Подарок от лепрекона [СИ]

Глава 8

Спальня выстыла еще сильнее гостиной. Здесь было настолько холодно, что я не сразу решилась раздеться, чтобы влезть под одеяло. И это богатый дом? В нашей с Игорем вполне средней квартире такого холода не бывало даже осенью, когда погода становилась совсем не летней, а отопление ещё не включали.

Наплевав на то, насколько это будет хорошо выглядеть, я надела махровый халат поверх пижамы и только тогда легла в кровать. Порылась немного в планшете, но так и не нашла никакой функции, чтобы включить отопление, а беспокоить слуг ради ещё одного одеяла или пледа — не хотелось. Заснуть, когда и свернувшись калачиком не можешь отогреть пальцы и ноги, никак не получалось. Я поворочалась немного, потащила на себя ещё и покрывало и влезла в интернет.

О Хэйсах там нашлось немного. В основном, старые заметки о гибели жены, а после и невесты Десмонда, о компании и Грейстоуне. Похоже, когда Адам описывал их капиталы, он слегка преувеличивал. Одни из богатейших в Ирландии — возможно, но по меркам Европы Хэйсы не блистают.

Я поправила множество подушек в изголовьи вздохнула: всего пару недель как узнала о наследстве, не получила еще ничего, а уже ворочу нос от миллионов. А один так и вовсе спланировала потратить. У мамы случится инфаркт, если узнает об этом. Но если не зацеплюсь за что-то, если обо мне, пусть и в качестве спонсора, не будут беспокоиться люди, то в самом деле окажусь в психушке или где похуже сразу после родов. Кевин не похож на человека, который шутит такими вещами.

Через какое-то время я наконец согрелась и задремала, чтобы очнуться от ощущения чужого взгляда. Комнату заполнили призраки женщин. Старые и молодые, в современной одежде и той, что я видела только в фильмах или музеях. Ближе всего стояла Киарин, погибшая жена Десмонда, а рядом с ней — Ханна, их легко было узнать по фотографиям из интернета.

Женщина подошла ко мне и взяла за руку:

— Слышала о проклятии, лежащем на мужчинах-Хэйсах? Наше страшнее. Тем отмерен срок, мы уходим в любой момент. Прерви цепь, Хелен. Поезжай в мой дом и ночуй только там, пока не придет время рожать. Там мы тебя защитим. И никогда не отталкивай О'Келли, у него доброе сердце.

В этот момент кто-то глухо ударил в дверь, женщины все разом обернулись на звук, а я проснулась и села на кровати. Такой странный сон, наверное, все же не стоило на ночь читать об убийствах, иначе могла и не то увидеть. Я потерла глаза, выпила воды из стоявшего на тумбочке стакана и щелкнула кнопкой ночника. Абсолютно пустая и обычная комната, никаких признаков, а мне пора бы заняться собственными нервами, иначе попаду к психиатрам в обход Кевина.

Но в дверь снова ударили. Это не походило на деликатный стук служанок или требовательный — телохранителей. Глухо, размеренно и почему-то снизу. А еще незваный гость тяжело дышал и тихонько скулил. Стоило же открыть дверь, как он деликатно обошел меня и запрыгнул на кровать, по пути обнюхав мои вещи. Золотистый ретривер с узким ободком ошейника, такого меньше всего ждёшь увидеть под дверью среди ночи. Наверное, подошел к двери и вилял хвостом или бил по замку лапой, пытался открыть.

— Не хочешь пойти к хозяину? — я подобралась ближе и протянула ему руку, чтобы пес понюхал и «познакомился».

Он же тяжело вздохнул, посмотрел на меня с почти человеческой грустью и перешел на другой край кровати, освобождая нагретое место. А ведь на некоторых снимках в соцсетях Дон в самом деле был с собакой, по виду точно такой же.

— Скучаешь?

Я села на кровать, снова укрылась всем, чем смогла и посмотрела на пса. По виду совсем не опасный. И вряд ли бы перестраховщик Адам позволил бродить по дому бешеному или агрессивному животному. Поэтому я отвернулась и закрыла глаза, а ретривер подобрался под бок и улегся поверх покрывала.

— Как спалось?

