Подземный огонь

Глава шестая МОРАДДИН, ПЕРВЫЙ РАССКАЗ

«…Тревожные предзнаменования, прошедшие мимо правителей королевств Заката, наконец проявились во всей своей пугающей силе. Первым местом их столкновения с людьми стала Немедия, а точнее – небольшие города и поселки, расположенные на полуночной границе и вдоль Желтой реки, что отделяет владения Немедии от земель Бритунии. Здесь же была сделана первая попытка противостоять надвигающейся с полуночи непонятной угрозе. Попытка оказалось безуспешной – рискнувшие встать на защиту владений Трона Дракона погибли, равно как и многие из числа сопровождавших их. Однако была в этом прискорбном событии и светлая сторона – наиболее дальновидные люди начали понимать, что опасность грозит не только их странам, но и всем землям, расположенным на закате…»

Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства

– Господин граф, Вестри опять залез на дерево в саду и теперь не может спустится…

– Не может или не хочет? – я повернулся к двери, где стояла толстая пожилая женщина по имени Хейд, няня моих детей. – Почтенная, не беспокойся за него. Посидит и слезет.

– Да, но он сидит на ветке уже с утра, милорд, – Хейд выглядела донельзя расстроенной. – Дело в том, что это дерево – зингарская груша. Плоды пока не созрели, а Вестри говорит, что подождет, пока груши не станут сладкими…

– Значит, пускай сидит, – спокойно ответил я. – Осталось недолго. Недели две. А чем занимается маленькая Долиана?

Долиана – это мой младший ребенок. Дочка. Ей сейчас всего восемь лет, но выглядит она гораздо старше, уже умеет читать и писать, а я учу ее аквилонскому языку, чтобы потом отправить в школу при главном храме Митры, в Тарантию. К сожалению, в нашей стране нет хороших храмовых школ, где девочек учили бы не только петь или танцевать, но и серьезным наукам. С Вестри проще – он, как только исполниться четырнадцать, отправится в знаменитую военную Академию в Бельверусе. Это уже решено, что бы там не говорила моя возлюбленная супруга.

– К Долиане приехал учитель из столицы, – сообщила Хейд. – Они занимаются наукой исчисления.

– Хоть кто-то ведет себя спокойно, – проворчал я. – Ладно, почтенная Хейд, ты можешь идти. И не беспокойся за Вестри – когда проголодается, слезет сам. Если пойдешь на кухню, скажи, чтобы мне принесли бокал сухого красного вина и холодного мяса.

Хейд, хотя и была толстухой, передвигалась исключительно неслышно. Я даже не заметил, как она вышла из кабинета, оставив меня наедине с работой. Только моя собака – громадных размеров серый горский волкодав по имени Бриан, составлял сомнительную компанию. Впрочем, пес уснул и его было не слышно.

Вот чего-чего, а работы никогда не бывает мало. Я посмотрел на утреннюю почту, доставленную из города, и понял, что разбирать бумаги придется до вечера. Все пакеты украшены большими государственными печатями или надписями, предупреждающими об абсолютной секретности. Два письма из Турана, одно аж от самого короля Зингары (и что понадобилось от меня старику Фердруго?), еще одно из Ианты и множество менее ценных пакетов от моих служащих…

Немедийская тайная служба (носящая скромное название «пятый департамент личной канцелярии короля») считается лучшей во всех странах заката. Таковой ее создал мой предшественник, герцог Лаварон. Мои шпионы (давайте уж называть вещи своими именами…) работают во всех столицах, от пределов Поднебесной Империи Кхитая до пиктских границ. Король, раз в два дня получающий мои доклады, знает о большинстве самых невероятных тайн, тщательно скрываемых прочими владыками, волшебниками или известнейшими купцами. Мы, тайная служба Немедии, способны предотвратить заговор против какого-нибудь туранского эмира (да и устроить его при необходимости мы тоже вполне в состоянии…), перехватить контрабандный груз, захватить и доставить в тюремную крепость Бельверуса злодея короны или опаснейшего пирата, не дающего проходу мирным судам у берегов Западного океана… В общем-то, мы можем все или почти все.

Я не удержался от того, чтобы тихонько рассмеяться. Если могущество тайной службы принимать всерьез, то встает законный и сам собой напрашивающийся вопрос: кто, в таком случае, правит страной? Я, король или первый министр Тимон? Или все вместе? Самое смешное в том, что бразды правления остаются, как и было спокон веку, в руках короля. Именно он решает, выделить ли из казны лишние деньги на подкуп офирского министра или нет, дать нам для запланированного покушения на шадизарского торговца серым лотосом лишний отряд или не дать… Однако на решение короля всегда можно слегка повлиять. А главное – точно просчитать все действия, заранее опережая соперника на три хода.

Конечно же, добрые отношения с Тимоном или принцами тоже играют свою роль. Не забуду, как Его высочество принц немедийский Зинген, третий сын короля, уговорил папу выслать из страны посланника асгалунского городского совета. Последний – скользкий и неприятный тип – был главой в шайке торговцев черными рабами, но король шемиту благоволил. За слишком богатые подарки. Нимед и слушать не хотел о том, что его дорогой друг из Асгалуна занимается неприглядным ремеслом и требовал предоставить доказательства того, что шемитом нарушается эдикт о запрете работорговли в нашем королевстве.

Ну, и представили мы ему доказательства. Я упросил принца Зингена поговорить с шемитом о покупке десятка черномазых рабов, тот попал на крючок и доставил живой товар (скрытно, правда) аж в сам королевский дворец. Скандал был!.. История не самая интересная, но показательная.

– Папа! – дверь распахнулась и в кабинет буквально влетел Вестри, красный и тяжело дышащий. Как видно, с груши он все-таки слез, и даже без дополнительного приглашения со стороны Хейд. Или дерево попросту сломалось. – Папа, почему Ольден не дает мне поиграть с твоим мечом? Скажи ему, чтобы отдал!

Начинается. Сейчас ему нужен меч, ко второму послеполуденному колоколу Вестри потребует лодку, чтобы покататься на озере, а к вечеру захочет лук, чтобы пострелять белок в парке. Не удивляюсь, что Ольден, его воспитатель, иногда отвешивает мальчишке тяжеленные подзатыльники. Я вообще-то не против таких наказаний, с Вестри действительно нет никакого слада. Ничего, через полтора года отправлю его в Академию, а там маленького обормота быстро научат уважать старших и умерять свои желания.

Я сам, кстати, вырос среди людей, и моя мать была человеком. Отец – Гроин, сын Фарина – происходил из рода гномов. Да, мой родитель самый настоящий подгорный гном. Не надо думать, будто племя рудознатцев совсем вымерло. Мои родичи посейчас живут в Кезанкии, Граскаале и Эйглофиате. Гномов не слишком много, гораздо меньше, чем людей. Так получается потому, что прокормить больше двух детей семье гномов довольно сложно. Особенно, если клан почти не общается с людьми и не выходит торговать на поверхность. Конечно, за долгую жизнь (лет двести пятьдесят-триста) родить и воспитать всего двоих детей – это мало. Между прочим, я унаследовал от отца не только небольшой рост, но и долголетие. Мне сейчас под шестьдесят, а в бороде седых волос еще нет. И чувствую я себя довольно неплохо, а жена утверждает, будто выгляжу, самое большее, лет на тридцать с лишним…

Так вот, о детях. Мы с Рингой долго думали, стоит ли ей родить от меня ребенка. Все-таки мы представляем насквозь противоположные расы. Ринга, моя жена – урожденный гуль (а если выражаться понятнее – вампир…) из Рабирийских гор, хотя выглядит точь-в-точь как обыкновенный человек. Никаких внешних отличий. Я – наполовину гном. Тринадцать лет назад мы сходили к одному известному мудрецу, жившему в Нумалии. Старца звали Серфиосом, и поговорить с ним мне посоветовали знающие люди при дворе Нимеда. На наш с Рингой вопрос Серфиос ответил, что все мы – дети Единого, а потому никакие отличия не повлияют на рождение ребенка. Так и получилось: Вестри родился здоровым и крепким, а потом на свет появилась Долиана. От меня они получили в наследство не слишком большой рост и гномью силу, а от матери – опять же долголетие и, как это ни странно звучит, отличные крепкие зубы…

Я люблю детей. Я готов потворствовать их шалостям – в конце концов, Вестри и Долиана пока только лишь маленькие дети. Гораздо хуже, когда они тебя отрывают от работы. К сожалению, Ринга не в состоянии уделять им слишком много внимания – она постоянно в разъездах, а я, обычно, освобождаюсь только к вечеру. В результате все бедствия, причиняемые в основном Вестри, сваливаются на Хейд и Ольдена.

– Папа! – напомнил о себе мой сорванец. – Так ты мне позволишь поиграть твоим мечом?

– Нет, – решительно ответил я. – Если хочешь, вечером мы потренируемся на деревянных клинках, а боевой тебе еще рано брать в руки.

