Попадос и два ствола

Глава 14. Засада

Ночью прошла гроза и капли дождя молотили по металлу капсулы звучно, словно по жестяному карнизу. Это совершенно не помешало мне выспаться и даже создавало какое-то впечатление уюта.

Ну а сейчас, окружающий мир восхитительно пахнет свежестью весенней зелени, мокрой землей и озоном.

Над озером и равниной невесомо стелется легкий жидковатый туман.

Сверху, совсем не напряжно, все еще накрапывает, уже совсем небольшой дождик, снизу бодро пружинит под ногами сырой мох, а на воронении ствола карабина конденсируется влага.

Говорят, дождь — хорошая примета. К удаче!

Ну и прекрасно!

Я люблю дождь!

В голове, сами по себе, возникают неброская мелодия и давно подзабытые слова:

«Утро. Пасмурно. Дождь. Прохожие

В некотором раздражении

Такие разные и такие похожие

Как луж больших отражения

Мимо машины — почти машинально

Едут, куда им велено

Мокрые строения тоже не в настроении

Смотрят на мир растерянно

Дождь…

…Дождь раскачивает небо — направо, налево

Сны летят, совсем промокли — залетают в окна

Чайка в ветре закопченном — белая на черном

И молчит, уткнувшись в ворот, город обреченно…»

И душевное гитарное соло…

Хотя, ни малейшей ностальгии по прежней, городской, да и, вообще — земной жизни, я не испытываю.

От слова: «совсем»!

Она осталась где-то на задворках памяти.

Что бы я там делал?

Все так же — куковал бы сейчас на хуторе или маршировал в плотном строю таких же людей-винтиков.

А тут сплошной и ежедневный драйв и бьющая ключом жизнь!

Самое главное — чтобы по голове этим ключом не прилетело!

Кстати, окружающие члены «стаи Кота» — как мне кажется, тоже не особенно тоскуют по Земле.

Может и грустят мало-мало, но, во всяком случае, внешне этого не показывают.

Ну, а если немного задуматься: то что им, простым людям, не имеющим никакого отношения к правящей верхушке — светило в прежней жизни? И девчонкам и мальчишкам.

Элиты на старой планете давно сложились — и им совершенно ни к чему был приток свежей крови. Перепрыгнуть с одной социальной ступеньки на другую — стало почти нереальным. Статус передавался по родству и наследству.

И что оставалось?

Барышням где-нибудь в сетевом магазине продукты на полках раскладывать или в какой-нибудь забегаловке: «Свободная касса»! — кричать?

Перед вебкой задницей елозить?

Или, если, конечно, крепко повезет: каждый день в офисе — скрепки из лотка в лоток перекладывать. За все больше обесценивавшуюся, смехотворную зарплату.

Разве что, самые умные, красивые и артистичные девицы — наиболее правдоподобно умеющие изобразить дикий оргазм и неземную страсть, пока молоды и в товарном виде — имели шанс насосать себе хоть какую-то карьеру или относительное благосостояние.

Ну, а у пацанов — выбор тоже был не слишком велик. Хочешь, завербуйся где-нибудь в сырых африканских джунглях зулусов воевать или в песках Ближнего Востока с чернобородыми арабцами перестреливаться. А если, для кого такое занятие слишком страшным и экстремальным казалось — тоже не беда. Можно ведь было и охранником в том же магазине пристроиться — и спокойно, без риска, ловить крадунцов, ворующих плавленые сырки и водку…

Там, каждый из нас был свободен ровно в пределах своей покупательной способности.

И только на затерянном, среди озер и лесов хуторе — я понял как ущербно жил раньше. Без вечерней зари, без звезд, без июньских рассветов.

Ну а тут, конечно беспокойней живется, но зато и дышится гораздо свободнее…

Да вы сами всё видите!

…Периодически сверяясь с компасом, энергично шлепаю по лесу. В этом направлении гулять мне еще не приходилось. Ну что ж — вот и замечательно! Заодно и погляжу, что тут интересного водится.