По лицу Кевина было заметно, насколько сильно его интересует этот вопрос, но выбранный мной врач оказался занят, и нам нужно было как-то скоротать время. Точнее — нужно было Хэйсу, я спокойно листала журнал и разглядывала других беременных, тоже ждущих приема у разных специалистов. Почти все — солидные обеспеченные дамы, с мужьями. Только рядом с одной сидела женщина постарше, но с точно такой же стрижкой и голубыми глазами. Да и улыбались они одинаково, наверняка мама с дочкой.

А мы с малышом вдвоем. Это был мой выбор — родить ребенка для себя, ни на кого не надеясь, но сейчас стало тоскливо и больно. Хотелось видеть кого-то рядом, делиться с ним маленькими, возможно, глупыми радостями: как малыш пинается, сколько он прибавил в весе и как забавно икал вчера. Показывать снимки с УЗИ. Чувствовать, что мы нужны кому-то, кроме друг друга.

— Жутко замерзла, — так как он придвинулся максимально близко и не сводил с меня взгляд, отмалчиваться было невежливо и странно. — А еще — гадала на жениха. У нас есть такая присказка: «На новом месте приснись жених невесте».

— Позвонила бы слугам или мне, разобрались бы с отоплением или пледами, — Кевин выглядел обеспокоенным. Хотя морозить капиталы — дело неблагое, здесь бы любой заволновался. — А гадание как, удачно?

— О да, мне приснились Мистер О'Келли и Генри Кавилл. Как думаете, к чему бы это?

Гаррет в самом деле приснился мне, уже под утро, но как-то путанно, будто в тумане, наверняка просто обрывок воспоминаний, оставшихся от тяжёлого дня. А вот Генри — чистая выдумка, чтобы позлить Кевина.

— Выбирай О'Келли, даже не думай. Не хватало еще, чтобы моего племянника растил англичанин! У бедолаги и так мать…, - он осекся, подбирая слова, — не ирландка.

— О, это не должно вас волновать, мистер Хэйс, — улыбнулась я и демонстративно отгородилась журналом.

— Это перестанет меня волновать, когда ты, Хелен, откажешься от родительских прав на моего племянника. За солидные отступные, конечно. Тебе до конца жизни хватит, и никакой возни с компанией и прочим.

Кевин снова положил руку мне на колено, и от этого хотелось свернуть журнал трубочкой и настучать по пальцам нахала. Я вдохнула побольше воздуха, потом медленно выдохнула и постаралась успокоиться.

— Если не угомонитесь, Кевин, ваши миллионы улетят на благотворительность быстрее, чем успеете ещё раз сказать: «Я заберу твоего ребенка». Или к той самой русской мафии, в связи с которой меня все подозревают.

— Блефуешь, — он медленно разжал пальцы и убрал руку с моего колена. — И мы ещё не знаем, чей это ребенок.

— Не знаете только вы.

К счастью в этот момент из кабинета вышла медсестра и пригласила меня к врачу. Но Кевин резво встал на ноги и первым проскочил за белую дверь и закрыл ее за собой. Я же почувствовала себя пациентом отечественной бюджетной больницы, который боится отойти от кабинета дальше, чем на тридцать сантиметров, иначе туда снова шмыгнет кто-то без очереди. Местным обеспеченным миссис такое тоже было в новинку, и они откровенно таращились. Но идти до дивана, а после обратно, когда ноют живот и ноги — выше моих сил, так что пусть глазеют.

Снова дверь открылась через пару минут, чтобы показать, как довольный Хэйс обсуждает с врачом что-то на непонятном мне языке.

Меня же почти за руку повели в другой кабинет.

— О, не стоит волноваться, — успокаивала меня медсестра, пока брала кровь из вены, — это новый и совершенно безопасный способ определить отцовство. Заодно можем узнать пол будущего малыша, хотите?

— Нет. Он ни разу не повернулся как следует во время УЗИ. И простите, но я не хочу знать пол малыша, если уж так вышло. Осталось меньше месяца, скоро мы и так познакомимся.