– Ну-у… – скривился Вестри. – Мне надоели эти деревяшки! Хочу настоящий.

– Выйди, пожалуйста, из кабинета, и плотно затвори дверь, – строго сказал я. – Не мешай работать. Обо все мы поговорим после шестого полуденного колокола.

– Ты всегда так говоришь – после шестого, после седьмого, – обиженно сказал Вестри, развернулся и ушел.

Я вздохнул и взялся за первое письмо. Ого! Напомнила о себе старая и добрая знакомая, почтенная госпожа Стейна из Султанапура. Стейна – содержательница и владелица нескольких замечательных домов свиданий в столице полуночного Турана. Я с ней познакомился тогда же, когда и с Конаном Киммерийцем, ставшим теперь не кем-нибудь, а аквилонским королем. Я ему многим обязан – не будь Конана, я, наверное, до сих пор сидел бы на презренной должности надсмотрщика в Кезанкийских горах. Этот человек притягивал к себе неприятности и приключения, как губка – воду, и последняя наша с ним авантюра закончилась для меня здесь, в Бельверусе. Именно благодаря Конану меня заметил герцог Лаварон и взял в тайную службу короля. А Конан поехал дальше – искать новых приключений на свою голову…

Итак, что же пишет Стейна, мой лучший туранский осведомитель?

«Привет тебе, милый Мораддин! Огромное спасибо за сундук с золотом, переданный мне немедийским посланником. Не понимаю, как ты можешь выбивать у своего короля такие большие деньги для старой, бедной и больной женщины? Не думаю, что мои услуги столь ценны и значительны. Но все равно спасибо.

Недавно к нам заходил кофийский тысячник, по имени Астарус. Он гостит во дворце эмира Хааб-Берди, а ночами ходит развлекаться в мое заведение. Какое счастье, что я не уехала домой, а подслушала его пьяный разговор с одной из девочек! Он кричал, будто скоро король Страбонус станет повелителем всего заката, только сначала он сбросит проклятого варвара, севшего на аквилонский трон, туда, где ему самое место – в навозную кучу. До нас уже дошли слухи, что наш старый приятель Конан добился своего и стал самым настоящим королем. Хотела было ему письмо написать, да застеснялась. Он теперь такая важная персона… Хотя напомнить ему о том, как вы спалили мое первое заведение – ты ведь помнишь, оно называлось «Врата Ста Удовольствий»? – следовало бы.

Мне жаль, но кофиец не сказал более ничего вразумительного. Только ругался на Конана и грозил. Но все равно – его слова могут быть тебе интересны. Я знаю, что ты с подозрением относишься к всему, что связано со Страбонусом.

У нас поспели персики и я хотела тебе послать пару ящиков, но везти такие нежные фрукты через сотни лиг невозможно. Они наверняка сгниют. А жаль.

Если вдруг окажешься в Султанапуре – обязательно заходи. Заведение стоит на прежнем месте, а я живу в Верхнем городе, на Абрикосовой улице, собственный дом. Ты его сразу узнаешь, он такой миленький…

С поклоном, твоя Стейна. Шестнадцатый день второй летней луны сто шестого года Огненного Дракона, Султанапур.»

Из этой невероятной женской болтовни можно было выделить только несколько полезных слов. Мы всегда знали, что Коф и король Страбонус представляют собой опасность для мирной жизни стран заката. Страбонус страдает манией величия, а его придворный колдун Тсота-Ланти таковую манию старательно поддерживает. Из письма Стейны можно заключить, что в Кофе строят какие-то замыслы и планы насчет Аквилонии и Конана, который, по моим сведениям, пока не слишком крепко держится на троне. Какое счастье, что на свете есть дорогие публичные дома и посещающие их подгулявшие вельможи, которые порой начинают говорить лишнее…

Одним словом, по этому делу придется назначить специальное разыскание. Я думаю, что надо послать гонца в Хоршемиш, к немедийскому послу, а он уже передаст приказ нашему человеку во дворце Страбонуса…

В дверь снова постучали. Да не робко, как все домашние, знающие, что отвлекать меня во время работы не следует, а настойчиво и громко. Проснувшаяся собака грозно заворчала. Бриан может напугать кого угодно, кроме, единственно, моих детей… Они считают пса громадной пушистой игрушкой и отравляют ему жизнь как только могут.

– Что такое? – вскинулся я. – Войдите!

Этого еще не хватало… На пороге кабинета стоял королевский гвардеец со знаками отличия капитана срочной королевской почты. Я его знал – капитан Дартус ездил гонцом лично от самого Нимеда. Иногда он доставлял мне очень важные документы.

– Милорд граф, – отчеканил Дартус даже не поздоровавшись. – Его величеством мне приказано передать на словах следующее: «Пусть Мораддин, граф Эрде, немедленно прибудет в наш дворец в Бельверусе. На полуночных границах страны происходят события, ставящие под угрозу безопасность трона и всей Немедии.» Собирайтесь, граф, мне поручено сопровождать вас.

Волкодав прекратил рычать и уронил голову на лапы. Наверное, узнал гонца.

Интересные новости… Что такое могло приключиться? Не война же с Пограничьем? Король Эрхард не в состоянии начинать боевые действия против нас. Да он и станет этого делать – внутри его страны и так полно неотложных забот. Бунт мелких дворян или землевладельцев? Исключено. На полуночи люди довольны жизнью и поддерживают короля, тем более, что наместником в тех провинциях младший сын Нимеда, принц Ольтен, очень разумный и деятельный молодой человек. Какие-нибудь неприятности с Бритунией? Э, да чего гадать! Надо ехать.

Я знал, что при срочной необходимости можно появляться во дворце без парадного платья, а потому только схватил меч, накинул плащ и пошел вслед за Дартусом к конюшням.

– Папа! – Вестри подбежал ко мне, когда мы уже садились на лошадей. – Ты ведь обещал побиться со мной на деревянных мечах вечером! Ты скоро вернешься?

– Скоро, скоро, – успокоил я его. – Слушайся Хейд и учителя. Если будешь безобразничать – вернусь и накажу.

Вестри обиженно засопел, но промолчал и, развернувшись, пошел к дому. И тут на крыльцо вышла Долиана вместе с Хейд. Дочка, одетая в синее платье, держалась за руку няни и внимательно смотрела на меня. У Долианы глаза моей жены – огромные, светло-желтые и загадочные – а потому мне всегда кажется, что она даже в восемь лет понимает и знает о жизни больше, чем я или кто-либо другой.

– Счастливо, малышка! – махнул я рукой. – Жди к вечеру, я тебе почитаю книжку о святом Эпимитриусе и его чудесах.

Долиана ничего не ответила, просто стояла и смотрела, как я уезжаю.

Кони сорвались с места и вынесли нас с Дартусом за ворота замка.

Я и не предполагал, что вернуться домой получится лишь через несколько месяцев…

Во дворце царил настоящий переполох. Я сразу понял – случилось нечто действительно серьезное. У дверей личных королевских покоев стража была усилена, к королю пропускали только по его приглашению, а кроме того, начальник стражи, встречавший меня и Дартуса на главном дворе, успел шепнуть, что прибыло срочное посольство из Пограничья. Значит, я был отчасти прав. Неприятности начались в королевстве Эрхарда. Но каким образом они могут затронуть нашу державу, уже много лет славящуюся могуществом и спокойствием? И потом, Пограничье, известное своей переменчивостью во власти, никогда прежде не направляло посольства в Бельверус. По крайней мере, на моей памяти.

– Король ждет тебя, – сказал начальник стражи. – Идем быстрее. Буквально только что к Его величеству провели посла из Вольфгарда и барона Клеве.

Я вспомнил, что ленное владение Клеве располагалось у самых рубежей Пограничья, возле Соленых Озер. Если барону потребовалось приезжать в столицу, чтобы встретиться с королем, значит, события происходят необычайные.

Алые пикинеры, личная стража Нимеда, пропустили меня беспрепятственно, задержав, однако, капитана Дартуса. Ему пройти к королю не позволили. Я прошел через несколько комнат к рабочему кабинету Его величества. Если Нимед принимает чужестранных послов не в парадной зале, а у себя, это тоже о многом говорит.

Дверь была приоткрыта, а безмолвные пикинеры, стоящие возле нее, на меня и не взглянули. Значит, можно войти.

– Государь, – я вошел в кабинет. – Будет ли мне позволено присутствовать?

– Только тебя и ждем, дорогой граф, – отозвался король. – Входи и присаживайся.

Все присутствующие сидели за большим овальным столом из красного шемского дерева. Нимед выглядел слегка подавленным, если не сказать – напуганным.

