Пегас - не роскошь (литературные пародии)

Проснуться утром, грешной и святой,

Вникать в значенье зябкою гортанью

Того, что обретает очертанья

Сифона с газированной водой.

Витал в несоразмерности мытарств

Невнятный знак, что все это неправда,

Что ночью в зоосаде два гепарда

Дрались, как одеяло и матрац.

Литературовед по мне скулит,

Шурша во тьме убогостью бумаги,

Не устоять перед соблазном влаги

Зрачком чернейшим скорбно мне велит.

Серебряный стучался молоток

По лбу того, кто обречен, как зебра

Тщетою лба, несовершенством зева

Не просто пить, но совершать глоток!

Престранный гость скребется у дверей,

Блестя зрачком, светлей аквамарина.

О, мой Булат! О, Анна! О, Марина!

О, бедный Женя, Боря и Андрей!

Из полумрака выступил босой

Мой странный гость, чья нищая бездомность

Чрезмерно отражала несьедобность

Вчерашних бутербродов с колбасой.

Он вырос передо мной, как вырастают за ночь грибы в убогой подмосковной роще, его ослепительно белое лицо опалило меня смертным огнем, и я ожила. Он горестно спросил: «Еще стаканчик?» Ошеломленная, плача от нежности к себе и от гордости за себя, я хотела упасть на колени, но вместо этого запрокинула голову и ответила надменно: «Благодарю вас, я уже…»

Спросила я: — Вы любите театр? —

Но сирый гость не возжелал блаженства,

В изгибах своего несовершенства

Он мне сказал: — Накиньте смерть ондатр!

Вскричала я: — Вы, сударь, не Антей!

Поскольку пьете воду без сиропа,

Не то что я. Я от углов сиротства

Оберегаю острие локтей.

Высокопарности был чужд мой дух,

Я потянулась к зябкости сифона,

А рядом с ним четыре граммофона

Звучанием мой услаждали слух.

Вздох утоленья мне грозил бедой

За чернокнижья вдохновенный выпорх!

О чем писать теперь, когда он выпит,

Сосудик с газированной водой?!..