А отца, который переживал бы по поводу возможного наследника у крохи нет. И не походил Дон на человека, которому это важно. Я же буду одинаково рада всем, хотя чем ближе день родов, тем сильнее боюсь, что не справлюсь, не смогу правильно ухаживать за малышом, не полюблю его так, как положено. Начну требовать того, чего он не сможет мне дать. Десмонд был не прав, я отлично знаю, каково это быть разочарованием для самого близкого человека, напоминать ему царапину прямо на двери новенького авто или же медленно растущую бородавку на щеке. Раздражающую, неприятную, каждый день цепляющую взгляд, свербящую где-то в подсознании. Что бы ни случилось, я никогда и ни за что не дам малышу повод чувствовать себя также.

После анализа меня проводили обратно в кабинет к врачу, а Кевин остался сидеть перед дверью. Пожилой и хмурый доктор, совсем не похожий на ту женщину, которую я выбрала на сайте клиники, исходя из отзывов, смотрел с нескрываемым пренебрежением, демонстративно не понимал мой английский и морщился на все вопросы.

Терпения хватило ровно на три минуты, после я вышла из кабинета и попросила Кевина отвести меня к другому специалисту.

— Лютик, я честно выполнил условия и не стал подслушивать ваши интимные беседы и заглядывать тебе между ног, но врача выбрал на свое усмотрение, того, которому доверял.

Потом он все же оглядел дверь, зашел внутрь, перекинулся парой фраз с доктором и почти затолкал меня обратно. Добрее тот не стал, зато понимал меня в разы лучше и неожиданно заговорил на вполне сносном английском, пускай и с акцентом. После почти бережно осмотрел меня и бросил:

— Надо оставить глупости и лечь в больницу, состояние неважное, могут начаться преждевременные роды.

Мой доктор ни о чем таком не говорил, а этому, после такой долгой болтовни с Кевином я не верила. Хэйсу очень выгодно было бы запихнуть нас с малышом в больницу на ближайший месяц, отличное решение всех проблем: никаких контактов с миром, никаких возможностей что-то сделать. Поэтому, несмотря на все протесты доктора и Кевина, я все же решила вернуться в Грейстоун, под честное обещание пить все назначенные препараты, избегать стрессов и следить за своим состоянием. Кевин же получил подтверждение, что по срокам малыш вполне мог быть зачат Доном, немного успокоился и даже попросил полученные снимки УЗИ.

Уже в машине он разглядывал черно-белые изображения, крутил их, даже погладил по линии, на которой лежали крохотные ручки.

— Самый младший из Хэйсов. Не знаю, решусь ли завести ребенка и подставить их обоих под удар проклятия. Как ни крути, а Дон был носителем более удачного генетического материала, чем я.

Его лоб расчертила поперечные морщины, а челюсти плотно сжались. Такой Кевин выглядел непривычно и человечно, похоже, Дона он в самом деле любил.

— Шуйский. Или Шуйская. Мне нравится имя «Александр». Подходит и мальчику и девочке. Но с отчеством сложности «Донованович» — звучит очень странно.

— Хэйс. Мой племянник будет носить нормальное имя, а не то, которое не выговорить.

Я вздохнула и отвернулась от мужчины. Ему в самом деле придется лишить меня родительских прав, если хочет забрать ребенка в семью, где все то и дело умирают.

— О'Келли, какого ты сидишь в кустах? Мне надоело тут торчать!

Лоркан обернулась и отправила кому-то сообщение по смартфону. Высокая и худощавая, с темными волосами, вечно собранными в высокий хвост, девушка больше походила на какую-нибудь древнюю воительницу, чем на инспектора гарды, но специалистом была отличным.

— Потому что именно здесь сидел маньяк. Давай, О'Брайен, напрягись. Ты хрупкая невинная дева, прогуливаешься под светом луны и любуешься пасторалью.

— Спятил?! Я, по-твоему, помню, как чувствует себя невинная дева? Ещё бы про первый молочный зуб спросил.

Она натянула пониже край свитера, тряхнула хвостом и почти вприпрыжку двинулась от кустов к каменной изгороди, настолько старательно любуясь пасторалью, будто видела впервые. Даже сложила руки в жесте умиления и остановилась понюхать цветок. Грёбаный гений актерского мастерства.

Именно здесь маньяк убил свою последнюю жертву. Набросился сзади, несколько раз вонзил непонятное оружие в тело, а после долго грыз шею уже мертвой девушки, будто настоящий волк.