Король у нас человек пожилой – через два года Нимеду стукнет шестьдесят, – но государственного ума и хватки ему не занимать. Он правит страной уже несколько десятилетий, и за это время успел многое сделать. Усмирил баронскую вольницу, понизил налоги, не причинив ущерба казне, несколько раз воевал с соседями, причем победоносно. Вот и сейчас он не сбрасывает дела на Тимона, сидящего от него по левую руку, или наследного принца Нимеда-младшего. Предпочитает все делать сам.

Я внимательно оглядел всех людей, собравшихся в кабинете короля. Канцлер Тимон, старый надутый индюк, сидел с видом куда более величественным, нежели у монарха, принц обеспокоено потирал короткую бородку, а вот трое остальных были мне незнакомы. Наверное, это и есть посольство Эрхарда.

– Позволь, я сам представлю тебе гостей, – сказал Нимед, рукой указывая на кресло слева от Тимона. Министр посмотрел на меня недовольно. – Это сам посланник государя Пограничья Эрхарда. Его зовут Веллан Бритуниец.

Я глянул на светловолосого крепкого человека, сидящего напротив Его величества, наткнулся на ответный уверенный взгляд ярко-синих глаз, и мне стало не по себе. От предков-гномов я получил умение чувствовать, и сейчас оно мне весьма пригодилось. Месьор Веллан выглядел человеком, но что-то мне подсказывало – этот посол такой же «человек», как и моя жена Ринга. Впрочем, сейчас неважно, гуль он там или кто другой. Я спокойно отношусь к представителям других разумных рас.

– Этот человек называет себя Эйвиндом из Райты, вольным землевладельцем, – продолжил король, указывая на здоровенного долговязого парня. Так, понятно, крестьянин. Эрхард что, совсем ополоумел? Присылать ко двору Нимеда крестьянских сыновей? Или что в таком случае стряслось в Пограничье, если не нашлось даже самого захудалого дворянчика?

– Тот, который спит, – король невесело усмехнулся, кивая в сторону молодого человека лет двадцати пяти, слегка похрапывающего в своем кресле, – является бароном Клеве. Месьор Веллан, разбудите барона, пожалуйста.

Посол ткнул Клеве локтем так, что тот подпрыгнул. Однако смущения на лице барона не было никакого. Он из породы тех северян, которые неимоверно кичатся своей баронской цепью и многочисленными благородными предками. Их нельзя напугать даже королевским гневом, но в то же время северные дворяне никогда не забывают о правилах этикета. Как видно, барон слишком устал с дороги, раз позволил себе заснуть перед лицом правителя.

– Этого господина можно называть Мораддином, графом Эрде, – представил меня Нимед. Гости кивнули. Больше всех стеснялся деревенский парень, он даже покраснел, когда я ему слегка поклонился.

– Рассказывайте, – требовательным голосом сказал король, когда я сел на свое место. – Месьор Веллан, изложите дело еще раз и со всеми подробностями.

– Ваше величество, – глубоким голосом начал посол. – Король Эрхард отправил нас в столицу твоего великолепного королевства с дурными вестями…

– Поймите, – мягко перебил его Нимед. – Нам сейчас не до соблюдения приличий. Оставьте вступления и переходите прямо к делу.

– Ну, если так, – послу явно стало легче. Этот странный Веллан наверняка не владел пышным дворцовым языком. – Значит, вот что получилось. Поехали мы с королем Эрхардом на ярмарку. Ярмарка у нас бывает каждый год, в большом поселке под названием Хезер. Это возле предгорий Граскааля…

Я заметил, как Тимон скривился. Ну конечно, этот обленившийся аристократ, всю жизнь проведший в дворцовых покоях, не представляет, как можно царственной особе таскаться по ярмаркам. В отличие от Тимона, я неплохо осведомлен о положении дел в Пограничном королевстве. Там король должен заниматься любыми делами самостоятельно. Не удивлюсь, если Веллан скажет, будто Эрхард пил пиво с купцами. Хорошая торговля необходима Пограничью, как воздух, а потому тамошний король в лепешку расшибется, лишь бы угодить заезжим торговцам из соседних стран.

– …Я ходил проверить перевал, пострадавший после землетрясения, – продолжал тем временем Веллан, уже рассказав о ярмарке и случившейся судороге гор. – Возвращаясь в поселок, я встретил вот его, – светловолосый бритуниец ткнул пальцем в Эйвинда, постоянно ерзавшего в кресле. Сидение было рассчитано на человека нормальной комплекции, а не на детинушку, внешним видом напоминавшего предводителя ванахеймских пиратов. По моему мнению, этот крестьянин был урожденным асиром и превосходил меня ростом раза в два.

– Да, – робко сказал Эйвинд, с почтением косясь на Нимеда. – Я ходил на охоту, когда случилось землетрясение. Возле моего поселка из земли вырвалось что-то странное. Вроде зеленого облака или струи огня. Все родичи исчезли.

– Ты про гнома лучше расскажи, – шепнул Веллан.

– Да, было дело, – прогудел крестьянин. – У нас гномы всегда жили. Провизию покупали за золото и камешки. По дороге домой я нашел возле старой шахты гнома и потащил в Хезер. Он такого нарассказывал…

– Что именно? – подал голос наследный принц. – И где сейчас этот гном?

– Умер, – вздохнул Эйвинд. – Он сильно обгорел, а лекарь сказал, что не сумеет его спасти.

– Гном Нори из клана Фрерина успел рассказать немногое, – перебил Веллан. – Мы поняли, что рудознатцы раскопали в глубине гор некую вещь. Огромную, из неизвестного им металла, похожего на хорошую сталь. Конечно, они попытались проникнуть внутрь этой штуковины, а, когда им это удалось, стряслось бедствие. Появился странный зеленый огонь, разрушивший гномьи подземелья, а потом начались неприятности в нашем королевстве.

– Какие же? – прищурился Нимед. – Опишите более подробно.

– Рассказывай про свою деревню, – Веллан взглянул на Эйвинда. – Со всеми деталями.

Из сбивчивой повести рыжего здоровяка я понял только одно: все население его поселка исчезло неведомо куда, дома остались нетронутыми, а рядом с деревней обнаружился странного вида провал в земле. Интересным было замечание о трупе некоего невиданного доселе существа – с прозрачной кожей, лицом демона и светящимися ногтями.

– Вот и все, – пожал плечами Эйвинд, закончив свою историю. – А я потом пошел в Хезер и потащил с собой найденного гнома.

– Что было дальше? – король перевел взгляд на Веллана.

– Хреново было, – брякнул посол. Тимон после этих слов возмущенно засопел. Наверное, канцлер и не слышал подобного нигде, кроме гвардейских караулок. Тимон некоторое время служил в армии. Очень давно. – Через два дня похожий фонтан зеленого пламени появился около деревни Арбро, десятью лигами южнее Райты. Когда примчался отряд королевской стражи, обнаружилось, что поселок опустел. К сожалению, в этом году уже в первый осенний месяц выпал снег и после метели стража не смогла отыскать никаких следов. Однако почти в центре поселка десятник нашел причудливую трещину в земле. А жители ближайшей деревни видели, как ночью в небеса ударила струя зеленого огня… Да и мы с королем видели. Издалека.

– А потом? – принц Нимед-младший оперся обеими руками на стол и глаза в глаза уставился на Веллана. – Где-нибудь еще случалось извержение?

– Случалось, – сокрушенно кивнул Веллан. – Мы проследили, что огненные струи появляются только по ночам и их движение направлено к границам вашего королевства, – выдержка неожиданно подвела Веллана и посол почти выкрикнул:– Мы потеряли пять деревень! Не меньше тысячи человек делись неизвестно куда! Только один раз стража обнаружила тела существ, которые описывал Эйвинд…

– Я видел этих существ, – не выдержал наконец барон Клеве и, не спросив позволения, вмешался в разговор. – Я живу возле Соленых озер, там стоит мой замок. Выброс зеленого пламени случился в ближайшей от замка деревне четыре дня назад. После полуночи меня разбудил мажордом и сказал, что происходит нечто невероятное…

– Ты видел фонтан пламени своими глазами? – я решил, что стоит расспросить молодого барона более подробно.

– Видел, – наклонил голову Клеве. – Едва зарево погасло и начался рассвет, я взял дружину и поехал к деревне, – в его голосе слышались испуганные нотки. – Мы застали жуткую картину – какие-то твари, лишь отдаленно похожие на людей, собирались в толпу на площади перед домом старосты.

– Ты рассмотрел этих существ вблизи? – снова спросил я.

– Конечно, – ответил барон. – Как сейчас вижу тебя. Они точь-в-точь такие, как описывал этот человек из Пограничья. Через кожу видны все внутренности, лица треугольные, голова будто яйцо… Но самое нехорошее в том, что твари на наших глазах сбрасывали людскую одежду.

– Что-о?.. – наклонился вперед первый министр. – Ты хочешь сказать, будто прежде это были настоящие люди?

– Не знаю, – честно признался Клеве, разводя руками, – однако похоже, что дело обстоит именно так. Может быть, зеленый огонь, вырвавшийся из воронки возле деревни, изменил их?