А новая жизнь, пока протекает предельно нескучно! Просто бурлит! Суета на суете и суетой погоняет. То трофеи, то бонусы

Впрочем, если откровенно — лично я, этому только рад. Такой стиль жизни мне, как раз по душе.

Надо обрастать жирком, пока у плохих парней можно разжиться трофеями, да еще и получить в награду бонусы от устроителей.

«Насундучить» полезного добра на всю жизнь — вряд ли выйдет, но хотя бы на пару-тройку лет вперед вполне возможно, я считаю.

Обзавестись первоначальным капиталом. А то, вдруг, и вправду — «высшие силы» решат перекрыть тот небесный вентиль, через который сейчас подкидывают нам материальные блага?

Хотя, если посмотреть с другой стороны — чрезмерное богатство это тот еще геморрой.

А ну, как придут очередные злые люди и отберут все, что было нажито непосильным трудом?

Да еще и вместе с жизнью.

В общем — все относительно.

Бедность — это плохо и грустно, достаток — хорошо и весело, но очень хлопотно.

Зато у каждого есть выбор.

Лично я — без раздумий выбираю второй вариант.

Ну, а с заботами по сохранению приобретенного как-нибудь справлюсь!

Кот домовитый — будь как Кот!

…Через полчаса, стараясь не зацепиться за ветки и не порвать одежду, аккуратно выбираюсь из густого колючего кустарника на просторную лесную поляну.

Оглядываюсь.

Йо-хо-хо!

Кот-следопыт вышел точно к цели! Будь как Кот, говорю же!

В один миг обламывая моё самодовольство, совершенно внезапно, мозг обжигает понимание: «А ведь я здесь ни хрена не один, сука»!

Точняк! Вон, где-то справа, сухо выстреливает ветка под чьей-то неосторожной ногой. И какая-то пестрая птаха, слишком резко с куста вверх вспорхнула!

Контейнер на месте, но вот парашюта рядом с ним нет — видать его уже успел прибрать тот, кто сейчас в кустах затаился. И вполне может быть, в эту секунду — он с ухмылочкой берет на мушку мою глупую бестолковую головушку.

Чертыхаюсь на свою невнимательность.

«Кот-следопыт», бл. дь! Бушкрафтер из хрущевки!

Это все последние спокойные дни виноваты — расслабили и притупили осторожность.

Буквально прожигая взглядом кустарник, но стараясь внешне оставаться спокойным и не слишком резким в движениях — я неторопливо снимаю с плеча карабин.

— Вы только сразу не стреляйте, молодой человек! Не тратьте патроны попусту. Я за этот дар небес воевать с вами не собираюсь.

Чуть хрипловатый мужской голос — не совсем с той стороны, куда было обращено мое внимание, звучит полной неожиданностью.

Наверное, на моей роже — даже с полусотни метров без труда читается явное недоверие, ибо невидимый персонаж добавляет:

— Я совершенно серьезно. Готов поделиться.

— А с чего это такой аттракцион неслыханной щедрости? — спрашиваю у окружающего поляну леса, уже держа «Вепря» прикладом у груди, однако пока, все же не поднимая ствол оружия выше уровня бедер.

Я в любой момент готов отпрыгнуть в сторону и залечь в траву.

Но что-то изнутри — нелогично и совершенно не аргументировано подсказывает, что неожиданному собеседнику можно верить.

— Хорошо, — решаю прислушаться к этому, обычно не свойственному мне ощущению, — Договорились.

— Тогда я выхожу, — оповещает голос и в тридцати метрах от меня, из кустов неторопливо появляется плавный в движениях человек. Его карабин висит за плечом стволом вверх. Опущенные вниз руки пусты и демонстративно выставлены чуть вперед и в стороны.

Присматриваюсь.

Мужику, с ног до головы запакованному в камуфляж — лет тридцать. А может и все сорок — непонятно.

Быстрый и пронзительный, неглупый и ироничный взгляд темных глаз. Длинный острый нос. Аккуратная, черная мушкетерская бородка. На тонких губах — доброжелательная и лишь самую малость, напряженная улыбка.

— Я вас приветствую! — незнакомец с подчеркнутой вежливостью наклоняет голову, — Меня зовут Даниил.