В этом деле все было непонятно: маньяк убивал без четкой системы, всегда в полнолуние, но иногда случались две жертвы подряд, иногда — затишье на несколько месяцев. Оружие, по заключениям экспертов, чем-то напоминало кастет с приделанными к нему лезвиями на манер когтей. Нападал он обычно сзади, но никакой системы в нанесении ударов не было, Зверь бил, куда придется. Жертвы тоже не походили одна на другую: младшей шестнадцать, старшей — тридцать пять, разные внешне, по социальному статусу и поведению. Район, в котором происходят убийства — несколько десятков акров. Но должна же быть какая-то связь, спусковой крючок, который подталкивал маньяка к действиям. Кто-то из Хэйсов вычислил это и использовал Полуночного Зверя для убийства Ханны. Случайной жертвой американка быть не могла: кто-то спровадил ее телохранителя, бежавшего после убийства в Аргентину, довел наивную и улыбчивую девушку до нужного места и поставил почти на пути убийцы. Значит, один из Хэйсов знал маньяка. И тоже запачкал руки в крови. Понять бы ещё его мотив.

Но зацепок в деле не так много. С одной стороны, улик хватало: Зверь оставил следы оружия, свою слюну и капли крови, отпечатки ботинок. Эксперты примерно определили его рост, вес и возраст, дали намётки по психотипу, но под эти критерии подходило несколько сотен мужчин, и это только местных, а маньяк мог просто приезжать к ним на охоту.

Поэтому Гаррет и пытался восстановить картину преступления, пусть и таким нелепым образом. Жертва из Лоркан вышла так себе.

— О'Брайен, ты не можешь не ржать и не подкидывать колени до подбородка? Даже я тебя боюсь, а должен хотеть напасть.

— Прости, — она попыталась задавить смех, но не слишком старательно. — Начала вспоминать годы невинности и неожиданно столько всего нахлынуло. А тут ты ещё… в кустах. Но я исправлюсь, да. Сейчас.

Она покривлялась ещё немного, затем успокоилась, вернулась к начальной точке и попробовала идти нормально. Но снова не то, нет никакой зацепки, никакого спускового крючка. Все дело в Лоркан, из нее хрупкая дева в беде вышла примерно такая же, как и из самого Гаррета.

— Притворись пастушкой, что ли. Спой.

Лоркан закатила глаза, отвернулась от него и потопала вперёд, мурлыкая вполголоса:

— Ублюдочный Гаррет О'Келли, изгадил мне весь выходной…

— Вот этого не надо! — он вышел из засады и перегородил дорогу «жертве». Ещё немного, и в самом деле решит на нее напасть. Хорошо еще, что для эксперимента они выбрали такой ранний час: в округе никого, только туман и овцы, ждущие своих хозяев в загоне. И место здесь красивое: берег небольшой реки, пока ещё затянутый молочной дымкой, старая ферма и желтоватый лес вдалеке. Как можно глядя на такую природу замышлять убийство? Да сам Гаррет успокаивался, глядя на все это! Чтоб его разодрало!

— Вспомни, как затащила меня в клуб свингеров, где толстяк-шотландец строил глазки, как оказалось, мне! Кто тогда был учтив, как сраный герцог и изображал заинтересованность, потому как тебе это нужно было для расследования? Ммм?

О'Брайен тогда плевалась не меньше и обещала, что больше никогда не втянет Гаррета в подобный переплет.

— Уговорил. Давай заново.

Лоркан снова тряхнула хвостом и пошла по маршруту жертвы, теперь уже нормально. Гаррет следил за ней, отмечал уверенные плавные движения, напряжённую спину и то, как рука коллеги то и дело сжимается в кулак. На такую не нападешь просто так. Точнее — просто так не отделаешься, если нападешь.

Он выждал нужный момент, выскочил из укрытия и бросился на Лоркан. Ветки здорово поцарапали руки и вырвали несколько клоков одежды, а ноги то и дело норовили разъехаться на сколькой траве. Внезапным такое приближение не назовешь, будь жертва пошустрее, успела бы сбежать. Но Лоркан нарочно замедлилась, и когда Гаррет попытался понарошку напасть, просто уклонилась и бросила его через бедро.