– Абсурд! – Тимон ударил ладонью по столу. – Ничто не может изменить сущность человека! Если ты родился человеком, значит, ты им останешься на всю жизнь.

Я заметил, как Веллан чуть усмехнулся уголком губ. Любопытно…

– Погодите, погодите, – прервал первого министра король. – А дальше? Ну рассказывайте же, барон!

– Мы увидели, как твари всем скопом направились прочь из поселка, – продолжил свою повесть Клеве. – Ни я, ни дружинники не решились подъехать к ним поближе, уж больно жутко было. Чудовища ушли в сторону Пограничного королевства, на полночь. Я немедленно отправился в столицу, чтобы сообщить властям о случившемся, а по пути нагнал месьора Веллана и его сопровождающих…

– А на следующий день ты замечал что-нибудь необычное в пределах своих ленных земель? – задал я вопрос барону Клеве.

– Да, – подумав, ответил он. – В лесах около брошенной деревни начало дохнуть зверье. Олени, барсуки, волки…

– Я перебью почтенного барона, – вдруг подал голос молчавший Веллан. – Думаю, что государь Нимед и его верные слуги знают о том, что в моей стране обитают не только люди и гномы, но и народ, обычно называемый оборотнями. Полулюди-полуволки.

– Да, я слышал об этом, – согласился король. – Возле ваших рубежей и в некоторых баронствах Немедии тоже обитают создания из этого немногочисленного племени. Одно время оборотни даже служили у меня в гвардии, да и сейчас в столице можно найти с десяток таких существ. Я не вижу в них ничего плохого или опасного, равно как в гномах или альвах. А в чем, собственно, дело?

– В покинутых деревнях стража Эрхарда находила мертвых оборотней, постоянно живших там вместе с людьми, – пояснил Веллан. – Если люди исчезают или, как предполагается, становятся некими жуткими тварями, то оборотни просто умирают. Как волки, про которых упомянул барон. Оборотень по сути стоит ближе к миру животных, и поэтому порождение гор действует на него, как и на других зверей…

– Понятно, – пробормотал я. Сообщения с полуночи действительно настораживали. Но самое неприятное было впереди…

– Теперь время сказать мне, – король выпрямился и обвел взглядом всех собравшихся. – Подтверждения прозвучавшим рассказам я получаю уже в течении трех дней. Зеленый огонь продвигается вглубь страны. Он возникает почти каждую ночь. Уже погибло несколько деревень в стороне от баронства Клеве. С каждым разом фонтан появляется на несколько лиг ближе к столице.

После этих слов Нимеда мне по-настоящему стало страшно. Митра и Эрлик, что же такого раскопали мои сородичи-гномы в горах Граскааля? Что послужило причиной опустошения поселков в Пограничье и на полуночи нашей страны? А самое главное – что теперь делать?

– Может быть, у кого-нибудь найдутся мысли по поводу случившегося? – спросил Нимед. – Вы, господа, слышали, о чем-либо подобном?

Все промолчали. Только Тимон вялым голосом попытался предположить:

– А если это гиперборейские колдуны?.. Началось все в Граскаале, рядом с землями, подвластными Белой Руке…

– Колдуны, – выдохнул король. – Не исключено. Но мы не враждуем с Белой Рукой и гиперборейцы никогда не лезли в наши дела. По-моему, опустошить почти десяток поселений в Пограничье и Немедии было бы не под силу даже небезызвестному стигийцу Тот-Амону в годы его величия.

– Разрешите, Ваше величество? – у двери, в сопровождении Алых пикинеров, показался мой помощник по дворцовым делам – Кеаран, граф Майль. Вообще-то я ожидал, что графа пригласят на беседу с послом, но, как видно, Нимед ограничился только мной, первым министром и наследником. Кеаран держал в руках запечатанное письмо.

– В чем дело? – повернулся к дверям Нимед и грозно сверкнул глазами. – Я, кажется, просил не беспокоить, пока мы разговариваем с послами короля Эрхарда!

– Прости, государь, но дело не терпит отлагательств, – серьезно сказал Кеаран. – Срочная депеша из Аквилонии… От нашего человека во дворце короля Конана. Приказано передать либо тебе, либо графу Эрде.

Король глянул на меня. Я встал, взял пакет у Кеарана и сразу же вскрыл. Если на дипломатической почте стоят три красных печати с раскрывшим крылья драконом – значит, сообщение является крайне срочным.

Письмо было не только важным, но и коротким. Я счел себя обязанным прочитать его вслух, как только граф Майль и пикинеры вышли, повинуясь жесту Нимеда.

– «Спокойствие аквилонского королевства под угрозой, мой господин. С полуночного восхода появились признаки неизвестной опасности. Цепочка странных извержений зеленого пламени продвигается по направлению к форту Велитриум. Все поселки и города, находившиеся в районах выброса подземного огня, опустошены. Боссонский Ямурлак перестал быть закрытой землей. В Боссонии паника из-за разбежавшихся по окрестным лесам чудовищ. Более подробное письмо пришлю с гонцом посольства.»

Письмо не было подписано, но я прекрасно знал, кто его автор – один из самых надежных слуг короля Нимеда, сумевший приобрести неслыханное положение при дворе моего приятеля Конана. Если киммериец когда-нибудь узнает об этом, головы не сносить ни моему человеку, ни мне (если, правда, аквилонский король до меня доберется).

– Любопытно, – пробормотал Нимед, глядя куда-то в сторону. – Значит, и у наших соседей похожие неприятности.

– Да, но… – вдруг поднял глаза наследный принц. – Если это странное явление затронуло земли Ямурлака, о которых рассказывают столько страшных сказок, и тамошние монстры вышли в населенные людьми края, у короля-варвара значительно прибавилось забот…

Я очень хотел рассказать Нимеду о письме из Султанапура, но, к сожалению, в кабинете находились посторонние. Я обязан учитывать все детали, чтобы сложилась общая картина. Если в Боссонии началась паника, как утверждается в письме, а зеленый огонь направляется к Велитриуму, значит, и без того непрочный трон Конана может зашататься еще сильнее. Не исключено, что его могут подтолкнуть находящиеся в Тарантии кофийцы… Тогда равновесие, достигнутое ценой немалый усилий, рухнет, и всем нам будет, как выразился этот странный посол, весьма «хреново». Страбонус вполне способен начать интриговать за аквилонскую корону, если уже не начал. Мы обязательно вмешаемся. В таком случае война неизбежна, а сколько государств заката в нее будут втянуты, сказать невозможно.

А теперь добавилась угроза, появившаяся с полуночи.

– Месьор Веллан, – сказал король, поднимаясь. Все остальные тоже встали. – Я прошу вас и барона Клеве пройти в гостевые комнаты дворца, где вы будете ожидать нашего решения. Я вас больше не задерживаю.

– Государь, – Веллан поклонился, но уходить явно не собирался. – Вы даже не спросили, какой именно помощи просит король Эрхард…

– Какой же?

– Множество гномов покинуло свои подземелья, надвигается зима, а припасов в Пограничье не столь уж и много. Нам необходимы мука, мясо…

– Может, вам еще и пару сотен бочонков вина прислать? – сварливо осведомился Тимон. Там, где речь шла об интересах королевства, канцлер дрался, как лев. Не иначе, он решил, что Пограничье просит о бесплатной помощи.

– Лично я был бы не против, – невозмутимо ответил министру Веллан. – Но сейчас это не слишком нужно. А если речь идет о плате, то мой повелитель вполне способен внести деньги за продовольствие, которое вы пришлете.

– Мы подумаем об этом, – кивнул Нимед. – Идите.

Когда послы проходили мимо меня, я услышал, как деревенский мальчишка, оказавшийся свидетелем первого появления таинственного пламени, проворчал под нос:

– Зачем только мотались в такую даль? На живого короля посмотреть, что ли?

– Я же говорил – надо было в Аквилонию ехать, – столь же тихо отозвался Веллан. – А тут…

Послы вместе с бароном Клеве скрылись за створками двери, и мое внимание снова привлек король.

– Что будем делать, господа?

– Мы никогда не сталкивались ни с чем похожим, – судя по тому, как Нимед на меня посмотрел, стало ясно: первым говорить дозволено именно начальнику тайной службы королевства. – Гномы часто сталкиваются с силами, не принадлежащими нашему миру. Скорее всего, сейчас следует призвать всех ученых хранителей анналов, летописцев и хронистов, чтобы они попытались изыскать в библиотеках упоминания хоть о чем-либо подобном. Вдруг сходственное явление случалось и раньше? И где-нибудь сохранились сведения о том, как с ним справиться?

– Разумно, – согласился король. – Все-таки мне кажется, что зеленый огонь – суть порождение колдовства.