— Кирилл! — киваю в ответ, — Лучше, Кот.

— Я уже в курсе, Кот. Очень приятно, — еще шире растягивает губы Даниил.

Мои брови непроизвольно вскидываются.

— Вы только не волнуйтесь. Сейчас тут еще дама появится. Собственно, она мне это и рассказала.

В пяти шагах от мужчины материализуется еще одна фигура.

— Привет!

Ну, конечно же — это королева Марго!

— Привет! А ты все хорошеешь, — невольно обращаю внимание, что когда девушка не выглядит мокрой курицей, как в нашу прошлую встречу, то она еще более красива.

Моя мужская суть автоматически подмечает красивый разрез миндалевидных темных глаз, высокие и выразительно очерченные скулы, свежесть полных губ, чистоту матовой кожи и блеск черных волос. Реально — королева Марго!

Хороша! И скорее всего — она метиска, в венах которой смешан коктейль из азиатской и европейской крови. Восток и Запад сошлись в генах этой девушки! Плюс к тому — в ней безошибочно угадывались шарм и порода!

Вызывая некоторое волнение моего мужского начала.

Как сказали бы пару столетий назад — весьма греховное.

Ух, я бы её…

Титаническим усилием воли — заставляю себя обломаться.

Кот — кремень! Ну, а дальше вы знаете…

Перевожу взгляд на её спутника:

— Мы еще кого-нибудь ждем?

— Нет, — мягко усмехается новый знакомец, — Все дольщики уже здесь. Можно приступать к честному дележу добычи.

— И что там?

— Понятия не имею, — он пожимает плечами, — Вскрыть не успел. Сначала появилась Маргарита, а потом вы, Кирилл.

— Если не слишком трудно — пусть, все же будет: «ты» и «Кот», — уточняю я, — А вы разве не вместе?

Даниил покладисто кивает. Мол: «Хорошо, как скажешь».

— Мы только что познакомились, — почему-то торопится уточнить Марго.

— Ясно, — я убираю оружие за спину, с удивлением отмечая, что окажись они вдвоем, то как ни странно — мне, почему-то, был бы неприятен данный факт.

— Как Саша? — спрашивает Марго, поглядев так, что понятно — вопрос не просто из вежливости задан.

— Он в полном порядке. Нас, вообще, уже семеро, — со скрытой гордостью, сообщаю я.

— Ого! — присвистывает Даниил, — Солидно!

— Ну, а как ты поживаешь?

— Да, пока все по-прежнему.

— В одиночку? Не страшно?

— А должно быть? У меня дядька егерь. Я иногда к нему на кордон, на каникулы ездила. Ну, а какие там развлечения? Мы с братьями по лесу и шастали. И медведя видела и кабанов и лис с волками. Так что нет — не страшно.

— Ну, так тут помимо зверья, еще и люди разные попадаются. Не слишком добрые и миролюбивые, — хмыкаю я, — Мы вот, уже пару раз имели удовольствие встретить таких индивидов.

— И что? — встревает мужчина.

— И ничего, — я пожимаю плечами, — Потерь не имеем.

— А они?

— Так ведь — нет их больше, — снова невольно рисуюсь я, тут же пожалев и запоздало опасаясь, что это было слишком уж заметно.

Ни перед Марго, ни перед этим мужиком — выглядеть дешевым «понтярщиком», мне совсем не хочется.

Однако, новый знакомец даже глазом не ведет и интересуется совсем иным:

— Много их было?

— В первый раз — двое. Во второй — четверо.

— Побеседовал с кем-нибудь? — прищуривается он.

— Поговорили немного, — усмехаюсь я.

— Ну, насчет имущества — это ясно. А «за жизнь» не пообщался?

— Ты по поводу того, как они нашли друг дружку, в этом мире, интересуешься? — я снова ухмыляюсь.

— Именно.

— Первые, похоже, братьями были. Но с ними диалог не сложился.

Я пожимаю плечами, а мужик понимающе качает своей ухоженной форсистой бородкой.