Спина с хрустом костей или смартфона, лежащего в заднем кармане джинсов, впечаталась в траву, Гаррет успел только сгруппироваться и сразу же перекатился вбок, по самые уши измазавшись в грязи.

И в этот момент заметил русскую ведьму с собакой на поводке и парой телохранителей позади. Хелен была достаточно далеко, но наверняка видела то, что объяснить не так просто.

Гаррет неловко улыбнулся, помахал ей рукой и встал, отряхиваясь от грязи. Хрустнула точно не спина, или же он от стресса не замечает травму. Как та самая курица, которая бегает и без головы. Впрочем, курицей он себя и ощущал, рядом с ведьмой не получалось иначе. Стерва-Лоркан стояла в стороне с невинным видом, не спешила помочь другу и, можно поспорить, напевала себе под нос песенку про «Ублюдочного О'Келли».

Ведьма же приглянулась с охраной и неспешно пошла к Гаррету. Он тоже хлопнул себя по заднему карману, нащупал более или менее целый смартфон, заодно чуть не споткнулся о валяющуюся в траве ветку. Сломанную пополам.

— Спасибо, что приняла удар на себя, подруга! — пробормотал он и с трудом разогнулся. Ветка приняла удар, но и откат вышел неслабый. — О, миссис Ксуйски! Как рад!

Правый телохранитель метнулся вперед, перегораживая дорогу, но Хелен легко обошла его и вытащила травинку откуда-то из волос Гаррета.

— Совсем не жалеете себя, мистер О'Келли. Простите, что отвлекла от охоты на девушек.

— Эксперимент. Следственный. Крайне секретный. Да.

Срань! Ну почему рядом с ней его будто по голове шибает? Ни одной связной мысли или фразы. Ещё и руки не знаешь, куда деть. Гаррет пригладил волосы, почесал нос, а после и вовсе спрятал кисти в карманы куртки. Ведьма же стояла напротив, понимающе улыбалась, будто уже влезла в его мысли, разглядела симпатию и принимала ее.

— О да. Гаррет у нас известный затейник, — все же вмешалась Лоркан. — Как-то раз заставил нас всем участком мять листы бумаги и бросать их в урну. Вот было веселье.

— Наверное, у вас много удачно раскрытых дел? — ведьма снова смотрела прямо ему в глаза и едва заметно улыбалась.

А еще то и дело куталась в меховой жилет, который плохо сходился на животе. Гаррет хотел предложить ей куртку, но та была измазана в грязи и, кажется, неслабо пострадала от кустов и мстительной ветки.

— Я просто стараюсь хорошо делать свою работу, миссис.

Дьявол! Что он ведёт себя как подросток, который пытается склеить старшеклассницу? Можно же говорить нормально. Нужно просто собраться и посмотреть ей в глаза. Прямо и с вызовом. Пусть знает, кто здесь альфа! Гаррет почесал переносицу, потом уставился на ведьму. На ее вроде бы небрежно заколотые волосы, что отливали золотом на дневном свету, на идеальную светлую кожу, такую тонкую, что местами просвечивала капиллярами, на огромные зелёные глаза в обрамлении длинных темных ресниц, на губы, не тронутые помадой или блеском, но все равно аппетитно-розовые, которые так и напрашивались на то, чтобы попробовать их на вкус.

Гаррет мог поспорить, что ведьма любила целоваться. А если и не любила, он бы показал ей, насколько это хорошо. Так бы и сжал ее нижнюю губу своими, сдавливая, пробуя на вкус, чтобы ощутить всеми рецепторами разом, потянуть на себя, провести языком по упругой мягкости и самому краю белоснежных зубов, а после добраться до ее языка. Почувствовать, как ведьма откликается на ласки, как ее руки скользят по его плечам и шее, как она томно прикрывает глаза, как подается вперед, чтобы быть ближе и сама тянется к его губам. И надо будет не забыть побриться, с такой тонкой кожей Хелен мигом схватит раздражение от его щетины.

— Тогда не буду мешать вам ловить оборотня, простите, — Гаррет далеко не сразу понял, что ведьма обращается к нему. И что она просто стоит напротив, а не стонет в его объятиях.