– Подобное лечится подобным, – вставил свое словечко Тимон. – Полагаю, на полуночные рубежи следует послать нескольких живущих в столице волшебников или жрецов Митры, владеющих искусством магии…

– И полусотню конной гвардии, – добавил принц. – Хотя бы для охраны.

– Граф, – король повернулся ко мне. – Сейчас вы должны заниматься только этим делом. Прочие, менее важные заботы, возложите на графа Майля. Думаю, он справится.

– Слушаюсь, государь, – ответил я, нагнув голову. – Колдунов я соберу сегодня же. В качестве охраны я хотел бы видеть гвардейскую полусотню под командованием барона Таркина. Мы покинем столицу завтра с утра.

– Замечательно, – слегка улыбнулся Нимед. – Лорд канцлер, распорядитесь, чтобы графу Эрде передали из государственных кладовых все, что он потребует. И кстати, сегодня же обсудите с Торговой Палатой вопрос о направлении в Пограничье обозов с продовольствием. По самым низким ценам.

Больше терять время я не хотел. Спросив позволения, я покинул королевский кабинет, оставив Нимеда, принца и министра Тимона спорить о ценах на хлеб для Пограничья.

Миновав дворцовые караулы, я спустился вниз, на первый этаж. Там располагалась канцелярия графа Майля и хранилище документов – несколько комнат с коваными чугунными дверями, охранявшимися даже получше, чем королевская сокровищница. Кеаран встретил меня у входа.

– Что решили? – спросил он.

– В сущности, ничего, – я отдал Кеарану письмо из Тарантии, прошел к столу, взял перо, чистый лист пергамента и попросил у одного из канцеляристов новую чернильницу. – Майль, немедленно пошли нескольких людей в город. Пусть они доставят во дворец зингарского мага Альминареса, он живет на улице Десяти Фонарей, дом двенадцать. И жреца Митры Гуарда из храма Солнечного Луча.

Майль не даром дослужился до должности моего заместителя. Все схватывал на лету.

– Король решил послать магов и жрецов к баронству Клеве? Нашим служащим следует объяснять колдунам причину, по которой их вызывают во дворец?

– Я сам им все объясню. Может быть, посоветуешь еще кого-нибудь пригласить? Из знающих волшебников я признаю только Альминареса и Гуарда, остальные по большей части шарлатаны…

Кеаран подумал и, поколебавшись, ответил:

– Недавно в Бельверусе появился человек, называющий себя Тотлантом. Судя по донесениям моих шпионов из города, Тотлант – грамотный волшебник, хотя и совсем молодой. Есть, правда, одно «но»…

– А именно? – я одновременно разговаривал с Майлем и писал письмо. Почему-то сообщение из Султанапура не выходило у меня из головы.

– Тотлант – стигиец, – нейтральным тоном сказал мой помощник. – Однако, насколько я знаю, в последние годы он жил в Пограничье.

– Стигиец? – я оторвался от послания. – Тогда не стоит его звать. Мне не нужны люди, связанные с религией Сета.

– Тотлант не поклоняется Сету, – все также спокойно проговорил Кеаран. – Я могу показать тебе все донесения о нем, их уже скопилось около двадцати. Сам знаешь – мы обязаны отслеживать перемещения по городу любого волшебника и его встречи.

Да, разумеется. Еще герцог Лаварон, свято хранивший безопасность трона, издал распоряжение для тайной службы – каждый колдун, объявившийся в столице, должен находиться под неусыпным наблюдением людей из пятого департамента.

– Тотлант приехал в город несколько месяцев назад, – продолжал Кеаран. – Из Вольфгарда. Он покупает всякие редкие снадобья, магические безделушки и прочую дребедень. Иногда развлекает своих знакомых всякими фокусами, заглядывает в храмы Эрлика и Митры, выспрашивает о старинных легендах… По-моему, этот стигиец не представляет никакой опасности. Мы всерьез заинтересовались Тотлантом после того, как он помог герцогу Висоза избавиться от вурдалаков, обосновавшихся в поместье его светлости… Дело было сложным, но Тотлант справился с ним всего за пару дней. Все вурдалаки были истреблены, а герцог уплатил волшебнику пять тысяч золотом…

– Хорошо, – согласился я. – Приводите стигийца. Любезный Майль, прошу тебя, делай все побыстрее.

Граф покинул канцелярию, а я продолжил заниматься своим письмом. Это дело я не собирался передавать в другие руки. Если в Аквилонии начнется смута и сменится властитель, под угрозой будет прежде всего Немедия. Только дурак считает, что безвластие в соседней стране на руку Драконьему Трону. Это совсем не так. Мы заинтересованы в торговле с Тарантией и в том, чтобы аквилонская армия воевала не против взбунтовавшихся дворян или наших пограничных отрядов, а против пиктов. Нам не нужна территория Аквилонии. Сейчас мы хотим спокойствия на закатных границах.

Именно поэтому я попросил лучшего в истории тайной службы нашей страны конфидента немедленно отправиться в столицу Аквилонии и связаться там с человеком, находящимся во дворце короля Конана.

Очень надеюсь, что киммериец – на мой взгляд, никогда не страдавший отсутствием ума и хитрости – сам постарается избежать возможной беды. Но если дело повернется по-другому… Что ж, тогда аквилонскому трону поможет Немедия.

Более страшного поражения я не испытывал в течение всей жизни. Надеюсь, вы сможете понять, отчего я несколько отступил от присяги, данной королю Нимеду, и во многом начал действовать на свой страх и риск.

Было так.

Спустя три дня после памятного приезда в столицу посольства короля Эрхарда, наш отряд оказался в двадцати лигах южнее пределов баронства Клеве, где произошли первые извержения зеленого огня. За время пути мы не раз сталкивались с перепуганными гонцами местных дворян, направлявшимися в столицу, с беженцами, уходившими ближе к Бельверусу или Нумалии. От них мы узнавали последние новости. Почти каждую ночь земля разрывалась и возле крупных поселков и городков появлялся подземный огонь. После первого выброса в баронстве Клеве случилось уже пять извержений, уничтоживших несколько деревень графства Ансбах. Чудом уцелевшие свидетели с дрожью в голосе рассказывали, как сотни тварей, появлявшихся вместо людей, уходили из погибших поселений к полуночи. Эти безмолвные стада словно гнала чья-то воля, и остановить их было невозможно. Дружина графа Ансбаха, избегнувшая общей участи, попыталась сутки назад задержать или уничтожить отряд существ, в которые, по всей видимости, превратились жители близлежащей деревни Финнан, но выяснилось, что твари почти неуязвимы. Раны, наносимые мечами, мгновенно затягивались, отсеченные конечности столь же быстро вырастали вновь, кроме, единственно, голов… Пока топавших по дороге существ не трогали, они не нападали, но едва дружинники графа использовали против них оружие, твари оказали жестокое сопротивление. Отряд Ансбаха потерял половину людей и отступил на юг. Существа, из числа которых было убито лишь десяток, отправились дальше.

Этим же вечером разрыв произошел в столице владения, а сам граф Ансбах при мне возносил молитвы Митре, в благодарность за то, что не успел с дружиной вернуться в город до темноты. Там мы потеряли около двух тысяч человек.

Я начал понимать, что грозит невиданная доселе катастрофа…

К сожалению, в нашем отряде не наблюдалось единства. Военные были сами по себе, волшебники держались надменно и в первый же вечер насмерть перегрызлись между собой, да так, что мне пришлось разнимать зингарца Альминареса и жреца Гуарда, вцепившихся друг другу в бороды. Один Тотлант, оказавшийся удивительно милым для стигийца человеком, стоял в стороне и посмеивался вместе с Велланом и его деревенским дружком.

Да-да, посланники короля Эрхарда упросили Нимеда отпустить их вместе с моим отрядом. Вдобавок выяснилось, что Веллан прекрасно знаком со стигийцем Тотлантом – недаром последний прожил несколько лет в Пограничье, совершенствуясь в искусстве волшбы. Я слышал, как ехавший рядом со мной бритуниец расспрашивал Тотланта о какой-то Книге Бытия и довольно ехидно интересовался, за сколько тот ее продал и кому. Маг оправдывался и клялся всеми богами, начиная от Митры и заканчивая Сетом, что помянутую книгу и пальцем не трогал, а куда она делась – представления не имеет. Потом эта парочка принялась наперебой вспоминать какой-то Черный храм и трактир в Вольфгарде под названием «Корона и посох», и окончательно развеселилась, несмотря на всю опасность нашего путешествия. Словом, велись малопонятные чужим разговорчики старых приятелей…

…Тотлант первым (это случилось вечером третьего дня пути, на привале) понял, как распространяются выбросы зеленого пламени. Он просмотрел карту полуночных краев Немедии, отметил точками места, где появлялся подземный огонь и немедленно позвал меня. Веллан, конечно, тоже прибежал.

