданно узнала, что ребенок, игравший с ней, выбросил ее за ненадобностью. Раньше девочка никогда не принимала самостоятельных решений и теперь совершенно растерялась.

– А ты, Брэм? – спросила Отрава. – Можешь вернуться домой, если хочешь.

Ловец духов почесал затылок:

– Гм. Ты же все равно пойдешь туда. Со мной или без меня.

Отрава наклонила голову.

– Верно.

Брэм вздохнул:

– Ну, пока ты не перестанешь ввязываться в неприятности, я, похоже, не могу тебя бросить. Грош мне цена, если я уйду, когда ты во мне нуждаешься.

– Ты себе льстишь! – засмеялась Отрава. – Вовсе я в тебе не нуждаюсь.

Брэм многозначительно посмотрел на нее из-под кустистых бровей.

– Чего ты так смотришь? Не считай себя таким умным, Брэм. Я вполне могу обойтись без тебя.

– Конечно, можешь.

– Но тебе же так не кажется! – обиженно заявила Отрава.

– Так мы идем? – тихо спросила Перчинка. Отрава и Брэм перестали спорить и посмотрели на нее. – Что?

– Так мы идем? – повторила Перчинка. – Андерсен совсем замерз.

– Значит, ты идешь?

– Я всегда хотела попасть в какое-нибудь приключение, – просто ответила девочка.

Отраве было нечего на это сказать.

– Вы не боитесь пауков? Вы, оба?

Брэм фыркнул. Перчинка мотнула головой.

– Но я терпеть не могу крыс, – добавила она. – Ладно, – ответила Отрава. – Полагаю, пауки уже съели всех крыс.

С этими словами она смахнула первую вуаль из паутины, и они шагнули на Перекресток.