Пришлось даже зажмуриться и тряхнуть головой, чтобы привести себя в чувство. Но помог только смачный тычок от Лоркан и ее ехидное: «Соберись!».

— Вы не меш… а что вы здесь вообще делаете, миссис Ксуйски? — профессионал проснулся не вовремя. Но сколь сладкими бы не казались ее губки и как бы грудь не просилась оказаться в ладони, а в совпадения Гаррет не верил, особенно — в такие. У чертовых Хэйсов акры земли, а ведьму принесло именно сюда, почти за милю от Грейстоуна.

— Случайно услышала разговор Кевина с Шоном о том, что вы просили разрешения прогуляться по их территории и решила подойти поздороваться. У меня не особенно много дел, и, признаться, надоело бродить просто так. Я же не нарушила никакой закон? Простите.

И она сделала шаг вперед, подняла руку и стерла что-то со щеки Гаррета, проведя большим пальцем почти от угла рта до самой скулы. От близости ведьмы у него сперло дыхание, а по венам потек настоящий огонь, как от хорошей порции виски. Срань, да он даже думать стал быстрее, на ходу выстраивая версии убийств одна стройнее другой.

— Вы немного испачкались, — Хелен убрала руку и улыбнулась, а ее чертов пес решил напомнить о себе и дернул поводок, увлекая хозяйку за собой. Хотя почему «ее»? Ретривер был у Донована Хэйса. Чары ведьмы настолько сильны, что подействовали и на собаку.

— Как, как вы это делаете, Хелен?

На всякий случай Гаррет опустился на колени и проверил медальон на ошейнике — точно, пес младшего Хэйса. И он за два дня успел проникнуться доверием к русской. А та только хлопала ресницами и глядела на Гаррета со своей полуулыбкой.

— Как привязываете к себе мужчин? Как выследили меня? Как очаровали собаку? Это магия? Проделки русской разведки? Или мафии? Какое вам вообще дело до моего расследования?

— В моем послужном списке охмуренных мужчин только муж, Дон и, кажется вы, мистер О'Келли. На других магия не действует.

Она размотала поводок и отпустила пса подальше, а после медленно пошла за ним, бросив через плечо:

— Извините ещё раз, не хотела помешать. Удачного дня!

Телохранители вышколенно двинулись следом, уже через мгновение спрятав Хелен за своими спинами, тогда как Гаррет так и сидел в грязи. Пока чуть не рухнул от пинка Лоркан.

— Не тупи! Быстро догони ее и извинись! Иначе так и будешь до конца дней дрочить в одиночестве, вспоминая, какую красотку упустил из-за своего поганого языка! А не будь я самой настоящей женщиной, она тоже не прочь свести с тобой знакомство поближе.

Она говорила тихо и по-ирландски, зато жестикулировала весьма красноречиво. Конечно, чисто формально О'Брайен была женщиной и должна была разбираться во всяких таких делах, но сейчас Гаррету казалось, что она несет полную чушь. Что в нем могло быть привлекательного для будущей миллионерши?

— И что скажу? Погодите, я должен допросить вас как важного свидетеля, который не пробыл в стране и трёх суток? Или ещё развить тему русской мафии?

И дальше сидеть в грязи было странно и глупо, да и спорить с Лоркан не слишком удобно. Придумала, подойти к русской! Он и так наговорил столько всего, что наверняка заслужил от нее звание «Самый тупой болван в Ирландии». Но О'Брайен точно решила спасти его от вечеров наедине с собственными руками.

— Миссис, постойте!

Хелен сразу обернулась на крик и придержала пса.

— Инспектор О'Келли хочет задать вам несколько вопросов.

Гаррет попытался мысленно передать Локран все припасенные ругательства, но та покачала головой и округлила глаза, будто отвечала: «Подними зад и иди, иначе пожалеешь! А меня ждёт выходной, теплая постель и законный бокал пива!». А после попрощалась и ушла к машине, оставив Гаррета наедине с ведьмой.

Та смотрела не отрываясь, улыбалась одними глазами и с видимым усилием удерживала пса, который чуял простор и искренне не понимал, почему должен медленно брести рядом с хозяйкой, когда можно бежать со всех ног и исследовать новые территории. Гаррет, спросив разрешения, забрал у ведьмы поводок, строго поглядел на возмущенного ретривера с выражением «В этой стае один вожак, и он не — ты». Пес мотнул головой, лизнул руку Хелен и вернул Гаррету почти читаемое: «Но и не ты», затем понесся прочь по траве, до предела натянув поводок.