– Вот смотрите, – Тотлант ткнул пальцем в карту, когда мы все уселись вокруг костра. – Вначале пострадало баронство Клеве. Потом деревни Таргут, Мольн, Висмат и Финнан. Прошедшей ночью – город Ансбах… Не видите никакой закономерности?

Как ее было не увидеть, эту проклятую закономерность?.. Я мысленно выругал себя за то, что сразу не догадался. Разрывы земли происходили почти по прямой линии, продвигаясь с полуночного восхода на полуденный закат. Если употреблять термины, принятые у моряков Западного океана – с северо-востока на юго-запад. Если через все точки, отмеченные Тотлантом, провести черту и продолжить ее дальше, получалось, что цепочка извержений пройдет через Нумалию, Бельверус, затем минует Ианту Офирскую и упрется в море где-то в районе Асгалуна. Невесело. Значит, вскоре мы можем потерять столицу и еще несколько крупнейших городов…

– У кого будут какие соображения? – сдавленный голосом произнес Веллан, хотя его не спрашивали.

– Я так понимаю, мы устраиваем нечто вроде совета? – ни к кому не обращаясь, вдруг задал вопрос Тотлант, подкидывая нарубленных мной дров в костерок. – Тогда, наверное, надо пригласить зингарца и митраистского жреца… И командира военных, – стигиец кивнул в сторону соседних костров. Ближе всех к нам находился волшебник Альминарес из Кордавы. Его слуги уже разбили роскошный парчовый шатер, а сам маг сидел на ковре и что-то втолковывал одному из своих многочисленных учеников, которых он тоже прихватил в наше опасное путешествие. Вид у колдуна был отменно дурацкий.

– Не надо, – решительно сказал я. – Вполне достаточно нас троих.

– Четверых, – раздался сзади басок Эйвинда, которому стало скучно в одиночестве у своего костра. – Можно к вам?

– Да можно, – махнул я рукой. За последние дни я привык к этому деревенскому парню, работящему и безотказному – без лишних слов дров нарубит, лошадей почистит или сходит за водой. – Садись на бревнышко. Побеседуем о делах наших скорбных.

– Почтенные месьоры, – с кривой улыбкой начал Тотлант. Отблески пламени костра плясали на его смуглом стигийском лице. – Как сказал бы один мой известный соотечественник, именем Тот-Амон: «Скоро случится страшное, да будет благословен Сет!» Скоро полночь, господа мои. А это означает, что, проснувшись утром, мы обнаружим гибель еще одного городишки. Посмотрите заново на карту… – он развернул и расстелил почти у самого костра отличный план полуночных областей страны, который я забрал в военной канцелярии. – Мы находимся в полулиге от городка Далем…

– Это и без тебя известно, – проворчал Веллан Бритуниец. – Ты дело говори. Кстати, почтенный Мораддин, почему мы не встали на ночевку в городе, а торчим в мокром лесу?

– Это-то понятно, почему, – прогудел Эйвинд. – Милорд граф нарочно не захотел останавливаться в городе, вдруг огонь появится? Нам тогда точно крышка…

Гляди-ка, догадался. У парня в голове побольше, чем я думал прежде.

– Я действительно решил не подвергать риску наш отряд, – подтвердил я. – Последний разрыв случился в шести лигах отсюда, но, если внимательно посмотреть на план, между Далемом и Ансбахом сплошные леса. Извержения же происходят только возле населенных мест…

– Значит, предположительно, следующей жертвой подземного огня станет Далем, – перебил меня Тотлант. – Если учитывать скорость продвижения разрывов, это произойдет через день, через два. Граф, я думаю, тебе следует приказать зингарцу и жрецу подготовиться к следующей ночи. Судя по их разговорам, я понял, что они попытаются при встрече с зеленым огнем поставить магическую стену на его пути.

– А ты что будешь делать? – спросил Веллан.

– Просто посмотрю, – пожал плечами стигиец – Если вдруг окажется, что маги не справятся, я попробую накрыть отряд так называемым «куполом Нергала». Это нечто вроде непробиваемого шатра из повисших в воздухе мельчайших частиц пыли, которой здесь в достатке. Крепче любой стены. Я подобное не раз делал в Пограничье… Все заклинания известны мне наизусть.

– Только ты в нужный момент их всегда забываешь, – хохотнул Веллан, но сразу стал более серьезным. – А если и у тебя ничего не получится?

– Тогда мы все погибнем, – спокойно и даже слегка равнодушно сказал Тотлант. – Между прочим, у меня имеется одно предложение. Спать мы все равно не хотим, а проводить ночь за пустой болтовней и гаданием на рунных веточках наверное, никому не хочется. Граф Мораддин, у тебя в седельных сумках должны лежать факелы, я их заметил на прошлом привале.

– Да, – подтвердил я. – С десяток найдется. Что ты хочешь устроить?

– Дороги здесь наезженные, лес не слишком густой, так что не заблудимся, – начал объяснять свое предложение стигиец. – Возьмем факелы и проедемся на поллиги к восходу, направо от дороги. Вечером я видел там очень высокий холм, больше похожий на скалу. Можно подняться наверх и тогда я попытаюсь определить, где сейчас находится подземный огонь и как далеко он от нас.

– Ну, поехали, – пожал плечами я. – Сейчас, я только схожу к командиру гвардейцев и скажу, что мы исчезнем ненадолго.

…Скальный выход, указанный Тотлантом, мы искали недолго. Действительно, в трех четвертях лиги от лагеря мы обнаружили горку, отмеченную на карте под названием Соколиная. Она поднималась к темному звездному небу локтей на шестьсот и оттуда наверняка можно было рассмотреть всю прилегающую местность. Тем более, что полнолуние минуло всего два дня назад и луна, не закрытая облаками, давала достаточно света. Лошадей мы привязали к стволам сосен, а сами начали карабкаться наверх. Вначале склоны горы были не слишком крутыми, но у самой вершины, составленной из обломков громадных серых валунов, пришлось попотеть. Слава богам, у нас были факелы, и никто не сломал ногу. Самое интересное, что Веллану, шедшему впереди, факел вовсе не потребовался – он объяснил мне, что, оказывается, отлично видит в темноте. Это только усилило мои подозрения о том, что посол Эрхарда – не настоящий человек.

Первыми на плоскую, голую вершину Соколиной горы забрались Веллан и Эйвинд. Я шел следом, а вот непривычного к лазанью по камням Тотланта пришлось затаскивать наверх общими усилиями. Стигиец только ругался на своем гортанном наречии и проклинал собственную недальновидность – следовало, мол, левитировать.

Я выпрямился и, подставляя лицо холодному ночному ветру, осмотрелся. Так, значит группа ярких огоньков слева – наша стоянка. Неподалеку под серебряным светом луны виднеется темная полоска – видимо, деревянная стена Далема. Маленькая звездочка над ней означает, что лунные лучи отразились в золотом диске, украшающем шпиль городского храма Митры. Заметны очень-очень слабые огни – значит, некоторые жители пока еще не легли спать. Или это факелы на крепостной стене?

– Странно, – негромко сказал Веллан, беззвучно возникая из темноты рядом со мной. Он стоял, чуть прищурив глаза и смотря в сторону далекого города. – Я вижу у стены какое-то шевеление. Кажется, из ворот выезжают всадники и повозки… Куда это они собрались, на ночь-то глядя? Наверняка жители пытаются как можно быстрее уехать из города…

– Видишь? – я с удивлением повернулся к послу Эрхарда. – Да здесь же полных три лиги! Это невозможно! Ни один человек не в состоянии разглядеть, что творится на таком расстоянии!

– Так то человек… – скривился Веллан. – Жизнь в Пограничье тяжелая, чему только не научишься… Между прочим, я сразу понял, что в тебе течет гномья кровь. Ложа ногтей у тебя коричневые и сложение приметное. Но я же молчу…

– Месьор Веллан – суть оборотень, – раздался сзади чуть насмешливый голос Тотланта. – Не бойся, граф, он не кусается.

– А ты уверен? – бритуниец оскалился, на миг действительно став похожим на зверя. – Сейчас разозлишь меня – загрызу и поужинаю.

Понятно… Мое гномье чутье не подвело и на этот раз. Хотя можно было догадаться и раньше, что господин посол принадлежит к племени Карающей Длани. Наша тайная служба следила за событиями в Пограничье трех-четырехлетней давности и в архивах еще сохранились донесения об усмирении существа, которое называли Бешеным Вожаком, и примкнувших к нему полузверей – Стаи. Никто, в сущности, не понял, что тогда творилось в Пограничье и соседней с ним Бритунии, но результат известен – трон занял ныне царствующий Эрхард. Еще говорили, будто в той истории принимал участие некий варвар. Я не удивлюсь, если узнаю, что мой старый знакомец Конан из Киммерии наследил и в Пограничье…

– Постойте-ка, – Тотлант вдруг шагнул к самому краю скалы и предостерегающе поднял руку. – Все замрите! Я чувствую что-то нехорошее…

Я и сам ощутил, как камень под моими ногами начал мелко подрагивать, а затем пришло чувство приближения чего-то необъяснимого и опасного. Тотлант стоял неподвижно, вглядываясь в темноту шумевшего под ветром леса, окружавшего скалу, а Веллан настороженно поворачивал голову вправо-влево и – я готов дать руку на отсечение! – был напуган до смерти. Только Эйвинд тихонько подталкивал меня локтем и шепотом спрашивал: «Господин граф, чего такое случилось?»