Надо же, он еще находит время, чтобы её в достойном состоянии поддерживать! Сам себе барбер?! Или с парикмахершей живет?

— А вторая банда — вместе кучковалась еще оттуда, — неопределенно обозначаю взмахом ладони прошлую жизнь, — Все четверо срок в одной колонии отбывали. Так что — публика еще та!

— Понятно, — мужик задумчиво чешет загривок и поднимает глаза на меня, — А ты сильный лидер, Кот, раз уже сумел привлечь столько народу.

— А почему ты решил, что именно я у руля стою?

— Давно живу, — усмехается он, — Опыт, понимаешь ли.

— Опыт — дело хорошее. А чем раньше занимался? Если не секрет, конечно?

— В универе преподавал. Доцентствовал потихоньку, — иронично хмыкает он.

— Жестко тебя — из теплой аудитории, да в лесные скитальцы занесло, — ухмыляюсь в ответ.

— Да, нормально. Я где-то даже рад.

— Аналогично. — соглашаюсь я, — Мне кажется, или ты не очень удивлен, Даниил? Уже приходилось сталкиваться с подобными экземплярами?

— Пришлось. Было дело. И слухи разные доходили.

— Где же тут «чатиться» надо, чтобы в курсе всех новостей быть? — я с интересом смотрю в его лицо.

— Да, есть места, — снова улыбается Даниил, — Мы с другими, не так давно, что-то типа общины организовали. Ну, а я в ней и разведчик и вербовщик и топограф-самоучка.

— И когда успели? — удивляюсь я, — Стой! А ты сколько здесь уже загораешь-то?

— Завтра шестая неделя пойдет, — на секунду задумавшись, отвечает доцент Даниил.

— Ого! — сейчас я просто изумлен, — Так ты уже местный старожил.

— Ну, вроде того, — соглашается он, — Я и сам знаю, всего двух человек с бо́льшим «стажем».

— А чего сейчас один-то? Где твои товарищи из вашей общины?

— Нравится, — фыркает Даниил, — Отдыхаю от социума, — и без перехода спрашивает, — Пойдешь к нам? Со всеми своими, разумеется.

— Слышал я уже про ваш поселок. От двух странноватых личностей. И сколько вас уже там, если это не военная тайна?

— Да, никакой тайны! На днях за пять сотен перевалило. Но люди активно идут. Так что — дальше будет еще больше.

— Все бывшие наши соотечественники?

— Да. Иностранцев еще не наблюдали. Да и не рассказывал пока о них, никто из прибывших.

— Может эти фокусники, — я тыкаю пальцем в небо, — на приличном расстоянии друг от друга разные народы высаживают? Ну, чтобы сразу не сцепились, а?

— Может и так, — Даниил, в очередной раз пожимает плечами, — Да и пес с ними. Сейчас со своими бы разобраться. Крепкий и сильный коллектив поскорее сколотить.

— Думаешь, что и здесь надо снова всех к общему знаменателю приводить?

— Думаю — надо, — без колебаний, как о давно решенном, отвечает он, — Кто знает, что нас всех ждет впереди? Бандитизм и «дикий запад», пограничные конфликты из-за земель или охотничьих угодий, а может и прямое вторжение иных народов.

— Ну, так-то, да, — хмыкаю я, — А других сообществ, кроме вашего, здесь не имеется?

— Гм… Есть и такие. Как не быть? — секунду помявшись, через еле заметную паузу кивает Даниил и торопится уточнить, — Но наша — самая многочисленная и крепкая. Думаю, таковой и останется.

— И на каких принципах у вас там все построено?

— Ничего нового. Продовольственные запасы сдаются в общий фонд, всеми вступающими в общину. Посадочные материалы тоже. Инструменты. Все члены коллектива — пока ежедневно получают из общего фонда, что-то вроде пайка. Питаемся из одного котла.

Обязательные работы — согласно текущей необходимости. Вспашка земли, строительство общественных зданий, несение караульной службы…

— Так у вас там, скорее не община, а коммуна, — весьма невежливо перебив доцента, хмыкаю я, — А потом и вообще — государство образуется. С дармоедами управленцами, царем и его гвардейцами.