— Почему не спускаете его, здесь же ни души?

— Кевин запретил, — ведьма очаровательно пожала плечами, отчего разъехались полы мехового жилета, обнажая правую ключицу. Всего-то пару дюймов, остальное скрывал свитер, съехавший с одного плеча, но и его хватило для порочной больной фантазии Гаррета. Разрешил бы кто, уж он бы прошелся губами вдоль этой тонкой выпирающей косточки, от плеча до чувствительной ямки на шее…

— Байт уже убегал несколько раз после смерти Дона, поэтому его и берегут, — закончила Хелен, выдергивая его из плена воображения.

— И поэтому отправили беременную женщину с животом больше глобуса выгуливать молодого энергичного пса, у которого лапы шустрее мозга? Они в себе?

Ретривер в самом деле тянул поводок и стремился обнюхать и пометить все, что попадалось ему на пути. Смешно, что во всем особняке Хэйсов не нашлось никого, способного выгулять собаку.

— Меня никто не заставлял, правда, но от безделья уже хочется выть. И Байт, пожалуй, самый симпатичный из обитателей Грейстоуна, — дьявол, да она как будто извинялась за скотский характер Хэйсов! — Знаете, я совсем не привыкла ничего не делать, и сейчас готова на стенку лезть от скуки. Поэтому и пришла сюда специально, встретиться с вами. Но мы можем считать это происками мафии.

И беспечно улыбнулась, ни капли не обидевшись на его слова.

Ее тонкие пальцы казались оголенными проводами и ощущались даже через куртку и толстовку, а сама ведьма — притягательной до невозможности, отупения и полной потери рассудка. Такому нельзя научиться, только ведьмы рождаются со способностью одним взглядом пронзать сердце мужчины.

— Достали Хэйсы?

Хелен так трогательно куталась в жилет при одном упоминании об этой семейке, что хотелось обнять ее и прижать к себе. Но трогать беременную от другого мужчины женщину, замешанную в таких странных делах — это не только против правил, но и против здравого смысла.

— Они немного обескуражены завещанием Дона, как и я. Из-за этого у нас не всегда получается найти общий язык. Вы не знаете, почему он поступил так? Ведь Кевин и Десмонд его родные, а мы с Донованом были знакомы чуть больше суток?

Интересно, она в самом деле не знает, как влипла в эту историю, или же умело разыгрывает партию невинной жертвы обстоятельств? Всем существом, до самых кончиков волос и ногтей, Гаррет хотел верить в первый вариант, но не имел права отмести второй.

— Донован был чудной, — ответил он. — Оставил мне внедорожник, чтобы, цитирую: «Наш любезный гард О'Келли мог возить девушек на свидание, а в будущем — детишек в школу». Чёртов гений компьютерных игр, без капли способности разбираться в людях, на кой мне его машина?

— А вы не хотите детей? — ведьма чуть удивленно приподняла брови, а после махнула рукой. — Не берите в голову, это был бестактный вопрос.

— Не хочу девушек, скорее, — от этого она удивилась ещё сильнее. — Не в том смысле…

Гаррет потёр лицо рукой и чуть не выпустил поводок, который дёрнул Байт. Только Донован Хэйс, помешанный на своих компьютерах мог назвать собаку как единицу измерения информации.

— Срань! Да какая к черту разница, что у меня там с девушками? Может не нужна мне та, которая выбирает мужика по его тачке? Которая выбирает меня по дорогущей тачке Донована Хэйса, точнее.

Последнюю фразу он пробурчал себе под нос, но ведьма услышала и похлопала по плечу, в утешение.

— Я тоже не хочу, чтобы меня выбирали по капиталам Хэйсов. В этом мы схожи.

Она вздохнула и попыталась изобразить улыбку, но вышло скверно, ещё и плечами дернула, как от холода. Если на секунду предположить, что ведьма в самом деле не связана ни с мафией, ни с разведкой, то каково ей оказаться в самом центре этой истории? В чужой стране, без всякой поддержки, ещё и с ребенком под сердцем, который вот-вот родится.