Он получил ответ спустя несколько мгновений.

Стигиец ошибся, говоря будто у нас в запасе имеется минимум одна ночь…

Неожиданно землю тряхнуло настолько сильно, что мы все едва удержались на ногах, а Тотлант чуть не полетел со скалы вниз. Его спасла только сильная рука Веллана, вовремя схватившая мага за рукав. Тряска продолжалась, то усиливаясь, то затихая. Послышался странный звук, смахивающий на усиленное в тысячи раз шипение змеи, а когда он исчез, из глубины леса, примерно на полпути между нашим лагерем и городком, поднялся толстенный столб огня, разросшийся в невиданное, переливавшееся всеми оттенками зеленого, облако.

– Всем лечь! – неожиданно тоненьким голоском заорал Тотлант. – Лечь и не смотреть в ту сторону! Молите Митру о нашем спасении!

Мы все повалились на голый холодный камень, Эйвинд закрыл голову руками, а с Велланом случилась вовсе жуткая вещь. Посол вдруг забился в судорогах и я заметил, как его внешность начала быстро меняться…

Хотя стигиец и потребовал не смотреть в сторону извержения, я не мог не наблюдать за происходящим бедствием. В конце концов, именно за этим мы сюда и приехали, а кроме того, я – начальник тайной службы Немедии, дававший присягу хранить трон и государство от любых опасностей.

Облако светилось то изумрудом, то цветом вечернего моря, переходящим в оттенок нежной весенней листвы. Какое-то время оно поднималось в высоту, к звездам, но затем стало опускаться и растекаться по земле. Сгусток зеленого пламени был огромным, он наверняка мог накрыть не менее четверти нашей столицы. Впрочем, говорить об этой дряни, как об огне, было неправильно. Скорее, это напоминало светящийся туман, захватывающий собой все большее и большее пространство, или клубящуюся грозовую тучу.

Часть облака заволокла зеленой мглой оставленный нами лагерь, другая же потекла к городу, словно болотная вода, прорвавшая запруду. Я понял, что Далему и отряду барона Таркина пришел конец…

Не помню, сколько мы так пролежали. По счастью, туман не подползал к нашей скале, продолжая колыхаться в полулиге к закату. Лишь когда луна стала заходить, малахитовое облако начало рассеиваться, свет, испускаемый им, истончался и исчезал, а подрагивание скалы под нами прекратилось.

– Кажется, все закончилось… – прохрипел Тотлант, приподнимаясь и оглядываясь. – Все живы? Веллан, клянусь хвостом Сета, ты неподражаем!

Я приподнялся и сел на корточки рядом с бритунийцем. Вернее, с бывшим бритунийцем. В кожаных штанах, холщовой выбеленной рубахе и проклепанной дорожной куртке запутался крупный серебристый волчище, косившийся на меня сердитыми и слегка растерянными светло-синими глазами. Я слышал об оборотнях довольно много, однако никогда воочию не видел как они превращаются…

Эйвинд тем временем возился с факелом, пытаясь высечь искру из кремня. Когда огонь разгорелся, Тотлант поднялся, присел рядом с волком и почесал его за ухом.

– У тебя сахарку с собой нет? – волшебник ехидно посмотрел на меня. – Посмотри, какая милая зверюшка… Сейчас привяжем на веревочку и поведем с собой, глядеть, что случилось внизу.

Веллан-волк угрожающе поднял верхнюю губу, показав набор блестящих и острых клыков, весьма внушительных по своим размерам.

– Тихо, тихо, – примирительно поднял обе руки Тотлант. – Я пошутил. Давай быстро превращайся обратно, времени нет! Не думаю, что случится новый выброс, но лучше бы нам отсюда убраться. Облако рассеялось и, надеюсь, мы без опасений можем спуститься вниз.

Я не стал смотреть, как Веллан превращается обратно в человека. Зрелище было не самое приятное. Лишь когда он опять стал двуногим и беловолосым бритунийцем, я повернулся к остальным. Веллан смущенно одевался.

– Я не нарочно, – пробурчал он. – Эта сила плохо действует на наш народ… Думал, помру со страху.

– Идем вниз, – коротко скомандовал я. – Быстрее, рассвет начинается.

– Да, согласен, – кивнул стигиец. – Посмотрим, что случилось с нашим лагерем. Однако не рассчитывайте, что мы увидим там праздник с танцами и котлы, полные свежего пива…

Небо на восходе заголубело и затем окрасилось в желто-оранжевые тона. Мы едва усмирили перепуганных, взмыленных лошадей и во весь опор поскакали к стоянке гвардейцев барона Таркина. Едва мы вывернули к прогоревшим кострищам, ехавший впереди Тотлант поднял руку, призывая остановиться.

– Пусть меня сожрет Сет, а потом изрыгнет кости! – воскликнул стигиец. – Не подъезжайте к ним близко!

Существа, некогда бывшие людьми – королевскими гвардейцами, волшебниками и их слугами – сбрасывали остатки человеческой одежды и собирались в толпу возле дороги на Далем. На нас они даже не смотрели. Все было тихо, не слышалось возгласов, привычной у гвардейцев ругани или отдельных слов. Мимо моей лошади, испуганно косившейся на творящуюся жуть, прошло одно такое существо, и я смог разглядеть его во всех подробностях. Мерзко…

Тварь была ростом с человека. Две руки, две ноги. Голова странно изменила форму – череп увеличился, став яйцеобразным, нижняя челюсть, наоборот, уменьшилась, черты лица смазались и харя жуткого создания напоминала лицо демона со сросшимся с верхней губой носом и маленькими, глубоко запавшими водянистыми глазками. Кожа больше напоминала прозрачное желе, под которым виднелись слегка пульсирующие розоватые органы…

– Впечатляет, – пробормотал стигиец. – Полагаю, ни у Тот-Амона, ни у покойного Ксальтоуна не хватило бы фантазии на подобное. А между прочим, фантазия у этих господ весьма болезненная, скажу я вам…

– Ехать в город не имеет смысла, – заметил Веллан, глядя, как существа, сбившись в плотное стадо, стоят на дороге. – В Далеме наверняка то же самое.

Тут словно прозвучал безмолвный приказ, и бывшие люди одновременно тронулись с места, уходя в сторону городка. То есть на полночь, к рубежам Пограничья.

– Так, – вдруг решительно сказал Тотлант. – Вы езжайте в Бельверус, а я попытаюсь проследить путь этих красавчиков. Припасов на стоянке осталось много, оружие тоже найдется. Не пропаду. Если будет возможность – пошлю тебе, граф, письмо с королевским гонцом. Эрхард меня уважает и наверняка разрешит воспользоваться своей почтой. А вообще-то, насколько я смыслю, магией во всем случившемся и не пахнет. Все-таки я умею распознавать колдовские штучки. Виденный нами зеленый огонь никак не связан с волшбой… Запомните мои слова и передайте королю.

Не слушая наших возражений, стигиец слез с лошади и пошел между пустыми палатками, собирая в мешок оставленную гвардейцами провизию. Эйвинд тоже спрыгнул на землю и исчез в предрассветном тумане.

– А нам что делать? – задал вполне разумный вопрос Веллан. – Может, поедем с Тотлантом? Вообще-то нам надо возвращаться в Пограничье, раз мы договорились с королем об обозах с продовольствием…

– Немедии грозит разорение, если не гибель, – медленно проговорил я. – Если Тотлант прав и такое же дрянное дело случится возле Нумалии или Бельверуса – мы потеряем четверть населения страны. И неизвестно, сколько еще подобных цепочек потянется с полуночи… Сейчас решается судьба существования самого государства, а не только отдельных деревушек или городков.

– Ты не забыл, что и в Аквилонии происходит подобное? – напомнил Веллан. – Может быть, эти проклятые зеленые вулканы объявились и в Бритунии, и в Гиперборее… Кажется, на нас свалилась что-то очень плохое и очень страшное.

Оборотень был прав – неожиданная и непонятая беда, скорее всего, постигла все страны заката. Пока подземный огонь распространяется медленно и появляется вдалеке от крупных городов и столиц. Но что будет дальше?.. И самое главное – какова природа случившегося? Тотлант сказал, будто волшебства здесь нет… Тогда что же это такое?

Рядом неизвестно откуда объявился Эйвинд.