— Но это временная мера.

— Ладно, мне надо самому на все поглядеть. Надеюсь, если наведаюсь в поселок, меня в вашу коммуну насильно не мобилизуют?

— Нет, конечно. У нас всё на принципе добровольности построено. Иначе — какой смысл? И новые люди не пойдут — и старые разбегутся.

— Это точно, — соглашаюсь я.

— Ну ладно, тогда давай я тебе начерчу, как добраться. Сейчас… У нас и врачи есть. Мало ли что… Рынок, какой-никакой, образовался. Люди туда приходят. Патроны меняют, вещи, инструменты, даже стволы иногда.

— Рынок, это уже однозначно интересно. Чуть не забыл: а в вождях у вас стопудово какой-нибудь вояка бывший? Прямой, как столб — «настоящий полковник», а? Могу спорить на десяток патронов, что угадал! — с подначкой прищуриваюсь я.

— Держи, Кот, честно выиграл, — ухмыляется Даниил, выщелкивая патроны из магазина своего карабина.

— Да, ладно! Брось! Я так — чисто к слову сказал…

Громко, весело и беззаботно засмеявшись, я шагаю вперед и приобнимаю за плечи королеву Марго.

От такого поворота она лишается дара речи, до нереальности округляет глаза и очень интенсивно — многократно хлопает ресницами.

Как бы — не взлетела?!

Если бы успела!

Плавная нежность моих движений, сменяется стремительной резкостью. Цепко сжав ладони на девичьих плечах, я вместе с ней быстро валюсь набок, прямо на землю.

Уже в движении, глухо рычу: «Падай, нна»!

Даниил успевает только услышать, но не осознать и сделать.

Поздно, бл. дь!

…Два, почти синхронных выстрела и через долю мгновения — еще один!

Голова доцента лопается и её содержимое щедро забрызгивает траву и ветви кустарника темно-красными сгустками…

— Куда, дура?! Лежать! В кусты! Ползком!

Наконец-то выцарапываю свой «макаров» из жадно вцепившейся в него кобуры, и всаживаю три пули, что называется: «в белый свет как в копеечку»!

Просто в направлении невидимого врага. С одной лишь целью — показать противнику, что могу и вполне готов огрызаться.

— Ползи, давай. Быстрее, бля! — грубо подталкиваю девушку в нужном направлении магазинной коробкой карабина, который уже у меня в руках.

Так же вслепую, не видя цели, бахаю из него в том же направлении.

Горячая гильза нервно и зло пшикает в сырой траве.

Бойтесь, гады!

И шибко не спешите — а то отдача прилетит!

Стреляю еще.

Пусть не слишком охреневают в атаке!

В ответ — нестройно хлопают сразу три ствола.

Тоже, явно без цели достичь результата. Чисто, чтобы в свою очередь, показать мне какие они грозные и сердитые бармалеи!

Да и хреначьте себе на здоровье! Суки! Может, дурную куропатку на обед и подстрелите! Главное, чтобы пути отхода никто не перекрыл!

Давай, давай, давай! — тороплю я ползущую впереди девчонку.

Вот и стена кустов!

Скрываемся за ней.

Затравленно оглядываюсь назад.

На поляне — все чисто.

Оббежать её по кругу — они бы еще не успели! У нас есть немного времени, чтобы оторваться.

Совсем немного!

— За мной! — вскакиваю на ноги и убедившись, что приказ выполняется, несусь напролом подальше отсюда.

Ветки жестко хлещут по телу, а одна особенно недовольная, хлестко обжигает сразу же дико запылавшую щеку.

Порвал морду-то, похоже!?

Плевать!

Сейчас одна задача — оторваться от возможной погони и уйти, как можно дальше от поляны, на которой, нелепо раскинув ноги, лежит тело Даниила.

И где — только что, вполне могли остаться три трупа, а не один!

Не могу сказать, что увидел направленные в нашу сторону стволы.

Я их тупо прочувствовал!

В самый последний момент.

Как?

В силу природной недоверчивости — «мальчика, который боится темноты».