Гаррет чуть обогнал ее и встал напротив:

— Хелен, ты самая потрясающая женщина, которую я встречал за свою гребанную жизнь. И эти миллионы — твой единственный недостаток. Гхм…, - он осекся, глядя на вытянувшееся лицо ведьмы. Вторая встреча — не самый подходящий момент для подобных признаний. Ещё бы замуж ее позвал, идиот. Если Хелен и может заинтересовать простой сыщик, то только с профессиональной стороны. Надо было срочно менять тему. — А если кто-то из Хэйсов будет доставать, просто шли их в зад. Или позови меня — я пошлю.

— Спасибо, Гаррет, — она ненадолго обняла его, нисколько не испугавшись измазаться в грязи, чуть приподнялась и чмокнула в щеку.

Не показушно, когда губы впечатываются в воздух, не касаясь кожи, но и без призыва, как любили некоторые, буквально засасывая губами щеку. Срань! Да в этой Хелен было идеально все, даже поцелуи. Идея попробовать, каковы ее губы и такая ли скромница сама Хелен стала почти навязчивой.

— Вы тоже можете звонить мне, без всякого повода.

Она отстранилась и заправила локон за ухо.

— Что ж. Вы хотели обсудить со мной какие-то детали преступления, мистер О'Келли?

«Я бы хотел обсудить с вами детали нашего свидания, Хелен», — вот единственное то, что он хотел бы обсудить с ней. Но и дальше шокировать ведьму признаниями — перебор.

— Почему — оборотень? Вы сказали, что не будете мешать мне ловить именно оборотня. У нас убийцу называют «Полуночный Зверь», версия с тем, что маньяк считает себя ликантропом не выходила за пределы участка.

— Не знаю, просто так сказала. Вспомнила фильмы и книги, в которых оборотни так набрасываются на жертв. Надеюсь, мой тычок пальцем в небо достаточно укрепил вашу веру во всемогущую русскую разведку?

Солнце уже разгоняло утренний туман и ещё сильнее золотило волосы Хелен, до этого казавшиеся белыми. А глаза ее и вовсе стали нечеловечески яркими и зелёными. И Гаррет поймал себя на том, что тоже улыбается во весь рот в ответ на улыбку ведьмы. Сразу же одернул и нахмурил брови.

— А почему я, то есть оборотень, набросился? Если уж чертова мафия лезет в расследование, я должен это использовать.

— Почему бросаются звери? Чуют угрозу или кровь, мистер О'Келли.

Они поболтали ещё немного, Гаррет проводил ведьму почти до особняка, после распрощался и вернулся на прежнее место, чтобы над всем поразмыслить.

Там влез на каменную ограду, забросил в рот несколько мятных конфет и хрустел ими, разглядывая окрестности. Фермеры тоже вставали рано, не как собирающие росу ведьмы или чокнутые стражи (Гарда Шихана — они же Стражи Поднебесья, полиция Ирландии), но и не валялись до обеда и уже спешили вывести овец в поле. Тихий, мирный труд, но где-то среди этих овец спрятался самый настоящий волк.

Чуют кровь… Угрозы девушки не представляли, кроме Ханны. Она успела чем-то насолить Хэйсам, и в ее убийстве виновны два зверя.

Кровь…

Гаррет в уме перебирал отчёты криминалистов, почти у каждой из девушек было столько ран, что и не определить, какие из них получены раньше, какие — во время преступления. У первой, третьей, четвертой и шестой были содраны ладони и колени. Одна навеселе возвращалась из паба и влетела в куст, другая — поскользнулась на мокрой траве и потому покинула компанию, расставшись с ними в метре от дома… Итого у двоих были раны и ссадины от падения, точно случившегося до нападения Зверя, трое — под вопросом.

Ещё у двух девушек шли месячные. Эта мысль царапала Гаррета. Срань, да как можно узнать о такой детали на расстоянии? В сверхъестественный нюх он не верил, раны вполне заметны на расстоянии, Зверь мог выбирать жертву по ним, но менструация? Итого есть одна сомнительная зацепка, которую ещё попробуй раскрути. Но сдаваться Гаррет не собирался.