– Я ходил по лагерю, – ответил он на наши вопросительные взгляды. – Людей – никого, а все кони валяются мертвыми. Нам повезло, что эта дрянь не дотянулась до наших лошадей… Велл, мы как, возвращаемся в этот самый… Бельверус?

Тотлант закончил сборы и тоже подошел к нам. Веллан молчал, что, как я уже успел понять, было для него не слишком характерно. Наконец, бритуниец принял какое-то решение и внимательно посмотрел на меня.

– Мы не поедем в Пограничье, – твердо заявил он. – И в Бельверус тоже. Граф, как далеко отсюда до Немедийских гор?

– Если ехать быстро – полная седмица пути, – ответил я. – Куда это вы собрались, ежели не секрет?

– В Аквилонию. Я хорошо знаком с человеком, который теперь стал там королем, – быстро проговорил бритуниец.

«Великий Митра, кто же с ним не знаком? – подумал я. – Такое чувство, что моего старого дружка знают во всех известных государствах мира!»

– И что дальше?

– Вдруг Конан уже успел придумать, как справляться с этой гадостью? У него в распоряжении огромная армия, лучшие ученые мужи, главный синклит жрецов Митры… Наконец, более знающие маги! – убежденно сказал Веллан и вдруг без всякой связи с нашим разговором спросил:– Ты никогда не слышал, о том, что оборотни умеют предчувствовать?

– Доводилось, – кивнул я и осторожно поинтересовался:– А тебе что-то открылось? Когда?

– В момент, когда я превратился в волка. На мгновение передо мной встала картина всего мира, затянутого зеленой пеленой… – торопливо и сбивчиво заговорил Веллан, глядя куда-то поверх моей головы на верхушки деревьев. – Лишь Аквилония светилась красным. Это цвет победы… Моя волчья суть твердит: надо ехать в Тарантию. И я поеду туда!

– Тогда и я с тобой, – вмешался Эйвинд. – Или ты что, хочешь меня здесь бросить? Пропаду ведь…

– Кончено, нет, – Веллан пришел в себя и огляделся. – Нам понадобится запас еды на два-три дня, потом купим еще, по дороге…

– В Тарантию? – переспросил Тотлант. – А что, неплохая мысль… Если где-то и сообразят, как бороться с этой напастью, то, пожалуй, именно там. Что ж, отправляйтесь в Аквилонию, а я попытаюсь разобраться, что творится в Пограничье… Пришлите мне весточку, если разузнаете что-то полезное. Я же обязательно навещу Эрхарда и сообщу ему, куда направляются все эти… преображенные. По-моему, существа точно знают, куда надо идти…

Вот тут я и отошел от данной мною пятнадцать лет назад присяги. Конечно же, на первой встреченной почтовой станции я напишу подробный отчет о всех случившихся событиях. Изложу свои соображения и догадки моих спутников, настоятельно посоветую Нимеду срочно отправлять посольства во все страны с просьбой встать сообща против таинственной опасности, а также временно переселить людей с полуночных границ куда-нибудь вглубь страны… И перешлю письмо с военным гонцом к королю в Бельверус. Я всегда вожу с собой знаки моей власти и мне никто не посмеет отказать в любом требовании – ни сельский староста, ни командир гвардейского полка. И через границу нас должны будут пропустить без всяких вопросов и задержек. Подорожную на всех нас я выправлю в ближайшем городе, где найдется отделение королевской канцелярии.

Решено, мы едем в Аквилонию!

Выдержка из доклада Государственного Советника пятого департамента Кеарана, графа Майля королю Немедии и протектору Коринфии Нимеду I.

Подано в шестой день второй осенней луны 1288 г. (По счету восходных стран – 106 года Огненного Дракона).

«Государь!

Прискорбно мне огорчать тебя вестями о постигшем нашу державу несчастии, но утаивать от короля истину не вправе любой подданный, какой титул он бы не носил, и какое положение не занимал бы. Все изложенное здесь является правдой, неоднократно проверенной и уточненной многочисленными донесениями поступившими в пятый департамент в течении последних двадцати дней. Еще раз обращаю твое, Государь, внимание, на то, что изложенные в докладе сведения о понесенных королевством убытках и людских потерях не преувеличены и не преуменьшены, а сколь возможно соответствуют истинному и, увы, прискорбному положению вещей.

Я, о мой король, с долей отчаяния начинаю полагать, что государство наше стоит почти на краю гибели, рядом с разверстой пропастью, из которой не будет возврата, у врат Мрака, не дающего надежды на возрождение. Фонтаны отравляющего все живое подземного огня появляются все ближе и ближе к самым густонаселенным областям страны. В последний раз земля исторгла ядовитое облако возле форта Альстейн – это произошло всего одну ночь назад. Как должно быть известно Вашему величеству, форт сей находится всего в одиннадцати лигах к полуночи от одного из крупнейших городов страны – Нумалии.

Следуя распоряжениям его светлости Мораддина, графа Эрде, полученным мною со срочной военной почтой, я передал герцогу Вингесу – королевскому наместнику в Нумалии, приказ незамедлительно вывезти из города вначале дворянские семьи и армейские отряды, а затем, в течении двух дней, остальное население. Надеюсь, принятые пятым департаментом меры будут способствовать уменьшению риска гибели нескольких десятков тысяч твоих, Государь, подданных.

К моему прискорбию, мы не догадались ранее заставить жителей почти двух десятков городов и поселков, стоявших на пути цепочки извержений, покинуть свои жилища и уйти таким образом от опасности, и сейчас я склонен считать, что королевство уже потеряло не менее одной двадцатой части населения.

Привожу список пострадавших графств и иных, подвассальных тебе, Владыка, областей. Сведения о количестве людей, до прихода ужаса с полуночи, населявших эти некогда благодатные земли, почерпнуты из списков последнего пересчета населения королевства Немедия, произведенного по твоему эдикту семь месяцев назад.

Баронство Клеве: опустошено две деревни, 690 человек.

Баронство Демур: опустошено шесть деревень и королевский город,[1] 12200 человек.

Графство Ансбах: пять деревень, главный город, 14750 человек.

Королевский протекторат Далем: четыре деревни, королевский город, 9100 человек.

Графство Хеттвиг: пять крупных деревень, королевский форт Альстейн, 7420 человек.

Здесь же следует упомянуть, что к потерям необходимо отнести гвардейскую полусотню барона Таркина, а кроме того, купеческие караваны из иных мест, находившиеся в вышеуказанных городах и поселениях. Предполагаемое число жертв – от двух сотен до полутысячи. Таким образом, к сегодняшнему дню подземный огонь истребил, превратив с нелюдей, около тридцати трех – тридцати четырех тысяч твоих подданных, мой король.

Любые попытки остановить продвижение цепи выбросов огня вглубь страны не приводят к сколь-нибудь заметным результатам. После неудачной экспедиции, кою возглавлял лично Мораддин, граф Эрде (подробности о событиях возле города Далем его светлость переслал мне с аквилонской границы), пятым департаментом вновь были предприняты старания к уничтожению, или хотя бы к задержке распространения подземного огня. Однако, собранные нашей службой со всех концов страны колдуны не в состоянии воздвигнуть никакой преграды на его пути. Маги склонны утверждать, что природа извержений состоит не в колдовстве, и магические силы не имеют отношения к появлению зеленого пламени.

Использовать против сей чудовищной напасти армию не представляется возможным по вполне понятным тебе, мой король, причинам.

Так как его светлость Мораддин, граф Эрде, счел необходимым немедленно отправиться в Аквилонию, я временно принял обязанности начальника пятого департамента, и потому осмеливаюсь напомнить тебе, Государь, что по расчетам ученых мужей, состоящих на службе в нашей канцелярии и проследивших направление выбросов подземного огня (а так же время появления оного), Бельверус может оказаться под угрозой уже через полторы седмицы.

Ради твоей, Повелитель, безопасности, я советую королевскому двору и Государственной Канцелярии первого министра Тимона немедленно покинуть столицу, переехав в укрепленный замок герцога Грея, что возле границ коринфского протектората.

Далее: в ближайшие дни следует вывезти из Бельверуса Военную Академию, армейские и статские департаменты, часть государственной казны и все чужеземные посольства, обосновывая сие решение необходимостью сохранить войско и добрые отношения с соседними державами, а также удержать в руках управление страной. Организация исхода из Бельверуса жителей столицы будет возложена на департамент городской стражи и лично на его главу, барона Оренсе.

Сообщения из Аквилонии и Пограничья тоже заслуживают твоего внимания, мой король…»

На докладе графа Майля рукой короля Нимеда сделана приписка:

«Прочел и одобрил. Передать Государственному канцлеру Тимону для немедленного исполнения».

Следующей ночью король, принцы и верховные управители страны тайно выехали из столицы. Обоз с золотом, взятым из казны, отправился вслед, к восходным областям Немедии. Охранять королевский дворец в Бельверусе оставлены четыре десятка гвардейских офицеров…