Этот трусливый слюнтяй, все-таки ждал от нового знакомца какого-нибудь подвоха!

И обратил внимание на возмущенное верещание сорвавшихся вверх птиц — буквально за пару мгновений до того, как незаметно подобравшиеся враги, были готовы напасть.

Кто они?

Да кто бы его знал! Сейчас это совершенно не важно!

Даниил мертв, а нам надо бежать, чтобы не отправиться вслед за ним…

Ну, а что мне было делать? Сначала орать доценту: «Ложись», а самому вместе с Марго, заодно с ним, из солидарности, под пули подставляться?

Может и не очень правильно поступил. Может я и гнида. Если на ситуацию с мягкого дивана смотреть — то возможно, так все и выглядит.

Да и плевать…

В очередной раз оглядываюсь.

Марго совсем по-рыбьи открывает рот и явно начинает отставать.

Ладно — вроде бы уже нормально проскакали.

Забежав за очередные кусты, останавливаюсь и даю девушке перевести дух. Сам слушаю лес на предмет нетипичных звуков.

Вроде — всё норм!

Отхлебнув пару глотков, сую в её дрожащие руки свою флягу.

— Пей. Только не очень много.

Сам начинаю отдирать с морды густую и липучую паутину. Пальцы в крови.

Откуда..?

А, ну да — это же меня веткой резануло…

Стоп!

Твою маму, а где, бл. дь, рация-то?

Черт бы с ними — с не полученными бонусами!

Я, что — в панике и суматохе, где-то своё средство связи про…любил?!

Да ну! Тьфу! Ну что же это за…

— А как же..? — открывает рот Марго, едва отдышавшись.

— Мертвый он! Еще с первого выстрела. Без вариантов, — категорично сообщаю девушке я.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Как и в том, что мы с тобой — пока еще живы. Хотя, возможно — это ненадолго, — мрачно нагоняю жути я.

Мне от нее, сейчас только одно нужно — чтобы быстрее лани бежала!

— Твари! Какие же твари! — шепчет девушка, а в глазах стоят слезы, — За ничтожные консервы человека убить!

— «Она читала жизнь, как роман, а он оказался повестью»*, — не удержавшись, пробурчал я.

— Что? — Марго вскидывает большущие сверкающие глаза к моему лицу.

— Да, не важно. Забудь, — я отмахиваюсь. — Сейчас мы с тобой снова побежим. Далеко и быстро. Как два гепарда, — и заметив, что вымотанная девчонка хочет что-то сказать, добавляю, — А кто плохо бегает — тот прикрывает отряд и получает медаль за храбрость. Но только посмертно. Уяснила?

Кивает в ответ.

Взгляд хоть и тоскливый, но вполне осмысленный. Пришла в чувство барышня.

— Тогда, вперед! Пулей!

Снова бежим. Страх подгоняет и придает сил.

Оглядываюсь. Вроде не отстает. Держится рядом.

Моя рожа, помимо воли, расплывается в улыбке.

Просто, прямо к месту вспомнилось подходящее выражение.

То, которое, про: «Мне не нужно бежать быстрее медведя — мне нужно бежать быстрее тебя».

На бледном лице девушки недоумение.

Снова отмахиваюсь: «чепуха», мол.

Бешеным лосем проломившись через очередные кусты, внезапно теряю опору под ногами и лечу вниз.

Хорошо, что полет недолог, а то бы — все имеющиеся ноги переломал, к такой-то божьей матери.

Рядом, на четыре кости тут же шлепается Марго.

Не успела притормозить или осознано прыгнула вслед за мной, лишь бы в одиночку наверху не оставаться?

Мотаю головой и вращаю глазами сразу во всех направлениях.

Овраг.

Узкий, как горная расщелина и не слишком глубокий. Стены густо заросли ивняком и еще какими-то ветвистыми кустами.

— Ты в норме? — еле слышно спрашивает девушка, также как и я, затравленно озираясь по сторонам.

— Угу! — я киваю, — Давай за мной! — и цепляясь за ветви, торопливо лезу вверх по откосу…

* Строчка из песни группы «Наутилус Помпилиус».